Здесь выложена электронная книга Славное имя - "Берегиня" автора по имени Пикуль Валентин. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Пикуль Валентин - Славное имя - "Берегиня".
Размер архива с книгой Славное имя - "Берегиня" равняется 8.61 KB
Славное имя - "Берегиня" - Пикуль Валентин => скачать бесплатную электронную книгу
Пикуль Валентин
Славное имя - 'Берегиня'
Валентин Пикуль
Славное имя - "Берегиня"
Пусть не свирепеют наши гордые мужчины, если я скажу, что женское здоровье гораздо важнее мужского. У древних славян, наших предков, женщину почитали славным именем - "берегиня". В самом деле, кто бережет семейный очаг, кто перевяжет раны, кто накормит, кто сошьет одежду, кто наведет порядок в доме, кто примирит ссору в семье? Ко всему этому издревле приспособлена женщина, и, когда она заболевает, дом рушится, мужчина, выпавший из-под женского контроля, превращается в "тряпку", а семья теряет то главное, что скрепляло ее воедино.
Следовательно, "берегиня" хранит всех нас, а мы обязаны беречь свою "берегиню".
Если же рассуждать о женском равноправии, то оно возможно только в том случае, когда женщина в обществе будет стоять выше мужчины - на пьедестале! А мы, зазнавшиеся охламоны, проходя мимо, должны снимать шляпы и кланяться ей. Вот тогда и будет подлинное равноправие....
Много лет погруженный в боевое и политическое прошлое России, я, конечно, не раз сталкивался с болезнями давнего времени, какими страдали литературные герои. Мое внимание не задерживалось на недугах аристократов вроде загадочной "хирагры", я не вникал в простонародные, малопонятные для меня "прострелы", - зато я приходил в ужас от стихийных бедствий нации, приносимых эпидемиями чумы, холеры и оспы.
Но так уж получилось, что мое внимание в истории народного здравия не заметило женских болезней, выделенных в особые разделы медицины, гинекологию и акушерство. Конечно, не было на Руси города или деревни, где не нашлось бы "повивальной бабки", умеющей принять ребенка из лона роженицы, но... Но тут возникает вопрос: когда же от этих примитивных "повитух" наша держава обрела подлинно научные методы акушерства?
Поставив женщину на высокий пьедестал, я в своем рассказе не собираюсь сажать ее в гинекологическое кресло. Это уж не мое дело! Но в завершение своей преамбулы приведу лишь один, очень выразительный пример: уже сто лет назад русская гинекология стояла на уровне лучших европейских образцов этой науки. А в Европе XVIII века Страсбург готовил лучших акушеров в мире.
* * *
История давняя! После виктории под Полтавой русская армия неожиданно имела тайного союзника - господаря молдавского, князя Дмитрия Кантемира, обещавшего царю помочь своим ополчением и провиантом. Но русская армия (вместе с императором, с Екатериной, его женою, и ее статс-дамами) попала в нерасторжимый капкан янычарской орды, и только богатый выкуп спас нашу армию от позорной капитуляции. Кантемир бежал в русский лагерь - вместе с женой и детьми, людей истомил изнуряющий зной, а гигантские тучи саранчи пожрали всю траву, и русская кавалерия пала от бескормицы...
Петр I вывел армию из кольца окружения, в ее обозе выехала на Русь и семья молдавского господаря. Сам же князь Дмитрий Кантемир - ему сейчас в Румынии ставят памятники!- был человеком умным, владел многими языками, писал книги...
Женатый на Кассандре Кантакузиной, он уже имел немалое потомство; среди его сыновей обретал для себя новую родину князь Антиох Кантемир, в будущем знаменитый русский поэт, а тогда трехлетний мальчик. Петр I щедро наградил своего неудачливого молдавского союзника имениями; Кантемиры жили в подмосковной усадьбе Черная Грязь, где был хороший барский особняк. Но испытания судьбы слишком отразились на жене господаря - Кассандра вскоре умерла. Изрядно погоревав, Дмитрий Кантемир в возрасте 55 лет влюбился в княжну Анастасию Ивановну Трубецкую.
Короткая справка: отец невесты попал в плен к шведам еще в битве при Нарве, и семья его поселилась в Стокгольме, чтобы разделить с ним все тяготы чужеземного плена. Юная Анастасия Трубецкая привлекла вдовца молодостью и европейским лоском, приобретенным ею в Стокгольме. Его свадьба с княжной была отпразднована в январе 1717 года; при этом замечу, что жених принадлежал к редким трезвенникам, и даже император не мог заставить его испить горькую чашу на свадьбе. Сам не пил и не позволял участвовать в ассамблеях ни молодой жене, ни подрастающим детям. Но семейная идиллия бывшего господаря была недолгой: в августе 1723 года Анастасия Ивановна овдовела, от брака с Дмитрием Кантемиром у нее осталась дочь, нареченная двойным именем - Смарагда-Екатерина.
Вот эта женщина и будет достойна нашего внимания.
Она родилась в 1719 году, была образованна и красива, почему гневная императрица Анна Иоанновна, весьма ревнивая к чужой красоте, запретила ей носить локоны в прическе и сверкать при дворе фамильными драгоценностями. В музее подмосковного города Петры сохранился ее портрет в молодости: я согласен, что в такую женщину - да!- можно влюбиться до безумия. Сочетание русской породы от матери с кровью отца - молдаванина подарило девушке чудесную внешность. Но женихов что-то не было. Вернее, их было великое множество, словно карасей в пруду, но кавалеров отпугивала, холодная неприступность Смаравды, ее начитанность в философии и даже четкая латынь, к которой она не раз прибегала в разговоре с неотесанными женихами, зарившимися на ее приданое...
Минула мрачная "бироновщина", на престоле воцарилась "дщерь Петрова" императрица Елизавета Петровна, и в жизни многие изменилось. Смарагде уже не приходилось скрывать свои локоны, она смело накидывала на себя горностаевую мантию, скрепляя ее возле плеча алмазным аграфом, доставшимся ей по наследству из шкатулки турецкой султанши. Наверное, молодая женщина делилась перед зеркалом потаенными мыслями:
- Ах, красота! Но... кому нужна ты? Если бы ищущие моей руки и моего сердца знали мою беду, мое непоправимое горе!
На ее столе появились книги по медицине. Смарагду привлекали "материи" женского здоровья. По секрету от других она пыталась распознать причины своего недуга. В 1744 году княжна Кантемир была назначена в камер-фрейлины. Наверное, своей придворной карьерой она была обязана матери: Анастасия Ивановна, близкая подруга императрицы Елизаветы, конечно, порадела о дочери, мечтая составить ей выгодную партию.
- Но я, маменька, еще не влюблена,- отвечала дочь... Смарагда влюбилась слишком поздно, когда ей исполнилось уже тридцать лет, а по тем временам, когда девочки в 13 или в 14 лет бывали уже замужними, такая невеста считалась "перестарком".
Предметом ее увлечения стал бравый капитан Измайловского палка - князь Дмитрий Михайлович Голицын, который латыни не испугался, а в знании Вольтера мог бы еще поспорить и с невестой. Их свадьба состоялась при дворе, присутствовала не только царица, любившая выпить, но были приглашены даже иностранные дипломаты при русском дворе. Елизавета закатила пиршество на двести знатных персон.
Невеста выглядела печальной. Голицын спросил:
- О чем грустишь, душа моя?
- Ах, сударь, не скрою от вас причину уныния...
В первую же брачную ночь Смарагда со слезами призналась мужу, что смолоду ее угнетают женские немочи.
- Деток у нас не будет,- заплакала она.
Дмитрий Голицын, под стать жене, был человеком незаурядным, просвещенным, и он не стал делать из болезни жены семейную драму, ничем и никогда не упрекнул бесплодную женщину.
- Однако же,- сказал он, читая газету из Гамбурга,- такие немота излечивают на водах Барежа или Пломбьера...
В 1757 году супруги Голицыны отъехали в чужие края и после неудачного лечения на водах оказались в Париже. Историк Н. М. Романов писал, что Смарагда произвела в столице Франции большое впечатление - и необычной красотой, и тонким умом; она держала в своем доме открытый салон для знаменитостей Франции, посвящая свои роскошные вечера беседам о политике, искусствах и достижениях физики. Мария Лещинская, королева Франции, "приняла княгиню Голицыну без всякой церемонии, в шлафрока, в своей спальне: в тот же день она была и у маркизы Помпадурши..."
Смею думать, что подобная "вольность" была допущена этикетом Версаля сознательно, ибо в те годы шла Семилетняя война: Россия и Франция - в едином союзе - сражались против стойкой и крепкой армии прусского короля. Внимание русской красавице оказывалось из политических соображений. А вскоре ее муж, князь Дмитрий Михайлович Голицын, занял ответственный пост русского посла в Париже!
Но светская жизнь Версаля мало тешила Смарагду, и скоро Париж был взволнован слухами о ее интимной дружбе с трагической актрисой Клерон женщиной сложной судьбы и очень характерной как личность. При дворе короля Людовика XV титулованные бездельники судачили:
- Как же так? Утонченная аристократка по отцу, по матери и по мужу стала главной наперсницей этой разнузданной плебейки Клером, порожденной ткачихой от сержанта, которая до появления в "Камеди Франсез" была жалкой ученицей портнихи...
На самом же деле Клером была самой яркой звездой Парижа, когда на французской сцене царствовали Мольер, Расин и сам Вольтер, которого она, не боясь гнева королей, посещала в его Фернее. Клерон с блеском отражала эпоху Просвещения, поддерживаемая не только Вольтером, писавшим для нее трагедии, она была слишком чуткой к мнению просветителей-энциклопедистов, ставивших ее талант чрезвычайно высоко. Актеры тогда считались париями большого света, их даже не хоронили на кладбищах, а закапывали по ночам на городских свалках, под грудой отбросов города, словно грязную падаль, и Клерон всю жизнь вела страстную борьбу против бесправия актеров, за что позже и поплатилась слишком жестоко...
- Вам, дорогая,- говаривала ей Смарагда,- надо бы ехать в Россию, я уже писала императрице Елизавете о ваших страданиях, и русская сцена всегда к вашим услугам...
Это правда: Елизавета Петровна сама хлопотала, чтобы Клерон украсила русскую сцену. Голицына дарила подруге богатые подарки из России, кутала ее плечи в драгоценные сибирские меха и "не могла двух часов без нее пробыть". Смарагда заказала живописцу вон Лоо портрет актрисы в роли Медеи, парящей в облаках (гравюры с этой картины публиковались в нашей печати). Тогда же художник написал портрет самой княгини. Сейчас он выставлен для всеобщего обозрения в московском Музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, и вы, читатель, приглядитесь к этой великолепно-парадной живописи: на фоне торжественной драпировки, сидя в кресле, Смарагда небрежно опирается на клавесин, на ее коленях пригрелась маленькая собачка...
Говоря о дружбе двух женщин, я недаром употребил слово "интимная": помимо вопросов искусства их связывал еще и общий недуг - женские болезни. Эта близкая дружба вызвала в Париже не одни толки, но и кривотолки, которые лучше называть грязными сплетнями. Смарагда признавалась Клерон:
- Я чувствую, как угасают мои жизненные силы.
- Мои тоже,- отвечала Клерон.- Не ездите в Женеву.
- Почему, дорогая?
- Я уже побывала там, надеясь получить облегчение от услуг знаменитого акушера Троншена, но он не взялся меня лечить, зато угрожал смертью, если я не оставлю сцену.
- Нет, я не поеду к Троншену,- сказала Смарагда.- Мое счастье, что у меня все понимающий муж и... вы!
Голицына скончалась осенью 1761 года - еще молодой, в расцвете своей красоты и женского обаяния, но уже измученная недугом. Парижская пресса уведомила читателей об отчаянии Клерон, заболевшей после смерти подруги. Дмитрий Михайлович замуровал тело жены, облив его воском, и отвез в Петербург, где она и была погребена. После этого вдовец навестил в Зимнем дворце умирающую императрицу Елизавету.
- Государыня,- сказал ей князь,- моя покойная жена оставила духовное завещание - не совсем обычное! Страдая в жизни деликатными немочами, она пожелала избавить от подобных страданий других женщин. Ею оставлен немалый капитал ради совершенствования "повивального" дела в России.
Набожная Елизавета перекрестилась:
- Так с одного капитала-то баба здоровой не станет! Звон, жена твоя... или денег у нее не хватало?
- В том-то и дело, матушка,- отвечал Голицын.- Покойная просила употребить деньги на то, чтобы питомцы Московского университета, склонные к медицине, ехали в Страсбург, славный своим акушерством. Но при этом Смарагда завещала, что на ее капитал должны учиться не приблудные люди, а только природные русские и жители Белой или Малой Руси (белорусы и украинцы):
Д. М. Голицын из Парижа был переведен послом в Вену, где 30 лет подряд представлял интересы отечества. В Москве он отстроил грандиозное здание больницы, которая в народе так и называлась - Голицынская, на ее сооружение дипломат отдал 850 тысяч рублей, личные доходы со своих вотчин и все доходы, получаемые им от владения двумя тысячами крепостных. В эту же больницу князь передал богатейшую картинную галерею, которая сама по себе составила редкостные собрания западной и русской живописи. К сожалению, его наследники оказались большими мотами и разбазарили всю картинную галерею по аукционам, так что ко времени революции 1917 года в больнице сохранилось лишь несколько портретов. Сам же создатель больницы был погребен в склепе, выкопанном в подвалах своей больницы. Но это еще не конец нашей истории...
Советские историки медицины позабывают помянуть добрым словом Смарагду-Екатерину Голицыну, на средства которой получили образование основоположники акушерства в России. Мне понятно, почему она в завещании выделила свою непременную волю) - учиться в Страсбурге должны только уроженцы России. Я нарочно раскрыл список врачей XVIII вeкa, составленный Яковом Чистовичем, и был поражен: сплошь иностранцы! Они как бы оккупировали медицину в России, и лишь изредка встречались имена русских врачей, поиски которых были столь же затруднены, как, наверное, и поиски женьшеня в таежных дебрях...
Первым из русских ученых акушеров я назову Нестора Максимовича, обогатившего свою фамилию латинской приставкой "Амбодик". Сын украинского священника, он сам поехал учиться в Европу, а стипендию княгини Голицыной стал получать уже в Страсбургском университете. Амбодик вернулся на родину с самым лестным аттестатом, но в России иноземцы мыкали его по военным госпиталям, пока он не учинил им скандала:
-Да что вы меня при солдатах содержите, ежели никто из них рожать не собирается?
Не ради солдат готовил я себя к искусству повивальному, вот и определите меня по надобности.
В столице он стал обучать акушерок, читал научные лекции на русском языке, что тогда уже казалось неслыханной дерзостью, он первым ввел в практику наложение акушерских щипцов при трудных родах. Лекции его всегда были публичными, их посещали многие женщины, а дабы не оскорблять их стыдливости, Максимович-Амбодик заказал скульптору "фантом" женского таза, из лона которого наглядно появлялся макет младенца, выточенный из дерева. В 1782 году Нестор Максимович стал профессором "повивального искусства", его школа со временем выросла в Повивальный институт. Наконец, появилась книга Максимовича под названием "Искусство повиванья, или Наука о бабичьем деле" - первый в России капитальный труд о женском Здоровье. Ознакомясь с этой книгой, я сказал себе:
- Какой там акушер? Так может писать только поэт...
Я не ошибся. Максимович-Амбодик воспел свое дело в стихах, ратуя в них за здоровье матери и ребенка. Он был неутомим в своих трудах, и при нем гинекология прочно спаялась с развитием русской педиатрии. Женщинам он внушал:
- Милая моя! Сотворить дитя да родить его - это лишь начало дела, на то и дура способна. А вам предстоит сберечь себя, помнить, что молоко ваше суть лучшее кормление в мире. Научитесь правильно пеленать и одевать свое чадо, как гулять с ним, чем накормить, не забывайте о детских забавах...
Вы думаете, что Максимович-Амбодик стал главным в своем институте? Ничего подобного: наезжие врачи и явные шарлатаны держали его в "черном теле", а начальником института стал венский пройдоха Иосиф Моренгейм. Когда собеседники не понимали его латыни, он переходил на язык немецкий, а когда не понимали и немецкого, Моренгейм выходил из себя:
- О, шорт? Ты есть глюпый... турок!
Больше всего он заботился о получении казенных дров, а себя причислял к хирургам. Но коли возьмется за операцию, то человека обязательно зарежет.
Завидуя славе Максимовича-Амбодика, Моренгейм тоже сочинил книгу по акушерству, но выпустил ее в свет с портретом императрицы на титульном листе, как будто Екатерина II была в стране главной роженицей. Наконец в Петербурге дознались, что Моренгейм самозванец, он не имел даже лекарского диплома и - на свою беду - потребовал дровишек на зиму от самого Павла I. А каков был этот император, читателям рассказывать не надо - они сами знают.
- Чтоб и духа его здесь не было!- закричал царь.
Славное имя - "Берегиня" - Пикуль Валентин => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Славное имя - "Берегиня" автора Пикуль Валентин дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Славное имя - "Берегиня" у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Славное имя - "Берегиня" своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Пикуль Валентин - Славное имя - "Берегиня".
Если после завершения чтения книги Славное имя - "Берегиня" вы захотите почитать и другие книги Пикуль Валентин, тогда зайдите на страницу писателя Пикуль Валентин - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Славное имя - "Берегиня", то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Пикуль Валентин, написавшего книгу Славное имя - "Берегиня", к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Славное имя - "Берегиня"; Пикуль Валентин, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн