Но сама кровать была черного дерева и покрыта черным бархатом. На покрывале лежало помятое шелковое белье.
Как бы незаметно Андерсен начал удаляться с лампой в коридор, тем самым вынуждая Мегрэ последовать за ним.
- В доме есть еще три нежилые комнаты...
- Я вижу, что лишь комната вашей сестры выходит окнами на шоссе. Ничего не ответив на это, Карл указал на узкую лестницу.
- Запасная лестница... Мы ею не пользуемся... Если хотите, можете осмотреть гараж...
Мегрэ спустился по лестнице вслед за Андерсеном, который держал в руке зажженную лампу. В глубине гостиной виднелся огонек горящей сигареты. Эльза, полулежа в кресле, бросила безразличный взгляд на вернувшихся мужчин.
- Карл, мы забыли предложить комиссару чаю!
- Спасибо, я не пью чай...
- Я бы с удовольствием выпила... А виски не хотите? Или... Карл, пожалуйста...
Смущенный Карл нервным жестом поставил лампу, зажег небольшую горелку, на которой стоял чайник серебристого цвета.
- Чего бы вы хотели, комиссар?
Мегрэ никак не мог понять, почему он испытывал неприятное чувство неловкости. Атмосфера вроде бы была довольно интимной, но его что-то угнетало. Бросив взгляд на крупные фиолетовые цветы, украшавшие мольберт, комиссар принялся рассуждать:
- Итак, сначала украли машину господина Мишоннэ. Гольдберга убили в ней, а затем ее перегнали к вам. Вашу же машину поместили в гараж страхового агента...
- Невероятная история, правда? - произнесла Эльза неясным и певучим голосом, закурив новую сигарету. - Брат утверждал, что обвинят нас, потому что убитого обнаружили в нашем гараже... Карл хотел бежать... А я отказывалась... Я считала, что нас не приняли бы за убийц, поскольку у нас не было никакой причины...
Она запнулась, поискала взглядом Карла, который чем-то занимался в углу гостиной.
- Ты что же, так ничего и не предложишь комиссару?
- Прошу прощения... Я... Я обнаружил, что у нас уже ничего не осталось...
- Вот всегда ты так! Не можешь ни о чем заранее подумать... Извините нас, господин?..
- Мегрэ.
- Господин Мегрэ... Мы почти не пьем алкогольных напитков и...
В парке послышались чьи-то шаги, и Мегрэ увидел бригадира Люка, который разыскивал его.
ГЛАВА III НОЧЬЮ НА ПЕРЕКРЕСТКЕ
- Что-нибудь случилось, Люка?
Мегрэ подошел к наружной застекленной двери. За спиной, в гостиной, царила атмосфера неопределенности, а из темного парка на него смотрел Люка.
- Да нет, ничего не случилось, комиссар... Я вас просто искал...
Немного смущенный, Люка пытался через плечо Мегрэ заглянуть в гостиную.
- Ты снял мне комнату?
- Да... Вам пришла телеграмма... Мадам Гольдберг прибывает сегодня вечером на машине...
Мегрэ повернул голову назад и увидел, что Андерсен терпеливо ожидал конца их разговора, а Эльза, нервно покачивая ногой, закуривала очередную сигарету.
- Мне придется, видимо, зайти сюда еще раз завтра, чтобы опросить вас, - обратился к ним комиссар. - Мое почтение, мадемуазель...
Она снисходительно кивнула ему головой. Карл проводил полицейских до ворот.
- А гараж: вы осмотреть не хотите?
- Я сделаю это завтра...
- Послушайте, комиссар... Мое предложение может показаться вам подозрительным... Но я хотел бы помочь вам... Согласен, я - иностранец, и к тому же против меня есть серьезные улики... Но я больше всех заинтересован в том, чтобы истинный виновник был обнаружен... Прошу простить мою неловкость...
Мегрэ посмотрел ему прямо в глаза. Он увидел здоровый глаз, полный печали. Карл Андерсен медленно повернул голову, закрыл ворота и возвратился в дом.
- Что стряслось, Люка?
- Мне стало как-то неспокойно на душе... Я уже давно вернулся из Арэнвиля... Не знаю почему, но этот перекресток вдруг показался мне каким-то зловещим...
Они шли по обочине шоссе в полной темноте. Движение машин почти прекратилось.
- Я попытался мысленно восстановить все детали преступления, рассказывал Люка, - и чем больше размышлял, тем более невероятным представлялось мне все случившееся.
Они спустились к вилле Мишоннэ, которая являлась как бы одной из вершин треугольника, тогда как другими его вершинами были гараж и дом "Трех вдов".
Между гаражом и особняком Мишоннэ было метров сорок, а от них до дома Андерсенов - около сотни метров.
Дом "Трех вдов" не был освещен, а на вилле страхового агента светились два окна, занавешенные плотными шторами. Появляющийся иногда узкий луч света указывал, что кто-то раздвигал эти шторы, чтобы выглянуть на улицу.
Со стороны гаража четко выделялись бензоколонки, из мастерской, где раздавались удары молота, падала полоса резкого света.
Они остановились, и Люка, один из самых старых сотрудников Мегрэ, продолжал объяснять:
- Прежде всего, сюда зачем-то приехал Гольдберг. Вы видели его труп в морге? Нет?.. Это мужчина лет сорока пяти, типично семитского типа... Человек солидный, небольшого роста, с волевым подбородком, упрямым выражением лица, у него вьющиеся курчавые волосы... Одет в роскошный костюм... Тонкое дорогое белье с монограммой... Он привык жить на широкую ногу, всем приказывать, тратить деньги не считая... На лакированных туфлях - ни пылинки, ни малейшего пятнышка грязи... Отсюда следует, что если он даже и добрался до Арпажона поездом, то не шагал пешком три километра до перекрестка... Мне кажется, он прибыл из Парижа или Анвера на машине... Как установил врач, в момент смерти, которая наступила мгновенно, пища была уже переварена... Но в желудке обнаружено довольно большое количество шампанского и жареного миндаля. В Арпажоне ни в одной из гостиниц в ночь с субботы на воскресенье шампанского не подавали, и, уверяю вас, что нигде в городе вы не отыщите жареных миндальных орехов...
По шоссе с шумом промчался грузовик.
- Теперь о гараже Мишоннэ, комиссар. Первую машину он купил всего лишь год назад. Это был подержанный автомобиль, и гаражом служил деревянный сарай, дверь которого выходила на дорогу и запиралась на висячий замок. Другого гаража страховой агент так и не успел построить. Именно в этот сарай и забрались похитители его нового лимузина. Перегнав машину к дому "Трех вдов", они открыли входную решетку, затем гараж, вывели оттуда колымагу Андерсена и поставили вместо нее автомобиль Мишоннэ... А ведь убийцам нужно было еще усадить Гольдберга за руль и выстрелить в него в упор... При этом оказывается, что никто ничего не видел и не слышал!.. И ни у кого нет алиби!.. Не знаю, как вы, а я совершенно запутался во всей этой истории. Когда я над ней думал, возвращаясь из Арэнвиля, она показалась мне очень странной и даже какой-то коварной... Тогда я пошел к дому Андерсенов... Я знал, что вы находились там... Окна, выходящие на улицу, были темными, но я заметил желтоватый свет со стороны парка... Конечно, это по-идиотски, глупо... Но мне стало вдруг страшно!.. Я испугался за вас, наверное?.. Не оглядывайтесь слишком быстро назад... Я вижу, что за нами из-за занавесок подглядывает мадам Мишоннэ... Может быть, я ошибаюсь... И все же мог бы поклясться, что половина проезжающих мимо водителей как-то странно посматривает на нас...
Мегрэ обвел взглядом местность. Полей уже нельзя было различить в темноте. Напротив гаража начиналась дорога на Арэнвиль, пока еще обсаженная деревьями. Лишь вдоль одной из ее сторон тянулись телеграфные столбы. Метрах в восьмистах мерцали огни: там начиналась деревня.
- Шампанское и жареный миндаль, - проворчал комиссар.
Он медленно прошел вперед, потом остановился перед гаражом с видом прогуливающегося зеваки. Внутри при свете яркой дуговой лампы механик в спецовке менял автомобильное колесо.
Это была скорее ремонтная мастерская, чем гараж. В нем находилось около дюжины неисправных машин. Одна из них, без колес и двигателя, полностью разобранная, висела на цепях лебедки.
- Пойдем ужинать! В котором часу должна прибыть мадам Гольдберг?
- Не знаю... Сообщили, что вечером...
Арэнвильская гостиница была пуста. Стойка, несколько бутылок на ней, рядом широкая печь, небольшой бильярдный стол, обтянутый вытершимся и твердым, как камень, сукном. На полу рядом лежали кошка и собака.
Посетителей обслуживал хозяин гостиницы, а его жена в это время жарила эскалопы на кухне.
- Как зовут хозяина гаража с перекрестка? - спросил Мегрэ, пробуя сардины, поданные на закуску.
- Мосье Оскар...
- И давно он там живет?
- Что-то около восьми лет... А может быть, и десять... У меня двуколка и лошадь... Поэтому...
Хозяин гостиницы продолжал неспеша подавать еду на стол. Он был не очень-то словоохотливым, глядел недоверчиво.
- А господин Мишоннэ?
- Он работает страховым агентом, - последовал короткий ответ. - Какое вам подать вино: красное или белое?
Он долго возился, стараясь извлечь упавший в бутылку кусок пробки, и наконец налил вина, которое оказалось довольно скверным на вкус.
- А что вы знаете о жильцах дома "Трех вдов"?
- Я их, по правде говоря, никогда и не видел... Во всяком случае, даму, ведь там есть дама... Шоссе - это уже не Арэнвиль...
- Какие готовить эскалопы, хорошо прожаренные? - крикнула из кухни его жена.
Мегрэ и Люка, погруженные в свои мысли, больше вопросов не задавали. В девять часов, проглотив по рюмке неважного кальвадоса, они вышли из гостиницы, прогулялись сначала поблизости, а затем направились к перекрестку.
- Она что-то запаздывает, - заметил Люка.
- Любопытно было бы узнать, что привело сюда Гольберга? Надо же, шампанское и жареный миндаль!.. А бриллианты у него не нашли?
- Нет... Только бумажник, а в нем чуть больше двух тысяч франков.
В гараже по-прежнему горел свет. Мегрэ заметил, что дом мосье Оскара находился за мастерской, поэтому окна нельзя было разглядеть.
Механик в комбинезоне ужинал, сидя на подножке автомобиля. Внезапно из темноты, в нескольких шагах от полицейских, появился сам владелец гаража.
- Добрый вечер, господа!
- Добрый вечер, - сухо обронил Мегрэ.
- Прекрасная ночь! Если так пойдет и дальше, то на Пасху будет стоять хорошая погода...
- Скажите-ка, - внезапно спросил его комиссар, - ваша лавочка открыта всю ночь?
- Нет, не всю! Но там находится сторож, он спит на раскладушке... И клиенты, если им что-то понадобится, всегда могут его разбудить...
- Большое ночью движение?
- Не очень! Но есть... Обычно грузовые автомобили едут в это время на Центральный рынок... В этом районе овощи и особенно салат очень рано созревают... Случается, у водителей кончается горючее. Или им необходим мелкий ремонт... Вы не желаете заглянуть ко мне и пропустить по рюмочке?
- Спасибо.
- Напрасно отказываетесь... Но я не настаиваю... Ну как, вы еще не разобрались во всей этой истории с машинами?.. Вы знаете, мосье Мишоннэ наверняка сляжет от огорчения... Особенно, если в ближайшее время ему не вернут его лимузин!..
Вдали сверкнули фары, свет их становился все ярче. Громко проревел мотор, и машина пронеслась мимо.
- Доктор из Этампа! - определил хозяин гаража. Он консультировал своего коллегу в Арпажоне. Должно быть, тот и пригласил его отужинать вместе...
- Вы что, знаете всех водителей?
- Многих... Вот, посмотрите! Горят только два подфарника... Это везут салат на Центральный рынок... Ну и люди, не могут включить фары... Да еще занимают всю ширину дороги!.. Добрый вечер, Жюль!..
Из высокой кабины проезжавшего грузовика ему что-то прокричали в ответ. Красный огонек позади автомобиля стремительно удалялся и вскоре совсем растаял в ночи.
Где-то вдали громыхал поезд, похожий на освещенную гусеницу.
- Это экспресс, он проходит в девять тридцать две... Вы правда не хотите выпить?.. Послушай, Жожо!.. Как только закончишь ужинать, проверь третью колонку, она неисправна...
Вновь появился свет фар, и снова машина прошла мимо. Мадам Гольдберг явно опаздывала.
Мегрэ беспрерывно курил. Оставив мосье Оскара в его гараже, полицейские принялись расхаживать взад и вперед вдоль шоссе. Люка что-то вполголоса рассказывал комиссару.
Ни одного огня в доме "Трех вдов". Каждый раз, когда они проходили мимо его решетчатых ворот, Мегрэ невольно бросал взгляд на окно комнаты Эльзы.
Потом они прошлись мимо виллы Мишоннэ, новой и совершенно безликой, с дубовой лакированной дверью и нелепым садиком.
Затем снова вернулись к гаражу. Механик занимался починкой бензоколонки, а мосье Оскар, засунув руки в карманы, давал ему советы.
Грузовик, следовавший из Этампа, остановился, чтобы заправиться бензином. На груде овощей спал человек, сопровождавший груз на рынок.
- Тридцать литров!
- Как дела?..
- Ничего, идут!..
Водитель завел двигатель, и грузовик удалился по спускающейся вниз дороге на Арпажон.
- Она не приедет! - вздохнул Люка. - Решила, видимо, заночевать в Париже...
Они еще раза три прошлись по дороге от перекрестка и обратно, а потом Мегрэ свернул в сторону Арэнвиля. Подойдя к гостинице, они увидели, что свет горел лишь в столовой, но там никого не было.
- Похоже, что гудит машина...
Они обернулись. Да, подъезжала какая-то машина, светя фарами сквозь ночную мглу. Автомобиль медленно развернулся напротив гаража. Послышались голоса.
- Они спрашивают, как проехать...
Наконец машина приблизилась, освещая встречные телеграфные столбы. Свет фар ослепил Мегрэ и Люка, стоявших у входа в гостиницу.
Скрипнули тормоза. Шофер вышел из машины и открыл заднюю дверь.
- Мы приехали? - спросил женский голос изнутри.
- Да, мадам... Это Арэнвиль...
Из машины показалась нога в шелковом чулке, и женщина ступила на землю. На ней была короткая меховая шуба. Мегрэ направился в машине.
В этот момент грянул выстрел, и, вскрикнув, женщина буквально рухнула на землю головой вперед. Она лежала согнувшись и судорожно дергала ногами.
Комиссар и Люка переглянулись.
- Помоги ей! - приказал Мегрэ.
Но несколько мгновений уже были потеряны. Испуганный шофер застыл на месте, как столб. Комиссар уже бежал, вынимая револьвер из кармана. Ему показалось, что кто-то мчался впереди него. Но из-за яркого света фар он ничего не мог различить.
Тогда он обернулся и крикнул:
- Фары!..
Вначале никакой реакции не последовало. Ему пришлось крикнуть вновь.
И тут произошла непоправимая ошибка. Кто-то - шофер или Люка направил фары в сторону комиссара. Его огромная темная фигура четко выделялась на фоне пустынного поля.
Стрелявший, должно быть, находился где-то дальше, левее или правее комиссара, во всяком случае, свет его не доставал.
- Да погасите вы фары, черт подери! - прорычал Мегрэ в третий раз.
Сжимая кулаки от ярости, он бежал зигзагообразно, как преследуемый охотниками заяц. Из-за ослепляющих фар комиссар не мог определить точное расстояние. Наконец он увидел метрах в ста от себя гаражные колонки. Какой-то человек, стоявший неподалеку и едва видимый в темноте, спросил хриплым голосом:
- Что случилось?..
Взбешенный и униженный Мегрэ резко остановился, оглядел мосье Оскара с головы до ног, заметив, что грязи на его обуви не было.
- Вы никого здесь не видели?..
- Только водителя... Он спросил, как проехать в Арэнвиль...
Комиссар заметил красный огонек, удалявшийся по шоссе в направлении Арпажона.
- А это кто?
- Какой-то грузовик, он везет овощи на Центральный рынок.
- Он останавливался?
- Да, чтобы залить в бак двадцать литров бензина...
Было слышно, как в гостинице поднялась суматоха, а лучи фар продолжали обшаривать голое поле. Мегрэ вдруг направился к дому Мишоннэ, перешел дорогу и нажал на кнопку звонка.
В двери открылся небольшой глазок.
- Кто там?
- Комиссар Мегрэ... Я хотел бы поговорить с мосье Мишоннэ...
Цепочку сняли и отодвинули запоры двух замков. В замочной скважине повернулся ключ, и появилась встревоженная, даже чем-то потрясенная мадам Мишоннэ. Через плечо комиссара она пыталась разглядеть, что происходило на шоссе.
- Вы его не встретили?
- А что, разве здесь его нет? - в голосе Мегрэ звучала некоторая надежда.
- Как вам сказать... Не знаю... Я... Там что, стреляли?.. Да входите же!
У женщины, лет сорока на вид, было непривлекательное с резкими чертами лицо.
- Мосье Мишоннэ на минуту вышел, чтобы... Через открытую слева дверь в столовую был виден неубранный после ужина стол.
- Когда он ушел?
- Не могу сказать... Где-то минут тридцать назад... В кухне что-то зашевелилось.
- Это что, служанка?
- Нет... Должно быть, кошка...
Комиссар открыл дверь кухни и увидел самого мосье Мишоннэ, возвратившегося через сад. Обувь его была вся в грязи. Он утирал пот со лба.
На какой-то момент оба застыли в оцепенении, изумленно глядя друг на друга.
- Отдайте ваше оружие! - приказал Мегрэ.
- Мое?...
- Ваше оружие, быстро!
Страховой агент вынул из кармана револьвер и протянул его комиссару. В барабане все шесть патронов были на месте, а ствол был холодным.
- Откуда вы пришли?
- Оттуда...
- Что значит - оттуда?
- Не бойся, Эмиль!.. Тебе не сделают ничего плохого!.. - вмешалась мадам Мишоннэ. - Ну, знаете, это уж слишком... Мой шурин, а он - мировой судья в Каркассоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12