Михаил Петров
Гончаров попадает в историю


Петров Михаил
Гончаров попадает в историю

МИХАИЛ ПЕТРОВ
ГОНЧАРОВ ПОПАДАЕТ В ИСТОРИЮ
Все события и персонажи этой повести вымышлены и возможное совпадение всего лишь случайность.
РАЗМЫШЛЕНИЯ УБИЙЦЫ (Так бы я хотел озаглавить свои записи)
- Эти мои откровения все равно попадут в ваши руки. Собственно поэтому - то я и решил вести некое подобие дневника. Товарищ, если ты первым открыл его страницы, то с самого начала тебе заявляю. - Отнесись ко мне как к равному и не делай никаких поправок в отношении моей больной психики.
Я абсолютно здоров. Я майор милиции, Евдокимов Николай Александрович и вся моя жизнь проста и понятна любому гражданину России. Где родился, где крестился, говорить не буду, потому как вы скоро узнаете сами, а лишний раз подставлять свою мать я не хочу. Ей и так предстоит пережить многое.
- Глупцы! Ненормальные люди! Они думают, что что я сумасшедший! Боже мой, какое примитивное у них мышление! Они же кроме своего узкого мирка ничего не замечают! Даже мои подопечные зеки на их фоне выглядят привлекательней.
Тяжелые слова, но мною не выдуманные. Зеки отвратительны, они благородны только тогда когда можно, как того требует ситуация, но лживы и трусливы в момент опасности. Их подлость подобна и вашей, светской дряни живущие по другую сторону колючего забора. Я далек от того чтобы вас осуждать. Я не имею на это права.
Монстр - так я назвал себя и так меня за глаза называют сотрудки даже не подозревая как они близки к настоящей истине. А что они могут знать о моей жизни?
Настоящее это и есть истина, я нисколько не ошибся, когда остро отточенным ножом перерезал ей глотку.
Следователю моя мама расскажет, что я всегда убегал, когда в нашем дворе резали скотину. Я боялся крови. Да и теперь я её боюсь. Бог тому свидетель, что виновата во всем она.
Я сижу в маленькой комнатке, которую мне сдает сослуживец и застиранные рейтузы его мамаши висят надо мной как флаги. Я ненавижу такую жизнь! Ее как подояние нам предоставил слабоумный президент и его фарисействующая компания. Если бы я мог найти к нему подход, то он и его семья были бы у меня следующими. Зло которое они причинили в миллион раз больше моего.
Но меня скоро найдут, а иначе и быть не может. Всякое зло должно быть наказано! Я смотрю на моих "клиентов" и меня разбирает смех, что они могут? Покурить травку, дать друг другу в задницу. или рассказать о том что там на воле их ждут большие дела. Я их не осуждаю, мне вообще никого нельзя осуждать, но сам я не грешен. Я молча пришел и убил.
"Не в красном был он в этот час, он кровью залит был." - Кажется так сказал великий педерст Уайльд. Смертный грех сотворил и стал великим.
Хотите зать всю правду? Ха! Ее не хочет знать никто. Вартан, мой бывший командир, говорил мне всегда "Один за всех, а за себя сам!"
Боже мой, как я её любил, наверное так можно любить только в четырнадцать лет. Я влюбился в неё с первого взгляда едва только она пересупила порог моего кабинета. Галя Заварзина. Она пришла устраиваться на работу в общий отдел, но я сразу же уговорил её остаться при мне секретарем. Она согласилась и начались безумные, ни на что не похожие дни. На работу я бежал как на праздник, а с работы уходил неохотно и понуро с нетерпением ожидая следующего дня.
Иногда она соглашалась и мы ходили с ней в ресторан и для меня это было непередаваемым счастьем. От него я дурел как трехмесячный щенок. Одного прикосновения её руки было достаточно чтобы меня полчаса била крупная, неуправляемая дрожь.
Через два месяца я набрался смелости и сделал ей предложение. Она отказалась и я был раздавлен. Мне показалось, что в мои тридцать лет жизнь кончена. А через несколько дней, в ресторане она предложила встречаться мне просто так, без регистрации. Я думал что вокруг лопнули стены, а потолок рухнул мне на голову.
Та безумноя ночь длилась целую вечность и прошла как единое мгновение. Я стал самым богатым человеком. Мне принадлежала она, а значит и весь мир принадлежал мне. Мы встречались два раза в неделю. В среду и в субботу и только в эти дни я по настоящему жил, все же остальное время я проводил в их ожидании. Она приходила ко мне сюда, в эту вонючую конуру и конура прображалась. Даже в дождливую погоду здесь вспыхивало солнце и начинал звучать Моцарт.
Эта фантасмагория продолжалась почти полгода, как вдруг я начал замечать, что она тяготиться моим обществом. Для меня это открытие был как удар бомбы. Нет, у нас все оставалось по прежнему. Она так же приходила ко мне по средам и субботам, мы так же ходили в рестораны, но появилась какя то трещенка. И чем старательней я пытался её заделать, тем шире она становилась. Чем больше я любил её, тем больше она отдалялась, а однажды, в первый раз пропустила нашу субботу! Я был в отчаянии, я не знал что мне делать. Промаявшись всю ночь, я рано утром побежал к ней в общежитие и сразу все понял. Они выходили обнявшись как только что сблизившиеся любовники. Мне показалось, что у меня лопнул череп. Я стоял, а земля вращалась вокруг меня по какой - то немыслимой, новой орбите.
Меня они даже не заметили. Смеясь прошли мимо и остановили такси.
Отгоняя фиолетовые шары вдруг закружившие у меня перед глазами я бросился следом и остановив какую - то машину, попросил следовать за белым такси.
Они двигались в сторону леса и там свернув на лунную дорогу любви остановились. Расплатившись с водителем они начали углубляться в лес. Немного переждав, я тоже расплатился и следуя на расстоянии двинулся за ними.
Они расположились на опушке. Постелили покрывало, достали вино и яблоки. Я затаившись в кустах, всего в десяти метрах от них молча за ними наблюдал, потому что ещё до сих пор не верил в её измену.
Выпив вино они стали целоваться, а потом он начал раздевать её смеющуюся и счастливую. Он раздел её донога, а она только смеялась хотя было ещё холодно. Потом он забрал её ноги вверх и снял брюки. Потом я ничего не видел. Фиолетовые шары, похожие на морских ежей запрыгали передо мно в бешенной пляске. Очнулся я когда он уже корчился и хрипел на земле с перерезанным горлом. Я поймал себя на том что продолжаю наносить ему глубокие проникающие раны на вю длину клинка.
Ее крика я не слышал. Видел только раскоряченные ноги, приоткрытое влагалище и и широко распахнутый рот. Наверное она кричала. Я ударил ножом в этот открытый рот куда - то под небо и её кровь сразу же окрасила мои руки. Потом из него начали выпрыгивать фиолетовые шары и я стал наносить беспорядочные удары.
Они были мертвы и я стал их убийцей. Ножем я вырыл для них могилу и стащив тела кое - как забросал их землей. Потом я долго бродил по лесу ничего не видя вокруг, но твердо зная, что сегодня я стал убийцей.
В этом состоянии поздно вечером я пришел домой и ужаснулся. Я был весь в крови и не понятно каким образом этого не заметила моя хозйка.
На следующий день я как ни в чем не бывало явился на службу и страшно удивился когда узнал, что Галина Заварзина не пришла на работу.
Я думал, что на этом мой безумный бред закончился. Но это оказалось не совсем так. Почти месяц я проработал нормально и стал себе внушать, что произошедшее не более чем мои больные фантазии о которых нужно поскорее забыть и жить нормальной жизнью. Наивный дурак!
Через месяц фиолетовые шары опять прилетели ко мне в гости. Они прыгали с подоконника моего кабинета и кричали, вопили и требовали, чтобы я взмахом ножа обрубид чье - то счастье. Я продержался два дня, а на третий вечер вновь пошел на "Дорогу любви" и дождавшись когда жигуленок свернет в чащу пошел по его следам. Все было как и в первый раз, я терпеливо ждал, когда они совокупяться, а потом выйдя из своего укрытия первым убил мужика. Голая девича ползала передо мной на коленях, выла и умоляла оставить её в живых. Она предлагала мне все, золотые украшения, молчание и себя в придачу. А мне было радостно и свободно. Дура, разве это мне было нужно? Я повалил её на землю и она притихла, думая, что ей удалось меня уговорить с готовностью раздвинула ноги куда я первый раз ударил ножем. Она Заорала от боли и обиды и тогда я ударил её точно в сердце. Потом закинул трупы в их же машину и немного отъехав выбросил сначала её, а метров через двести его. Так будет лучше. Теперь они не встретятся даже на том свете.
Так продолжалось до июня. Меня никто не подозревал, правда с подчиненными и особенно с женщинами я стал очень груб. Меня раздражали эти твари в юбках, я готов был растерзать их на месте. Особенно мне действовала на нервы моя новая секретарша. Она - то впоследствии и добьеться того, чтобы мне назначили психиатрическую экспертизу которую я с честью выдержал.
А в июне у меня получилась накладка, которая рано или поздно выйдет мне боком. Парень на которого я налетел оказался банальным бандитом. Долго со мной не разговаривая он вытащил из носка нож и воткнул мне в плечо. Неизвестно чем бы все это кончилось, если бы мне не удалось от него сбежать. Он преследовал меня больше километра. Меня спасла только моя отличная физическая подготовка.
Но самое страшное даже не в том, что мне пришлось месяц ходить с перебинтованным плечом и врать о ночном нападении хулиганов. Гораздо хуже то, что во время свалки с меня слезла куртка и обнажился погон. Это скверно. Теперь у них появились мои приметы и рано или поздно моя песенка будет спета.
Однако не смотря на тот казусный случай фиолетовые шары продолжают меня посещать каждый месяц и я послушнй их зову иду и убиваю, с садистским удовольствием топлю в крови чью - то радость.
Почти всегда я использую для этого нож. Только однажды, кажется это было в октябре того года мне пришлось вытащить Макарова. Но иначе было нельзя, любовники были хорошо одеты и я побоялся, что не смогу как следует пробить его меховую куртку и её шубу. Пушка сработала безотказно, но я испугавшись выстрелов вынужден был срочно оттуда бежать. По настоящему удовольствия мне их смерть не принесла.
А месяц назад, в середине мая, у меня опять получился прокол. Парень оказался не робкого десятка, да к тому же ещё и спортсменом. Пока я с ним разбирался девчонка завела машину и смылась из под самого моего носа.
Кажется петля на моей шее затягивается с каждым днем все туже и туже. По логике вещей мне нужно хотя бы на время бросить мое хобби, но проклятые фиолетовые ежи не дают мне этого сделать.
Позавчера они опять набросились на меня в своем бешенном танце и мне не оставалось ничего иного... Красный жигуленок я выследил все там же. на "Дороге Любви". Я прошел по его колее вплоть до полянки где они уже пребывали в полном экстазе. Его я ударил в сонную артерию и он сразу же успокоился, а девчонку я убивал не спеша, заведомо не точными ударами. Сколько я их нанес одному богу известно, но пищала она долго, пока попросту не истекла кровью.
Оставив её на месте, я отвез и выбросил парня у самой дороги. Вчера была жуткая жара и я снял куртку. Черт меня дернул выезжать из леса на их машине. Прямо на выезде стояли менты из ГИБДД. Они начали мне сигналить едва я вынырнул из леса. Другого выхода у меня просто не было. Утопив педаль газа я промчался мимо, а когда организованная погоня начала меня настигать, то я совсем одурел. Начал отстреливаться, что было равно самоубийству. Но они все таки отстали. Я тут же бросил машину и побежал опять в лес, где скрывался до поздней ночи. И только под покровом тьмы вернулся домой. Здесь я с ужасом понял, что свою куртку оставил в машине.
Это конец. Теперь я буду ждать их прихода каждую минуту...
16.06.99.
В самом начале июля, махнув рукой на все городские незавершенные дела, я под конвоем жены и тестя был доставлен на дачу, где с первых же минут нас поджидала маленькая и пикантная неприятность.
- Сволочи, варвары! - Растерянно оглядывая пепелище дачного сортира чуть не расплакался тесть. - Ведь я его своими руками строил! Сколько труда и души в него вложил! Каждую досточку своими руками выстругивал, каждый гвоздик самолично вколачивал. Сволочи! Что же теперь делать будем?
- Будем использовать естественный рельеф. - Кивнув вглубь поросшего лесом оврага оптимистично предложил я. - На пленэре оно и приятней, кругом птички щебечут, травка зеленеет. Милое дело.
- А как же я? - Гневно спросила супруга. - Куда мне деваться?
- Туда же, только чуть правее и ниже. - Мягко посоветовал ей отец.
- А то можно и к соседу попроситься. - Предложил я второй вариант.
- В общем выгружайся. - Подытожил полковник. - Не назад же ехать.
Выгрузив самые необходимые вещи и продукты, мы на скорую руку приготовили ужин и весь остаток вечера провели за столом. Спать разбрелись довольно рано, как только начало темнеть и как того требует дачный устав. Тесть остался внизу, а мы с Милкой поднялись в мансарду. После городского уличного шума обступившая нас тишина оказалась пугающе приятной. Пожелав супруге доброй ночи, я вскоре уснул опьяненный чистым воздухом и ароматом распустившихся лилий. Кажется я мог бы проспать и до обеда, когда бы на рассвете не был разбужен грохотом кованных сапог и грубой солдатской перебранкой прямо у себя над головой.
- Что это? - Спросил я серый сумрак мансарды. - Кто там топает?
- Сороки. - Сердито проворчала Милка. - Чуткий какой. Спи дальше.
- Так они ж не дают. Иди и прогони их оттуда.
- Умный больно. И как же по твоему я должна их прогнать?
- Метлой. Залеэь на крышу и метлой их, метлой их.
- А как я туда залезу?
- Возьми ступу. - Зло ответил я и окончательно проснулся. - Чертовы сороки, если они такое будут вытворять каждое утро, то нам придется убраться первыми.
- Ну уж нет, коль приехали так приехали, хоть неделю, но мы здесь проживем. А поскольку ты уже проснулся, то бери ведра и топай за питьевой водой.
Позвякивая ведрами и проклиная весь сорочинный род, а с ними заодно и Милку, я отправился к деревенскому колодцу системы "Журавль". Ходьбы до него было не более километра. Миновав дачный массив я оказался в полузаброшенной деревеньке, уже частично переоборудованной под дачи. На её окраине, в низине, рядом с озерком и находился колодец.
С пригорка мне было хорошо видно как возле него уже суетится полная женщина в совершенно легкомысленном купальнике. Навалившись всей тушей на шест она старательно опускала ведро ежесекундно рискуя уйти следом за ним. Слава Богу зтого не произошло. Когда до колодца мне оставалось метров пятьдесят, она уже благополучно тянула его наверх. Вскоре ведро показалось над срубом и тут произошло неожиданное. Вскрикнув толстуха отпрянула в сторону и секунду постояв мягко улеглась на мокрую траву. Равнодушный "Журавль" возвращая полное ведро назад задрал хвост к небу. Опрометью сбежав с пригорка я перевернул почтенную матрону на спину и принялся отчаяно хлестать её по щекам, что вскоре принесло результат.
- Боже мой! - Испугано дрожа булками щек прошептала она. - Вы...Вы видели?..
- Конечно видел. - Приподнимая её за плечи заверил я. - Вам стало плохо.
- Я не о том...Господи, неужели это возможно... - Лепетала она, помогая мне отклеить свое тело от земли. - Это же ужасно...Уму не постижимо...Кошмар...
- Девушка, перестаньте трястись и объясните толково, что случилось? Что вы там такого увидели? Уж не самого ли Водяного или Властелина Тьмы?
- Там голова!.. Понимаете...Там чья - то голова!.. Надо милицию...
- Ну - ну, успокойтесь. Не волнуйтксь. Все хорошо, все уже позади. Сейчас мы тихонько пойдем домой и там выпьем капелек.
- Да не делайте же из меня идиотку... Там голова...Понимаете, человеческая голова...Она почти без шеи...Молоденькая голова...
- А вы уверены, что вам это не привидилось?
- Боже мой, о чем вы говорите! Там голова, и... она смотрела на меня.
- Где? В колодце?
- Да нет же, в ведре. Отрезанная голова, понимаете, она отрезана.
- Понимаю. - Принюхиваясь к легкому перегару заверил я её. - А вы кажется вчера немного перебрали? Может быть...
- Перестаньте говорить ерунду. Надо кого - то позвать.
- Прекрасная мысль. - Все ещё не веря ей одобрил я. - Вы сходите за подмогой, а я тем временем здесь посторожу, чтоб она никуда от нас не делась.
- Хорошо, - быстро согласилась толстуха, - я быстро, только учтите я говорю чистую правду. Никого не пускайте. И сами ничего не трогайте. Мало ли что... - Строго - настрого предупредила меня дачница, после чего пыхтя и отдуваясь поползла на взгорок, оставляя меня в некотором сомнении о её оперативности.
Перегнувшись через край я заглянул в пятиметровую колодезную шахту. Однако ничего кроме черного блеска воды и тонущего в ней шеста, разглядеть не удалось.
Похоже, что ты, господин Гочаров, сам того не желая, в очередной раз вляпался в историю. Интресно, как к этому отнесется Милка? В конце концов к колодцу я поперся по её волеизволению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12