..
...Небо начинало понемногу светлеть, но в лесу еще было совсем темно. - Куда мы идем? - спросил я, едва поспевая за Студентом, уверенно ныряющим в густой ельник. - К тракту. Это самый короткий путь. - Так ведь у меня же машина! По-моему, если добраться до нее... Студент обернулся и посмотрел на меня, как мне показалось, виновато. - Машины твоей, к сожалению... в общем, она пострадала. - Как пострадала? От чего? Откуда ты знаешь? Он снова зашагал вперед. - Откуда знаю? Во сне видел. Ты что, не в курсе? Мы потому и спим на крыше, что во сне как бы следим за всей окрестной территорией. Вот только то, что при этом происходит, к сожалению, совершенно не зависит от сознания. Снятся непременно какие-то кошмары. Однако неодушевленные предметы обычно не страдают... Так что эти твари напали на твою машину, видимо, случайно. Другое дело, если бы ты был еще в ней... Тебе, Пациент, собственно, чертовски повезло, что на крыше сегодня был я, и снился мне не Бог весть какой кошмар. Конечно, встретить собственное живое отражение тоже достаточно неприятно, но оно по крайней мере хоть безобидно, не пускает - и все. - Значит, ты меня видел тогда? - Да, и, к твоему счастью, почти сразу проснулся. Хозяин выскочил, стал спрашивать, в чем дело, а потом взял ружье и пошел встречать. - Но неужели никто до сих пор не заметил того, что здесь происходит? - А снаружи ничего не заметно. Стоит выйти из некоторой зоны сна, и перестаешь видеть и слышать все, что делается внутри ее. Но это легко сказать: "стоит выйти", а на самом деле нам придется еще топать и топать, прежде чем мы выберемся на волю. Я сильно надеюсь. что будет переполох. Когда Блатной обнаружит на крыше сломанный топчан, на котором мы обычно спим, то, конечно, побежит к Хозяину. Пока они будут охать и материться, мы уйдем далеко... Густой ельник сменился, наконец, чистым сосновым бором. Идти стало легче, кроме того, в лесу быстро светлело. Однако Студент не убавлял шага, по-прежнему озабоченно оглядываясь по сторонам. Я понимал, что беспокоит его - мы отошли еще недостаточно далеко от дома, слева поднимался склон все той же сопки. - Послушай, Студент, - спросил я, - а почему ты все-таки решился выкрасть зелье у Хозяина? Некоторое время он продолжал молча шагать, затем наконец ответил: - У Хозяина лютая злоба на весь род людской, А это, - он похлопал по карману, где лежала фляжка, - это единственный способ его остановить. - Однако больше ни у кого из вашей компании почему-то не возникло желание его останавливать. - Ну, в компании я недавно. А кроме того, в отношении этого, как ты говоришь, зелья у меня есть свои планы. - Планы? Что же ты собираешься с ним делать? - Прежде всего исследовать. А если удастся, то и синтезировать. Я думаю, что под такое дело не жалко отдать половину Академии наук. Нужно научиться его изготовлять... - А зачем? - А затем, чтобы потом раздать. Каждому. Я посмотрел на него как на ненормального. - Ты что, серьезно? - Абсолютно. - Но ведь это же все равно что наркотик! Хуже наркотика! Ты представляешь, что будет, если все начнут колоться твоим препаратом? И потом, куда ты денешь кошмары? Заповедник организуешь на тысячу двести койко-мест? - Хотя бы. Но есть и другой способ. - Какой? - Постоянная подзарядка препаратом. - Да неужели ты не понимаешь, к чему это приведет? Человечество просто выродится, расползется по норам и тихо вымрет! - Погоди, - удивился Студент, - так тебе что же, так и не дали попробовать? Я рассказал ему про Занозу. - Ну, нет, - махнул он рукой, - это совсем не то. Понимаешь, ты видел только маленький кусочек того, что там происходило. А на самом деле... Ну, ясно, в общем. То-то я смотрю, ничего ты не понимаешь... "Расползется!", "выродится!"... Ерунда. Наоборот, каждая комнатушка увеличится до размеров Вселенной! И это будет не иллюзия, не сон, а настоящая, необъятная, неведомая Вселенная - изучай, интересуйся, наслаждайся! Времени много старости просто не существует, компания - какая хочешь. Скажешь, неинтересно без трудностей? Пожалуйста, трудностей сколько угодно, и главная из них - бедность собственного воображения. Так ведь с этой трудностью бороться - одно удовольствие! Кроме того... Он вдруг умолк и схватил меня за руку. Словно тяжелый вздох пронесся по лесу, и сейчас же из-под земли отозвался короткий глухой шум, как будто шевельнулась там какая-то гигантская масса. - Что это? - прошептал я. Студент не ответил. Он с тоской смотрел куда-то вдаль и, казалось, ни на что больше не обращал внимания. Я понял - мы опоздали. Но как это могло случиться? - Послушай, Студент! - закричал я, - а что, если сейчас выпить зелье? Он опустил голову. - Не поможет, нужно замкнутое пространство... Прямо перед нами по тропинке вдруг поползли трещины, и земля вспухла бугром, будто огромный крот выбирался на поверхность. Уступая бешеному напору снизу, бугор быстро рос, пока, наконец, не превратился в конический холм в два человеческих роста высотой. Тогда на вершине этого гигантского нарыва образовался свищ, и струя темной, маслянистой жидкости ударила вверх, Я с ужасом смотрел на крупные тяжелые капли, падавшие вокруг нас. Ударяясь о землю, они не разбивались, но начинали шевелиться, увеличиваться в размерах, выпускали пучок длинных, членистых ног и, поднявшись на них, медленно ковыляли в нашу сторону. Когда некоторые из этих пауков достигли размеров стола и стали видны их быстро двигающиеся челюсти, мы, наконец, очнулись и бросились бежать. Не разбирая дороги, я несся вслед за Студентом и боялся даже обернуться, чтобы, не дай Бог, не увидеть, как, уже возвышаясь над лесом, за нами гонятся пауки. Неожиданно мы выскочили на небольшую поляну, в центре которой стояла толпа мохнатых двуногих существ. Скаля свои вытянутые, будто волчьи, пасти, они смотрели мимо нас, куда-то в глубь леса. Студент резко свернул в сторону, и мы снова углубились в чащу. "Да что же это такое, - в отчаянии думал я, - ведь не можем мы в самом деле сгинуть в этом кошмаре! Мы должны выбраться! Должны!" И я снова продирался сквозь ельник. "Должны выбраться!" - ныло в голове, и я перескакивал через поваленные стволы. "Выбраться!" Путь нам преградил заросший кустарником овраг. Студент первым прыгнул с крутого откоса и скрылся в зарослях. "Назад!!! - раздался вдруг его вопль, - назад. Пациент! Бег..." - и оборвался. Раздвинув листву, на дне оврага поднялась белесая бесформенная туша и медленно покатилась прочь, оставляя в зарослях широкий коридор. "Выбраться" - прошептал я по инерции и тогда только понял, что Студента больше нет. Перед глазами поплыли круги, вся земля вместе с оврагом вдруг накренилась и бросилась мне навстречу...
...Я очнулся от солнечного света, пробивавшегося сквозь ветви сосен. В лесу было светло и спокойно, будто все, что происходило здесь утром, в самом деле приснилось мне, а не этой сволочи - Блатному, завалившемуся спать в нескольких километрах отсюда. Какието птички даже позволяли себе беззаботно щебетать. Я приподиялся и заглянул в овраг. Кусты уже распрямились, и коридор, оставленный чудовищем, исчез. Никаких следов. Никаких, если не считать, что где-то там, на дне оврага, лежит Студент. Цепляясь за корни деревьев, я осторожно спустился вниз. Вот здесь он вошел в заросли. Да, здесь. Но сделал, вероятно, всего несколько шагов... Я вдруг увидел его. Нет, Студент, это был не сон. По крайней мере для тебя... Рядом с ним лежала раздавленная фляжка. Никаких следов, подумал я. Никаких доказательств, никакой от меня пользы... Мне нечего нести дальше, нечего противопоставить слепой и страшной силе, подчиненной одному Хозяину. Где-то недалеко в лесу хрустнула ветка. Господи! Неужели снова начинается? Я забрался поглубже в кусты и стал ждать. Долгое время все было тихо, затем послышались торопливые шаги, и на краю оврага с ружьем на изготовку показался Хозяин. Он окинул взглядом заросли и стал быстро спускаться вниз. Наши следы были хорошо видны на глинистом откосе. Двигаясь по ним, Хозяин вошел в чащу и почти сразу наткнулся на Студента. Стараясь не пачкаться в крови и тревожно поглядывая по сторонам, он обошел его кругом. Я понимал, что Хозяина беспокоит отсутствие второго трупа, но страха не испытывал. Скорее наоборот, мне приходилось удерживать себя, чтобы не броситься на него с голыми руками. Закончив осмотр, Хозяин снова приблизился к останкам Студента и поднял сплющенную фляжку. "А, черт! - пробормотал он, - придется снова лезть!" Я насторожился. Куда лезть? Не иначе как к источнику зелья! Что же, Хозяин, путь добрый. Поживи еще немного... Вот уже два часа пробирался я вслед за Хозяином. За это время мы поднялись почти к вершине сопки. Отсюда было видно широкое лесное море и вдалеке - тракт с ползущими по нему грузовиками. Грузовики! Это что-то очень родное, что-то очень человеческое... А потому бесконечно далекое отсюда! Хозяин вдруг пропал из виду. Он скрылся за небольшим обломком скалы и исчез. Уж не заметил ли меня? Может быть, притаился и уже целится? Может быть. Но это ничего не меняет. Перебегая от камня к камню, я подобрался к этому месту. Хозяина там не было, но зато обнаружился узкий лаз, ведущий, видимо, в какую-нибудь пещеру. Я стал осторожно протискиваться в него, стараясь поменьше шуметь. Лаз скоро расширился и превратился в коридор, полого уходящий вниз. Впереди маячил свет, и я подумал сначала, что это факел Хозяина, но по мере продвижения вперед свет становился все ярче и приобретал явственный зеленоватый оттенок. Скоро его отблески заиграли впереди на стенах коридора, представлявших собой нагромождение каменных глыб. Журчание невидимых ручьев заглушало шаги, и, миновав поворот, я едва не наткнулся на Хозяина. Он стоял ко мне спиной, склонившись над каким-то предметом, лежащим у стены. Мне сперва показалось, что это длинный, туго набитый мешок. Прижавшись к холодному каменному выступу, я наблюдал за Хозяином, но он все стоял, слегка покачиваясь, и, казалось, не собирался прикасаться к мешку. И тут я понял, что это совсем не мешок. Хозяин, пихнув его ногой, вдруг заговорил: - Лежишь? Сгнить давно пора, а ты все скалишься... Пятый ведь год в потолок смотришь, и все как заспиртованный... Чего ждешь-то? Чего после смерти маешься? Все равно не выйдет по-твоему, начальник. Никто сюда не придет, больно уж место потаенное. Такой только умник, как ты, и мог найти... А использовать по уму - только такой, как я. Потому как дурак ты, начальник. Телок слюнявый. А я Хозяин, ясно? Зачем тебе камень небесный? С рулеткой вокруг него ползать? Бумажки про него писать? А мне в нем толк! Я с ним такого наворочу!.. Они узнают меня... Они у меня попляшут... Эх! Предлагал ведь я тебе, по-хорошему говорил... ведь голова-то какая! Мы бы вдвоем, да с камнем этим. Эх!.. А теперь вот и поговорить не с кем. Кому расскажешь?.. Хозяин махнул рукой и, продолжая что-то бормотать, поплелся дальше. Он был сильно пьян, но у меня не возникло ни малейшего сомнения в правдивости, его страшных слов. Я, наконец, смог хорошенько приглядеться. У стены действительно лежал человек. На нем была старенькая штормовка и стоптанные сапоги, мертвые пальцы сжимали серую солдатскую шапку, в темных с проседью волосах запеклась кровь, живые блестящие глаза его словно в терпеливом ожидании глядели в потолок. Кем он был? Почему Хозяин называет его начальником? Что за "камень небесный" нашел он в этой пешере? Может быть, ископаемый метеорит? Не из него ли готовит Хозяин свое зелье? Я чувствовал, что ответы на все эти вопросы хранятся в глубине пещеры, и снова осторожно двинулся вперед. Зеленоватое мерцание, освещавшее коридор, все усиливалось, и уже за следующим поворотом открылся овальный вход в залитый светом зал. Ползком приблизившись к нему, я выглянул из-за камня и сразу увидел Хозяина. Он стоял у противоположной стены пещеры перед большим ярко светящимся кристаллом, наполовину выступающим из толщи скал. Передняя грань кристалла была почти правильным квадратом двухметровой высоты и ширины. Фигура Хозяина, резко выделявшаяся на ее фоне, превратилась в черный громоздкий силуэт. Ладонь его легла на светящуюся поверхность, и сейчас же от нее побежали темные волны, свет ослаб, а кристалл обрел глубину и прозрачность, и в этой зеленоватой глубине вдруг возникло огромное человеческое лицо. Я чуть не закричал - из кристалла на меня глядел Студент. Во взгляде его застыл ужас и безнадежное отчаяние, вероятно, таким было лицо Студента в момент гибели. Хозяин долго смотрел на него, будто наслаждаясь любимым зрелищем, потом неторопливо снял со спины мешок и, усевшись на кучу камней, принялся его развязывать. - Что, Студент, страшно? - проговорил он и, помолчав, с удовлетворением добавил: - Конечно, страшно. Кому же не страшно помирать? Скотина и та в страхе живет... А зачем побежал? Куда? Держат ведь, не гонят и зелья дают чего тебе еще? Знай свое место, исполняй что прикажут и будешь при дозе! Так нет - кинулся убегать, фляжку украл... надолго она тебе, та фляжка? Да еще парня с собой повел, отбиваться, что ли, хотели вдвоем? Вот и отбились. А Пациенту твоему все равно не уйти, сам же за дозой вернется... Все дурнем меня считаете, ребятня сопливая! А вы у меня во где! Все здесь! Да что с тобой разговаривать - изображение одно, как хошь, так и поверни. Нету тебя, Студент! И следа нету! Эх, жалко, не видал я... Не я тебя кончал - помучился бы ты у меня! Хозяин встал и снова приблизился к кристаллу, в руке у него была фляжка. - Ну, давай, Студент. Поработай и ты. Дай зельято, ну! - Он уперся в кристалл, словно хотел вдавить его в стену. - Давай! Давай, ну! Лицо Студента исказилось от боли, налилось кровью и вдруг зашлось в немом крике. Я почувствовал подступающую тошноту. - Давай! Давай сильней! - кричал Хозяин, голова его мелко тряслась. На поверхности кристалла появились крупные изумрудные капли, медленно стекавшие вниз. Хозяин принялся собирать их, подставляя фляжку. Вот оно, зелье, подумал я. Вот откуда оно берется. Но что за нагромождение кошмаров? Кто изобрел этот чудовищный, тошнотворный способ добычи? Неужели он с самого начала был заложен в камне? Неужели этот человек, ползающий с фляжкой в дрожащей руке у подножия кристалла, превратился в зверя, ненавидящего род людской, под воздействием каких-то неведомых лучей, испускаемых "камнем небесным"? Нет, вряд ли. Ничего особо внеземного нет в поведении Хозяина. Тупой, затаенной злобы хватает и на Земле, где люди кидаются друг на друга поодиночке и стаями, и нет нужды в космических рецептах зверства. Он получил средство отомстить тем, кто его презирал, и стал Хозяином темной, невежественной силой, опасной для всего окружающего. Эта опасность всегда существовала и будет существовать, пока есть злые, равнодушные глаза, мутно глядящие на мир из подворотен, но не желающие ничего о нем знать. Они живучи, ибо продолжают существовать, не обращая внимания на смену социальных систем, они страшны, ибо ни одному фантасту не удалось еще создать воображаемую форму внеземного разума, которая была бы столь же бесчеловечной. Все больше капель выступало из невидимых пор на поверхности кристалла. Передняя грань его затуманилась, потеряла прозрачность, лицо Студента исчезло, только смутные тени метались в глубине. Хозяин был поглощен сбором зелья, он уже не кричал, а что-то удовлетворенно бормотал себе под нос, встряхивая время от времени фляжку. Ружье лежало у стены довольно далеко, и я решил завладеть им. В обширной гулкой пещере еще громче разносилось журчание воды, надежно заглушая шаги, однако Хозяин, словно спиной почувствовав мой взгляд, вдруг резко обернулся и вскочил. Несколько мгновений мы неподвижно стояли, глядя друг на друга. Каменное лицо Хозяина было лишено всякого выражения, только глаза, казавшиеся раньше выцветшими, светились теперь, будто капли зелья. - Нашел-таки, - прохрипел он и, запустив вдруг в меня фляжкой, схватил ружье. Выбора не было. Я бросился к нему, перепрыгивая через валуны и зеленоватые лужицы. Хозяин дрожащими пальцами взвел курок и прицелился. Я хотел было прыгнуть в сторону, но неожиданно поскользнулся и полетел на землю. В ту же секунду грохнул выстрел, стены пещеры загудели, как от удара гигантским молотом, и принялись перебрасывать друг другу гулкие раскаты. С потолка посыпались камни, пол под ногами завибрировал, и вдруг огромная плита отделилась от стены и стала медленно крениться, закрывая светящийся кристалл. Снова раздался ужасный грохот, и в быстро надвигающейся темноте замелькали падающие вокруг глыбы. Я поднялся и, прикрывая голову руками, побежал обратно к выходу из пещеры. Воздух был наполнен пылью и каким-то едким густым туманом, но мне, к счастью, удалось сохранить верное направление. Я выбрался в коридор, когда потолок пещеры, потеряв опору, вдруг осел и рухнул, похоронив и чудесное темное озерцо, и сверкающий кристалл, и до сих пор владевшего всем этим Хозяина. Коридор тоже оказался завален обломками, карабкаться по ним в полной темноте было ужасно тяжело и страшно.
1 2 3 4
...Небо начинало понемногу светлеть, но в лесу еще было совсем темно. - Куда мы идем? - спросил я, едва поспевая за Студентом, уверенно ныряющим в густой ельник. - К тракту. Это самый короткий путь. - Так ведь у меня же машина! По-моему, если добраться до нее... Студент обернулся и посмотрел на меня, как мне показалось, виновато. - Машины твоей, к сожалению... в общем, она пострадала. - Как пострадала? От чего? Откуда ты знаешь? Он снова зашагал вперед. - Откуда знаю? Во сне видел. Ты что, не в курсе? Мы потому и спим на крыше, что во сне как бы следим за всей окрестной территорией. Вот только то, что при этом происходит, к сожалению, совершенно не зависит от сознания. Снятся непременно какие-то кошмары. Однако неодушевленные предметы обычно не страдают... Так что эти твари напали на твою машину, видимо, случайно. Другое дело, если бы ты был еще в ней... Тебе, Пациент, собственно, чертовски повезло, что на крыше сегодня был я, и снился мне не Бог весть какой кошмар. Конечно, встретить собственное живое отражение тоже достаточно неприятно, но оно по крайней мере хоть безобидно, не пускает - и все. - Значит, ты меня видел тогда? - Да, и, к твоему счастью, почти сразу проснулся. Хозяин выскочил, стал спрашивать, в чем дело, а потом взял ружье и пошел встречать. - Но неужели никто до сих пор не заметил того, что здесь происходит? - А снаружи ничего не заметно. Стоит выйти из некоторой зоны сна, и перестаешь видеть и слышать все, что делается внутри ее. Но это легко сказать: "стоит выйти", а на самом деле нам придется еще топать и топать, прежде чем мы выберемся на волю. Я сильно надеюсь. что будет переполох. Когда Блатной обнаружит на крыше сломанный топчан, на котором мы обычно спим, то, конечно, побежит к Хозяину. Пока они будут охать и материться, мы уйдем далеко... Густой ельник сменился, наконец, чистым сосновым бором. Идти стало легче, кроме того, в лесу быстро светлело. Однако Студент не убавлял шага, по-прежнему озабоченно оглядываясь по сторонам. Я понимал, что беспокоит его - мы отошли еще недостаточно далеко от дома, слева поднимался склон все той же сопки. - Послушай, Студент, - спросил я, - а почему ты все-таки решился выкрасть зелье у Хозяина? Некоторое время он продолжал молча шагать, затем наконец ответил: - У Хозяина лютая злоба на весь род людской, А это, - он похлопал по карману, где лежала фляжка, - это единственный способ его остановить. - Однако больше ни у кого из вашей компании почему-то не возникло желание его останавливать. - Ну, в компании я недавно. А кроме того, в отношении этого, как ты говоришь, зелья у меня есть свои планы. - Планы? Что же ты собираешься с ним делать? - Прежде всего исследовать. А если удастся, то и синтезировать. Я думаю, что под такое дело не жалко отдать половину Академии наук. Нужно научиться его изготовлять... - А зачем? - А затем, чтобы потом раздать. Каждому. Я посмотрел на него как на ненормального. - Ты что, серьезно? - Абсолютно. - Но ведь это же все равно что наркотик! Хуже наркотика! Ты представляешь, что будет, если все начнут колоться твоим препаратом? И потом, куда ты денешь кошмары? Заповедник организуешь на тысячу двести койко-мест? - Хотя бы. Но есть и другой способ. - Какой? - Постоянная подзарядка препаратом. - Да неужели ты не понимаешь, к чему это приведет? Человечество просто выродится, расползется по норам и тихо вымрет! - Погоди, - удивился Студент, - так тебе что же, так и не дали попробовать? Я рассказал ему про Занозу. - Ну, нет, - махнул он рукой, - это совсем не то. Понимаешь, ты видел только маленький кусочек того, что там происходило. А на самом деле... Ну, ясно, в общем. То-то я смотрю, ничего ты не понимаешь... "Расползется!", "выродится!"... Ерунда. Наоборот, каждая комнатушка увеличится до размеров Вселенной! И это будет не иллюзия, не сон, а настоящая, необъятная, неведомая Вселенная - изучай, интересуйся, наслаждайся! Времени много старости просто не существует, компания - какая хочешь. Скажешь, неинтересно без трудностей? Пожалуйста, трудностей сколько угодно, и главная из них - бедность собственного воображения. Так ведь с этой трудностью бороться - одно удовольствие! Кроме того... Он вдруг умолк и схватил меня за руку. Словно тяжелый вздох пронесся по лесу, и сейчас же из-под земли отозвался короткий глухой шум, как будто шевельнулась там какая-то гигантская масса. - Что это? - прошептал я. Студент не ответил. Он с тоской смотрел куда-то вдаль и, казалось, ни на что больше не обращал внимания. Я понял - мы опоздали. Но как это могло случиться? - Послушай, Студент! - закричал я, - а что, если сейчас выпить зелье? Он опустил голову. - Не поможет, нужно замкнутое пространство... Прямо перед нами по тропинке вдруг поползли трещины, и земля вспухла бугром, будто огромный крот выбирался на поверхность. Уступая бешеному напору снизу, бугор быстро рос, пока, наконец, не превратился в конический холм в два человеческих роста высотой. Тогда на вершине этого гигантского нарыва образовался свищ, и струя темной, маслянистой жидкости ударила вверх, Я с ужасом смотрел на крупные тяжелые капли, падавшие вокруг нас. Ударяясь о землю, они не разбивались, но начинали шевелиться, увеличиваться в размерах, выпускали пучок длинных, членистых ног и, поднявшись на них, медленно ковыляли в нашу сторону. Когда некоторые из этих пауков достигли размеров стола и стали видны их быстро двигающиеся челюсти, мы, наконец, очнулись и бросились бежать. Не разбирая дороги, я несся вслед за Студентом и боялся даже обернуться, чтобы, не дай Бог, не увидеть, как, уже возвышаясь над лесом, за нами гонятся пауки. Неожиданно мы выскочили на небольшую поляну, в центре которой стояла толпа мохнатых двуногих существ. Скаля свои вытянутые, будто волчьи, пасти, они смотрели мимо нас, куда-то в глубь леса. Студент резко свернул в сторону, и мы снова углубились в чащу. "Да что же это такое, - в отчаянии думал я, - ведь не можем мы в самом деле сгинуть в этом кошмаре! Мы должны выбраться! Должны!" И я снова продирался сквозь ельник. "Должны выбраться!" - ныло в голове, и я перескакивал через поваленные стволы. "Выбраться!" Путь нам преградил заросший кустарником овраг. Студент первым прыгнул с крутого откоса и скрылся в зарослях. "Назад!!! - раздался вдруг его вопль, - назад. Пациент! Бег..." - и оборвался. Раздвинув листву, на дне оврага поднялась белесая бесформенная туша и медленно покатилась прочь, оставляя в зарослях широкий коридор. "Выбраться" - прошептал я по инерции и тогда только понял, что Студента больше нет. Перед глазами поплыли круги, вся земля вместе с оврагом вдруг накренилась и бросилась мне навстречу...
...Я очнулся от солнечного света, пробивавшегося сквозь ветви сосен. В лесу было светло и спокойно, будто все, что происходило здесь утром, в самом деле приснилось мне, а не этой сволочи - Блатному, завалившемуся спать в нескольких километрах отсюда. Какието птички даже позволяли себе беззаботно щебетать. Я приподиялся и заглянул в овраг. Кусты уже распрямились, и коридор, оставленный чудовищем, исчез. Никаких следов. Никаких, если не считать, что где-то там, на дне оврага, лежит Студент. Цепляясь за корни деревьев, я осторожно спустился вниз. Вот здесь он вошел в заросли. Да, здесь. Но сделал, вероятно, всего несколько шагов... Я вдруг увидел его. Нет, Студент, это был не сон. По крайней мере для тебя... Рядом с ним лежала раздавленная фляжка. Никаких следов, подумал я. Никаких доказательств, никакой от меня пользы... Мне нечего нести дальше, нечего противопоставить слепой и страшной силе, подчиненной одному Хозяину. Где-то недалеко в лесу хрустнула ветка. Господи! Неужели снова начинается? Я забрался поглубже в кусты и стал ждать. Долгое время все было тихо, затем послышались торопливые шаги, и на краю оврага с ружьем на изготовку показался Хозяин. Он окинул взглядом заросли и стал быстро спускаться вниз. Наши следы были хорошо видны на глинистом откосе. Двигаясь по ним, Хозяин вошел в чащу и почти сразу наткнулся на Студента. Стараясь не пачкаться в крови и тревожно поглядывая по сторонам, он обошел его кругом. Я понимал, что Хозяина беспокоит отсутствие второго трупа, но страха не испытывал. Скорее наоборот, мне приходилось удерживать себя, чтобы не броситься на него с голыми руками. Закончив осмотр, Хозяин снова приблизился к останкам Студента и поднял сплющенную фляжку. "А, черт! - пробормотал он, - придется снова лезть!" Я насторожился. Куда лезть? Не иначе как к источнику зелья! Что же, Хозяин, путь добрый. Поживи еще немного... Вот уже два часа пробирался я вслед за Хозяином. За это время мы поднялись почти к вершине сопки. Отсюда было видно широкое лесное море и вдалеке - тракт с ползущими по нему грузовиками. Грузовики! Это что-то очень родное, что-то очень человеческое... А потому бесконечно далекое отсюда! Хозяин вдруг пропал из виду. Он скрылся за небольшим обломком скалы и исчез. Уж не заметил ли меня? Может быть, притаился и уже целится? Может быть. Но это ничего не меняет. Перебегая от камня к камню, я подобрался к этому месту. Хозяина там не было, но зато обнаружился узкий лаз, ведущий, видимо, в какую-нибудь пещеру. Я стал осторожно протискиваться в него, стараясь поменьше шуметь. Лаз скоро расширился и превратился в коридор, полого уходящий вниз. Впереди маячил свет, и я подумал сначала, что это факел Хозяина, но по мере продвижения вперед свет становился все ярче и приобретал явственный зеленоватый оттенок. Скоро его отблески заиграли впереди на стенах коридора, представлявших собой нагромождение каменных глыб. Журчание невидимых ручьев заглушало шаги, и, миновав поворот, я едва не наткнулся на Хозяина. Он стоял ко мне спиной, склонившись над каким-то предметом, лежащим у стены. Мне сперва показалось, что это длинный, туго набитый мешок. Прижавшись к холодному каменному выступу, я наблюдал за Хозяином, но он все стоял, слегка покачиваясь, и, казалось, не собирался прикасаться к мешку. И тут я понял, что это совсем не мешок. Хозяин, пихнув его ногой, вдруг заговорил: - Лежишь? Сгнить давно пора, а ты все скалишься... Пятый ведь год в потолок смотришь, и все как заспиртованный... Чего ждешь-то? Чего после смерти маешься? Все равно не выйдет по-твоему, начальник. Никто сюда не придет, больно уж место потаенное. Такой только умник, как ты, и мог найти... А использовать по уму - только такой, как я. Потому как дурак ты, начальник. Телок слюнявый. А я Хозяин, ясно? Зачем тебе камень небесный? С рулеткой вокруг него ползать? Бумажки про него писать? А мне в нем толк! Я с ним такого наворочу!.. Они узнают меня... Они у меня попляшут... Эх! Предлагал ведь я тебе, по-хорошему говорил... ведь голова-то какая! Мы бы вдвоем, да с камнем этим. Эх!.. А теперь вот и поговорить не с кем. Кому расскажешь?.. Хозяин махнул рукой и, продолжая что-то бормотать, поплелся дальше. Он был сильно пьян, но у меня не возникло ни малейшего сомнения в правдивости, его страшных слов. Я, наконец, смог хорошенько приглядеться. У стены действительно лежал человек. На нем была старенькая штормовка и стоптанные сапоги, мертвые пальцы сжимали серую солдатскую шапку, в темных с проседью волосах запеклась кровь, живые блестящие глаза его словно в терпеливом ожидании глядели в потолок. Кем он был? Почему Хозяин называет его начальником? Что за "камень небесный" нашел он в этой пешере? Может быть, ископаемый метеорит? Не из него ли готовит Хозяин свое зелье? Я чувствовал, что ответы на все эти вопросы хранятся в глубине пещеры, и снова осторожно двинулся вперед. Зеленоватое мерцание, освещавшее коридор, все усиливалось, и уже за следующим поворотом открылся овальный вход в залитый светом зал. Ползком приблизившись к нему, я выглянул из-за камня и сразу увидел Хозяина. Он стоял у противоположной стены пещеры перед большим ярко светящимся кристаллом, наполовину выступающим из толщи скал. Передняя грань кристалла была почти правильным квадратом двухметровой высоты и ширины. Фигура Хозяина, резко выделявшаяся на ее фоне, превратилась в черный громоздкий силуэт. Ладонь его легла на светящуюся поверхность, и сейчас же от нее побежали темные волны, свет ослаб, а кристалл обрел глубину и прозрачность, и в этой зеленоватой глубине вдруг возникло огромное человеческое лицо. Я чуть не закричал - из кристалла на меня глядел Студент. Во взгляде его застыл ужас и безнадежное отчаяние, вероятно, таким было лицо Студента в момент гибели. Хозяин долго смотрел на него, будто наслаждаясь любимым зрелищем, потом неторопливо снял со спины мешок и, усевшись на кучу камней, принялся его развязывать. - Что, Студент, страшно? - проговорил он и, помолчав, с удовлетворением добавил: - Конечно, страшно. Кому же не страшно помирать? Скотина и та в страхе живет... А зачем побежал? Куда? Держат ведь, не гонят и зелья дают чего тебе еще? Знай свое место, исполняй что прикажут и будешь при дозе! Так нет - кинулся убегать, фляжку украл... надолго она тебе, та фляжка? Да еще парня с собой повел, отбиваться, что ли, хотели вдвоем? Вот и отбились. А Пациенту твоему все равно не уйти, сам же за дозой вернется... Все дурнем меня считаете, ребятня сопливая! А вы у меня во где! Все здесь! Да что с тобой разговаривать - изображение одно, как хошь, так и поверни. Нету тебя, Студент! И следа нету! Эх, жалко, не видал я... Не я тебя кончал - помучился бы ты у меня! Хозяин встал и снова приблизился к кристаллу, в руке у него была фляжка. - Ну, давай, Студент. Поработай и ты. Дай зельято, ну! - Он уперся в кристалл, словно хотел вдавить его в стену. - Давай! Давай, ну! Лицо Студента исказилось от боли, налилось кровью и вдруг зашлось в немом крике. Я почувствовал подступающую тошноту. - Давай! Давай сильней! - кричал Хозяин, голова его мелко тряслась. На поверхности кристалла появились крупные изумрудные капли, медленно стекавшие вниз. Хозяин принялся собирать их, подставляя фляжку. Вот оно, зелье, подумал я. Вот откуда оно берется. Но что за нагромождение кошмаров? Кто изобрел этот чудовищный, тошнотворный способ добычи? Неужели он с самого начала был заложен в камне? Неужели этот человек, ползающий с фляжкой в дрожащей руке у подножия кристалла, превратился в зверя, ненавидящего род людской, под воздействием каких-то неведомых лучей, испускаемых "камнем небесным"? Нет, вряд ли. Ничего особо внеземного нет в поведении Хозяина. Тупой, затаенной злобы хватает и на Земле, где люди кидаются друг на друга поодиночке и стаями, и нет нужды в космических рецептах зверства. Он получил средство отомстить тем, кто его презирал, и стал Хозяином темной, невежественной силой, опасной для всего окружающего. Эта опасность всегда существовала и будет существовать, пока есть злые, равнодушные глаза, мутно глядящие на мир из подворотен, но не желающие ничего о нем знать. Они живучи, ибо продолжают существовать, не обращая внимания на смену социальных систем, они страшны, ибо ни одному фантасту не удалось еще создать воображаемую форму внеземного разума, которая была бы столь же бесчеловечной. Все больше капель выступало из невидимых пор на поверхности кристалла. Передняя грань его затуманилась, потеряла прозрачность, лицо Студента исчезло, только смутные тени метались в глубине. Хозяин был поглощен сбором зелья, он уже не кричал, а что-то удовлетворенно бормотал себе под нос, встряхивая время от времени фляжку. Ружье лежало у стены довольно далеко, и я решил завладеть им. В обширной гулкой пещере еще громче разносилось журчание воды, надежно заглушая шаги, однако Хозяин, словно спиной почувствовав мой взгляд, вдруг резко обернулся и вскочил. Несколько мгновений мы неподвижно стояли, глядя друг на друга. Каменное лицо Хозяина было лишено всякого выражения, только глаза, казавшиеся раньше выцветшими, светились теперь, будто капли зелья. - Нашел-таки, - прохрипел он и, запустив вдруг в меня фляжкой, схватил ружье. Выбора не было. Я бросился к нему, перепрыгивая через валуны и зеленоватые лужицы. Хозяин дрожащими пальцами взвел курок и прицелился. Я хотел было прыгнуть в сторону, но неожиданно поскользнулся и полетел на землю. В ту же секунду грохнул выстрел, стены пещеры загудели, как от удара гигантским молотом, и принялись перебрасывать друг другу гулкие раскаты. С потолка посыпались камни, пол под ногами завибрировал, и вдруг огромная плита отделилась от стены и стала медленно крениться, закрывая светящийся кристалл. Снова раздался ужасный грохот, и в быстро надвигающейся темноте замелькали падающие вокруг глыбы. Я поднялся и, прикрывая голову руками, побежал обратно к выходу из пещеры. Воздух был наполнен пылью и каким-то едким густым туманом, но мне, к счастью, удалось сохранить верное направление. Я выбрался в коридор, когда потолок пещеры, потеряв опору, вдруг осел и рухнул, похоронив и чудесное темное озерцо, и сверкающий кристалл, и до сих пор владевшего всем этим Хозяина. Коридор тоже оказался завален обломками, карабкаться по ним в полной темноте было ужасно тяжело и страшно.
1 2 3 4