— А ну-ка, давай-ка… Что там Бергерманн накатал? — подначили остальные игроки, впрочем на лице у пожилого-умудренного мужчины уже отразилось некоторое сомнение.
— Это все у Владика очень интересно, так интересно, товарищи.-взахлеб пустилась девица. — Это как будто в 2007 году НЕ СОСТОЯЛАСЬ историческая победа Партии Демократического Социализма на последних выборах в германский бундестаг, не был создан Коминфтерн. В 2009 году не была провозглашена ГДР -Глобальная Демосоциалистическая Республика. И Партия Демократического Социализма не объединилась со всеми родственными организациями в ВАК — Всемирный Актив Коммунаров.
В 2012 году не вошли в братскую ГДР измученные разрухой страны Восточной Европы, Африки и Передней Азии. В 2013 году Компартия великого Китая не назвала себя неотъемлемой частью Всемирного Актива Коммунаров. В 2014 году не провозгласили ГДР своим социалистическим отечеством народы Америки, Индии и Юго-Восточной Азии, обескровленные мировой войной и обессиленные нуждой. В 2015 году не завершилась победой в мировом масштабе Великая информационно-социалистическая революция…
— И как же это обескровленные, понимаешь, народы могли бы обойтись без социалистического отечества? — вдруг пробубнил человек по имени Данилов. — Обескровленные, но не безмоглые же.
Все оглянулись на этот тусклый надтреснутый голос. И увидели совершенно убогую малооформленную внешность. Зеленоватый оттенок кожи явно указывал на ошибку в цветовой гамме, а оттопыренные уши — на сбой в размерах. Этот неряшливый гражданин совершенно не заботился о своем мимике «$F публичная внешность любого соларита является графической записью, мимиком, который передается всем другим соларитам по сетевым каналам, затем через нейроконнекторы поступает в зрительные нервы мозга, стирая „живую“ картинку». Подобным мимиком мог пользоваться только неразвитый человек, напрочь лишенный всяких эстетических чувств.
Или же сотрудник Особого Отдела, особист-оперативник.
Никто не знал, что в действительности с внешностью дело обстоит еще хуже. Жидкие кудри и усы-сосульки, опухший вплоть до бульбы нос, свежезажившие язвы на бледной физиономии и кое-как приживленный пластырь из полисахаридов на худой фурункулезной ляжке. При исполнении последнего задания пострадала не только наружность. Спиралевидные вредительские интеллекулы «$F молекулярные роботы, происходящие из бандитских лабораторий», прорвав защиту, произвели некротические атаки на внутренние органы оперативника.
Хотя особист и был прикрыт мимиком, наномониторы «$F системы слежения за микроскопическими организмами и машинами, размеры которых измеряются в нанометрах» других игроков давали свои предупреждающие сигналы. Собственно, с самого начала игры солариты старались держаться подальше от камрада из Особого Отдела подальше и не часто посылали ему мяч. Но этот малопривлекательный гражданин не мог обидеться и уйти, потому что тем самым нарушил бы один из основных инстинктов. «ЧЕЛОВЕК БОЛЕЕ ВСЕГО НУЖДАЕТСЯ В РАДОСТНОМ ОБЩЕНИИ С СЕБЕ ПОДОБНЫМИ».-как всегда произнесла тихим, но проникновенным баритоном его совесть.
Впрочем, никто не знал не ведал, как выглядят на самом деле и другие игроки. Если честно, никто из соларитов и не хотел этого знать. Конечно же каждый мог отключить мимик как себе, так и другим. Но ведь это было бы бестактным! Твой друг мог оказаться сегодня больным и уставшим, даже изуродованным врагами прогресса. Или же он стареет быстрее, чем хотелось бы и нанодоктора не успевают восстанавливать его клетки, чинить его хромосомы и насыщать живительной влагой его ткани.
Мимиками были прикрыты не только люди, но и вещи, дома, площади-агоры, Олимп и прочие горы, марсианские равнины. Ведь все должно быть прекрасным, не только душа, но и тело, и одежда, и еда, конструкционные материалы, и природа. А какая радость будет при виде протертых лоснящихся рукавов комбинезона, облупившегося потолка, подгоревшей котлеты, каменистой пустыни или огромной горы ржавого цвета?
Девушка Юкико нарочито не оглянулась в сторону человека по имени Данилов и только прошептала: «Сам ты тупорылый», а красавица Эльвира нарочито грозно произнесла:
— Ты лучше, помолчи, Данилов, и не встревай в игру разума. Твое дело — ловить за зад хулиганов и пачкунов.
В солнечном городе никто не боялся особистов, их даже жалели, ведь работали те лишь в открытых зонах и рабочих поселках. Лишь там. Общественным здоровьем самих соларитов мог интересоваться только Всемирный Актив Коммунаров, если точнее его районные комитеты. -…В 2010 не состоялся знаменательный съезд активистов-коммунаров, — нетерпеливо продолжала Юкико, — и великий Борис Гольдманн не провозгласил курс на превращение хаотического МетаВеб-пространства в гиперкомпьютерную сферу разума, в Великое Киберобъединение. И не был создано Главинформбюро. Не возникла глюонная решетка суперсвязи. И не было каждому человеку даровано бессмертие в виде капсулы Фрая…
— По-моему, тема надуманная, бредни братьев Гримм, — затрындел человек по имени Данилов. — Без капсулы бессмертия все бы просто взбесились. А без Великого Киберобъединения планета Земля бы просто погибла. Вы же все в курсе, что первый берлинский гиперкомпьютер занимается стратегическим планированием, хранит все легальные мимики, всех резервных джинов «$F малые кибероболочки, „кибердвойники“, обслуживающие потребности человека в сетевом пространстве»…
— Бу-бу-бу. Источник «Краткий курс истории ВАК», запись вторая, седьмой кадр, третья строчка сверху. Данилов, не будь занудой,-стала тормозить красавица Эльвира недалекого особиста, остальные же просто морщились, словно перед ними кто-то сморкнулся через левую ноздрю. — Мы тебе не хулиганы-малолетки из рабочего поселка, и нечего тут прописными истинами трясти.
— Тем более, что они хоть и прописные, но не такие уж и истины, — произнесла зрелая женщина по имени Зухра Эдуардовна, вовсе не принимавшая участия в игре, но чей мимик был, пожалуй, прекраснее всех остальных, а голос словно сочился бархатными обертонами. — В паутине МетаВеба тоже имелись свои интеллектуальные кибероболочки и назывались они виртуальными экспертами. Например, Гальгальта, который был создан на базе экспертно-поисковой системы «Yahoo!!!». Говорят, что Гальгальта обладал немалой мощью, и готов был на многое, но ему претило заниматься всякими кухонными делишками…
Зрелая женщина высказывалась очень смело, но аккуратно, никак не показывая, что у него испорчены основные инстинкты.
— Кто много говорит, тот в тюрьме всю жизнь сидит,-обиженно прозудел Данилов.
— Вы себя поставьте на место Данилова, Зухра Эдуардовна,-вступилась за туповатого особиста добрая и красивая Эльвира,-каждый день он воюет с вредителями-хаккерами, которые отравляют наше сетевое пространство гнусными мимиками, уродуют нашу генетику и портят метаболизм, и, между прочим, бредят воссозданием Гальгальты.
— В самом деле, Зухра, — заметил старший камрад, явно имевший с ней доверительные отношения, — если ты забьешь всякой ерундовиной голову Данилову, он будет гораздо хуже бегать и прыгать. Именно такие, с позволения сказать, способности ему понадобятся в самое ближайшее время. Это я тебе как его начальник говорю.
— Ах да, — сказала прекрасная и зрелая дама. — Извините меня, Данилов, я не учла морально-психологического климата, в котором вы ежедневно пребываете.
— И кто приглашает сюда этого дуболома Данилова? — шепнула девушка Юкико. — Просто в душу насрал.
— Давайте-ка, о мужи, без дев продолжим сей спортивный спор,-предложил Владислав. — Юкико, пригласи богинь всех наших в Мусейон и новой композицией своей блесни, как Солнце, уронившее лучи в снега Калиманджаро.
— Еще как блеснет, если поднимет пыли чуть меньше, чем в прошлый раз, — пробурчал известный зануда Данилов.
«Шоколадка» просигналила недовольство своими раскосыми и бездонными зеницами, однако удалилась вместе с остальными «богинями». Перед этим девушки задорно прокричали официальные слова прощания: «СПАСИБО ВЕЛИКОМУ ГОЛЬДМАННУ ЗА НАШУ ПРЕКРАСНУЮ ВСТРЕЧУ.»
Вместе с ними ушла та, что была подобна супруге Зевса Гере, что не принимала участия в игре, но наблюдала за всем каким-то внимательным и одновременно отрешенным взглядом — лишь пару раз она подмигнула мужчине по имени Фридрих Ильич Сысоев. Другие относились к ней с выраженным почтением и называли только Зухра Эдуардовна. И мужчина и женщина получили свои полушутливые-полууважительные отчества не от отцов — каковых, конечно, не было в природе — а от знаменитых деятелей прошлого:
Леонида Ильича Брежнева и Эдика Лимонова, мечтавших, но недоживших до светлого будущего.
Едва женщины и девы упорхнули щебечущей стайкой по радужной внезапно возникшей эстакаде в другой зал, как вместо мягкого большого и почти-разумного мяча в зале появился черный тяжелый совершенно «тупой» снаряд, а игроки с русского-3 перешли на русский-2.
— Эй, Владик, ну чего ты буром прешь…
— Да не тряси ты жопой перед воротами.
— Куда ебашишь? Не можешь морду от мяча отличить, мать твою?
— А чего он мне по яйцам целится?
Мужчины носились от стен к стойкам, взбирались по ним, прыгали с потолка, атаковали корпусом и делали подкаты с подсечками, швыряли снаряд руками и лупили по нему ногами. Через несколько минут первые красные кляксы расплылись по овальному полу и потолку, на скрытых мимиками физиономиях засветились кровоподтеки. А к концу игры белые одежды стали пятнистыми как шкура какой-нибудь ящерицы болотной. Чего опять-таки мимики не выдавали, демонстрируя одну лишь непорочную чистоту. Впрочем, Данилов конца игры не видел. В тот момент, когда он перехватывал снаряд, брошенный через все поле и хорошо открылся, Владислав вломил ему локтем под дых, так что там сразу черная дыра образовалась.
Данилов уползал в раздевалку под ионный душ, бормоча: «Ну я тебе в следующий раз закатаю, крупный ученый, бля, крупный по своей паскудности…», а вслед ему с довольной улыбкой смотрел красавец и мыслитель. Впрочем, в слуховые нервы камрада Бергерманна через нейроконнекторы сейчас вливалась музыка, под которую Юкико предпринимала танцевальные извивы в Мусейоне.
Минут пятнадцать водно-вихревого массажа и боль отошла. Данилов вышел в портик. В пострадавших местах тела шуровали нанозащитники-микродоктора, отчего синяки и ушибы отдавали сладковатым жжением. Гора Олимп, украшенная огромными статуями величайших сынов человечества, от двухсот метровых Платона, Кампанеллы, Мао Цзедуна, Ульянова-Ленина до полукилометрового Гольдманна, и катапультами ракетных стартов, сейчас напоминала бутафорию из запаршивевшего театра. Похоже что-то не ладилось с ее мимиками. Данилову впервые захотелось узнать, а какого на самом деле роста Гольдманн и Платон.
Платона признали классиком коммунизма в 2021 году.
Одновременно, в соответствии с воззрениями древнегреческого философа, было определено, что жить по-коммунистически -занятие таки не для всех. Тогда появились деление на солнечные города для самых продвинутых коммунаров, рабочие поселки для работяг и коммунаров низшего звена, ну и открытые зоны для всяких подонков. В это же время было без ложного ханжества отмечено, что даже самых передовых соларитов нельзя занять на все 24 часа творческим трудом и потому надо уделять внимание играм, зрелищам, а также здоровым проявлениям любви. Но так, чтобы это не стало средством проникновения идеологического противника.
Кстати, за использование «левого» игрового софта «$F софт, software — в широком смысле есть любая программа, кибернетический модуль» или нелегальную переделку джина, суд народного разума отправит любого соларита в биостазис на пару лет. После отлежки выдадут джина самого дубового и через него заболванят психопрограммами на полную катушку — во имя избавления от вредных рефлексов. Ничего, что потом слюни текут, зато основные инстинкты совершенно здоровые. А то как же иначе, нездоровое баловство является слишком дорогим удовольствием в космическую эру.
За нелегальные модельные наркотики можно уже схлопотать срок на Каллисто. Вернешься лет через семь с задницей, потрескавшейся от мороза и кучей ксенотрансплантантов в теле, сменивших изношенные органы. И то не в солнечный город, а в рабочий поселок.
Ксенотрансплантанты как правило берутся от свиней, поэтому и такие экс-коммунары прозываются «поросятами». Тем более, что нередко от свиней получают они и всякие нехорошие «свинские» инфекции.
За попытки пошуровать наноботами «$F наноботы — микроскопические, как правило мономолекулярные роботы» в своем чипе Фрая — уже светит работенка в серных кальдерах Ио; там сгнивший орган могут поменять разве что на ржавую железяку.
А за изготовление и употребление левой капсулы бессмертия -аннигиляция. Уничтожение и тела, и всех чипов, и левых, и правых, стирание резервного джина и персональной информации на гиперкомпьютерах, плюс потрошение твоих резервных клонов. Вместо вечной жизни — дым из выхлопной трубы над водой.
«И ПРАВИЛЬНО, ПОДЕЛОМ», — произнесла совесть. Все жестко, но оправданно. Все обкатано логикой Великого Киберобъединения, все это нормальный метаболизм космического тела державы. Вне его — сплошной распад, омертвление, некроз, всеобщая смерть.
Данилов вдруг подумал, а почему ни разу не один соларит не пернул, по-крайней мере в его присутствии, и даже не завонял пОтом, как это сплошь и рядом бывает в рабочих поселках. Неужели пищеварительная и кожно-выделительная системы настолько облагорожены учеными. Или… существует какая-то заглушка на истинное восприятие?
А бес с ним, если существует, значит правильно… Внутренний голос его совести как будто произнес, что «СОКРЫТИЕ ВОНИ ОТ ОБЩЕСТВЕННОСТИ ИМЕЕТ БОЛЬШОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ. ВСЕ ВО ИМЯ ЧЕЛОВЕКА, ВО ИМЯ ЕГО САМОУВАЖЕНИЯ И УВАЖЕНИЯ К ДРУГИМ».
Конечно, какое самоуважение, если ты публично серанул и испортил настроение присутствующим.
Данилов любил, послюнявив палец, изготовить самокрутку. Во первых, сигареты в солнечных коммунистических городах не подлежали распределению «по потребностям», а в открытых зонах дешево стоил лишь пачечный табак. Во-вторых, нравилось ему добавлять в табак немного конопляного «хэша». Трава cannabis, высаженная каким-то шутником в оранжереях пригородной Аркадии, почему-то очень долго дожидалась уничтожения. Зачем торопиться, писать кипятком? Пользуются же все нормальные солариты амброзией, веществом амфетаминового ряда? Амброзия, конечно же, относится к числу умеренных стимуляторов, но распределяется легально — для предотвращения «усталостного износа». Камрады всегда должны сохранять бодрость духа и тела — так ведь?
Данилов затянулся и увидел на колонне сверхдорического стиля подмигивающую надпись:
«Пароход плывет, небо чистое, будем рыбу кормить коммунистами.» Надпись конечно не было реальной, а лишь мерзостью, пробравшейся в один из городских мимиков, но все-таки…
«Кибердезинфекторы проявляют забавную халатность. Похоже кому-то надо, чтобы эти словечки появлялись. — подумал Данилов. — Может, они нужны для возбуждения в соларитах благородной ненависти к врагам прогресса?» Если бы ему поручили слежку, то уже через пару дней можно было бы вычислить хаккера-пачкуна и оторвать ему ручонки. Наверняка, это не злостный враг режима, а киберонанист какой-нибудь, уставший от бесконечного серотонинового кайфа в мультяшных кущах нелегального софта.
Данилов еще раз окинул взглядом город, чьи портики, колоннады, амфитеатры, гимназии, агоры слегка мерцали под мощным и очень дорогостоящим прикрытием гравиполя, которое представало зыбким ореолом. Классика и монументализм. Все правильно, все закончено, все совершенно. Данилов вдруг подумал, что не знает, существует ли на самом деле сияющий город на холме. И это сверх-передовое гравиполе. Может, вместо того, угрюмые бункеры из стали и бетона на манер оборонительного рубежа или военного укрепрайона?
Ведь то, что он видит «собственными глазами», является лишь одним из сенсорных «окон», открытых джином. Конечно же, через это, оптическое, окно идет живая и подлинная визуальная информация… но ведь кое-что, не дойдя до зрительных центров, замещается мимиками.
«КОЕ-ЧТО — И ЛИШЬ ВО ИМЯ ОБЛАГОРАЖИВАНИЯ РЕАЛЬНОСТИ.»-выговорила совесть.
Или почти все — «во имя» затуманивания мозгов? Может, через нейроконнекторы его потчуют одними только мимиками из прекрасной сенсоматрицы, которая изображает идеальный город.
Данилов впервые ощутил некое облегчение из-за того, что лишь половина его жизни проходит в Свободобратске, среди его роскошных мимиков, а вторая половина — там, в ничем не прикрытой срани рабочих поселений и мерзости открытых зон.
1 2 3 4 5 6 7