- В трубке слышалась рок-музыка.
- Я. Я просто хотел сообщить, что благополучно добрался до Индии.
- Ой, вот мама обрадуется! Вчера по телевизору передавали, что там беспорядки.
Клэй обеспокоенно переспросил:
- Что? Где мама?
- Пошла в магазин. Ужасно расстроится, что пропустила твой звонок!
- Скажи, что у меня все хорошо. Но что за беспорядки?
- Какой-то штат отделяется от Индии. Там столкновения всякие. Джон Тримбл сообщал в «новостях».
Клэй никогда не запоминал имена телевизионных ведущих; они все казались ему на одно лицо, просто дикторы, читающие заранее заготовленные тексты, но дочь относилась к ним с полным уважением.
- Где беспорядки?
- Ну, где-то на юге.
- Здесь ничего подобного нет, солнышко. Я в безопасности. Так и передай маме.
- А там есть мороженое?
- Да, но я еще не пробовал. Передашь маме, что я сказал, запомнила? Я в безопасности.
- Да, она беспокоится.
- Не беспокойтесь, Энджи. Все, заканчиваем, мне пора идти.
На линии что-то свистело и трещало.
- Папочка, я по тебе скучаю.
- Я по тебе скучаю в два раза больше. Нет, в квадрате. • Она захихикала:
- Я сегодня коленку ободрала на перемене. Кровь текла, даже пришлось пойти к медсестре.
- Смотри, чтобы грязь не попала. И передай маме, что я ее люблю.
- Ой как она расстроится, что не поговорила с тобой.
- Я скоро вернусь.
Она снова хихикнула и ввернула модное словечко, которое недавно усвоила:
- Пока, папочка. Было очень реально.
Последнее, что донеслось до него из ясного и понятного мира, который находился за тридевять земель, был этот легкий смех, и линия разъединилась. Клэй сам хихикнул, когда клал трубку на место. Вместо того чтобы закончить фразу «очень приятно», она повторила услышанный, наверное по телевизору, модный оборот. Старо как мир. Все повторяется, и модные словечки и обороты приходят, уходят и снова возвращаются.
Клэй улыбнулся, надвинул шляпу на лоб и быстро вышел на улицу, где Патил ждал его. Он видел Индию как бы уголком глаза, так, нечто вроде декораций.
3
Они выехали из Бангалора на двух джипах. В зеленом джипе, на котором они удирали из аэропорта прошлой ночью, ехали аспиранты. Клэй с Патилом и Сингхом ехали в синем. Клэй опять лежал на заднем сиденье, подальше от любопытных глаз. Вокруг них дрожало знойное марево.
Они проезжали мимо выжженных полей, лишенных всякого цвета. Повсюду торчало только серое высохшее жнивье. Деревья стояли поникшие и голые, ветви свисали, как усталые руки. Закутанные в лохмотья фигуры прятались в тени. Некоторые шевелились, провожая взглядами джип, и белки глаз неожиданно посверкивали в полумраке навесов. Клэй заметил большие наросты на ветвях деревьев, похожие на грубо связанные узлы, покрытые бурой оболочкой.
- Это какая-то фитопатология? - спросил он. Сингх поджал губы:
- Боюсь, что это гнезда, вроде осиных, как сообщали в прессе. - Он не отрывал взгляда от серых, засохших деревьев, пока Патил не сбросил скорость.
- Это опасно? - спросил Клэй, заметив желтый сок, сочащийся из-под бурых оболочек.
- Нет, пока они не вырастут, - сказал Сингх. - Тогда они становятся смертоносными.
- Выглядят уже довольно большими.
- Говорят, это крупные твари, но, разумеется, о них мало что известно.
Патил надавил на газ, и они помчались дальше. Мотор изредка чихал, когда случался перебой в зажигании. Клэй надеялся, что у них есть запасные свечи. Поля по обеим сторонам дороги производили безрадостное впечатление.
- Это все из-за генной инженерии и биоэкспериментов? - спросил Клей.
Сингх кивнул:
- По-моему, все началось с европейских исследовательских программ. Вначале они посадили экспериментальные формы растений, но вредители взяли свое. Тогда стали изобретать новые способы защиты от вредителей - и в результате появились эти «осы». Мне кажется, что какая-то ошибка в эксперименте или мутация привели к тому, что эти твари стали опасными для людей и даже коров.
Клэй нахмурился:
- Эти «осы», они ведь появились в ходе японских программ?
Патил загадочно усмехнулся:
- Вы довольно хорошо осведомлены о наших проблемах, сэр.
Все замолчали. Клэй теперь отчетливо представлял, что в Вашингтоне его инструктировали главным образом по части технических подробностей, но ни слова не было сказано о том, как смотрят на свои проблемы сами индусы. Ни Сингх, ни Патил не проявляли особой озабоченности, но, может, они просто смирились? Их высказывания словно исходили из какого-то скрытого -центра, как сейсмические волны из земных недр.
- Не стоит беспокоиться по поводу этих гнезд, - сказал Сингх, когда они уже проехали значительное расстояние. - Они поспеют не раньше, чем мы закончим нашу работу. В любом случае в Коларе поля полностью поражены эрозией, и только в нескольких местах созревают эти гнезда.
Клэй махнул рукой вперед, указывая за ветровое стекло:
- А вон те пузыри на стенах - это не гнезда?
К его удивлению, оба спутника расхохотались. Отдышавшись, Патил посоветовал:
- А вы присмотритесь к ним, профессор Клэй. Обратите внимание на знаки, изображенные на них.
Патил замедлил ход, и Клэй с любопытством оглядел круглые пухлые нашлепки тускло-бурого цвета на беленых стенах вдоль дороги. Они были покрыты узором радиальных линий. Клэй нахмурился было, но потом отругал себя за глупость: узоры представляли собой отпечаток ладони.
- Сушатся, - весело хихикнул Патил.
- Сушится что?
- Навозные лепешки, коллега. Мы используем коровий навоз.
- Для чего?
- Топливо. Когда лепешки высыхают, их складывают в кучу - видите, вон там?
Они проезжали мимо такой груды; женщина закончила укладывать ровный слой сухих навозных лепешек поверх остальных и аккуратно прикрывала кучу полиэтиленом.
- Зимой они хорошо горят.
- Значит, для отопления?
- Ну да, и пищу можно готовить.
Заметив выражение лица Клэя, Сингх нахмурился и поджал губы. Его брови буквально сошлись на переносице, узлом стянув две вертикальные морщины.
- Старый добрый способ, ничуть не хуже новомодных выдумок.
«Да уж, - подумал Клэй, - и старый добрый источник холеры, чумы, детской смертности». Но вслух вежливо спросил:
- Например?
- Три года назад в главную реку страны были запущены разные породы рыб, в том числе крупная рыба с Амазонки, чтобы увеличить поголовье.
- В Ганг? Я считал, что это священная река.
- Что может быть священнее, чем спасение голодающих?
- Тоже верно. Ну и что из этого вышло?
- Крупная рыба расплодилась. Очень вкусная. Настоящий деликатес.
- Надо будет попробовать, - заявил Клэй, вспомнив очень постное овощное жаркое, которое ел за завтраком.
Сингх продолжал:
- Но в этих крупных амазонских экземплярах находились икринки рыб-паразитов, которые сохранились, несмотря на тщательную обработку. Маленькие такие рыбешки. Кажется, называются кандиру, или Hemicetopsis, да? - обратился он к Патилу.
- Совершенно верно, - ответил Патил, - мелкие рыбы-паразиты, кормятся главным образом мочой крупных рыб. По мнению специалистов, икринки содержались внутри взрослых особей и потому не были обнаружены.
Голос Патила звучал невозмутимо и размеренно, хотя он в то же время выполнил весьма рискованный маневр, чтобы не сбить случайно выбежавшую на дорогу козу. Клэй ударился о дверцу машины, а Патил заложил новый крутой вираж, чтобы не угодить в грязную лужу, откуда ни возьмись возникшую прямо перед ними. Они с грохотом выскочили на обочину, а затем вернулись на дорогу, не снижая скорости. Патил сидел за рулем прямой как палка, небрежно поворачивая руль и явно не обращая внимания на эффектность виража.
- Представьте себе, профессор Клэй, что вы один из «преданных», - сказал Сингх, - и вы скопили денег, чтобы поселиться у Ганга лет на десять, а то и на двадцать. Может, вообще на всю жизнь.
- Ну? - Клэй не понимал, куда он клонит.
- И вот вы в полном восторге входите в реку, чтобы омыться. Может, даже в экстазе. Событие в духовной жизни. И вы просто сливаетесь с рекой. И совершенно неумышленно мочитесь в воду.
Сингх развел руками, как бы подтверждая, что такое происходит само собой.
- Но моча тут же привлекает кандиру. Столько пищи, поистине она исходит из очень большой рыбы! Кандиру принимает вас за очень крупную рыбу. Кандиру стремится вверх по потоку мочевой кислоты, проникает к вам в уретру, словно змея, пробирается по ходу как можно глубже. И чем мощнее ваша струя, тем сильнее стремится внутрь уретры кандиру. Когда эта тварь добирается до предела и не может двигаться дальше в силу игры эволюции, она высовывает наружу целую кучу шипов. Причудливое создание!
Сингх помолчал, улыбаясь такой шутке природы. Клэй покачал головой, во рту у него пересохло.
- Эти шипы глубоко вонзаются в стенки уретры, позволяя кандиру держаться возле желанного источника питания.
Сингх слегка повел пальцами. Клэй открыл было рот, но промолчал.
Патил объехал упряжку волов, тянувших деревянную повозку, и добавил свое слово:
- Боль ужасная. Практически никакого лекарства. Женщин, простите за нескромность, приходится вскрывать, чтобы добраться до этой рыбки-малютки, прежде чем она обожрется и разбухнет настолько, что полностью перекроет проход. А некоторым мужчинам приходится и того горше. Их мочевой пузырь переполняется, потому что обычно не полностью опорожняется к тому времени, когда туда заберется кандиру и начинает кормиться. Им остается только применить медленную процедуру отравления этой твари и ждать, пока она сморщится и втянет свои шипы. Однако мочевой пузырь может не выдержать и лопнуть, и тогда моча зальет брюшную полость, отчего человек, естественно, погибнет. Если времени мало…
- Да? - напрягся Клэй.
- Тогда остается только отрезать пенис, - сказал Сингх, - вместе с кандиру.
Последовало долгое молчание. Машину потряхивало и подкидывало на выбоинах; дорога петляла между бесконечными высохшими полями, кирпичными руинами и белеными хибарами. Наконец Клэй хрипло произнес:
- Я… понимаю, что вы справедливо возмущаетесь теми, кто… кто навлек на вас все эти беды. «Преданные»…
- Они убеждены, что все зло происходит от мировоззрения, на основе которого развивалась современная наука.
- Но послушайте, тот, кто развел эту рыбу-паразита… Сингх широко раскрыл глаза от удивления. Он даже
слегка улыбнулся:
- О нет, нет, профессор Клэй! Мы не виним за ошибки, а то нам пришлось бы винить и за успехи!
Клэй был полностью обескуражен, когда Патил глубокомысленно покивал в знак согласия.
Клэй решил промолчать. Инструкторы в Вашингтоне предупреждали его о нежелательности каких бы то ни было политических дискуссий, и, хотя он не был уверен в том, что эта тема носила политический характер или что Патил и Сингх выразили свое действительное отношение к тому, о чем рассказывали, было ясно, что слова здесь неуместны. Клэй вновь испытал странное ощущение от того, что здесь, в Индии, простые факты западной биологической науки как будто растворялись, деформировались, становились сложными, запутанными, неподвластными привычным для него меркам внешнего мира. Оловянно-серое небо простиралось над мертвой равниной. Масштабы разложения воздействовали на него гораздо сильнее, чем те абстракции, с которыми он привык иметь дело, вроде графика, отражающего процесс распада протонов.
4
Пыльная дорога от Бангалора до золотых приисков Ко-лара казалась бесконечной. Джип покачивался, Клэй дремал на заднем сиденье, изредка словно ныряя в сон, где перемешивались глухие голоса, темные лица и неясные мысли. Он то и дело просыпался и снова ощущал резкие запахи, видел выжженные зноем поля до самого горизонта, а потом опять погружался в забытье, уткнувшись лицом в импровизированную подушку из свернутой в комок рубашки.
Они проезжали мимо бесчисленных деревень, похожих друг на друга как две капли воды, с тощими детьми, ветхими лачугами, жестяными кровлями. Общий дух сонного отупения витал над ними. Однажды они застряли в пробке на узкой улочке городка. Дорога была запружена рикшами и повозками, а поперек пути неподвижно стояла чахлая корова с розовыми бумажными кисточками на рогах. Крики и гудки на нее не действовали, но никто даже не пытался подойти к ней, чтобы увести с дороги.
Пренебрегая предостережением Патила, Клэй выбрался из машины, чтобы немного размять ноги. Вокруг коровы собралась целая толпа, взывая к ней криками и увещеваниями, но никто не прикасался к животному. Корова встряхивала головой, обильно мочилась на дорогу и тоскливо озиралась в поисках травы. На дорогу выбежала женщина в красном сари, упала на колени и опустила ладонь в лужу коровьей мочи. Другой рукой она изобразила священный знак и побрызгала мочой лоб и щеки. За ней уже выстроились в очередь три женщины и проделали тот же обряд. Корова помотала головой и двинулась прочь с дороги. Движение транспорта возобновилось, и Клэй вернулся в машину. Пока они выезжали из пыльного городка, Сингх пояснил, что священная коровья моча считалась исключительно полезной для здоровья.
- Люди верят, что она помогает от желудочных колик, успокаивает головную боль и даже способствует плодовитости, - сказал он.
- Да уж, с плодовитостью здесь все в порядке. - Клэй указал на толпы народа, заполнявшие узкие пешеходные дорожки.
- Хоть я и индус, но не могу не согласиться с вами, профессор Клэй, - ответил Сингх.
- Прошу прощения за сарказм. Я просто устал.
- Мы с Патилом состоим под подозрением, так как мы физики, а потому, безусловно, заражены идеями Запада.
- Трудно винить индусов в том, что они плохо относятся к нам. Дела здесь действительно обстоят неважно.
- Но вы чернокожий. Такие, как вы, тоже подвергались преследованиям на Западе.
- Это было очень давно.
- Тем не менее вы занимаете профессорскую должность.
- По работе и должность.
Клэй снял шляпу и вытер лоб. Зной стоял немыслимый.
- В общем, вы не ощущаете, что идеалы Запада вам чужды? - спросил Патил.
- Нет, конечно. Видите ли, я не из бедной семьи и мне не пришлось выбиваться в люди из нищеты. Я вырос в городе Фоллз-Черч, штат Виргиния. Отец - крупный государственный чиновник. Так называемый средний класс.
- Понятно, - сказал Патил, не отрывая взгляда от неровной колеи. - Ваша раса имеет иные культурные корни, но вы исповедуете современный рационализм.
Клэй взглянул на него с любопытством:
- А вы нет?
- Разумеется, как все ученые. Но наука - это еще не вся жизнь.
Клэй только хмыкнул в ответ.
Сотни раз ему доводилось ощущать, как глаза белых впиваются в него с подспудным любопытством. Независимо от темы разговора, они, так или иначе, пытались косвенно определить, что он на самом деле чувствует, каковы его подлинные ощущения. И как он ни отмахивался от любопытствующих взоров, в этих полуприкрытых глазах всегда таилась некая доля сомнения в его истинной природе. Мало кто из белых принимал его за стандартного американского обывателя только с более темной кожей, за человека, разделяющего с ними одни и те же моральные ценности. Да, черт возьми, его фамилия произошла от рабов, которые приняли ее в честь Генри Клэя1. Вот уж не ожидал, что и здесь, в Индии, он столкнется со стереотипированием.
И все же у него всегда хватало здравого смысла, чтобы непринужденно перевести разговор на простые, житейские мелочи, вроде цветной капусты, сладкого горошка или джаза. Наверняка и здесь это поможет.
- По-моему, немножко здравого смысла не повредит.
- Хм. - Сингх скривил тонкие губы. - Может, вам, профессор, стоит представить Индию как огромную шахматную доску. Наше начало коренится в глубокой древности, откуда мы унаследовали и свою землю, и своих богов. А потом явились британцы и навязали нам свои ценности и свой образ мыслей. Теперь их не стало и мы зависли между мрачными пророчествами прошлого и несостоятельными идеями настоящего.
Клэй отвернулся к запыленному окну и с трудом спрятал усмешку. Здесь даже физики склонны к бессмысленным разглагольствованиям. Они даже проявляют явное уважение к своим фанатикам, а ведь те по большому счету просто ненормальные, как женщины, почитающие коровью мочу. Откуда может в этой трясине появиться что-то стоящее? Сомнения в успешности их эксперимента росли по мере того, как машина продвигалась по разбитой сырой колее.
Наконец они добрались до холмистой гряды, за которой располагались прииски Колара. Над выжженными солнцем остатками травы струился знойный влажный воздух. Они проезжали мимо деревушек под равнодушными взглядами отощавших людей, которые укрывались от зноя в тени навесов, амбаров и полотняных тентов. На исхудалых лицах мелькало лишь мимолетное любопытство, и Клэй засомневался, так ли уж необходим здесь его камуфляж, спасавший его в Бангалоре.
На ходу они съели скудный обед, состоявший из сушеных фруктов и черного хлеба. В горном городке Патил остановил машину, чтобы набрать воды в колодце.
1 2 3 4 5 6
- Я. Я просто хотел сообщить, что благополучно добрался до Индии.
- Ой, вот мама обрадуется! Вчера по телевизору передавали, что там беспорядки.
Клэй обеспокоенно переспросил:
- Что? Где мама?
- Пошла в магазин. Ужасно расстроится, что пропустила твой звонок!
- Скажи, что у меня все хорошо. Но что за беспорядки?
- Какой-то штат отделяется от Индии. Там столкновения всякие. Джон Тримбл сообщал в «новостях».
Клэй никогда не запоминал имена телевизионных ведущих; они все казались ему на одно лицо, просто дикторы, читающие заранее заготовленные тексты, но дочь относилась к ним с полным уважением.
- Где беспорядки?
- Ну, где-то на юге.
- Здесь ничего подобного нет, солнышко. Я в безопасности. Так и передай маме.
- А там есть мороженое?
- Да, но я еще не пробовал. Передашь маме, что я сказал, запомнила? Я в безопасности.
- Да, она беспокоится.
- Не беспокойтесь, Энджи. Все, заканчиваем, мне пора идти.
На линии что-то свистело и трещало.
- Папочка, я по тебе скучаю.
- Я по тебе скучаю в два раза больше. Нет, в квадрате. • Она захихикала:
- Я сегодня коленку ободрала на перемене. Кровь текла, даже пришлось пойти к медсестре.
- Смотри, чтобы грязь не попала. И передай маме, что я ее люблю.
- Ой как она расстроится, что не поговорила с тобой.
- Я скоро вернусь.
Она снова хихикнула и ввернула модное словечко, которое недавно усвоила:
- Пока, папочка. Было очень реально.
Последнее, что донеслось до него из ясного и понятного мира, который находился за тридевять земель, был этот легкий смех, и линия разъединилась. Клэй сам хихикнул, когда клал трубку на место. Вместо того чтобы закончить фразу «очень приятно», она повторила услышанный, наверное по телевизору, модный оборот. Старо как мир. Все повторяется, и модные словечки и обороты приходят, уходят и снова возвращаются.
Клэй улыбнулся, надвинул шляпу на лоб и быстро вышел на улицу, где Патил ждал его. Он видел Индию как бы уголком глаза, так, нечто вроде декораций.
3
Они выехали из Бангалора на двух джипах. В зеленом джипе, на котором они удирали из аэропорта прошлой ночью, ехали аспиранты. Клэй с Патилом и Сингхом ехали в синем. Клэй опять лежал на заднем сиденье, подальше от любопытных глаз. Вокруг них дрожало знойное марево.
Они проезжали мимо выжженных полей, лишенных всякого цвета. Повсюду торчало только серое высохшее жнивье. Деревья стояли поникшие и голые, ветви свисали, как усталые руки. Закутанные в лохмотья фигуры прятались в тени. Некоторые шевелились, провожая взглядами джип, и белки глаз неожиданно посверкивали в полумраке навесов. Клэй заметил большие наросты на ветвях деревьев, похожие на грубо связанные узлы, покрытые бурой оболочкой.
- Это какая-то фитопатология? - спросил он. Сингх поджал губы:
- Боюсь, что это гнезда, вроде осиных, как сообщали в прессе. - Он не отрывал взгляда от серых, засохших деревьев, пока Патил не сбросил скорость.
- Это опасно? - спросил Клэй, заметив желтый сок, сочащийся из-под бурых оболочек.
- Нет, пока они не вырастут, - сказал Сингх. - Тогда они становятся смертоносными.
- Выглядят уже довольно большими.
- Говорят, это крупные твари, но, разумеется, о них мало что известно.
Патил надавил на газ, и они помчались дальше. Мотор изредка чихал, когда случался перебой в зажигании. Клэй надеялся, что у них есть запасные свечи. Поля по обеим сторонам дороги производили безрадостное впечатление.
- Это все из-за генной инженерии и биоэкспериментов? - спросил Клей.
Сингх кивнул:
- По-моему, все началось с европейских исследовательских программ. Вначале они посадили экспериментальные формы растений, но вредители взяли свое. Тогда стали изобретать новые способы защиты от вредителей - и в результате появились эти «осы». Мне кажется, что какая-то ошибка в эксперименте или мутация привели к тому, что эти твари стали опасными для людей и даже коров.
Клэй нахмурился:
- Эти «осы», они ведь появились в ходе японских программ?
Патил загадочно усмехнулся:
- Вы довольно хорошо осведомлены о наших проблемах, сэр.
Все замолчали. Клэй теперь отчетливо представлял, что в Вашингтоне его инструктировали главным образом по части технических подробностей, но ни слова не было сказано о том, как смотрят на свои проблемы сами индусы. Ни Сингх, ни Патил не проявляли особой озабоченности, но, может, они просто смирились? Их высказывания словно исходили из какого-то скрытого -центра, как сейсмические волны из земных недр.
- Не стоит беспокоиться по поводу этих гнезд, - сказал Сингх, когда они уже проехали значительное расстояние. - Они поспеют не раньше, чем мы закончим нашу работу. В любом случае в Коларе поля полностью поражены эрозией, и только в нескольких местах созревают эти гнезда.
Клэй махнул рукой вперед, указывая за ветровое стекло:
- А вон те пузыри на стенах - это не гнезда?
К его удивлению, оба спутника расхохотались. Отдышавшись, Патил посоветовал:
- А вы присмотритесь к ним, профессор Клэй. Обратите внимание на знаки, изображенные на них.
Патил замедлил ход, и Клэй с любопытством оглядел круглые пухлые нашлепки тускло-бурого цвета на беленых стенах вдоль дороги. Они были покрыты узором радиальных линий. Клэй нахмурился было, но потом отругал себя за глупость: узоры представляли собой отпечаток ладони.
- Сушатся, - весело хихикнул Патил.
- Сушится что?
- Навозные лепешки, коллега. Мы используем коровий навоз.
- Для чего?
- Топливо. Когда лепешки высыхают, их складывают в кучу - видите, вон там?
Они проезжали мимо такой груды; женщина закончила укладывать ровный слой сухих навозных лепешек поверх остальных и аккуратно прикрывала кучу полиэтиленом.
- Зимой они хорошо горят.
- Значит, для отопления?
- Ну да, и пищу можно готовить.
Заметив выражение лица Клэя, Сингх нахмурился и поджал губы. Его брови буквально сошлись на переносице, узлом стянув две вертикальные морщины.
- Старый добрый способ, ничуть не хуже новомодных выдумок.
«Да уж, - подумал Клэй, - и старый добрый источник холеры, чумы, детской смертности». Но вслух вежливо спросил:
- Например?
- Три года назад в главную реку страны были запущены разные породы рыб, в том числе крупная рыба с Амазонки, чтобы увеличить поголовье.
- В Ганг? Я считал, что это священная река.
- Что может быть священнее, чем спасение голодающих?
- Тоже верно. Ну и что из этого вышло?
- Крупная рыба расплодилась. Очень вкусная. Настоящий деликатес.
- Надо будет попробовать, - заявил Клэй, вспомнив очень постное овощное жаркое, которое ел за завтраком.
Сингх продолжал:
- Но в этих крупных амазонских экземплярах находились икринки рыб-паразитов, которые сохранились, несмотря на тщательную обработку. Маленькие такие рыбешки. Кажется, называются кандиру, или Hemicetopsis, да? - обратился он к Патилу.
- Совершенно верно, - ответил Патил, - мелкие рыбы-паразиты, кормятся главным образом мочой крупных рыб. По мнению специалистов, икринки содержались внутри взрослых особей и потому не были обнаружены.
Голос Патила звучал невозмутимо и размеренно, хотя он в то же время выполнил весьма рискованный маневр, чтобы не сбить случайно выбежавшую на дорогу козу. Клэй ударился о дверцу машины, а Патил заложил новый крутой вираж, чтобы не угодить в грязную лужу, откуда ни возьмись возникшую прямо перед ними. Они с грохотом выскочили на обочину, а затем вернулись на дорогу, не снижая скорости. Патил сидел за рулем прямой как палка, небрежно поворачивая руль и явно не обращая внимания на эффектность виража.
- Представьте себе, профессор Клэй, что вы один из «преданных», - сказал Сингх, - и вы скопили денег, чтобы поселиться у Ганга лет на десять, а то и на двадцать. Может, вообще на всю жизнь.
- Ну? - Клэй не понимал, куда он клонит.
- И вот вы в полном восторге входите в реку, чтобы омыться. Может, даже в экстазе. Событие в духовной жизни. И вы просто сливаетесь с рекой. И совершенно неумышленно мочитесь в воду.
Сингх развел руками, как бы подтверждая, что такое происходит само собой.
- Но моча тут же привлекает кандиру. Столько пищи, поистине она исходит из очень большой рыбы! Кандиру принимает вас за очень крупную рыбу. Кандиру стремится вверх по потоку мочевой кислоты, проникает к вам в уретру, словно змея, пробирается по ходу как можно глубже. И чем мощнее ваша струя, тем сильнее стремится внутрь уретры кандиру. Когда эта тварь добирается до предела и не может двигаться дальше в силу игры эволюции, она высовывает наружу целую кучу шипов. Причудливое создание!
Сингх помолчал, улыбаясь такой шутке природы. Клэй покачал головой, во рту у него пересохло.
- Эти шипы глубоко вонзаются в стенки уретры, позволяя кандиру держаться возле желанного источника питания.
Сингх слегка повел пальцами. Клэй открыл было рот, но промолчал.
Патил объехал упряжку волов, тянувших деревянную повозку, и добавил свое слово:
- Боль ужасная. Практически никакого лекарства. Женщин, простите за нескромность, приходится вскрывать, чтобы добраться до этой рыбки-малютки, прежде чем она обожрется и разбухнет настолько, что полностью перекроет проход. А некоторым мужчинам приходится и того горше. Их мочевой пузырь переполняется, потому что обычно не полностью опорожняется к тому времени, когда туда заберется кандиру и начинает кормиться. Им остается только применить медленную процедуру отравления этой твари и ждать, пока она сморщится и втянет свои шипы. Однако мочевой пузырь может не выдержать и лопнуть, и тогда моча зальет брюшную полость, отчего человек, естественно, погибнет. Если времени мало…
- Да? - напрягся Клэй.
- Тогда остается только отрезать пенис, - сказал Сингх, - вместе с кандиру.
Последовало долгое молчание. Машину потряхивало и подкидывало на выбоинах; дорога петляла между бесконечными высохшими полями, кирпичными руинами и белеными хибарами. Наконец Клэй хрипло произнес:
- Я… понимаю, что вы справедливо возмущаетесь теми, кто… кто навлек на вас все эти беды. «Преданные»…
- Они убеждены, что все зло происходит от мировоззрения, на основе которого развивалась современная наука.
- Но послушайте, тот, кто развел эту рыбу-паразита… Сингх широко раскрыл глаза от удивления. Он даже
слегка улыбнулся:
- О нет, нет, профессор Клэй! Мы не виним за ошибки, а то нам пришлось бы винить и за успехи!
Клэй был полностью обескуражен, когда Патил глубокомысленно покивал в знак согласия.
Клэй решил промолчать. Инструкторы в Вашингтоне предупреждали его о нежелательности каких бы то ни было политических дискуссий, и, хотя он не был уверен в том, что эта тема носила политический характер или что Патил и Сингх выразили свое действительное отношение к тому, о чем рассказывали, было ясно, что слова здесь неуместны. Клэй вновь испытал странное ощущение от того, что здесь, в Индии, простые факты западной биологической науки как будто растворялись, деформировались, становились сложными, запутанными, неподвластными привычным для него меркам внешнего мира. Оловянно-серое небо простиралось над мертвой равниной. Масштабы разложения воздействовали на него гораздо сильнее, чем те абстракции, с которыми он привык иметь дело, вроде графика, отражающего процесс распада протонов.
4
Пыльная дорога от Бангалора до золотых приисков Ко-лара казалась бесконечной. Джип покачивался, Клэй дремал на заднем сиденье, изредка словно ныряя в сон, где перемешивались глухие голоса, темные лица и неясные мысли. Он то и дело просыпался и снова ощущал резкие запахи, видел выжженные зноем поля до самого горизонта, а потом опять погружался в забытье, уткнувшись лицом в импровизированную подушку из свернутой в комок рубашки.
Они проезжали мимо бесчисленных деревень, похожих друг на друга как две капли воды, с тощими детьми, ветхими лачугами, жестяными кровлями. Общий дух сонного отупения витал над ними. Однажды они застряли в пробке на узкой улочке городка. Дорога была запружена рикшами и повозками, а поперек пути неподвижно стояла чахлая корова с розовыми бумажными кисточками на рогах. Крики и гудки на нее не действовали, но никто даже не пытался подойти к ней, чтобы увести с дороги.
Пренебрегая предостережением Патила, Клэй выбрался из машины, чтобы немного размять ноги. Вокруг коровы собралась целая толпа, взывая к ней криками и увещеваниями, но никто не прикасался к животному. Корова встряхивала головой, обильно мочилась на дорогу и тоскливо озиралась в поисках травы. На дорогу выбежала женщина в красном сари, упала на колени и опустила ладонь в лужу коровьей мочи. Другой рукой она изобразила священный знак и побрызгала мочой лоб и щеки. За ней уже выстроились в очередь три женщины и проделали тот же обряд. Корова помотала головой и двинулась прочь с дороги. Движение транспорта возобновилось, и Клэй вернулся в машину. Пока они выезжали из пыльного городка, Сингх пояснил, что священная коровья моча считалась исключительно полезной для здоровья.
- Люди верят, что она помогает от желудочных колик, успокаивает головную боль и даже способствует плодовитости, - сказал он.
- Да уж, с плодовитостью здесь все в порядке. - Клэй указал на толпы народа, заполнявшие узкие пешеходные дорожки.
- Хоть я и индус, но не могу не согласиться с вами, профессор Клэй, - ответил Сингх.
- Прошу прощения за сарказм. Я просто устал.
- Мы с Патилом состоим под подозрением, так как мы физики, а потому, безусловно, заражены идеями Запада.
- Трудно винить индусов в том, что они плохо относятся к нам. Дела здесь действительно обстоят неважно.
- Но вы чернокожий. Такие, как вы, тоже подвергались преследованиям на Западе.
- Это было очень давно.
- Тем не менее вы занимаете профессорскую должность.
- По работе и должность.
Клэй снял шляпу и вытер лоб. Зной стоял немыслимый.
- В общем, вы не ощущаете, что идеалы Запада вам чужды? - спросил Патил.
- Нет, конечно. Видите ли, я не из бедной семьи и мне не пришлось выбиваться в люди из нищеты. Я вырос в городе Фоллз-Черч, штат Виргиния. Отец - крупный государственный чиновник. Так называемый средний класс.
- Понятно, - сказал Патил, не отрывая взгляда от неровной колеи. - Ваша раса имеет иные культурные корни, но вы исповедуете современный рационализм.
Клэй взглянул на него с любопытством:
- А вы нет?
- Разумеется, как все ученые. Но наука - это еще не вся жизнь.
Клэй только хмыкнул в ответ.
Сотни раз ему доводилось ощущать, как глаза белых впиваются в него с подспудным любопытством. Независимо от темы разговора, они, так или иначе, пытались косвенно определить, что он на самом деле чувствует, каковы его подлинные ощущения. И как он ни отмахивался от любопытствующих взоров, в этих полуприкрытых глазах всегда таилась некая доля сомнения в его истинной природе. Мало кто из белых принимал его за стандартного американского обывателя только с более темной кожей, за человека, разделяющего с ними одни и те же моральные ценности. Да, черт возьми, его фамилия произошла от рабов, которые приняли ее в честь Генри Клэя1. Вот уж не ожидал, что и здесь, в Индии, он столкнется со стереотипированием.
И все же у него всегда хватало здравого смысла, чтобы непринужденно перевести разговор на простые, житейские мелочи, вроде цветной капусты, сладкого горошка или джаза. Наверняка и здесь это поможет.
- По-моему, немножко здравого смысла не повредит.
- Хм. - Сингх скривил тонкие губы. - Может, вам, профессор, стоит представить Индию как огромную шахматную доску. Наше начало коренится в глубокой древности, откуда мы унаследовали и свою землю, и своих богов. А потом явились британцы и навязали нам свои ценности и свой образ мыслей. Теперь их не стало и мы зависли между мрачными пророчествами прошлого и несостоятельными идеями настоящего.
Клэй отвернулся к запыленному окну и с трудом спрятал усмешку. Здесь даже физики склонны к бессмысленным разглагольствованиям. Они даже проявляют явное уважение к своим фанатикам, а ведь те по большому счету просто ненормальные, как женщины, почитающие коровью мочу. Откуда может в этой трясине появиться что-то стоящее? Сомнения в успешности их эксперимента росли по мере того, как машина продвигалась по разбитой сырой колее.
Наконец они добрались до холмистой гряды, за которой располагались прииски Колара. Над выжженными солнцем остатками травы струился знойный влажный воздух. Они проезжали мимо деревушек под равнодушными взглядами отощавших людей, которые укрывались от зноя в тени навесов, амбаров и полотняных тентов. На исхудалых лицах мелькало лишь мимолетное любопытство, и Клэй засомневался, так ли уж необходим здесь его камуфляж, спасавший его в Бангалоре.
На ходу они съели скудный обед, состоявший из сушеных фруктов и черного хлеба. В горном городке Патил остановил машину, чтобы набрать воды в колодце.
1 2 3 4 5 6