ФОКУСНИКИ


Ежедневный пассажирский поезд "Черноморец" лет десять назад был не
скорым, а простым. Он ходил из Одессы в Киев и обратно и, кроме крупных
городов Жмеринки и Винницы, останавливался, как говорится, у каждого
столба. Однажды в Жмеринке его задержали какие-то странные события, и он
опоздал в Киев на сорок минут. Что-то произошло с тринадцатым, общим
вагоном - говорили, то ли вагон отстал от поезда, то ли поезд отстал от
вагона - толком никто не мог объяснить.
Но вот уже десять лет проводник Илья Спиридонович Опанасенко, всякий
раз выходя на перроне в Жмеринке, стоит со своим фонарем и, глубоко
задумавшись, глядит в небо. Стоит неподвижно и в дождь, и в мороз до тех
пор, пока по селектору не объявят отправку "Черноморца".

В тот вечер в конце августа в общий вагон "Черноморца" влезали тетки
с торбами, уныло входили командированные, не доставшие плацкарту, с шумом
вваливались экономные студенты. Все перемешалось и устраивалось. Илья
Спиридонович, не глядя на часы, но чувствуя скорое отправление, загнал с
перрона в тамбур последних курильщиков и сам поставил ногу на ступеньку,
чтобы войти в вагон, но в этот момент появился опоздавший.
Во время отправки всегда появляется такой опоздавший. Он в ужасе
мчится за уходящим поездом, сшибая провожающих, и если повезет, вскакивает
в последний вагон.
"Черноморец" плавно покатил.
Илья Спиридонович прикинул расстояние между вагонами и догонявшим
пассажиром, протянул руку, чтобы подхватить пассажира в момент прыжка, и
азартно закричал:
- Давай, давай, давай!
И пассажир прыгнул в тамбур. Это был среднестатистический, ничем не
примечательный пассажир Юго-Западной железной дороги: среднего роста,
средних лет, в сером костюме, при галстуке - из тех, кому ехать надо, да
не везет. Пассажир отдышался, поправил галстук и, когда Илья Спиридонович
закрыл дверь, невинно сказал:
- Понимаете, какое дело, товарищ проводник... У меня билета нет. Нет
в кассе билетов. Даже в общий вагон.
- Что это за фокусы, гражданин? - рассердился Илья Спиридонович.
- Какие уж тут фокусы, - вздохнул среднестатистический пассажир,
задумчиво разглядывая проводника. - Ехать надо, билетов нет... Впрочем...
вы всегда так неаккуратно храните деньги?
- Чего? Не понял, - удивился Илья Спиридонович.
Вдруг серый костюм ловким движением снял с Ильи Спиридоновича
железнодорожную фуражку и принялся вытаскивать из нее какой-то несусветный
хлам - какие-то шарики, ленточки, бумажные цветочки, два яйца, обглоданную
куриную кость, спичечный коробок... наконец он вынул из фуражки купюру в
десять рублей и протянул ее проводнику:
- ваша?
Илья Спиридонович стоял с выпученными глазами.
Пассажир улыбнулся, надел на проводника фуражку, засунул ему в
нагрудный карман червонец и вошел в вагон.
- А вот и свободное место! - услышал Илья Спиридонович.

В первом купе, где устроился среднестатистический пассажир, ехали:
хмурый молодой человек с ромбиком на лацкане, смущенная девушка и дед в
соломенной шляпе. На верхней полке кто-то уже спал, а дед неотрывно глядел
на свой чемодан.
Когда Илья Спиридонович проверил билеты, молодой человек с ромбиком,
недовольно принюхиваясь, ушел в вагон-ресторан; а в купе завязалась беседа
- бестолковый разговор на той стадии, когда незнакомые люди не знают, о
чем говорить, но знают, что в дороге о чем-то говорить надо.
Поговорили о том, о сем: о погоде - "лето, как никогда", о молодежи -
"не та пошла молодежь"; как вдруг серый костюм, желая расшевелить
компанию, улыбнулся и сказал девушке:
- Хотите, я угадаю, как вас зовут? Вас зовут Танечка.
Он угадал точно, но Танечка смутилась еще больше, и серый костюм
напрасно ожидал от нее изумления.
Опять замолчали.
Когда "Черноморец" выехал из Одессы, дед в соломенной шляпе спросил:
- А вы... вы в какой области работаете?
- Я? - обрадовался вопросу серый костюм. - В киевской области.
"Ревизор", - с внезапным подозрением подумал Илья Спиридонович,
проходя мимо первого купе.
- Нет... - смутился дед. - Я хотел спросить: кем вы работаете?
- У меня довольно-таки редкая профессия, - охотно начал объяснять
серый костюм. - Я специализируюсь на чудесах.
- А я слышал, что бога нет! - уважительно сказал дед.
- Бог его знает, - усмехнулся серый костюм. - Тогда скажем так:
фокусник я.
"Врет. Чует мое сердце - ревизор", - опять подумал Илья Спиридонович,
а дед поджал губы и вцепился в свой чемодан. Уважительность его сразу
прошла. Однажды, еще до войны, он тоже ехал из Одессы в Киев... и второй
раз с ним эти фокусы не пройдут!
После Раздельной "Черноморец" вошел в скорость, степь побежала мимо.
С верхней полки свесилось заспанное лицо и спросило:
- А тот, с ромбиком, еще в ресторане? Неприятный тип. Нацепил
поплавок - глядите все, я с высшим образованием.
- Не судите о незнакомых людях по внешнему виду, - вдруг сделала
замечание Танечка.
- А по чему тогда судить?
- Вообще не судите.
Контакты в купе явно не налаживались.
- А у меня карты есть! - сказал вдруг дед, раздираемый боязнью за
свой чемодан и желанием, чтобы никто этой боязни не заметил. - Сыграем в
подкидного?
- Карты? Дайте-ка мне карты... - попросил серый костюм.
"Здесь-то все и началось, - вспоминает Илья Спиридонович, стоя через
десять лет на перроне в Жмеринке. - Вхожу в купе, а он показывает фокусы.
Запомни, говорит, какую хошь карту. Запомнил? Ну, запомнил. Ложи, говорит,
назад в колоду. Поклал. Тут он берет и вытягивает эту же карту из моего
фонаря. Да-а... Ну, это, положим, легкий фокус. На сегодня я и похлеще
могу. Но тогда, положим, я когда-нибудь и с вагоном фокус... того...
Да-а... Где уж нам."

- Ух ты! - сказал дед. - Покажите еще раз!
- Какая прелесть! - удивилась Танечка. - как вы это делаете?
- Заметьте, что эта карточная колода не моя, а чужая, - польщенно
ответил фокусник. - Если я объясню секрет фокуса, то вам же станет
неинтересно. Я лучше другой фокус покажу... - он профессионально засучил
рукава. - Запомните любую карту. Теперь порвите ее...
- Э-э... это мои карты! - испугался дед.
- Не волнуйтесь. Порвите и выбросьте в окно.
Танечка нерешительно разорвала бубнового туза и выбросила его в окно.
- Отлично. Вот ваша карта, - и фокусник вытащил бубнового туза из
кармана.
Из крайнего купе раздался смех. Илья Спиридонович заглянул туда. С
верхних полок свесились заспанные головы, из тамбура выглянули удивленные
курильщики. В купе становилось тесно. Одни пассажиры сидели на корточках,
другие подпрыгивали за чужими спинами. Поезд мчался в сумерках, тускло
светили лампы под потолком, а в спертом воздухе общего вагона шестерки
превращались в тузов, а дамы прятались в чужих карманах. Время, что ли,
остановилось или вспять пошло в тринадцатом вагоне "Черноморца" и
приоткрыло в крайнем купе форточку в мир детства и иллюзий? Не в свое ли
полузабытое детство таращились Илья Спиридонович и сонные головы с верхних
полок?
Но вот, как в сказке, появился злой гений и все испортил.
- Это мое место, - сказал он. - Попрошу!
Это вернулся из вагон-ресторана молодой человек с поплавком.
- Фокусы? - спросил он. - Знаю я эти фокусы.
- Но вы не видели! - воскликнул дед, косясь на чемодан.
- Это ничего, что я не видел, - отвечал поплавок усаживаясь. - Любой
образованный человек без труда отгадает ядро всякого фокуса. Конечно,
показать я не смогу - я не карточный шулер, чтобы так виртуозно тасовать
карты.
- Вы несколько самонадеянны, по-моему, - не выдержал фокусник.
- Да, я самонадеянный! - с удовольствием повторил поплавок. - И не
стыжусь этого. Я всегда надеюсь только на самого себя. Если бы вы
когда-нибудь задумались над этимологией слова "самонадеянность", - а она,
как вы можете убедиться, очень прозрачна, - то вы не употребили бы это
слово в том смысле, в котором вы его употребили.
- Виталик, - вдруг, всем на удивление, сказала Танечка, - зачем ты
так? Будь с людьми покультурней.
- Но, Татьяна, меня возмущает всякий обман, - ответил ей поплавок. -
Я просто хочу доказать...
- Он что, ваш брат? - участливо спросила фигура с верхней полки.
- Муж, - сухо ответила Татьяна. - Но, Виталий, послушай...
- Предлагаю пари! - продолжал Виталий, не слушая. - Если я разгадаю
все ваши фокусы, вы поведете нас в ресторан - все купе.
- Образумься, Виталий! Ты только что из ресторана! На что мы будем
жить, пока ты устроишься?
- Идет! - немедленно согласился фокусник. - Только не тянитесь руками
к картам и не сбивайте меня замечаниями. Тяните любую карту. Какая это
карта?
- Десятка пик.
- Вот видите, вы ошиблись. Это дама червей. Не понимаю, как так можно
ошибаться. А десятка пик вот где...
Фокусник сделал несколько пассов и попросил фигуру с верхней полки
поискать десятку у себя. Тот, счастливо регоча, нашел ее на полке.
Многоголовое купе ехидно глядело на Виталика. Тот подумал и сказал:
- В основе этого фокуса заложены две механистические идеи. Первая: вы
искусно подсунули мне карту с секретом и, забирая, поменяли ее масть. В
этом секрет карты, она двойная, что ли. Второе: настоящая десятка пик
находится в колоде среди других карт, натягивая на ваших пальцах
резиночку, как в рогатке. Вы ослабили колоду и выстрелили карту на верхнюю
полку.
- Вы наблюдательный, - хмуро похвалил фокусник.
- Наблюдательный? Но вы ничего не сказали о моем умении логически
мыслить.
- Умеете, умеете... Задумайте любую карту...
Вскоре фокусник ожесточился. Он сопел, хрустел пальцами, из его
рукавов выпадали на пол какие-то посторонние карты, кубики, шарики; он
чертыхался, извинялся, показывал фокус сначала, но ничего не мог поделать
с Виталиком - тот объяснял любой его фокус.
- Итак... в ресторан? - наконец спросил Виталик. - Или вы еще не все
показали?
- В ресторан, в ресторан! - гнусаво запела фигура наверху.
Фокусник предпринял последнюю попытку. Дрожащими пальцами он выдернул
из пачки уже зажженную сигарету, хорошенько прожевал ее, съел, а потом
достал у Виталика из-за уха.
Даже дед с чемоданом зааплодировал.
- И объяснять неохота, - зевнул Виталик. - Проще некуда.
Все пассажиры сочувственно отводили взгляды от фокусника, только
фигура злорадно напевала:
- В ресторан, в ресторан!
- Почему плохие люди никогда не получают по заслугам? - вдруг
пробормотал Илья Спиридонович.
Весь сеанс он не выходил из купе, жадно наблюдал за каждым фокусом и
болел за человека в сером костюме, который уже не казался ему ревизором.
Обознался, бывает. И вот Илью Спиридоновича будто за язык дернули.
- Это вы о ком? Это я "плохие люди"? - прищурился Виталик. За словом
в карман он не лез и спуску никому не давал. - Выходит, я, "плохие люди",
разоблачаем тут разного рода обманы и фокусы, а вы, "хорошие люди",
развесили уши, оскорбляете пассажиров и не выполняете своих служебных
обязанностей...
- Это чего я не выполняю? - обиделся Илья Спиридонович.
- Чай пора разносить.
- Ну нет! - вскипел Илья Спиридонович. - Чаю я тебе не принесу, в
общем вагоне чай не положен. Вот ему принесу два стакана, а тебе - нет.
И ушел наливать чай фокуснику.
В это время дед с чемоданом забыл про свой чемодан и вступился за
проводника:
- Ты почему оскорбляешь пожилого человека? - гневно спросил дед и...
нарвался на такой фокус, что потом всю дорогу молчал.
- О! Соломенная шляпка! - сказал Виталик. - Ваша очередь подошла...
Что это у вас в чемодане? Золотишко? Нет, не золотишко... но я сейчас
угадаю. Тарань! Тарань везете в Киев на Сенной базар продавать... нет, не
продавать, а спекулировать по три рубля за рыбий хвост. А? Что скажете?
- По два рубля... это все старуха... - прошептал дед, не зная, куда
провалиться от стыда.
- Ге-ге-ге! - подобострастно загегекала фигура наверху. - А как вы
догадались, что у него в чемодане тарань? Возьмем с собой в ресторан, с
пивом попьем!
- А в самом деле, как я догадался? - притворно удивился Виталик и
вопросительно посмотрел на фокусника.
Тот пожал плечами.
- Не велик фокус, а вы даже не догадываетесь. Пахнет потому что.
Таранью пахнет.
- У меня насморк, - не на шутку разозлился фокусник. - Прежде чем вы
за мой счет пойдете в ресторан, я покажу еще один фокус. Последний.
Кстати, где это мы стоим?
- Мы едем, - ответил Илья Спиридонович, входя в купе с двумя
стаканами чая.
- Вы уверены?
Внезапно все почувствовали, что вагон как-то странно стоит - только
что тряслись и ехали, и вдруг тихо стоим... Пассажиры бросились к окнам.
Илья Спиридонович побежал в тамбур, открыл тяжелую дверь и выглянул...
тринадцатый вагон одиноко стоял в глухой степи, а рядом под насыпью
паслась коза, освещенная луной и привязанная к колу. Илья Спиридонович не
мог понять, куда подевался "Черноморец".
- Нас отцепили! Мы отстали от поезда! - заголосили пассажиры.
- Вы уверены? - спросил фокусник.
- Мы стоим... или мы едем?
Как в дурном сне, вагон опять поехал. Илья Спиридонович, как дурак, с
двумя стаканами чая выглядывал из тамбура, а на него с удивлением смотрела
коза.
"Нас опять прицепили, - подумал Илья Спиридонович. - Надо пойти
доложить начальнику поезда..."
- Мы едем, едем, - успокаивал всех фокусник.
- Однако не очень приятные фокусы, - сказал кто-то, и пассажиры,
поглядывая в окна, разошлись по своим местам. "Черноморец" продолжал свой
путь в полном составе.
- Не понимаю... Это вы сделали? - сердито спросил Виталик. - Как вы
это сделали?
Фокусник насмешливо улыбался.

Я проиграл, - нетерпеливо признал Виталик, забрал у жены сумку,
вытащил кошелек и забросил его фигуре на верхнюю полку. - Здесь на всех
хватит. Все идут в ресторан! Все идут, куда хотят! Все! Без нас. Татьяна,
тебя это тоже касается, - и он вытолкал всех из купе.
В ресторан, кроме развеселившейся фигуры, никто идти не захотел, все
прислушивались к разговору в купе.
- Вы кто? Вы где работаете? - спрашивал Виталик.- Это невозможно...
то, что вы сделали.
- Я заведую клубом в деревне Заврань.
- Это не имеет значения! Я, например, физик-теоретик, но что с того?
Как вы отцепили и прицепили вагон?
- Не знаю. Не могу объяснить.
- Ох, уж... Вот народ! В науке любой эксперимент должен быть
повторен, а у вас " не знаю, не могу объяснить..." Припомните хотя бы свои
ощущения, когда вы отцепляли вагон.
- Ну... мне очень хотелось поставить вас на место.
- Поставьте еще раз!
- Уже расхотелось.
- Раньше с вами что-то подобное случалось?
- Нет... не припомню.
- Расхотелось, не припомню... - передразнил Виталик. - Ладно, и без
вас обойдусь. Главное, я теперь убедился, что такие фокусы в принципе
возможны.
Фокусник насупился и ответил:
- А ты в своей физике далеко пойдешь.
- Обязательно. И начну с того, что теоретически объясню этот ваш
феномен с вагоном.
- Шустрый чижик, - сказал фокусник. - А когда начнут шить тебе
какую-нибудь лженауку и увольнять по профессиональной непригодности - что
тогда запоешь?
- Вот я и гляжу, вас будто пыльным мешком из-за угла прихлопнули. Вы
чего-то боитесь? Или кого-то? Выгоняли вас, что ли, по этой самой
непригодности?
- Угадал.
- Ну и... - насторожился Виталик. - Расскажите.
- Ладно, расскажу, - неохотно начал фокусник, уставившись на синий
поплавок Виталика. - Лет десять назад меня пригласили в цирк для просмотра
моих фокусов. Я здорово нервничал. Я был не Кио, конечно... а впрочем...
Так вот, меня смотрели директор цирка и еще один тип, который назвался
"художественным руководителем". Директор даже слова не вставил, а только
кивал. Говорил за него этот руководитель. Человек он был ироничный, вроде
тебя. Сначала он осведомился, имею ли я специальное цирковое образование;
потом принялся рассуждать о том, что нашему советскому цирку чужды
карточные фокусы. От них попахивает пропагандой азартных игр. Он их
запрещает. Он хотел бы увидеть фокусы без запаха, яркие и
жизнеутверждающие.
Я уныло предложил ему жизнеутверждающий фокус с исчезновениями и
клоунадой; но они уже куда-то заспешили, и директор цирка произнес
единственную фразу: "Зайдите завтра", - таким тоном, что мне послышалось:
"Зайдите вчера".
Назавтра я все же решил зайти. Когда я заявился через главный вход со
своим реквизитом, оказалось, что директор и его художественный
руководитель срочно уехали в Москву на важное совещание и обо мне не
распорядились.
1 2