"Ровесник", 1989г. 7 - 11
ДИ СНАЙДЕР
"Курс выживания для подростков".
Вниманию подростков.
Их старших братьев и сестер.
Их родителей.
Всех, кто соприкасается с человеком в самый трудный, самый
противоречивый, самый беззащитный период его жизни.
Они (подростки) сегодня обожают роскошь, у них плохие манеры и нет
никакого уважения к авторитетам, они высказывают неуважение к старшим,
слоняются без дела и постоянно сплетничают.
Они все время спорят с родителями, они постоянно вмешиваются в
разговоры и привлекают к себе внимание, они прожорливы и тиранят
учителей...
Древнегреческий философ Сократ
(470/469-399г.г. до н.э.)
О, вы такие снисходительные, ваша притворная терпимость бесконечна.
Мы ничего не хотим, ничего от вас не хотим.
Ваша жизнь банальна, вы словно заезженные клячи,
Ваша жизнь тосклива, и вы ее растратили.
Если это то, что вы считаете "лучшим",
То нам это не подходит.
Песня "Нам это не подходит"
группы "Твистед систер"
Одно поколение уходит и другое поколение приходит... и ничто не
ново под солнцем.
Екклесиаст, глава1, стих 9
Я выражаю благодарность писателю Стивену Кингу, музыкантам Элису
Куперу; Лемми Килмистеру и группе "Моторхед"; Оззи Озборну; Роберту
Планту; Брайану Джонсону, Ангусу и Малкольму Янгам и Клиффу Уильямсу из
"AC/DC"; Джизеру Батлеру, Тони Йомми и Биллу Уорду из "Блэк сэббет";
Джей Джей Френчу, Марку Мендозе и Эдди Охеде из "Твистед систер". ..
Особая благодарность моим родителям Бобу и Мардж Снайдерам; моим
братьям, Фрэнку, Мэтту, Марку и Дугу, и моей сестре Сью...
А всем тем, кто обижал меня, пренебрегал мною и относился ко мне
как к полному болвану, - особое спасибо. Потому что, если бы не вы, я
никогда не смог бы написать эту книгу. Но опять же, может, лучше было
этого и не делать?
ДИ СНАЙДЕР
ВВЕДЕНИЕ
И ТАК ПРИХОДИТ ЮНОСТЬ...
Я не хотел этого делать.
Ну кто я такой, чтобы советовать подросткам, как прожить "юные
годы", если моя собственная юность вряд ли может служить примером и уж
точно бы я не назвал ее лучшим временем моей жизни? По правде говоря, в
те бесславные юные годы я был довольно мерзким типом.
Но, пожалуй, именно потому мне и стоит этим заняться. Мы, мерзкие
типы, можем быть весьма прозорливы, когда дело касается проблем
взросления, потому что у нас было мало друзей и еще меньше подружек,
следовательно, гораздо больше свободного времени, чтобы размышлять. И,
похоже, чем более мерзким типом ты был, тем точнее твой анализ. А я был
весьма мерзким типом (злобным притом).
"Курс выживания для подростков" - это не путеводитель, который
каким-то чудесным образом выведет тебя из отрочества во взрослость. Я
предлагаю лишь набор фактов и мои размышления по поводу взросления. И
хотя не все ситуации применимы именно к тебе, готов поклясться, что
изрядное число проблем, с которыми я стоял лицом к лицу, и чувств,
которые я при этом испытывал, будут тебе понятны. Возможно, сквозь
призму моего опыта ты сможешь четче разглядеть себя и тех, кто тебя
окружает. Надеюсь ты даже придешь к мысли, что можешь изменить свою
жизнь (если она тебе не нравится). Взгляни на меня: в средних и старших
классах я был отнюдь не популярной личностью, но зато сегодня я - звезда
хэви метал-рока и вообще невероятная знаменитость. (Но, несмотря ни на
что, я до сих пор парень скромный, да ты это и сам понял! ) Порой
достаточно определить проблему и понять, что эта проблема есть и у
других парней, чтобы сделать первый шаг к ее решению.
С годами я заметил, что буквально одержим сложностями взросления; я
пишу об этом песни, сейчас собираюсь поведать тебе об этом в прозе. Мне
кажется дело вот в чем: меня выманили из отрочества обманом - родители,
сверстники, учителя, короче, все. Когда я записывал песню "Нам это не
подходит", я изливал злобу на тех, кто постоянно заставлял меня "шагать
в ногу". Я прекрасно помню, как удирал от этих призывов и разговоров в
свою комнату и включал проигрыватель. Слушая рок-н-ролл - и притом
громко, по крайней мере настолько громко, как позволяли родители и
двадцатипятидолларовый проигрыватель, - я хоть на время находил спасение
от неуверенности и сумятицы чувств. А другая песня - "Я никогда не
вырасту, вот так" - родилась из дурных воспоминаний о том, как меня
пилили, чтоб я бросил группу, нашел себе "настоящую" работу, постригся и
вообще был "как все". Так что можешь считать "Курс выживания для
подростков" частью многотомной рок-оперы, которую я скорее всего никогда
не запишу на пластинку. Этой опере наверняка не хватает визга гитар и
грома ударных, но зато слова разобрать можно.
Я из тех, кто расцветает поздно, из тех, кто всегда принимает моду
после того, как она из моды вышла, и сейчас, хотя мне уже за тридцать, я
все еще чувствую себя подростком. И, если на то пошло, я только сейчас
начинаю понимать некоторые из чувств, что испытывал в юности. Насколько
мне было бы легче, если бы я понимал все это тогда, по крайней мере
понимал бы, что это пройдет. Верю, что смогу быть честным и объективным
по отношению ко всему хорошему и плохому, что было в моих "юных годах"
(ненавижу это словосочетание). Порой даже отчаянно объективным: нам всем
необходим некто со стороны, чтобы помочь нам разобраться в наших
проблемах. Уверен, что теперь, прочтя все эти размышления рок-звезды
(каковой я стал), профессиональные психологи надают мне кучу объективных
советов (бесплатно).
А поскольку я уже и сам родитель - у меня есть сын Джесси, -
надеюсь, что смогу пролить некоторый свет и на наши родительские
взгляды, и на наше зачастую дурацкое поведение. Став родителем, я стал
лучше понимать конфликты, которые возникали у меня с моими родителями.
Когда рос я, за помощью обратиться было некуда. Я не мог поговорить
ни с родителями, ни с друзьями, ни с учителями и получал ответы на
некоторые из моих вопросов в песнях любимых героев рок-н-ролла - Элиса
Купера и Роберта Планта из "Лед зеппелин". Рок-н-ролл был моим
единственным другом. Но найти сразу все ответы в одной лишь трехминутной
песне не так-то просто (если ты только не поклонник группы "Раш").
Помню,в школьной библиотеке я увидел книгу "Между двенадцатью и
двадцатью", написанную в 1958 году чертовски чистеньким поп-идолом, о
котором ты, может, и слышал - Пэт Буном. Сейчас такую книгу следовало бы
назвать "Между десятью и двадцатью" или даже "Между восемью и
двадцатью", потому что сегодня ребята гораздо раньше сталкиваются с
социальными и моральными проблемами: ранняя беременность, алкоголь,
наркотики, самоубийства - все это возрастает в геометрической
прогрессии. Каждое поколение тешит себя мыслью, что уж вот его-то юные
годы были самыми несносными, но мы-то знаем, что перед вами, братцы,
стоит куда больше проблем и у вас куда больше стрессов, чем у предыдущих
поколений. Когда я был подростком, я почти ничего не знал о сексе и
наркотиках, а был озабочен лишь тем, чтобы получше смазывать бейсбольную
перчатку и пополнять коллекцию пластинок.
Некоторые взрослые станут уверять, что те времена были проще,
здоровее и счастливее. Конечно, проще. Но какими бы ни были те времена,
в них нельзя вернуться. Хуже он или лучше, мы-то живем в этом мире. И
"Курс выживания для подростков" обращен к реальностям и проблемам
взросления в конце восьмидесятых годов.
"ЮНЫЕ ГОДЫ" - ЛУЧШИЕ ГОДЫ?
Юность великолепна и трудна - но это ее великолепие непонятно, пока
ты не повзрослеешь и не обретешь возможности оглядываться назад. Это
время необъяснимых несоответствий: тело тянется вверх, а голос
становится ниже; усы, хоть убей, не прорастают, зато физиономия усыпана
целым урожаем прыщиков; к тому времени, когда ты, наконец, начинаешь
интересоваться противоположным полом, противоположный пол демонстрирует
явную потерю интереса к тебе; родители требуют, чтобы ты "был взрослым",
требуя одновременно, чтобы ты "прекратил изображать из себя умника" (кто
бы знал, что это означает? ).
К тебе относятся не как к ребенку, но и не как к взрослому, а как к
чему-то посередке. Перефразируя одну из моих любимых песен Элиса Купера
"Мне восемнадцать" ты мальчик - и ты мужчина, ты девочка - и ты женщина
(или одновременно мужчина и женщина - если дело обстоит так, надо
обратиться к соответствующему специалисту). Даже Пэт Бун тридцать лет
назад ухватил суть: "Мы чувствуем, что мы отделены, что нас изгнали, что
мы виноваты как общность". Общество всегда загоняло юность в чулан.
Между прочим, сорок пять лет назад слова ""тинэйджер" вообще не
существовало: потому что тогда, в дни бабушек и дедушек, молодые люди
прямиком из детства отправлялись во взрослость, сквозь врата ранних
браков.
"Adolescence" ("adolescence" - англ. "юность"), так уж это
получалось, происходит от латинского слова "adolescere", означающего
"вырасти в..." (да, я - кладезь знаний! ). Полагаю, это означает, что ты
еще не тот человек, которым должен бы стать. Родители, учителя, вообще
все взрослые настолько заняты тем, чтобы "формировать" тебя, что им не
удается заметить, что ты уже до определенной степени сформирован, что ты
- личность.
Но кто эта личность? Тот ли неуклюжий мальчик или девочка, чьи
глаза все еще наполняются слезами всякий раз, когда бранит учитель, или
- "крутой парень" или кокетливая и вполне женственная девица, когда они
оказываются в своей компании? Твое настроение, словно качели, взлетает
вверх и падает вниз: от полного, ликующего, невероятного счастья до
немыслимого горя - и все это в течение одного школьного дня. Я помню,
какими чудовищными могут быть эти взлеты и падения.
Ты идешь в школу, встречаешь по дороге приятелей, направляешься
прямиком в класс, и все отлично. Первый урок - английский, но его можно
спокойно продремать, потому что учитель тоже еще толком не проснулся. Ты
в превосходном настроении.
А потом второй урок. Надо идти в спортзал. И идти мимо автокласса,
а там все восемь уроков в день слоняется этот амбал Кавалски. В прошлый
раз он использовал твою руку в качестве гаечного ключа, "потому что
сегодня среда, а я терпеть не могу среду". И хотя эта маленькая трагедия
длится не более двух минут, ты в панике. Ты глядишь в окно. На улице
январь, жутко холодно, лежит снег. У тебя есть выбор: либо попытаться,
спрятавшись за спинами, проскользнуть мимо автокласса, либо рискнуть на
двухстороннее воспаление легких и рвануть к раздевалкам через наружный
вход. А что, если Кавалски из всех месяцев больше всего ненавидит
январь?
Итак, ты чешешь по улице и, проверив себя на признаки обморожения и
швыряя мяч в корзину, весь урок терзаешь себя мыслями о том, как на
самом деле следовало поступить: "Надо было залепить ему учебниками по
морде. Ну, в следующий раз..."
На химии ты сидишь с Робин Титарски. Эта крошка - что надо! Может,
сегодня она хоть как-то отреагирует на твое присутствие?
Ты наверху блаженства - приятель пригласил после уроков поиграть в
новую компьютерную игру. И ты в абсолютном дауне - оказывается, ее
родители разводятся и она переезжает в другой район и переходит в новую
школу. И кого-то из спортзала уволокли к врачу, потому что он наглотался
таблеток. И некоторые из твоих друзей сомневаются, что это произошло
случайно. А потом ты возвращаешься домой, и мама, оторвавшись от
очередной телекомедии, спрашивает:
- Как дела в школе, детка?
- Ничего.
Ты же не можешь рассказать ей, что чуть сегодня не спятил из-за
этого амбала Кавалски, потому что знаешь: мама ответит либо "Ну и почему
же ты просто не сказал ему оставить тебя в покое?", либо "Ну и почему же
ты просто не рассказал об этом директору?"
Потому что тогда он созвал бы всю футбольную команду, чтобы дать
мне пинка под зад.
Так как говорить с ней о более серьезных вещах? Она же все равно не
поймет!
ТВОИ ПРОБЛЕМЫ ВПОЛНЕ РЕАЛЬНЫ
Взрослые имеют тенденцию, оглядываясь на свою юность, вспоминать
одни радости и забывать о неприятностях. Они забыли, каково это, когда
некого пригласить на свидание в субботу вечером или когда ты вообще
отвергнут женским обществом. Конечно, что им до этого, если у них такие
взрослые проблемы: выплата по закладным, содержание семьи, ссоры из-за
денег на твою учебу в колледже, - твои собственные сложности для них
второстепенны. Это же ПОДРОСТКОВЫЕ проблемы, ненастоящие проблемы.
Например: родители однажды купили мне пару белых ботинок из лосиной
кожи (по иронии судьбы именно такой тип ботинок популяризировал в
пятидесятых Пэт Бун) и требовали, чтобы я ходил в них в школу.
"Уродливые" - это еще самый мягкий эпитет, приложимый к ботинкам,
похожим на два белых "фольксвагена". Впрочем, "фольксвагены" - это тоже
еще слабое сравнение. А теперь учтите, что то был семидесятый год, и все
как один носили вылинявшие джинсы и кеды. У меня и так было достаточно
проблем в отношениях с ребятами, а если б я появился в этих ботинках в
классе, мне грозила бы полная обструкция. Проклятие. И, возможно, вечное
отлучение. "Мистер Снайдер, вы приговорены к жестокой и позорной смерти
за непростительное преступление против моды..."
По правде говоря, хотя эти белые башмаки действительно были
выдающимися, мои сверстники проводили слишком много времени, проверяя
свои отражения в стеклах школьных окон, чтобы замечать кого-либо еще.
Они стремились смешаться с толпой себе подобных столь же яростно, как и
я. Но когда я глядел вниз, я видел два белых дредноута, рассылающих
вокруг себя неоновые стрелы. Остальные тоже должны были это заметить. И
если они не смеялись в лицо, то только потому что, полагал я, просто
старались вести себя пристойно.
Я плакал, бился в истерике, умоляя родителей не заставлять меня
носить эти ботинки. Вы думаете, увидев до какой степени я расстроен, они
сдались? Ни-че-го по-доб-но-го! Сначала они смеялись. (Усугубляя
ситуацию заявлением:"Но Пэт Бун носил такие ботинки!"У-у-у! ) Потом они
на меня кричали. Ну как же: моя проблема не была "настоящей" проблемой,
я просто "валял дурака".
А вот какой настоящей эта проблема была для меня - я заработал
денег, подстригая соседские газоны и разнося газеты, отправился в
местный обувной магазин и купил себе пару хипповых кедов. И все
следующие полгода я еще затемно уходил из дома в белых ботинках, ехал с
первым школьным автобусом, прокрадывался к своему шкафчику в раздевалке
и переобувался в новые кеды. А после уроков ждал, пока вестибюль
опустеет, переобувался в белые монстры и с самым последним автобусом
уезжал домой. Вот какой настоящей была для меня в четырнадцать лет
проблема уродливых, вышедших из моды ботинок. Невероятно настоящей.
По-серьезному настоящей. Самой настоящей из настоящих. И поскольку я
почти не носил эти чертовы ботинки, я никак не мог их сносить. Родители
были настолько потрясены прочностью ботинок, что собирались закупить
такие для всей семьи. К счастью, потом они забросили эту идею.
Все относительно, не так ли? Конечно, то, что отца вышибли с
работы, - проблема куда более серьезная, чем то, что ты не попал в
школьную теннисную команду. Но родители вооружены механизмами адаптации,
которые приходят с годами и опытом. В большинстве случаев они лучше
подготовлены к тому, чтобы справляться со своими кризисами. Тебе же
кажется, что каждую из проблем именно ты вынужден решать первым, и ты
боишься, что не сможешь найти ответ.
Думаю, ты узнаешь себя во многих моих воспоминаниях. Но эти
воспоминания и размышления не только для неудачников, для повергнутых во
прах, для угнетенных масс, жаждущих свободы, - они для всех, кто хочет
лучше понять себя самого, родителей, друзей и будущее. Это понимание
важно не только для подростка, оно будет столь же ценным, когда ты
вступишь во взрослость и встретишься со многими схожими ситуациями и
людьми. Я не хочу нагонять на тебя тоску, но вся наша жизнь - это школа.
Ты узнаешь, что и работа очень похожа на школу, только теперь роль
учителя исполняет босс. И, как и в школе, ты встретишься с людьми,
принадлежащими к различным типам:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
ДИ СНАЙДЕР
"Курс выживания для подростков".
Вниманию подростков.
Их старших братьев и сестер.
Их родителей.
Всех, кто соприкасается с человеком в самый трудный, самый
противоречивый, самый беззащитный период его жизни.
Они (подростки) сегодня обожают роскошь, у них плохие манеры и нет
никакого уважения к авторитетам, они высказывают неуважение к старшим,
слоняются без дела и постоянно сплетничают.
Они все время спорят с родителями, они постоянно вмешиваются в
разговоры и привлекают к себе внимание, они прожорливы и тиранят
учителей...
Древнегреческий философ Сократ
(470/469-399г.г. до н.э.)
О, вы такие снисходительные, ваша притворная терпимость бесконечна.
Мы ничего не хотим, ничего от вас не хотим.
Ваша жизнь банальна, вы словно заезженные клячи,
Ваша жизнь тосклива, и вы ее растратили.
Если это то, что вы считаете "лучшим",
То нам это не подходит.
Песня "Нам это не подходит"
группы "Твистед систер"
Одно поколение уходит и другое поколение приходит... и ничто не
ново под солнцем.
Екклесиаст, глава1, стих 9
Я выражаю благодарность писателю Стивену Кингу, музыкантам Элису
Куперу; Лемми Килмистеру и группе "Моторхед"; Оззи Озборну; Роберту
Планту; Брайану Джонсону, Ангусу и Малкольму Янгам и Клиффу Уильямсу из
"AC/DC"; Джизеру Батлеру, Тони Йомми и Биллу Уорду из "Блэк сэббет";
Джей Джей Френчу, Марку Мендозе и Эдди Охеде из "Твистед систер". ..
Особая благодарность моим родителям Бобу и Мардж Снайдерам; моим
братьям, Фрэнку, Мэтту, Марку и Дугу, и моей сестре Сью...
А всем тем, кто обижал меня, пренебрегал мною и относился ко мне
как к полному болвану, - особое спасибо. Потому что, если бы не вы, я
никогда не смог бы написать эту книгу. Но опять же, может, лучше было
этого и не делать?
ДИ СНАЙДЕР
ВВЕДЕНИЕ
И ТАК ПРИХОДИТ ЮНОСТЬ...
Я не хотел этого делать.
Ну кто я такой, чтобы советовать подросткам, как прожить "юные
годы", если моя собственная юность вряд ли может служить примером и уж
точно бы я не назвал ее лучшим временем моей жизни? По правде говоря, в
те бесславные юные годы я был довольно мерзким типом.
Но, пожалуй, именно потому мне и стоит этим заняться. Мы, мерзкие
типы, можем быть весьма прозорливы, когда дело касается проблем
взросления, потому что у нас было мало друзей и еще меньше подружек,
следовательно, гораздо больше свободного времени, чтобы размышлять. И,
похоже, чем более мерзким типом ты был, тем точнее твой анализ. А я был
весьма мерзким типом (злобным притом).
"Курс выживания для подростков" - это не путеводитель, который
каким-то чудесным образом выведет тебя из отрочества во взрослость. Я
предлагаю лишь набор фактов и мои размышления по поводу взросления. И
хотя не все ситуации применимы именно к тебе, готов поклясться, что
изрядное число проблем, с которыми я стоял лицом к лицу, и чувств,
которые я при этом испытывал, будут тебе понятны. Возможно, сквозь
призму моего опыта ты сможешь четче разглядеть себя и тех, кто тебя
окружает. Надеюсь ты даже придешь к мысли, что можешь изменить свою
жизнь (если она тебе не нравится). Взгляни на меня: в средних и старших
классах я был отнюдь не популярной личностью, но зато сегодня я - звезда
хэви метал-рока и вообще невероятная знаменитость. (Но, несмотря ни на
что, я до сих пор парень скромный, да ты это и сам понял! ) Порой
достаточно определить проблему и понять, что эта проблема есть и у
других парней, чтобы сделать первый шаг к ее решению.
С годами я заметил, что буквально одержим сложностями взросления; я
пишу об этом песни, сейчас собираюсь поведать тебе об этом в прозе. Мне
кажется дело вот в чем: меня выманили из отрочества обманом - родители,
сверстники, учителя, короче, все. Когда я записывал песню "Нам это не
подходит", я изливал злобу на тех, кто постоянно заставлял меня "шагать
в ногу". Я прекрасно помню, как удирал от этих призывов и разговоров в
свою комнату и включал проигрыватель. Слушая рок-н-ролл - и притом
громко, по крайней мере настолько громко, как позволяли родители и
двадцатипятидолларовый проигрыватель, - я хоть на время находил спасение
от неуверенности и сумятицы чувств. А другая песня - "Я никогда не
вырасту, вот так" - родилась из дурных воспоминаний о том, как меня
пилили, чтоб я бросил группу, нашел себе "настоящую" работу, постригся и
вообще был "как все". Так что можешь считать "Курс выживания для
подростков" частью многотомной рок-оперы, которую я скорее всего никогда
не запишу на пластинку. Этой опере наверняка не хватает визга гитар и
грома ударных, но зато слова разобрать можно.
Я из тех, кто расцветает поздно, из тех, кто всегда принимает моду
после того, как она из моды вышла, и сейчас, хотя мне уже за тридцать, я
все еще чувствую себя подростком. И, если на то пошло, я только сейчас
начинаю понимать некоторые из чувств, что испытывал в юности. Насколько
мне было бы легче, если бы я понимал все это тогда, по крайней мере
понимал бы, что это пройдет. Верю, что смогу быть честным и объективным
по отношению ко всему хорошему и плохому, что было в моих "юных годах"
(ненавижу это словосочетание). Порой даже отчаянно объективным: нам всем
необходим некто со стороны, чтобы помочь нам разобраться в наших
проблемах. Уверен, что теперь, прочтя все эти размышления рок-звезды
(каковой я стал), профессиональные психологи надают мне кучу объективных
советов (бесплатно).
А поскольку я уже и сам родитель - у меня есть сын Джесси, -
надеюсь, что смогу пролить некоторый свет и на наши родительские
взгляды, и на наше зачастую дурацкое поведение. Став родителем, я стал
лучше понимать конфликты, которые возникали у меня с моими родителями.
Когда рос я, за помощью обратиться было некуда. Я не мог поговорить
ни с родителями, ни с друзьями, ни с учителями и получал ответы на
некоторые из моих вопросов в песнях любимых героев рок-н-ролла - Элиса
Купера и Роберта Планта из "Лед зеппелин". Рок-н-ролл был моим
единственным другом. Но найти сразу все ответы в одной лишь трехминутной
песне не так-то просто (если ты только не поклонник группы "Раш").
Помню,в школьной библиотеке я увидел книгу "Между двенадцатью и
двадцатью", написанную в 1958 году чертовски чистеньким поп-идолом, о
котором ты, может, и слышал - Пэт Буном. Сейчас такую книгу следовало бы
назвать "Между десятью и двадцатью" или даже "Между восемью и
двадцатью", потому что сегодня ребята гораздо раньше сталкиваются с
социальными и моральными проблемами: ранняя беременность, алкоголь,
наркотики, самоубийства - все это возрастает в геометрической
прогрессии. Каждое поколение тешит себя мыслью, что уж вот его-то юные
годы были самыми несносными, но мы-то знаем, что перед вами, братцы,
стоит куда больше проблем и у вас куда больше стрессов, чем у предыдущих
поколений. Когда я был подростком, я почти ничего не знал о сексе и
наркотиках, а был озабочен лишь тем, чтобы получше смазывать бейсбольную
перчатку и пополнять коллекцию пластинок.
Некоторые взрослые станут уверять, что те времена были проще,
здоровее и счастливее. Конечно, проще. Но какими бы ни были те времена,
в них нельзя вернуться. Хуже он или лучше, мы-то живем в этом мире. И
"Курс выживания для подростков" обращен к реальностям и проблемам
взросления в конце восьмидесятых годов.
"ЮНЫЕ ГОДЫ" - ЛУЧШИЕ ГОДЫ?
Юность великолепна и трудна - но это ее великолепие непонятно, пока
ты не повзрослеешь и не обретешь возможности оглядываться назад. Это
время необъяснимых несоответствий: тело тянется вверх, а голос
становится ниже; усы, хоть убей, не прорастают, зато физиономия усыпана
целым урожаем прыщиков; к тому времени, когда ты, наконец, начинаешь
интересоваться противоположным полом, противоположный пол демонстрирует
явную потерю интереса к тебе; родители требуют, чтобы ты "был взрослым",
требуя одновременно, чтобы ты "прекратил изображать из себя умника" (кто
бы знал, что это означает? ).
К тебе относятся не как к ребенку, но и не как к взрослому, а как к
чему-то посередке. Перефразируя одну из моих любимых песен Элиса Купера
"Мне восемнадцать" ты мальчик - и ты мужчина, ты девочка - и ты женщина
(или одновременно мужчина и женщина - если дело обстоит так, надо
обратиться к соответствующему специалисту). Даже Пэт Бун тридцать лет
назад ухватил суть: "Мы чувствуем, что мы отделены, что нас изгнали, что
мы виноваты как общность". Общество всегда загоняло юность в чулан.
Между прочим, сорок пять лет назад слова ""тинэйджер" вообще не
существовало: потому что тогда, в дни бабушек и дедушек, молодые люди
прямиком из детства отправлялись во взрослость, сквозь врата ранних
браков.
"Adolescence" ("adolescence" - англ. "юность"), так уж это
получалось, происходит от латинского слова "adolescere", означающего
"вырасти в..." (да, я - кладезь знаний! ). Полагаю, это означает, что ты
еще не тот человек, которым должен бы стать. Родители, учителя, вообще
все взрослые настолько заняты тем, чтобы "формировать" тебя, что им не
удается заметить, что ты уже до определенной степени сформирован, что ты
- личность.
Но кто эта личность? Тот ли неуклюжий мальчик или девочка, чьи
глаза все еще наполняются слезами всякий раз, когда бранит учитель, или
- "крутой парень" или кокетливая и вполне женственная девица, когда они
оказываются в своей компании? Твое настроение, словно качели, взлетает
вверх и падает вниз: от полного, ликующего, невероятного счастья до
немыслимого горя - и все это в течение одного школьного дня. Я помню,
какими чудовищными могут быть эти взлеты и падения.
Ты идешь в школу, встречаешь по дороге приятелей, направляешься
прямиком в класс, и все отлично. Первый урок - английский, но его можно
спокойно продремать, потому что учитель тоже еще толком не проснулся. Ты
в превосходном настроении.
А потом второй урок. Надо идти в спортзал. И идти мимо автокласса,
а там все восемь уроков в день слоняется этот амбал Кавалски. В прошлый
раз он использовал твою руку в качестве гаечного ключа, "потому что
сегодня среда, а я терпеть не могу среду". И хотя эта маленькая трагедия
длится не более двух минут, ты в панике. Ты глядишь в окно. На улице
январь, жутко холодно, лежит снег. У тебя есть выбор: либо попытаться,
спрятавшись за спинами, проскользнуть мимо автокласса, либо рискнуть на
двухстороннее воспаление легких и рвануть к раздевалкам через наружный
вход. А что, если Кавалски из всех месяцев больше всего ненавидит
январь?
Итак, ты чешешь по улице и, проверив себя на признаки обморожения и
швыряя мяч в корзину, весь урок терзаешь себя мыслями о том, как на
самом деле следовало поступить: "Надо было залепить ему учебниками по
морде. Ну, в следующий раз..."
На химии ты сидишь с Робин Титарски. Эта крошка - что надо! Может,
сегодня она хоть как-то отреагирует на твое присутствие?
Ты наверху блаженства - приятель пригласил после уроков поиграть в
новую компьютерную игру. И ты в абсолютном дауне - оказывается, ее
родители разводятся и она переезжает в другой район и переходит в новую
школу. И кого-то из спортзала уволокли к врачу, потому что он наглотался
таблеток. И некоторые из твоих друзей сомневаются, что это произошло
случайно. А потом ты возвращаешься домой, и мама, оторвавшись от
очередной телекомедии, спрашивает:
- Как дела в школе, детка?
- Ничего.
Ты же не можешь рассказать ей, что чуть сегодня не спятил из-за
этого амбала Кавалски, потому что знаешь: мама ответит либо "Ну и почему
же ты просто не сказал ему оставить тебя в покое?", либо "Ну и почему же
ты просто не рассказал об этом директору?"
Потому что тогда он созвал бы всю футбольную команду, чтобы дать
мне пинка под зад.
Так как говорить с ней о более серьезных вещах? Она же все равно не
поймет!
ТВОИ ПРОБЛЕМЫ ВПОЛНЕ РЕАЛЬНЫ
Взрослые имеют тенденцию, оглядываясь на свою юность, вспоминать
одни радости и забывать о неприятностях. Они забыли, каково это, когда
некого пригласить на свидание в субботу вечером или когда ты вообще
отвергнут женским обществом. Конечно, что им до этого, если у них такие
взрослые проблемы: выплата по закладным, содержание семьи, ссоры из-за
денег на твою учебу в колледже, - твои собственные сложности для них
второстепенны. Это же ПОДРОСТКОВЫЕ проблемы, ненастоящие проблемы.
Например: родители однажды купили мне пару белых ботинок из лосиной
кожи (по иронии судьбы именно такой тип ботинок популяризировал в
пятидесятых Пэт Бун) и требовали, чтобы я ходил в них в школу.
"Уродливые" - это еще самый мягкий эпитет, приложимый к ботинкам,
похожим на два белых "фольксвагена". Впрочем, "фольксвагены" - это тоже
еще слабое сравнение. А теперь учтите, что то был семидесятый год, и все
как один носили вылинявшие джинсы и кеды. У меня и так было достаточно
проблем в отношениях с ребятами, а если б я появился в этих ботинках в
классе, мне грозила бы полная обструкция. Проклятие. И, возможно, вечное
отлучение. "Мистер Снайдер, вы приговорены к жестокой и позорной смерти
за непростительное преступление против моды..."
По правде говоря, хотя эти белые башмаки действительно были
выдающимися, мои сверстники проводили слишком много времени, проверяя
свои отражения в стеклах школьных окон, чтобы замечать кого-либо еще.
Они стремились смешаться с толпой себе подобных столь же яростно, как и
я. Но когда я глядел вниз, я видел два белых дредноута, рассылающих
вокруг себя неоновые стрелы. Остальные тоже должны были это заметить. И
если они не смеялись в лицо, то только потому что, полагал я, просто
старались вести себя пристойно.
Я плакал, бился в истерике, умоляя родителей не заставлять меня
носить эти ботинки. Вы думаете, увидев до какой степени я расстроен, они
сдались? Ни-че-го по-доб-но-го! Сначала они смеялись. (Усугубляя
ситуацию заявлением:"Но Пэт Бун носил такие ботинки!"У-у-у! ) Потом они
на меня кричали. Ну как же: моя проблема не была "настоящей" проблемой,
я просто "валял дурака".
А вот какой настоящей эта проблема была для меня - я заработал
денег, подстригая соседские газоны и разнося газеты, отправился в
местный обувной магазин и купил себе пару хипповых кедов. И все
следующие полгода я еще затемно уходил из дома в белых ботинках, ехал с
первым школьным автобусом, прокрадывался к своему шкафчику в раздевалке
и переобувался в новые кеды. А после уроков ждал, пока вестибюль
опустеет, переобувался в белые монстры и с самым последним автобусом
уезжал домой. Вот какой настоящей была для меня в четырнадцать лет
проблема уродливых, вышедших из моды ботинок. Невероятно настоящей.
По-серьезному настоящей. Самой настоящей из настоящих. И поскольку я
почти не носил эти чертовы ботинки, я никак не мог их сносить. Родители
были настолько потрясены прочностью ботинок, что собирались закупить
такие для всей семьи. К счастью, потом они забросили эту идею.
Все относительно, не так ли? Конечно, то, что отца вышибли с
работы, - проблема куда более серьезная, чем то, что ты не попал в
школьную теннисную команду. Но родители вооружены механизмами адаптации,
которые приходят с годами и опытом. В большинстве случаев они лучше
подготовлены к тому, чтобы справляться со своими кризисами. Тебе же
кажется, что каждую из проблем именно ты вынужден решать первым, и ты
боишься, что не сможешь найти ответ.
Думаю, ты узнаешь себя во многих моих воспоминаниях. Но эти
воспоминания и размышления не только для неудачников, для повергнутых во
прах, для угнетенных масс, жаждущих свободы, - они для всех, кто хочет
лучше понять себя самого, родителей, друзей и будущее. Это понимание
важно не только для подростка, оно будет столь же ценным, когда ты
вступишь во взрослость и встретишься со многими схожими ситуациями и
людьми. Я не хочу нагонять на тебя тоску, но вся наша жизнь - это школа.
Ты узнаешь, что и работа очень похожа на школу, только теперь роль
учителя исполняет босс. И, как и в школе, ты встретишься с людьми,
принадлежащими к различным типам:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12