— только и смог выдохнуть он.Полковник хрипло засмеялся. На экране переплетались сказочные ветви и лианы, похожие на птиц существа легко сновали между ветвей.— Называйте как хотите, — сказал полковник. — Когда я был там, я выражался немного иначе. Понимаете, во вселенной действительно рождается новое вещество, и действительно в межзвездном пространстве формируются водородные облака. Я знаю — я видел это!Он нервно сделал еще один глоток.— Это было несколько лет назад. Пироподы были уже замечены, но поймать хоть одного из них не удавалось. Планирующий приказал мне отправиться в охотничью экспедицию и поймать пиропода.Райленд нахмурился.— Охота? Но ведь План Человека не располагает такими излишками энергии! Каждая калория должна расходоваться продуктивно!— Ты старательный ученик, — кисло заметил полковник, — и все же это было решение Машины. Так во всяком случае сказал Планирующий. Как бы там ни было, а мы отправились искать планету за орбитой Плутона. Имелась ли таковая? Приходилось предполагать, что имелась, иначе откуда бы брались пироподы? Мы знали, что в пределах орбиты Плутона они не живут. Это был долгий полет. Ты ведь знаешь, почему невозможно путешествие к звездам. Энергии у нас достаточно, но где взять рабочую массу, которая толкала бы корабль вперед? Когда пересекаешь орбиту Плутона, эта проблема становится главной. Мы шли на старом «Кристобале Колоне» с водородными двигателями. Рабочим телом служила вода. Имеющегося у нас запаса ее вряд ли хватило бы на то, чтобы долететь до далекой планеты и вернуться обратно. Дозаправляться мы должны были на планете, если только нам удалось бы ее найти. — Полковник сухо улыбнулся. — Но мы ее не нашли, — добавил он.— Тогда... как же вы вернулись? — удивился Райленд.— Мы с чем-то столкнулись. Мы назвали это Краем. Не путай, это еще не рифы, до тех оставались биллионы миль пространства. Край принадлежит Солнечной Системе — редкий пояс небольших астероидов, снежных и ледяных осколков. В основном это метановый и аммиачный снег, но и воды мы нашли достаточно, чтобы наполнить баки. И мы отправились дальше. Машина дала нам совершенно определенное задание...Полковник зябко поежился и допил остатки.— Мы продвигались все дальше и дальше, — сказал он, готовя себе новый коктейль, — все дальше за пределы Края, пока Солнце не превратилось просто в яркую звезду и даже не такую уж яркую. Мы тормозили, и уже готовы были повернуть назад... И тут мы увидели первый Риф. — Полковник Лескьюри указал на странную картину на экране. Он снова оживился. — Сначала снег показался нам ненатуральным. Какая-то крапчатая неправильной формы масса.Райленд неожиданно отметил, что и он опустошил стакан. Молча он протянул пустой стакан, и полковник немедленно наполнил его.— Сказочная страна. Мы высадились в настоящий лес хрупких коралловых образований. Мы пробирались сквозь сверкающие кристаллические заросли, тонкие шипы ломались о наши скафандры. Мы бродили по металлическим джунглям, грозившим нам ловушками из живой проволоки или ударами острейших лезвий. Но это еще что! Там были громадные прекрасные цветы, они сияли сверхъестественными оттенками и распространяли смертельные гамма-лучи. Еще там имелись золотистые лозы — стоило к ним прикоснуться, как они отвечали высоковольтным ударом. То тут, то там встречались невиданного вида лужицы радиоактивных изотопов, и такие же изотопы местами били, словно гейзеры. Это был кошмар! И продвигались мы, дезактивируя друг друга, смазывая раны стягивающим их составом. Так мы знакомились с природой Рифа. Это было скопление живых существ — колония фузоритов! Мы насчитали до сотни видов. Очевидно, они развились из нескольких спор, плававших в межзвездном водороде. Росли они очень медленно — несколько дюймов за миллион лет. Но фудоритам спешить некуда. И тут мы посмотрели друг на друга. Мы поняли, что обнаружили нечто большее, чем то, за чем нас послали. Мы открыли новый рубеж человечества.Пораженный услышанным, Райленд вскочил со стула.— Новый рубеж! Могут... могут ли люди жить там?— Почему бы и нет?! Там есть все необходимое. Водород для добычи энергии, металл для машин, сырье для производства пищи. Мы с собой привезли целое богатство! Мы загрузили в корабль все, чта могли прихватить с собой. Невероятные алмазные сталактиты и кристаллические массы практически чистого ковкого железа. Живые призмы, светившиеся собственным светом радиоактивного процесса. И губчатые грибообразные конгломераты, в которых, как показал анализ, девяносто процентов урана двести тридцать пять. Попадались куски в сотню фунтов, а это гораздо больше критической массы! Но они все же не взрывались — пока были живыми. Один «гриб» взорвался после того, как мы забросили его в открытое пространство. После этого мы тщательно разделили кристаллы — на более мелкие части.— Так вот зачем машине нереактивная тяга? — Райленд начинал кое-что, понимать, туман неведения, окутавший его, когда они покинули лагерь, начинал рассеиваться. — Чтобы достигнуть Рифов, ведь они за пределами досягаемости наших ионных ракет!— Очевидно, — кивнул Лескьюри. — Хотя подобные рассуждения несколько выходят за рамки наших функций.— Но зачем Машине Рифы космоса? — нахмурился Райленд. — Неужели что-то среди Рифов может угрожать безопасности Плана?— Это не наше дело, — предупредил его Лескыори. — Думаю, планеты хорошо защищены от космической жиэии своими атмосферами и поясами Ван-Аллена. Хотя нашу атмосферу ведь протаранил пиропод...— Пиропод? — На мгновение Райленд снова оказался на кушетке в комнате терапии, с холодными электродами на теле, и астматический голос Трейла цедил бессмысленные для него тогда слова: «нереактивная тяга»... «фузорит»... «пиропод»...Глаза Лескьюри сузились.— Райленд, вы слишком волнуетесь. Это ни к чему. Я не совсем понимаю вашу реакцию... если вы только раньше не слышали о Рифах.— Нет, я не слышал. — Это, по крайней мере, правда. Тераписты всегда тщательно избегали каких-то деталей, и он ничего не мог узнать о Рифах космоса, пироподах или фузоритах.Еще несколько секунд Лескьюри наблюдал за Райлендом, которому это было неприятно.— Тогда успокойтесь, — сказал он и улыбнулся. — Прошу прощения. Я спросил потому, что у нас уже был случай. Член нашей команды бежал с корабля после посадки, похитив несколько образцов и описание жизни в космосе. Он, конечно, был отправлен потом в орган-банк.Его глаза еще раз, словно случайно, остановились на Райленде.— Не помню, как его звали. Хоррик? Хорлик? Хоррокс?Райленд сидел, окаменев. Полковник Лескьюри небрежным жестом передвинул экран к потолку, потом спросил:— Еще выпьете?Райленд молча покачал соловой. Лескьюри перемешал пластиковые фигурки на столе.— Вот, — сказал он вдруг.Райленд взял у него из пальцев маленькую, в два дюйма длиной фигурку из черного и серебристого пластика.— Вот такая штука напала на нас, — сказал он.— Такая маленькая?Полковник засмеялся.— Нет, она в длину была девяносто футов. — Он забрал у Стива фигурку и погладил ее. — Злобное создание, — сказал он с восхищением в голосе. — Но злобными их сделала эволюция. Это живые боевые ракеты. Долговечная эволюция выковала их до совершенства.Он сгреб модельки обратно в коробку.— Но это всего лишь живые ракеты, — задумчиво, сказал он. — Им тоже нужна реактивная масса. Мы отловили около дюжины таких штук, и в принципе они не отличаются от петарды... И оттого, видно, такие прожорливые. Они нападают на все, что видят, с такой голодной яростью, какой вы даже не вообразите. Еды в космосе совсем мало, и они поглощают все, что могут найти.Во всяком случае вот такая штука нас протаранила, и... в общем, двенадцать человек получили ранения. — Полковник пожал плечами. — Все произошло очень быстро. Его скорость превосходила нашу, но потом кто-то добрался до торпедной установки, и мы победили. Но даже пнропод не обладает способностью нереактивной тяги.— Если вообще она возможна, — сказал Райленд.Полковник Лескьюри усмехнулся. Он внимательно посмотрел на Райленда, словно подбирая наиболее подходящий вопрос. Потом сказал:— Вы думаете, что Атака Группы провалится?— Я сделаю все, что смогу, — сухо сказал Райленд. — Но, полковник, Третий Закон Ньютона...Лескьюри громко засмеялся.— Да, отлично, — сказал он. — Кто знает? Может, она и провалится. Может, нереактнвной тяги не существует.Чем-то очень довольный, хотя Райленд и не мог сказать, чем, он сунул коробку с фигурками обратно в ящик.— Спокойной ночи, уродцы, — сказал он ласково.— Вы так говорите, словно они вам нравятся, — заметил Райленд.— А почему бы и нет? Они нас не беспокоили. И если они не напали на Землю за прошедшие несколько миллионов лет, то вряд ли нападут в ближайшем будущем. Они не приспособлены жить в атмосфере в сильном солнечном свете. Только несколько самых сильных рискнули залететь за орбиту Плутона, где их и засекли перед нашей экспедицией. Дальше орбиты Сатурна их вообще не встречали, а тот, что был замечен возле него, просто уже умирал.Райленд был озадачен.— Но... вы говорили об опасности.— Да, в Рифах Космоса таится опасность, да!— Но если это не пироподы, то что?— Свобода! — фыркнул полковник Лескьюри и плотно сжал губы. * * * Вера повела Райленда на его следующее собеседование.— Полковник Лескьюри такой милый, правда? — тараторила она. — Очень милый. Если бы это от него зависело, рифокрыса не пострадала бы... — Она вдруг словно споткнулась, краска смущения залила ее лицо.Райленд пристально посмотрел на нее.— Что это такое — рифокрыса?— А вот и кабинет майора Чаттеради, — нервно сказала Вера и почти втолкнула его в дверь.Оператор-майор Чаттеради поднялся навстречу, очки его сверкали, он лучился улыбкой, помахивал рукой с копией приказа Райленду от Машины.— Мы готовы, Райленд, — приветствовал он вошедших. — Мы уже готовы, слово за вами.Райленд, задумавшись, подошел к столу.— Мне потребуется мой компьютер, — сказал он. — И еще пусть кто-нибудь познакомится со всеми работами по гипотезе Хойла, переварит их как следует и даст мне основные сведения.— Правильно! Вы получите трех помощников из секции полковника Лескьюри. И я уже выделил двоичный компьютер.— Нет, — нетерпеливо сказал Райленд. — Мне нужен мой компьютер. Чудо-Опорто.Золотые дужки очков оператора-майора Чаттеради тревожно сверкнули.— Опасника? Ну, в самом деле, Райленд!— Он мне необходим, — упрямо повторил Райленд. — В приказе Машины все было сказано предельно ясно.Чаттеради сдался.— Нам потребуется одобрение генерала Флимера, — сказал он. — Пойдемте.Он вывел Райленда в коридор к лифту, Вера следовала за ними. Втроем они сначала поднялись вверх, потом спустились в другое помещение. Чаттеради постучал в дверь.— Минуту, — проворчал голос из динамика над дверью, и она распахнулась. Они вошли в комнату с серебряными стенами, с мебелью, выложенной серебром. Из спальни выбрался генерал Флимер, запахивая полы серебряного халата. — Слушаю.Оператор-майор прокашлялся.— Сэр, Райленду нужен второй оп, Опорто, приписанный ранее к нему.— Для производства расчетов, — вмешался Райленд. — Он феноменальный счетчик. Чудо природы.Генерал уставился на него своими глубоко посаженными глазами.— Это поможет вам разработать нереактивную тягу?— Понимаете, — начал Райленд, — я еще не приступил к работе. Сначала мы займемся гипотезой Хойла. Приказ Машины...— Приказ Машины мне известен, — проворчал генерал. Он задумчиво почесал нос. — Ладно, дайте ему этого человека. Но помните, Райленд. Главное в вашей работе — это нереактивная тяга.Райленд был удивлен.— Но, генерал, Машина не указывала на срочность именно этой части.— Зато я указываю, — громко сказал генерал. — Принимайся за работу, парень. Вперед!Когда они вышли в коридор, майор Чаттеради поспешил в свой кабинет, а его место заняла свидетельница.— Очень приятный человек генерал Флимер, правда? — защебетала она, ведя Райленда обратно к лифту.Он глубоко вздохнул.— Вера, — сказал он, — тут что-то не так. Генерал Флимер живет роскошно! И он все берет на себя, даже истолкование приказов Машины. Так всегда бывает при работе с Группой?Девица-общительница колебалась. Взглянув на Райленда, она почти минуту молчала. Они остановились перед дверью.— Генерал Флимер очень милый человек, — сказала она наконец. — И он тебе понравится, вот увидишь. И полковник Готтлинг тебе тоже понравится, не сомневайся! — и не добавив больше ни слова, она открыла дверь в кабинет Готтлинга и оставила Райленда одного.Но полковник Готтлинг, как оказалось при знакомстве, не вызывал чувства симпатии. Это был массивный человек с лицом, напоминающим череп, с рогатым шлемом радара на голове. Он сердито водил пальцем по контрольной кнопке этого радара, пока Райленд докладывал о своем прибытии Машине.— Быстрее, быстрее, — бормотал полковник. Когда Райленд кончил печатать, он вывел его в коридор и захлопнул дверь.— Ты будешь следующим, — сказал он, когда они уже шли по коридору. — Лескьюри уже бился с этой тварью, и ничего не вышло. Они не разрешают мне за нее взяться! Теперь это твоя работа.— Не понимаю, — сказал Райленд. — Какая тварь?— Пространственник! Рифокрыса! Эта тварь, у которой нереактивная тяга. — Готтлинг развел когтистые руки и раздраженно возвел глаза к потолку. — Великий План, что это такое! Что за идиотов они направляют в Группы высшей степени важности? Ты хочешь сказать, что никогда не слышал рифокрысе?— Я слышал только само слово, — признался Райленд. — Но вы, кажется, только что сказали «пространственник»?— Это одно и то же! — Готтлинг остановился и указал на ряд картотечных ящиков. — Вот здесь все! — гаркнул он. — Все, что можно узнать о них. Начиная от веса в спокойном состоянии до химического состава той жидкости, что заменяет им кровь. Одного я не могу сказать — как они летают, но я бы и это выяснил, если бы мне разрешили взяться за эту тварь как следует!— Но...— Болван, оставь свои «но»! — завопил полковник. — Смотри сюда!Он распахнул дверь. Внутри была большая комната, в свое время ремонтная мастерская, теперь наспех переоборудованная в лабораторию. Комнату делили на отсеки неокрашенные перегородки, по стенам бежала открытая электропроводка. На узких лабораторных столах сгрудились банки с реактивами, стеклянная химическая посуда. В воздухе висел резкий запах химикалий. Тут же стояли трансформаторы, генератор рентгеновских лучей, какие-то массивные устройства, похожие на центрифуги, и прочее, бог знает еще какое, оборудование для биологических исследований. В лаборатории кипела, работа. У столов с приборами работало не менее дюжины мужчин и женщин в алых формах Технокорпуса. Они лишь вскользь глянули на полковника и Райленда, когда те вошли и зарегистрировались у телетайпа, и сразу же ни слова не говоря вернулись к работе. Очевидно оптимистические настроения, свойственные высшим чинам, не распространялись на нижние уровни Группы. Полковник Готтлинг, пришедший в приятное расположение духа, закурил длинную зеленоватую сигарету.— Теперь все это в вашем распоряжении, — сказал он. — На время.Райленд взглянул на него.— Или навсегда, — усмехнулся полковник. — Если вы откроете нам секрет, как пространственнику удается летать. По-моему, ничего у вас не выйдет. Вы слишком мягкотелый человек, Райленд. Воротник вас не закалил. Все же... Может, рассказать вам что-нибудь о пространственнике?— Да, будьте так любезны, — с нетерпением сказал Райленд.— Ладно, почему бы и нет? Это существо довольно сообразительное, стоит примерно на уровне низших приматов. Млекопитающее, теплокровное, дышит кислородом... что вы на меня уставились?Райленд закрыл рот.— Я просто думал, что он живет в космосе.— И правильно думали! — загоготал полковник. — Он там и живет! Дышит кислородом и живет в открытом пространстве! Забавно, верно? Но у него есть одно исключительное свойство.— Какое именно?Полковнику Готтлингу уже явно наскучил разговор.— Вам следовало узнать все у Лескьюри. Я занимаюсь двигателями. Ну, во-первых, это нереактивная тяга. Потом еще что-то — какое-то силовое поле, удерживающее небольшое воздушное облако вокруг существа даже в межзвездном вакууме.— Не могут ли эти два эффекта быть как-то связаны? — задумчиво спросил Райленд.— Могут ли? Конечно, могут, идиот! Но связаны ли? Я, например, не знаю. — Полковник Готтлинг начал оттаивать. Обращаясь с Райлендом как с ненормальным, он постепенно развеселился и сказал снисходительно: — Конечно, это возможно. Я сам об этом думал. Если рифокрыса способна ускорить свой полет без реактивного взаимодействия, она способна также воздействовать и на молекулы газа. Почем знать? Но... Но давайте посмотрим на пространственника, — вдруг сказал он. — Тогда нам легче будет говорить.Они покинули лабораторию и через стальную дверь прошли в камеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20