и, напротив, если разъять много л
малых [тел] на отдельные треугольники, они образуют единое количество
однородной массы, из которой возникнет единое большое [тело] иного вида.
Вот как обстоит дело с их переходом друг в друга.
Следующей нашей задачей будет изложить, какой вид имеет каждое тело и из
сочетания каких чисел оно рождается. Начнем с первого вида, состоящего из
самых малых частей: его первоначало - треугольник, у которого гипотенуза
вдвое длиннее меньшего катета. Если такие треугольники сложить, совмещая их
гипотенузы, и повторить такое действие трижды, притом так, чтобы меньшие
катеты и гипотенузы сошлись в одной точке как в своем центре, то из
шестикратного числа треугольников будет рожден один, и он будет
равносторонним. Когда же четыре равносторонних треугольника окажутся
соединенными в три двугранных угла, они образуют один объемный угол, а
именно такой, который занимает место вслед за самым тупым из плоских углов.
Завершив построение четырех таких углов, мы получаем первый объемный вид,
имеющий свойство делить всю описанную около него сферу па равные и подобные
части.
Второй вид строится из таких же исходных треугольников, соединившихся в
восемь равносторонних треугольников и образующих каждый раз из четырех
плоских углов по одному объемному; когда таких объемных углов шесть, второе
тело получает завершенность.
Третий вид образуется из сложения ста двадцати исходных треугольников и
двенадцати объемных углов, каждый из которых охвачен пятью равносторонними
треугольными плоскостями, так что все тело имеет двадцать граней, являющих
собой равносторонние треугольники. На этом порождении и кончилась задача
первого из первоначал. Но равнобедренный треугольник породил природу
четвертого [вида], и притом так, что четыре треугольника, прямые углы
которых встречались в одном центре, образовывали квадрат; а из сложения
шести квадратов возникало восемь объемных углов, каждый из с которых
гармонично охватывается тремя плоскими прямыми углами. Составившееся таким
образом тело имело очертания куба, наделенного шестью квадратными плоскими
гранями. В запасе оставалось еще пятое многогранное построение, его бог
определил для Вселенной и прибегнул к нему в качестве образца. Если бы
теперь кто-нибудь, тщательно обдумывая все сказанное, задался вопросом,
следует ли допустить бесчисленные космосы или ограниченное их число, ему
пришлось бы заключить, что вывод относительно неограниченности этого числа
позволительно делать разве что ii тому, кто сам очень ограничен, и притом в
вопросах, которые следовало бы знать. Если, однако, поставить иной вопрос -
существует ли один космос или их на самом деле пять, то здесь, естественно,
причин для затруднения было бы куда больше. Что касается нас, то мы,
согласно правдоподобным словам и указаниям бога, утверждаем, что существует
один космос; но другой, взглянув на вещи иначе, составит себе, пожалуй,
иное мнение. Как бы то ни было, оставим этот вопрос и начнем разделять
роды, только что рожденные в нашем слове, на огонь, землю, воду и воздух.
Земле мы, конечно, припишем вид куба, ведь из всех четырех родов наиболее
неподвижна и пригодна о к образованию тел именно земля, а потому ей
необходимо иметь самые устойчивые основания.
Между тем не только из наших исходных треугольников равнобедренный, если
взять его как основание, по природе устойчивее неравностороннего, но и
образующийся из сложения двух равнобедренных треугольников квадрат с
необходимостью более устойчив, нежели равносторонний треугольник, причем
соотношение это сохраняет силу как для частей, так и для целого. Значит, мы
не нарушим правдоподобия, если назначим этот удел земле, а равно и в том
случае, если наименее подвижный из остальных видов отведем воде, наиболее
подвижный - огню, а средний - воздуху; далее, наименьшее тело - огню,
наибольшее - воде, а среднее - воздуху, и, наконец, самое остроугольное
тело - огню, следующее за ним - воздуху, а третье - воде. Но из всех
вышеназванных тел наиболее подвижно по природе своей и по необходимости то,
у которого наименьшее число оснований, ибо оно со всех сторон имеет
наиболее режущие грани и колющие углы, а к тому же оно и самое легкое, коль
скоро в его состав входит наименьшее число исходных частей. То тело,
которое обладает такими же свойствами, но второго порядка, и место займет
второе, а то, которое обладает третьим порядком этих свойств,- третье.
Пусть же объемный образ пирамиды и будет, в согласии со справедливым
рассуждением и с правдоподобием, первоначалом и семенем огня; второе по
рождению тело мы назовем воздухом, третье же - водой. Но при этом мы должны
представить себе, что все эти [тела] до такой степени малы, что единичное
[тело] с каждого из перечисленных родов по причине своей малости для нас
невидимо, и лишь складывающиеся из их множеств массы бросаются нам в глаза.
Что же касается их количественных соотношений, их движений и вообще их сил,
то бог привел все это в правильную соразмерность, упорядочивая все
тщательно и пропорционально, насколько это допускала позволившая себя
переубедить природа необходимости.
Исходя из всего того, что было сказано выше об этих четырех родах, дело
наиболее правдоподобно можно описать следующим образом. Когда земля
встречается с огнем и бывает рассеяна его остротой, она несется, распадаясь
либо в самом огне, либо в толще воздуха или воды, если ей придется там
оказаться, покуда ее частицы, повстречавшись друг с другом, не соединятся
сызнова, чтобы она опять стала землей: ведь она не может принять иную
форму. Напротив, вода, дробимая огнем или воздухом, позволяет образоваться
одному телу огня и двум воздушным телам, равно как и осколки с одной
рассеченной части воздуха могут породить из себя два тела огня. Но и
наоборот, когда малая толика огня, оказавшись в больших толщах воздуха,
воды или земли, подхватывается их движением, сокрушается в борьбе и
дробится, два тела огня сплачиваются в единый вид воздуха; или когда воздух
претерпевает насилие и разрушение, из двух его тел с половиной оказывается
составлен один цельный вид воды. И вот что еще нам нужно принять в расчет:
когда какой-либо иной род, охваченный огнем, рассекается лезвиями его
граней и остриями его углов, этому роду достаточно принять природу огня,
чтобы его дробление прекратилось, ибо никакой подобный и тождественный
самому себе род не может ни понудить к изменениям такой же род, ни принять
от него какие-либо изменения. Но до тех пор пока нечто, оказавшись слабее
чего-то иного, ведет с этим иным неравную борьбу, оно продолжает
разрушаться.
Поэтому, если немногочисленные и меньшие тела, окруженные многочисленными и
большими, дробятся и уничтожаются ими и в то же время готовы соединиться в
вид возобладавшего [тела], их уничтожение прекратится, с тем чтобы либо из
огня родился воздух, либо из воздуха - вода; но, если они сойдутся вместе и
схватятся с каким-либо из остальных родов, они не перестанут разрушаться,
пока не произойдет одно из двух: либо они, вконец теснимые и разрушающиеся,
спасутся бегством к тому, что им сродно, либо, уступив в борьбе, начнут
сплачиваться воедино, уподобляясь возобладавшему роду, и останутся вместе с
ним Претерпевая это, все роды, без сомнения, меняются с местами, ибо, если
их массы в силу движения Восприемницы распределяются в пространстве
отдельно друг от друга, тогда то, что утратило собственное подобие и
восприняло чужое, при каждом сотрясении отбрасывается в область того, чему
эти роды уподобились. Таковы причины, определившие собой рождение тел
беспримесных и первичных. Но если внутри этих [основных] видов выявились
еще дальнейшие родовые различия, виной этому способ построения обоих
исходных [треугольников]: дело в том, что последние первоначально являлись
на свет не с единообразными для каждого рода размерами, но то меньшими, то
более крупными, и разных по величине треугольников было ровно столько,
сколько родов различается ныне внутри [основных] видов. Сочетание их между
собой и с другими треугольниками дало беспредельное многообразие,
созерцателем которого надлежит стать любому, кто вознамерится изречь о
природе правдоподобное слово.
Что касается движения и покоя, точнее, того, как и при каких условиях они
возникают, то, но придя здесь к согласию, мы встретим в дальнейшем нашем
рассуждении немало помех. Кое-какие замечания тут уже были сделаны, но
сейчас нам необходимо добавить к сказанному вот что: внутри того, что
однородно, движения быть не может. Ведь трудно, вернее сказать, невозможно
представить себе движимое без движущего или, напротив, движущее без
движимого, а движение немыслимо без того и другого; между тем никак нельзя
движущему и движимому быть однородным. Итак, раз и навсегда отнесем покои к
однородному, а движение - к тому, что совсем не однородно. Причина же
отклонений - это неравенство; а как родилось это неравенство, мы уже
описали. Остается необъясненным, почему тела, распределившись по родам, не
прекращают взаимопересекающегося движения и перемещения? Скажем же и об
этом.
Дело в том, что круговращение Вселенной, включающее в себя эти роды, по
причине своей закругленности и природного стремления замкнуться на себе все
сжимает и не позволяет ни одной части пространства остаться пустой. Огонь
имеет наибольшую способность во все внедряться, воздух непосредственно за
ним следует, ибо занимает второе место по тонкости своих частиц, и так
далее; ведь то, что образовалось из самых крупных частиц, имеет в своем
составе больше всего оставшегося между частями пустого места, а то, что
возникло из самых мелких частиц,- меньше всего. Значит, когда происходит
сжимание, меньшие тела втискиваются в промежутки между большими: и вот
когда они оказываются рядом, так что меньшие силятся расторгнуть связь
между большими, а большие сводят воедино меньшие, происходит перемещение их
всех либо вверх, либо вниз к своим местам. с Ведь каждое тело, меняя свою
величину, меняет и свое местоположение. Таким-то образом и под действием
таких-то причин обеспечивается беспрестанное воспроизведение
неоднородности, а уж она в свою очередь поддерживает и постоянно будет
поддерживать вечное движение тел. Кроме того, должно принять во внимание,
что существует много родов огня, из которых можно назвать пламя, затем
истечение пламени, которое не жжет, но доставляет глазам свет, и, наконец,
то, что после угасания пламени остается в тлеющих угольях.
Так обстоит дело и с воздухом, прозрачнейшая разновидность которого зовется
эфиром, а более мутная - туманом и мглой, притом существуют у пего и
безымянные виды, рожденные из неравенства [исходных] треугольников. Что
касается воды, то она делится прежде всего на два рода: жидкий и плавкий.
Первый жидок потому, что содержит в себе исходные тела воды, которые малы и
притом имеют разную величину; благодаря своей неоднородности и форме своих
очертаний он легко приходит в движение как сам по себе, так и под
воздействием иного. Напротив, второй род состоит из крупных и однородных
тел; он устойчивее первого и тяжел, ибо однородные частицы крепко
сплачиваются между собою.
Однако от вторжения огня и его разрушительного действия он теряет свою
однородность, вследствие чего обретает большую причастность к движению; а
раз став подвижной, эта вода под давлением окружающего воздуха
распространяется по земле. Каждое из этих состоянии получило свое имя:
когда твердая масса разрушается, о ней говорят, что она плавится, а когда
она затем расходится по земле - что она течет. Но если огонь снова
извергнут наружу, он уходит, разумеется, не в пустоту, а потому окружающий
воздух оказывается сдавлен и сам давит па влажную и пока еще подвижную
массу; последняя вынуждена заполнить промежутки, оставленные огнем, и
плотно сосредоточиться в себе. Сдавленная таким образом, она сызнова
становится однородной - ведь огонь, этот виновник неоднородности, ушел - и
возвращается к самотождественному состоянию. Уход огня мы именуем
охлаждением, а чтобы обозначить наступившее после пего уплотнение, мы
говорим, что масса отвердевает. Среди всего того, чему только что было дано
название плавких жидкостей, есть и то, что родилось из самых тонких и самых
однородных частиц, а потому плотнее всего; эта единственная в своем роде
разновидность, причастная блеску и желтизне,- самое высокочтимое из
сокровищ, золото, которое застыло, просочась сквозь камень. У золота есть и
производное: по причине своей плотности оно твердо и отливает чернотой, а
наречено оно адамантом. По свойствам своих частиц к золоту ближе всего
[род], который, однако, имеет не одну разновидность, и притом он в
некоторых местах плотнее золота; вдобавок он еще и тверже, ибо в нем есть
небольшая примесь с тонкой земли, но легче по причине больших промежутков в
его недрах: это - один из составных родов блестящих и твердых вод, а именно
медь. Когда содержащаяся в меди примесь земли под действием дряхления снова
отделяется и выступает на свет, она именуется ржавчиной. Было бы не слишком
сложным делом перебрать таким образом все прочие примеры этого рода,
продолжая следовать идее правдоподобного сказания. Тот, кто отдыха ради
отложит на время беседу о непреходящих вещах ради этого безобидного
удовольствия - рассматривать по законам правдоподобия происхождение
[вещей], обретет в этом скромную и разумную забаву на всю жизнь.
Поскольку же мы сейчас предаемся именно такой забаве, остановимся по
порядку еще на нескольких вероятностях. Пока вода смешана с огнем, она
тонка и текуча - а текучей она именуется как за свою подвижность, так и за
то, что она как бы катится по земле; притом она еще и размягчена, ибо ее
грани менее устойчивы, чем у частиц земли, а значит, податливы. Но когда
она покинута огнем и отделена от воздуха, она становится более однородной и
уплотняется под давлением вышедших из нее частиц огня. Если она
претерпевает сильное уплотнение над землей, она становится градом, а если
на земле - льдом. Если же давление слабее и она уплотняется лишь
наполовину, то над землей она образует снег, в то время как роса на земле
застывает в иней. Но самые многочисленные виды вод, смешиваясь друг с
другом, сочатся в произращенных землей растениях, и оттого их род получил
имя соков. Поскольку же от смешений вышло большое многообразие, то
большинство родов осталось без особого названия; однако четыре вида, таящие
в себе огонь, получили, как особенно примечательные, свои имена.
Первый из них имеет свойство разогревать душу и вместе с ней тело: он
наречен вином. Второй - гладкий и вызывает рассеивание зрительного огня, а
потому явлен глазу прозрачным, блестящим и лоснящимся, это вид подобных
елею масел; к нему относятся смола, касторовое масло, а также сам елей и
то, что имеет его свойства. Третий обладает способностью расширять суженные
поры рта до их естественного состояния, вызывая этим ощущение сладости: он
получил родовое наименование меда. Наконец, четвертый имеет силу разлагать
плоть жжением и пениться; он отличается от прочих соков и назван щелочью.
Что касается видов земли, тот из них, который пропитан водой, претворяется
в каменистое тело, и притом вот каким образом. Примешавшаяся вода как раз
по причине смешения дробится и принимает вид воздуха, а став воздухом,
отходит в отведенное ей место. Но вокруг нет пустого пространства, значит,
вновь возникший воздух оказывает давление на окружающий. Последний под
действием давления тяжело налегает отовсюду на толщу земли, сильно сжимает
ее и вдавливает в те помещения, которые только что были покинуты вновь
образовавшимся воздухом. Когда земля сдавлена воздухом до такой степени,
что уже не может быть разрушена водой, она уплотняется в камень, красивая
разновидность которого состоит из равных и однородных частиц и потому
прозрачна, а некрасивая отличается противоположными свойствами. Далее, та
разновидность земли, которая стремительным действием огня избавлена от
влаги и потому еще суше, чем вышеназванная, наречена горшечной глиной;
однако подчас немного влаги все же остается, и тогда рождается земля,
расплавленная огнем, которая по охлаждении превращается в особый камень с
черной окраской.
Есть еще две разновидности, из которых точно таким же образом удалена
большая часть примешанной воды, однако частицы земли в их составе тоньше;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112