- Нет, почему же! Я был бы рад с вами познакомиться так...
- Ну, договаривайте! - Так, как вы сказали...
- То есть, вы согласны совершить совокупление? - Домогалась девушка
от Хобса прямого ответа.
- Да! Да!
- То есть вы согласны, чтобы я, - она встала с дивана и подошла к
Хобсу, - чтобы я расстегнула ваши брюки? - При этом девушка, присев перед
Хобсом на корточки, быстро расстегнула ему ширинку, - засунула свою руку и
достала ваш... О-о! Уже напряженный член! - При этом она вытащила член
Хобса и поцелевала его. - Вот так, да? Так? Я чувствую, как изнывает и
сладко трепещет моя вульва от страсти и наслаждения.
Оторопевший от неожиданности и одуряющей похоти Хобс недвижно сидел
на стуле, держа чашку кофе в руках и следя за манипуляциями девушки. Вдруг
она порывисто вскочила, быстрым неуловимым движением сбросила юбку и,
широко расставив ноги, выставила взору Хобса пухлые влажные губы
влагалища. И это не трудно было сделать, т.к. на ней не было трусов.
Бросив чашку с кофе на стол, Хобс в свою очередь, опустился на колени
перед милой фурией и приник жадными губами к ее нежному сокровищу. Кларетт
тяжело и порывисто дышала, захлебываясь стонами. Ее гибкое и упругое тело
извивалось перед его глазами и под его губами. Вид этой неистовой страсти
возбудил его до крайности. Хобс с трудом оторвался от плоти девушки,
поднялся, подхватил дрожащую Кларетт на руки и бросил на кровать, стал
раздеваться под затуманенными похотью глазами девушки.
Он широко раздвинул ей ноги, поднял их высоко вверх, медленно, с
садистским наслаждением, вонзил в нее свой член до самого конца и
почувствовал, как он уперся в упругое горячее тело ее влагалища. Девушка
судорожно вцепилась в него руками и тяжело дыша открытым ртом, стала
размеренно и мощно двигать бедрами навстречу ему, хрипло вскрикивая каждый
раз, когда его член углублялся в ее влагалище до основания.
- Сделай мне больно!
Хобс изо всей силы двинул в нее членом. Она ойкнула, но, очевидно,
это не та боль, которую она ждала.
- Сделай больнее... Больше боли... Сильнее! - Молила она, мотая
головой от досады и непонятливости нового знакомого. Тогда Хобс вынул свой
член из влагалища и подняв повыше ее согнутые в коленях ноги, попытался
всунуть член в узкое и сухое отверстие зада.
- Ой! - Закричала девушка, стараясь увернуться от неистового напора
члена. - Ой, ты разорвещь меня! Ты разорвещь!.. А... А... А...
Но боль, которую она просила, уже обрушилась на нее и вызвала бурный
оргазм, в течении которого она долго и безумно моталась по кровати. Потом
Кларетт замерла и несколько минут лежала в сладком обмороке в то время,
как Хобс вновь поместил член во влагалище, продолжая размеренно и мощно
двигать. Как раз в тот момент, когда Кларетт пришла в себя и охваченная
новым порывом страсти стала подыгрывать его работе, он выкрикнул какие-то
непонятные слова и, почти без чувств, упал на девушку, излив в нее
обильную струю спермы.
Потом Кларетт достала чистый платочек и заботливо вытерла член Хобса
и свою промежность, разорвала его пополам.
- Держи свою половину, - сказала она Хобсу, протянув ему половину
платка. - У нас это самая драгоценная реликвия!
Хобс спрятал платок в нагрудный карман пиджака и сел на кровать рядом
с Кларетт.
- Ну как, мы теперь знакомы? - Спросил он, поглаживая ее ляжки.
- Теперь да! Но я думала, что ты робкий. Ведь когда я вошла будить,
то думала, что ты сразу попросишь меня лечь к тебе в кровать или, во
всяком случае, попытаешься возбудить во мне желание.
- Я был зол и об этом вообще не думал!
- Я понимаю тебя, но все же ты должен быть внимательнее к женщинам,
даже когда сердищься! - Назидательно сказала Кларетт и спрыгнув с кровати,
одела юбку. - Одевайся, к 12 часам тебя ждет мадам Сюльбе и постарайся
сделать вид, что вчера ничего не случилось, она это очень оценит.
Кларетт поправила постель и поцеловав Хобса в губы вышла, на прощание
ласково подмигнув ему. Мадам Сюльбе встретила Хобса с откровенным
равнодушием.
- Здравствуйте, милый доктор. Как спали? Надеюсь, вам понравилась
ваша комната?
- Спасибо. Все отлично, я готов приступить к своим обязанностям.
- Милый доктор, - сказала мадам, выйдя из-за стола. - Мне бы
хотелось, чтобы вы сегодня занялись профосмотром обслуживающего персонала.
Вы не возражаете?
- Как вам будет угодно.
Весь персонал мадам Сюльбе состоял из девяти девушек и молодых женщин
в возросте от 18 до 24 лет. Самой молодой была Кларетт - ей недавно
исполнилось 18 лет. Поварихе Анкю было 20 - это была статная высокая
девушка с красивым лицом. У нее были непомерно огромные груди, тонкая
талия и широкие бедра. Кухарка Женни была по возрасту старше, ей шел 25
год. Несмотря на некоторую полноту, она была изящной и грациозной. Две
другие горничные Лизан и Бетси были типичными американками: стройные,
изящные, с кукольными красивыми личиками, со взбитыми копнами золотистых
волос на головах. Лизан было 19 лет, а Бетси исполнилось уже двадцать. Обе
они курили сигареты и носили их в портсигарах, засунутых за пояс униформы.
У Бетси были длинные, стройные тонкие ноги, которые поражали однако
своеобразным изяществом и стройностью. Двадцатилетняя негритянка Олива,
маленькая, довольно миловидная женщина с коричневыми шаловливыми глазами,
исполняла обязанности садовника, следила за чистотой во дворе. Наконец,
четыре учительницы - они же гувернантки: Лилиан - раскосая,
двадцатидвухлетняя женщина с огромными выразительными глазами, носила очки
на тонкой золотой дужке. Лилиан была представлена Хобсу как учительница
музыки, но потом он узнал, что она преподает другую дисциплину. Учитель
рисования Гита была тонкая, стройная, обтекаемая, что казалось будто
искусный ювелир специально обточил все угловатости и предал ее телу
изумительный вид.
Гите было 23 года, она окончила обучение у какого-то художника в
Париже и теперь с увлеченностью пробовала свои силы в этом искусстве.
Мадам Риндо, гувернантка, приехала из Бразилии. Ее предки в свое время
принадлежали к роду чуточку негритянской крови, подарив красивое скуластое
лицо, изящное тело, длинные стройные ноги и жгучий темперамент. В свои 21
год она сохранила изящность шестнадцатилетней девушки. Наконец,
учительница танцев Белина хоть и не обладала броской внешностью, но была
настолько воодушевлена, что при виде ее невольно вспоминалось грациозное
изящество тюльпана. Белине было 20 лет, она носила тонкие платья до колен
с большими разрезами по бокам. Все они теперь собрались в центральном зале
пансиона и были представлены Хобсу перед осмотром. Потом мадам Сюльбе
приказала всем раздеться догола и по очереди подходить к Хобсу на осмотр.
Хобс не понимал, зачем было раздевать женщин до гола, но вид этой массы
голых женщин доставил ему огромное удовольствие. Первой к Хобсу подошла
своей мягкой походкой Белина. Он внимательно осмотрел ее тело, потрогал
небольшие упругие груди, со вздернутыми вверх сосками, погладил чистый,
впалый живот, осмотрел гладко выбритый лобок и пухлые губы ее влагалища.
Под мягким прикосновением рук Хобса, Белина нервно вздрагивала и
конвульсивно сжимала ляжки. Потом он усадил ее на широкое кресло и
приподняв ноги, раздвинул их в стороны, положив на подлокотники, раскрыв
своими пальцами большие губы ее влагалища. Женщина позволила заглянуть
Хобсу в глубину ее чрева с чисто блестящими розовыми стенками. Он обратил
внимание на слегка вспухший бугорок клитора и нежно прикоснулся к нему
кончиками пальцев. Белина дернулась и еще шире раздвинула ноги. Клитор Бе-
лины был очень чувствителен и, по всей вероятности, служил предметом
тайных утех хозяйки. Закончив осмотр, он обнаружил, что его ждет уже
Лилиан.
У нее были белые пышные, но не такие крепкие, как у Белины, груди с
большими нежно розовыми сосками. Прикосновение руки Хобса к соскам вызвало
у Лилиан сдавленный сладострастный стон.
- У вас болят груди? - Поинтересовался Хобс.
- Не-е-ет... - Едва владея собой выдавила женщина.
Хобс понимающе кивнул головой, продолжая осмотр. Нежная белая ляжка
Лилиан поражала своей чистотой и бархатностью. Хобс с острым вожделением
гладил эту кожу ладонями, чувствуя как вибрирует мелкой дрожью все ее
тело. Усадив Лилиан в кресло, Хобс занялся обследованием ее промежности,
аккуратно и чисто выбритой, но с изящным хохолком золотистых волос на
лобке. Вход во влагалище был просто прикрыт плоскими будто отглаженными
губами, на которых вверху слегка выступал сильно развитый клитор. Малые
срамные губы розовыми лепестками сложились в объятиях больших, наглухо
прикрывая вход во влагалище. Когда Хобс раздвинул губы влагалища Лилиан,
то увидел узкое отверстие, сильно увлажненное похотливым соком, капельки
которого стекали с промежности к отверстию зада. Судя по тому, как
глянцевито отполирована и расширена эта обычно сжатая скорлупа, Хобс
установил, что темпераментная женщина не отказывает мужчинам и с этой
стороны. Хобс не удержался от соблазна всунуть палец в отверстие зада. Он
вошел туда без труда. Лилиан при этом закрыла глаза и напряженно замерла
как от нестерпимой боли или сладости.
Художница Гита представила себя взору Хобса с таким нескрываемым
наслаждением и вызывающей похотью, что доктор был вынужден прервать
осмотр, чтобы справиться с обуявшей его страстью к этой женщине, дабы не
выйти за пределы дозволенного при осмотре. По мнению Хобса Гита тоже
онанировала. Любила она и отверстие зада, которое в любви занимает не
последнее место. Мадам Рондо пожаловалась на постоянную
неудовлетворенность половым актом и спросила у Хобса, может ли это дурно
влиять на здоровье.
Хобс с удовольствием осмотрел и ощупал маленькое тело с нежной и
смуглой кожицей, засунул во влагалище указательный палец и нащупал шейку
матки, прикосновение к которой, как видно доставило удовольствие женщине.
Она сжала его руку ляжками, побуждая повторить этот эксперимент. Хобс
оказал ей эту маленькую услугу и затем, если бы не замечание, мадам
Сюльбе, довел бы гувернантку до экстаза.
- Доктор, если вы нашли у мадам Рондо какую-нибудь ненормальность, вы
сможете осмотреть ее вторично в любое время. Не следует так задерживать
осмотр.
Хобс смутился и наскоро закончив обследование милой южанки, приступил
к осмотру поварихи Анкю. Если груди этой женщины под платьем выглядели
довольно большими, то обнаженные они были просто огромные, а изящная талия
еще сильнее подчеркивала их неимоверную неосязаемость. Хобс с вожделением
ощупал вздутые полушария, провел руками по бедрам женщины, погладил слегка
выпуклый живот, осмотрел влагалище поварихи, расположенное так высоко, что
его губы захватывали добрую половину лобка. Большая часть женщин начисто
брила промежность и лобок, только у Лилиан и у горничной Бетси были
оставлены хохолки светлых волос над обнаженными губами. Обе американки
были хорошо сложены и имели одинаково чистую кожу. Они с неприкрываемым
удовольствием отдались осмотру и внимательно следили за манипуляциями
Хобса, позволяли ему делать с ними все, что ему вздумается. И даже когда
он втиснул в отверстие влагалища Лилиан сразу 3 пальца, та не подала ни
звука и только судорожно вздохнула и конвульсивно дернулась всем телом.
Такое обилие голых податливых женщин, необыкновенно возбудили Хобса и
неудовлетворенная страсть сделала его злым и жестоким. Поэтому, когда
очередь дошла до Оливы, Хобс больше не церемонился. Он заставил женщину
стать на четвереньки и засунув ей во влагалище 2 пальца, стал двигать ими,
будто обследуя его стенки, при этом он большим пальцем тер ее анус,
чувствуя, как легко и свободно он раскрывается под нажимом. Когда Хобс
осматривал Оливу, все остальные женщины, еще голые стояли вокруг и
внимательно смотрели с вожделением, следя за его действиями. Несмотря на
то, что осмотр Оливы весьма затянулся, мадам Сюльбе его не остановила.
Вдруг прозвенел звонок - кто-то звонил у ворот. - О, это наверное, мсье
Жалибо! - Воскликнула с некоторой досадой мадам Сюльбе. - Осмотр придется
отложить. Олива, накиньте платье и откройте калитку, неудобно - гость
ждет.
- Милый доктор! - Обратилась хозяйка к Хобсу, - Я прошу вас зайти ко
мне. Нам нужно поговорить, а вы свободны, - сказала она женщинам, - можете
продолжать свои занятия!
У двери кабинета мадам Сюльбе ожидал какой-то пожилой франтоватый
мужчина с небольшим кожанным чемоданом в руке. Завидев мадам, он бросил
чемодан на пол, радостно заулыбался и пошел ей навстречу, растопырив руки
для объятий. Гость и мадам расцеловались как родственники.
- Я рад! Я очень рад вас видеть, - бормотал он, осматривая хозяйку с
откровенно сладострастным взглядом узеньких глаз.
- Вы совсем забыли нас, мсье Жалибо, - корила гостя хозяйка, - я так
давно вас не видела, что уже опасалась, не разонравилась ли я вам?
- Боже, что вы говорите! - Воскликнул мсье Жалибо, - вы богиня, фея,
сказка! Разве вы можете разонравиться, если бы не дела, я наверное,
никогда бы не покидал вас ни на секунду.
- Мсье Жалибо, позвольте представить вам нашего доктора, - сказала
мадам, когда они вошли в кабинет. Это мистер Хобс. Со вчерашнего дня он
работает у нас. Мсье Жалибо окинул Хобса оценивающим взглядом и подал
руку.
- Очень рад, надеюсь, вам здесь понравится. Очень жаль, что я не
доктор, я бы вам был опасным конкурентом.
В кабинет вошла Бетси, быстро и бесшумно накрыв стол она молча вышла.
- Мсье Жалибо, рюмочку коньяка?
- С удовольствием!
Мадам Сюльбе налила коньяк и села за стол. Хобс и Жалибо
расположились рядом.
- Доктор, мсье Жалибо один из наших попечителей, от него у нас
секретов нет.
- Да, для мадам Сюльбе я здесь свой человек! - Сказал Жалибо,
придвигаясь к мадам Сюльбе, - Здесь мне все позволено и все известно. Не
правда ли? - Закончил Жалибо, поглаживая ноги хозяйки под юбкой выше
колен. Мадам кивнула головой и закинула ногу за ногу, чтобы остановить не
вмеру разошедшегося гостя. Однако не так просто было урезонить старого
ловеласа. Он подвинулся еще ближе и подняв юбку мадам Сюльбе насколько
можно выше, стал гладить ее ляжки, глядя затуманенным взглядом.
- Мсье Жалибо! - Смущенно пробормотала мадам, - Вы помнете мне юбку!
- Ерунда, у вас десяток таких найдется.
Хобс сделал вид, что все происходящее его не касается и рассматривал
картину на противоположной стене.
- Мсье Жалибо! - Уже с раздражением произнесла мадам, давайте лучше
сначала поговорим о делах! Она решительно отстранила руку попечителя и
поправила юбку.
- Ну что же, - досадливо поморщился Жалибо и покосился на Хобса, -
давайте о делах!
- В пансионат приняты еще три девочки. Есть ли у вас попечители для
них?
- Попечители найдутся, но прежде я должен взглянуть на них.
- Естественно, я даже хочу, чтобы доктор при вас осмотрел и
установил, девственны ли они. Ведь это для вас имеет особое значение!
- Да, для выбора попечителя это имеет большое значение! Он их при мне
осмотрит?
- Ну конечно!
Мадам Сюльбе позвонила. Вошла Бетси.
- Милочка, скажи мадам Рондо, пусть приведет ко мне девочек,
новеньких. Бетси вышла и через несколько минут возвратилась с тремя
хорошенькими девочками, одетыми в нарядные платьица. У девочек были
элегантные, но детские прически, умело подкрашенные глаза и ресницы. Они
молча стояли у двери с готовностью представив себя взглядам.
- Милы! - Чмокнул губами Жалибо, - Особенно та, справа. Как тебя
зовут?
- Грета, мсье!
- Это ты из Парижа?
- Да, мы жили возле парка Сан-Клу.
- Тебе здесь нравится?
- Очень! - Искренне воскликнула Грета.
- Ты уже видела, как совокупляются мужчина и женщина? - Допытывался
мсье Жалибо. Девочка слегка покраснела.
- Видела.
- В картинках или в натуре?
- Только на картинках.
- А хотела бы увидеть, как это делается в жизни?
- Да, - шепотом произнесла девочка и, покраснев, опустила глаза.
- Дурочка, чего ты стесняешься? Здесь все свои, разве вам не
говорили, как нужно вести себя с мужчинами? - Воскликнула мадам Сюльбе.
- Говорили, но я еще не привыкла.
Девочка еще больше смутилась.
1 2 3 4 5 6