Или ощущаю его, или нет.Поскрипывая, роботы подобрались поближе.— Лучше попробуйте еще раз, — отрезала Клотильда. — Или, возможно, вам больше нравится здесь?— О, Альмалик! — в нем проснулся гнев. — Вы что, думаете, я не хочу добраться до Земли, спасти Молли Залдивар?Что-то произошло с ним, едва он произнес эти слова. Закачавшийся берег снова обрел устойчивую надежность под его словно обретшими силу ногами. Красное солнце заняло положенное место. Прошло мучительное головокружение. Он совершенно точно знал, где находится.— Вот где Эксион, — он указал на небо. — Вправо от солнца. Нужно просто продолжить линию экватора. Галактики находятся пониже, как раз над морем.— Монитор, вы уверены?Клык сомнения коснулся только-только рожденной уверенности.— По-моему… — жалкая пауза. — По-моему, я не ошибаюсь.Клотильда Квай Квич и ее роботы отошли к подножию башен, чтобы посоветоваться без посторонних. Два многонога остались стоять настороже поблизости от Квамодиана, словно опасаясь, что он бросится бежать. Роботы пищали, девушка что-то шептала. Наконец они вернулись обратно к Квамодиану.— Монитор Квамодиан, мы обсудили ситуацию. Возникают новые серьёзные проблемы. Мы не можем с уверенностью сказать, что ваше чувство направления, которым вы, по вашему уверению, обладаете, позволит нам правильно настроить приборы станции. Даже если терминал работает, неизвестно, позволит ли Блуждающая Звезда покинуть эту планету. В данных обстоятельствах инспектор предлагает вам провести первое испытание станции. Вы согласны?— Конечно, согласен, — до сих пор ему не приходило в голову, что звезда может вновь вмешаться. — А какова вероятность… — Глядя на змеевидные протуберанцы кровавой звезды, он не завершил фразу.— Мои подчиненные не рискуют делать прогноз. — Она нахмурилась, совсем как Молли. — Они не могут отнести Блуждающую Звезду ни к какому типу жизни, даже среди мыслящих звезд. Ее возможности не ограничены. Но мотивы ее поступков нам непонятны и непостижимы для нас. Сила ее мышления должна быть почти абсолютной. Но она практически ничего не знает о других существах… особенно о людях. В результате ее поступки могут оказаться до ужасного простодушными. Или поразительно проницательными. Или просто безумными. — Она пожала плечами. — Кто знает, чего мы может ожидать.Квамодиан помог настроить приборы управления терминалом, которые помещались в корпусе грузовой космобаржи, погребенной в черном песке под башней. Клотильда без лишних церемоний пожала ему на прощанье руку. Он вернулся к ждущему флаеру и стал ждать ее сигнала.Наконец Клотильда взмахнула рукой. Флаер проплыл мимо башен, входя в пространство, ограниченное сверкающими проводами. Он бросил взгляд на зловещее солнце, но оно уже погасло, растворилось в межвремени. Он снова потерял всякое представление о том, где находится.Вокруг с ревом вращались серые пространства, пронизывающий холод снова высасывал из его тела энергию жизни. Флаер так крутило и вращало, что он уже начал опасаться, что безумная звезда бросила его в еще худшую ловушку.Но флаер выпрямился.— Приготовьтесь к выходу, — пропел он, и тут рев исчез вместе со всеми остальными неприятными ощущениями.Условные стены проволочного тессеракта превратились в настоящие, окружавшие его со всех сторон. Они были покрашены в серо-черный цвет и украшены большими черными буквами, гласившими, что Квамодиан находится на Земле, на станции Волчий Ручей. Впереди раскрывалась диафрагма выхода. Он испытал такое чувство, словно его оглушили ударом по голове. Контраст был почти невыносим. Исчез инопланетный берег, кроваво-красное солнце, море, Блуждающая Звезда со змеевидными протуберанцами. Не было жгучего холода гелиево-кислородного ветра, хлеставшего по длинной очереди галактических граждан, погруженных в мысли о своих делах, стремящихся получить первоочередное право транзита или сердящихся на задержку. В этой пасторальной тишине обе планеты — Эксион-4 и мир ужасной Блуждающей Звезды — превратились в кошмарных близнецов, о которых он не хотел даже думать.Квамодиан радостно подался вперед, когда флаер выплыл из клуба трансфлексной станции и он впервые в своей взрослой жизни взглянул на широкие просторы Земли, залитые теплым светом ее единственного Солнца. Двадцать минут спустя большая часть его патриотически-пасторального настроения испарилась. Он яростно процедил, обращаясь к флаеру:— Что это значит? Я не могу вызвать Молли Залдивар? Я проделал такой путь от самого Эксиона-4. Ты хочешь сказать, я не могу послать ей сообщение?— Ваше сообщение едва ли может быть послано, мистер Квамодиан. Блок связи не функционирует.— Чепуха! Попробуй вызвать местное отделение общества Товарищества Звезды…— Тоже не отвечают, мистер Квамодиан. Это местный обычай. Меня информировали — в четырнадцать часов по местному времени все обычные линии связи будут открыты. Но до этого времени…— Я не могу ждать из-за дурацких условностей! — рявкнул Квамодиан. — Я потратил столько усилий, чтобы добраться сюда, и я не намерен бить баклуши, пока этим занимаются местные деревенщины. Так что я отправляюсь туда сам!— Конечно, мистер Квамодиан. — Флаер начал медленно спускаться к пыльному открытому участку прямо перед кубом станции. — Правда, — добавил он, извиняясь, — вам придется идти пешком. По местным обычаям флаерам не разрешается удаляться больше, чем на сто метров от станции.— Великий Альмалик! Ну, ладно. — Он суетливо выбрался из кресла и протиснулся в открытую дверцу. — Куда мне идти?— Вдоль по улице, мистер Квамодиан. Золотое здание с эмблемой Товарищества, — сказал над его ухом голос флаера, включившего наружные динамики.Он повернулся и посмотрел в указанном направлении. Флаер за его спиной тихо поднялся в воздух и отплыл обратно к высокому черному зданию трансфлексной башни, после чего опустился отдыхать у ее основания. Квамодиан остался один на планете, где когда-то родился.Как он сейчас понял, он был даже больше одинок, чем ожидал. Он знал, что некоторые области Земли еще населены — хотя они ни в коей мере не могли идти в сравнение с шумными метрополисами центральных миров или даже относительно малозначительными планетами, где он учился или работал.Но он никак не ожидал, что Земля, пусть даже небольшой кусочек, будет совершенно пустой.Тем не менее поблизости не было видно ни души. Он посмотрел назад, на башню станции — его флаер, неподвижный и безобидный, ждал у подножия. Больше ничего. Он посмотрел вдоль длинного бульвара из искусственного камня: здание школы, больница, несколько центров снабжения — и ни одного жителя. Он заметил парк со скамьями и игровыми площадками, но они пустовали. Он видел припаркованные на стоянке машины, по виду брошенные, библиотеку без читателей, фонтан — и некому было любоваться его игрой.— Это просто смешно, — проворчал он и зашагал к сияющему на солнце зданию.Единственная звезда Земли оказалась жаркой, и гравитация родного мира превышала силу притяжения, к которой Квамодиан привык за эти годы. Это была утомительная прогулка. Но что-то было в ней и приятное, нечто в запахе пыльного тротуара, в шелесте яркой молодой листвы деревьев, нависающих над тротуаром. Над поселком, словно благословенный Альмаликом, повис мир.Но Квамодиан спешил на Землю не для того, чтобы искать здесь покоя. Он прибавил шагу, с пыхтением преодолевая тротуар, отделявший его от флагштока, на котором развевался штандарт Товарищества Звезды — на черном фоне космического пространства тринадцатицветную звезду Альмалик окружали эллипсы сложных орбит его компонентов.Но дверь при его приближении не открылась. Квамодиан едва не ударился о прозрачное стекло, с трудом успев вовремя остановиться.— Черт побери, что здесь происходит? — сердито воскликнул он, больше удивленный, чем рассерженный, по крайней мере, поначалу. — Я Андре Квамодиан, монитор Товарищества Звезды. Сейчас же впустите меня!Но блестящая кристаллическая панель не шелохнулась.— Доброе утро, гражданин Квамодиан, — проговорил записанный на пленку учтивый голос. — Пост Товарищества Звезды по названию Мудрый Ручей сегодня закрыт в соответствии с местными религиозными обычаями. Как обычно, он откроется в понедельник.— Я сообщу об этом куда следует! — воскликнул Квамодиан. — Запомните мои слова. Я вызову региональное управление Товарищества Звезды…— Публичный прибор связи, гражданин Квамодиан, находится как раз слева от вас, — вежливо сказал робот. — Для аварийного пользования он свободен даже в День Звезды.— Аварийного, да? Будь я проклят, если это не самая настоящая авария!Но с Квамодиана было уже достаточно споров с записанными на пленку голосами. Он прошествовал вдоль крыла здания, облицованного золотисто-желтой керамической плиткой, к кабине связи, где сердито набрал номер регионального отделения… и обнаружил, что ему снова отвечает деловитый механический голос.— Товарищество Звезды. Отделение третьего округа, — отчеканил голос.— О, проклятье! Гм… ничего. Послушайте, Я монитор Квамодиан. Нахожусь в Мудром Ручье, чтобы произвести расследование чрезвычайной важности. Я прибыл сюда по вызову. И обнаружил, что местное отделение закрыто. Это просто беспорядок. Я требую, чтобы отделение было открыто и…— Монитор Квамодиан, — укоризненно сказал голос робота. — Это невозможно. По условиям Конвента с Посетителями местные отделения никогда не функционируют в День Звезды, чтобы дать возможность персоналу принять участие в религиозных обрядах по их усмотрению. Даже региональное отделение восьми округов обслуживается в эти дни только машинами…— Но это чрезвычайное происшествие! Аварийная ситуация! Как вы не понимаете!— Монитор Квамодиан, мои сенсоры не регистрируют аварийной ситуации на Мудром Ручье.— Да ведь я же потому сюда и прилетел! Я, понимаете, не знаю конкретной природы происшествия, но я требую немедленного содействия…— Наше отделение в Мудром Ручье откроется ровно в полночь по местному времени, — вежливо сообщил механический голос. — С этого момента вы можете получить компетентную помощь.— Полночь — это уж слишком!На линии что-то щелкнуло, зажужжало, потом послышалось ровное, ничем не прерываемое гудение. Что-то гневно бормоча себе под нос, Квамодиан попробовал набрать код Молли Залдивар. Но флаер был прав — никто не отвечал. Громко пыхтя от раздражения и в равной степени от усталости, Квамодиан присел на ступеньку местного отделения Товарищества и хмуро уставился на пустую улицу. Сколько миллионов световых лет преодолел он за этот день — и все только для того, чтобы оказаться в каком-то сонном захолустье?!Подумать только, какие титанические силы были вызваны к жизни, чтобы перебросить его через бездны космоса в спешке спасти Молли Залдивар от смертельной опасности, угрожавшей ей, судя по посланию. Он провел языком по пересохшим губам и стер выступившие на лбу капли пота. Да, он был героем, готовым спасти девушку, жителей города и даже целый мир. Но ни первая, ни вторые, ни третий — никто не желал спасаться. Глава VII А в двадцати пяти милях от Мудрого Ручья Молли Залдивар на самом деле требовалось спасение. Ее старенький голубой электромобиль с жужжанием взбирался по крутой горной дороге на высоте трех тысяч футов над уровне моря. Внизу она видела сухую плоскую равнину, старый городишко Мудрый Ручей, домики которого сгрудились вокруг двух шпилей трансфлексной станции и церкви. Дальше дороги не было. Шоссе ныряло вниз, обходило склон горы по кругу и опускалось в другую долину. От этого места ей придется идти пешком.Но этого она не могла сделать.Выше по склону она слышала неутихающее шуршание — это неустанно передвигалось с места на место существо, которое Клифф называл слиитом. Она его сейчас не видела, но могла прекрасно вообразить — величиной с лошадь, но более массивное, черное, как пространство космоса, и гладкое до блеска, как ее собственные шелковистые волосы, И она понимала, что в этот момент как никогда близка к смерти.Она на цыпочках бесшумно вернулась к машине, не спуская глаз со скал над головой. Певучий шелест существа то приближался, то удалялся, снова и снова. Возможно, слиит еще не почуял ее. Но в любой момент, в любой момент…Молли села в машину и осторожно прикрыла дверцу, стараясь не щелкать замком. Тяжело дыша — частично из-за нервного напряжения, частично из-за разреженного воздуха — она подняла коммуникатор и прошептала:— Клифф! Ответь мне, Клифф, пожалуйста.Но слышались только слабое шуршание слиита и еще более слабый посвист ветра на вершине. Молли закусила губу и обернулась. Она не осмеливалась выключить мотор. Тот, правда, работал негромко, но слишком близко был слиит. Удивительно, как он вообще до сих пор не засек приближающуюся машину. Но позади дорога круто уходила вниз. Если она отпустит тормоза, ее старенькая машина покатится вниз. Она будет скрипеть и хрустеть, но только когда наберет скорость. А Клифф говорил, что слиит не отходит от своей пещеры дальше, чем на несколько сотен ярдов. Сейчас она очень близко к пещере, но машина выкатилась бы из опасной зоны менее чем за минуту… А что потом? Клифф не отвечал. Она должна увидеть его… должна остановить то, что он задумал свершить вместе с этим жестоким, бесцеремонным человеком, владельцем слиита. Ближе, чем сейчас, ей никогда не подобраться, и можно ли надеяться, что в следующий раз слиит окажется в каком-нибудь другом месте?— О, Клифф, пожалуйста, — прошептала она в коммуникатор. — Это Молли. Я должна с тобой говорить…Послышался стук камешков, поднялось облако пыли, и Молли вытянула шею, внезапно охваченная ужасом.Это был слиит. Огромные, с человеческую голову, глаза горели зеленым пламенем, как цифры на часах с фосфоресцирующими стрелками. Сейчас эти глаза слепо смотрели в долину. Он был грациозен, как кошка, но с удивительной неуклюжестью поплыл вниз, влекомый трансфлексным полем, цепляясь за каменное крошево предназначенными для убийства когтями. Кажется, он не заметил ее. Пока…Молли замерла, напряженно слушая поющий шелест слиита. Его могучие мышцы перекатывались, как ртуть, под черной гладкой кожей с мелкими шершавыми чешуйками. Глаза медленно поворачивались от одной стороны горизонта до другой. Потом он снова неспешно удалился в свои владения, и Молли осмелилась глубоко вздохнуть. «О, Клифф!» — прошептала она, но только для себя самой. Она не могла заставить себя говорить в коммуникатор, даже шепотом.Но любой ужас постепенно проходит. Человеческий мозг никогда не остается долго настроенным даже на близкую опасность гибели. Молли вдруг почувствовала, что сидит согнувшись в три погибели уже довольно давно. Она осторожно распрямила ноги и выпрямилась, заняв более удобную позицию на видавшем виды пластиковом сиденье электромобиля.Если бы только Клифф услышал ее вызов и был теперь с ней!Если бы слиит убрался на другую сторону горы, давая ей шанс за считанные секунды безумного спринта достичь пещеры и тех, что в ней находился.Если бы… но она понимала, что вторгается в область невозможного… Если бы бедняга Энди Квам ответил на ее мольбу о помощи и выпрыгнул из башни трансфлекса, вооруженный всем, что необходимо, чтобы остановить Клиффа, остановить его страшную затею…Но все это было практически невозможно. Клифф ее не услышит, слиит не уйдет. Что же до Энди Квама… Даже находясь в таком ужасном положении, она не могла сдержать улыбки. Бедный старина Энди, всегда такой трезвый и серьезный, любящий и толстенький, быстро приходящий в гнев и быстро остывающий, но всегда такой добродушный… Нет, из всех спасителей, которых только может вообразить себе обыкновенная девушка, это был наименее желаемый вариант.Поющий шелест слиита стал громче, и она со страхом подняла глаза Но слиит не поднялся. Она бы с благодарностью встретила сейчас даже Рифника — мрачного гиганта с рыжей бородой, союзника Клиффа по безумной затее. Она боялась Рифника, он, казалось, возвращал ее к чудовищной эпохе насилия и ярости, когда мирные города подвергались разграблению вандалов, мау-мау резали спящих детей. Он всегда держался с ней корректно и достаточно вежливо, но в нем чувствовалось нечто, грозившее разрушением. То, чем занимался Клифф, было само по себе очень плохо! Поэтому дополнительно пугать Молли не было нужды. Создать разумное существо на атомном уровне, попытаться вывести живое мыслящее существо, состоящее из той же ткани, что и сердцевина разумных светил! И что страшнее всего — попробовать дуплицировать в лаборатории тот же вид звездного разума, который превращает звезды в блуждающие, натравить его на собственных родичей, вызвать грандиозную битву энергетических вихрей и разрушительных разрядов материи.Она вдруг усмехнулась, вспоминая Энди Квама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21