..
— Отведите меня к Майкрофту.
— Боюсь, его нельзя беспокоить.
Я вздохнул, выражая жалость к нему.
— Послушайте, вам все равно от меня не избавиться, пока я не увижу ее или самого Майкрофта.
— Я уже сказал вам...
Дверь в глубине вестибюля открылась, и оттуда появилась Джилли Слейд. Она с любопытством посмотрела на нас, без сомнения заинтересовавшись шумом.
Я решительно направился к ней, но впустивший меня следовал по пятам, его хилые протесты напоминали кружащихся в воздухе комаров.
— Джилли, скажи, где я могу найти Мидж? — спросил я еще издали.
— Майк, вам нельзя...
— Да, я все знаю. Она ведь здесь, правда?
Я посмотрел ей в глаза, и она потупилась.
— Правда? — повторил я.
— Да, Майк. Но она сейчас у Майкрофта, и им в самом деле нельзя мешать. — Она снова взглянула на меня своими искренними голубыми глазами.
— Мешать? Какого черта, чем они занимаются?
Открывались другие двери, высовывались другие головы.
— Ради Бога, ответь!
Джилли отвела глаза, и мне захотелось встряхнуть ее. Но вместо этого я протиснулся мимо и заглянул в комнату, откуда она только что вышла. На меня вылупились бессмысленные лица. Единственной мебелью в комнате были беспорядочно расставленные стулья с жесткими спинками, на них сидели синерджисты — без книг на коленях, с пустыми руками. Я заключил, что у них своеобразный Час Счастья, время для медитаций.
Мидж среди них не было.
Я повернулся и прошел обратно через вестибюль, двое в дверях на другом конце безмолвно расступились, позволив мне заглянуть внутрь. Там тоже сидели синерджисты на таких же неудобных с виду стульях; некоторые присели прямо на полу — казалось, что и они ничем не заняты.
И здесь Мидж тоже не было.
И в следующей комнате тоже.
И в следующей.
Теперь в библиотеку. Я предчувствовал удачу.
Но удачи не было. Зал, куда нас провели в первый (а для меня и единственный) раз, где мою ошпаренную руку окунули в зеленоватую жидкость, которой, судя по всему, мыли посуду или чистили металл, и где Майкрофт пытался произвести на нас впечатление своей особой силой, был пуст. Ни единой паршивой души.
Мое беспокойство возрастало. Я прошел мимо широкой лестницы и прямо-таки ворвался через двойные двери в комнату напротив. Хотя в ней тоже никого не было, сама она оказалась интереснее прежних. Кожаные кресла, маленькие изящные столики, величественная дубовая ограда вокруг камина, огибающая почти всю стену. Над выступающей каминной полкой висело длинное полотно с вышитой посередине геральдической розой, с оружием и стоящим прямо столбом, расписанным каким-то повторяющимся символом. На других стенах между высокими окнами я различил знаки зодиака, а в дальнем конце располагалась мозаичная мандала, символ единения с собой — квадрат в круге, а в квадрате еще одна мандала, поменьше. Рядом на столике лежала деревянная маска с высокими заостренными ушами и скошенными глазами-щелками над длинным выступающим рылом — вырезанная морда шакала. Хотя шторы были наполовину задернуты, так что в комнате царил соответствующий полумрак, ее убранство остро врезалось в мою память, словно я долго изучал здешнюю обстановку. На самом деле я стоял в дверях всего несколько секунд. Наверное, подобное воздействие объяснялось скорее своего рода ожиданием, чем неожиданностью.
Я отвернулся, увиденное произвело на меня гнетущее впечатление. Синерджисты покинули остальные комнаты и столпились в вестибюле, некоторые о чем-то шептались между собой, но большинство продолжали молча наблюдать с тупым негодованием на лицах. Я чувствовал себя гостем в богадельне, чьи обитатели принимали меня за ненормального.
Впереди стояла Джилли, и хотя бы ее лицо выражало что-то кроме холодной враждебности. Я подошел и легонько, нежно, коснулся ее локтя, не желая, чтобы она оттолкнула меня.
— Пожалуйста, Джилли, помоги мне, — проговорил я. — Я хочу только поговорить с Мидж.
Ответили ее глаза, хотя сама она ничего не сказала, Я не понял, преднамеренным или непроизвольным был ее взгляд, направленный куда-то вверх.
Я посмотрел туда же, оставил Джилли и бросился по лестнице наверх, перепрыгивая через две ступени. На полпути мне попался Кинселла, чуть позади него стоял Кощей. Последний указывал на меня, в чем не было необходимости, а в улыбке Кинселлы чувствовалась принужденность.
— Привет, Майк, какие-то трудности? — окликнул он меня.
Я не ответил, пока не добрался доверхней ступеньки.
— Я ищу Мидж. Я знаю, что она здесь.
— Конечно. Давай спустимся, я принесу кофе, и мы поговорим.
Он по-дружески положил руку мне на плечо, но я стряхнул ее.
— Я хочу видеть ее сейчас.
— Хм, прямо сейчас это невозможно, Майк. — Боже, как я ненавидел этот мягкий тон! — Дело в том, что она у Майкрофта и им никак нельзя мешать.
— Это почему же?
— Тебе же известно, чего она хотела.
Кажется, я зафиксировал в его голосе нотки тревоги.
Кинселла, по-прежнему улыбаясь, кивнул. Но во всей американской голубизне его глаз скрывалось злорадное удовольствие.
— Ты понял, Майк. Майкрофт помогает Мидж связаться с ее стариками.
— О, дерь... — Я протиснулся мимо, собираясь обшарить все комнаты вдоль коридора, пока не найду ее. Но рука Кинселлы уперлась мне в грудь, как стальной барьер. Я оттолкнул американца и прошел вперед.
Он схватил меня за руку и развернул. На краткое мгновение сливки как будто скисли на его слащавом, как яблочный пирог, лице. Но улыбка вернулась снова, однако с такой же теплотой улыбаются пираньи.
— Извини, — проговорил Кинселла, — но тебе...
На этот раз я толкнул его сильнее, и он отшатнулся на пару ступенек назад. Я еще не сделал и полоборота, когда он схватил меня снова — одной рукой за шею, а другую просунул под мышку и со всей силы швырнул меня на стену. Я не удержался на ногах и упал на пол. Вы знаете, герои не всегда побеждают в физических схватках.
Джилли, последовавшая за мной по лестнице, опустилась рядом на колени, а я пытался восстановить дыхание. Кинселла больше не улыбался, и меня это устраивало. Я начал подниматься на ноги.
— Не надо, Майк, — посоветовала Джилли.
Кинселле словно не терпелось, когда я встану.
Следующие несколько минут мне не представлялись приятными, но я решительно не хотел уйти по собственной воле.
Я уже был на ногах и выпрямлялся, когда все мы ощутили, что дальше по коридору кто-то есть. Кинселла и Кощей обернулись, будто их окликнули (лично я ничего не слышал). Там стоял Майкрофт с тонкой тросточкой в руке. А у него за спиной в дверях стояла Мидж.
Она увидела меня, и я почувствовал, как у нее захватило дыхание. Пока двое преграждавших мне путь отвлеклись, я нырнул мимо них и бросился по коридору к Мидж.
— Что ты тут делаешь? — Таково было ее приветствие.
Это остановило меня, потому что в вопросе слышалось сильное раздражение.
— То же самое могу спросить я, — ответил я и, все еще не обретя дыхания, сказал: — Я хочу, чтобы ты сейчас же вместе со мной отправилась домой.
Мидж, негодуя, выдавила отрицательный ответ:
— Нет...
— Думаю, сейчас не подходящий момент просить об этом.
Я оглянулся на заговорившего Майкрофта. Он словно постарел на полтораста лет, вся его вкрадчивость вдруг пропала. Впрочем, в голосе его не было сухости и резкости, он звучал, как всегда, мягко.
— Нам с Мидж нужно кое-что обсудить, Майк, и я пригласил ее остаться на этот вечер с нами. Вам не о чем беспокоиться — позже кто-нибудь привезет ее в Грэмери.
Я покачал головой:
— Она поедет домой со мной.
Мидж с горящими, но не от любви, глазами шагнула ко мне.
— Кто ты такой, чтобы говорить, что мне делать, а чего не делать? Что дало тебе на это право?
Я понизил голос:
— Он хочет заполучить коттедж.
Мидж, выпучив глаза, уставилась на меня, потом перевела этот же взгляд на Майкрофта.
— Ты с ума сошел? — Это относилось ко мне.
— Они пытались заполучить коттедж у Флоры Калдиан, — спокойно настаивал я. — Они пытались законно выкупить его у нее, но она не хотела и слышать об этом. Тебе известно, что Флора не поленилась вставить в свое завещание пункт, запрещающий продавать Грэмери синерджистам или кому-либо, связанному с ними? Вот почему нам устроили смотрины. Вот почему душеприказчик интересовался нашей частной жизнью. Сегодня я ездил к Огборну, и он все мне рассказал — конечно, после моих настоятельных расспросов. Флора хотела, чтобы Грэмери никогда не достался им, Мидж, и для этого наверняка имелись веские основания.
— Этого не может быть.
— Спроси Огборна сама. Или почему бы Майкрофту не сказать? Впрочем, сомневаюсь, что он даст честный ответ. Флора не хотела продать коттедж, и, я думаю, они решили испытать другие способы. Думаю, они попытались запугать ее.
В ответ Майкрофт лишь печально покачал головой.
— Вы хотели, чтобы мы поверили, будто вы никогда раньше не были в коттедже, — проговорил я в его сторону, — однако пару дней назад вы знали, что с другой стороны есть еще один вход.
— Разумное предположение, учитывая, что туда ведут ступени вдоль стены. И разве большинство домов не имеют черного хода?
— Вполне правдоподобно. Но вы так вели себя, что заставили меня задуматься. Вам было чертовски неловко, как будто страшно не хотелось проходить через кухню. Даже Кинселлу пробрала дрожь, когда он как-то сидел там с нами. Я не мог не задуматься, уж не оттого ли вас так затрясло, что Флора там умерла.
— Майк, ты сам не понимаешь, что говоришь! — вскрикнула Мидж.
— Ты сама видела, что случилось, когда они пришли в гости. Боже, Мидж, под конец они еле ноги унесли!
Я почувствовал, что Кинселла с Кощеем бочком подбираются ко мне, и схватил Мидж за локоть:
— Ладно, пусть все это звучит дико, признаю; но было еще много всего другого, что меня встревожило. Боже, с тех пор, как мы въехали, достаточно всего произошло, чтобы запугать нас обоих до чертиков! И все же ты почти ничего не хотела видеть, да и я тоже мог только удивляться этому. Вот почему в конце концов я поехал к Огборну и получил ответы на некоторые вопросы.
— Если Флоре каким-то образом угрожали, почему же она не сообщила в полицию? — спросила Мидж.
— И что бы она сказала? Ты сама видела, как они работают, как они прокрались в нашу жизнь. Ничего слишком радикального, ничего очевидного — они слишком хитры. И конечно, никакого явного физического насилия по отношению к старой женщине. Организация, связанная с таинственным культом, не может позволить себе выйти за рамки закона, это даст прекрасную возможность обратить закон против них. Да, людям вокруг очень бы понравилось, если бы Сиксмит возбудил дело против этой секты. Но Майкрофт и его команда не так глупы, чтобы рисковать. Однако чего я не могу понять — зачем им так понадобился Грэмери?
Кинселла и Кощей дышали мне в затылок.
— У вас замечательное воображение, Майк, — проговорил Майкрофт без следа раздражения. — Конечно, я понимаю ваше любопытство по отношению к нашей секте, но не могу понять, почему вы пришли к такому чудовищному заключению относительно нас.
— Вы не можете отрицать, что доводили Флору Калдиан.
— Вы употребили неудачное слово. Да, мы настаивали, но наши намерения были неправильно поняты. Флора была одинокая и в чем-то беспомощная женщина, и жизнь ее была полна тревог. Мы просто предложили ей нашу заботу и внимание.
— Вы хотели получить коттедж!
Он притворно улыбнулся.
— Законным путем заставить гордую женщину принять нашу милость. Она бы продолжала жить там под нашей опекой, в то же время имея значительную финансовую сумму, чтобы чувствовать себя независимой.
Я, как в мультфильме, хлопнул себя по лбу.
— Ах, Господи, вы же добрые! Какое ханжество!
— Я не хотел ничего больше, кроме как помочь Мидж справиться с личным горем, которое так долго таилось в ней.
— А может быть, заодно она стала бы одним из ваших так называемых Усыновленных?
— Ей предоставлялась возможность выбора. Но я также хотел бы помочь и вам, Майк, и, возможно, убедить вас в нашей искренности. Вы беспокойный молодой человек, полный неправильных представлений, исполненный цинизма Я мог бы помочь вам найти свой путь.
— Мне никогда не казалось, что я его потерял.
— Но вы никогда не знали истинного пути. Вы верите в Волшебство?
Меня поразила внезапная перемена темы.
— В Волшебство? — тупо переспросил я.
— Открытие и использование неизведанных сил Природы посредством человеческой воли. Союз между двумя силами. Это можно описать одним словом — синерджизм.
— Что это?..
— Главная задача Волшебства — открыть истинную первичную сущность человека. Под моим руководством и по моей воле вы можете достичь этого.
— Мидж, мы уходим. — Я дернул ее за руку.
— Погодите немного, дайте объяснить, — проговорил Майкрофт. — Вот и все, о чем я прошу.
— Пожалуйста, Майк. — Мидж сопротивлялась моей попытке увести ее.
— Он же маньяк, разве ты не видишь?
— Майк, я только что говорила с моими родителями.
Сначала я вздрогнул, потом ощутил замешательство.
— Он помог мне связаться с ними. — Она чуть не плакала, но одновременно улыбалась. — Всего несколько мгновений назад я говорила с ними, но нам помешал шум отсюда, он расстроил созданные Майкрофтом мысленные образы.
— Ты видела своих отца и мать?
— Нет, не видела, но я слышала их, слышала их голоса. — По щеке у Мидж скатилась первая слеза и скрылась в улыбке. — Они простили меня, Майк.
— Ради Бога, им было нечего тебе прощать!
— Выслушай меня. Они счастливы за меня, но сказали, что я должна следовать пути...
— Позволь мне догадаться...
— Выслушай, черт возьми! — крикнула Мидж.
Майкрофт дотронулся до ее плеча:
— Успокойтесь. Злоба неуместна в стенах Храма.
Я закатил глаза.
— Возможно, его можно убедить, только продемонстрировав ему это. Вы готовы открыть нам свой ум и сердце, Майк, отложить в сторону щит недоверия?
Мидж стукнула меня в грудь, уговаривая:
— Хотя бы раз послушайся! Ну неужели ты не можешь... не можешь допустить, что вокруг нас существует что-то такое, чего мы не видим и не слышим?
— Если я отвечу «нет», ты уйдешь сейчас со мной?
Что-то тяжелое проскребло все мое нутро, я понимал, что теряю ее.
Она тоже это понимала.
— Я не могу уйти с тобой, — ответила Мидж; она была такая маленькая, такая беззащитная. — Мне нужно это, Майк, как ты не понимаешь?
Идиот, я повернулся к Майкрофту и сказал:
— Ладно, давай поговорим.
Где-то в глубине его глаз мелькнуло удовлетворение, но внешне они выражали лишь учтивую благожелательность. Я чуть ли не ощутил облегчение Кинселлы и его приятеля, дышащих мне в затылок: они решили, что теперь я у Майкрофта в лапах.
Майкрофт отступил в сторону и коротким жестом указал тростью в комнату, откуда они с Мидж вышли несколько минут назад. (Эта новая манерность с тростью удивила меня, и лишь позже я понял ее назначение.)
— Думаю, нам лучше побеседовать там, — проговорил он в качестве приглашения.
Мидж не колебалась. Ей словно не терпелось вернуться туда.
Я последовал за ней с меньшим желанием.
И вошел в самую странную комнату, какие мне только доводилось видеть.
Пирамидальная комната
Она имела форму пирамиды — сужающиеся кверху стены уходили ввысь и соединялись там между собой, так что потолка в комнате не было.
И она была черной.
Даже пол был черным.
Над нами — футах в десяти, не меньше, — сверкали скрытые в углублениях огни, по одному на каждой наклонной стене; их бледные лучи, выхватывая парящие в воздухе пылинки, падали вниз и создавали на гладком полу четыре расплывчатых светлых пятна Их сияние стало более или менее ярким, только когда за нами закрылась дверь.
И тогда темнота за бледными неоновыми фонарями стала бесконечной.
Я понял, что комната наверху тоже была частью пирамиды: наклонные стены проходили сквозь потолок и, возможно, пронзали даже потолок верхней комнаты.
Посреди комнаты стоял один-единственный стул, и лучи света вокруг него напоминали четыре тонких столба.
— Что вы тут делаете — точите бритвы?
Несмотря на недостаток освещения, я заметил, что Майкрофт без юмора воспринял мое замечание.
— Как церковный шпиль строится, чтобы направить духовную благодать на паству под ним, так эта пирамида служит для направления психической энергии, — сказал он. — Эта форма повторяется под нами, конечно в перевернутом виде, так что вершина касается земли.
Майкрофт опустился на стул, положив руки на короткую закругленную рукоять трости.
— Мидж, не могли бы вы сесть как раньше? И вы, может быть, сделаете то же самое? — (Он не потрудился произнести мое имя.)
Мне не очень-то хотелось садиться у ног синерджиста, но, в конце концов, я проделал неблизкий путь через лес. И я последовал примеру Мидж, но не сел в позе лотоса а предпочел опереться на локоть, протянув ноги перед собой и положив одну на другую, делая вид, что все это очень меня забавляет. Мы с Мидж находились между двумя лучами света, и я повернул голову, чтобы взглянуть на ее профиль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Отведите меня к Майкрофту.
— Боюсь, его нельзя беспокоить.
Я вздохнул, выражая жалость к нему.
— Послушайте, вам все равно от меня не избавиться, пока я не увижу ее или самого Майкрофта.
— Я уже сказал вам...
Дверь в глубине вестибюля открылась, и оттуда появилась Джилли Слейд. Она с любопытством посмотрела на нас, без сомнения заинтересовавшись шумом.
Я решительно направился к ней, но впустивший меня следовал по пятам, его хилые протесты напоминали кружащихся в воздухе комаров.
— Джилли, скажи, где я могу найти Мидж? — спросил я еще издали.
— Майк, вам нельзя...
— Да, я все знаю. Она ведь здесь, правда?
Я посмотрел ей в глаза, и она потупилась.
— Правда? — повторил я.
— Да, Майк. Но она сейчас у Майкрофта, и им в самом деле нельзя мешать. — Она снова взглянула на меня своими искренними голубыми глазами.
— Мешать? Какого черта, чем они занимаются?
Открывались другие двери, высовывались другие головы.
— Ради Бога, ответь!
Джилли отвела глаза, и мне захотелось встряхнуть ее. Но вместо этого я протиснулся мимо и заглянул в комнату, откуда она только что вышла. На меня вылупились бессмысленные лица. Единственной мебелью в комнате были беспорядочно расставленные стулья с жесткими спинками, на них сидели синерджисты — без книг на коленях, с пустыми руками. Я заключил, что у них своеобразный Час Счастья, время для медитаций.
Мидж среди них не было.
Я повернулся и прошел обратно через вестибюль, двое в дверях на другом конце безмолвно расступились, позволив мне заглянуть внутрь. Там тоже сидели синерджисты на таких же неудобных с виду стульях; некоторые присели прямо на полу — казалось, что и они ничем не заняты.
И здесь Мидж тоже не было.
И в следующей комнате тоже.
И в следующей.
Теперь в библиотеку. Я предчувствовал удачу.
Но удачи не было. Зал, куда нас провели в первый (а для меня и единственный) раз, где мою ошпаренную руку окунули в зеленоватую жидкость, которой, судя по всему, мыли посуду или чистили металл, и где Майкрофт пытался произвести на нас впечатление своей особой силой, был пуст. Ни единой паршивой души.
Мое беспокойство возрастало. Я прошел мимо широкой лестницы и прямо-таки ворвался через двойные двери в комнату напротив. Хотя в ней тоже никого не было, сама она оказалась интереснее прежних. Кожаные кресла, маленькие изящные столики, величественная дубовая ограда вокруг камина, огибающая почти всю стену. Над выступающей каминной полкой висело длинное полотно с вышитой посередине геральдической розой, с оружием и стоящим прямо столбом, расписанным каким-то повторяющимся символом. На других стенах между высокими окнами я различил знаки зодиака, а в дальнем конце располагалась мозаичная мандала, символ единения с собой — квадрат в круге, а в квадрате еще одна мандала, поменьше. Рядом на столике лежала деревянная маска с высокими заостренными ушами и скошенными глазами-щелками над длинным выступающим рылом — вырезанная морда шакала. Хотя шторы были наполовину задернуты, так что в комнате царил соответствующий полумрак, ее убранство остро врезалось в мою память, словно я долго изучал здешнюю обстановку. На самом деле я стоял в дверях всего несколько секунд. Наверное, подобное воздействие объяснялось скорее своего рода ожиданием, чем неожиданностью.
Я отвернулся, увиденное произвело на меня гнетущее впечатление. Синерджисты покинули остальные комнаты и столпились в вестибюле, некоторые о чем-то шептались между собой, но большинство продолжали молча наблюдать с тупым негодованием на лицах. Я чувствовал себя гостем в богадельне, чьи обитатели принимали меня за ненормального.
Впереди стояла Джилли, и хотя бы ее лицо выражало что-то кроме холодной враждебности. Я подошел и легонько, нежно, коснулся ее локтя, не желая, чтобы она оттолкнула меня.
— Пожалуйста, Джилли, помоги мне, — проговорил я. — Я хочу только поговорить с Мидж.
Ответили ее глаза, хотя сама она ничего не сказала, Я не понял, преднамеренным или непроизвольным был ее взгляд, направленный куда-то вверх.
Я посмотрел туда же, оставил Джилли и бросился по лестнице наверх, перепрыгивая через две ступени. На полпути мне попался Кинселла, чуть позади него стоял Кощей. Последний указывал на меня, в чем не было необходимости, а в улыбке Кинселлы чувствовалась принужденность.
— Привет, Майк, какие-то трудности? — окликнул он меня.
Я не ответил, пока не добрался доверхней ступеньки.
— Я ищу Мидж. Я знаю, что она здесь.
— Конечно. Давай спустимся, я принесу кофе, и мы поговорим.
Он по-дружески положил руку мне на плечо, но я стряхнул ее.
— Я хочу видеть ее сейчас.
— Хм, прямо сейчас это невозможно, Майк. — Боже, как я ненавидел этот мягкий тон! — Дело в том, что она у Майкрофта и им никак нельзя мешать.
— Это почему же?
— Тебе же известно, чего она хотела.
Кажется, я зафиксировал в его голосе нотки тревоги.
Кинселла, по-прежнему улыбаясь, кивнул. Но во всей американской голубизне его глаз скрывалось злорадное удовольствие.
— Ты понял, Майк. Майкрофт помогает Мидж связаться с ее стариками.
— О, дерь... — Я протиснулся мимо, собираясь обшарить все комнаты вдоль коридора, пока не найду ее. Но рука Кинселлы уперлась мне в грудь, как стальной барьер. Я оттолкнул американца и прошел вперед.
Он схватил меня за руку и развернул. На краткое мгновение сливки как будто скисли на его слащавом, как яблочный пирог, лице. Но улыбка вернулась снова, однако с такой же теплотой улыбаются пираньи.
— Извини, — проговорил Кинселла, — но тебе...
На этот раз я толкнул его сильнее, и он отшатнулся на пару ступенек назад. Я еще не сделал и полоборота, когда он схватил меня снова — одной рукой за шею, а другую просунул под мышку и со всей силы швырнул меня на стену. Я не удержался на ногах и упал на пол. Вы знаете, герои не всегда побеждают в физических схватках.
Джилли, последовавшая за мной по лестнице, опустилась рядом на колени, а я пытался восстановить дыхание. Кинселла больше не улыбался, и меня это устраивало. Я начал подниматься на ноги.
— Не надо, Майк, — посоветовала Джилли.
Кинселле словно не терпелось, когда я встану.
Следующие несколько минут мне не представлялись приятными, но я решительно не хотел уйти по собственной воле.
Я уже был на ногах и выпрямлялся, когда все мы ощутили, что дальше по коридору кто-то есть. Кинселла и Кощей обернулись, будто их окликнули (лично я ничего не слышал). Там стоял Майкрофт с тонкой тросточкой в руке. А у него за спиной в дверях стояла Мидж.
Она увидела меня, и я почувствовал, как у нее захватило дыхание. Пока двое преграждавших мне путь отвлеклись, я нырнул мимо них и бросился по коридору к Мидж.
— Что ты тут делаешь? — Таково было ее приветствие.
Это остановило меня, потому что в вопросе слышалось сильное раздражение.
— То же самое могу спросить я, — ответил я и, все еще не обретя дыхания, сказал: — Я хочу, чтобы ты сейчас же вместе со мной отправилась домой.
Мидж, негодуя, выдавила отрицательный ответ:
— Нет...
— Думаю, сейчас не подходящий момент просить об этом.
Я оглянулся на заговорившего Майкрофта. Он словно постарел на полтораста лет, вся его вкрадчивость вдруг пропала. Впрочем, в голосе его не было сухости и резкости, он звучал, как всегда, мягко.
— Нам с Мидж нужно кое-что обсудить, Майк, и я пригласил ее остаться на этот вечер с нами. Вам не о чем беспокоиться — позже кто-нибудь привезет ее в Грэмери.
Я покачал головой:
— Она поедет домой со мной.
Мидж с горящими, но не от любви, глазами шагнула ко мне.
— Кто ты такой, чтобы говорить, что мне делать, а чего не делать? Что дало тебе на это право?
Я понизил голос:
— Он хочет заполучить коттедж.
Мидж, выпучив глаза, уставилась на меня, потом перевела этот же взгляд на Майкрофта.
— Ты с ума сошел? — Это относилось ко мне.
— Они пытались заполучить коттедж у Флоры Калдиан, — спокойно настаивал я. — Они пытались законно выкупить его у нее, но она не хотела и слышать об этом. Тебе известно, что Флора не поленилась вставить в свое завещание пункт, запрещающий продавать Грэмери синерджистам или кому-либо, связанному с ними? Вот почему нам устроили смотрины. Вот почему душеприказчик интересовался нашей частной жизнью. Сегодня я ездил к Огборну, и он все мне рассказал — конечно, после моих настоятельных расспросов. Флора хотела, чтобы Грэмери никогда не достался им, Мидж, и для этого наверняка имелись веские основания.
— Этого не может быть.
— Спроси Огборна сама. Или почему бы Майкрофту не сказать? Впрочем, сомневаюсь, что он даст честный ответ. Флора не хотела продать коттедж, и, я думаю, они решили испытать другие способы. Думаю, они попытались запугать ее.
В ответ Майкрофт лишь печально покачал головой.
— Вы хотели, чтобы мы поверили, будто вы никогда раньше не были в коттедже, — проговорил я в его сторону, — однако пару дней назад вы знали, что с другой стороны есть еще один вход.
— Разумное предположение, учитывая, что туда ведут ступени вдоль стены. И разве большинство домов не имеют черного хода?
— Вполне правдоподобно. Но вы так вели себя, что заставили меня задуматься. Вам было чертовски неловко, как будто страшно не хотелось проходить через кухню. Даже Кинселлу пробрала дрожь, когда он как-то сидел там с нами. Я не мог не задуматься, уж не оттого ли вас так затрясло, что Флора там умерла.
— Майк, ты сам не понимаешь, что говоришь! — вскрикнула Мидж.
— Ты сама видела, что случилось, когда они пришли в гости. Боже, Мидж, под конец они еле ноги унесли!
Я почувствовал, что Кинселла с Кощеем бочком подбираются ко мне, и схватил Мидж за локоть:
— Ладно, пусть все это звучит дико, признаю; но было еще много всего другого, что меня встревожило. Боже, с тех пор, как мы въехали, достаточно всего произошло, чтобы запугать нас обоих до чертиков! И все же ты почти ничего не хотела видеть, да и я тоже мог только удивляться этому. Вот почему в конце концов я поехал к Огборну и получил ответы на некоторые вопросы.
— Если Флоре каким-то образом угрожали, почему же она не сообщила в полицию? — спросила Мидж.
— И что бы она сказала? Ты сама видела, как они работают, как они прокрались в нашу жизнь. Ничего слишком радикального, ничего очевидного — они слишком хитры. И конечно, никакого явного физического насилия по отношению к старой женщине. Организация, связанная с таинственным культом, не может позволить себе выйти за рамки закона, это даст прекрасную возможность обратить закон против них. Да, людям вокруг очень бы понравилось, если бы Сиксмит возбудил дело против этой секты. Но Майкрофт и его команда не так глупы, чтобы рисковать. Однако чего я не могу понять — зачем им так понадобился Грэмери?
Кинселла и Кощей дышали мне в затылок.
— У вас замечательное воображение, Майк, — проговорил Майкрофт без следа раздражения. — Конечно, я понимаю ваше любопытство по отношению к нашей секте, но не могу понять, почему вы пришли к такому чудовищному заключению относительно нас.
— Вы не можете отрицать, что доводили Флору Калдиан.
— Вы употребили неудачное слово. Да, мы настаивали, но наши намерения были неправильно поняты. Флора была одинокая и в чем-то беспомощная женщина, и жизнь ее была полна тревог. Мы просто предложили ей нашу заботу и внимание.
— Вы хотели получить коттедж!
Он притворно улыбнулся.
— Законным путем заставить гордую женщину принять нашу милость. Она бы продолжала жить там под нашей опекой, в то же время имея значительную финансовую сумму, чтобы чувствовать себя независимой.
Я, как в мультфильме, хлопнул себя по лбу.
— Ах, Господи, вы же добрые! Какое ханжество!
— Я не хотел ничего больше, кроме как помочь Мидж справиться с личным горем, которое так долго таилось в ней.
— А может быть, заодно она стала бы одним из ваших так называемых Усыновленных?
— Ей предоставлялась возможность выбора. Но я также хотел бы помочь и вам, Майк, и, возможно, убедить вас в нашей искренности. Вы беспокойный молодой человек, полный неправильных представлений, исполненный цинизма Я мог бы помочь вам найти свой путь.
— Мне никогда не казалось, что я его потерял.
— Но вы никогда не знали истинного пути. Вы верите в Волшебство?
Меня поразила внезапная перемена темы.
— В Волшебство? — тупо переспросил я.
— Открытие и использование неизведанных сил Природы посредством человеческой воли. Союз между двумя силами. Это можно описать одним словом — синерджизм.
— Что это?..
— Главная задача Волшебства — открыть истинную первичную сущность человека. Под моим руководством и по моей воле вы можете достичь этого.
— Мидж, мы уходим. — Я дернул ее за руку.
— Погодите немного, дайте объяснить, — проговорил Майкрофт. — Вот и все, о чем я прошу.
— Пожалуйста, Майк. — Мидж сопротивлялась моей попытке увести ее.
— Он же маньяк, разве ты не видишь?
— Майк, я только что говорила с моими родителями.
Сначала я вздрогнул, потом ощутил замешательство.
— Он помог мне связаться с ними. — Она чуть не плакала, но одновременно улыбалась. — Всего несколько мгновений назад я говорила с ними, но нам помешал шум отсюда, он расстроил созданные Майкрофтом мысленные образы.
— Ты видела своих отца и мать?
— Нет, не видела, но я слышала их, слышала их голоса. — По щеке у Мидж скатилась первая слеза и скрылась в улыбке. — Они простили меня, Майк.
— Ради Бога, им было нечего тебе прощать!
— Выслушай меня. Они счастливы за меня, но сказали, что я должна следовать пути...
— Позволь мне догадаться...
— Выслушай, черт возьми! — крикнула Мидж.
Майкрофт дотронулся до ее плеча:
— Успокойтесь. Злоба неуместна в стенах Храма.
Я закатил глаза.
— Возможно, его можно убедить, только продемонстрировав ему это. Вы готовы открыть нам свой ум и сердце, Майк, отложить в сторону щит недоверия?
Мидж стукнула меня в грудь, уговаривая:
— Хотя бы раз послушайся! Ну неужели ты не можешь... не можешь допустить, что вокруг нас существует что-то такое, чего мы не видим и не слышим?
— Если я отвечу «нет», ты уйдешь сейчас со мной?
Что-то тяжелое проскребло все мое нутро, я понимал, что теряю ее.
Она тоже это понимала.
— Я не могу уйти с тобой, — ответила Мидж; она была такая маленькая, такая беззащитная. — Мне нужно это, Майк, как ты не понимаешь?
Идиот, я повернулся к Майкрофту и сказал:
— Ладно, давай поговорим.
Где-то в глубине его глаз мелькнуло удовлетворение, но внешне они выражали лишь учтивую благожелательность. Я чуть ли не ощутил облегчение Кинселлы и его приятеля, дышащих мне в затылок: они решили, что теперь я у Майкрофта в лапах.
Майкрофт отступил в сторону и коротким жестом указал тростью в комнату, откуда они с Мидж вышли несколько минут назад. (Эта новая манерность с тростью удивила меня, и лишь позже я понял ее назначение.)
— Думаю, нам лучше побеседовать там, — проговорил он в качестве приглашения.
Мидж не колебалась. Ей словно не терпелось вернуться туда.
Я последовал за ней с меньшим желанием.
И вошел в самую странную комнату, какие мне только доводилось видеть.
Пирамидальная комната
Она имела форму пирамиды — сужающиеся кверху стены уходили ввысь и соединялись там между собой, так что потолка в комнате не было.
И она была черной.
Даже пол был черным.
Над нами — футах в десяти, не меньше, — сверкали скрытые в углублениях огни, по одному на каждой наклонной стене; их бледные лучи, выхватывая парящие в воздухе пылинки, падали вниз и создавали на гладком полу четыре расплывчатых светлых пятна Их сияние стало более или менее ярким, только когда за нами закрылась дверь.
И тогда темнота за бледными неоновыми фонарями стала бесконечной.
Я понял, что комната наверху тоже была частью пирамиды: наклонные стены проходили сквозь потолок и, возможно, пронзали даже потолок верхней комнаты.
Посреди комнаты стоял один-единственный стул, и лучи света вокруг него напоминали четыре тонких столба.
— Что вы тут делаете — точите бритвы?
Несмотря на недостаток освещения, я заметил, что Майкрофт без юмора воспринял мое замечание.
— Как церковный шпиль строится, чтобы направить духовную благодать на паству под ним, так эта пирамида служит для направления психической энергии, — сказал он. — Эта форма повторяется под нами, конечно в перевернутом виде, так что вершина касается земли.
Майкрофт опустился на стул, положив руки на короткую закругленную рукоять трости.
— Мидж, не могли бы вы сесть как раньше? И вы, может быть, сделаете то же самое? — (Он не потрудился произнести мое имя.)
Мне не очень-то хотелось садиться у ног синерджиста, но, в конце концов, я проделал неблизкий путь через лес. И я последовал примеру Мидж, но не сел в позе лотоса а предпочел опереться на локоть, протянув ноги перед собой и положив одну на другую, делая вид, что все это очень меня забавляет. Мы с Мидж находились между двумя лучами света, и я повернул голову, чтобы взглянуть на ее профиль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36