НОВАЯ КАЛЕДОНИЯ. Звездная система за Угольным Мешком; главная звезда внесена в каталоги, как Мерчисон-А. Ее спутник, Мерчисон-Б, не относится к системе Новой Каледонии. Мерчисон-А имеет шесть планет на пяти орбитах, с четырьмя внутренними планетами, относительно широким промежутком, заполненным обломками несформировавшейся планеты, и двумя внешними. Четыре внутренние планеты в порядке их удаления от звезды называются соответственно: Конхобар, Новая Ирландия, Новая Шотландия и Фомор. Звезду в системе планет называют Кал; Старина Кал или просто Солнце. Средние две планеты заселены. Обе они были картографированы учеными Первой Империи, пришедшей вслед за Джаспером Мерчисоном, который, будучи в родстве с Александром IV, убедил совет, что система Новой Каледонии – самое подходящее место для размещения Имперского Университета. Теперь известно, что Мерчисона интересовало главным образом наличие населенной планеты рядом с красным гигантом под названием Глаз Мерчисона и, когда его не удовлетворил климат Новой Ирландии, он потребовал заселить и Новую Шотландию.
Фомор – относительно небольшая планета почти без атмосферы, но с некоторыми интересными особенностями. На ней были обнаружены плесневые грибы, биологически родственные грибам, найденным в Трансугольном Секторе, и вопрос об их появлении на Фоморе породил бесконечные статьи в «Имперском ксенобиологическом журнале», поскольку никаких других жизненных форм на Новой Каледонии не было.
Две внешние планеты занимают одну и ту же орбиту и называются Дагна и Мидер в соответствии с кельтской системой мифологической номенклатуры. Дагна – это газовый гигант, и Империя содержит заправочные станции на двух лунах планеты, Ангусе и Бригите. Торговые суда предупреждаются, что Бригит – это военная база и не могут попасть туда без разрешения.
Мидер – холодный металлический шар, интенсивно разрабатываемый и доставляющий мучения космогонистам, поскольку способ его образования не укладывается ни в одну из двух главных теорий возникновения планет.
Новая Шотландия и Новая Ирландия – единственные населенные планеты системы – в момент открытия имели богатую атмосферу из водяных паров и метана, но не имели свободного кислорода. Большие количества биологических веществ превратили их в обитаемые миры, хотя это и обошлось недешево. К завершению проекта Мерчисон потерял свое влияние в Совете, но начальный капитал был так велик, что проект все-таки был выполнен. Менее чем через сто лет интенсивных работ купольные колонии превратились в открытые, что явилось одним из наиболее крупных достижений Первой Империи.
Оба мира потеряли часть населения во время Гражданских Войн, причем, Новая Ирландия присоединилась к силам восставших, тогда как Новая Шотландия сохранила верность правительству. После прекращения межзвездных путешествий в Трансугольном секторе Новая Шотландия продолжала борьбу, пока не была переоткрыта Второй Империей. Как следствие этого, Новая Шотландия является столицей Трансугольного Сектора.
«МакАртур» содрогнулся и вышел в нормальное пространство за орбитой Дагны. Еще некоторое время его экипаж сидел в своих гиперпространственных установках, преодолевая путаницу в головах, которая всегда сопровождала мгновенные перемещения.
Почему так получалось? Одно из направлений физики Имперского Университета на Сигизмунде утверждало, что гиперпространственный переход требует не нулевого, а неограниченного времени, и именно это вызывает характерную путаницу в мозгах людей и логических цепях компьютеров. Другие теории утверждали, что Прыжок ведет к сжатию локального пространства, одинаково воздействуя на нервы и элементы схемы компьютера; или что не все части корабля перемещаются одновременно; или что материя после перемещения изменяется на субатомном уровне. Что происходило на самом деле, не знал никто, но эффект имел место.
– Рулевой! – басом позвал Блейн. Глаза его медленно фокусировались на экранах мостика.
– Слушаю, сэр, – голос звучал как-то оцепенело и непонимающе, словно человек говорил автоматически.
– Держи курс на Дагну.
– Есть, сэр.
В начальный период гиперпространственных путешествий корабельные компьютеры пытались начать ускорение сразу после перехода, и долгое время никто не знал, что компьютеры испытывают большее расстройство, чем даже люди. Сейчас всю автоматику на время перехода отключали. На экранах Блейна вспыхнул свет, когда кто-то из экипажа медленно активировал компьютер «МакАртура» и проверил его системы.
– Мы сядем на Бригит, мистер Реннер, – продолжал Блейн, – так что держите соответствующую скорость. Мистер Стели, вы будете ассистировать парусному мастеру.
– Да, сэр.
Мостик постепенно оживал. Члены экипажа приходили в себя и возвращались к своим делам. Когда началось ускорение и вернулась сила тяжести, стюарды принесли кофе. Люди покидали гиперпространственные установки, возвращаясь к обязанностям вахтенных, пока искусственные глаза «МакАртура» изучали пространство в поисках врагов. На пульте один за другим вспыхивали зеленые огоньки по мере того, как посты докладывали о нормальном переходе.
Потягивая свой кофе, Блейн удовлетворенно кивал. Все было, как всегда, и после сотен переходов он до сих пор чувствовал это. Впрочем, было что-то принципиально плохое в мгновенном перемещении, что-то, грубо нарушавшее чувства, такое, что не мог воспринять разум. Но привычки, приобретенные на службе, помогали людям пройти через это: они глубоко укоренялись на более основательном уровне, чем интеллектуальные функции.
– Мистер Уайтбрид, передайте привет старшему йомену сигнальщиков и отправьте донесение в Штаб Квартиру Флота на Новой Шотландии. Узнайте у Стели наш курс и скорость и сообщите на заправочную станцию на Бригите, что мы на подходе. Да, и информируйте их о нашем конечном пункте.
– Слушаюсь, сэр. Сообщение через десять минут?
– Да.
Уайтбрид выбрался из своего кресла, стоявшего за спиной капитана и, пошатываясь, как пьяный, двинулся в рулевую рубку.
– Через десять минут мне понадобится вся мощность двигателей, Хорст, – сказал он. – Нужно послать сообщение, – по дороге с мостика он быстро пришел в себя, и это было единственной причиной, по которой в командах кораблей держали молодых парней.
– ВНИМАНИЕ ВСЕМ, – объявил Стели, и звук разнесся по всему кораблю. – ВНИМАНИЕ ВСЕМ. КОНЕЦ УСКОРЕНИЯ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ МИНУТ. НЕБОЛЬШОЙ ПЕРИОД СВОБОДНОГО ПАДЕНИЯ ЧЕРЕЗ ДЕСЯТЬ МИНУТ.
– Но почему? – услышал вдруг Блейн. Он оглянулся и у входа на мостик увидел Сэлли Фаулер. Его приглашение пассажирам прийти на мостик, когда не будет опасности, сработало отлично: Бари едва ли воспользуется им. – Зачем свободное падение так скоро? – спросила она.
– Нам нужна энергия, чтобы послать сообщение, – ответил Блейн. – На таком расстоянии нужно израсходовать значительную часть мощности двигателей, чтобы сформировать луч мазера. Если необходимо, мы можем и перегрузить двигатели, но сейчас такой необходимости нет.
– Ох! – она села в освобожденное Уайтбридом кресло. Род повернулся на своем кресле, чтобы быть к ней лицом, думая при этом, что пора кому-нибудь придумать свободную одежду для девушек, которая не закрывала бы так плотно их ноги, или чтобы в моду снова вошли короткие шорты. Нынешние юбки опускались до самых икр, и провинция копировала моду столицы. Для космических же кораблей модельеры разработали панталоны, достаточно удобные, но несколько мешковатые…
– Когда мы прибудем на Новую Шотландию? – спросила она.
– Это зависит от того, насколько мы задержимся на Дагне. Синклер хочет сделать кое-какие внешние работы, пока мы находимся на темной стороне, – он вынул из кармана компьютер и стал быстро писать прикрепленной к нему иглой. – Смотрите, мы находимся примерно в полутора миллиардах километров от Новой Шотландии – это около двухсот часов полета плюс то время, которое мы проведем на Дагне. И, конечно, время, чтобы добраться до Дагны. Это не так далеко, всего около двадцати часов.
– Значит, еще по меньшей мере две недели, – сказала она. – А я-то думала, что едва мы окажемся здесь… – она оборвала себя и засмеялась. – Это глупо. Почему нельзя изобрести что-то такое, что позволило бы вам прыгать в пространстве между планетами? Ведь это же нелепо, что, мгновенно преодолев пять световых лет, мы теряем недели, чтобы добраться до Новой Шотландии.
– Вам уже надоело у нас? Да, это действительно парадокс. Прыжки отнимают незначительную часть нашего водорода.. У нас на борту не так много горючего, чтобы идти напрямую, но его вполне достаточно для Прыжка. У нас достаточно энергии лишь чтобы уйти в гиперпространство.
Сэлли получила от стюарда чашку кофе. Она уже привыкла к кофе Военного Флота, который не походил ни на что другое в Галактике.
– Значит, нам остается только смириться с этим? – сказала она.
– Боюсь, что да. У меня бывали полеты, когда быстрее было дойти до очередной точки Алдерсона, совершить прыжок, обойти по кругу новую систему и прыгнуть еще раз, а затем вернуться в начальную систему, чем идти через нее на солнечном парусе в обычном пространстве. Но этот случай не таков: все портит расположение звезд.
– Очень жаль, – она рассмеялась. – Что ж, мы увидим большую часть Вселенной за ту же плату, – она не сказала, что ей скучно, но Род знал, что это так, и ничего не мог с этим сделать. Он проводил с ней мало времени, и не было возможности встречаться чаще.
– ВНИМАНИЕ ВСЕМ, СОСТОЯНИЕ СВОБОДНОГО ПАДЕНИЯ, – раздалось из динамиков, и Сэлли едва успела пристегнуться к креслу.
Старший йомен сигнальщиков Люд Шаттук, искоса поглядывая в прицел, давал приборам точную настройку. Казалось невероятным, что с такими неловкими, узловатыми пальцами можно добиться таких отличных результатов. Телескоп, размещенный на корпусе «МакАртура», под руководством Шаттука обшаривал пространство, пока не нашел крошечную точку света. Еще небольшая настройка, и точка оказалась точно в центре. Шаттук удовлетворенно хмыкнул и коснулся выключателя. Антенна мазера подключилась к телескопу, пока корабельный компьютер решал, где должна находиться световая точка в момент отправки сообщения. Кодированное донесение унеслось вдаль, пока кормовые двигатели «МакАртура» превращали водород в гелий. Энергия, излучаемая антенной, модулировалась тонкой лентой в каюте Шаттука и неслась к Новой Шотландии.
Род в одиночестве обедал в своей каюте, когда пришел ответ. Дежурный йомен взглянул на заголовок и позвал Шаттука. Четыре минуты спустя гардемарин Уайтбрид постучал в дверь капитанской каюты.
– Да, – раздраженно отозвался Блейн.
– Сообщение от адмирала Кренстона, сэр.
Род раздраженно поднял взгляд. Он не хотел есть один, но кают-компания пригласила Сэлли Фаулер, и, если бы туда явился Блейн, мог бы прийти и мистер Бари. И вот теперь даже этот жалкий обед был прерван.
– Это что, не может подождать?
– Срочное сообщение, сэр.
– Срочное сообщение для нас? – Блейн резко встал, забыв о протеиновом заливном. – Прочтите его мне, мистер Уайтбрид.
– Да, сэр. МАКАРТУРУ ИМПФЛОТ НОВАЯ ШОТЛАНДИЯ ОС 8175…
– Можно пропустить кодовые данные, гардемарин. Полагаю, вы уже проверили их.
– Да, сэр. Дальше идет дата, код… НАЧАЛО СООБЩЕНИЯ ВЫ ДОЛЖНЫ СО ВСЕЙ ВОЗМОЖНОЙ СКОРОСТЬЮ ПОВТОРЯЮ СО ВСЕЙ ВОЗМОЖНОЙ СКОРОСТЬЮ ДВИГАТЬСЯ К БРИГИТ ДЛЯ ДОЗАПРАВКИ С ОЧЕРЕДНОСТЬЮ 2А1 ТОЧКА ДОЗАПРАВКУ ПРОВЕСТИ В КРАТЧАЙШИЙ СРОК АБЗАЦ
ЗАТЕМ ВАМ НАДЛЕЖИТ ОТПРАВИТЬСЯ… сэр, тут даются координаты точек в системе Новой Каледонии… ИЛИ ПО ЛЮБОМУ ДРУГОМУ МАРШРУТУ ПО ВАШЕМУ ВЫБОРУ ПЕРЕХВАТИТЬ И ИЗУЧИТЬ ТАИНСТВЕННЫЙ ОБЪЕКТ ВТОРГШИЙСЯ В СИСТЕМУ НОВОЙ КАЛЕДОНИИ ИЗ ОБЫЧНОГО КОСМОСА ПОВТОРЯЮ ИЗ ОБЫЧНОГО КОСМОСА ТОЧКА ОБЪЕКТ ДВИЖЕТСЯ ВДОЛЬ ГАЛАКТИЧЕСКОГО ВЕКТОРА… они дают курс относительно главной оси Угольного Мешка, сэр… СО СКОРОСТЬЮ ОКОЛО СЕМИ ПРОЦЕНТОВ СКОРОСТИ СВЕТА ТОЧКА ОБЪЕКТ СПОСОБЕН РЕЗКО МЕНЯТЬ СКОРОСТЬ ТОЧКА АСТРОНОМЫ ИМПЕРСКОГО УНИВЕРСИТЕТА УТВЕРЖДАЮТ ЧТО СПЕКТР ОБЪЕКТА ЯВЛЯЕТСЯ СПЕКТРОМ СОЛНЦА НОВОЙ КАЛЕДОНИИ ТОЧКА НАПРАШИВАЕТСЯ ОЧЕВИДНЫЙ ВЫВОД ЧТО ОБЪЕКТ ДВИЖЕТСЯ С СОЛНЕЧНЫМ ПАРУСОМ ТОЧКА АБЗАЦ
КРЕЙСЕР ЛЕРМОНТОВ НАПРАВЛЯЕТСЯ НА ПОМОЩЬ НО СМОЖЕТ РАЗВИТЬ НУЖНУЮ СКОРОСТЬ ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ СЕМЬДЕСЯТ ОДИН ЧАС ПОСЛЕ ДОСТИЖЕНИЯ ЕЕ МАКАРТУРОМ ТОЧКА СОБЛЮДАТЬ ОСТОРОЖНОСТЬ ТОЧКА ВЫ ДОЛЖНЫ ОТНОСИТЬСЯ К ПРИШЕЛЬЦУ КАК К ВРАГУ ТОЧКА ПРИКАЗЫВАЮ ПРИМЕНИТЬ СРЕДСТВА ПРЕДУПРЕЖДЕНИЯ НО НЕ НАЧИНАТЬ ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ ПОВТОРЯЮ НЕ НАЧИНАТЬ ВОЕННЫЕ ДЕЙСТВИЯ ТОЧКА
ПЕРЕДАТЬ КЗИЛЛЕРУ ТОЧКА ХОТЕЛ БЫ Я БЫТЬ ПОДАЛЬШЕ ОТСЮДА ТОЧКА ЖЕЛАЮ УДАЧИ ТОЧКА КРЕНСТОН КОНЕЦ СООБЩЕНИЯ. Вот и все, сэр, – Уайтбрид замер, переводя дыхание.
– Этого вполне достаточно, Уайтбрид, – Блейн тронул пальцем переключатель интеркома. – Кают-компанию.
– Кают-компания слушает, капитан, – ответил гардемарин Стели.
– Дайте мне Каргилла.
Первый лейтенант что-то обиженно буркнул, когда его вызвали: Блейн вмешался в его званый обед. Род испытал внутреннее удовлетворение, делая это.
– Джек, придите на мостик. Я хочу, чтобы эта птичка задвигалась. У нас минимум времени, чтобы сесть на Бригит. Можете подталкивать нас сзади, но мы должны быть там как можно скорее.
– Слушаюсь, сэр. Пассажирам это вряд ли понравится…
– Плевал я… впрочем, передайте им привет и скажите, что Флот в опасности. Мне жаль вашего званого обеда, Джек, но отправьте наших пассажиров в гидравлические постели и разгоняйте корабль. Я буду на мостике через минуту.
– Да, сэр.
Интерком на минуту замолчал, затем по всему кораблю загремел голос Стели:
– ВНИМАНИЕ ВСЕМ! ВНИМАНИЕ ВСЕМ! СОСТОЯНИЕ ДЛИТЕЛЬНОГО УСКОРЕНИЯ БОЛЬШЕ ДВУХ ЖЕ. РУКОВОДИТЕЛЯМ ОТДЕЛОВ ВКЛЮЧИТЬ РЕЖИМ УВЕЛИЧЕНИЯ УСКОРЕНИЯ.
– Хорошо, – Блейн встал и повернулся к Уайтбриду. – Отправьте это проклятое векторное обозначение в компьютер и посмотрите, где находится преисподняя, из которой появились наши пришельцы, – он вдруг понял, что ругается и сделал попытку успокоиться. Пришельцы – чужаки? О, боже, вот это номер! Быть в команде первого корабля, установившего контакт с чужаками… «Дайте мне только посмотреть, откуда они!»
Уайтбрид подошел к вводной консоли, находившейся за столом Блейна. Экран замигал, потом взорвался цифрами.
– Лопни твои глаза, Уайтбрид! Я же не математик! Переведите это в графики!
– Простите, сэр, – гардемарин еще повозился с вводной консолью, и экран превратился в черное поле, заполненное кружочками и линиями разного цвета. Большие кружки были звездами разных типов, векторы скорости были тонкими зелеными линиями, векторы ускорения – бледно-лиловыми, предполагаемые траектории – тускло-красными. А длинная зеленая линия…
Блейн недоверчиво посмотрел на экран, затем погладил пальцами нарост на своем носу.
– Они идут из района Мошки. Ну и пусть катятся к черту! От Мошки в обычном пространстве… – трэм-линия к звезде пришельцев была неизвестна, она находилась в изоляции, желтое пятно возле супергиганта Глаза Мерчисона. Перед мысленным взором Блейна затанцевали осьминоги.
«Допустим, у них враждебные намерения, – подумал вдруг он. – Если старине „Маку“ придется драться с чужаками, нужно кое-что доделать». Они не брались за эту работу, потому что ее следовало делать на орбите или на темной стороне, а теперь придется заняться этим при ускорении в два g . Но ничего, они как-нибудь справятся.


ЛИЦО БОГА

Блейн быстро добрался до мостика, сел в свое кресло и застегнул ремни. Сразу после этого он потянулся к интеркому. Испуганный гардемарин Уайтбрид взглянул на него с экрана из капитанской каюты.
Блейн рискнул:
– Прочтите-ка мне то что там написано, Уайтбрид.
– Сэр?
– У вас там устав, открытый на положении о контакте с чужаками, не так ли? Пожалуйста, прочтите мне его, – Блейн помнил, что когда-то давно читал его ради забавы. Большинство кадетов делали именно так.
– Да, сэр, – Уайтбрид был удивлен так, словно капитан прочел его мысли, затем, видимо, решил, что это его исключительное право. Этот случай может положить начало легендам. – Статья 4500. Первый контакт с негуманоидными мыслящими существами. Примечание 1. Мыслящие существа, определяются как создания, пользующиеся орудиями труда и характеризующиеся целеустремленными. Примечание 2. Необходимо использовать здравый смысл, применяя это определение. Ульевые крысы Макассара, например, пользуются орудиями труда при сооружении своих гнезд, но не являются мыслящими.
Параграф первый. При встрече с мыслящими негуманоидными существами старший начальник должен сообщить о случившемся ближайшему штабу Флота. Все прочие объекты подлежат изучению во вторую очередь, после завершения контакта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10