Проблема с именами была налицо.
.— Не, сыш'те, а правда… откудова в этой дыре вдруг взялись официанты?— Добрый вечер, — поздоровался Чайчай, опуская поднос на стол.Все молча уставились на него.Он одарил предпринимателей дружелюбной улыбкой.Вскинув огромную ручищу, Персик гулко хлопнул по столу ладонью.— Ах ты, мелкий…Люди, занятые в подобном роде деятельности, очень быстро развивают в себе способность предвидеть ближайшее будущее. Средний Дэйв и Кошачий Глаз, сидевшие рядом с Персиком, стремительно отодвинулись от своего коллеги.— Привет! — вдруг выкрикнул Чайчай.Одновременно с этим что-то мелькнуло в воздухе, и в столе, между большим и указательным пальцами Персика, завибрировал кинжал.Персик с ужасом посмотрел на клинок.— Меня зовут Чайчай, — представился Чайчай. — А тебя как?— Э… Персик, — неуверенно ответил Персик, все еще глядя на вибрирующий кинжал.— Интересное имя, — сказал Чайчай. — И почему же тебя зовут Персиком, а, Персик?Средний Дэйв закашлялся.Персик поднял взгляд на лицо Чайчая. Стеклянный глаз был похож на тускло светящийся серый шарик. А другой, здоровый, — на крошечную точку в молочно-белом море.Персик встречался с интеллектом только в тех случаях, когда необходимо было избить или ограбить обладающих им людей, однако инстинкт самосохранения словно приклеил его к стулу.— Потому что я никогда не бреюсь, — выдавил он.— При виде бритв Персик начинает нервничать, — услужливо пояснил Кошачий Глаз.— У тебя много друзей, Персик? — спросил Чайчай.— Ну, есть парочка…Резким движением, от которого вздрогнули все сидевшие за столом, Чайчай крутнулся на месте, схватил стул, придвинул его к столу и сел. Трое из предпринимателей, схватившиеся было за кинжалы, осторожно разжали пальцы.— А вот у меня друзей нет, — мягко, как будто извиняясь, произнес он. — Наверное, не умею их заводить. С другой стороны… врагов у меня тоже нет. Ни одного. И это здорово, правда?В голове Чайчая постоянно били молнии и взрывались фейерверки. В таком вот месте и происходили мыслительные процессы. Как раз сейчас Чайчай думал. О бессмертии.Возможно, он был безумцем, но никак не дураком. Гильдия Убийц чтила свое прошлое, в ее коридорах висели портреты и стояли бюсты знаменитых убийц, которые… нет-нет, немножко не так. То были портреты и бюсты знаменитых клиентов знаменитых убийц, а из скромной бронзовой таблички, пришпиленной рядом, вы могли узнать, что данный человек «Оставил сию юдоль слез 3 грюня в год Блуждающей Пиявки при помощи почт. К. У. Добсона (из дома Гадюки)». Во многих старинных учебных заведениях были целые залы, посвященные лучшим выпускникам, которые обрели вечную славу, положив жизнь свою во имя монархии либо отечества. Гильдия не многим отличалась от вышеупомянутых заведений — разве что подходом. Тут увековечивали не тех, кто положил, а кого положили.Каждый член Гильдии в меру своих скромных сил пытался залезть наверх. Ибо это означало бессмертие. Чем именитее был клиент, тем скромнее и сдержаннее была бронзовая табличка с твоим именем. А если клиент был очень, ну очень известен, твое имя вообще нигде не фигурировало. Зачем? Все и так его знали…Сидевшие за столом люди не сводили с Чайчая глаз. О чем думал Банджо, да и думает ли он вообще — науке это было неизвестно, но остальные четверо предпринимателей думали примерно следующее: «Самонадеянный пацан, как, впрочем, и все наемные убийцы. Считает себя самым крутым? Да я одной левой с ним справлюсь, без проблем. Правда… всякие слухи ходят. И этот его взгляд… аж мурашки по коже…»— Ну и в чем заключается работа? — наконец спросил Сетка.— Мы не работаем, — поправил его Чайчай. — Мы оказываем услуги. И такие услуги могут принести по десять тысяч долларов каждому.— Расценки гораздо выше, чем у Гильдии Воров, — заметил Средний Дэйв.— Мне никогда не нравилась Гильдия Воров, — не поворачивая головы, сообщил Чайчай.— Почему?— Задают слишком много вопросов.— Мы вопросов вообще не задаем, — быстро уверил его Сетка.— Стало быть, мы идеально подходим друг другу, — сказал Чайчай. — Выпейте пива, пока не подошли остальные члены нашей маленькой труппы.Сетка заметил, что губы Среднего Дэйва уже начали формировать вопрос: «Но какие…», и быстро лягнул под столом своего коллегу. Вопрос о вопросах обсуждался слишком недавно.Дверь приоткрылась, и некая фигура проникла в зал. Вернее, даже не проникла, а попыталась незаметно вписаться в обстановку. Вновьприбывший скользнул в узкую щелочку и прокрался вдоль стены, пытаясь не привлекать к себе внимания.Обстановка наотрез отказывалась вписывать в себя незваного гостя.Остановившись у стола, фигура воззрилась на предпринимателей поверх высоко поднятого воротника.— Да это же волшебник! — выдохнул Персик. Фигура сделала шаг и пододвинула к столу стул.— Тихо! — прошипела она. — Я инкогнито!— Ладно-ладно, господин Гнито, — кивнул Средний Дэйв. — Ты просто кто-то в остроконечной шляпе. Это мой брат Банджо, это Персик, это Сет…Волшебник в отчаянии посмотрел на Чайчая.— Я не хотел приходить!— Вновь прибывший, господин Дерни, и в самом деле волшебник, как вы правильно догадались, — откликнулся Чайчай. — Вернее, студент. Сейчас он находится в затруднительном положении, а потому согласился участвовать в нашем предприятии.— И в насколько затруднительном положении он находится? — уточнил Средний Дэйв.Волшебник отвел глаза.— Я ошибочно оценил свои шансы.— Что, проигрался в пух и прах? — ухмыльнулся Сетка.— Я все отдал! — горячо возразил Дерни.— Ну разумеется. Вот только Хризопраз не слишком любит, когда его потом и кровью заработанные денежки на следующий же день превращаются в свинец, — весело заявил Чайчай. — Поэтому наш друг нуждается в наличных и срочной смене климата, дабы сохранить в целости свои руки-ноги.— Но нас не предупреждали, что тут будет замешана какая-то магия, — нахмурился Персик.— Нашей целью является… башня волшебника. В некотором роде башня и почти волшебника, — пояснил Чайчай.— Башня почти волшебника? — переспросил Средний Дэйв. — У волшебников очень странное чувство юмора, когда дело касается ловушек.— Я же сказал, владелец башни, не совсем волшебник.— Охрана есть?— Думаю, да. Согласно легенде. Но не слишком многочисленная.Средний Дэйв подозрительно прищурился.— И в этой башне хранятся некие ценности?— О да.— А почему охраны почти нет?— Судя по всему, хозяин сам не понимает ценности… ценности того, чем владеет.— Замки? — продолжал расспросы Средний Дэйв.— По пути мы захватим еще одного человека, который поможет нам справиться с этой проблемой.— И кого именно?— Господина Брауна.Все дружно кивнули. В определенных кругах, занятых очень определенным бизнесом (а если вы не знали определения этого бизнеса, стало быть, не входили в определенные круги), господин Браун был хорошо известен. Его участие сразу придавало делу некую ауру респектабельности. Это был опрятный пожилой человек, всегда носящий с собой небольшой кожаный саквояж и лично придумавший большинство инструментов, которые в этом саквояже содержались. Допустим, вам надо было проникнуть в дом или в потайную комнатку, хранящую сокровища, — так вот, без господина Брауна вам было не обойтись. Рано или поздно вы все равно за ним посылали. И вскоре он появлялся — в своих неизменно начищенных башмаках и с саквояжем в руке, полным изогнутых проволочек и бутылочек со странными алхимическими растворами. Минут десять он ничего не делал, разве что смотрел на замок, потом выбирал изогнутую проволочку среди сотен ей подобных, а примерно через час уходил, прихватив десятую долю добычи. Разумеется, к услугам господина Брауна можно было не прибегать. Выбор ведь всегда есть. Может, кто-то души не чает в надежно запертых дверях и мечтает провести остаток дней своих, таращась на одну из них..— Ну ладно. И куда мы направляемся? — спросил Персик.Повернувшись, Чайчай одарил его очередной улыбкой.— По-моему, вопросы задает тот, кто платит. А плачу тут я.Но Персик уже наигрался в «гляделки» со стеклянным глазом.— Ну, эта… Я ж, эта, как лучше… — промямлил он.— Правильно проведенная разведка — залог успеха операции, — нравоучительно сказал Чайчай.Потом он посмотрел на человекогору по имени Банджо.— А это что такое?— Это Банджо, — сообщил Средний Дэйв, сворачивая самокрутку.— Ух ты! А оно что, разумное?Время остановилось. Все смотрели на Среднего Дэйва. В преступном мире Анк-Морпорка он был известен как разумный и терпеливый человек, даже считался в своем роде интеллектуалом, поскольку некоторые его татуировки были написаны без ошибок. А еще он был надежным и честным — впрочем, таков всякий хороший преступник. Единственный его недостаток заключался в том, что Средний Дэйв чересчур жестоко обходился с теми, кто осмеливался сказать что-либо обидное о его брате.Зато было и достоинство: Средний Дэйв никогда не спешил. Его пальцы завернули табак в бумагу и поднесли самокрутку к губам.— Да, — сказал он наконец.Сетка попытался разрядить ситуацию.— Особо смышленым его не назовешь, но Банджо весьма полезен. В определенных ситуациях. Может поднять сразу двоих. За шеи.— Ур, — откликнулся Банджо.— Вылитый вулкан, — восхитился Чайчай.— Да ну? — спросил Средний Дэйв Белолиций.Сетка поспешно схватил его за руку и силой усадил обратно на стул. Чайчай улыбнулся.— Я действительно надеюсь, что мы станем друзьями, господин Средний Дэйв. Мне бы смертельно не хотелось во всех вас разочароваться. — Он еще раз улыбнулся, после чего повернулся к остальным. — Ну, господа, мы пришли к соглашению? — Все кивнули — правда, несколько нерешительно. Этот господин Чайчай… его давным-давно следовало бы упрятать в уютную комнатку с обитыми войлоком стенами. Впрочем, десять тысяч долларов — это десять тысяч долларов, а может, даже больше.— Вот и ладненько, — сказал Чайчай и осмотрел сверху вниз Банджо. — Тогда, думаю, приступим…И он ударил Банджо. Очень сильно. Прямо в зубы.
Смерти нет необходимости лично присутствовать при каждом случае прекращения жизни. Посудите сами — зачем? Правительства правят народом, но президенты и премьер-министры не ходят по домам и не советуют людям, как жить. Нет, они слишком ценят собственное здоровье и поэтому издают законы.Но иногда Смерть обходит свои владения с инспекцией, проверяя, правильно ли все функционирует или, выражаясь точнее, прекращает функционировать.В данный момент он шел темными морскими водами.Очередная впадина. Ил большими клубами поднимается из-под ног. Черные одеяния величественно плывут следом.Это было царство тишины, давления и полной, абсолютной темноты. Но даже здесь, на такой глубине, существовала жизнь. Тут обитали гигантские кальмары и странные омары, состоящие сплошь из зубов. Паукообразные существа с желудками на ногах и рыбы, вырабатывающие свет. То был тихий кошмарненький мирок, но жизнь живет везде, где только может. А где не может — что ж, жизнь никуда не торопится, нужно только время.Смерть направлялся к небольшой возвышенности. Вода вокруг нее была значительно теплее, и морские обитатели тоже изменились: теперь они выглядели так, словно их на скорую руку сляпали из чего попало.Над возвышенностью поднимался невидимый, но легко ощутимый столб горячей воды. Где-то внизу камни нагрелись почти до белого каления благодаря магическому полю Плоского мира.К морской поверхности тянулись шпили из минералов, и в этом крошечном оазисе развились свои жизненные формы. Они не нуждались в воздухе или свете. Не нуждались даже в пище — в том смысле, который вкладывают в это слово другие виды.Жизненные формы просто росли вокруг столба горячей воды и больше походили на помесь цветка и червяка.Смерть опустился на колени и пригляделся к одной из жизнеформ — иначе ее было и не увидеть, настолько она была мала. По какой-то причине, пусть даже в этом маленьком мирке не существовало ни глаз, ни света, существо было ярко-красным. Подобное расточительство жизни не переставало удивлять Смерть.Затем он достал из-под плаща сверток из черного материала, похожий на набор каких-нибудь ювелирных инструментов. Крайне осторожно вытащил из соответствующего кармашка косу не более дюйма длиной и зажал ее между большим и указательным пальцами.Где-то наверху течение качнуло обломок скалы, и он покатился вниз, подпрыгивая и поднимая крошечные тучки ила.Обломок упал рядом с живым цветком, прокатился еще чуть-чуть и сорвал существо со скалы.Как только ярко-красный цвет поблек, Смерть взмахнул миниатюрной косой…О всевидении богов говорится много и часто. Считается, будто они способны узреть падение каждой ласточки.Возможно, так оно и есть. Но боги лишь смотрят, а он присутствует.Душа трубчатого червя была маленькой и незамысловатой. Греховные намерения его не занимали. Он никогда не домогался жены живущего по соседству полипа. Никогда не играл в азартные игры и не употреблял крепкие спиртные напитки. Никогда не задавался вопросами типа: «Зачем я здесь?», поскольку понятия не имел ни о «здесь», ни о каком-то там «я».Тем не менее острейшее лезвие косы что-то освободило, и это что-то, ныне свободное, быстро скрылось в волнах.Смерть аккуратно убрал инструмент и поднялся с колен. Все хорошо, все функционирует нормально, и……Нет, не нормально.Подобно опытнейшим инженерам, которые по чуть-чуть изменившемуся звуку машины способны выявить неисправный подшипник (причем намного раньше самых чувствительных приборов), Смерть уловил в симфонии мира фальшивую нотку. Одна-единственная нота среди миллиардов ей подобных, но она тем более была заметна, словно крошечный камешек в огромном ботинке.Его палец поднялся и начертил в морских водах некий прямоугольник. На мгновение возник синий силуэт двери, Смерть шагнул через порог и исчез.Червячки даже не заметили его ухода. Если уж на то пошло, не заметили они и его появления. Они ничего не замечали. Никогда.
По замерзающим, затянутым туманом улицам громыхала телега. Возница ссутулился на козлах, изображая из себя огромный живой коричневый тулуп.Внезапно из туманных клубов выскочила некая фигура и через мгновение оказалась рядом с возницей.— Привет, — поздоровалась фигура. — Меня зовут Чайчай. А тебя?— Эй, эй, а ну слазь! Мне, не дозволяется подво…Дернув вожжи, возница остановил телегу. Нож Чайчая с легкостью преодолел четыре слоя одежды, и при этом острие клинка лишь самую малость царапнуло кожу.— Что-что ты сказал? — переспросил Чайчай, широко улыбаясь.— Э… слушай, если ты грабитель, так ничего ценного у меня нет, всего-навсего несколько мешков с…— Неужели? — удивился Чайчай, и лицо его озабоченно нахмурилось. — Ну да мы проверим. Так как тебя зовут, милостивый государь?— Эрни. Э… Эрни. Да, Эрни.— Залезайте, господа, — бросил Чайчай куда-то в сторону. — И познакомьтесь с моим другом Эрни. Сегодня он будет нас возить.Эрни заметил, как из тумана появились еще с полдюжины людей, которые поспешно вскарабкались на телегу. Однако оборачиваться, чтобы разглядеть их повнимательнее, он не стал — легкое покалывание в области почек недвусмысленно намекало на то, что любопытство не пойдет на пользу его служебной карьере. Правда, самым краешком глаза он все-таки рассмотрел, что один из неизвестных, больше похожий на ожившую гору, тащил на своем плече какой-то длинный рулон материи. Рулон шевелился и приглушенно постанывал.— Все, Эрни, все, кончай дрожать. Просто подвези нас до места, и мы распрощаемся, — сказал Чайчай, когда повозка снова загрохотала по булыжной мостовой.— Но куда? Куда везти-то?— Пока прямо. Первая остановка на Саторской площади, рядом со вторым фонтаном.Нож исчез, и Эрни наконец задышал нормально, по-человечески, не через уши.— Э…— Ну, в чем дело? О, да ты весь напряжен. Знаешь, почаще делай массаж плеч и шеи. Мне лично очень помогает.— Вообще-то, мне не разрешается никого подвозить. Чарли такой нагоняй мне устроит, если узнает…— Вот об этом тебе совсем не стоит беспокоиться, — успокоил его Чайчай, похлопав по спине. — Ты сейчас среди друзей!— А на что нам девчонка-то сдалась? — раздался чей-то голос сзади.— Девочек обижать нельзя, — пророкотал еще чей-то голос. — Так мама говорила. Только плохие мальчишки обижают девочек…— Банджо, тише ты!— Но мама…— Тс-с! Эрни совсем не обязательно знать о наших проблемах, — сказал Чайчай, не сводя глаз с возницы. — Правда, Эрни?— А? Что? Да туговат я на ухо, — пробормотал Эрни, который в некоторых случаях умел соображать очень быстро. — И вижу плохо. Очень. А лиц вообще не помню. Плохая память? Ха! Да кому вы говорите! Вот иногда я разговариваю с людьми, как сейчас с вами, потом они сходят, а я ну ничегошеньки не помню. Ни сколько их было, ни что они несли, ни о какой-то там девчонке… — В голосе возницы начали прорываться истерически-визгливые нотки.
1 2 3 4 5 6
.— Не, сыш'те, а правда… откудова в этой дыре вдруг взялись официанты?— Добрый вечер, — поздоровался Чайчай, опуская поднос на стол.Все молча уставились на него.Он одарил предпринимателей дружелюбной улыбкой.Вскинув огромную ручищу, Персик гулко хлопнул по столу ладонью.— Ах ты, мелкий…Люди, занятые в подобном роде деятельности, очень быстро развивают в себе способность предвидеть ближайшее будущее. Средний Дэйв и Кошачий Глаз, сидевшие рядом с Персиком, стремительно отодвинулись от своего коллеги.— Привет! — вдруг выкрикнул Чайчай.Одновременно с этим что-то мелькнуло в воздухе, и в столе, между большим и указательным пальцами Персика, завибрировал кинжал.Персик с ужасом посмотрел на клинок.— Меня зовут Чайчай, — представился Чайчай. — А тебя как?— Э… Персик, — неуверенно ответил Персик, все еще глядя на вибрирующий кинжал.— Интересное имя, — сказал Чайчай. — И почему же тебя зовут Персиком, а, Персик?Средний Дэйв закашлялся.Персик поднял взгляд на лицо Чайчая. Стеклянный глаз был похож на тускло светящийся серый шарик. А другой, здоровый, — на крошечную точку в молочно-белом море.Персик встречался с интеллектом только в тех случаях, когда необходимо было избить или ограбить обладающих им людей, однако инстинкт самосохранения словно приклеил его к стулу.— Потому что я никогда не бреюсь, — выдавил он.— При виде бритв Персик начинает нервничать, — услужливо пояснил Кошачий Глаз.— У тебя много друзей, Персик? — спросил Чайчай.— Ну, есть парочка…Резким движением, от которого вздрогнули все сидевшие за столом, Чайчай крутнулся на месте, схватил стул, придвинул его к столу и сел. Трое из предпринимателей, схватившиеся было за кинжалы, осторожно разжали пальцы.— А вот у меня друзей нет, — мягко, как будто извиняясь, произнес он. — Наверное, не умею их заводить. С другой стороны… врагов у меня тоже нет. Ни одного. И это здорово, правда?В голове Чайчая постоянно били молнии и взрывались фейерверки. В таком вот месте и происходили мыслительные процессы. Как раз сейчас Чайчай думал. О бессмертии.Возможно, он был безумцем, но никак не дураком. Гильдия Убийц чтила свое прошлое, в ее коридорах висели портреты и стояли бюсты знаменитых убийц, которые… нет-нет, немножко не так. То были портреты и бюсты знаменитых клиентов знаменитых убийц, а из скромной бронзовой таблички, пришпиленной рядом, вы могли узнать, что данный человек «Оставил сию юдоль слез 3 грюня в год Блуждающей Пиявки при помощи почт. К. У. Добсона (из дома Гадюки)». Во многих старинных учебных заведениях были целые залы, посвященные лучшим выпускникам, которые обрели вечную славу, положив жизнь свою во имя монархии либо отечества. Гильдия не многим отличалась от вышеупомянутых заведений — разве что подходом. Тут увековечивали не тех, кто положил, а кого положили.Каждый член Гильдии в меру своих скромных сил пытался залезть наверх. Ибо это означало бессмертие. Чем именитее был клиент, тем скромнее и сдержаннее была бронзовая табличка с твоим именем. А если клиент был очень, ну очень известен, твое имя вообще нигде не фигурировало. Зачем? Все и так его знали…Сидевшие за столом люди не сводили с Чайчая глаз. О чем думал Банджо, да и думает ли он вообще — науке это было неизвестно, но остальные четверо предпринимателей думали примерно следующее: «Самонадеянный пацан, как, впрочем, и все наемные убийцы. Считает себя самым крутым? Да я одной левой с ним справлюсь, без проблем. Правда… всякие слухи ходят. И этот его взгляд… аж мурашки по коже…»— Ну и в чем заключается работа? — наконец спросил Сетка.— Мы не работаем, — поправил его Чайчай. — Мы оказываем услуги. И такие услуги могут принести по десять тысяч долларов каждому.— Расценки гораздо выше, чем у Гильдии Воров, — заметил Средний Дэйв.— Мне никогда не нравилась Гильдия Воров, — не поворачивая головы, сообщил Чайчай.— Почему?— Задают слишком много вопросов.— Мы вопросов вообще не задаем, — быстро уверил его Сетка.— Стало быть, мы идеально подходим друг другу, — сказал Чайчай. — Выпейте пива, пока не подошли остальные члены нашей маленькой труппы.Сетка заметил, что губы Среднего Дэйва уже начали формировать вопрос: «Но какие…», и быстро лягнул под столом своего коллегу. Вопрос о вопросах обсуждался слишком недавно.Дверь приоткрылась, и некая фигура проникла в зал. Вернее, даже не проникла, а попыталась незаметно вписаться в обстановку. Вновьприбывший скользнул в узкую щелочку и прокрался вдоль стены, пытаясь не привлекать к себе внимания.Обстановка наотрез отказывалась вписывать в себя незваного гостя.Остановившись у стола, фигура воззрилась на предпринимателей поверх высоко поднятого воротника.— Да это же волшебник! — выдохнул Персик. Фигура сделала шаг и пододвинула к столу стул.— Тихо! — прошипела она. — Я инкогнито!— Ладно-ладно, господин Гнито, — кивнул Средний Дэйв. — Ты просто кто-то в остроконечной шляпе. Это мой брат Банджо, это Персик, это Сет…Волшебник в отчаянии посмотрел на Чайчая.— Я не хотел приходить!— Вновь прибывший, господин Дерни, и в самом деле волшебник, как вы правильно догадались, — откликнулся Чайчай. — Вернее, студент. Сейчас он находится в затруднительном положении, а потому согласился участвовать в нашем предприятии.— И в насколько затруднительном положении он находится? — уточнил Средний Дэйв.Волшебник отвел глаза.— Я ошибочно оценил свои шансы.— Что, проигрался в пух и прах? — ухмыльнулся Сетка.— Я все отдал! — горячо возразил Дерни.— Ну разумеется. Вот только Хризопраз не слишком любит, когда его потом и кровью заработанные денежки на следующий же день превращаются в свинец, — весело заявил Чайчай. — Поэтому наш друг нуждается в наличных и срочной смене климата, дабы сохранить в целости свои руки-ноги.— Но нас не предупреждали, что тут будет замешана какая-то магия, — нахмурился Персик.— Нашей целью является… башня волшебника. В некотором роде башня и почти волшебника, — пояснил Чайчай.— Башня почти волшебника? — переспросил Средний Дэйв. — У волшебников очень странное чувство юмора, когда дело касается ловушек.— Я же сказал, владелец башни, не совсем волшебник.— Охрана есть?— Думаю, да. Согласно легенде. Но не слишком многочисленная.Средний Дэйв подозрительно прищурился.— И в этой башне хранятся некие ценности?— О да.— А почему охраны почти нет?— Судя по всему, хозяин сам не понимает ценности… ценности того, чем владеет.— Замки? — продолжал расспросы Средний Дэйв.— По пути мы захватим еще одного человека, который поможет нам справиться с этой проблемой.— И кого именно?— Господина Брауна.Все дружно кивнули. В определенных кругах, занятых очень определенным бизнесом (а если вы не знали определения этого бизнеса, стало быть, не входили в определенные круги), господин Браун был хорошо известен. Его участие сразу придавало делу некую ауру респектабельности. Это был опрятный пожилой человек, всегда носящий с собой небольшой кожаный саквояж и лично придумавший большинство инструментов, которые в этом саквояже содержались. Допустим, вам надо было проникнуть в дом или в потайную комнатку, хранящую сокровища, — так вот, без господина Брауна вам было не обойтись. Рано или поздно вы все равно за ним посылали. И вскоре он появлялся — в своих неизменно начищенных башмаках и с саквояжем в руке, полным изогнутых проволочек и бутылочек со странными алхимическими растворами. Минут десять он ничего не делал, разве что смотрел на замок, потом выбирал изогнутую проволочку среди сотен ей подобных, а примерно через час уходил, прихватив десятую долю добычи. Разумеется, к услугам господина Брауна можно было не прибегать. Выбор ведь всегда есть. Может, кто-то души не чает в надежно запертых дверях и мечтает провести остаток дней своих, таращась на одну из них..— Ну ладно. И куда мы направляемся? — спросил Персик.Повернувшись, Чайчай одарил его очередной улыбкой.— По-моему, вопросы задает тот, кто платит. А плачу тут я.Но Персик уже наигрался в «гляделки» со стеклянным глазом.— Ну, эта… Я ж, эта, как лучше… — промямлил он.— Правильно проведенная разведка — залог успеха операции, — нравоучительно сказал Чайчай.Потом он посмотрел на человекогору по имени Банджо.— А это что такое?— Это Банджо, — сообщил Средний Дэйв, сворачивая самокрутку.— Ух ты! А оно что, разумное?Время остановилось. Все смотрели на Среднего Дэйва. В преступном мире Анк-Морпорка он был известен как разумный и терпеливый человек, даже считался в своем роде интеллектуалом, поскольку некоторые его татуировки были написаны без ошибок. А еще он был надежным и честным — впрочем, таков всякий хороший преступник. Единственный его недостаток заключался в том, что Средний Дэйв чересчур жестоко обходился с теми, кто осмеливался сказать что-либо обидное о его брате.Зато было и достоинство: Средний Дэйв никогда не спешил. Его пальцы завернули табак в бумагу и поднесли самокрутку к губам.— Да, — сказал он наконец.Сетка попытался разрядить ситуацию.— Особо смышленым его не назовешь, но Банджо весьма полезен. В определенных ситуациях. Может поднять сразу двоих. За шеи.— Ур, — откликнулся Банджо.— Вылитый вулкан, — восхитился Чайчай.— Да ну? — спросил Средний Дэйв Белолиций.Сетка поспешно схватил его за руку и силой усадил обратно на стул. Чайчай улыбнулся.— Я действительно надеюсь, что мы станем друзьями, господин Средний Дэйв. Мне бы смертельно не хотелось во всех вас разочароваться. — Он еще раз улыбнулся, после чего повернулся к остальным. — Ну, господа, мы пришли к соглашению? — Все кивнули — правда, несколько нерешительно. Этот господин Чайчай… его давным-давно следовало бы упрятать в уютную комнатку с обитыми войлоком стенами. Впрочем, десять тысяч долларов — это десять тысяч долларов, а может, даже больше.— Вот и ладненько, — сказал Чайчай и осмотрел сверху вниз Банджо. — Тогда, думаю, приступим…И он ударил Банджо. Очень сильно. Прямо в зубы.
Смерти нет необходимости лично присутствовать при каждом случае прекращения жизни. Посудите сами — зачем? Правительства правят народом, но президенты и премьер-министры не ходят по домам и не советуют людям, как жить. Нет, они слишком ценят собственное здоровье и поэтому издают законы.Но иногда Смерть обходит свои владения с инспекцией, проверяя, правильно ли все функционирует или, выражаясь точнее, прекращает функционировать.В данный момент он шел темными морскими водами.Очередная впадина. Ил большими клубами поднимается из-под ног. Черные одеяния величественно плывут следом.Это было царство тишины, давления и полной, абсолютной темноты. Но даже здесь, на такой глубине, существовала жизнь. Тут обитали гигантские кальмары и странные омары, состоящие сплошь из зубов. Паукообразные существа с желудками на ногах и рыбы, вырабатывающие свет. То был тихий кошмарненький мирок, но жизнь живет везде, где только может. А где не может — что ж, жизнь никуда не торопится, нужно только время.Смерть направлялся к небольшой возвышенности. Вода вокруг нее была значительно теплее, и морские обитатели тоже изменились: теперь они выглядели так, словно их на скорую руку сляпали из чего попало.Над возвышенностью поднимался невидимый, но легко ощутимый столб горячей воды. Где-то внизу камни нагрелись почти до белого каления благодаря магическому полю Плоского мира.К морской поверхности тянулись шпили из минералов, и в этом крошечном оазисе развились свои жизненные формы. Они не нуждались в воздухе или свете. Не нуждались даже в пище — в том смысле, который вкладывают в это слово другие виды.Жизненные формы просто росли вокруг столба горячей воды и больше походили на помесь цветка и червяка.Смерть опустился на колени и пригляделся к одной из жизнеформ — иначе ее было и не увидеть, настолько она была мала. По какой-то причине, пусть даже в этом маленьком мирке не существовало ни глаз, ни света, существо было ярко-красным. Подобное расточительство жизни не переставало удивлять Смерть.Затем он достал из-под плаща сверток из черного материала, похожий на набор каких-нибудь ювелирных инструментов. Крайне осторожно вытащил из соответствующего кармашка косу не более дюйма длиной и зажал ее между большим и указательным пальцами.Где-то наверху течение качнуло обломок скалы, и он покатился вниз, подпрыгивая и поднимая крошечные тучки ила.Обломок упал рядом с живым цветком, прокатился еще чуть-чуть и сорвал существо со скалы.Как только ярко-красный цвет поблек, Смерть взмахнул миниатюрной косой…О всевидении богов говорится много и часто. Считается, будто они способны узреть падение каждой ласточки.Возможно, так оно и есть. Но боги лишь смотрят, а он присутствует.Душа трубчатого червя была маленькой и незамысловатой. Греховные намерения его не занимали. Он никогда не домогался жены живущего по соседству полипа. Никогда не играл в азартные игры и не употреблял крепкие спиртные напитки. Никогда не задавался вопросами типа: «Зачем я здесь?», поскольку понятия не имел ни о «здесь», ни о каком-то там «я».Тем не менее острейшее лезвие косы что-то освободило, и это что-то, ныне свободное, быстро скрылось в волнах.Смерть аккуратно убрал инструмент и поднялся с колен. Все хорошо, все функционирует нормально, и……Нет, не нормально.Подобно опытнейшим инженерам, которые по чуть-чуть изменившемуся звуку машины способны выявить неисправный подшипник (причем намного раньше самых чувствительных приборов), Смерть уловил в симфонии мира фальшивую нотку. Одна-единственная нота среди миллиардов ей подобных, но она тем более была заметна, словно крошечный камешек в огромном ботинке.Его палец поднялся и начертил в морских водах некий прямоугольник. На мгновение возник синий силуэт двери, Смерть шагнул через порог и исчез.Червячки даже не заметили его ухода. Если уж на то пошло, не заметили они и его появления. Они ничего не замечали. Никогда.
По замерзающим, затянутым туманом улицам громыхала телега. Возница ссутулился на козлах, изображая из себя огромный живой коричневый тулуп.Внезапно из туманных клубов выскочила некая фигура и через мгновение оказалась рядом с возницей.— Привет, — поздоровалась фигура. — Меня зовут Чайчай. А тебя?— Эй, эй, а ну слазь! Мне, не дозволяется подво…Дернув вожжи, возница остановил телегу. Нож Чайчая с легкостью преодолел четыре слоя одежды, и при этом острие клинка лишь самую малость царапнуло кожу.— Что-что ты сказал? — переспросил Чайчай, широко улыбаясь.— Э… слушай, если ты грабитель, так ничего ценного у меня нет, всего-навсего несколько мешков с…— Неужели? — удивился Чайчай, и лицо его озабоченно нахмурилось. — Ну да мы проверим. Так как тебя зовут, милостивый государь?— Эрни. Э… Эрни. Да, Эрни.— Залезайте, господа, — бросил Чайчай куда-то в сторону. — И познакомьтесь с моим другом Эрни. Сегодня он будет нас возить.Эрни заметил, как из тумана появились еще с полдюжины людей, которые поспешно вскарабкались на телегу. Однако оборачиваться, чтобы разглядеть их повнимательнее, он не стал — легкое покалывание в области почек недвусмысленно намекало на то, что любопытство не пойдет на пользу его служебной карьере. Правда, самым краешком глаза он все-таки рассмотрел, что один из неизвестных, больше похожий на ожившую гору, тащил на своем плече какой-то длинный рулон материи. Рулон шевелился и приглушенно постанывал.— Все, Эрни, все, кончай дрожать. Просто подвези нас до места, и мы распрощаемся, — сказал Чайчай, когда повозка снова загрохотала по булыжной мостовой.— Но куда? Куда везти-то?— Пока прямо. Первая остановка на Саторской площади, рядом со вторым фонтаном.Нож исчез, и Эрни наконец задышал нормально, по-человечески, не через уши.— Э…— Ну, в чем дело? О, да ты весь напряжен. Знаешь, почаще делай массаж плеч и шеи. Мне лично очень помогает.— Вообще-то, мне не разрешается никого подвозить. Чарли такой нагоняй мне устроит, если узнает…— Вот об этом тебе совсем не стоит беспокоиться, — успокоил его Чайчай, похлопав по спине. — Ты сейчас среди друзей!— А на что нам девчонка-то сдалась? — раздался чей-то голос сзади.— Девочек обижать нельзя, — пророкотал еще чей-то голос. — Так мама говорила. Только плохие мальчишки обижают девочек…— Банджо, тише ты!— Но мама…— Тс-с! Эрни совсем не обязательно знать о наших проблемах, — сказал Чайчай, не сводя глаз с возницы. — Правда, Эрни?— А? Что? Да туговат я на ухо, — пробормотал Эрни, который в некоторых случаях умел соображать очень быстро. — И вижу плохо. Очень. А лиц вообще не помню. Плохая память? Ха! Да кому вы говорите! Вот иногда я разговариваю с людьми, как сейчас с вами, потом они сходят, а я ну ничегошеньки не помню. Ни сколько их было, ни что они несли, ни о какой-то там девчонке… — В голосе возницы начали прорываться истерически-визгливые нотки.
1 2 3 4 5 6