Дикари слушали очень внимательно, и при всяком повторении слова "эйликолепы" на их лицах отражались отвращение и ненависть.
Не совсем понятый, Зигриф все-таки имел успех. Это не повлекло за собой, однако, улучшение его положения. Он и его товарищи оставались связанными, как и прежде.
Видя это, Зигриф не вступал больше в беседу с дикарями и сохранял полнейшее молчание, которое считал, вероятно, очень величественным.
Однако дикарей это нимало не смутило. Пользуясь тем, что до рассвета оставалось еще несколько часов, они расположились на земле ногами к огню и скоро уснули, как и их предводитель. Караульные, оставленные для наблюдения за пленниками, были так строги, что не разрешали несчастным сделать ни малейшего движения. Любой шорох вызывал угрозу разбудить спящих воинов для расправы. После нескольких бесполезных попыток Зигриф и Гарри пришли к мысли, что лучше принять покорный вид и, если удастся, уснуть.
Когда рассвело, дикари проснулись. Их вожак и несколько человек ушли, и, видимо, далеко, так как несколько часов кряду голоса их не были слышны.
Другие же остались сторожить пленных, и проявляли при этом крайнюю бдительность, несмотря на то, что в то же время играли в бабки.
Один из них, заметив, что Зигриф хочет освободить свои руки, пытаясь перерезать ножом узел, грозно зарычал на бедного столяра, связал ему руки за спиной и обещал, что при малейшей новой такой попытке он подвергнется строжайшим мерам усмирения.
Около полудня вернулась часть туземцев, ушедших на рассвете. Все прибывшие казались крайне возбужденными каким-то важным обстоятельством. Их вожак жестикулировал с особенным усердием, измерил расстояние от хижины до какого-то места и делал распоряжения, которым его подчиненные, подобострастно их выслушивая, придавали, очевидно, большое значение. Зигриф понял, что дело идет о поимке кита у восточного берега, и предположил даже, что это один из тех китов, которых они видели накануне в проливе.
Как бы то ни было, но положение пленников не изменилось. Дикари оставили их связанными и не позаботились накормить пленников. Белые люди, вначале живо заинтересовавшие туземцев, перестали занимать их. Связанных пленников бросили в одном из углов хижины, как скот, предназначенный к убою.
Грустным размышлениям предавались они, но около двух часов дня вдруг раздался большой шум невдалеке от хижины. Послышалось приближение громадной толпы туземцев. Большинство ее составляли женщины, судя по резким крикам, вырывавшимся из этой толпы.
Внезапно настала тишина, и одна из женщин, очевидно, пользовавшаяся почестями, как королева, вошла в хижину.
XV. Королева тенеков
Там господствовал полумрак, и женщина сначала не заметила лежавших в углу связанных белых людей. Они же видели ее - в костюме, несколько похожем на европейский, с серебряными браслетами на руках, в кожаных башмаках и с зонтиком из красной материи. Одним словом, на ней было все, что входит в понятие блеска и богатства у жителей Огненной Земли, мужчин и женщин одинаково.
Черты ее лица были такие же, как у ее соплеменников. Она была маленького роста, с выдающимися скулами, широким ртом, глазами и волосами черными как уголь, и все же была привлекательна, тогда как ее соплеменники и соплеменницы производили впечатление настоящих обезьян. Дело в том, что лицо ее было отмечено кротостью, чего недоставало окружавшим ее. В глазах молодой королевы светились живой ум и человечность. Она невольно привлекала внимание изяществом каждого движения.
Гарри Честер, опершийся на локоть, чтобы лучше рассмотреть королеву, глядел на нее с особо живым интересом потому, что ему казалось, что он уже видел где-то эти глаза, этот рот, этот лоб... Где? Когда? Он, впрочем, не спрашивал себя об этом, таким невероятным ему казалось это. Зато вид одного из участников в ее свите внезапно вызвал у Гарри воспоминания.
Это был туземец, как и другие, но вместо национального костюма на нем красовались панталоны рыжеватого цвета, некогда черные, на шее было нечто вроде воротника, голову украшала старая европейская высокая шляпа, надетая набекрень, а в руках вертел камышовую тросточку.
Эта тросточка сразу как бы пролила свет на дело.
Гарри вспомнил странных чужеземцев, встреченных им в Портсмутской гавани, даже их имена, вспомнил то, как он вместе с Недом Генеем защитил этих странных людей от нападения в незабвенный день отплытия в неизвестные страны. Встав кое-как на ноги, он вскрикнул:
- Окашлу!.. Орунделико!..
Королева и провожатые ее так мало ожидали подобного обращения, что одновременно встрепенулись, и тотчас же взглянули в ту сторону, где находились пленники. Окашлу сразу узнала своего защитника в Портсмуте.
Каковы бы ни были теперь, в среде дикарей, ее чувства и нравственные понятия, неблагодарной она не была: она опустилась на колени перед Гарри Честером и поцеловала его руку, как тогда в Портсмуте.
В то же время она обратилась к нему по-английски:
- Вы здесь, вы, мой защитник, имени которого я не знала и память о котором постоянно хранила. Да будет благословен день, когда я опять увидела вас, и пусть я буду в состоянии доказать ту признательность, какой я проникнута к вам.
Ее прервал Орунделико, снявший свою шляпу и приблизившийся к ним с тем, чтобы, в свою очередь, выразить благодарность их заступнику в деле, которое могло бы окончиться для них неблагополучно. Но он, к несчастью, успел забыть английский язык, а может быть, и раньше плохо знал его. Не находя слов, он ограничился пожатием руки Гарри и кудахтаньем на туземный манер.
- Вы имеете возможность сейчас же оказать нам помощь, - сказал Гарри, если пользуетесь здесь некоторой властью. Освободите нас от веревок, которыми мы связаны.
Только теперь Окашлу обратила внимание на то, что пленники связаны, и пришла в ужас.
- Как! - вскрикнула она. - Мой защитник в плену и связан, как раб!.. И это у меня, на земле, где я признана королевой! Разрежьте сейчас же веревки, приказала она, обращаясь к своим подданным на туземном языке. - Предоставьте им полную свободу, и пусть каждый из вас относится к ним с почтением, как к моим друзьям и союзникам.
Приказ был исполнен немедленно. Гарри Честеру, Зигрифу и матросам вернули свободу и окружили таким почетом, что у них пробудился самый живой аппетит.
Немедленно им предоставили большой выбор ракушек, рыбы и превосходную копченую говядину, и сама Окашлу пожелала прислуживать им во время еды.
Во время трапезы они рассказывали друг другу, как судьба привела к этой встрече королевы с Гарри и его друзьями.
Совсем не Чертовым островом была земля, на которой они находились. Это был длинный полуостров между двумя морскими рукавами, принадлежащий тенекам, племени, королевой которого была Окашлу. Сама хижина, в которой проходил обед, была прежде королевской резиденцией, построенной по приказу Окашлу, и потом замененной другой, находящейся в другой части полуострова.
Утром она вместе с другими туземцами разрезала на части гигантского кита, попавшего на мель вблизи принадлежащего ей берега. Заинтересовавшись белыми людьми, она бросила все свои хозяйственные заботы на некоторое время и пришла сюда, но ей и в голову не приходило, что она встретится здесь с тем белым человеком, которому столь многим обязана.
Но как она сама, Окашлу, королева тенеков, попала в Портсмут и подверглась там нападению негодяев, называемых "амбарными крысами"? Это нетрудно было объяснить.
Около восьми лет назад адмирал Фиц-Рой, тогда еще только капитан корабля "Бигль", был послан на Огненную Землю с поручением составить морскую карту и произвести измерения морских глубин в этой части земного шара. Туземцы, жившие у соседнего залива, украли одну из лодок, принадлежавшую судну. Капитан вынужден был взять заложников, чтобы обеспечить себе возврат лодки. Надежда на то, что лодку возвратят, не исполнилась, и заложников освободили. Капитан удержал только троих туземцев. Самому старшему из них было лет двадцать, его звали Элепару; его удержали в наказание за плохое поведение, которым он отличался во время пребывания заложником, да и считали, кроме того, что продолжением ареста его исправят. Вторым был мальчик лет двенадцати, купленный капитаном у родителей, предложившим обменять свое дитя на медную пуговицу; мальчик казался способным стать цивилизованным человеком. Это был Орунделико. Третьей была осиротевшая маленькая девочка из семьи предводителя племени тенеков.
Отправляясь затем в Европу, капитан "Бигля" захотел взять туда с собой этих трех жителей Огненной Земли. Он задался целью дать им в Англии хорошее образование и предоставить потом им выбор: либо устроиться в Англии, либо вернуться на родину, чтобы послужить на ней закваской для цивилизации дикарей. Действительно, вернувшись в Великобританию, капитан поместил всех троих в хорошие учебные заведения и приставил к ним толковых учителей.
Этот опыт у троих уроженцев Огненной Земли дал различные результаты. Окашлу, самая младшая из них, которую ее подруги именовали Фуэджа (от португальского названия ее родины), училась прилежно и искренне хотела усвоить нравы цивилизованных людей. Орунделико склонен был, напротив, одобрить только внешнюю сторону культурной жизни. Он полюбил щегольскую одежду, охотно принимал вид модного молодого человека и ни за что не показывался на улицу, не надев щегольских перчаток. Но в учении он отставал и ничему полезному не научился. Что же касается Элепару, то он всей душой продолжал ненавидеть белых и не поддавался никаким увещаниям и никаким мерам исправления. Он во всякое время готов был ударить кого-нибудь и даже убить. Разные, почти трагические происшествия по его вине доказали, что ему нечего делать в цивилизованной стране и что лучше всего будет вернуть его на родину. Такое же решение принято было и по отношению к Орунделико, расположенного по своему характеру к праздной жизни и бесполезному в цивилизованной стране. По другим, противоположным основаниям, отправили на родину Окашлу-Фуэджу.
Учителя ее надеялись, что интеллигентная девушка, усвоившая много полезных знаний, приобретет в родной стране большое влияние и станет настоящей благодетельницей ее почитателей, когда захочет работать в их среде. Открыли подписку в ее пользу, дали ей полное приданое и много вещей, необходимых как в собственном хозяйстве, так и вообще в хозяйстве примитивного племени, указали на способы влияния на своих соплеменников и намекнули, что ей следует выйти замуж за Орунделико и помешать ему превратиться окончательно в дикаря. Затем благодаря ходатайствам капитана Фиц-Роя всех троих доставили на специальном судне на родину.
Здесь судьбы их сложились по-разному. Прежде всего Окашлу заявила, что замуж за Орунделико не выйдет, что не согласится также на замужество с каким-нибудь другим мужчиной ее племени и что она хочет остаться свободной. Никто не имел права противоречить ей в таком решении, и не было бы больше и вопроса об этом, если бы Орунделико не вздумал с той поры выражать свое отчаяние, смотреть на себя, как на непризнанного гения, бездельничать и шляться с одного места на другое. Так вести себя можно еще в одном из больших городов Старого Света, а не среди дикарей, где каждый живет только своим трудом. Орунделико давно уже впал бы в крайнюю бедность и умер с голода, если бы Окашлу не заботилась о нем и не оказывала ему помощи, пользуясь им, как слугой.
Зато Элепару совсем иначе воспользовался знакомством с цивилизацией. Имея ружье, костюм матроса и дюжину медных пуговиц, он покорил всех членов племени в первые три месяца, которые провел среди них, и за такое короткое время стал одним из могущественных властителей во всей стране. Ненависть его к белым не уменьшилась. Нет такого зла, которого он не причинил бы им, как только ему представлялся подходящий случай. К счастью, такие случаи были довольно редки, и нужно было кораблекрушение, которое испытало "Калипсо", для того чтобы белые оказались во власти этой свирепой скотины.
Таким образом едва ли еще когда-либо намерения, справедливые и высокие, подобные тем, которыми воодушевлялся капитан Фиц-Рой, увенчались таким позором, как в отношении Элепару и Орунделико, так как они оба впали, уже после пяти лет по возвращении на родину, в прежнее дикое состояние и опустились нравственно до такой степени, как если бы ни разу в жизни и не побывали в цивилизованной чужой стране.
Высокие намерения Фиц-Роя оправдались только в отношении Окашлу. Спасшиеся с "Калипсо" могли с полным основанием признать пророческие слова этого моряка:
- После кораблекрушения матросы будут находить защиту и поддержку у Окашлу или ее детей, которые узнают от нее о жизни людей в других странах и о простых человеческих отношениях.
XVI. При дворе Окашлу
В тот же день Гарри, Зигриф и их товарищи отправились с королевой в ее новый деревянный дворец, построенный милях в десяти от места, где находилась хижина.
Этот дворец был обставлен с первобытной роскошью, циновками, плетенками всякого рода, драгоценными мехами и всякими вещами, привезенными королевой из Англии. Среди этих богатств Гарри увидел с душевным волнением фотографию набережной в Портсмуте, где состоялась первая его встреча с Окашлу.
Старик, которого пленные увидели после того, как их связали, относился теперь к ним очень дружественно и не пропускал случая покудахтать около них, сопровождая это торжественное приветствие ударами по плечу. Но это не согласовывалось с его действиями: он крал у белых все, что плохо лежало. Его поймали на том, что он норовил стянуть даже единственный нож Зигрифа, спрятанный, по обычаю английских моряков, на поясе. И какую же минуту выбрал старик-тенека для совершения этого преступления! Именно тогда, когда он ласково шлепал Зигрифа по плечу. Гарри заметил, к счастью, попытку вора. Пойманный на месте преступления, старый негодяй расхохотался и уверял, что собирался только пошутить. Он вынул нож, однако, из футляра и собирался удалиться с ним. Чтобы не поссориться, Гарри, отняв нож, дал вместо него дикарю медную пуговицу.
- Пусть старый людоед стащит хоть то, что нам не нужно; ему, очевидно, не терпится, он все равно что-нибудь стибрит ,- сказал по этому поводу столяр.
Что больше всего удивляло белых - это кратковременность сна туземцев. Они всю ночь болтали в своих палатках. Достаточно было малейшего повода для того, чтобы их обуяло безграничное веселье. Тогда поднимался страшный шум, к которому примешивался лай собак, встревоженных ими. Смех туземцев раздавался точно гул громадной трубы.
Физическая сила туземцев находится в обратном отношении к их малому росту, а голос раздается на такое далекое расстояние, какое кажется просто невероятным. От шума, который способны поднять лишь три поужинавших туземца, всю ночь не сомкнет глаз ни один человек в целом городе.
Тенеки принадлежали, однако, к племени, занимавшему более высокую ступень развития, чем эйликолепы. Их хижины строились с большим искусством - маленькие были конической формы, а большие, дворцы своего рода, - в форме настоящих деревянных домов, со срубами из крепких стволов дерева, с тростниковыми стенами и с крышами из коры. Более предусмотрительные и ловкие, чем другие племена Огненной Земли, они умели коптить мясо и рыбу, а также сохранять съестные запасы для холодного времени года. Отличные охотники и рыболовы, они пользовались естественными богатствами своей страны, хотя не стали еще земледельцами.
Окашлу рассказала, что, вернувшись на родину, она посеяла некоторые злаки, но птицы склевали семена, и что никто из ее соплеменников не расположен был заняться делом, плоды которого можно будет увидеть лишь через долгое время. Впоследствии она совсем отказалась от этого бесполезного труда. Если тенеки, сказала она, жили счастливо без хлеба и без крепких напитков, то зачем же прививать им бесполезные привычки?
Она охотно сообщала своим гостям тысячи подробностей об обычаях народа и о странных природных явлениях страны. Тенеки, уверяла она, очень мирные люди; они не ведут войны до той поры, пока их не принудят. Иногда они должны были воевать, так как соседние племена занимались грабежом на земле тенеков. В числе таких врагов первое место занимают племена эйликолепов и жапу, живущие на западе. К счастью, широкая полоса нейтральной территории препятствует частым столкновениям, и только голод заставляет эти племена заниматься грабежом.
Окашлу была поэтому снисходительна к ним и охотнее посылала им съестные припасы, чем стрелы. Во главе эйликолепов, самых отчаянных ее врагов, стоят окусмены, земли которых лежат к северу за большой горной цепью. Она описывала их, как настоящих великанов, вооруженных страшным оружием, называемым бола.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13