Здесь выложена электронная книга Бон-бон автора по имени По Эдгар Аллан. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу По Эдгар Аллан - Бон-бон.
Размер архива с книгой Бон-бон равняется 19.69 KB
Бон-бон - По Эдгар Аллан => скачать бесплатную электронную книгу
Эдгар Алан По: «Бон-бон»
Эдгар Алан По
Бон-бон
Бычков М.Н.
«Серия «Библиотека мировой литературы»»: Кристалл; СПб.; 1999
Эдгар Алан ПоБОН-БОН Quand un ban vin meuble mon estomac,Je suis plus savant que Balzac —Plus sage que Pibrac;Man bras seul faisant l'attaqueDe la nation Cossaque,La mettroit au sac;De Charon je passerois le lacEn dormant dans son bac;Jirois au tier Eac,Sans que man coeur fit tic ni tac,Presenter du tabac. Когда я в глотку лью коньяк,Я сам ученей, чем Бальзак Бальзак, Жан Луи Гез де (1597—1654) — французский писатель. Его трактаты на античные темы были особенно популярны у писателей-классицистов.
,И я мудрее, чем Пибрак Пибрак, Гюи (1529—1584) — французский юрист и поэт.
,Мне нипочем любой казак.Пойду на рать таких воякИ запихну их в свой рюкзак.Могу залезть к Харону в бакИ спать, пока везет чудак,А позови меня Эак Эак — в греческой мифологии сын Зевса и нимфы Эгины, дед Ахиллеса. Он славился своей справедливостью, так что даже сами боги приглашали его судьей в своих спорах.
,Опять не струшу я никак.И сердце тут ни тик, ни так,Я только гаркну: «Сыпь табак!» Пер. В.В. Левика (франц.) Французский водевиль То обстоятельство, что Пьер Бон-Бон был restaurateur ресторатор (франц.)
необычайной квалификации, не осмелится, я полагаю, оспаривать ни единый человек из тех, кто в царствование — посещал маленькое Cafe в cul-de-sac Le Febvre тупике Ле Февр (франц.)
в Руане. То обстоятельство, что Пьер Бон-Бон приобрел в равной степени сноровку в философии того времени, я считаю еще более неоспоримым. Его pates a la foie паштеты (франц.)
были несомненно безупречными, но где перо, которое воздаст должное его эссе sur la Nature о природе (франц.)
, — его мыслям sur l'Ame о душе (франц.)
, его замечаниям sur l'Esprit о разуме (франц.)
? Если его omelettes омлеты (франц.)
, если его fricandeaux Фрикандо — жареные кусочки нашпигованного мяса или рыбы (франц.)
были неоценимыми, то какой litterateur Литератор (франц.)
того времени не дал бы за одну «Idee de Bon-Bon» «Идею Бон-Бона» (франц.)
вдвое больше, чем за весь хлам «Idees» «Идей» (франц.)
всех остальных savants ученых (франц.)
? Бон-Бон обшаривал библиотеки, как не обшаривал их никто, — читал столько, что другому и в голову не могла бы закрасться мысль так много прочитать, — понимал столько, что другой и помыслить не мог бы о возможности столь многое понимать. И хотя в Руане, в эпоху его расцвета находились некие авторы, которые утверждали, будто его dicta афоризмы (лат.)
не отличается ни ясностью Академии, ни глубиной Ликея Академия, Ликей. — Близ Афин находилась роща, посвященная аттическому божеству Академу, в которой преподавал свое учение Платон. Ликей получил свое название от сада храма Аполлона Ликейского, где учил Аристотель.
, хотя, заметьте, его доктрины никоим образом не были всеобщим достоянием умов, отсюда все же не следует, будто они были трудны для понимания. По-моему, именно по причине их самоочевидности многие стали считать их непостижимыми. Именно Бон-Бону — однако не будем продвигаться в этом вопросе слишком далеко — именно Бон-Бону в основном обязан Кант …обязан Кант — эстетика Канта оказала воздействие на формирование романтической концепции искусства Э. По и других романтиков.
своей метафизикой. Первый из них на самом-то деле не был платоником, не был он, строго говоря, и последователем Аристотеля …не был платоником, не был он, строго говоря, и последователем Аристотеля. — Э. По скептически относился к идеализму Платона и философии Аристотеля; это, в частности, нашло отражение в его книге «Эврика».
и не растрачивал, словно некий самоновейший Лейбниц, драгоценные часы, кои можно было употребить на изобретенье fricassee фрикасе (франц.)
или, facili gradu с легкостью (лат.)
, на анализ ощущений, в легкомысленных попытках примирить друг с другом упрямые масло и воду этического рассуждения. Никоим образом! Бон-Бон был ионийцем — в той же мере Бон-Бон был италийцем. Он рассуждал a priori — он рассуждал также a posteriori. Его идеи были врожденными — или же совсем наоборот. Он верил в Георгия Тралезундского Георгий Трапезундский (1395—1484) — греческий философ, живший в Италии, последователь учения Аристотеля, автора трактата «Сравнение Аристотеля и Платона» (1523).
. — Он верил в Бессариона Бессарион, Базилиус (ок. 1395—1472) — греческий философ, вселенский патриарх в Константинополе, последователь учения Платона. Выступил против критики идеализма Платона («Против извращения Платона», 1469), которую вел Георгий Трапезундский.
. Бон-Бон был ярко выраженным «бон-бонианцем».Я говорил о компетенции этого философа как restaurateur. Да не помыслит, однако, кто-либо из моих друзей, будто, выполняя унаследованные им обязанности, наш герой страдал недооценкой их важности или достоинства. Отнюдь нет. Невозможно сказать, какая из сторон его профессий служила для него предметом наибольшей гордости. Он считал, что силы интеллекта находятся в тонкой связи с возможностями желудка. И, в сущности, я не стал бы утверждать, что он так уж расходился с китайцами, которые помещают душу в брюшную полость. Во всяком случае, думал он, правы были греки, употреблявшие одно и то же слово для обозначения разума и грудобрюшной преграды FreneV (греч.)
. Говоря все это, я вовсе не хочу выдвинуть обвинение в чревоугодии или какое-либо другое серьезное обвинение, в ущерб нашему метафизику. Если у Пьера Бон-Бона и были слабости — а кто из великих людей не имел их тысячами, — если, повторяю, Пьер Бон-Бон и имел свои слабости, то они были слабостями незначительными, — недостатками, которые при другом складе характера рассматривались бы скорее как добродетели. Что касается одной из этих слабых струнок, то я бы даже не упомянул о ней в своем рассказе, если б она не выделялась с особой выпуклостью — наподобие резко выраженного alto rilievo горельефа (ит.)
— из плоскости обычного расположения Бон-Бона. Он не упускал ни одной возможности заключить сделку.Не то чтобы он страдал алчностью — нет! Для удовлетворения нашего философа вовсе не нужно было, чтобы сделка шла ему на пользу. Если совершался товарообмен — любого рода, на любых условиях и при любых обстоятельствах, — то много дней после этого торжествующая улыбка освещала лицо философа, а заговорщицкое подмигивание свидетельствовало о его прозорливости.Не представляется удивительным, если столь своеобразный характер, как ют, о котором Я только что упоминал, привлекает внимание и вызывает комментарии. Следовало бы поистине удивляться, если бы в эпоху, к которой относится наш рассказ, это своеобразие не привлекло бы внимания. Вскоре было замечено, что во всех случаях подобного рода ухмылка Бон-Бона имела склонность резко отличаться от той широкой улыбки, в которой он расплывался, приветствуя знакомых или смеясь собственным шуткам. Распространялись тревожные слухи, рассказывались истории о губительных сделках, заключенных в спешке и оплакиваемых на досуге; присовокуплялись примеры необъяснимых способностей, смутных вожделений и противоестественных наклонностей, насаждаемых автором всяческого зла в его собственных премудрых целях.Наш философ имел и другие слабости — но они едва ли заслуживают серьезного исследования. К примеру, мало кто из людей неисчерпаемой глубины не имеет склонности к бутылке. Является ли эта склонность побудительной причиной подобной глубины или же скорее ее веским подтверждением — вопрос тонкий. Бон-Бон, насколько я мог установить, не расценивал сей предмет как пригодный для детального исследования; — я придерживаюсь того же мнения. Однако же при всем потворстве этому предрасположению, столь классическому, не следует думать, будто restaurateur утрачивал ту интуитивную разборчивость, которая обычно характеризовала его essais эссе (франц.)
и, в то же самое время, его omelettes. При уединенных бдениях его жребий падал на Vin de Bourgogne бургундское (франц.)
, но находились и моменты, подходящие для Cotes du Rhone Котдюрон (франц.)
. С точки зрения Бон-Бона-сотерн относился к медоку Сотерн, медок — французские виноградные вина разного сорта. Медок ценится знатоками невысоко.
так же, как Катулл Катулл, Гай Валерий (ок. 84—54 до н.э.) — римский поэт, прославившийся любовной лирикой.
— к Гомеру. Он был не прочь позабавиться силлогизмом, потягивая сен-пере, но вскрывал сущность рассуждения за бокалом клодвужо и опрокидывал теорию в потоке шамбертена. Было бы прекрасно, если б столь же острое чувство уместности сопровождало его торговые склонности, о которых я говорил ранее, — однако последнее отнюдь не имело места. Если сказать по правде, так эта черта ума философического Бон-Бона стала принимать с течением времени характер странной напряженности и мистицизма и несла в себе значительную примесь diablerie дьявольщины (франц.)
излюбленных им германских авторов.Войти в маленькое Cafe в cul-de-sac Le Febvre означало в эпоху нашего рассказа войти в sanctum святилище (лат.)
гения. А Бон-Бон был гением. Не было в Руане sous-cuisinier поваренка (франц.)
, который не сказал бы вам, что Бон-Бон был гением. Даже его кошка знала это и не позволяла себе размахивать хвостом в присутствии гения. Его огромный пудель был знаком с этим фактом и при приближении своего хозяина выражал чувство собственного ничтожества смиренной благовоспитанностью, опаданием ушей и опусканием нижней челюсти в манере, не вовсе недостойной собаки. Впрочем, верно, что многое в этом привычном уважении надлежало бы приписать внешности метафизика. Выдающаяся наружность, должен я сказать, действует даже на животных, и я готов допустить, что многое во внешнем человеческом облике restaurateur было рассчитано на то, чтобы производить впечатление на четвероногих. От великого коротышки — да будет мне дозволено употребить столь двусмысленное выражение — веет какой-то особой царственностью, которую чисто физические объемы сами по себе ни при каких обстоятельствах создать не способны. Бон-Бон едва достигал трех футов роста, и если голова его была преуморительно мала, то все же было невозможно созерцать округлость его живота, не ощущая великолепия, граничащего с возвышенным. В его размерах собакам и людям надлежало усматривать образец достижений Бон-Бона, в его обширности — достойное вместилище для бессмертной души философаЯ мог бы здесь — если б мне того захотелось — подробно остановиться на экипировке и на других привходящих обстоятельствах, касающихся внешней стороны метафизика. Я мог бы намекнуть, что волосы нашего героя были острижены коротко, гладко зачесаны на лоб и увенчаны белым фланелевым коническим колпаком с кисточками, что его гороховый камзол не следовал фасону, который носили обычные restaurateurs того времени, что рукава были несколько пышнее, чем дозволяла то господствующая мода, что обшлага их, в отличие от того, что было принято в ту варварскую эпоху, не были подбиты материей того же качества и цвета, что и само одеяние, но были прихотливо отделаны переливчатым генуэзским бархатом, что его ночные туфли, изящно украшенные филигранью, были ярко-пурпурного цвета и их можно было бы принять за изготовленные в Японии, если б не утонченная заостренность их носов и бриллиантовый блеск гаруса и шитья, что его штаны были из желтой атласной материи, называемой aimable любезная (франц.)
, что его лазурно-голубой плащ, напоминающий своей формой халат, весь в малиновых узорах, небрежно струился с его плеч, подобно утреннему туману, и что tout ensemble все в целом (франц.)
вызвало следующие замечательные слова Беневенуты, импровизатриссы из Флоренции: «Быть может, Пьер Бон-Бон и явился к нам точно райская птица, но скорее всего он — воплощение райского совершенства». Я мог бы, повторяю, пуститься в детальное обсуждение всех этих предметов, если б я того захотел, — однако же я воздержусь; я оставляю чисто личные подробности авторам исторических романов — голый факт по своим этическим достоинствам куда выше таких деталей.«Войти в маленькое Cafe в cul-de-sac Le Febvre означало», писал я выше, «войти в sanctum гения», но только будучи гением можно было надлежащим образом оценить достоинства этого sanctum. У входа, исполняя роль вывески, раскачивался огромный фолиант, на одной стороне которого была изображена бутылка, а на другой — pate. На корешке виднелись большие буквы «Oeuvres de Bon-Bon» Сочинения Бон-Бона (франц.)
. Эта аллегория утонченно передавала двоякость занятий владельца.Переступив порог, можно было тотчас окинуть взглядом вою внутренность дома. Длинная низкая комната старинной архитектуры составляла единственное помещение этого Cafe. В углу стояла кровать метафизика. Вереница занавесей и полог а lа Grecque на греческий манер (франц.)
придавали ей классический, а вместе с тем и уютный вид. В углу, противоположном по диагонали, объединились в дружное семейство кухонные принадлежности и bibliotheque библиотека (франц.)
. Блюдо полемики мирно покоилось на кухонном столе. Тут — полный противень новейшей этики, там — котел melanges in duodecimo всякой всячины (франц.) в одну двенадцатую долю листа (лат.)
, здесь — сочинения германских моралистов в обнимку с рашпером. Вилку для подрумянивания хлеба можно было отыскать рядом с Евсевием Евсевий (ок. 260-ок. 340) — римский историк церкви, автор богословских и исторических сочинений.
, Платон прикорнул отдохнуть на сковороде, а современные писания были насажены на вертел.В остальном Cafe de Bon-Bon, пожалуй, мало чем отличалось от обычных restaurants того времени. Прямо напротив двери зиял очаг, справа от него в. открытом буфете виднелись устрашающие ряды бутылочных этикеток.Здесь, суровой зимой 18— года, около полуночи, Пьер Бон-Бон, выслушав замечания соседей по поводу его странных наклонностей и выпроводив их из своего дома, — здесь, повторяю, Пьер Бон-Бон запер за ними с проклятьем дверь и погрузился, в не слишком мирном расположении духа, в объятья кожаного кресла перед вязанками хвороста, пылавшими в очаге.Стояла одна их тех страшных ночей, которые выпадают раз или два в столетие. Снег валил с яростью, а весь дом до основания содрогался под струями ветра, которые, прорываясь сквозь щели в стене и вырываясь из дымохода, вздували занавеси у постели философа и приводили в беспорядок все хозяйство его манускриптов и сотейников. Внушительный фолиант качающейся снаружи вывески, отданной на ярость бури, зловеще скрипел под стонущий звук своих крепких дубовых кронштейнов.В настроении, повторяю, отнюдь не миролюбивом, метафизик пододвинул свое кресло к обычному месту у очага. За день произошло много досадных событий, которые нарушили безмятежность его размышлений. Взявшись за des oeufs a la Princesse глазунью а-ля принцесса (франц.)
, он нечаянно состряпал omelette a la Reine омлет а-ля королева (франц.)
. Открытие нового этического принципа свелось на нет опрокинутым рагу, а самой последней, но отнюдь не самой малой неприятностью было то, что философу поставили препоны при заключении одной из тех восхитительных сделок, доводить которые до успешного конца всегда служило ему особой отрадой. Однако, наряду со всеми этими необъяснимыми неприятностями, в приведение его ума в раздраженное состояние не преминула принять участие и известная доля той нервной напряженности, на создание которой столь точно рассчитана ярость неистовой ночи. Подозвав легким свистом своего огромного черного пуделя, о котором мы упоминали ранее, и устроясь с недобрым предчувствием в кресле, он невольно окинул подозрительным и тревожным взглядом те отдаленные уголки своего жилища, непокорные тени которых даже красное пламя очага могло разогнать лишь частично. Закончив осмотр, точную цель которого, пожалуй, он и сам не понимал, философ придвинул к себе маленький столик, заваленный книгами и бумагами, и вскоре погрузился в правку объемистой рукописи, предназначенной к публикации на завтра.Бон-Бон был занят этим уже несколько минут, как вдруг в комнате раздался внезапно чей-то плаксивый шепот:— Мне ведь не к спеху, monsieur Бон-Бон.— О, черт! — возопил наш герой, вскакивая на ноги, опрокидывая столик и с изумлением озираясь вокруг.— Он самый, — невозмутимо ответил тот же голос.— Он самый? Кто это он самый? Как вы сюда попали? — выкрикивал метафизик, меж тем как взгляд его упал на что-то, растянувшееся во всю длину на кровати.— Так вот, я и говорю, — продолжал незваный гость, не обращая никакого внимания на вопросы. — Я и говорю, что мне торопиться ни к чему. Дело, из-за которого я взял на себя смелость нанести вам визит, не такой уж неотложной важности, словом, я вполне могу подождать, пока вы не кончите ваше Толкование.
Бон-бон - По Эдгар Аллан => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Бон-бон автора По Эдгар Аллан дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Бон-бон у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Бон-бон своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: По Эдгар Аллан - Бон-бон.
Если после завершения чтения книги Бон-бон вы захотите почитать и другие книги По Эдгар Аллан, тогда зайдите на страницу писателя По Эдгар Аллан - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Бон-бон, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора По Эдгар Аллан, написавшего книгу Бон-бон, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Бон-бон; По Эдгар Аллан, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн