Здесь выложена электронная книга А поутру они проснулись… автора по имени Шукшин Василий Макарович. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Шукшин Василий Макарович - А поутру они проснулись….
Размер архива с книгой А поутру они проснулись… равняется 16.71 KB
А поутру они проснулись… - Шукшин Василий Макарович => скачать бесплатную электронную книгу
Рассказы –
Василий Шукшин
А ПОУТРУ ОНИ ПРОСНУЛИСЬ…
Повесть для театра
Рано-рано утром, во тьме, кто-то отчаянно закричал:
— Где я?! Э-эй!.. Есть тут кто-нибудь?! Где я?..
И во тьме же, рядом, заговорили недовольные голоса, сразу несколько.
— На том свете. Чего орешь-то?
— Где я? Где мы?..
— На том свете. Чего орешь-то?
— Ну чего зря пугать человека! Не на том свете, а в морге пока. У меня вон номерок на ноге… вот он — болтается, чую. Интересно, какой я по счету?
— А где мы? Чего зубоскалите-то? Где, я спрашиваю?!
— Не ори, а то я подумаю сдуру, что ты моя жена и полезу целоваться; она всегда орет с утра. Она орет, а я ей — раз — поцелуйчик: на, только не вопи.
— Ну и как? — поинтересовался хриплый басок. — Помогает?
— Слабо…
— Если б ты ей четвертным рот залепил, она бы замолкла.
— Четвертного у меня с утра… Я за четвертной-то сам зареву не хуже слона… А ты мне лепи четвертные.
— Где мы находимся, я вас спрашиваю?! — опять закричал тот, истеричный.
Тут вспыхнул свет… И видно стало, что это — вытрезвитель. И лежат в кроватках под простынями восемь голубчиков… Смотрят друг на друга — век не виделись.
Открылась железная дверь, и в комнату вошел дежурный старшина.
— Чего кричите? — спросил он. — Кто кричал?
— Я, — сказал человек довольно интеллигентного вида. Он хотел встать с кровати, но, обнаружив, что он почти голый, запахнулся простыней и тогда только встал. И подошел к старшине… — У меня к вам вопрос: скажите, пожалуйста, где я нахожусь? — он стоял перед старшиной, как древний римлянин, довольно знатный, но крепко с похмелья. — Я что-то не могу понять — что это здесь?
— Санаторий «Светлые горы».
— Что за шуточки! — повысил голос интеллигент. — Я вас серьезно спрашиваю.
— Ложись, — показал старшина, — и жди команды. Серьезно он спрашивает… Это тебя счас будут серьезно спрашивать.
Интеллигент струсил.
— Простите… Вы в каком звании, я без очков не вижу? Где-то потерял очки, знаете…
— Генерал-майор.
Древний помятый римлянин стоял и смотрел на старшину.
— Я вас не понимаю, — сказал он. — Вы всегда с утра острите?
— Чтоб тишина была, — велел старшина. И пошел к двери.
— Товарищ старшина!.. — вежливо позвал его здоровенный детина, сосед очкарика по кровати. — У вас закурить не будет?
— Не будет, — жестко сказал старшина. И вышел. И закрыл дверь на ключ.
— Опять по пятницам, — запел детина, качая голос; он был, наверно, урка, — пойдут х-свидания-а, и слезы горькие моей… Ложись, очкарь. Что ты волну поднял? Мы находимся в медвытрезвителе… какого района, я, правда, не знаю. Кто знает, в каком мы районе?
— Районе!.. — сказал мрачный человек. — Я город-то не знаю.
Очкарик ринулся взволнованно ходить по комнате.
— Слушай, ты мне действуешь на нервы, — зло сказал урка, — сядь.
— Что значит действую на нервы? Что значит сядь?
— Значит, не мельтеши. А то я гляжу на тебя — и мне всякие покойники в башку лезут.
— Но что я мог такого сделать? — все не унимался очкарик. И все ходил и ходил, как маятник. — Почему меня… не домой, а куда-то… черт его знает куда? Что они, озверели?
— Ты понял! — воскликнул урка. — Убил человека и еще ходит удивляется!.. Во, тип-то.
Очкарик остановился… и даже рот у него открылся сам собой.
— Как это? Вы что?..
— Что?
— Человека?..
— Нет, шимпанзе. Что ты дурачка-то из себя строишь? Ты же не на следствии пока. Перед следователем потом валяй ваньку, а перед нами нечего.
— Да-а, милок, — сочувственно протянул маленький сухонький человечек, — вляпают тебе… Но ты напирай, что — неумышленно. А то… это… как бы того… не это…
— Он же выпимши был, — заспорил с сухоньким некто курносый, с женским голосом. — Чего ты намекаешь тут — «того», «не того»?.. Человек был выпимши. Вишь, он даже не помнит, как попал сюда.
— Теперь это не считается, — приподнялся на локте сухонький; видно, любитель был поспорить. — Теперь что был выпимши, что не был — один черт.
— Наоборот! — воскликнул урка. — Отягчающее мешок обстоятельство. За что ты его под трамвай-то толкнул?
Очкарик стоял белый, как простыня… И вертел головой то туда, то сюда, где говорили.
— Вы что? — сказал он трагическим голосом, тихо.
— Что?
— Какого человека?
— Это тебе лучше знать. Шли, спорили про какие-то уравнения… — стал рассказывать урка. — Как раз ехал трамвай, этот — чух его под трамвай!.. Того — пополам. Жутко смотреть было. Народу сразу сбежалось!.. Седой такой лежал… он головой к тротуару упал, а вторая половина под трамваем. И портфель так валяется…
— Ты видел, что ли? — спросил сухонький.
— Я видел!.. — повторил по-одесски урка. — А почему я здесь? А потому что я сзади шел. А когда стали свидетелей собирать, я заартачился… нагрубил милиционеру…
— Тьфу!.. Из-за какого-то уравнения — человека под трамвай! — искренне и глубоко возмутился человек с женским голосом; он был очень нервный человек, даже какой-то сосредоточенно-нервный. — Что уж в том уравнении? Сели на лавочку и решили…
— Совсем одичал народ, — негромко, сам себе, промолвил мрачный. — Убить — запросто.
Парень крестьянского облика не принимал участия в этом страшном разговоре, лежал, смотрел в потолок…
Вдруг он сел и с ужасом сказал:
— А не убил ли и я кого?
И так это у него простодушно вышло, с таким неподдельным ужасом, что некоторые невольно — через силу — засмеялись.
— Ты откуда будешь-то? — спросил его сосед, весьма потертый, весьма и весьма, видно, стреляный воробей, электрик, как он впоследствии отрекомендовался.
— Из Окладихи, — сказал парень. — Тракторист.
— Ого! — удивились. — Куда тебя занесло.
— Что, тоже кого-нибудь убил?
— Нет, он, наверно, теще всыпал, — предположил электрик. — Или соседа поджег.
— У меня теща хорошая, — сказал парень.
— Ну, соседа поджег.
Парень мучительно вспоминал:
— Неужели Мишке чего?.. Я, вообще-то, сулился его свинье глаз выбить: повадилась в огород, зараза, спасу нет. Говорю, да надень ты ей эту… крестовину, у нас такую надевают свинешкам на шею, забыл, как называется, — чтоб они в дырки в городьбе не пролезали… Надень, ты, говорю, ей эту штуку, житья же нет от твоей свиньи! Он мне: «Сам надевай». — «Тогда, — говорю, — я ей глаз выбью, она будет по кругу ходить — и в свой же огород придет».
— Это ты точно рассчитал, — похвалил электрик. Ему очень понравилась техническая мысль тракториста, он даже стал показывать пальцем на простыне схему движения свиньи. — Значит, она вышла из дома и направилась в твой огород… Так? Но у ней же косинус, поэтому она загнет такой круг — от так от пойдет — пойдет — пойдет — и придет к себе же в огород. А сама будет думать, что она — в твоем огороде.
— Да она-то!.. — воскликнул тракторист. — Пусть как хочет, так и думает, зараза, меня не волнует. Главное, Мишка бы задумался. Неужели я ей все же вышиб глаз?
— Ну, особо-то не переживай: за глаз больше семи суток не дадут.
— Или заставят стеклянный вставить, — хихикнул сухонький.
Остолбеневший очкарик сдвинулся наконец с места и подсел было к урке.
— Слушайте, вы что…
— Не садись ко мне! — закричал урка испуганно. — Я тебя не знаю! Первый раз вижу!..
Очкарик вскочил, как ошпаренный… И беспомощно посмотрел на всех.
Некоторое время все молчали.
— У тя семья-то есть? — спросил его электрик.
— А? Семья? — потерянно переспросил интеллигент. — Нет, вы что, разыгрываете меня, что ли?
На него горестно и серьезно смотрели.
— Ну что, что-о?! — чуть не заплакал очкарик. — Что смотрите-то?!
— Молодой еще…
— Может, и хорошо, что молодой: не такой старый выйдет.
— Так-то оно так… если, конечно, не… это… не того… — это разговаривали между собой электрик и сухонький. — Могут ведь и… того… Как посмотрят.
— Да, это уж какое примут решение.
— Из-за какого-то уравнения!..
— Да расстреляют, — открыто ляпнул нервный с женским голосом. — Чего тут гадать-то? Ученого же толкнул…
— А? — машинально спросил очкарик.
— Кого толкнул под трамвай-то? Ученого?
Вместо ответа очкарик бросился к двери и забарабанил в нее кулаками.
— Откройте! Откройте, пожалуйста!.. Я хочу спросить!
Дверь скоро открылась… Заглянул старшина.
— Что такое?
— Что я вчера сделал? Я не помню… Что я сделал? Почему они про какое-то…
Старшина захлопнул дверь и, запирая ее снаружи на ключ, сказал:
— Скоро скажут, что сделал. Больше не стучать.
— Товарищи, — взмолился очкарик, обращаясь ко всем, к урке в частности, — да вы что? Не мог я человека под трамвай…
— Крепись, — сказал ему мрачный человек.
— Вот хуже нет этих!.. — с некоторой даже брезгливостью сказал урка. — Чего теперь психовать-то? Сделал — сделал, все. Нет, он будет окружающим кишки мотать, на нервы, падла, действовать. Ляжь — и жди.
— Ученого толкнул или нет? — все хотел понять нервный.
— Ну а как же? Раз об уравнениях шли спорили… Это Иван вон ни с кем не спорил, а взял и рассчитал, как свинья будет ходить с одним глазом. И так точно рассчитал! — электрику очень нравился расчет тракториста. — Это же надо так рассчитать. Вот же и Ванька!..
— Вспомнил! — сказал тракторист. И сел. — Никакой свиньи не было: я выехал трактором на асфальт.
— Ну? И что? — не понял электрик.
— Что… Не положено, что. Я вижу: приближаются на коляске… А у меня с собой бутылка была, я домой ехал, в баню торопился, поэтому на асфальт выехал — угол срезать…
— Ничего не понимаю: какой угол?
— Чтоб сократить маленько. Если от Игренева на Окладиху идти проселком — это семь километров, а если маленько асфальта прихватить…
— Ну, ну?
— Ну, думаю, все равно они ее счас найдут… Пока они приближались, я ее всю осадил.
— Бутылку?
— Ну.
Тут все даже привстали от удивления. Не все поверили.
— Всю бутылку?
— Всю.
— С какой же скоростью они ехали? — опять живо заинтересовался электрик. — На коляске-то.
— Ты спроси, с какой скоростью он пил? Не верю, — заявил сухонький. — Что, насос, что ли?
— А далеко ты их увидел? — поинтересовался и урка.
— За километр примерно. Оглянулся — догоняют…
— Можно успеть, — авторитетно сказал урка. — Запросто. С какой бы скоростью они ни ехали. Надо только бутылку вот так вот раскрутить…
Тут в комнату вошла — ее впустил старшина — тетя Нюра с ведром и тряпкой.
— Всем лежать, — приказала тетя Нюра. — Курева не просить, в магазин не провоцировать — не положено.
— Здравствуй, тетя Нюра, — ласково сказал электрик. — Доброе утречко! Чего это ты спозаранку не в настроении?
— О, опять тут? — не очень удивилась тетя Нюра.
— Тут, тут… Как поется: де-евушки, где вы? Тута, тута!..
— И я тут, теть Нюр, — хихикнул сухонький. — Не узнаешь?
Тетя Нюра пригляделась… И узнала.
— Опять жена привела?
Сухонький на это почему-то обиделся.
— Что значит, жена? Что я, телок, что ли, бессловесный, что она каждый раз будет приводить меня к вам на веревочке? — сухонький помолчал и сказал не без гордости: — Меня привезли.
Тетя Нюра оглянулась на дверь… И скоренько полезла рукой куда-то под фартук себе.
— По одному — у окошка вон, чтоб запаху не было… В порядке живой очереди.
Первым вскочил шустрый электрик, взял у тети Нюры сигаретку, спички и пошел к окну курить.
— Я за тобой, — застолбил сухонький.
Но тут встал урка, запахнулся простыней, подошел к электрику и отнял у него сигарету.
— После меня будете, — сказал он.
— Ты чего тут? — возмутилась добрая тетя Нюра. — Ну-ка отдай сейчас же! А то огрею вот тряпкой, будешь знать, как отбирать. Здоровый?.. Иди в цирк гири поднимать, а обижать не смей!
— Спокойно, тетя Нюра, — сказал урка, затягиваясь сигаретой. — Не поднимай волны.
— Отдай, — кратко сказал мрачный человек, дядя решительный и еще более здоровый, чем урка.
Урка значительно посмотрел на мрачного… И отдал сигаретку электрику. И лег.
— Там будешь свои порядки устанавливать, — еще сказал мрачный, — а здесь… пока рано.
Урка опять значительно посмотрел на мрачного. Всем стало как-то не по себе.
— Ну, ладно, — сказал сухонький урке, — так и быть — будешь за ним, а я за тобой.
— Чего это? — уперся мрачный. — Будешь, как занял, я за тобой, а за мной… Ты куришь? — повернулся он к нервному с тонким голосом.
— Нет, — откликнулся тот. — Бросил. У меня язва луковицы двенадцатиперстной кишки.
— А ты? Кандидат?
— Я? — очнулся очкарик. — Нет.
— А я бы курнул, — с тоской молвил Иван-тракторист.
— Ты за мной, — сказал ему мрачный. — А ты, — мрачный небрежно глянул на урку — за Иваном.
Урка лежал, закинув руки за голову… Свирепо смотрел в потолок.
— Сколько у тебя, теть Нюр? — спросил электрик.
— По одной всем хватит. Пускай дым-то повыше… а то мне опять на вид поставют. Жалеешь вас…
Электрик вчастую докурил сигарету, старательно пуская дым к высокому зарешеченному окну, рамы которого, по летнему времени, были открыты.
— Давай, — сказал он сухонькому. А сам лег опять в кровать.
Теперь сухонький пристроился к окну и с удовольствием пошел затягиваться, и даже затараторил — от удовольствия же.
— Как ты говоришь: луковица двенадцатиперстной кишки? — поинтересовался он.
— Да, — откликнулся нервный. — Ниша.
— Ниша?
— Ниша.
Сухонький покачал головой… Но все равно на лице у него было одно сплошное удовольствие.
— Ну язык выдумали! Я как-то был в поликлинике, читаю на двери: «Исследование моторной функции желудка». Совсем зарапортовались: мотор в желудке исследуют…
— Ты не болтай, а кури, — посоветовал мрачный. — Легко, думаешь, лежать смотреть на тебя.
Очкарик сидел на своей кровати, тупо смотрел перед собой… Ничего, казалось, не видел и не слышал.
— Подними-ка ноги-то, — попросила его тетя Нюра, подлезая с тряпкой под кровать.
Очкарик поднял ноги и в этом неловком положении заговорил с ней.
— Тетя Нюра… Анна… как вас по отчеству?
— Анна Никитишна.
— Анна Никитишна, вы не слышали, кого вчера под трамвай толкнули?
— Под трамвай? — удивилась тетя Нюра. — Да кого же это? Когда?
— Вчера вечером, — очкарик все держал ноги на весу, хотя в этом не было теперь надобности. — В районе Садовой… Было там какое-нибудь движение?
— Движение там всегда есть…
— Я имею в виду — народ сбегался?
— Да брось ты, чудак! — пожалел его мрачный. — Разыграли тебя. Вон лежит… соловей-разбойник с кондитерской, развлекается. Кого ты можешь под трамвай толкнуть? Хорошо самого не толкнули…
Очкарик опустил ноги и встал… И долго, и внимательно — очень долго, очень внимательно — смотрел на урку.
— Что, очкарь? — повеселел тот. — Перетрухал? Хох, гнида!..
— Сейчас подойду и дам пощечину, — сказал очкарик дрожащим от обиды голосом.
Урка изумленно выпучил на него глаза… Смотрел некоторое время. Потом встал, шикарным жестом запахнулся простыней и медленно — очень медленно — пошел к очкарику.
— Я вас прошу, синьор духарь, дайте мне пощечину. Умоляю… надо же держать слово. А то я обижусь и буду вас долго-долго метелить. Ну?.. Мы же с вами джельтмены, вы сказали слово, надо же держать слово.
— Совершенно верно, слово надо держать. Я плохо вижу, где ваше лицо?
— Вот мое лицо, вот… — урка показал пальцем. — Вот эта вот окружность — это моя личность, в такую луну нельзя промахнуться. Ну? Я же тебя оскорбил… Разыграл, как дуру, ты же кандидат…
Все напряженно ждали, чем закончится эта сцена между двумя «джельтменами».
— Могу еще оскорбить, вонючка ученая. Гнида. Как еще?..
— Достаточно, — молвил очкарик. Он распрямился и довольно торжественно, — то ли не чувствуя страха, то ли от театральности, свойственной ему, — произнес фразу: — От имени всех очкариков! — и залепил урке отчетливую пощечину.
— Вот как! — удивилась даже тетя Нюра; по простоте душевной она сперва не поняла, что готовится именно пощечина. — Ты што это, эй!
— Мх-х, хорошо, — как-то даже сладострастно сквозь стиснутые зубы пропел урка. — Еще раз… Умоляю, с другой стороны.
— Нет, этого вполне достаточно, — снисходительно сказал очкарик; странно, неужели он так и не почувствовал опасности, или эта театральность так въелась в человека? Он хотел величаво отбыть в сторону своей койки, но урка поймал его за простыню и подтянул к себе.
— Ну, гнидушка-а, ну умоляю — еще раз, с другой стороны. Ох, как я счас буду метелить! — урка зажмурился и покачал головой. — Как же я буду метелить, мама родимая!.. Умоляю, кинь еще одну — для напряжения, чтобы я о так от, о так — рразорвал сразу…
Но тут встал мрачный со своей койки, подошел к ним и с усилием, решительно оторвал урку от очкарика.
— Дальше будешь иметь дело со мной, — сказал он урке.
Урка опять значительно и долго — в который уже раз он пускал свой взгляд в дело! — посмотрел на мрачного… Тот спокойно — тому кажется, даже доставляло удовольствие, что на него смотрят так значительно, — выдержал этот опасный взгляд и лег на свою кровать. Урка тоже лег. Все произошло в полной тишине. И в тишине же урка вдруг рывком скорчился на своей кровати, заскрипел зубами, закрутил головой и — не то простонал, не то взмолился злорадно своему жестокому богу — поклялся:
А поутру они проснулись… - Шукшин Василий Макарович => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга А поутру они проснулись… автора Шукшин Василий Макарович дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге А поутру они проснулись… у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу А поутру они проснулись… своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Шукшин Василий Макарович - А поутру они проснулись….
Если после завершения чтения книги А поутру они проснулись… вы захотите почитать и другие книги Шукшин Василий Макарович, тогда зайдите на страницу писателя Шукшин Василий Макарович - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге А поутру они проснулись…, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Шукшин Василий Макарович, написавшего книгу А поутру они проснулись…, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: А поутру они проснулись…; Шукшин Василий Макарович, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн