— Ты, Славка? — Голос Турецкого был бодр и почти весел, словно и не он несколько минут назад ворчал на жизнь вообще и собственную судьбу в частности, в этом же кабинете. — Ты, надо полагать, сегодняшние городские новости уже знаешь!
Некоторое время до слуха Константина Дмитриевича доносились отдаленные раскаты грязновского баса, достигавшие не только уха Александра Борисовича, слегка отстранившегося от трубки, но и его стола. Наконец, Турецкий воспользовался паузой:
— Согласен, Слава. И, поскольку дело идет к нам, уверен, помочь в поимке этих сволочей ты не откажешься… Спасибо!.. Что именно?.. Мне, совершенно точно, понадобится Яковлев, а ты, я слышал, собираешься его куда-то услать… Кто такой Гнедич?.. Я понял: Олег Васильевич Гнедич… Нет, не слышал… Хорошо, это очень кстати, но Володя все равно понадобится… Да, и Галочка тоже…
На этот раз пауза была дольше, а попытки Турецкого вставить хотя бы слова в слитный гул его собеседника успехом увенчались не скоро.
— Согласен с тобой полностью, — произнес, наконец, Александр Борисович. — Так что насчет Володи?.. Вот и отлично? Нет, твоего Гнедича это ни в коем случае не исключает, тем более что он выезжал на место… Конечно, я тебе верю, раз он, по твоим словам, из лучших — значит, так оно и есть… В МУРе вообще ребятки хорошие в основном… Тогда до вечера, жду часам к пяти… Пока!
— Что это ты ему насчет МУРа впаривал? — поинтересовался Меркулов, едва Турецкий отключил связь.
— Откуда это ты, Костя, такие словечки знаешь? «Впаривал»… Надо же!.. — деланно изумился Сан Борисыч.
— От тебя и знаю, — спокойно парировал шеф. — Так что там насчет «хороших ребяток» из МУРа? И главное, с каких пор они у тебя вдруг похорошели?.. Помнится, еще совсем недавно ты тамошних оперов не очень-то жаловал…
— Слушай, я ведь не обо всех высказывался, верно? — отреагировал Саша. — Слава имел в виду конкретно человека, Гнедич его фамилия… Я вот сейчас позвоню Яковлеву-старшему и спрошу, что за опер этот Олег.
— Надо же! А Славке сказал, что его характеристики тебе достаточно! И где ж ты научился, Саня, так лицемерить?..
— От тебя и научился! — не преминул «вернуть должок» Турецкий. — Наслушавшись твоих разговоров с твоим же шефом вот по этому телефончику!..

3

Старший оперуполномоченный МУРа Олег Гнедич исподтишка уже не в первый раз за прошедшие двадцать минут оглядел кабинет легендарного Турецкого и собравшихся в нем людей, из которых знал двоих: Володю Яковлева, сына его собственного шефа Владимира Михайловича Яковлева-старшего, и капитана Галочку Романову… Очаровательную на его взгляд женщину, глядя на которую в жизни не скажешь, что она плюс к своей редкой красоте еще и высококлассный профессионал. О последнем Олег знал не понаслышке, поскольку несколько раз ему доводилось работать с ней в одной оперативно-следственной группе.
Еще двое из присутствующих на совещании — местные прокурорские «важняки» — произвели на Олега неоднозначное впечатление. Валерий Померанцев, в частности, показался Гнедичу несколько высокомерным типом, но, возможно, виновата в этом была его внешность — сам Олег, крепко сколоченный и ярко выраженный блондин, с некоторой подозрительностью относился к красавчикам брюнетам, к коим и причислил Померанцева с первого взгляда… «Поживем — увидим», — решил он.
А вот второй следователь, точнее, «следовательша», Светлана Перова — совсем еще молодая, но очень серьезная на вид блондиночка в очках, ему понравилась сразу. Девушка явно волновалась, судя по всему, трепетала перед Турецким, на которого смотрела предаными, по-детски наивными глазами, ловя каждое слово Александра Борисовича и часто делая пометки в своем блокнотике… Если она еще и профи хороший, с ней они точно сработаются.
Что касается самого хозяина кабинета, Олег старался не демонстрировать повышенный интерес к нему, хотя свободная, почти домашняя манера общения с подчиненными со стороны «важняка» была ему внове. Он все-таки не выдержал и бросил на Турецкого любопытный взгляд, воспользовавшись тем, что Александр Борисович отвлекся на тихий, почти шепотом разговор с Вячеславом Ивановичем Грязновым, сидевшим у торца его стола. «Забавная у него манера носить очки, — подумал Гнедич, всегда придававший значение подобным деталям. — Обычно очки для чтения, когда ими не пользуются, люди на лоб поднимают, а он, наоборот, на кончик носа сдвигает… Впрочем, с такой внешностью его это не портит, хотя и забавно, конечно… Симпатичный мужик, — сделал Олег для себя окончательный вывод. И моложе, чем я думал…»
В этот момент в кабинет постучали и в проеме открывшейся двери возник еще один знакомый Гнедича — Аркаша Лайнер.
— Здравствуйте, прошу прощения за опоздание, — пробормотал он и замер на месте, неуверенно уставившись на Турецкого.
— Ничего страшного, — живо отозвался тот, — проходите и присаживайтесь…
Он кивнул Аркадию на свободный стул и, прервав разговор со Славой, обратился к собравшимся:
— Если кто-то не в курсе, разрешите представить вам коллегу погибшего, господина Лайнера… Аркадий Ильич, все присутствующие в общих чертах с ситуацией уже ознакомлены, а с остальным мы ждали вас… Вы готовы? Если — да, то вам и слово! Уж извините, что прямо с порога…
— Я сам виноват, — еле заметно улыбнулся Аркадий, — застрял в пробке, надо было раньше выезжать… Не получилось, поскольку оформлял на себя Колины дела и… Словом, сами понимаете.
Александр Борисович молча кивнул:
— Ничего страшного… Но, как это, должно быть, вам ясно, представить и определить следственную ситуацию без вашего участия мы целиком и полностью не в состоянии.
Лайнер поспешно положил на стул, так и не присев на него, прозрачную синюю папку-уголок, которую принес прямо в руках. Взгляды всех присутствующих были прикованы к нему, но Лайнера это, как отметил Гнедич, не смущало — в отличие от него самого: когда в начале совещания именно ему пришлось излагать обстоятельства убийства Познеева и рассказывать о первых результатах опроса немногих свидетелей, Олег, к собственному неудовольствию, едва ли не заикался, поскольку находиться в центре внимания не любил… Аркадий, между тем, легко преодолев неловкость, возникшую из-за своего опоздания, уже говорил, повернувшись к присутствующим, вполне спокойно и вдумчиво:
— Я успел более-менее проанализировать все, что знал от Николая о последних его делах, и, думаю, не ошибусь, сказав, что причина убийства кроется именно здесь… Личных врагов у Коли точно не было, а вот по профессиональной линии…
— Вы не могли бы, — мягко прервал его Турецкий, — немного рассказать о Познееве как о человеке? Насколько знаю, вас связывала довольно близкая дружба…
— Да, конечно… — Лайнер вздохнул, и поправил очки. — Коля был удивительно честным парнем и принципиальным до жесткости. И в личной жизни, и, тем более, как следователь… Наверное, это главное, что можно о нем сказать… Что касается работы, его принципиальность была иногда просто прямолинейной, понимаете?..
— Не совсем, — подал голос Вячеслав Иванович Грязнов. — По-моему, принципиальность всегда прямолинейна, а иначе это уже не принципиальность, а конформизм.
— Возможно, я не совсем точно выразился. — Аркадий несколько смущенно покосился на Грязнова. — Просто в жизни иногда приходится идти на какие-то мелкие уступки, чтобы… чтобы в конечном счете добиться главной цели, верно? Ну а Коля даже мелким уступкам предпочитал конфликты, порой крупные, в том числе с начальством… О подозреваемых по его делам я вообще не говорю…
— Ясно, — прервал начавшуюся дискуссию Александр Борисович. — Давайте в таком случае попробуем перейти к конкретным вещам. Вы, как я понял, из всех дел Познеева, которые находились у него в работе, выделили какое-то одно, из-за которого и могла произойти с вашей точки зрения, трагедия?
— Даже не одно, а два, — подтвердил Лайнер. — Первое — дело Башкира, некоего Иванова Юрия Григорьевича…
— А-а-а, — снова прервал говорившего Слава Грязнов, — эта перестрелка в ресторане — он? — Аркадий молча кивнул. — Так, насколько знаю, прижучить его и на сей раз не удалось, дело-то развалилось непосредственно в суде…
Грязнов повернулся к Сан Борисычу и покачал головой:
— Ты его должен помнить, Саша! Сволочь редкостная, но скользкий, как протухшая селедка, — руки по локоть в крови, а до суда вообще дело дошло единственный раз, да и то провалилось с треском… Адвокатишкой у него Шахмин, ты знаешь… Тоже скотина та еще, но язык подвешен на все сто и мозги подходящие, хотя и работают не в том направлении!
— Что за перестрелка? — коротко поинтересовался Турецкий.
— Я бы перестрелкой это не назвал, — спокойно, но твердо возразил Лайнер. — Скорее, заказное убийство двоих граждан Болгарии… Они, правда, как говорится, воздух тоже не озонировали, как косвенно удалось доказать, имели отношение к наркотрафику… Расстреляны прямо в ресторане, среди посетителей Башкир и еще двое его отморозков были их единственными знакомцами, хотя и сидели за другим столиком — как раз с той стороны, откуда стреляли в болгар… Ресторан, правда, большой, «Золотой орел»…
— Почему вы считаете, — спросил Турецкий, — что убийство Познеева может быть связано с Башкиром? Я, кстати, его вспомнил, если не ошибаюсь, он тоже связан с наркобизнесом, во всяком случае, считается весьма близким дружком столь же неуловимого, как он сам, наркобарона… Верно?
— Верно, — хмуро согласился Аркадий. — Он у него выполняет самую грязную работу, можно сказать, придворный киллер… Знают об этом все, а вот доказать… В общем, я почему зацепился за Башкира? Во время следствия этот гад Коле угрожал дважды: лично и через своего адвоката…
— Но ведь дело-то развалилось, в сущности, должно было отправиться в архив?
— Нужно знать Николая, — вздохнул Лайнер. — А Башкир его знал… Коля не собирался сдавать дело в архив, а в день убийства он как раз сидел и анализировал его, я сам видел… Мы немного поговорили об этом, потому что Николай переживал очень из-за развала в суде, я пытался его приободрить… Но понял, что он, как всегда, не отступится. И Шахмин тоже это понимал. Кроме того, за Башкиром тянется слава необыкновенно мстительного типа…
— Ну что ж, лично меня вы убедили, — произнес Турецкий. — Валерий, что скажешь?
— Вполне состоятельная, по-моему, версия, — живо отозвался Померанцев, — весьма перспективная… О Башкире я тоже наслышан!
— Что ж, вот ею и будешь заниматься… Все детали потом… Давайте дальше, Аркадий Ильич.
— Дальше — дело Вени-Моряка… О нем, вероятно, вы тоже наслышаны.
Александр Борисович перебил:
— Думаю, есть смысл напомнить самую суть… Речь идет об известном киллере Арсении Погарцеве, кличка Веня-Моряк… «Прославился» после убийства российского киллера номер один — Грека и его любовницы Магды в Венеции… В данный момент большинство его подельников пребывают в местах не столь отдаленных, но сам Погарцев на свободе, залег на дно… Вы, Аркадий Ильич, полагаете, что у него были основания для покушения на Познеева?
— Видите ли, Погарцев — вам это, конечно, известно — член так называемой матвеевской банды, благодаря Колиным усилиям практически ликвидированной… Среди тех, кого он посадил прочно и надолго, ближайший друг, чуть ли не со школьных лет, Вени, он же глава этих бандюков, Салимов Махмуд, кличка Курок. Так что я думаю, Веня вполне мог отомстить ему за дружка… Тем более что и живут… жили в одном районе…
— Светочка, что ты скажешь? — Александр Борисович окликнул Перову, продолжавшую делать пометки в своем блокнотике.
Девушка подняла голову и, серьезно поглядев на Турецкого, сказала:
— Я думаю, что Аркадий Ильич прав… Мне заниматься именно этой версией?
— Ну что ж… Как говорится, «ты сказала». Теперь, что касается оперативников… Галочка, работать будешь в основном с Померанцевым, по его версии, вам, как говорится, не впервой сотрудничать… С Перовой, если вы не против, Олег Васильевич…
Гнедич поспешно кивнул, довольный тем, что с высокомерным красавчиком Померанцевым ему, судя по всему, сталкиваться придется не часто.
— Теперь далее…
— Александр Борисович, извините… — смущенно перебил его Лайнер. — У меня вообще-то есть еще одна версия… По делу Костина…
— Костина?! — Вячеслав Иванович Грязнов, до этого внимательно слушавший Аркадия, едва не подпрыгнул на стуле. — Так ведь Костиным наша собственная безопасность занималась!..
Он вновь живо развернулся к Турецкому:
— Ты, Сань, скорее всего, не знаешь, по-моему, я тебе не рассказывал… Это так называемое вы-хинское дело, во главе стоял некий Костин, майор милиции… Их почти четыре года не могли вычислить, «мочили», гады, одиноких стариков, проживавших в отдельных квартирах, квартиры, естественно, захватывали… Все участники шайки, увы, офицеры милиции… Ну, и плюс участковые продажные…
— До того, как выяснилось, что они все офицеры милиции, — вежливо возразил Лайнер, — делом занимались мы… То есть Николай… И Костина с поличными взял не кто иной, как присутствующий здесь Олег Гнедич… Не один, конечно.
Александр Борисович одобрительно посмотрел — так же, как и остальные — на Олега, которому немедленно захотелось спрятаться в самый дальний угол. Конечно, ту операцию он отлично помнил, но воспоминания остались далеко не самые приятные: Костин тогда ранил его самого лучшего друга, Ваську Петрашевского, которому в итоге из-за ранения пришлось вовсе уйти с оперативной работы.
— Ну а потом, — продолжил Аркадий, — кто-то в Бутырке дал маху, и Костин заявился на допрос, вооруженный лезвием…
— Точно! — кивнул Слава Грязнов. — Значит, это он на Познеева вашего с бритвой кинулся?..
Лайнер кивнул:
— Николай был крепким мужиком, владел восточными единоборствами… Скрутил его в два счета, медико-психологическую экспертизу тоже он после этого ему назначил. Что было дальше — я не в курсе, на этом у нас дело забрали в соответствующий департамент МВД. Но я слышал, что Костин и по сей момент находится в институте Сербского…
— Все верно, — подал голос Слава Грязнов. — У остальных уже и суд давно позади, так что я не совсем понимаю, почему вы считаете, что дело Костина может быть как-то связано с убийством Познеева.
— Ходили слухи, что у Костина остались на воле сообщники, я помню, был у нас с Николаем разговор об этом… Коля говорил тогда вполне уверенно, что кто-то, причем облеченный высокой должностью, остался «за кадром»… Он собирался заняться расследованием, и тут дело ушло к вам.
Вячеслав Иванович задумчиво посмотрел на Лайнера:
— Пожалуй, я готов с вами согласиться… Уж больно долго пребывает этот тип в условиях больничной палаты, все никак не могут решить — вменяем или нет… Ощущение такое, что кто-то действительно этому способствует… Ну что, Саня, ты-то что молчишь?
— А я думаю, — усмехнулся Турецкий.
— И что надумал?
— Что проверить и эту версию тоже надо… Займусь сам, с твоей помощью!
— Тем более, — добавил Лайнер, — что на Николая не напали, например, с ножом, возможно, зная, что он владеет единоборствами и справиться с Колей даже в компании с кем-то сложно…
— Если так рассуждать, — вмешался Померанцев, — то ни одна версия с киллерами и вовсе не подходит!
— Почему? — поинтересовался Лайнер.
— Да потому, что профессиональный киллер взрывать не станет, а воспользуется любимым способом — огнестрельным оружием.
— Познеева хотели уничтожить наверняка, — возразил Аркадий. — На работе или на выездах его неудобно подлавливать. Единственный подходящий момент — возвращение с работы домой… А где там найдешь пристрельную позицию?.. Сквер — слишком хорошо просматривается, новостройки и заброшенные здания отсутствуют…
Померанцев слегка пожал плечами, но ввязываться в дискуссию не стал. Доставшаяся ему версия подобными аргументами, с точки зрения Валерия, вполне даже подкреплялась. А вот насчет Вени-Моряка, фактически второго по своему страшному мастерству киллера в России, он уверен не был.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Марш Турецкого -. Непотопляемый'


1 2 3 4