Он очень опечален и расстроен. Он предлагает ему долю в своих владениях, третью часть наследия, свои сокровища - лишь бы рыцарь не уезжал, - он сделает для него столько всего, что Элидюк навек останется ему благодарен.
Но Элидюк стоит на своем.
- При нынешнем положении, когда король мой в опасности и предпринимает столько усилий, чтобы меня отыскать, я должен прийти на помощь ему. И ничто не заставит меня остаться здесь. Но если тебе когда-нибудь снова понадобится моя служба, я с охотой вернусь - и приведу с собой многих рыцарей.
Услышав это, король поблагодарил его и, более не споря, дал согласие на отъезд. Все домашнее владение свое предоставил он в распоряжение Элидюка золото, и серебро, и гончих, и лошадей, и превосходные ткани. Элидюк взял не больше необходимого. Затем он учтиво сообщил королю, что желал бы, если будет на то дозволение, поговорить с принцессой.
- Дозволяю с радостью, - сказал король.
Элидюк посылает вперед девицу, дабы та открыла дверь в покои Гиллиадун. Следом и он идет, чтобы побеседовать с нею. Завидев рыцаря, принцесса выкрикнула его имя и страстно приникла к нему. Они поговорили о том, что его постигло, и Элидюк коротко объяснил ей необходимость своего отъезда. Но когда он все рассказал ей, не попросив все же разрешения уехать, не попросив, чтобы она дала ему волю, принцесса от волнения едва не лишилась чувств. Лицо ее побелело. Элидюк, увидев муку, которая терзает ее, и сам начинает терять рассудок. Он целует ее в губы и плачет, сострадая ей. Наконец, он обнимает ее и держит в объятиях, пока она не приходит в себя.
- Любимая моя, о Боже, выслушай - ты жизнь моя и смерть, ты все мое существование. Оттого и пришел я к тебе. Чтобы мы могли поговорить обо всем и довериться друг другу. Я должен ехать домой. Твой отец мне это позволил. Но я поступлю так, как ты пожелаешь. Что бы со мной потом ни случилось.
- Тогда, если не хочешь остаться, возьми меня с собой! Если же ты не сделаешь этого, я убью себя. Ибо никакого блага и счастья мне уже не узнать!
Нежно говорит ей Элидюк, как он любит ее, как она прекрасна.
- Я дал твоему отцу торжественный обет повиновения. Если я увезу тебя, то нарушу тем данную клятву еще до того, как истечет ее срок. Я клянусь, я обещаю тебе всем сердцем моим, что если сейчас ты отпустишь меня на время, но укажешь день, в который мне должно вернуться, то ничто на земле не остановит меня, покуда я жив и в добром здравии. Вся моя жизнь в твоих руках.
Она любила его так сильно. И она назначила последний срок, день, в который он должен вернуться и увезти ее. Они расстались в слезах и горе, обменявшись золотыми перстнями и нежными поцелуями.
Элидюк поскакал к морю. Ветер выпал им добрый и плавание недолгое. Когда он вернулся домой, король Бретани был вне себя от счастья, а также все родичи и друзья Элидюка и особенно жена его, оставшаяся столь же приятной и достойной мужа, что и прежде. Но Элидюк пребывал во все время замкнутым и молчаливым из-за любви, поразившей его в Англии. Ничто из того, что видел он, не утешало его, он не улыбался, - не будет он более счастлив, пока не увидит опять Гиллиадун. Суровость повадки его сильно огорчала жену, ибо она не могла понять, в чем тут причина. Она считала виноватой себя; и все спрашивала мужа, не услышал ли он часом пересудов о том, что она недостойно вела себя, пока его не было. Коли будет на то его воля, она готова оправдать себя перед всем светом.
- Госпожа моя, никто не обвинил тебя ни в чем дурном. Но я торжественно поклялся королю той страны, в которой был, что возвращусь к нему. Он нуждается во мне великой нуждой. Я сказал, что отправлюсь в путь через неделю после того, как король Бретани добьется мира. Ныне же у меня очень много дел. И ничто не сможет меня порадовать, покуда я не вернусь. Ибо я своих клятв не нарушаю.
И это все, что сказал он жене. Он отправился к королю Бретани и много ему помог. Король воспользовался предложенной Элидюком стратегией и тем спас свое королевство. Но когда приблизился срок, названный Гиллиадун, Элидюк, выступив посредником на переговорах, сделал все, чтобы заключить мир. Он принял все условия врага. И стал собираться в путь, для чего призвал к себе своих спутников - двух племянников, которых он очень любил, и одного из пажей, отрока, осведомленного обо всем и доставлявшего послания, коими обменивались Элидюк и Гиллиадун. Кроме них, только своих оруженосцев взял он с собой; больше ему никто был не нужен. Он заставил всех спутников своих поклясться, что никто ни о чем не узнает.
Не мешкая более, выходит он в море и скоро достигает Тотнеса. Наконец-то он вернулся туда, куда так стремилась душа его. Элидюк был рыцарь весьма хитроумный. В некотором отдалении от гавани он отыскал для себя постоялый двор, поскольку совсем не желал, чтобы его увидели... выследили и узнали. Велев пажу изготовиться в путь, он отправил его к Гиллиадун, дабы сообщить ей о своем возвращении и о том, что он сдержал данное ей слово. Ночью, когда опустится тьма, она должна выскользнуть из города; паж проводит ее, Элидюк же выедет навстречу. Отрок, переменив обличие свое, пешком отправился в Эксетер. Хитростью отыскал он дорогу в покои принцессы, и приветствовал ее, и сообщил, что возлюбленный ее воротился. Принцессу он нашел в печали, почти лишившейся надежд; выслушав же новость, она не выдерживает и принимается плакать, а потом множество раз целует пажа. Он говорит, что ей должно уйти с ним нынче ночью; и они проводят весь день, обдумывая малейшие подробности побега.
Когда же настала ночь, они вдвоем тихонько прокрались прочь из города. Оба ужасно боялись, что кто-нибудь их увидит. Принцесса надела шелковое платье, тонко расшитое золотом, и короткий плащ.
На расстоянии полета стрелы от городских ворот стояла роща, окружавшая красивый сад. Элидюк, выехавший встретить принцессу, ждал у изгороди. Паж довел ее до этого места. Элидюк спешился и поцеловал ее: сколь радостно встретиться снова! Он подсадил ее на коня, затем сел на своего и взялся за поводья. Они быстро доскакали до гавани Тотнеса и немедля взошли на корабль: кроме Элидюка с его людьми и возлюбленной его Гиллиадун иных пассажиров на судне не было. Ветер дул попутный, погода стояла спокойная, но когда они приблизились к побережью Бретани, поднялся шторм. Противный ветер отогнал их от гавани прочь. Затем треснула и сломалась мачта, они лишились всех парусов. В отчаянии молились они Богу, Святому Николаю и Святому Клименту, Матери Божией, дабы попросила Она Христа защитить их, не дать им погибнуть в море, но позволить добраться до суши. Взад и вперед носило их мимо берега, шторм неистовствовал вокруг. Один из моряков воскликнул:
- Что делаем мы? Господин, всему виною девица, которую ты везешь из чужих земель, из-за нее все мы потонем! Не видать нам больше земли. Дома ждет тебя добродетельная жена. Тебе же понадобилась другая женщина. Это против Бога и закона. Против приличия и веры. Так давайте швырнем ее в море и тем спасем наши шкуры!
Элидюк слышит, что кричит этот человек, и едва не сходит с ума от ярости:
- Ты, сын блудницы, изверг, крыса - умолкни! Если ее бросят в море, ты мне за это заплатишь!
Он обнял Гиллиадун, стараясь ее успокоить. Морская болезнь ее истомила, услышанные же только что слова о том, что у возлюбленного есть дома жена, совсем сразили несчастную. Смертельно побледнев, она лишилась чувств и упала на палубу; да так и осталась лежать, бездыханная, без признаков жизни. Элидюк, сознававший, что только из-за него оказалась она здесь, искренне уверовал в ее смерть. Сердце его сжалось. Поднявшись, он набросился на того моряка и сбил его с ног веслом. Моряк рухнул на палубу, а Элидюк пинком вышиб тело его за борт, и волны его унесли. Совершив все это, Элидюк кинулся к рулю. Столь искусно правил он кораблем, не позволяя ему уклоняться в сторону, что вскоре они достигли и берега, и гавани. Войдя в нее, Элидюк велел бросить якорь и спустить на берег сходни. Гиллиадун так и лежала бездыханной, истинным олицетворением смерти. Элидюк рыдал непрестанно - единственным желанием рыцаря было умереть вместе с нею. Он испросил у своих спутников совета - куда может он отвезти ее. Элидюк не желал покидать принцессу, пока она не будет со всеми почестями и с исполнением полной заупокойной службы похоронена в освященной земле. Ибо она была королевской дочерью и это приличествовало ей. Однако спутники рыцаря пребывали в растерянности и ничего присоветовать не смогли. Пришлось Элидюку думать самому. Собственный его дом располагался невдалеке от моря, меньше чем в одном дне верхового пути. На тридцать миль вокруг землю покрывали леса. В них вот уж сорок лет жил святой отшельник, построивший для себя часовню. Элидюк нередко беседовал с ним.
Я отвезу ее туда, решил Элидюк, и похороню в часовне. А после пожертвую землю, дабы устроили на ней монастырь или аббатство. И пусть монахини, либо святые старцы молятся за нее каждодневно, дабы смилостивился Господь над ее душой.
Элидюк распорядился привести коней и велел людям своим сесть по седлам, а затем взял с них слово, что они никогда его предадут. Тело Гиллиадун он уложил на своего коня, перед собою. Они поехали кратчайшим путем и вскоре углубились в лес. Наконец достигли они и часовни и стали звать и стучать. Но никто им не ответил, дверь оставалась закрытой. Элидюк сказал одному из своих людей перелезть через стену и отворить дверь. Внутри они нашли свежую могилу: непорочный, святой отшельник неделей раньше скончался. В печали и смятении стояли они. Бывшие с Элидюком люди надумали вырыть могилу, в которой он смог бы навек оставить Гиллиадун, но рыцарь велел им выйти из часовни.
- Так поступить я не могу. Прежде я должен получить у знающих людей совет о том, как мне устроить здесь аббатство или монастырь, дабы возвеличить это место. Пока же положим Гиллиадун пред алтарем и оставим на попечение Божие.
Принесли ложе и быстро подготовили его для девицы; затем положили там ее и оставили, мертвую. Но когда Элидюк собрался покинуть часовню, он почувствовал, что сейчас умрет от муки. Он целовал ее глаза, ее лицо.
- Милое сердце мое, в угоду Господу никогда больше не прикоснусь я к мечу и не стану жить меж людей. Да будет проклят день, в который ты повстречала меня. Бедное, нежное создание, зачем поехала ты со мной? Никакая королева не смогла бы любить меня преданнее. И глубже. Сердце мое разрывается от тоски по тебе. В день, когда я схороню тебя, я уйду в монастырь. А после стану каждый день приходить и выплакивать горе мое над твоею могилой.
Тут он отворотился от тела девицы и закрыл за собою дверь часовни.
Элидюк выслал вперед гонца, дабы тот сообщил жене о его возвращении, сказав при этом, что он очень устал и изнурился. Обрадованная новостью, жена приоделась покрасивее и вышла встретить его, и нежно приветствовала. Но радость ее была напрасна. Элидюк ни единого разу не улыбнулся ей, не сказал доброго слова. Никто не осмелился спросить его о причине. Таким оставался он еще дня два - каждое утро, выслушав мессу, отправлялся он в лес, в часовню, где лежала Гиллиадун... все так же не приходя в себя, бездыханная, словно неживая. Было, впрочем, нечто весьма удивившее Элидюка: цвет кожи ее почти не изменился, оставшись, как прежде, бело-розовым, принцесса лишь чуть-чуть побледнела. В великом отчаянии рыдал Элидюк и молился за ее душу. А после возвращался домой.
И вот, на третий день, когда он после мессы вышел из церкви, за ним поехал соглядатай - молодой прислужник жены, которому обещаны были лошади и оружие, коли он сможет на расстоянии последовать за своим господином и дознаться, куда тот ходит. Отрок так и сделал. Следом за Элидюком въехал он в лес, и рыцарь его не заметил. Не спуская со своего господина глаз, отрок увидел, как он вошел в часовню, и услышал его плач и жалобы. И едва Элидюк вышел, слуга поехал домой и обо всем рассказал своей госпоже - про все горестные стенания, которые испускал Элидюк в часовне. Жена же Элидюка, до того времени чувствовавшая обиду, теперь преисполнилась жалости к мужу.
- Как только сможем, отправимся в лес и найдем то место. Господин твой скоро уедет ко двору, чтобы совещаться с королем. Отшельник недавно умер. Я знаю, Элидюк очень его любил, но не настолько, чтобы так вести себя. И чтобы столь горевать.
Так что некоторое время она не могла догадаться в чем тут дело.
В тот же вечер Элидюк уехал, чтобы поговорить с королем Бретани. Жена его взяла с собою того слугу, и он отвел ее к часовне. Войдя вовнутрь, она увидела ложе и лежащую на нем девицу, свежую, точно юная роза. Откинув покрывало, она увидела стройное тело, тонкие руки, белые длани с длинными, нежными пальцами. И вмиг все поняла - почему у мужа такое горе написано на лице. Позвав слугу, она показала ему дивную усопшую.
- Видишь эту девицу? Она прекрасна, как драгоценный камень. Это возлюбленная моего мужа. Вот отчего он столько печален. Странно, но почему-то меня это не возмущает. Такая красивая... и умерла такой молодой. Я питаю к ней одну только жалость. И продолжаю любить мужа по-прежнему. Это общая наша трагедия.
И она расплакалась от жалости к Гиллиадун. Но едва лишь она, вся в слезах, опустилась близ смертного ложа, как из-под алтаря выскочила ласка. Слуга ударил ее палкой, дабы не бегала она по мертвому телу. Он убил ее и бросил тушку на пол алтаря. Прошло немного времени и появился самец ласки и увидел убитую подругу. Он побегал вокруг нее и несколько раз тронул ей голову лапкой. Но как ничего не помогало, он явственно опечалился. Затем зверек вдруг выскочил из часовни и скрылся в лесной траве. Там отыскал он некий темно-красный цветок, зубами перегрыз его стебель, а после торопливо вернулся назад и вложил цветок в зубы убитой слугою ласки. И та мгновенно ожила. Увидев все это, жена Элидюка крикнула слуге:
- Поймай ее! Брось в нее палку! Не дай убежать!
Отрок метнул дубинку и попал в ласку. Цветок выпал из ее зубов. Жена Элидюка подошла и подобрала его и, вернувшись к ложу, вложила красный цветок в рот Гиллиадун. Секунду или две ничего не происходило, но вскоре девица пошевелилась, вздохнула и открыла глаза.
- Боже милостивый, - пробормотала она, - как же долго я спала!
Услышав слова ее, жена рыцаря возблагодарила небеса. А затем спросила у Гиллиадун кто она.
- Госпожа, я из Британии, дочь тамошнего короля. Я без памяти полюбила одного поступившего к нам на службу отважного рыцаря по имени Элидюк и бежала с ним. Он же оказался человеком бесчестным и обманул меня. У него все это время была жена. Он никогда не рассказывал мне о ней, даже не намекнул ни разу. Когда же я услышала правду, то от страданий лишилась чувств. И тогда он жестокосердно покинул меня беспомощной здесь, в чужой стране. Он обманул меня, и я не ведаю, что со мной теперь станется. Безумна та женщина, которая доверится мужчине!
- Милая, - отвечала жена, - он был безутешен, могу тебя в том уверить. Он считает, что ты мертва, он едва не сошел с ума от горя. Что ни день он приходит сюда, взглянуть на тебя. Но по всему судя, ты за все это время так в себя и не приходила. Я - настоящая жена его и я питаю к нему великую жалость. Он был столь несчастен... Я хотела узнать, где он пропадает, и приказала за ним проследить, и так нашла тебя. И вот, ныне я рада, что ты все же не умерла. Я возьму тебя с собой. И возвращу ему. И скажу перед целым светом, что винить его не в чем. А потом постригусь в монахини.
Она говорила так ласково, что Гиллиадун последовала за ней. Жена велела слуге изготовиться в путь и ехать за Элидюком. Тот поскакал во всю мочь и вскоре нагнал своего господина. После почтительного приветствия отрок рассказал ему обо всем. Элидюк, не дожидаясь друзей, прыгает в седло. В ту же ночь он был уже дома и нашел там возвращенную к жизни Гиллиадун. Он нежно благодарит жену, он на седьмом небе от счастья, никогда не знал он такого блаженства. Он целует Гиллиадун и не может остановится; и она, смущаясь, отвечает ему. Им не по силам скрыть радость воссоединения. Увидев как обстоят дела, жена Элидюка рассказала мужу о своем замысле. Она попросила у него официально отпустить ее, ибо она желает стать монахиней и служить Господу. Пусть он выделит ей несколько своей земли, чтобы она заложила на ней аббатство. А после того он должен будет жениться на девице, которую столько любит, ибо и недостойно, и неправильно, да и против закона, - жить с двумя женами сразу. Элидюк не стал с нею спорить, но сделал все по слову ее и дал ей землю.
В той же, лежавшей вкруг замка, лесистой стране, что скрывала часовню отшельника, Элидюк возвел и иные постройки для женского монастыря. Затем он пожертвовал монастырю многие земли со всем, что на них, и прочее имущество. Когда же все было готово, жена его приняла постриг вместе с тридцатью другими монахинями. Так основала она святой орден, и так началась для нее новая жизнь.
1 2 3 4
Но Элидюк стоит на своем.
- При нынешнем положении, когда король мой в опасности и предпринимает столько усилий, чтобы меня отыскать, я должен прийти на помощь ему. И ничто не заставит меня остаться здесь. Но если тебе когда-нибудь снова понадобится моя служба, я с охотой вернусь - и приведу с собой многих рыцарей.
Услышав это, король поблагодарил его и, более не споря, дал согласие на отъезд. Все домашнее владение свое предоставил он в распоряжение Элидюка золото, и серебро, и гончих, и лошадей, и превосходные ткани. Элидюк взял не больше необходимого. Затем он учтиво сообщил королю, что желал бы, если будет на то дозволение, поговорить с принцессой.
- Дозволяю с радостью, - сказал король.
Элидюк посылает вперед девицу, дабы та открыла дверь в покои Гиллиадун. Следом и он идет, чтобы побеседовать с нею. Завидев рыцаря, принцесса выкрикнула его имя и страстно приникла к нему. Они поговорили о том, что его постигло, и Элидюк коротко объяснил ей необходимость своего отъезда. Но когда он все рассказал ей, не попросив все же разрешения уехать, не попросив, чтобы она дала ему волю, принцесса от волнения едва не лишилась чувств. Лицо ее побелело. Элидюк, увидев муку, которая терзает ее, и сам начинает терять рассудок. Он целует ее в губы и плачет, сострадая ей. Наконец, он обнимает ее и держит в объятиях, пока она не приходит в себя.
- Любимая моя, о Боже, выслушай - ты жизнь моя и смерть, ты все мое существование. Оттого и пришел я к тебе. Чтобы мы могли поговорить обо всем и довериться друг другу. Я должен ехать домой. Твой отец мне это позволил. Но я поступлю так, как ты пожелаешь. Что бы со мной потом ни случилось.
- Тогда, если не хочешь остаться, возьми меня с собой! Если же ты не сделаешь этого, я убью себя. Ибо никакого блага и счастья мне уже не узнать!
Нежно говорит ей Элидюк, как он любит ее, как она прекрасна.
- Я дал твоему отцу торжественный обет повиновения. Если я увезу тебя, то нарушу тем данную клятву еще до того, как истечет ее срок. Я клянусь, я обещаю тебе всем сердцем моим, что если сейчас ты отпустишь меня на время, но укажешь день, в который мне должно вернуться, то ничто на земле не остановит меня, покуда я жив и в добром здравии. Вся моя жизнь в твоих руках.
Она любила его так сильно. И она назначила последний срок, день, в который он должен вернуться и увезти ее. Они расстались в слезах и горе, обменявшись золотыми перстнями и нежными поцелуями.
Элидюк поскакал к морю. Ветер выпал им добрый и плавание недолгое. Когда он вернулся домой, король Бретани был вне себя от счастья, а также все родичи и друзья Элидюка и особенно жена его, оставшаяся столь же приятной и достойной мужа, что и прежде. Но Элидюк пребывал во все время замкнутым и молчаливым из-за любви, поразившей его в Англии. Ничто из того, что видел он, не утешало его, он не улыбался, - не будет он более счастлив, пока не увидит опять Гиллиадун. Суровость повадки его сильно огорчала жену, ибо она не могла понять, в чем тут причина. Она считала виноватой себя; и все спрашивала мужа, не услышал ли он часом пересудов о том, что она недостойно вела себя, пока его не было. Коли будет на то его воля, она готова оправдать себя перед всем светом.
- Госпожа моя, никто не обвинил тебя ни в чем дурном. Но я торжественно поклялся королю той страны, в которой был, что возвращусь к нему. Он нуждается во мне великой нуждой. Я сказал, что отправлюсь в путь через неделю после того, как король Бретани добьется мира. Ныне же у меня очень много дел. И ничто не сможет меня порадовать, покуда я не вернусь. Ибо я своих клятв не нарушаю.
И это все, что сказал он жене. Он отправился к королю Бретани и много ему помог. Король воспользовался предложенной Элидюком стратегией и тем спас свое королевство. Но когда приблизился срок, названный Гиллиадун, Элидюк, выступив посредником на переговорах, сделал все, чтобы заключить мир. Он принял все условия врага. И стал собираться в путь, для чего призвал к себе своих спутников - двух племянников, которых он очень любил, и одного из пажей, отрока, осведомленного обо всем и доставлявшего послания, коими обменивались Элидюк и Гиллиадун. Кроме них, только своих оруженосцев взял он с собой; больше ему никто был не нужен. Он заставил всех спутников своих поклясться, что никто ни о чем не узнает.
Не мешкая более, выходит он в море и скоро достигает Тотнеса. Наконец-то он вернулся туда, куда так стремилась душа его. Элидюк был рыцарь весьма хитроумный. В некотором отдалении от гавани он отыскал для себя постоялый двор, поскольку совсем не желал, чтобы его увидели... выследили и узнали. Велев пажу изготовиться в путь, он отправил его к Гиллиадун, дабы сообщить ей о своем возвращении и о том, что он сдержал данное ей слово. Ночью, когда опустится тьма, она должна выскользнуть из города; паж проводит ее, Элидюк же выедет навстречу. Отрок, переменив обличие свое, пешком отправился в Эксетер. Хитростью отыскал он дорогу в покои принцессы, и приветствовал ее, и сообщил, что возлюбленный ее воротился. Принцессу он нашел в печали, почти лишившейся надежд; выслушав же новость, она не выдерживает и принимается плакать, а потом множество раз целует пажа. Он говорит, что ей должно уйти с ним нынче ночью; и они проводят весь день, обдумывая малейшие подробности побега.
Когда же настала ночь, они вдвоем тихонько прокрались прочь из города. Оба ужасно боялись, что кто-нибудь их увидит. Принцесса надела шелковое платье, тонко расшитое золотом, и короткий плащ.
На расстоянии полета стрелы от городских ворот стояла роща, окружавшая красивый сад. Элидюк, выехавший встретить принцессу, ждал у изгороди. Паж довел ее до этого места. Элидюк спешился и поцеловал ее: сколь радостно встретиться снова! Он подсадил ее на коня, затем сел на своего и взялся за поводья. Они быстро доскакали до гавани Тотнеса и немедля взошли на корабль: кроме Элидюка с его людьми и возлюбленной его Гиллиадун иных пассажиров на судне не было. Ветер дул попутный, погода стояла спокойная, но когда они приблизились к побережью Бретани, поднялся шторм. Противный ветер отогнал их от гавани прочь. Затем треснула и сломалась мачта, они лишились всех парусов. В отчаянии молились они Богу, Святому Николаю и Святому Клименту, Матери Божией, дабы попросила Она Христа защитить их, не дать им погибнуть в море, но позволить добраться до суши. Взад и вперед носило их мимо берега, шторм неистовствовал вокруг. Один из моряков воскликнул:
- Что делаем мы? Господин, всему виною девица, которую ты везешь из чужих земель, из-за нее все мы потонем! Не видать нам больше земли. Дома ждет тебя добродетельная жена. Тебе же понадобилась другая женщина. Это против Бога и закона. Против приличия и веры. Так давайте швырнем ее в море и тем спасем наши шкуры!
Элидюк слышит, что кричит этот человек, и едва не сходит с ума от ярости:
- Ты, сын блудницы, изверг, крыса - умолкни! Если ее бросят в море, ты мне за это заплатишь!
Он обнял Гиллиадун, стараясь ее успокоить. Морская болезнь ее истомила, услышанные же только что слова о том, что у возлюбленного есть дома жена, совсем сразили несчастную. Смертельно побледнев, она лишилась чувств и упала на палубу; да так и осталась лежать, бездыханная, без признаков жизни. Элидюк, сознававший, что только из-за него оказалась она здесь, искренне уверовал в ее смерть. Сердце его сжалось. Поднявшись, он набросился на того моряка и сбил его с ног веслом. Моряк рухнул на палубу, а Элидюк пинком вышиб тело его за борт, и волны его унесли. Совершив все это, Элидюк кинулся к рулю. Столь искусно правил он кораблем, не позволяя ему уклоняться в сторону, что вскоре они достигли и берега, и гавани. Войдя в нее, Элидюк велел бросить якорь и спустить на берег сходни. Гиллиадун так и лежала бездыханной, истинным олицетворением смерти. Элидюк рыдал непрестанно - единственным желанием рыцаря было умереть вместе с нею. Он испросил у своих спутников совета - куда может он отвезти ее. Элидюк не желал покидать принцессу, пока она не будет со всеми почестями и с исполнением полной заупокойной службы похоронена в освященной земле. Ибо она была королевской дочерью и это приличествовало ей. Однако спутники рыцаря пребывали в растерянности и ничего присоветовать не смогли. Пришлось Элидюку думать самому. Собственный его дом располагался невдалеке от моря, меньше чем в одном дне верхового пути. На тридцать миль вокруг землю покрывали леса. В них вот уж сорок лет жил святой отшельник, построивший для себя часовню. Элидюк нередко беседовал с ним.
Я отвезу ее туда, решил Элидюк, и похороню в часовне. А после пожертвую землю, дабы устроили на ней монастырь или аббатство. И пусть монахини, либо святые старцы молятся за нее каждодневно, дабы смилостивился Господь над ее душой.
Элидюк распорядился привести коней и велел людям своим сесть по седлам, а затем взял с них слово, что они никогда его предадут. Тело Гиллиадун он уложил на своего коня, перед собою. Они поехали кратчайшим путем и вскоре углубились в лес. Наконец достигли они и часовни и стали звать и стучать. Но никто им не ответил, дверь оставалась закрытой. Элидюк сказал одному из своих людей перелезть через стену и отворить дверь. Внутри они нашли свежую могилу: непорочный, святой отшельник неделей раньше скончался. В печали и смятении стояли они. Бывшие с Элидюком люди надумали вырыть могилу, в которой он смог бы навек оставить Гиллиадун, но рыцарь велел им выйти из часовни.
- Так поступить я не могу. Прежде я должен получить у знающих людей совет о том, как мне устроить здесь аббатство или монастырь, дабы возвеличить это место. Пока же положим Гиллиадун пред алтарем и оставим на попечение Божие.
Принесли ложе и быстро подготовили его для девицы; затем положили там ее и оставили, мертвую. Но когда Элидюк собрался покинуть часовню, он почувствовал, что сейчас умрет от муки. Он целовал ее глаза, ее лицо.
- Милое сердце мое, в угоду Господу никогда больше не прикоснусь я к мечу и не стану жить меж людей. Да будет проклят день, в который ты повстречала меня. Бедное, нежное создание, зачем поехала ты со мной? Никакая королева не смогла бы любить меня преданнее. И глубже. Сердце мое разрывается от тоски по тебе. В день, когда я схороню тебя, я уйду в монастырь. А после стану каждый день приходить и выплакивать горе мое над твоею могилой.
Тут он отворотился от тела девицы и закрыл за собою дверь часовни.
Элидюк выслал вперед гонца, дабы тот сообщил жене о его возвращении, сказав при этом, что он очень устал и изнурился. Обрадованная новостью, жена приоделась покрасивее и вышла встретить его, и нежно приветствовала. Но радость ее была напрасна. Элидюк ни единого разу не улыбнулся ей, не сказал доброго слова. Никто не осмелился спросить его о причине. Таким оставался он еще дня два - каждое утро, выслушав мессу, отправлялся он в лес, в часовню, где лежала Гиллиадун... все так же не приходя в себя, бездыханная, словно неживая. Было, впрочем, нечто весьма удивившее Элидюка: цвет кожи ее почти не изменился, оставшись, как прежде, бело-розовым, принцесса лишь чуть-чуть побледнела. В великом отчаянии рыдал Элидюк и молился за ее душу. А после возвращался домой.
И вот, на третий день, когда он после мессы вышел из церкви, за ним поехал соглядатай - молодой прислужник жены, которому обещаны были лошади и оружие, коли он сможет на расстоянии последовать за своим господином и дознаться, куда тот ходит. Отрок так и сделал. Следом за Элидюком въехал он в лес, и рыцарь его не заметил. Не спуская со своего господина глаз, отрок увидел, как он вошел в часовню, и услышал его плач и жалобы. И едва Элидюк вышел, слуга поехал домой и обо всем рассказал своей госпоже - про все горестные стенания, которые испускал Элидюк в часовне. Жена же Элидюка, до того времени чувствовавшая обиду, теперь преисполнилась жалости к мужу.
- Как только сможем, отправимся в лес и найдем то место. Господин твой скоро уедет ко двору, чтобы совещаться с королем. Отшельник недавно умер. Я знаю, Элидюк очень его любил, но не настолько, чтобы так вести себя. И чтобы столь горевать.
Так что некоторое время она не могла догадаться в чем тут дело.
В тот же вечер Элидюк уехал, чтобы поговорить с королем Бретани. Жена его взяла с собою того слугу, и он отвел ее к часовне. Войдя вовнутрь, она увидела ложе и лежащую на нем девицу, свежую, точно юная роза. Откинув покрывало, она увидела стройное тело, тонкие руки, белые длани с длинными, нежными пальцами. И вмиг все поняла - почему у мужа такое горе написано на лице. Позвав слугу, она показала ему дивную усопшую.
- Видишь эту девицу? Она прекрасна, как драгоценный камень. Это возлюбленная моего мужа. Вот отчего он столько печален. Странно, но почему-то меня это не возмущает. Такая красивая... и умерла такой молодой. Я питаю к ней одну только жалость. И продолжаю любить мужа по-прежнему. Это общая наша трагедия.
И она расплакалась от жалости к Гиллиадун. Но едва лишь она, вся в слезах, опустилась близ смертного ложа, как из-под алтаря выскочила ласка. Слуга ударил ее палкой, дабы не бегала она по мертвому телу. Он убил ее и бросил тушку на пол алтаря. Прошло немного времени и появился самец ласки и увидел убитую подругу. Он побегал вокруг нее и несколько раз тронул ей голову лапкой. Но как ничего не помогало, он явственно опечалился. Затем зверек вдруг выскочил из часовни и скрылся в лесной траве. Там отыскал он некий темно-красный цветок, зубами перегрыз его стебель, а после торопливо вернулся назад и вложил цветок в зубы убитой слугою ласки. И та мгновенно ожила. Увидев все это, жена Элидюка крикнула слуге:
- Поймай ее! Брось в нее палку! Не дай убежать!
Отрок метнул дубинку и попал в ласку. Цветок выпал из ее зубов. Жена Элидюка подошла и подобрала его и, вернувшись к ложу, вложила красный цветок в рот Гиллиадун. Секунду или две ничего не происходило, но вскоре девица пошевелилась, вздохнула и открыла глаза.
- Боже милостивый, - пробормотала она, - как же долго я спала!
Услышав слова ее, жена рыцаря возблагодарила небеса. А затем спросила у Гиллиадун кто она.
- Госпожа, я из Британии, дочь тамошнего короля. Я без памяти полюбила одного поступившего к нам на службу отважного рыцаря по имени Элидюк и бежала с ним. Он же оказался человеком бесчестным и обманул меня. У него все это время была жена. Он никогда не рассказывал мне о ней, даже не намекнул ни разу. Когда же я услышала правду, то от страданий лишилась чувств. И тогда он жестокосердно покинул меня беспомощной здесь, в чужой стране. Он обманул меня, и я не ведаю, что со мной теперь станется. Безумна та женщина, которая доверится мужчине!
- Милая, - отвечала жена, - он был безутешен, могу тебя в том уверить. Он считает, что ты мертва, он едва не сошел с ума от горя. Что ни день он приходит сюда, взглянуть на тебя. Но по всему судя, ты за все это время так в себя и не приходила. Я - настоящая жена его и я питаю к нему великую жалость. Он был столь несчастен... Я хотела узнать, где он пропадает, и приказала за ним проследить, и так нашла тебя. И вот, ныне я рада, что ты все же не умерла. Я возьму тебя с собой. И возвращу ему. И скажу перед целым светом, что винить его не в чем. А потом постригусь в монахини.
Она говорила так ласково, что Гиллиадун последовала за ней. Жена велела слуге изготовиться в путь и ехать за Элидюком. Тот поскакал во всю мочь и вскоре нагнал своего господина. После почтительного приветствия отрок рассказал ему обо всем. Элидюк, не дожидаясь друзей, прыгает в седло. В ту же ночь он был уже дома и нашел там возвращенную к жизни Гиллиадун. Он нежно благодарит жену, он на седьмом небе от счастья, никогда не знал он такого блаженства. Он целует Гиллиадун и не может остановится; и она, смущаясь, отвечает ему. Им не по силам скрыть радость воссоединения. Увидев как обстоят дела, жена Элидюка рассказала мужу о своем замысле. Она попросила у него официально отпустить ее, ибо она желает стать монахиней и служить Господу. Пусть он выделит ей несколько своей земли, чтобы она заложила на ней аббатство. А после того он должен будет жениться на девице, которую столько любит, ибо и недостойно, и неправильно, да и против закона, - жить с двумя женами сразу. Элидюк не стал с нею спорить, но сделал все по слову ее и дал ей землю.
В той же, лежавшей вкруг замка, лесистой стране, что скрывала часовню отшельника, Элидюк возвел и иные постройки для женского монастыря. Затем он пожертвовал монастырю многие земли со всем, что на них, и прочее имущество. Когда же все было готово, жена его приняла постриг вместе с тридцатью другими монахинями. Так основала она святой орден, и так началась для нее новая жизнь.
1 2 3 4