VadikV


2

Михаил Михайлович Пришв
ин: «Хромка»



Михаил Михайлович Пришвин
Хромка

Лисичкин хлеб Ц




«М.Пришвин, сборник «Зеленый шум»»: Правда; Москва; 1983

Аннотация

В сборник «Зеленый шум» извест
ного русского советского писателя M.M. Пришвина (1873Ц 1954) вошли его наиболее з
начительные произведения, рассказывающие о встречах с интересными люд
ьми, о красоте русской природы и животном мире нашей страны.

Михаил Михайлович Пришвин

Хромка

Плыву на лодочке, а за мной по воде плывет Хромка Ц моя подсадная охотнич
ья уточка. Эта уточка вышла из диких уток, а теперь она служит мне, человек
у, и своим утиным криком подманивает в мой охотничий шалаш диких селезне
й.
Куда я ни поплыву, всюду за мной плывет Хромка. Займется чем-нибудь в заво
ди, скроюсь я за поворотом от нее, крикну: «Хромка!», и она бросит все и подле
тает опять к моей лодочке. И опять Ц куда я, туда и она.
Горе нам было с этой Хромкой! Когда вывелись утята, мы первое время держал
и их в кухне. Это пронюхала крыса, прогрызла дырку в углу и ворвалась. На ут
иный крик мы прибежали как раз в то время, когда крыса тащила утенка за лап
ку в свою дырку. Утенок застрял, крыса убежала, дырку забили, но только лап
ка у нашего утенка осталась сломанная.
Много трудов положили мы, чтобы вылечить лапку; связывали, бинтовали, при
мачивали, присыпали Ц ничего не помогло: утенок остался хромым навсегда
.
Горе хромому в мире всяких зверушек и птиц: у них что-то вроде закона Ц бо
льных не лечить, слабого не жалеть, а убивать. Свои же утки, свои же куры, инд
юшки, гуси Ц все норовят тюкнуть Хромку. Особенно страшны были гуси. И что
ему, кажется, великану, такая безделушка утенок, Ц нет, и гусь с высоты сво
ей норовит обрушиться на каплюшку и сплюснуть, как паровой молот.
Какой умишко может быть у маленького хромого утенка, но все-таки и он в св
оей головенке величиной в лесной орех сообразил, что единственное спасе
ние его в человеке.
И нам по-человечески было жалко его: эти беспощадные птицы всех пород хот
ят лишить его жизни, а чем он виноват, если крыса вывернула ему лапку?
И мы по-человечески полюбили маленькую Хромку.
Мы взяли ее под защиту, и она стала ходить за нами, и только за нами. И когда
выросла она большая, нам не нужно было ей, как другим уткам, подстригать кр
ылья. Другие утки, дикари, считали дикую природу своей родиной и всегда ст
ремились туда улететь. Хромке некуда было улетать от нас.
Дом человека стал ее домом.
Так Хромка в люди вышла.
Вот почему теперь, когда я плыву на лодочке своей на утиную охоту, моя уточ
ка сама плывет за мной. Отстанет, снимается с воды и подлетает. Займется ры
бкой в заводи, заверну я за кусты, скроюсь, и только крикну: «Хромка!» Ц виж
у, летит моя птица ко мне.


1