.. бил? - спросила Арина. Она стояла, прижав ладони к
щекам и с ужасом смотрела на Гошу.
- А как иначе? Они через две минуты развязались бы. Идем, быстро!
Он выглянул в коридор, там было пусто. Он взял Арину за руку, по-
вел. Портье за столом не оказалось. Они спустились в вестибюль. Возле
двери на диване спал швейцар. Дверь оказалась заперта - металлические
плоские ручки схвачены скобой, скоба закрыта висячим замком. Гоша рас-
толкал швейцара.
- Откройте дверь.
- Не положено, - ответил швейцар, протирая глаза.
- Откройте дверь! - Гоша повысил голос, вытащил пистолет. Швейцар
скосил глаза, охнул и побежал открывать. Он мучительно долго возился,
руки у него тряслись. Наконец он совладал с замком и Гоша и Арина выс-
кочили на улицу. Возле гостиницы стоял желтый "Уазик" с потушенными
фарами, водитель спал, положив голову на рулевое колесо.
- Пошли, - шепотом сказал Гоша, а когда они, крадучись, свернули за
угол, скомандовал: - Бежим!
Они побежали, Арина на высоких каблуках отставала.
- Быстрее, быстрее! - торопил Гоша. Они свернули в подворотню, по-
бежали по грязному двору, уставленному мусорными баками. Под ногами
шуршала бумага. Выскочили на улицу, пробежали несколько кварталов, ос-
тановились.
- Эй, - послышалось вдруг из ближайшей подворотни. - Идите сюда.
Гоша вытащил пистолет, спрятал за спину, заглянул в темный проем.
- Да идите, идите, не бойтесь.
От стены отлепилась темная фигура. В призрачном свете далекого фо-
наря Гоша разглядел высокого и тощего парня, одетого в джинсовый кос-
тюм и бейсбольную кепочку с длинным козырьком. Вдали послышалось завы-
вание сирены и Гоша решился. Они подошли к парню.
- Идите за мной, - сказал парень. - Вас повсюду ищут. Я вас спрячу.
Он повел их задними дворами, сквозь какие-то лазы, калитки, два раза
им пришлось перелезать через забор, пробираться среди гор рухляди,
петлять по мерзким запущенным закоулкам, и все это в неясном свете за-
нимающегося утра. Наконец парень остановился.
- Передохнем, - сказал он. Он дышал хрипло, в груди у него булька-
ло, он закашлялся, кашлял долго, мучительно. Потом сплюнул, повернул к
ним потемневшее лицо. - Зараза, - выругался он, стукнув себя в грудь.
- Дыхалки совсем нет. Надо бросать курить.
Он вытащил пачку сигарет, сунул в рот одну, предложил им. Гоша от-
казался, а Арина неожиданно взяла дрожащими пальцами. Парень чиркнул
спичкой, дал ей прикурить, прикурил сам, и Гоша успел разглядеть его
лицо. На вид ему было не больше двадцати, лицо покрыто юношеским пуш-
ком, на подбородке - родинка величиной с копеечную монету.
- Меня зовут Кит, - сообщил парень, глубоко затягиваясь и выпуская
дым тонкой струей. - Вообще-то мое имя Костя, но вы зовите меня Кит.
Меня все так зовут.
- Слушай, Кит, - сказал Гоша, - а почему ты решил, что нас ищут?
- А как же? Ведь это вы отобрали у официанта в "Забегаловке" писто-
лет? И в гостинице шухер учинили тоже вы. Ваши приметы передали по ра-
дио. Вот, - он отцепил от пояса милицейскую рацию, щелкнул тумблером и
рация заговорила злым мужским голосом что-то непонятное. Кит выключил
рацию, прицепил на место. - Вы ребята крутые, да? Люблю крутых ребят,
ух! Официанта этого, его же все ненавидят, сволочь он, вот что. Я же
говорю. Здорово ты его, так и надо. И в гостинице тоже. Двоих омонов-
цев уделал. Это ж надо, а?
- Значит, они быстро очухались, - пробормотал Гоша.
- Что? Ну да, они живучие, мозгов-то в башке нету. Теперь вас будет
брать целый взвод, а то и вся рота. Не люблю я их. Да их никто не лю-
бит. Как же это можно - любить их? Они... Вот вчера, например, на со-
седней улице - слыхали? - подлетают это на "воронках", высыпаются и ну
палить. А в кого? А в прохожих. Это у них называется - операция. Банду
это они берут, называется. А какая банда, где? Никакой банды и нету.
Кольку нашего так и шлепнули. И концов не сыщешь. Да вы не бойтесь,
пересидите у нас денек, а к вечеру ваше дело объявят закрытым и можете
идти на все четыре, хоть в Думу, это, как его, баллотироваться.
Ха-ха-ха! Ладно. Отдышались? А теперь - тихо-тихо пойдем. Чтоб не раз-
будить соседей. За мной.
Он увлек их в темный, провонявший кошками подъезд, по лестнице на
второй этаж, остановился перед обитой дермантином дверью, достал ключ,
открыл, приложил палец к губам. За дверью было совершенно темно, они
постояли немного, и Кит потянул Гошу за руку. Долго шли по коридору.
- Сюда. Только не наступите на спящих.
Они вошли в душную комнату, остановились за порогом, пригляделись.
Через грязное окно в противоположной стене пробивался слабый утренний
свет. Мебели никакой в комнате не было, если не считать единственного
стула в углу, заваленного одеждой, а на полу на матрацах вповалку ле-
жали... совершенно голые мужчины и женщины. Кто-то завозился, застонал
спросонья, что-то пробормотал.
- Пристраивайтесь вот здесь, в уголке, - прошептал Кит.
Они сели. Кит вышел, тихо притворив дверь.
- Гоша, - шепнула Арина. - Что это?
- Люди.
- Вижу, что люди. Почему они голые?
- Почему бы и нет? - Гоша пожал плечами. - Жарко здесь, вот и го-
лые. Их тут человек десять, не меньше. Жарко. А окно закрыто.
- А почему они его не откроют?
- Не знаю. Может быть оно не открывается.
Сидеть было неудобно, живот резали рубчатые рукояти пистолетов. Ря-
дом кто-то заворочался, к ним приблизилось женское лицо, не женское
даже, а девчоночье, обрамленное белесыми волосами.
- Новенькие? - спросило лицо мятым голосом.
Они промолчали. Лицо скривило губы.
- А ты мне нравишься, - заявила девчонка, глядя на Гошу. - Иди ко
мне.
Она развернулась, показывая все свои не очень пышные прелести. На
вид ей было лет пятнадцать, не больше.
- Ну, что же ты? Иди.
Гоша не двигался, тупо глядя на нее.
- Ну? - она выгнула спину, призывно протянула руки.
- Я... - Гоша замялся. - Я с малолетками дела не имею.
- Обидеть хочешь. А зачем? А может ты импотент?
- Сама ты импотент!
- Я импотентом быть не могу, - радостно сказала девчонка. - Конс-
трукция не та.
- Обида за обиду, - сказал Гоша. - Слушай, отстань, а? Мы не но-
венькие. Мы здесь случайно.
- А-а, - протянула девчонка. - Так бы и сказал. Тебя Кит привел,
да? Вот ведь не спится ему, шляется по ночам. Он у нас спит всего два
часа в сутки, и только вечером. Приляжет, вздремнет и - как огурец.
Эй, Ник, - она толкнула соседа локтем. - просыпайся, займемся делом.
Ник что-то промычал. - Спит, - презрительно сказала девчонка. - Мужчи-
ны нынче хлипкие стали, больше спят, чем любят. - Она картинно потяну-
лась, поглядывая на Гошу. Потом сделала вид, что только сейчас замети-
ла Арину: - Ба! Да ты не один, с подружкой. Может ты подружки стесня-
ешься? Так пойдем в ванну, помоемся вместе. Ха-ха! Если горячая вода
есть. А зачем нам вода? Мы и без воды справимся. - Она оскалила зубы и
показала язык. - Ладно, не буду.
Гоша покосился на Арину, та не отрываясь смотрела на девчонку и в
глазах ее была паника. Тут дверь открылась и вошел Кит, присел рядом.
- Нате вот, - протянул краюху хлеба. - Выпросил у соседа. Вы, на-
верное, жрать хотите. Берите, берите.
- Слушай, Кит, - сказала девчонка. - Кого это ты привел?
- А, Белка, - добродушно сказал Кит. - Проснулась уже?
- Угу. Разглядываю вот их. Между прочим, этот, - она указала паль-
цем на Гошу, - не поддается на мои чары.
- Да ты что? - Кит сделал круглые глаза, растопырил пальцы, жести-
кулируя. - Какие чары? Знаешь, кто они? Это те крутые ребята, которые
отобрали у Киселя пистолет.
- Ну?! - Белка вскочила на четвереньки, уставилась на Гошу.
- Вот тебе и ну! Они еще в гостинице двух жлобов-омоновцев уделали.
- Ну?!
- Ну. Я же говорю. Их теперь вся милиция ищет.
- Так им, гадам, и надо! - зло сказала Белка. - Кольку моего уби-
ли... гады! Она всхлипнула. - Я на карате хожу, - сообщила она. - Уже
кое-что знаю. Вот научусь как следует, тогда пусть только попадется
мне кто. Уделаю! Ты каратист? - спросила она Гошу.
- Нет.
- Как же ты тогда их?
Гоша пожал плечами.
- Да так. Сподобился как-то.
- Молоток! - кивнула Белка. - Это ты молоток. Без карате. Надо же,
а. А эта сволочь - Кисель, ты его побил?
- Времени не было.
- Жаль. Ну ничего. Я сама с ним разберусь. - Она сжала маленькие
кулачки. - Я ему портрет разукрашу, я ему тыкву так уделаю, он долго
на нее шапку не натянет.
- Этот Кисель, - сказал Кит, - был раньше нашим, а потом нас про-
дал. Спасибо, добрые люди предупредили, насилу улизнули.
- А что будет, если вас поймают? - поинтересовался Гоша.
- Не знаю, - Кит пожал плечами, - расстреляют, наверное.
- За что? - ахнула Арина.
- Мы - сексуалисты, - сказал Кит. - Только не путайте с гомосексуа-
листами, этих мы сами не любим. Да. Свободная любовь. Слыхали?
Арина кивнула.
- Ну вот. Нас никто не любит, ну и мы платим тем же. Я же говорю.
- Неужели вот за это можно расстрелять? - поразилась Арина.
- Да ты что, с луны упала, что ли? Они безвинных стреляют, а для
нас устроят показательную казнь, с помпой, с рекламой. В назидание
другим, значит. Я же говорю.
- А соседи? - спросил Гоша. - Тоже сексуалисты?
- Соседи? - Кит улыбнулся. - Нет. Соседи - добропорядочные гражда-
не. Нас они не выдадут, потому что у нас они вот тут - Кит показал жи-
листый кулак. - Они все тут побывали и у нас есть фотографии. Соседи
не выдадут, им еще жить не надоело. Я же говорю. Белка, да ты накинь
что-нибудь, неудобно, гости, все-таки.
Белка послушалась, прикрылась простынью. Между тем совсем рассвело
и в комнату пробрался пыльный солнечный луч, осветил выбеленную стену.
Сексуалисты начали просыпаться, ворочаться, переговариваться. Кит пос-
мотрел на часы.
- Пол шестого, - сообщил он. - Сейчас мы все уйдем, вы останетесь
одни. Можете отсыпаться.
А Белка сказала:
- Жалко, что мне на работу. Я бы тебя соблазнила, крутой парень -
она встала, отбросила простыню, подошла к Гоше вплотную, и у Гоши зах-
ватило дух.
- Белка, - укоризненно, сказал Кит. - Я же говорю.
- Ладно, ладно, - усмехнулась Белка. - Я бы прогуляла, но у меня
начальник - сволочь, уволит сразу же. Я же говорю, - передразнила она
Кита и показала ему язык.
Кит улыбнулся.
- Не обращайте на нее внимания.
- Как это? - возмутилась Белка. - Как это не обращайте внимания? А
ну, извинись!
Кит обнял ее за талию и чмокнул в живот.
- То-то, - сказала Белка. Она подошла к стулу и стала искать свою
одежду. Сексуалисты все были молодыми, среди них оказалось много под-
ростков. Они одевались, перебрасываясь шуточками и не обращали внима-
ния на посторонних. Парни шлепали девушек по задам, кто-то спрашивал:
"Кто взял мой лифчик?", другой гудел: "Сойди с моих штанов, вертих-
востка!"
- Дурдом, - тихо сказал Гоша.
Арина кивнула.
- А? - спросил Кит.
- Да это я так, - отмахнулся Гоша.
- Ну. Мне придется вас закрыть. В коридор вам выходить не стоит,
соседи могут донести, я же говорю, так что насчет туалета... Во! Я
принесу вам ведро. Он убежал, а Гоша подумал, что скорее он лопнет,
чем будет делать в ведро при Арине. Сексуалисты, гомоня, разошлись.
Белка, уходившая последней, послала Гоше воздушный поцелуй. Гоша от-
вернулся, Белка хихикнула.
- Дурдом, - повторил Гоша.
Пришел Кит, поставил помятое жестяное ведро в углу, виновато улыб-
нулся. Арина вздохнула.
- Я пошел, - сказал Кит. - Будьте как дома. Так я вас запру?
Гоша кивнул и Кит удалился. Щелкнул замок. Гоша поднялся, размял
ноги, сделал из матрацев два ложа и пригласил Арину лечь. Они легли.
Гоша подумал о Белке, и со стыдом признался себе, что не будь рядом
Арины, Белка его соблазнила бы. Он мысленно плюнул, обругал себя пос-
ледними словами. Но он просто не мог не думать о Белке, это было выше
его сил. Он открыл глаза, встряхнул головой. Бесполезно. И тогда он
сдался, и стал думать о Белке, и перед глазами стояла она, обнаженная,
зовущая, насмешливая. Как она подошла к нему вплотную... И какие у нее
красивые ноги... О! Уснуть бы скорее. И сон пришел, и во сне они с
Белкой шли по бесконечному светлому коридору, взявшись за руки, и она
была в восхитительном белом платье, и счастливо улыбалась. Все было бы
чудесно, если бы над ухом не бубнил назойливый голос: "Робость - де-
вятнадцать процентов. Стесненность в общении - двадцать семь процен-
тов. Скованность - двадцать восемь процентов. Отсутствие решительнос-
ти, склонность к колебаниям в самых незначительных вопросах - двадцать
процентов. Сомнения - двадцать два процента." Они подходили уже к тор-
цовой двери, и Гоша уже взялся за ручку, как голос замолчал на минуту
и добавил: "Эффективность - двадцать три целых, две десятых процента",
и умолк окончательно. Гоша с трудом открыл дверь и Белка проскользнула
в проем, и дверь захлопнулась. Гоша навалился на нее, но тщетно. Он
стучал кулаками, пинал ногами, бросался всем телом...
- Гоша! Гоша, что с тобой? Гоша...
Он открыл глаза. Над ним склонилась Арина.
- А? Что? Я, кажется, заснул.
- Ты кричал и метался. Приснилось что-то нехорошее?
- Да, пожалуй. Ффу-у! Который час? Уже три... Ты поспала? Хорошо.
Он откинулся на матрац, закрыл глаза. Белка ушла в какую-то дверь,
в которую он никак не может пройти. Почему? Он почувствовал, что ни-
когда больше ее не увидит, и ему сделалось так тоскливо, что захоте-
лось завыть. Он сжал кулаки. Что же это? Он влюбился в проститутку?
Стоп, никакая она не проститутка, проститутка получает деньги, а Бел-
ка... Для чего же она здесь? Ну, не проститутка, так шлюха. Влюбился в
шлюху. Банально. Пошло. Влюбился в шлюху. Интересно, почему мужчин так
тянет к падшим женщинам? Почему он не влюбился в Арину, порядочную,
правильную Арину, которая делает испуганные глаза, когда видит Белку и
ей подобных? Ведь когда-то он так хотел с ней познакомиться, так тя-
нулся к ней, а когда это желание исполнилось, вдруг потерял к ней ин-
терес. Почему? Гоша долго лежал с закрытыми глазами и думал. Останусь
здесь, дождусь Белку и уведу ее отсюда. А Арина? Разве я не ответстве-
нен за Арину? Она ни за что не захочет остаться, это можно сказать со-
вершенно определенно. Придется идти с ней. А куда? Куда идти? И надо
ли идти?
Послышалось шуршание и звяканье ключей. Кто-то открывал дверь. Бел-
ка? Но это была не Белка. В комнату вошел Кит.
- Привет. Ну как? Отдохнули? Я тут вам пожрать принес, - он поста-
вил на пол полиэтиленовый пакет с полуголой красоткой. - Налетайте, а
я сейчас.
Кит вышел. Гоша взял пакет, посмотрел. Булка хлеба, две банки ка-
ких-то консервов. Гоша разломил хлеб, передал Арине. Появился Кит с
кухонным ножом и двумя алюминиевыми вилками, присел рядом, стал откры-
вать одну из банок. В банке оказалась говяжья тушенка. Кит открыл вто-
рую, плоскую, со шпротами.
- Лопайте, ребята, - сказал Кит, улыбаясь.
- А ты?
- А я уже. Лопайте. Я же говорю.
Арина крошила хлеб на мелкие кусочки, ела вяло, без аппетита.
- Слушай, Кит, - сказала она. - А есть у вас тут что-нибудь свет-
лое?
- Есть, - Кит повернулся к ней. - Светлый квартал. Там мечтатели
живут, чокнутые.
- А где это?
- А я покажу, как дойти. Вот поешьте и идите. Ваше дело закрыли.
- Что-то больно быстро, - хмуро сказал Гоша.
- А ты думал! Тут после вас еще десятка два преступлений соверши-
лось, а милиционеров у нас не хватает. Вот если бы вы убили кого-ни-
будь, тогда вас дня два-три искали бы, а так - закрыли и все тут. Я же
говорю.
- Спасибо тебе, Кит, - сказала Арина.
- Угу, - подтвердил Гоша. - Ты нам здорово помог.
- Пустяки, - Кит махнул рукой. - Почему бы не помочь хорошим людям.
- Гоша, пойдем? - сказала Арина.
- Угу, - Гоша нехотя поднялся.
- Погоди, - остановил его Кит. Он подошел к стулу, на котором оста-
вался небольшой ворох одежды, порылся в нем, вытащил серый в клеточку
пиджак. - На-ка вот,надень. А то твои пушки за версту видно. Портупею
тебе надо, да нету.
- Спасибо, - Гоша надел пиджак, рассовал пистолеты во внутренние
карманы, заправил рубашку в штаны. - Слушай , Кит, - прошептал он,
чтобы не услыхала Арина, - а сколько ей лет?
- Кому? - так же шепотом спросил Кит - А, Белке-то. Двадцать два.
- Хм, а выглядит как девчонка.
- Что, приятель, зацепило?
Гоша махнул рукой.
- Ладно,ладно, - Кит подмигнул.- Я же говорю, зацепило. Я ей скажу.
- Не надо.
- Почему?
Гоша не ответил. Действительно, почему?
- Что вы там шепчетесь? - спросила Арина.
- Да так, - ответил Гоша. - Пошли.
Они вышли в коридор, загроможденный ящиками, сундуками, коробками,
и Гоша удивился, как они не наткнулись на все это в темноте, когда шли
в комнату. Выбрались из подъезда в грязный двор, забросанный бумагой и
строительным мусором - битым кирпичом, досками, проволокой, обломками
бетонных блоков.
1 2 3 4