Мгновением позже Моддо занял место на
ступеньку ниже, а еще одной ступенькой ниже расположился Помощник Слуги
Просвещения.
Зал постепенно наполнился одетыми в белые мундиры роскошного,
наиболее модного, в свободно спадающих складках, покроя Старшими
Руководителями Центра Воспитания. Впереди платформы выстроились личные
телохранители Гароммы.
И празднество началось. Празднество, посвященное установлению полного
контроля.
Сначала старейший из чиновников Службы Воспитания процитировал
соответствующие места из Устных Преданий. О то, как каждый год при каждом
режиме с незапамятных доисторических, так называемых "демократических"
времен в старших классах средних школ по всему миру производилась
психометрическая проверка с целью точного определения степени
эффективности политического воспитания подростков.
О том, что ежегодно обнаруживалось, что подавляющее большинство
считало находящегося в момент проверки правителя самой стержневой фигурой,
поддерживающей благосостояние людей, главной движущей силой повседневной
жизни.
О том, что существовало незначительное меньшинство, в среднем пять
процентов, успешно противостоящее идеологической обработке, и за такими,
когда они вырастали, надо было внимательно следить, как за потенциальными
источниками недовольства.
О том, что с приходом к власти Гароммы и его Слуги Просвещения Моддо,
25 лет тому назад началась новая эра интенсивного промывания мозгов
широких масс, преследующая гораздо более честолюбивые цели.
Старейший замолчал, поклонился и, сделал шаг назад, затерялся в
толпе.
Поднялся Помощник Слуги Просвещения и, повернувшись лицом к Гаромме,
охарактеризовал эти новые цели - полный контроль - как противостоящие
устаревшему довольству прежней администрацией 95 процентами. Потом он
начал рассуждать о новых, широкомасштабных механизмах внушения страха и об
ускоренных методах психометрической профилактики на ранних стадиях, с
помощью которых должны быть достигнуты эти цели. Все эти методы,
разработанные "под мудрым руководством непогрешимого вдохновителя Гароммы.
Слуги для Всех", дали в результате то, что проведенная через несколько лет
проверка показала, что количество независимых юношеских умов сократилось
до одного процента.
Собравшиеся боготворили при этом каждый вздох, вырывающийся из груди
их Слуги.
Помощник Слуги Просвещения отметил, что затем прогресс замедлился.
Новыми методами воспитания было охвачено большинство наиболее способных
детей, однако все еще оставалось твердокаменное ядро весьма ценных
уклонистов, психологических неудачников, для которых их личная
неспособность приспособиться к окружению делал для них невозможным
согласиться со взглядами, преобладающими в их социальной среде, какими бы
ни были эти взгляды. В течение нескольких лет в муках родилась такая
методика воспитания, которая давала возможность даже неудачникам вписаться
в общество, главной характеристикой которого являлось обожествление
Гароммы, а еще через несколько лет выборочные проверки показали, что
количество носителей отрицательных реакций стало уменьшаться до нуля:
0,016%, 0,007%, 0,0002%.
Наконец, наступил нынешний год. И что же?
Помощник Слуги Просвещения сделал паузу и перевел дух.
Пять недель тому назад состоялся очередной выпуск молодых людей,
прошедших Единую Систему Просвещения. Была проведена обычная проверка в
масштабах всей планеты. Потом - сравнение и повторная проверка. Результат
оказался поразительным - отрицательная реакция составила ноль процентов
выпускников, вплоть до самого последнего десятичного знака! Контроль стал
полным и всеобъемлющим.
В зале стихийно вспыхнула овация, в которой принял участие и сам
Гаромма. Затем он наклонился вперед и по-отечески, как обращаются с
любимой собственной вещью, возложил руку на голову Моддо. Узрев такое
необычное оказание чести своему шефу, собравшиеся разразились
приветственными восклицаниями.
Воспользовавшись шумом, Гаромма тихо спросил у Моддо:
- А что известно об этом широким массам? Что ты им говоришь на сей
счет?
Крупное лицо Моддо с выступающими скулами повернулось к Гаромме:
- Что это - праздник. Напускаю побольше туману в отношении достижения
полного контроля над тем, что людей окружает, главной целью которого
является благо всего поняли, что это нечто такое, что по душе их Слуге, и
чтобы могли радоваться этому вместе с ним.
- Своему собственному рабству... Мне это на самом деле по душе. -
Гаромма долго смаковал наслаждение неограниченного господства. Но в его
вкусе появилась некая кислинка, и он, вспомнив, решительно проговорил: -
После обеда я хотел бы заняться вопросом, касающимся Слуги Безопасности.
Начнем, как только отправимся отсюда назад.
Слуга Просвещения кивнул.
- На этот счет у меня есть пара мыслей. Как вы понимаете, все не так
просто. Взять хотя бы проблему преемника.
- Да, это так. Так всегда. Может быть, подождем еще несколько лет, и,
если только нам удастся подтвердить результаты проверки и распространить
наши методы на людей более старшего возраста, сможем начать ликвидацию
Службы Безопасности вообще.
- Может быть. Однако прочные убеждения менять гораздо труднее. И вам
всегда нужна будет Служба Безопасности в высших эшелонах государственного
аппарата. Но я сделаю все, что в моих силах. Все, что в моих силах.
Гаромма кивнул и удовлетворенно откинулся на спинку трона. Моддо
всегда будет делать все, что в его силах. И что особенно приятно - самую
нудную, неблагодарную работу. Гаромма небрежно вскинул руку.
Аплодисменты и приветствия прекратились. Вперед вышел еще один
ответственный работник Просвещения и стал описывать подробности выборочной
проверки.
Церемония шла своим чередом.

Это был день установления Полного Контроля!
Моддо, Слуга Просвещения, Одетый в Лохмотья Учитель Человечества,
потер разболевшийся лоб своими большущими, хорошо ухоженными пальцами и
позволил себе погрузиться в блаженство ощущения абсолютной власти,
безграничной власти, власти, о которой не грезилось никому из людей
прежде.
Полный контроль. Полный.
Оставалась, правда, еще проблема преемника Слуги Безопасности.
Гаромма потребует от него решение, как только они отправятся назад, в
Лачугу Служения. А решение это все не приходит. Любой из двух помощников
Слуги Безопасности мог бы успешно выполнять эту работу, но не в этом
заключается затруднение.
Вопрос в том, что неизвестно, кто из этих двоих может в большей
степени поддерживать на высоком уровне страхи Гароммы, внушенные ему Моддо
за 30 лет.
В этом, по его мнению, и заключается единственная функция Слуги
Безопасности: непрерывно возбуждать и без того обуянное страхом
подсознание Слуги для Всех до такой степени, пока не придет время
периодически повторяющегося психического кризиса. А потом, заменив
человека, вокруг которого аккумулируются все эти страхи, временно ослабить
напряжение.
Моддо улыбнулся. Это несколько напоминает рыбную ловлю. Сначала
забрасываешь удочку с наживкой лишний раз, уничтожив очередного Слугу
Безопасности, а затем спокойно и непрерывно разматываешь леску следующие
несколько лет, исподтишка подбрасывая намеки о все более явно
проявляющихся намерениях его преемника. Только никогда не следует
вытягивать эту рыбку на берег. Необходимо просто удерживать ее на крючке,
чтобы она находилась под постоянным контролем.
Слуга Просвещения улыбнулся точно выверенной легкой улыбкой,
незаметной для окружающих. Делать ее он научился еще в юности.
Вытащить рыбку на берег? Это равнозначно тому, чтобы самому стать
Слугой для Всех. Но какой же умный человек мог бы удовлетворять свою жажду
власти таким идиотским образом?
Нет, пусть это остается его коллегам, увешанным лохмотьями
высокопоставленным чинам Лачуги Служения, вечно плетущим интриги и
заговоры, объединяющимся в различные фракции и контрфракции. Слуге
Промышленности, Слуге Сельского Хозяйства, Слуге Науки и остальному
непомерно важному дурачью.
Быть Слугой для Всех - значит быть мишенью для заговоров, эпицентром
повышенного внимания. Любой одаренный человек в этом обществе рано или
поздно приходит, независимо от того, насколько это завуалировано, к
пониманию, что власть - единственная стоящая цель в жизни. А Слуга для
Всех - само воплощение власти как таковой.
Нет уж. Гораздо лучше, когда тебя считают робкой затурканной мелкой
сошкой, колени которой трясутся под бременем ответственности, намного
превышающей способности. Разве он не наслушался за своей спиной
пренебрежительных фраз вроде:
"...административная игрушка Гароммы..."
"...подстилка под башмаками Гароммы..."
"...шестерка для выполнения дел, которыми брезгует Слуга для Всех..."
"...вешалка для грязного белья Гароммы..."
"...жалкий, ничтожный, трусливый слизняк..."
"...Гаромма чихает, Моддо нюхает..."
и так далее.
Но в этом лакейском, презираемом положении можно быть подлинным
творцом вырабатываемого политического курса, вершителем судеб людей,
фактическим диктатором человечества...
Он еще раз поднял руку и разгладил морщины на лбу. Головная боль
становилась все нестерпимее. А официальная церемония достижения полного
контроля, похоже, продлится еще добрый час, не меньше.
Хорошо бы сейчас смотаться минут на 20-30 к Луубу-Исцелителю, но так,
чтобы Гаромма не слишком разнервничался. В такие критические периоды со
Слугой для Всех нужно обращаться особенно деликатно. Тот первый испуг,
нужно обращаться особенно деликатно. Тот первый испуг, который моддо в нем
вызвал, может в любой момент чрезмерно разрастись и привести к поспешным,
принятым самостоятельно, решениям. Такой возможности нельзя допускать ни в
коем случае. Это было бы слишком опасно.
На какое-то мгновение Слуга Просвещения прислушался к тому, о чем
бубнит молодой докладчик. О способах и средствах, наклонных кривых и
коэффициентах корреляции, и все это на том статистическом жаргоне, за
которым скрывалось все великолепие революции в психологии, которую
совершил он, Моддо.
...Да, это продлится еще никак не менее часа...
Тридцать пять лет назад, корпя над диссертацией в библиотеке Высшего
Центрального Училища Службы Воспитания, он раскопал великолепный самородок
среди накопившегося за несколько столетий шлака статистических данных по
воспитанию масс - концепцию индивидуального подхода.
В течение долгого времени эта концепция казалась ему невероятно
трудной для применения. Когда все, чему тебя учили, направлено на
эффективное воздействие на людскую психику в масштабе миллионов, учет
склонностей и чувств одного человека кажется неуловимым и скользким, как
свежевыловленный угорь.
Тем не менее, закончив и защитив диссертацию, посвященную методам
достижения полного контроля, которыми пренебрегала прежняя администрация,
он вернулся к проблеме индивидуального воспитания.
В течение следующих нескольких лет, выполняя нудную работу в Бюро
Прикладной статистики Службы Воспитания, Моддо одновременно разрешал
проблему выделения личности из группы - перехода от общего к частному.
Одно было очевидно. Чем моложе материал, тем легче выполнение задачи
- так же, как и при массовом воспитании. Однако, если начинать в детском
возрасте, пройдет немало времени, прежде чем воспитуемый начнет эффективно
воздействовать на окружающий мир от своего имени. И, взявшись за
воспитание ребенка, непрерывно сталкиваешься с необходимостью преодоления
идеологической обработки, получаемой им в младших классах.
Требовался молодой человек, занимающий уже определенный правящий
пост, по той или иной причине обладающий немалой долей нереализованного
или же не подготовленного в должной мере потенциала. Предпочтительно,
чтобы его прошлое могло повлиять на создание личности, в которую уже
заложены страхи и желания такого рода, чтобы могли послужить в качестве
адекватных рычагов управления.
Моддо работал по ночам, роясь в личных делах сотрудников своей
организации в поисках такого человека. И нашел двоих-троих вполне
подходящих. Более всего ему импонировал замечательный парнишка из Службы
Транспорта.
Но тут он натолкнулся на личное дело Гароммы.
Этот молодой человек был само совершенство. С самого начала. Он был
создан для того, чтобы руководить. Обаятельный, умный, восприимчивый,
впечатлительный...
- Я мог бы чертовски многому поучиться у вас, - застенчиво сказал он
Моддо при первой встрече. - Столица еще несколько смущает меня, а вы здесь
родились и чувствуете себя, как рыба в воде.
Благодаря неряшливой работе Специального Уполномоченного по вопросам
Воспитания шестого округа в местах, где вырос Гаромма, оказалось
удивительно большое число лиц с независимым складом мышления на самых
различных уровнях развития интеллекта. Большинство из них склонялось к
революции, особенно после десяти неурожайных лет и непомерного повышения
налогов. Но Гаромма был честолюбив. Он отвернулся от своего крестьянского
прошлого и занял место в одном из нижних этажей Службы Безопасности.
Когда в шестом округе произошло восстание, его полезность при
подавлении была вознаграждена высоким постом. Но, что самое главное - он
был избавлен от надзора и дополнительной идеологической обработки, которые
неизбежно ожидали бы любого другого человека с такими подозрительными
семейными связями.
Это означало, что в распоряжении Моддо оказалась не только восходящая
звезда, но и личность, превосходная в своей пластичности.
Личность, на которую он мог старательно накладывать планируемый
образ.
Прежде всего, в ней имелось замечательное качество - чувство вины
перед отцом за непослушание, толкнувшее молодого Гаромму на уход с фермы,
а впоследствии заставившее его стать доносчиком на собственную семью и
соседей. Это чувство вины, имеющее своим следствием боязнь и ненависть ко
всему, связанному с прошлым, можно было легко перенаправить на
ненавистного нового "отца" - Слугу Безопасности, нового начальника
Гароммы.
Позже, когда Гаромма стал Слугой для Всех, он все еще оставался
благодаря неусыпным стараниям Моддо все с тем же чувством вины и
вездесущим страхом наказания независимо от того, кто в данный момент
возглавлял Службу Безопасности.
Необходимо только было, чтобы вождь не догадывался, что имеет хозяина
- высокого мужчину, который всегда сидит справа от него и кажется всегда
таким взволнованным и неуверенным...
Моддо неустанно воспитывал и перевоспитывал Гаромму. С самого начала
он понял, что необходима постоянная подпитка узколобого крестьянского
высокомерия Гароммы, и начал перед ним унижаться. И даже заставил Слугу
для Всех уверовать, что это он приручил Моддо, а не наоборот. Мысли о
ненадежности Слуги Безопасности он незаметно каждый раз прививал Гаромме
самолично.
Теперь Моддо был занят закладкой грандиозных планов на будущее и
совсем не хотел, чтобы они расстроились из-за накопившихся обид -
наоборот, они должны быть подкреплены обожанием, испытываемым к любимой
собаке, приниженная зависимость которой только укрепляет хозяина в
сознании собственной значимости и приводит к еще большей зависимости от
нее, чего хозяин даже не осознает.
Моддо едва сдержал улыбку, вспомнив потрясение, которое не смог
скрыть Гаромма, когда до него дошло, что Слуга для Всех фактически
является Диктатором над Всеми. Что ж, однажды ему самому в детстве
пришлось услышать подобную фразу в разговоре родителей во время морской
поездки, которую семья совершала по привилегии, данной отцу - мелкому
служащему Службы Рыболовства и Мореплавания. И это потрясло молодую душу
так, что Моддо вырвал... Потеря веры тяжело переносится в любом возрасте,
а зрелости же - особенно.
В возрасте шести лет Моддо потерял не только веру, но и родителей.
Они слишком много и откровенно говорили.
1 2 3 4 5