Только представь, где, как не в Америке, можно увидеть, как новенький "мерс" слетает с семисотфутового обрыва, едва не прихватив по пути вертолет, а?
– Этому сопляку Эдди надо переименовать свой вонючий ресторан, – заметил байкер с татуировкой на бритом черепе. – Из "Кругозора" в "Трамплин"!
Дар обрадовался, когда двое патрульных наконец толкнули его к своему "Мустангу".
– Он ехал к Риверсайду, – сказал шериф, до сих пор не выпустивший из рук своей "кольт".
– Знаем, знаем, – пробурчал старший из юных копов. – Почему бы вам или вашему помощнику не вызвать по рации ещё людей сюда и экспертную группу – пока тут не началось столпотворение, а?
Шериф глянул на байкеров, которые принялись изучать останки своих мотоциклов и громко выражать свои чувства. Затем кивнул, нахлобучил фуражку, вложил "кольт" в кобуру и направился обратно к "Монте-Карло".
Его помощник прошелся по разбитому настилу опустошенной веранды, неуверенно остановился у сломанных перил и заглянул в провал, в котором несколько минут назад исчез "Мерседес". Откуда-то снизу раздался нарастающий шум вертолета телевизионщиков. Когда полицейские запихивали Дарвина на заднее сиденье "Мустанга", какая-то часть его сознания продолжала высчитывать, сколько времени понадобилось "Мерседесу", чтобы в свободном падении долететь до берега озера. Да, шикарная получилась телепередача.
Последнее, что слышал Дар перед тем, как его увезли с места событий, как помощник шерифа безостановочно, словно декламируя только что придуманную мантру, бормотал себе под нос: "С ума сойти, с ума сойти, с ума сойти…"
Глава 4. Г – ГОВНЮК
Гонки по шоссе и арест Дарвина состоялись во вторник, во второй половине дня. Тем же вечером его отпустили под залог. В среду утром он явился в кабинет заместителя окружного прокурора, контора которого находилась в центре Сан-Диего.
Во вторник, когда Дара сфотографировали, заводя на него дело, он был без рубашки, в одних сандалиях и грязных окровавленных джинсах. Собственно, в чем выехал из дома в четыре утра, в том и был. Исцарапанный осколками стекла, полуголый, со спутанными волосами и двухдневной щетиной, вкупе с "тяжелым взглядом профессионального убийцы", как подшучивали его соратники во Вьетнаме, Дар являл собой образец самого настоящего бандита с большой дороги. Дарвин мысленно представил себе этот снимок на стене, рядом с фотографией, на которой ему вручают мантию и свиток, символизирующие присвоение ему степени доктора физических наук.
В среду, в девять утра, Дар сидел за длинным столом в компании десятка незнакомых ему людей, которые пока не спешили представляться. Он был чисто выбрит и свеж и блистал ослепительно белой рубашкой, красным галстуком в полоску, голубым льняным пиджаком, серыми легкими брюками и сверкающими черными туфлями от Болли, мягкими, как балетки. Дарвин не был до конца уверен в своей роли на этом собрании – то ли гость, то ли заключенный, – но в любом случае желал выглядеть прилично.
Помощник заместителя окружного прокурора занимал присутствующих, предлагая всем кофе и печенье. Это был маленький нервный человек, который, казалось, воплощал в себе все приписываемые геям стереотипы поведения – от расслабленных запястий и возбужденного хихиканья до преувеличенно-театральных ужимок. На противоположной от Дара стороне стола сидели мужчины в шляпах медвежонка Дымняшки и фуражках, то есть примерно восемь шерифов и капитанов полиции. С краю пристроились двое в гражданском, причем у одного из них была типичная стрижка агента ФБР. Все, кроме фэбээровца, взяли предложенное помощником заместителя окружного прокурора печенье.
Рядом с Дарвином, не считая Лоуренса, Труди и их адвоката В.Д.Д. Дюбуа, сидела разношерстная свора бюрократов и адвокатов. Последние, как на подбор, оказались морщинистыми, сутулыми и какими-то измятыми, особенно по контрасту с подтянутыми молчаливыми копами, которые сурово выставляли вперед мужественные квадратные подбородки. Адвокаты и бюрократы согласились на кофе.
Дар принял свой пластиковый стаканчик, поблагодарил, получил в ответ от помощника заместителя окружного прокурора "пожалуйста-пожалуйста" и ласковое похлопывание по плечу и сел на место – ждать, что будет дальше.
В комнату вошел негр в форме судебного пристава и объявил:
– Скоро начинаем. Говнюк уже вышел из своего кабинета а Сил – из дамского туалета.
Вчера Дарвин, все ещё в наручниках, был препровожден в окружную тюрьму, которая находилась в деловой части Риверсайда. В машине самый старший по возрасту коп, согласно решению Верховного суда США по делу Миранды, зачитал ему с карточки размером примерно три на пять сантиметров его права. Дар имел право сохранять молчание, все, что он скажет, может быть использовано против него в суде, у него есть право на адвоката, и если у него нет своего адвоката, то таковой ему будет предоставлен. Понятно?
– А почему вы это читаете с бумажки? – полюбопытствовал Дар. – Вы же, наверное, повторяли это тысячи раз и должны уже знать на память.
– Заткнись, – посоветовал патрульный.
Дарвин кивнул и предпочел хранить молчание. "Обмирандили"… В данном случае имя собственное неплохо смотрится в качестве глагола.
Риверсайдская окружная тюрьма представляла собой приземистое омерзительное строение и находилась как раз напротив высокого и не менее омерзительного здания риверсайдской мэрии. Юные полицейские сняли с Дарвина наручники и торжественно передали его в руки местного шерифа. Тот, в свою очередь, поручил своему молодому заместителю завести на него дело.
Дарвина никогда прежде не арестовывали. Но он хорошо представлял всю процедуру ареста – выворачивание карманов, снятие отпечатков пальцев и фотографирование – из фильмов и телевизионных репортажей. Потому ото всей этой возни у него возникло странное чувство дежа-вю, что только усилило ощущение нереальности происходящего.
В камере Дар сидел один, не считая общества нескольких жирных тараканов.
Примерно через пятнадцать минут вошел заместитель и сказал:
– Вам позволено сделать один звонок. Хотите позвонить своему адвокату?
– У меня нет адвоката, – честно сообщил Дар. – Можно, я позвоню своему врачу?
Но заместитель шерифа не оценил его юмора. Дарвин позвонил Труди, которая собаку съела на судебных разбирательствах и, если бы захотела, в любой момент могла сдать экзамен на адвоката. Но вместо того, чтобы утрясать все проблемы с законом самолично, они с Лоуренсом нанимали одного из лучших адвокатов Калифорнии. Это было просто необходимо, учитывая, что агентство Стюартов постоянно вело расследование по поводу мошенничества в области страхования, а кто, как не мошенники, разбираются во всех юридических тонкостях лучше самих юристов и чувствуют себя на судебных заседаниях как рыба в воде.
– Труди, я… – начал Дарвин.
– Знаю, – оборвала его Труди. – Сама я не видела, но Линда записала передачу на кассету. Комментаторы вопили об "азарте водителя".
– Какой ещё азарт! – возмутился Дар. – Эти ублюдки хотели прикончить меня, и я…
– Ты в Риверсайде? – снова перебила его Труди.
– Да.
– Я послала туда одного из помощников В.Д.Д. Ты дашь показания в его присутствии, и через часик он тебя оттуда выудит.
Дарвин растерянно моргнул.
– Труди, заклад вылетит в миллиард долларов! Два трупа. Да ещё все это снимал пятый канал. Округ не выпустит меня отсюда…
– Тут замешано кое-что покруче округа, – отрезала Труди. – Буду на связи. Я знаю, кто были эти двое и почему полиция и окружная мэрия не сообщили прессе твое имя. И почему В.Д.Д. будет…
– Кто они? – снова закричал Дар, не в силах удержать себя в руках. – Об этом говорили по телевизору?
– Нет, ни слова. Завтра утром мы будем в Сан-Диего, в конторе заместителя окружного прокурора. Там все и выясним. В девять утра. Тебя выпустят из тюрьмы – один из судей округа Сан-Диего уже согласился стать твоим поручителем и послал прошение на имя судьи Риверсайдского округа. Не волнуйся, пресса не будет тебя преследовать… Твое имя хранится в тайне до завтрашнего утра.
– Но… – начал было Дар и тут сообразил, что понятия не имеет, о чем ещё можно спросить.
– Жди помощника В.Д.Д., – сказала Труди. – Возвращайся домой и прими горячий душ. Только что звонил Лоуренс, и я все ему рассказала. Вечером мы тебе позвоним, а потом ты хорошенько выспишься. Кстати, это всем нам не помешает.
В.Д.Д. Дюбуа (произносится "Дюбойс") был невысоким негром с усами, как у Мартина Лютера Кинга. Он отличался великолепными мозгами и характером Дени Де Вито. Лоуренс как-то обмолвился, что в зале суда В.Д.Д. настолько гениально выражает свои чувства движениями усов, что мог бы затмить любого актера немого кино.
На самом деле прославленного адвоката звали не Дюбуа. Вернее, это имя он носил не с рождения. При крещении в городе Гринвилле, штат Алабама, он получил длинное имя Виллард Даррен Дирк. В.Д.Д. родился в середине сороковых годов, и с самого начала все было против него – его раса, бедная семья, родной штат, отношение белых жителей штата, необразованность родителей, плохие школы – все, кроме его IQ, который был намного выше среднего уровня. В девять лет юный Вилли Дирк придумал себе новое имя – В.Д.Д. Дюбуа (произносится "Дюбойс") и к двадцати годам официально оформил перемену имени. К тому времени он вырвался из Алабамы, поступил в Южно-Калифорнийский университет, а потом выучился на адвоката в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Он был третьим по счету негром – выпускником этого знаменитого учебного заведения и первым, кто основал в Лос-Анджелесе адвокатскую контору, в которой работали исключительно чернокожие адвокаты, помощники и прочие служащие.
Как раз в то время вышел закон 1964 года о гражданских правах, и Линдон Джонсон сделал в законодательстве первые шаги к "Великому обществу", провозгласив равноправие всех граждан США. Это помогло В.Д.Д. упрочить положение своей конторы, но никаких особенных преимуществ не дало. Его фирма в основном занималась гражданскими делами, но сам В.Д.Д. питал слабость к уголовному праву и время от времени выступал в суде по уголовным делам. Чем запутанней и сложней был случай, тем больше вероятности, что им займется сам Дюбуа. В адвокатских кругах был широко известен случай, когда адвокат Роберт Шапиро пытался привлечь Дюбуа к делу Оу-Джея Симпсона (еще до вмешательства Джонни Кокрана), на что В.Д.Д. заявил: "Ты шутишь? Этот парень так же невиновен, как братец Авеля, Каин. Я защищаю только невинных убийц!"
Агентство Стюартов сумело угодить Дюбуа, поручив ему несколько интересных и исключительно запутанных случаев, так что в последние годы знаменитый адвокат выказывал свою признательность тем, что защищал фирму Труди перед лицом закона в особо затруднительных ситуациях. Вот как сейчас, к примеру.
В комнату вошел заместитель окружного прокурора и занял свое место во главе стола. Говард Аллан Ньюк пытался снискать известность на политическом поприще и очень страдал из-за своей фамилии, которую обычно произносили как Нюк. Его отец был известным судьей, потому Говард не мог за здорово живешь изменить свою фамилию. Он всегда просил всех знакомых не называть его Гов и настаивал на этом даже упорней, чем Лоуренс отбивался от Ларри. Вследствие чего вся контора окружного прокурора, Дворец правосудия Сан-Диего и все юристы Южной Калифорнии – по крайней мере за глаза – называли его не иначе как Гов, а чаще всего – Говнюк.
А вот Сид – это был настоящий сюрприз. Сид оказалась привлекательной женщиной лет тридцати пяти, полноватой, но ей это шло. Одета она была с иголочки, а лицо светилось умом и неиссякающим интересом к жизни. Она напомнила Дарвину одну характерную актрису, которая ему очень нравилась, вот только имени её он никак не мог запомнить. Полное имя Сид было, видимо, Сидни. И поскольку Сид заняла второе "место шефа" – стул в противоположном конце стола от Говнюка, – то скорее всего она считалась здесь влиятельным лицом.
Заместитель окружного прокурора Ньюк призвал присутствующих к порядку.
– Вы все знаете, почему мы здесь сегодня собрались. Те, кто был на дежурстве или пропустил программу новостей, могут ознакомиться с заявлением мистера Дарвина Минора. Вот оно, перед вами… А ещё у нас есть видеозапись.
"Черт!" – подумал Дар, когда помощник заместителя перенес видеомагнитофон и старенький телевизор, стоявшие в углу, на стол и поставил перед своим начальником. Помощник вставил кассету в магнитофон, и Гов Ньюк включил запись.
Дарвин не видел вчерашних "Новостей". Теперь ему представилась возможность просмотреть прямой репортаж пятого канала с места событий. Они успели заснять большую часть погони: от съезда с магистрали, путь по извилистой дороге над озером Эльсинор и до самого конца, когда "Мерседес Е-340" протаранил веранду ресторана "Кругозор" и взмыл высоко в воздух, словно собирался приземлиться прямо на кабину вертолета с телевизионщиками.
Заместитель окружного прокурора Ньюк милосердно отключил звук, и комментарии репортеров не были слышны. А вот сами репортеры с немилосердной скрупулезностью отсняли последний прыжок "Мерседеса". Двое мужчин высунулись из боковых окон по плечи, будто хотели в последний миг выпрыгнуть наружу, их рты беззвучно раскрывались. Дар отчетливо видел движение их губ, но слов разобрать так и не смог.
Когда "Мерседес" выпал из поля зрения телевизионщика, пилот вертолета тотчас же повел машину по спирали, чтобы гиростабилизированная камера могла заснять полет "Е-340". Затем "Мерседес" ударился о скалистый выступ, примерно в пятистах футах ниже ресторанной веранды, перевернулся вверх колесами и наконец рухнул на деревья, которые росли на берегу озера. Корпус машины, на удивление, остался целым, но все остальное брызнуло в разные стороны – колеса, бамперы, зеркала, оси, глушитель, ветровое стекло, подвески, колпаки и люди. Затем все это исчезло в клубах пыли, взметнувшихся выше крон основательно потрепанных деревьев.
Заместитель окружного прокурора Ньюк перемотал сцену катастрофы на начало. Куски автомобиля склеились обратно, и машина взмыла в воздух. Ньюк остановил перемотку на кадре, где двое мужчин высунулись из окон "Мерседеса" и один из них что-то кричал – по-видимому, умолял о помощи. Дарвин заметил, что головы всех присутствующих в комнате дружно повернулись в его сторону.
Даже Лоуренс и Труди посмотрели на него. Вынести тяжесть этих взглядов оказалось нелегко. Дар хотел спросить, не спасли ли их подушки безопасности, но передумал и промолчал. К тому же три подушки из четырех уже сработали и успели сдуться к тому времени, как машина взлетела над обрывом. На пленке салон "Мерседеса" являл собой жалкое зрелище, словно изнутри его выстилали огромные презервативы.
"Я стал причиной смерти двоих человек", – подумал Дар. На душу снова легла тяжесть, а к горлу подкатил неприятный, тошнотворный ком. Но раскаяния Дарвин не испытывал. Слишком хорошо он помнил свист пуль над головой и звон разлетающихся боковых окон "Акуры". Злость улеглась, отошла в далекое прошлое, но Дар прекрасно помнил это чувство и понимал, что, если бы эти сволочи остались в живых, он спустился бы с горы и первой подвернувшейся палкой прикончил их на месте.
Дарвин молчал, сохраняя спокойное выражение лица, и постепенно сидящие за столом отвели взгляды.
– И напоследок, – сказал Ньюк, прерывая напряженное молчание, – я хочу заметить, что из местной школы для глухонемых приехали эксперты, которые умеют читать по губам. Они проанализировали эти кадры…
Ньюк махнул рукой на экран, где усатый стрелок застыл с разинутым ртом, выкрикивая свои предсмертные слова, и закончил:
– …и пришли к выводу, что по артикуляции это ближе всего к … э-э… "soon key".
Все удивленно захлопали глазами, и только Сидни громко расхохоталась.
– Суки, – произнесла она с непривычным акцентом и снова хихикнула. – Это bitch по-русски. Мне кажется, что этим словом он выражал свое мнение о пятом канале.
– Ясно, – сказал заместитель окружного прокурора и выключил телевизор.
– Это подтверждает предположение бюро о личностях этих людей, – подал голос мужчина с фэбээровской стрижкой. – "Мерседес" был угнан из Лас-Вегаса два дня назад. Погибшие, которые находились в угнанной машине, по национальности были русскими. Водитель, Василий Плавинский, находился в стране в течение трех месяцев по гостевой визе. Второй…
– Который пытался застрелить моего клиента из автоматического оружия, – умело вклинился адвокат Дюбуа. Фэбээровец нахмурился, но продолжил:
– …второй, тоже русский, прибыл в Нью-Йорк всего пять дней назад. Его имя – Климент Редько.
– Это может быть прозвищем или псевдонимом, – заметил Дар.
– Почему вы так считаете? – вскинулся агент ФБР.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Бритва Дарвина'
1 2 3 4 5 6 7 8
– Этому сопляку Эдди надо переименовать свой вонючий ресторан, – заметил байкер с татуировкой на бритом черепе. – Из "Кругозора" в "Трамплин"!
Дар обрадовался, когда двое патрульных наконец толкнули его к своему "Мустангу".
– Он ехал к Риверсайду, – сказал шериф, до сих пор не выпустивший из рук своей "кольт".
– Знаем, знаем, – пробурчал старший из юных копов. – Почему бы вам или вашему помощнику не вызвать по рации ещё людей сюда и экспертную группу – пока тут не началось столпотворение, а?
Шериф глянул на байкеров, которые принялись изучать останки своих мотоциклов и громко выражать свои чувства. Затем кивнул, нахлобучил фуражку, вложил "кольт" в кобуру и направился обратно к "Монте-Карло".
Его помощник прошелся по разбитому настилу опустошенной веранды, неуверенно остановился у сломанных перил и заглянул в провал, в котором несколько минут назад исчез "Мерседес". Откуда-то снизу раздался нарастающий шум вертолета телевизионщиков. Когда полицейские запихивали Дарвина на заднее сиденье "Мустанга", какая-то часть его сознания продолжала высчитывать, сколько времени понадобилось "Мерседесу", чтобы в свободном падении долететь до берега озера. Да, шикарная получилась телепередача.
Последнее, что слышал Дар перед тем, как его увезли с места событий, как помощник шерифа безостановочно, словно декламируя только что придуманную мантру, бормотал себе под нос: "С ума сойти, с ума сойти, с ума сойти…"
Глава 4. Г – ГОВНЮК
Гонки по шоссе и арест Дарвина состоялись во вторник, во второй половине дня. Тем же вечером его отпустили под залог. В среду утром он явился в кабинет заместителя окружного прокурора, контора которого находилась в центре Сан-Диего.
Во вторник, когда Дара сфотографировали, заводя на него дело, он был без рубашки, в одних сандалиях и грязных окровавленных джинсах. Собственно, в чем выехал из дома в четыре утра, в том и был. Исцарапанный осколками стекла, полуголый, со спутанными волосами и двухдневной щетиной, вкупе с "тяжелым взглядом профессионального убийцы", как подшучивали его соратники во Вьетнаме, Дар являл собой образец самого настоящего бандита с большой дороги. Дарвин мысленно представил себе этот снимок на стене, рядом с фотографией, на которой ему вручают мантию и свиток, символизирующие присвоение ему степени доктора физических наук.
В среду, в девять утра, Дар сидел за длинным столом в компании десятка незнакомых ему людей, которые пока не спешили представляться. Он был чисто выбрит и свеж и блистал ослепительно белой рубашкой, красным галстуком в полоску, голубым льняным пиджаком, серыми легкими брюками и сверкающими черными туфлями от Болли, мягкими, как балетки. Дарвин не был до конца уверен в своей роли на этом собрании – то ли гость, то ли заключенный, – но в любом случае желал выглядеть прилично.
Помощник заместителя окружного прокурора занимал присутствующих, предлагая всем кофе и печенье. Это был маленький нервный человек, который, казалось, воплощал в себе все приписываемые геям стереотипы поведения – от расслабленных запястий и возбужденного хихиканья до преувеличенно-театральных ужимок. На противоположной от Дара стороне стола сидели мужчины в шляпах медвежонка Дымняшки и фуражках, то есть примерно восемь шерифов и капитанов полиции. С краю пристроились двое в гражданском, причем у одного из них была типичная стрижка агента ФБР. Все, кроме фэбээровца, взяли предложенное помощником заместителя окружного прокурора печенье.
Рядом с Дарвином, не считая Лоуренса, Труди и их адвоката В.Д.Д. Дюбуа, сидела разношерстная свора бюрократов и адвокатов. Последние, как на подбор, оказались морщинистыми, сутулыми и какими-то измятыми, особенно по контрасту с подтянутыми молчаливыми копами, которые сурово выставляли вперед мужественные квадратные подбородки. Адвокаты и бюрократы согласились на кофе.
Дар принял свой пластиковый стаканчик, поблагодарил, получил в ответ от помощника заместителя окружного прокурора "пожалуйста-пожалуйста" и ласковое похлопывание по плечу и сел на место – ждать, что будет дальше.
В комнату вошел негр в форме судебного пристава и объявил:
– Скоро начинаем. Говнюк уже вышел из своего кабинета а Сил – из дамского туалета.
Вчера Дарвин, все ещё в наручниках, был препровожден в окружную тюрьму, которая находилась в деловой части Риверсайда. В машине самый старший по возрасту коп, согласно решению Верховного суда США по делу Миранды, зачитал ему с карточки размером примерно три на пять сантиметров его права. Дар имел право сохранять молчание, все, что он скажет, может быть использовано против него в суде, у него есть право на адвоката, и если у него нет своего адвоката, то таковой ему будет предоставлен. Понятно?
– А почему вы это читаете с бумажки? – полюбопытствовал Дар. – Вы же, наверное, повторяли это тысячи раз и должны уже знать на память.
– Заткнись, – посоветовал патрульный.
Дарвин кивнул и предпочел хранить молчание. "Обмирандили"… В данном случае имя собственное неплохо смотрится в качестве глагола.
Риверсайдская окружная тюрьма представляла собой приземистое омерзительное строение и находилась как раз напротив высокого и не менее омерзительного здания риверсайдской мэрии. Юные полицейские сняли с Дарвина наручники и торжественно передали его в руки местного шерифа. Тот, в свою очередь, поручил своему молодому заместителю завести на него дело.
Дарвина никогда прежде не арестовывали. Но он хорошо представлял всю процедуру ареста – выворачивание карманов, снятие отпечатков пальцев и фотографирование – из фильмов и телевизионных репортажей. Потому ото всей этой возни у него возникло странное чувство дежа-вю, что только усилило ощущение нереальности происходящего.
В камере Дар сидел один, не считая общества нескольких жирных тараканов.
Примерно через пятнадцать минут вошел заместитель и сказал:
– Вам позволено сделать один звонок. Хотите позвонить своему адвокату?
– У меня нет адвоката, – честно сообщил Дар. – Можно, я позвоню своему врачу?
Но заместитель шерифа не оценил его юмора. Дарвин позвонил Труди, которая собаку съела на судебных разбирательствах и, если бы захотела, в любой момент могла сдать экзамен на адвоката. Но вместо того, чтобы утрясать все проблемы с законом самолично, они с Лоуренсом нанимали одного из лучших адвокатов Калифорнии. Это было просто необходимо, учитывая, что агентство Стюартов постоянно вело расследование по поводу мошенничества в области страхования, а кто, как не мошенники, разбираются во всех юридических тонкостях лучше самих юристов и чувствуют себя на судебных заседаниях как рыба в воде.
– Труди, я… – начал Дарвин.
– Знаю, – оборвала его Труди. – Сама я не видела, но Линда записала передачу на кассету. Комментаторы вопили об "азарте водителя".
– Какой ещё азарт! – возмутился Дар. – Эти ублюдки хотели прикончить меня, и я…
– Ты в Риверсайде? – снова перебила его Труди.
– Да.
– Я послала туда одного из помощников В.Д.Д. Ты дашь показания в его присутствии, и через часик он тебя оттуда выудит.
Дарвин растерянно моргнул.
– Труди, заклад вылетит в миллиард долларов! Два трупа. Да ещё все это снимал пятый канал. Округ не выпустит меня отсюда…
– Тут замешано кое-что покруче округа, – отрезала Труди. – Буду на связи. Я знаю, кто были эти двое и почему полиция и окружная мэрия не сообщили прессе твое имя. И почему В.Д.Д. будет…
– Кто они? – снова закричал Дар, не в силах удержать себя в руках. – Об этом говорили по телевизору?
– Нет, ни слова. Завтра утром мы будем в Сан-Диего, в конторе заместителя окружного прокурора. Там все и выясним. В девять утра. Тебя выпустят из тюрьмы – один из судей округа Сан-Диего уже согласился стать твоим поручителем и послал прошение на имя судьи Риверсайдского округа. Не волнуйся, пресса не будет тебя преследовать… Твое имя хранится в тайне до завтрашнего утра.
– Но… – начал было Дар и тут сообразил, что понятия не имеет, о чем ещё можно спросить.
– Жди помощника В.Д.Д., – сказала Труди. – Возвращайся домой и прими горячий душ. Только что звонил Лоуренс, и я все ему рассказала. Вечером мы тебе позвоним, а потом ты хорошенько выспишься. Кстати, это всем нам не помешает.
В.Д.Д. Дюбуа (произносится "Дюбойс") был невысоким негром с усами, как у Мартина Лютера Кинга. Он отличался великолепными мозгами и характером Дени Де Вито. Лоуренс как-то обмолвился, что в зале суда В.Д.Д. настолько гениально выражает свои чувства движениями усов, что мог бы затмить любого актера немого кино.
На самом деле прославленного адвоката звали не Дюбуа. Вернее, это имя он носил не с рождения. При крещении в городе Гринвилле, штат Алабама, он получил длинное имя Виллард Даррен Дирк. В.Д.Д. родился в середине сороковых годов, и с самого начала все было против него – его раса, бедная семья, родной штат, отношение белых жителей штата, необразованность родителей, плохие школы – все, кроме его IQ, который был намного выше среднего уровня. В девять лет юный Вилли Дирк придумал себе новое имя – В.Д.Д. Дюбуа (произносится "Дюбойс") и к двадцати годам официально оформил перемену имени. К тому времени он вырвался из Алабамы, поступил в Южно-Калифорнийский университет, а потом выучился на адвоката в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Он был третьим по счету негром – выпускником этого знаменитого учебного заведения и первым, кто основал в Лос-Анджелесе адвокатскую контору, в которой работали исключительно чернокожие адвокаты, помощники и прочие служащие.
Как раз в то время вышел закон 1964 года о гражданских правах, и Линдон Джонсон сделал в законодательстве первые шаги к "Великому обществу", провозгласив равноправие всех граждан США. Это помогло В.Д.Д. упрочить положение своей конторы, но никаких особенных преимуществ не дало. Его фирма в основном занималась гражданскими делами, но сам В.Д.Д. питал слабость к уголовному праву и время от времени выступал в суде по уголовным делам. Чем запутанней и сложней был случай, тем больше вероятности, что им займется сам Дюбуа. В адвокатских кругах был широко известен случай, когда адвокат Роберт Шапиро пытался привлечь Дюбуа к делу Оу-Джея Симпсона (еще до вмешательства Джонни Кокрана), на что В.Д.Д. заявил: "Ты шутишь? Этот парень так же невиновен, как братец Авеля, Каин. Я защищаю только невинных убийц!"
Агентство Стюартов сумело угодить Дюбуа, поручив ему несколько интересных и исключительно запутанных случаев, так что в последние годы знаменитый адвокат выказывал свою признательность тем, что защищал фирму Труди перед лицом закона в особо затруднительных ситуациях. Вот как сейчас, к примеру.
В комнату вошел заместитель окружного прокурора и занял свое место во главе стола. Говард Аллан Ньюк пытался снискать известность на политическом поприще и очень страдал из-за своей фамилии, которую обычно произносили как Нюк. Его отец был известным судьей, потому Говард не мог за здорово живешь изменить свою фамилию. Он всегда просил всех знакомых не называть его Гов и настаивал на этом даже упорней, чем Лоуренс отбивался от Ларри. Вследствие чего вся контора окружного прокурора, Дворец правосудия Сан-Диего и все юристы Южной Калифорнии – по крайней мере за глаза – называли его не иначе как Гов, а чаще всего – Говнюк.
А вот Сид – это был настоящий сюрприз. Сид оказалась привлекательной женщиной лет тридцати пяти, полноватой, но ей это шло. Одета она была с иголочки, а лицо светилось умом и неиссякающим интересом к жизни. Она напомнила Дарвину одну характерную актрису, которая ему очень нравилась, вот только имени её он никак не мог запомнить. Полное имя Сид было, видимо, Сидни. И поскольку Сид заняла второе "место шефа" – стул в противоположном конце стола от Говнюка, – то скорее всего она считалась здесь влиятельным лицом.
Заместитель окружного прокурора Ньюк призвал присутствующих к порядку.
– Вы все знаете, почему мы здесь сегодня собрались. Те, кто был на дежурстве или пропустил программу новостей, могут ознакомиться с заявлением мистера Дарвина Минора. Вот оно, перед вами… А ещё у нас есть видеозапись.
"Черт!" – подумал Дар, когда помощник заместителя перенес видеомагнитофон и старенький телевизор, стоявшие в углу, на стол и поставил перед своим начальником. Помощник вставил кассету в магнитофон, и Гов Ньюк включил запись.
Дарвин не видел вчерашних "Новостей". Теперь ему представилась возможность просмотреть прямой репортаж пятого канала с места событий. Они успели заснять большую часть погони: от съезда с магистрали, путь по извилистой дороге над озером Эльсинор и до самого конца, когда "Мерседес Е-340" протаранил веранду ресторана "Кругозор" и взмыл высоко в воздух, словно собирался приземлиться прямо на кабину вертолета с телевизионщиками.
Заместитель окружного прокурора Ньюк милосердно отключил звук, и комментарии репортеров не были слышны. А вот сами репортеры с немилосердной скрупулезностью отсняли последний прыжок "Мерседеса". Двое мужчин высунулись из боковых окон по плечи, будто хотели в последний миг выпрыгнуть наружу, их рты беззвучно раскрывались. Дар отчетливо видел движение их губ, но слов разобрать так и не смог.
Когда "Мерседес" выпал из поля зрения телевизионщика, пилот вертолета тотчас же повел машину по спирали, чтобы гиростабилизированная камера могла заснять полет "Е-340". Затем "Мерседес" ударился о скалистый выступ, примерно в пятистах футах ниже ресторанной веранды, перевернулся вверх колесами и наконец рухнул на деревья, которые росли на берегу озера. Корпус машины, на удивление, остался целым, но все остальное брызнуло в разные стороны – колеса, бамперы, зеркала, оси, глушитель, ветровое стекло, подвески, колпаки и люди. Затем все это исчезло в клубах пыли, взметнувшихся выше крон основательно потрепанных деревьев.
Заместитель окружного прокурора Ньюк перемотал сцену катастрофы на начало. Куски автомобиля склеились обратно, и машина взмыла в воздух. Ньюк остановил перемотку на кадре, где двое мужчин высунулись из окон "Мерседеса" и один из них что-то кричал – по-видимому, умолял о помощи. Дарвин заметил, что головы всех присутствующих в комнате дружно повернулись в его сторону.
Даже Лоуренс и Труди посмотрели на него. Вынести тяжесть этих взглядов оказалось нелегко. Дар хотел спросить, не спасли ли их подушки безопасности, но передумал и промолчал. К тому же три подушки из четырех уже сработали и успели сдуться к тому времени, как машина взлетела над обрывом. На пленке салон "Мерседеса" являл собой жалкое зрелище, словно изнутри его выстилали огромные презервативы.
"Я стал причиной смерти двоих человек", – подумал Дар. На душу снова легла тяжесть, а к горлу подкатил неприятный, тошнотворный ком. Но раскаяния Дарвин не испытывал. Слишком хорошо он помнил свист пуль над головой и звон разлетающихся боковых окон "Акуры". Злость улеглась, отошла в далекое прошлое, но Дар прекрасно помнил это чувство и понимал, что, если бы эти сволочи остались в живых, он спустился бы с горы и первой подвернувшейся палкой прикончил их на месте.
Дарвин молчал, сохраняя спокойное выражение лица, и постепенно сидящие за столом отвели взгляды.
– И напоследок, – сказал Ньюк, прерывая напряженное молчание, – я хочу заметить, что из местной школы для глухонемых приехали эксперты, которые умеют читать по губам. Они проанализировали эти кадры…
Ньюк махнул рукой на экран, где усатый стрелок застыл с разинутым ртом, выкрикивая свои предсмертные слова, и закончил:
– …и пришли к выводу, что по артикуляции это ближе всего к … э-э… "soon key".
Все удивленно захлопали глазами, и только Сидни громко расхохоталась.
– Суки, – произнесла она с непривычным акцентом и снова хихикнула. – Это bitch по-русски. Мне кажется, что этим словом он выражал свое мнение о пятом канале.
– Ясно, – сказал заместитель окружного прокурора и выключил телевизор.
– Это подтверждает предположение бюро о личностях этих людей, – подал голос мужчина с фэбээровской стрижкой. – "Мерседес" был угнан из Лас-Вегаса два дня назад. Погибшие, которые находились в угнанной машине, по национальности были русскими. Водитель, Василий Плавинский, находился в стране в течение трех месяцев по гостевой визе. Второй…
– Который пытался застрелить моего клиента из автоматического оружия, – умело вклинился адвокат Дюбуа. Фэбээровец нахмурился, но продолжил:
– …второй, тоже русский, прибыл в Нью-Йорк всего пять дней назад. Его имя – Климент Редько.
– Это может быть прозвищем или псевдонимом, – заметил Дар.
– Почему вы так считаете? – вскинулся агент ФБР.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Бритва Дарвина'
1 2 3 4 5 6 7 8