Голые стены, окошко, два стула и два стола, привинченные к полу.— Жди следователя, — соизволил объяснить охранник и закрыл за собой дверь.Ждать пришлось долго. Явно временем здесь не дорожили. А может, специально делали так, чтоб у Антона была возможность хорошенько испугать самого себя всякими догадками. Он успел подготовиться к тому, что сейчас придет скучный человек с чужим, казенным лицом, разложит бумаги или электронный блокнот, и машина правосудия начнет свою долгую обстоятельную работу.Антон ходил взад-вперед по комнате, пользуясь тем, что никто за ним не следит и не запрещает делать что вздумается. Потом дверь открылась, и вошел Брусов.— Скоро придет следователь, — сказал он, усевшись на стул и заложив ногу за ногу. — А пока мы можем немного поговорить. Ты не возражаешь?Вопрос был идиотский. Антон лишь вяло пожал плечами.— Я хочу сказать, — продолжал Брусов, — что закон, конечно, для всех один, но иногда для разных людей можно допустить разные толкования. Соображаешь? Мы можем найти с тобой общий язык — и пойти на некоторые уступки. Но и ты должен пойти нам навстречу.— Если вы хотите, чтоб я стал стукачом, — быстро сказал Антон, — зря теряете время. Я — сам по себе. Мне не на кого доносить, и я мало что знаю.— Ты слишком шустро соображаешь, — усмехнулся Брусов, и его лицо-булыжник на мгновение изменило форму. — Я тебе пока ничего не предлагал. Подумай-ка сам, что лучше — три года тюрьмы или один год контракта с ЭКОПОЛом?— Контракт? — изумленно переспросил Антон.— Вернее сказать, устный договор. Устный договор с жесткими условиями. И с вознаграждением по истечении срока.— А что?..— Не спрашивай, что нужно будет делать. Я тебе все равно пока этого не скажу. Могу тебя заверить, что ты будешь проводить время с определенной пользой для себя, сносно питаться, иногда совершать прогулки и развлекаться по своему усмотрению. В любом случае, это интереснее, чем тюрьма.— Иногда совершать прогулки?— Больше я не скажу ни слова. И поторопись с ответом. Скоро придет следователь, и тогда ничего нельзя будет изменить.Ошалевший Антон попытался хоть что-нибудь выспросить, но майор демонстративно отвернулся к окну и замолчал.Хотя Антон и был готов к подобному повороту, все равно он оказался сбит с толку. Обрывки мыслей никак не хотели соединяться в единое целое, и только где-то на заднем фоне маячило нечто невообразимое: ЭКОПОЛ желает заключить с ним договор!!! Пусть даже и устный...Но, похоже, непростой это договор. Иначе не было бы таких премудростей. А может, послать их к черту с их загадками, наверняка ничего хорошего они не предложат...Брусов встал и посмотрел на часы.— Подумай: сейчас ты можешь встать и уйти со мной. Домой тебя не пустят, но в любом случае у нас тебе больше понравится, чем здесь. Я имею право сказать охране, что беру тебя для оперативной разработки.Антон никак не мог решиться.— Если не желаешь отвечать — я пошел. Мне не хочется объясняться со следователем. И пропадай ты пропадом...Но он не торопился выходить. Воцарилась тишина — такая напряженная, что готова была порваться, как струна, и больно ударить...Стало слышно, как в соседней камере грохнула дверь и охранник крикнул кому-то: «На выход!»— Хорошо, — услышал Антон свой голос.— Ну и правильно, — оживился Брусов. — Пойдем, только быстро.Антон шагал за майором по гулким коридорам, опустив глаза. Решетки перед ними открывались и тут же с лязганьем захлопывались сзади. Они уже миновали тюремную часть здания и теперь спускались по лестнице. Брусов здоровался со встречными, Антон же смотрел только под ноги. Он чувствовал на себе подозрительные взгляды, ему было очень неуютно, казалось, все догадываются, что его незаконно вытащили из камеры и хотят использовать для каких-то сомнительных целей.На нижних этажах было прохладно и чуть сыро, чувствовалась близость подвала. Возле одной из дверей Брусов остановился и, достав из бумажника чип-карту, открыл замок.— Жди меня здесь и не вздумай шуметь. Не хватало только, чтоб тобой заинтересовались посторонние...— Долго ждать?— Сколько придется, столько и жди. Нам торопиться некуда.Дверь закрылась, пискнув сработавшим замком, и Антон снова остался один в полупустой комнате без окон. Постоянные перемещения и ожидания уже раздражали. От скуки Антон заглянул в стоящие здесь пластиковые коробки, но там ничего не было, кроме обрывков упаковки и помятых листков документации на немецком языке.Он сел на пол, положив голову на колени. Нужно было думать. А этого как раз не хотелось. Антон не был любителем авантюр, и ему не нравилась неопределенность. Он был уверен, что ближайшие годы так и будет вечерами сидеть с Системой, а утром выходить на рынок в надежде заработать за день хотя бы пятерку.Сегодня привычный образ жизни претерпел крутой поворот. Его судьбу взяли в свои руки другие люди и, похоже, собирались сильно изменить ее.За весь день Антон не затратил никакой физической энергии, тем не менее уже чувствовал себя разбитым.Брусов вернулся не скоро. Он открыл дверь и кивнул, приглашая Антона выходить. На улице уже темнело. В противоположном конце внутреннего дворика горели огни заведенного автофургона.— Пока идем, оглашу условия договора, — сказал Брусов. — Их всего три. Первое — ты выполняешь все распоряжения начальника. Второе — ты не делаешь ничего без разрешения начальника. И последнее — ты никогда никому ни при каких условиях не расскажешь про договор и все, что с ним связано. Нарушив любое условие, ты автоматически возвращаешься в камеру. Хорошо понял?— Чего непонятного? — буркнул Антон.— Добро. Лезь в фургон.Антон немного удивился, что его повезут не в кабине, а в фургоне, как скотину, но возражать не посмел.Внутри была узкая скамейка. Сквозь маленькое мутное окошко пробивался свет и очертания домов.Понять, куда едет машина, было невозможно, поэтому Антон сел на скамейку и принялся терпеливо ждать. Они ехали долго — видимо, за город. Наконец машина замедлила движение, Антон тут же вскочил и приник к окошку. Оказалось, они свернули с трассы в лес. В свете фар мелькнул указатель «Кольцово». Название было очень знакомым, и Антон некоторое время безуспешно силился вспомнить, что с ним связано.Машина еще несколько минут шла совсем медленно, затем остановилась и просигналила. За окошком было светло от ярких фонарей. Антон рассмотрел цепочку столбов с осветителями, идущую между деревьями. В этот момент он вспомнил: в Кольцове находилась учебно-тренировочная база оперативного отряда ЭКОПОЛа.Машина проехала в ворота и там остановилась окончательно. Ежась от ночного холода, Антон вылез из фургона. В свете фонарей видны были только стволы деревьев.Навстречу вышел Брусов, пряча в карман пластинку мобильного телефона.— Где мы? — поинтересовался Антон. — Это учебный лагерь спецназа?— Слишком любопытный, — отчужденно ответил майор. Он смотрел куда-то в сторону, нетерпеливо переступая с ноги на ногу.Наконец среди деревьев показалась неясная фигура. Вскоре Антон разглядел невысокого, но крепкого человека в обычном спортивном костюме. В руке он держал тонкую бамбуковую палочку и иногда постукивал ею по ноге. Незнакомец не выглядел старым, но его волосы были почти полностью седые.— Привезли? — спросил он, посмотрев на Антона странным, пронзительным взглядом.— Да... Проводи его, а я поехал. И так уже на два часа задержался.— Ладно. Если будут проблемы, я позвоню. Пойдем за мной.Последние слова относились к Антону. Он поспешил вслед за незнакомцем, услышав, как за спиной разворачивается и удаляется автофургон. Брюки быстро намокли от ночной росы. Незнакомец шел плавно и в то же время очень быстро, Антон едва поспевал за ним.— Моя фамилия Сергеев, — сказал наконец провожатый. — Я начальник этого лагеря. Выспись сегодня, а завтра ознакомишься с распорядком.Из темноты выплыли очертания небольших деревянных домиков, беспорядочно установленных среди высоких сосен.— Заходи в этот и устраивайся, — кивнул Сергеев. — Там должно быть свободное место. Я пошел...Антон поднялся на порог и толкнул дверь, которая легко открылась. Прошел через веранду и остановился, чтобы глаза привыкли к темноте. Постепенно стали различимы две кровати, одна из них — пустая. Антон шагнул вперед, и тут же под ногами загремела не замеченная ранее табуретка.На второй кровати кто-то заворочался, затем раздался сонный, но раздраженный голос:— Хорош там греметь, э!Антон осторожно поставил табуретку рядом с кроватью и, раздевшись, уложил на нее одежду.Простыня была прохладная и шершавая. Антон лежал неудобно, однако боялся пошевелиться и разбудить своего нервного соседа. Комната оказалась очень простой: две кровати, две тумбочки, стол и встроенные шкафы. Прошло несколько минут, и с соседней кровати стало доноситься громкое размеренное сопение — сосед, видимо, уснул. Антон перевернулся на живот, укутался в одеяло и быстро отрешился от всех своих проблем.x x xУтром Антон открыл глаза и некоторое время лежал, глядя на залитую солнечным светом стенку. Он удивлялся, отчего проснулся так рано и так легко. Наверно, дело было в свежем воздухе. Уже давно ему не приходилось проводить ночь среди живой природы.Лежать в кровати решительно не хотелось. Он стремительно поднялся и вышел на улицу. Сосед продолжал спать, из-под одеяла виднелись только всклокоченные волосы на его макушке.Из-за угла доносились звонкие, размеренные удары. Антон выглянул и увидел женщину в спортивном костюме, которая атаковала короткой палкой «безмозглого гумми» из черной резины. На вид ей было лет тридцать пять, но ее фигура казалась очень молодой и сильной. Она легко и грациозно наносила прямые удары, отпрыгивала, уходя от контратак, и четко парировала выпады механической куклы.Антон пришел к выводу, что это очень дорогой «гумми» — он не просто прыгал и размахивал болванками-руками, а действовал по сложной интеллектуальной программе, анализировал движения человека, воспринимая его тепловое поле.Женщина наконец заметила Антона, остановилась и приветливо улыбнулась.— Здрасьте, — смущенно кивнул Антон.— Привет, — откликнулась женщина. Антон заметил на ее куртке небольшую нашивку — «Инструктор». — Ты новенький?— Я приехал сегодня ночью. А вы — инструктор по боевой подготовке?— Нет, — засмеялась она. — Я инструктор по средствам связи.Ее кожа и глаза выглядели такими же молодыми, как и фигура. Антон не сказал бы, что она красавица, но ее обаяние привлекало его больше, чем красота иных женщин.— Как тебя зовут?— Антон.— Меня — Анна. Хочешь размяться? — она протянула ему палку.Антон неуверенно принял оружие, взвесил его в руке и встал в простую стойку перед «гумми». Тот зашевелился, зашуршал моторами и пневмоприводами, примериваясь к новому противнику. Антон легко стукнул его по рукам и сразу перешел в ураганную атаку, нанося по два-три удара в секунду. Большинство ударов кукла отбила с механической точностью и равнодушием. Но Антон знал слабые места электромеханического тренажера, который был способен проанализировать своими германиевыми мозгами любой удар, кроме непостижимого для него двойного. Поэтому, швырнув в голову «гумми» палку, Антон одновременно ударил его обеими ногами в корпус. Кукла повалилась на траву, динамик тихо пропел сигнал поражения средней степени.— Неплохо, — с уважением сказала Анна. — Ты, наверно, программист?— А что, так заметно? — слегка обиделся Антон.— Нет! — засмеялась Анна. — Просто нам нужен был хороший системщик, а его все никак не могли найти.Антон тут же понадеялся, что сейчас женщина объяснит, кому и зачем он понадобился, но ошибся. Анна подняла палку, слегка стукнула ей «гумми», приказывая подняться, и сказала:— Видишь там зеленый дом за деревьями? Это столовая — сходи позавтракай. Еще увидимся.И она вновь занялась своим «гумми».Антон пробормотал «спасибо» и отправился завтракать. Настроение после встречи с этой чудесной женщиной стало тоже чудесным.В столовой было почти пусто. В самом углу за столиком сидел Сергеев и разговаривал с худощавым светловолосым человеком в черном комбинезоне. Заметив Антона, Сергеев кивнул ему:— Не уходи, когда поешь. Надо поговорить.Антон кивнул в ответ и взял с прилавка поднос с завтраком. Еда оказалась вкусной. Похоже, все было сделано из натуральных продуктов. Когда он допивал яблочный сок, к нему подсел Сергеев.— Ну как, устроился? — поинтересовался он, крутя в пальцах свою бамбуковую палочку.— Нормально.— Сейчас пойдем на склад, получишь вещи. Потом — в душ, там и переоденешься. На занятия пойдешь после обеда, а пока можешь тут побродить, осмотреться. Только не вздумай перелезать через забор. Впрочем, тебя должны были предупредить...— А что за занятия?— Сейчас... — Сергеев полез в карман за блокнотом. — Так... У тебя будет общефизическая подготовка, стрельба, рукопашный бой, тактика и... И пока все. Немного позже начнешь ходить на альпинизм и средства группового поражения.— А средства связи? — поинтересовался Антон, вспомнив грациозную Анну.— По связи, может быть, состоится одно или два занятия, попозже. Там ничего сложного.— Ясно, — вздохнул Антон.— Я должен сказать тебе еще кое-то. Формально тебя здесь нет, и мы тебя не знаем. В ближайшие дни наши агенты должны будут распространить среди твоих знакомых информацию о том, куда ты подевался, — чтоб не вызывать лишнего любопытства. Подумай сам, что им лучше сказать? Куда ты мог бы исчезнуть на целый год?— Можно сказать, что мне присудили крупный штраф и отправили его отрабатывать куда-нибудь...— Годится. Так и сделаем. Еще одно: с сегодняшнего дня ты включен в команду. Дело, конечно, твое, но я не советую говорить другим свое настоящее имя и фамилию. И вообще поменьше болтай. Здесь все называют друг друга по псевдонимам или позывным. Придумай себе какой-нибудь позывной сам. А то ребята так могут прозвать, что не обрадуешься.— Ладно, я попробую.— Попробуй. Запомни и еще одно. Формально команды не существует. Если ты где-то заикнешься про нее, сделаешь хуже только себе. Доказать ты ничего не сможешь. Не пробуй покидать территорию: если сделаешь это и тебя увидят в городе, — наш договор аннулируется, следственный отдел возобновляет уголовное дело со всеми вытекающими последствиями.Антон удрученно кивнул.— Напоследок хочу тебя обрадовать. Условно срок нашего договора — один год. На самом деле мы надеемся все сделать гораздо быстрее. Если все сложится удачно, ты не пожалеешь, что оказался в команде. Это я тебе обещаю.— А если неудачно?— От неудач не застрахован никто, даже я. Поел? Тогда пошли.Склад помещался в таком же деревянном домике. Сергеев раскодировал замок и предоставил Антону самому выбрать себе мягкие спортивные ботинки и черный комбинезон со следами оторванной нашивки «ЭКОПОЛ». Были здесь еще майки, полотенца, зубные щетки, авторучки и прочая бытовая мелочь.В душевой комнате у Антона отобрали собственную одежду, сказав, что «пусть пока полежит на складе». Сергеев, убедившись, что с новобранцем все в порядке, поинтересовался, нужно ли ему выдавать сигареты, и ушел по своим делам.Антон вышел из душа и понял, что не знает, как пройти к своему домику. Он отправился наугад и вскоре наткнулся на высокий забор, из-за которого доносились возбужденные крики и звонкие шлепки — похоже, там играли в волейбол.Он прошел дальше вдоль забора, увидел турники, барьеры, стенды для стрельбы из арбалета и метания холодного оружия. Все это походило на обычный спортивный лагерь. Почему-то было совсем безлюдно.Побродив с полчаса, Антон вышел наконец к своему жилищу. Дверь была открыта настежь. Он шагнул внутрь и увидел, что сосед сидит на кровати и курит. Лицо у него было покрасневшее, волосы — мокрые, на темно-синей майке проступали пятна пота. Похоже, ему только что пришлось серьезно поработать мышцами.— Здесь будешь жить? — с ходу спросил сосед.— Наверно, — пожал плечами Антон.— Кровать за собой убирай, ладно? Меня зовут Сержант.Антон протянул руку и понял, что не знает, как назваться. Он так и не придумал себе псевдоним. Пришлось представляться настоящим именем.— Уф-ф... — выдохнул Сержант, растягивая пальцами воротник майки. На груди блеснула цепочка с армейским медальоном. — А ты почему кросс сегодня не бегал?— Я тут первый день. Сергеев сказал, что на занятия нужно идти только после обеда.— Ты программист, что ли?— Ага.— А сюда как попал?Антон вновь почувствовал себя неловко. Но Сержант не стал настаивать на конкретных фактах.— Быстро тебя уговорили-то? Меня две недели в камере мариновали и всякие ужасы рассказывали.Антон с облегчением понял, что у этого парня такая же история с арестом и последующим мнимым освобождением.— Нет, меня всего одну ночь держали, — сказал он.— И ты так быстро сломался? Что тебе грозило-то?— Сказали, три года.— Брехня, — презрительно махнул рукой Сержант.
1 2 3 4 5 6 7