Он работал в КБ инженером и я постоянно его пилила за маленькую зарплату, за наш неустроенный быт. Вот и допилилась... Уже десять лет как мы живем вдвоем с дочерью... То есть жили... - Исправилась она и опять заревела.
- Перестаньте. - Жестко остановил её Ефимов. - Лучше расскажите все то немногое, что вам о нем известно.
- А известно мне о нем действительно не много. Встречаются они давно, по крайней мере, так мне говорила дочь. Однако в нашем доме он не был ни разу. В позапрошлом году, когда Нике исполнилось двадцать лет, он подарил ей автомобиль "Оку".
- Тогда вычислить его проще простого. - Усмехнулся тесть. - По документам мы легко определим имя дарителя. Так?
- Нет, это не так. - Покачала головой Реутова. - Я над этим уже думала. Нет, он дал ей деньги на покупку автомобиля и машину приобретала сама Ника, так что его имя нигде фигурировать не может.
- Ну хоть что - нибудь она вам о нем говорила?
- Очень не много. С её слов, которые приходилось вытаскивать клещами, я знала, что он обитает где - то на самых верхах. Он высок, строен и обаятелен. Про возраст она умалчивала и из этого я сделала заключение, что он далеко не мальчик, а скорее всего годиться ей в отцы. Еще, опять таки, с её слов я знала, что сразу после рождения ребенка состоится их свадьба, а все остальное, говорила Ника, ты позже и будешь приятно удивлена. Спасибо тебе, дочка, удивила... - Опять захныкала баба. - Боже мой, что же ты наделала!
- Вы хотите чтобы мы помогли вам найти этого человека? - Поморщившись осведомился полковник. - Или вы просто пришли поплакать в мою жилетку.
- Ну конечно же хочу, извините меня, не могу сдержаться.
- Тогда расскажите подробнее о своей дочери, её привычках, нравах, увлечениях.
- Как я вам уже сказала, Ника росла замкнутой девочкой. - Выпив стакан воды начала Людмила Григорьевна. - В восемьдесят девятом, вместе с уходом отца ушло и её детсво. Ника в двенадцать лет стала самостоятельной и взрослой. Зачастую не я её, а она успокаивала меня. Училась она хорошо и даже очень хорошо, совмещая учебу с занятиями в музыкальной школе и спортивными тренировками. В то же самое время она запоем читала беллетристику, философию и даже научные труды. Иной раз я просто поражалась, откуда у неё такая воля и устремленность. Мы с её отцом подобными качествами не отличались, но у Ники времени хватало на все. Уже в десятом классе она стала подрабатывать патронажной сестрой, таскала старухам провизию, медикаменты и ещё умудрялась мыть у них полы.
В девятнадцать лет легко, без труда она поступила в педагогический институт на факультет иностранных языков и уже через полтора года свободно говорила и читала на трех языках. Но по окончанию третьего курса в связи с беременностью была вынуждена взять академический отпуск. Вот такой была моя Ника. Не подумайте, что я её расхваливаю, она действительно была такой.
- Расскажите об её окружении.
- Собственно говоря его и не было, если не считать меня, да двух её школьных друзей, Вали Граневской и Саши Коновалова.
- Что они из себя представляют?
- Валя, студентка политехнического института, девушка взбаломошная и экзальтированная, но в общем добрая и отзывчивая. Саша Коновалов вечный Никин воздыхатель. Он никуда не поступил, а поскольку к службе в армии оказался непригоден, то в данное время трудится рабочим на заводе.
- Как на него подействовала беременность Ники? - Насторожился Ефимов. - Он знал, что она встречается с большим Дядей?
- Этого я вам сказать не могу, но когда он узнал о том, что Ника беременна мне показалось, что он вот-вот потеряет сознание.
- Вы не могли бы нам оставить их адреса и телефоны?
- Труда это не составит. - Вытаскивая блокнот ответила Реутова. - Но уверяю вас, они здесь не причем.
- А мы их пока и не подозреваем. - Забирая протянутый листок проворчал полковник. - Но проверить обязаны.
- Да, конечно, я понимаю, но мне кажется, что если начать с поисков Никиного любовника, то результат будет ощутимей.
- Людмила Григорьевна, мы учтем ваши пожелания. - Заверил её полковник. - А теперь расскажите о том вечере в среду, когда вы в последний раз видели свою дочь.
- Да все было как обычно. С работы я вернулась в седьмом часу. Ника уже успела приготовить ужин. Мы вместе сели за стол. Кто знал, что это наш последний ужин! Она шутила и смеялась и вообще казалась счастливой. Потом она стала собираться. Я спросила, куда? Она рассмеялась и ответила, что на этот раз идет к подруге Валентине. Потом поцеловала меня и ушла. И это был её последний поцелуй. Боже мой, кто, ну кто мог знать, что она идет на смерть!
- Людмила Георгиевна, остановитесь. Скажите, как Нина объясняла вам свои отлучки когда уходила к своему любовнику? Сосредоточтесь, это очень важно.
- Как? Да по разному. Первое время, пару лет тому назад, она лгала, говорила, что идет в институт или к подругам, а позже, когда у неё вдруг появилась машина и все тайное стало явным, она в общих чертах, не вдаваясь в подробности объяснила мне истинную суть вещей и уходила уже откровенно.
- Как долго длились их свидания?
- Обычно к утру она была дома. Чуть смущенная, но радостная и счастливая. Как правило с двумя букетами цветов, один из которых её поклонник передавал для меня.
- Вы не помните, на какой машине он обычно привозил и увозил ее?
- Я ни разу не видела его машины. Обычно Ника пользовалась своей, либо нанимала такси, а может быть он высаживал её где - то подальше, не знаю.
- А в этот раз Ника брала свою "Оку"?
- Нет, она и по сейчас стаит в гараже.
- Как назначались их встречи? Он звонил или они договаривались заранее?
- Трудно сказать, телефон стоял у неё в коинате, но несколько раз, когда дочери не было дома он натыкался на меня. Очень корректно и вежливо, называя меня полным именем, справлялся о моем здоровье и извинившись давал отбой.
- Вы бы могли узнать его голос?
- Вне всякого сомнения. Жирный баритон с едва уловимой картавинкой. Я возненавидела его ещё три дня назад, когда Ника не пришла во время.
- Как она его называла за глаза?
- Да никак, просто, мой кавалер.
- А по телефону? Не поверю, что вам ни разу не пришлось стать хотя бы невольной свидетельницей их разговора.
- Да, такое действительно случалось, но и в этих диалогах она называла его совершенно нейтрально. "Мой милый", так обращалась она к нему.
- В вашем доме есть какие-то предметы или вещицы которые он совсем недавно дарил вашей дочери? - Помня о целлофановой сигаретной упаковку вмешался я.
- Он дарил только цветы и парфюмерию. Так вот её в доме полно.
- А вы не могли бы на время нам её передать?
- Господи, да заберите хоть насовсем. Я все равно выброшу, видеть её не могу. Только зачем она вам? Для идентификации папиллярных линий? Но с чем вы будете их сличать? Или у вас уже что-то есть?
- Пока говорить об этом рано. Сейчас моя жена отвезет вас домой и заберет все эти предметы, а дальше, по ходу дела мы будем держать вас в курсе.
- Ну, что скажите, ваше высокоблагородие? - Спросил я, когда мы остались одни.
- Скажу, что мне не нравится не только господин в бабочке, но и поведение самой Нины Реутовой. Спрашивается, зачем она лгала матери уверяя её, что направляется к подруге? Какой в этом смысл, если ты на седьмом месяце беременности?
- Однако и её потенциальный жених, Большой Дядя, симпатии во мне тоже не вызывает. Я допускаю мысль, что обещая жениться он попросту водил девчоночку за нос. Так делают многие. Но причем здесь его немыслимая сверхконспирация? Ну обрюхатил девку, ну от жены прийдется по рогам получить, развестись наконец, что здесь такого уж страшного? Ничего смертельного в этом нет, но он несколько лет упорно не желал выходить из тени. Почему?
- Тебе же сказано - Большой Дядя. Наверное его карьера целиком зависит от репутации, которую от трепетно и нежно бережет.
- Ну да! Прямо таки Билл Клинтон и Моника Ливинска. Абсурд все это, Алексей Николаевич, что - то тут не так. Подождем, что нам скажет Сизый Нос, от его информации будет много зависеть. А вам завтра невредно заскочить к криминалистам и попросить сличить пальчики на парфюмерии с пальчиками на сигаретной обертке, что я уволок с места происшествия. И попросите все сделать быстро.
- Ну не скотина ли ты, Гончаров, что же ты наделал?! Похитил вещественное доказательство. Да ты знаешь как это можно расщенивать?
- Успокойтесь, не такой уж я мерзавец, саму пачку я оставил вашим ментам. Там этих отпечатков тоже предостаточно. Спокойной ночи.
В понедельник вечером в устной форме тесть принес заключение криминалистов из чего я понял, что отпечатки палцев присутствующие на целлофановой обертке так же имеются и на косметической коробке. Причем в банке данных подобные отпечатки не значаться. То есть с уголовщиной наш Большой Дядя раньше дел не имел.
Почти следом позвонил Сизый Нос и сообщил, что перед самой смертью Раутова имела половую близость и скорее всего эта близость носила насильственный характер. Причем, отметил Захарыч, возможно с несколькими партнерами. Убили её в ночь со среды на четверг. Ширина ножа составляла тридцать миллиметров, а внутрь он проник почти на пятнадцать сантиметров и насквозь пронзил сердце.
- Такие вот дела. - Резюмировал он. - Она была убита наповал. Не понимаю, зачем им понабодилось резать ей горло. Бессмысленно.
- Наверное для профилактики, Захарыч. А что там с неродившимся ребенком?
- Это была девочка, чуть меньше семи месяцев.
- Послушай, а нельзя ли нам определить аналогию ребенка с той спермой, что ты у неё обнаружил?
- Конечно можно, но это очень долго и очень дорого и тут я тебе помочь не могу.
- Ясно, а если этот запрос пойдет по официальным каналам?
- Они и будут платить, но только все равно это займет не меньше месяца.
- Я тебя понял, голубь ты мой сизокрылый, Спасибо на том что есть.
- Как это спасибо? А где обещанные конфеты?
- Ну что у него там? - Едва дождавшись пока я положу трубку насел на меня полковник. - Вырезал что - то интересное?
- Семимесячную девочку. - Хмуро ответил я. - Скоты. И как их только земля носит?
- Да вот так и носит. Последнее время мне стало казаться, что сволочь на нашей земле начала удивительно продуктивно плодиться и культивироваться, в то время как нормальные люди с ужасающей скоростью вымирают. Какая - то аномалия.
- Аномалия. - Согласился я. - Алексей Николаевич, её перед смертью изнасиловали. Это не кажется вам странным?
- Многих женщин после этого убивают. - Глубокомысленно заметил полковник.
- Нет, вы меня не поняли, я о другом. Если следовать нашей версии, о том, что убийца её любовник, а на это указывает галстук и пачка его сигарет, но тогда зачем ему было тащить её в лес и там насиловать. Насколько я могу судить, она никогда ему не отказывала и было бы куда удобнее и эстетичней покувыркаться им гденибудь в номере или на квартире.
- Ты не понимаешь. - Осерчал тесть. - Он привез её в лес для того чтоб убить.
- Тогда зачем насиловать? - Не унимался я.
- Взыграла кровь, вот он и решил напоследок её трахнуть. Вроде как на прощанье.
- Тогда зачем ему было рвать на ней трусы и сорочку?
- Говорю же тебе, страсть взыграла. - В конец рассердился тесть.
- Предположим, но почему в таком случае он оставил тело на видном месте и даже не удосужился присыпать её листвой.
- Наверное после убийства совсем потерял голову.
- Он потерял, а она? Почему она содрала с него галстук? Она же его любовница.
- Она содрала его в тот момент когда заметила в его руках нож и все поняла.
- Возможно. - Неохотно согласился я. - Поживем увидим, а я пока пойду прогуляюсь.
Не смотря на поздний час Валентины Граневской ещё не было дома. Дверь мне открыла её мать, дородная, изо всех сил молодящаяся особа. Она церемонно пригласила меня войти и подождать в гостинной, так как её дочь должна была появиться с минуты на минуту. Столь же чопорно приняв приглашение я вошел в дом.
На диване перед телевизором сидел улыбчивый шестидесятилетний пузан и смотрел порнофильм. Он был настолько увлечен своим занятием, что не сразу заметил расположившегося рядом Гончарова и только зычный голос супруги вернул его к реальной действительности.
- Антон! - Громогласно окликнула она сластолюбца. - Немедленно выключи эту гадость! Совсем с ума сошел, скоро маньяком станешь. Не стыдно тебе перед человеком?
- А, добрый вечер! - Заметив меня поздоровался он, но телевезор выключать и не подумал. Напротив, кивнув на экран сокровенно спросил. - Не правда ли, любопытно?
- Любопытно, но не очень. - Чтобы не обидеть хозяина нейтрально ответил я.
- Вот видишь, Танюша, - Всем мужикам такие вещи нравятся. - Нагло обобщил он.
- Выключи немедленно, или я разобью твой видик к чертовой матери. Кажется серьезно пообещала Танюша.
- Только попробуй! - Обиделся толстяк. - я тебе все посуду перебью!
Неизвестно чем бы закончился весь этот скандал, не появись во время Валентина. Высокая, энергичная брюнетка, с чуть раскосыми глазами сразу же оценив ситуацию она подошла и молча вытащив кассету выкинула её в форточку. Папаша присмирел и на этом инцидент был исчерпан.
- Вы наверное ко мне? - Распознав во мне своего гостя спросила она. Будет лучше если вы пройдете в мою комнату.
- С удовольствием. - Следуя за ней честно признался я.
- Я тоже так думаю. - Снимая плащ улыбнулась она. - Совсем у нас папенька чокнулся. Вы наверное по поводу Нины Реутовой?
- Да, но как вы догадались? - В некотором замешательстве согласился я.
- От вас ментом пахнет. - Обезоруживающе ответила она. - Понимаете, каждой профессии присущь характерный запах. Отец работает психиатром, но сам он с микстурами дела не имеет, однако все равно от него пахнет больницей. Мать Служит в банке кассиром, и хоть говорят, что деньги не пахну, однако от неё так и несет купюрами, ну и так далее.
- Интересное наблюдение. - Рассмеялся я, не работающий в органах уже лет десять. - Но давайте перейдем к нашему вопросу. О том что случилось, вы вероятно уже знаете и мне нет нужды вводить вас в курс дела.
- Да, убита моя лучшая подруга Ника Реутова и у меня по настоящему, физически болит сердце. Я узнала об этом вчера и всю ночь не могла заснуть. Нет, я не плакала, я вообще не умею реветь, но я металась в бессильной злобе на того негодяя кто это сделал. Мне казалось, попадись он мне сейчас, я бы своими руками без всяких приспособлений вытащила бы у него все потроха. Ника была чудесная девчонка. Добрая, обязательная, и что в наши дни большая редкость - порядочная.
- А как вы думаете, кто мог сотворить это черное дело?
- Трудно сказать. - Вздохнув закурила Валентина. - Все указывает на её Бима, но в это трудно поверить. По её словам он боготворил и носил её на руках.
- А что это за Бим? Который с черным ухом? - Пошло пошутил я.
- Бим это её любовник, от которого она была беременна. - Глубоко затянувшись сообщила она. - Ее обожаемый любовник, который грозился стать её мужем сразу же после рождения ребенка.
- Вы его знаете? Кто он такой?
- Если бы я знала, то уже давно бы сообщила вам все сведения о нем. Но к сожалению я о нем ничегошеньки не знаю, кроме того, что Ника ласкательно называла его Бимом. Ника была очень скрытной, а кроме того, как я понимала, его имя афишировать было нельзя. Не знаю уж по каким причинам. То ли это было связано с его работой, то ли у него была жена, наличие которой Ника упорно отрицала. Не знаю. Могу только сказать, что он достаточно обеспечен и гораздо старше Ники.
- Может быть вы видели его машину? Он когда-нибудь подвозил вашу подругу?
- Нет, ничего похожего я не видела. На свидание к нему Ника обычно отправлялась в своей коробушке, которую он купил ей в прошлом году. Да я и не следила за ней, другое дело Сашка Коновалов. От их альянса он в полном смысле высох и зачах.
- Валентина, а как вы можете объяснить такой факт, что в среду вечером выходя из дома Нина сообщила своей матери, что направляется к вам?
- А вот это и для меня большая загадка.
- А вы что же, перед тем как идти друг к другу заранее договариваетесь?
- Вовсе нет, когда вздумается тогда и приходим.
Сашка Коновалов жил в однокомнатной квартире вместе с матерью и младшей сестрой. Сестренка сидела в комнате и готовила уроки, мать стирала и плакала, а Сашка расположившись на кухне пил горькую и очень грустил.
- Как со вчерашнего дня запил, так и пьет и пьет. - Вытирая полотенцем слезы, с ходу пожаловалась мать. - Уже двое суток пьет. На работу сегодня не пошел. Уволят ведь, а где потом устроишся? Сегодня так просто нигде не устроишься.Господи, да когда же это кончится?
- Что ж тут делать, Мария Николаевна, горе у человека. - Попробовал я успокоить симпатичную мама-шу. - Погиб любимый человек, понимать надо.
- Это он её любил, а она - то на него чихать хотела.
- Помолчи, маманя. - Попытался привстать Коновалов, но после нескольких попыток махнул рукой и шлепнулся назад на диванчик. - А что этому хмырю от тебя надо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13