— Я заглядывала к ней в комнату до того, как пришел Бленек и запер квартиру. Там все было перевернуто вверх дном.
— Будто там произошла потасовка? - упавшим голосом спросил Ральф.
— Ага, похоже, — она снова прыснула. Ральф, не сводя с нее пристального взгляда,
допил последние капли вдруг ставшего безвкусным пива. «Может быть, Хельга и в самом деле спешила, — подумал он. — Это выглядит правдоподобнее, чем весь остальной бред». Он заметил, что верхней пуговицы на форменной блузе Кэти не было, и образовавшийся треугольник обнажил шею. Кожа в том месте, как, впрочем, и на всем стройном теле Кэти, была белая. Кожа девушки с фотоаппаратом имела золотистый оттенок. Но это не должно было его волновать, поскольку относилось к другому миру, ну, если не к другому, то во всяком случае совершенно не касалось его.
Ральф отвернулся и устремил взгляд мимо телевизора в окно. Пустыня плавилась в лучах заходящего солнца. «Возможно, — думал он, — незна-
комка была простой натуралисткой и снимала место, где какое-то животное, обитающее в пустыне, убило другое. Вот и все объяснение». Он осушил банку и поднялся. Стараясь никого не задеть, прошел на кухню Гуделла.
На одном из столов выросла уже целая гора пустых пивных банок. Ральф не преминул добавить к ней и свою. «Иногда, - подумал он, — в тебе что-то обрывается и нет даже всплеска». Он открыл холодильник, чтобы достать новую банку.
Внутри находились две упаковки двух сортов пива по шесть штук в каждой; они занимали целую полку. Холодильник в целом ничем не отличался от его собственного. Похоже, что все холодильники на базе были похожи, как близнецы. Он оторвал от упаковки одну банку и закрыл дверцу.
Дернув за кольцо, Ральф раскупорил пиво. Тут его поразила одна мысль, вызвавшая недоумение. Зная, насколько ленивыми были все наблюдатели, он находил странным, что они не жалели сил и энергии, чтобы таскать это пиво на себе из Норде-на, где делались все продовольственные покупки. Должно быть, все упиралось в деньги и цены, решил Ральф, поднес банку к губам, но тут же отнял и по-новому взглянул на нее.
Новая мысль поразила его. Он никогда не видел, чтобы из города кто-нибудь нес пиво. Ральфа обдало, как горячей волной. В настоящий момент на полке его собственного холодильника лежали точно такие же упаковки со свежим пивом, по шесть штук в каждой. Он не покупал пива, но в холодильнике всегда имелись его свежие запасы. Другие тоже не покупали его, так как не всегда имели в своем распоряжении нужное количество денег.
«Проклятье», — подумал Ральф. Он открыл холодильник Гуделла, заглянул внутрь и снова закрыл его. Пиво все также стояло на месте. Упакованное в пленку, вполне материальное, покрытое капельками холодной влаги, как и банка в его руках, которые вдруг почему-то начали дрожать. «Так продолжалось все это время, — вспомнил он, — и никто никогда ничего не замечал. Неужели все они такие слепые? Как те, которые ничего не видят до тех пор, пока им не наступят на горло». Ральф почувствовал, что ему делается плохо. Его мир, похоже, рушился, теперь уже навсегда, и из-под обломков проступала другая, настоящая вселенная.
«Это кровавое пятно, — промелькнуло в голове. — В этой части пустыни не водятся животные, которые могли бы оставить такое после себя. И объяснения командира базы относительно того, что случилось со Штиммицем и Слидером, - это тоже все чушь собачья. Если ребята в Тронсене находятся без чувств, как могли они видеть Штиммица и воспроизвести его образ в своих снах?» Стало совершено очевидно, что Штиммиц по всем статьям был прав и умер, потому что слишком много знал и понимал. Операция «Снонаблюдения» была порочной в корне и губила тех, кто пытался приоткрыть покров ее тайны.
И пиво. Ральф посмотрел на банку, которую держал, руки его дрожали. «Кто знает, что они добавляют в него. И что оно делает с нами». Он подошел к раковине и опрокинул банку вверх дном.
— Эй, — раздался голос Гуделла, появившегося в дверном проеме. — Что это ты делаешь? — Увидев, что последняя золотистая капля упала в раковину, он недоуменно посмотрел Ральфу в лицо. - Ты как себя чувствуешь? Вид у тебя просто жуткий.
Ральф поставил банку на стол.
- Я здоров, - ответил ой. — Не беспокойся обо мне.
- Тебе лучше вернуться к себе и прилечь. — Гуделл положил руку на плечо Ральфа. — Чтобы сегодня ночью ты смог выйти на полевое дежурство.
— Полевое дежурство? — эхом отозвался Ральф и непонимающим взглядом уставился на Гуделла. При мысли о том, что его может поджидать там, у него сжалось сердце.
Командир Стайлз уже уходил из кабинета, когда Ральф остановил его.
— Привет, — сказал командир, запирая замок. — Куда мы так торопились?
Ральф судорожно хватал ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание. Весь путь от дома Гуделла до кабинета Стайлза он преодолел бегом.
- Я просто хотел убедиться, — выдавил он из себя, — что могу взять недельный отпуск и отдохнуть.
- Конечно, - заверил его Стайлз. - Не вижу никаких препятствий. Это было бы неплохо для тебя. Завтра я приготовлю бланк заявления, так что сможешь пойти в отпуск сразу после дежурства, если хочешь.
— Я... я... а нельзя ли сделать так, чтобы я ушел в отпуск уже сегодня?
Командир базы нахмурился, и у нижней губы его морщинистая кожа собралась в складки.
— Нет, не думаю. Это противоречит правилам базы, ты же знаешь. — Глаза его проницательно посмотрели на Ральфа. — Или у тебя есть достаточно весомая причина, чтобы покинуть нас так срочно?
«Будь осторожен, — сказал себе Ральф. — Не дай Бог, чтобы он заподозрил тебя в том, что тебе что-то известно».
— Нет, — он пожал плечами. - Просто поддался моментальному желанию, и все.
— Тогда приходи утром. — Стайлз опустил ключ в карман и пошел по коридору. — Не стоит торопиться.
Ральф смотрел ему вслед до тех пор, пока широкая спина в униформе не скрылась из виду, потом в том же направлении медленно направился к выходу.
В ту ночь в сонном поле ничего особенного не произошло. Все та же последовательность событий. Когда с голубого неба опустился трос связи, напарник сказал Ральфу, что заметил, что он почему-то на протяжении всей смены ужасно нервничал. Ральф ничего не ответил, а только кивнул. С облегчением смотрел он на спускающийся с небесного купола кабель, казавшийся ему ангелом-избавителем.
В девять часов утра он уже стоял на тротуаре Нордена, сжимая в руках небольшой холщовый мешок, и поджидал автобус, хотя знал, что «Грей-хаунд», отправляющийся в Лос-Анджелес, раньше половины двенадцатого не подойдет.
ГЛАВА 6
Было очень приятно снова возвращаться в Лос-Анджелес. Чем дальше «Грейхаунд» увозил его от базы, тем лучше чувствовал себя Ральф. Он знал, кто бы на деле ни скрывался за операцией «Сно-наблюдения», - в голове его эхом отозвались слова Штиммица о загадочном сенаторе Муленфель-де, — они достаточно сильны, чтобы и там достать его с той же легкостью, как и на базе. Все же он испытывал чувство сродни освобождению. Так или иначе у него отлегло от сердца, и казалось, что капкан не успел захлопнуться. Во всяком случае Лос-Анджелес представлялся ему родной базой, знакомой территорией, привычно окутанной серым воздухом, а не временным лагерем в дрожащем от жара пустыни мареве.
На станции назначения Ральф вышел из автобуса и направился к ряду таксомоторов, выстроившихся вдоль обочины. Сунув мешок под мышку, он открыл дверцу переднего сиденья и сел рядом с водителем.
— Это все, что у вас есть? - спросил шофер, взглянув на его пожитки.
— Да. Я оставлю это при себе. — Через толщу мешковины Ральф ощущал жесткий картон скоросшивателей, украденных из Дома Тронсена. Он назвал водителю адрес родителей, и машина влилась в транспортный поток, следующий в центральную часть города.
В углу одного из высотных зданий зияла огромная дыра, откуда торчали покореженные ребра железобетонных конструкций. Он повернулся, чтобы получше рассмотреть следы происшедшего. В боковой улице у подножия здания работали бульдозеры и грузовики, расчищая небольшой завал строительного мусора.
— Что здесь случилось? — спросил Ральф.
— Очередное безумие этих проклятых Ксимен-то, — пояснил таксист и нахмурился. — Один из них с ног до головы обвязался бомбами и подорвал себя в мужской комнате на третьем этаже.
— В самом деле? — Ральф почувствовал знакомый укол совести, потому что не знал того, что, казалось, было известно всем. Уже не раз подумывал он о том, что следовало бы подписаться на «Тайме». — С какой целью?
— Кто его знает? Может быть, у парня имелись какие-то возражения против платных туалетов. Ха-ха!
Чувство неловкости прошло, как это всегда бывало, когда выяснялось, что никто как будто ничего не знает. «В любом случае, — подумал он, — я знаю больше, чем они. Достаточно много, чтобы бояться».
Несколько минут спустя он уже стоял на тротуаре перед домом своих родителей. Вдали смолк шум таксомотора, и улица погрузилась в тишину и покой, характерные для спального района. Ральф огляделся. Окрестности со времен его детства немного изменились в худшую сторону. Два дома нынче стояли покинутыми, с выбитыми стеклами, намалеванными краской неприличными надписями. Но в целом район производил более благоприятное впечатление, чем остальные, и пока сопро-
тивлялся распаду, кругами расходившемуся от других районов города. Взяв в руки свой холщовый мешок, Ральф направился к узкой тропинке, пересекавшей лужайку перед домом.
Парадная дверь была открыта. Ральф просунул голову в дверь и прислушался. Слух его уловил еле различимое бормотание включенного телевизора, доносившееся из глубины комнат. Тихо прикрыв за собой дверь, он заглянул в гостиную. Там было пусто, если не считать мебели. Тогда он прошел по коридору в сторону кабинета и заглянул внутрь. Его родители сидели там, молча уставившись в телевизор.
— Привет, - позвал Ральф, остановившись в дверном проеме.
Миссис Метрик повернула к нему голову. Овальные линзы ее очков сверкнули яркими красками портативного телевизора японского производства, купленного еще до наложения эмбарго.
— Ральф, — проговорила она, не выказав ни удивления, ни каких других эмоций. — Как ты сюда попал?
— Приехал в отпуск. — Он пересек комнату и опустился в кресло, стоявшее у стены между ними и телевизором.
— Как хорошо. - Мать и отец Ральфа продолжали, не отрываясь, смотреть на экран. По телевидению транслировали какую-то игру.
— Да-а-а, — протянул Ральф, поеживаясь в пухлом кресле. Чувствовал он себя не совсем в своей тарелке. — Мне нужно отыскать кое-кого.
— А? — Мать даже не взглянула на него. — Кого именно?
— Да так, разных... Кое-кого из тех, с кем я был знаком.
Несколько секунд прошло в молчании, нарушаемом только слабыми истеричными выкриками все той же женщины на Зкране, которую показывали уже некоторое время.
— Не могу ли я, — начал Ральф, — позаимствовать у вас одну из машин? «Форд», например?
— Разумеется.— Мать сделала неопределенный жест в сторону дверного проема. — Ключи висят на доске в кухне.
— Спасибо.
— В шкафу в твоей старой комнате еще есть кое-что из твоей одежки. — Казалось, что мать разговаривает с телевизионным приемником. — Похоже, ты не обременен большим багажом, — бросила она, по всей видимости все же умудрившись заметить его скромный вещмешок.
— О'кей. — Раздававшийся с телевизионного экрана звук стал как будто пронзительнее. Ральф, ощущая все большую неловкость, хлопнул руками под подлокотникам кресла, на котором сидел. — Какие у нас новости? — почти с отчаянием в голосе поинтересовался он. — Что слышно от Линды? -Это была его сестра.
— У нее все нормально. Джордж получил назначение й Эль Торо, так что с ней и ребенком он видится каждые выходные. В настоящий момент он по радио управляет «Солдатом Джо».
— Это большая трехтонная модель, — сказал доселе молчавший отец. Голос его пророкотал откуда-то из грудных глубин. - С плазменной катапультой.
— Он рассказывает, что на экране своего монитора видел чуть ли не всю Бразилию, — с чувством добавила миссис Метрик. — Видел даже пиранью в Амазонке.
- Интересно, как это. — Ральф поднялся. — Ладно, мне пора в путь. Может быть, приду переночевать.
— Очень хорошо. Мы будем на месте. Мы никуда не ходим.
Он снова пересек свободное пространство комнаты и поднял свой мешок, который оставил в дверях. Потом взглянул на родителей. Теперь ему стало понятно, что служило источником беспокойства, которое он все это время ощущал — выражение их лиц, прикованных к экрану, которое просто граничило с безжизненностью неодушевленных предметов и практически ничем не отличалось от того, которое он наблюдал у коллег по работе на базе. И иногда видел в собственном зеркале. По телу Ральфа прошел озноб. Пожав плечами, он отвернулся и двинулся по коридору.
В своей бывшей спальне во встроенном шкафу он нашел висевшую на плечиках свежую рубашку и плоскую прямоугольную коробку, приютившуюся на одной из полок, о существовании которой почти начисто забыл. Опустившись у открытой дверцы шкафа на колени, он приоткрыл крышку, взгляд его наткнулся на перевязанную пачку бумаги. На верхнем листе под аккуратно напечатанным названием рукописи стояло его имя. Он вытащил тонкую пачку из коробки и полистал страницы, испещренные машинописным текстом, часть которого имела четкую черную печать, а часть, написанная под копирку, была менее четкой и опрятной.
Вещь задумывалась как научно-фантастический роман. Он уже закончил треть работы, когда решил взяться за ночные дежурства в Доме Юношества. Тогда его жизнь пошла наперекосяк, и он, став участником операции «Снонаблюдения», попал в пустыню.
Ральф опустил крышку коробки. «Научная фантастика», - подумал он и покачал головой. Какой смысл писать об этом, когда обнаруживаешь, что живешь в ней? Ральф поднялся и, поставив картонку на место, снял грязную рубашку.
Надев свежую рубашку и застегнув пуговицы, он взял с пола свой холщовый мешок и положил его на кровать. Расстегнув «молнию», вытащил оттуда два потрепанных скоросшивателя. В папках лежали регистрационные карточки, которые заводились на детей при каждом аресте и содержали сведения о местожительстве родителей. В каждой из них Ральф отыскал адреса и выписал их на узкую бумажную полоску. Затем, свернув ее несколько раз, спрятал листок в нагрудный карман рубашки напротив сердца и вышел из комнаты.
Его родители продолжали созерцать все то же телевизионное шоу, хотя не исключено, что развлекательная программа теперь была другой. Ральф пошел на кухню, где с дощечки, висевшей рядом с желтым настенным телефоном, снял ключи от машины. Бесшумно, так что родители наверняка не услышали, он закрыл за собой дверь.
Ральф вел «форд», держа в одной руке гамбургер, а другой ловко управляя машиной в транспортном потоке, следующем по Харбор-Фривей. Рядом с ним на сиденье с большой предосторожностью, чтобы не разлился, был поставлен молочный коктейль. Перемещая машину из ряда в ряд, он испытывал особое удовольствие, какое, как он полагал,
мог бы ощущать, научись в свое время танцевать. Впереди резко затормозил автобус, Ральф, проворно нажав на тормоза, юркнул в узкий зазор второго ряда, всего на несколько дюймов разминувшись с автобусным бортом. При этом его коктейль наверняка опрокинулся бы, если бы Ральф его вовремя не подхватил. Довольный собой, он вытащил пластмассовую соломинку, решив запить последний кусок серого засохшего мяса, входившего в состав гамбургера.
Вид яркого лос-анджелесского солнца, оставлявшего блики на асфальтовом и бетонном покрытии извилистых магистралей города, был так хорошо знаком ему и вносил в душу такое успокоение, что недавние страхи отступили на второй план. Хотя Ральф все же нервничал. Всосав через соломинку последние капли молочной смеси, он бросил пустой стакан на пол кабины. Вытащив из нагрудного кармана свернутый листок, Ральф развернул его и прочел первый адрес. Посмотрев на дорогу, заметил указатель нужной ему развязки, он пересек два параллельных ряда и въехал в соответствующее ответвление магистрали. Долгий извилистый съезд по наклонной плоскости оказался спуском в другой, темный мир. Если автострада тонула в лучах солнца, то внизу доступ свету преграждали массивные кубы застройки Нуэва Эсперан-са, стены которых образовывали подобие искусственного каньона. «Форд» степенно катил по главному проспекту, разделительная полоса которого поросла желтой пожухлой травой и пальмовыми деревьями-коротышками. Ральф внимательно изучал безликие высокие стены, лишенные окон, в поисках нужного номера.
С большим трудом он разглядел под многочисленными слоями лозунгов и имен, замысловатыми буквами выведенных флюоресцирующими красками, шаблоны блеклых цифр. «Прямо трущобное барокко какое-то», — думал Ральф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20