Да, чуть не забыла - из бани ни на шаг, я Шайтана отпустила.
- А если потребуется? - недоуменно спросила Татьяна.
- А если потребуется, то в ведерко, оно за дверью стоит. Ну, отдыхайте.
- Еще чуть-чуть, и я бы это ведерко надел ей на голову, - проворчал Мамай, опорожняя портфель. - Девочки, сегодня у нас будет стол а-ля Мамаев. Все эти деликатесы приготовлены моими, и только моими руками. Итак, кролик жареный, кролик копченый, кролик заливной, под хреном, кролик, замаскированный под колбасу. Далее, настойка рябиновая, настойка черноплодная, настойка вишневая, настойка малиновая. Присовокупите сюда маринады и соленья: грибочки, огурчики, томаты... С чего начнем?
- Я думаю, начать следует с парной, - врезался я со смелой инициативой. - Ежели дамам стеснительно, то мы можем отвернуться.
- Да уж, сделайте милость, - рассыпалась игривым смешком Людмила. - Мы все же первый раз с вами...
- Ну, и что теперь? - отойдя в закуток к топке, уныло спросил Мамай. Как действовать дальше -то?
- А ты что же, не знаешь, что в таких случаях делают?
- Знаю. Да вроде боязно как-то.
- Что-то я тебя не узнаю. Постарел?
- Ты еще вспомни, когда у меня первая поллюция случилась. Меня оторопь берет - а вдруг осрамлюсь?
- Ничем не могу помочь, - холодно и жестко ответил я, сам толком не зная, как нам продолжать этот спланированный разврат. - Спасение утопающих дело рук самих утопающих. А вообще-то не зацикливайся на этом. В конце концов, мы же сюда по делу приехали.
- Мальчики, в парную заходить только по нашему приглашению, - кокетливо предупредила Людмила, скрываясь в жарком аду преисподней.
- Раздевайтесь, сэр Фальстаф, не стесняйтесь, сегодня ваш живот выше всяких похвал. Только не ворвитесь в парную в очках. Они там запотеют, и вы запросто можете перепутать меня с Татьяной. А мне бы этого не хотелось.
- Все шутишь, - уныло стаскивая штаны, проворчал Мамай. - Сам-то почему не оголяешься? Или в тылах отсидеться хочешь, мерин ты старый.
- Не мешай мне, не для того тебя сюда привез. Думаю я, понимаешь?
- Понимаю, что ты дурака из меня сделать хочешь. Вдруг не встанет?
- Если будешь скулить, то так оно и будет. Погоди, Толик, ну-ка прикинь, где, по-твоему, в этой бане удобнее грохнуть фирмача при капусте?
- Да где угодно. А если капусты много, то хоть в баке с кипящей водой.
- Нет, не то. Так бы не получилось. Мужик он здоровый, сам кого хочешь в котел опустит.
- А если пьяный был?
- Возможно, но, по наблюдению близких ему людей, он и в пьяном состоянии держал контроль и координацию.
- А может, заспал где...
- Вот к этому-то я тебя и подводил. Такой вариант нашу следственную группу устраивает вполне. Именно спал, а где?
- На диване, на топчане или, наконец, в кресле.
- Кресло, хан Мамай, отпадает сразу, потому что спал наш фирмач не один. Таким образом у нас остается два объекта: диван и кушетка. Начнем с дивана, но сначала закроем дверь на крючок. Бабе Лизе может сильно не понравиться наша любознательность. Она натравит на нас Шайтана, он оторвет тебе яйца, чем раз и навсегда разрешит твои сомнения касательно твоих потенциальных возможностей.
Набросив крючок, я сдернул с дивана простыню и внимательно, сантиметр за сантиметром осмотрел обивку.
- Что ты там нюхаешь? Тебе больше негде нюхать? - саркастически спросил Мамай.
- Не хами. Я ищу следы крови.
- Так его и удавить могли запросто.
- Нет, это вряд ли. Не может старуха удавить бугая, а тем паче вместе с его подругой. Но как бы то ни было, визуально следов крови не обнаружено. Причем обивка не снималась, не стиралась и даже не застирывалась. Большой развод посредине серьезного внимания не заслуживает, скорее всего, он принадлежит чьей-то мокрой заднице.
- А диван не могли заменить?
- Это легко проверить. - Встав на карачки, я обследовал диванные ножки и вмятины, оставленные на полу. - Нет, Мамай, диван отпадает. Если и кушетка окажется такой же бесперспективной, то нам останется только весело провести время в обществе наших очаровательных дам.
- Батюшки! - едва только я сдернул простыню, вскричал Мамай. - Похоже, нашим дамам пора собираться домой.
- Не торопись, - остановил я его, тупо глядя на свежеотструганную плоскость кушетки. Несомненно, по ней прошлись рубанком совсем недавно, не более недели назад, а перед этим, чтобы не портить нож, глубоко загнали шляпки гвоздей. Но не это было самым интересным. Больше всего наше внимание привлек глубокий, клиновидный след, оставленный носком топора. Он четко виднелся в верхней части кушетки, где изголовье. Видимо, один удар, не достигнув цели, глубоко вошел в мягкую податливую древесину.
Шум в тамбуре, а потом и стук заставили меня быстро накинуть простыни на диван и тахту. Чертова змея, кажется, покоя от нее не дождешься.
- Быстро раздевайся, - судорожно сбрасывая верхнюю одежду, приказал я Мамаю, - догола, догола, говорю я тебе. Если старуха что-то заподозрит, всем нам хана.
- Эй, соколики, чего закрылись-то, чай, не сглажу, нет у меня такого свойства, - бубнила она под дверью. - Открой-кось на минутку, чего я вам принесла, открывай!
- Чего тебе от нас надо? - Весело помахивая членом, Мамай пошел к двери.
- Это не мне, это вам надо, - входя, захихикала старая сводня, потрясая аптечным пузырьком. - Вот настою вам принесла, думаю, мало ли что, мужчины солидные, не мальчики, а вдруг как не получится? Тогда выйдет, что зазря мне деньги платили. А тут выпил десять капелек и можешь всю-то ночь ее, бесстыдницу, окучивать, покуда самому не надоест.
- Давай сюда свои капли и уматывай.
- Ишь ты какой шустрый, капли денег стоют, а ты как думал, за удовольствие надо платить. А то привыкли на дармовщинку. На дармовщинку-то не получится.
- Сколько стоит твое зелье? - теряя терпение, заорал Мамай.
- Недорого, всего сто рублей, - рекламным текстом ответила баба Лиза.
- На, подавись. - Швырнув ей деньги, Мамай глотнул прямо из пузырька. Достала ты меня, старая, сейчас я тебя саму шмонать буду.
Захлопав глазенками, проворной крысой старуха ширкнула за дверь. Набросив крючок, Мамай повалился на диван:
- Отвратительная, грязная тварь. Костя, а что дальше?
- Мальчики, ау! Вам не кажется, что пришло время помыть нам спинки?
- Только этого нам не хватало. Ну и вкрутил ты меня в историю. Вот иди и скобли им холки, а меня уволь. - Чуть не плача, Мамай отполз в самый угол дивана.
- Сейчас, девочки, - фальшиво-сладко пообещал я. - Успокойся, Мамай, мы сделаем по-другому, мы вообще отсюда уедем, но перед этим нужно найти орудие убийства.
- И где ты собираешься его искать?
- Мне казалось, топор должен находиться непосредственно перед топкой, но, как видишь, здесь его нет, вместо колуна лежит какой-то тесак. Ясно, что его отсюда унесли с глаз долой. Вероятно, топорище в крови и отмыть его она не смогла. По-хорошему-то, его нужно бы выбросить, но этого карга, в силу своей жадности, не сделает. Она его просто уберет подальше от посторонних глаз. Куда? Я думаю, в дровяник. Толик... Что это... Ну и дела!!! - Глядя на очумевшего Мамая, я расхохотался до слез, до коликов. - Не зря ты заплатил старой ведьме. По-моему, тебе самое время идти к заждавшимся дамам.
- Ты думаешь? - стыдливо прикрывая велико-многое естество, застеснялся он.
- Не думаю, а уверен. Иди работай, а я тем временем узнаю, что творится у нее во дворе.
- Там барбос.
- У меня для него отличный сюрприз, - накидывая куртку на голое тело, ответил я. - Иди, Мамай, и честно постарайся за двоих.
- Пошел ты...
Это я услышал, уже прикрывая дверь предбанника.
Первый же мой шаг, сделанный за контур бани, был пресечен черной тварью, молча кинувшейся мне на грудь. Отшатнувшись, я до упора вдавил пипку баллончика, направляя ядовитую струю в нос псины. Когда старик заскучал и безразлично вытянул лапы, я за хвост утащил его за угол бани и там увидел то, что искал, - угольный сарай и дровяник.
Топора было два. Один, воткнутый в чурку, торчал на виду, другой, присыпанный поленьями, я нашел не сразу, а только после детального осмотра. Это было то, что мне нужно, и сомнений тут быть не могло. Основание топорища, вплоть до его рукояти, пытались скрести ножом. Засунув находку под куртку, я заторопился назад.
- Это куда ты ходил? - возле бани мне преградила путь баба Лиза.
- Как куда? - состроив удивленную мину, ответил я. - По нужде.
Отодвинув старуху, я проскочил в предбанник.
Судя по громким междометиям и взвизгам, раздающимся из парилки, трое пришли к единому консенсусу и были вполне удовлетворены происходящими переговорами, чего нельзя было сказать о моей бабке. Шипящей змеей она вцепилась в мою куртку и требовала объяснений, по какому праву я самовольно покинул баню.
- Что тебе там понадобилось? Что ты там высматривал?
- То, что высматривал, то и нашел. - Отшвырнув злобствующее существо на диван, я спросил в лоб: - Куда ты спрятала убитых?
Старуха заорала и, неожиданно резко подскочив, вцепилась мне в рожу. Пытаясь ее отодрать, я дважды применил болевые приемы, но безуспешно. Вереща на одной пронзительной ноте, она потихоньку, не ослабляя скрюченных пальцев, подбиралась к горлу. Ночью уйти от лап патентованных убийц, чтобы днем быть удавленным семидесятилетней старухой - что может быть нелепее? Ей-право, над моим бездыханным телом будут потешаться друзья и знакомые, а такого позора я не выдержу даже в гробу.
- Помогите! - заорал я, осознавая всю смехотворность ситуации.
Выскочившие на мой крик Мамай и обе дамы с трудом скрутили ведьму. Уже связанная, лежа на диване, она шипела ненавистью и плевалась проклятиями, никак не желая угомониться и смириться, наконец, со своей судьбой.
- Отбой, ребятишки, - распорядился я, - одевайтесь, догуляем в другой раз. Бабулю нужно в больничку. Мамай, посторожи ее, я в дом зайду. Мне показалось, что ее внучка уже вернулась. Добрый вечер, - входя, вежливо поздоровался я с монументальной девицей, бесцельно сидящей за кухонным столом.
- Здравствуйте, - нехотя и задумчиво ответила она. - Мне собираться?
- Зачем? Разве это вы убили их?
- Нет, но я вовремя не заявила.
- Об этом никто не знает. К тому же она вас запугивала.
- Нет, она меня не запугивала, - голосом, лишенным всякой интонации, возразила девушка.
- Какая разница, скажете, что запугивала.
- Хорошо, я скажу.
- Как это произошло?
- Не знаю, наверное, они спали. В дом она прибежала с топором и вся в крови. Даже не смыв этой крови, вытряхнула бумажник и принялась считать деньги. Их было много, очень много, и по мере того, как она их считала, бумажки краснели и чернели. Пересчитав все, она вдруг стала хохотать. Я убежала... На следующий день она нашла меня в деревне, в заброшенном доме, и привела назад. А ночью я их похоронила.
- Где?
- В перелеске под елкой.



1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14