Интересно, сколько они уже тут тусуются? Наконец Вероника выбрала шелковое домашнее платье темно-синего цвета — этакий свободный балахон в стиле ранней Пугачевой. Разумеется, на Веронике с ее роскошной фигурой с идеальными пропорциями подобное одеяние смотрелось куда эффектнее. Эта нехитрая мысль порадовала молодую женщину, и она зашла в ванную уже в прекрасном настроении. Джакузи с гидромассажем всегда ее успокаивала, поэтому был шанс, что к столу она выйдет вполне дружелюбно настроенная. А то однажды они с матерью чуть ли неделю не разговаривали из-за того, что Вероника сорвалась при какой-то ее приятельнице. Не то чтобы Веронике было жаль мамину подругу или неловко перед матерью, но подобные размолвки сильно выбивали ее из колеи, нарушая привычный ритм жизни и лишая ее необходимого комфорта. Она уже давно привыкла не думать о том, кто подогреет утром полотенца, приготовит завтрак с точным количеством калорий и вовремя сдаст в химчистку ее одежду.
В это время Екатерина Алексеевна, худощавая дама возраста вынужденной элегантности, мирно ворковала с пожилым адвокатом.
— как, Екатерина Алексеевна, дела у Вероники?
— Борис Савельевич, голубчик, спасибо за ваши хлопоты. Пока все складывается удачно. Она поговорила с Юрием Петровичем Гордеевым, он разобрался в проблеме, решил, что адвокату в дело пока еще вступать рано, и предложил воспользоваться услугами частного детектива. Посоветовал очень толкового молодого человека.
— Как его фамилия?
— Кажется, Грязнов. Да-да, Денис Грязнов.
— Юрий Петрович действительно указал вам на очень толкового специалиста. Я о нем слышал. Денис неоднократно успешно распутывал весьма непростые ситуации, где многие другие специалисты его профиля оказывались бессильны. И что теперь?
— Не знаю еще. Вероника только сегодня к нему ездила. Сейчас расскажет.
Вероника появилась в столовой. Борис Савельевич, несмотря на солидный возраст, едва удержался от того, чтобы не присвистнуть от восхищения. Девушка была необыкновенно хороша. Вьющиеся темные волосы, глаза ярко-синего цвета, эффектная фигура, угадываемая даже под бесформенным балахоном.
— Вероничка, ну как ты съездила к этому детективу?
Кутилина с трудом сдержалась. Неужели она не понимает, что при посторонних столь деликатные проблемы не обсуждают?! И ей, Веронике, плевать, что старый адвокат является другом их семьи и уже лет пятнадцать — поклонником ее матери! Любой человек может выболтать все журналистам. Конечно, лишние упоминания в прессе еще ни одному публичному человеку не помешали, но все же гораздо удобнее, когда это именно такие упоминания, которые тебя полностью устраивают. И, взяв себя в руки, она промурлыкала:
— Мамуль, трудно пока сказать. Я ему объяснила ситуацию. Раз все говорят, что он толковый специалист, значит, сможет разобраться.
— Уверен, деточка, что все прояснится. Юрий Петрович плохого не посоветует, — веско высказался Борис Савельевич.
— Да-да, конечно. Понимаете, у популярности есть свои издержки. Когда тебя начинают узнавать на улице, приходится особенно тщательно заботиться о собственной безопасности. Мамуль, чем ты меня накормишь? — перевела Вероника разговор в кулинарное русло.
Екатерина Алексеевна уже накрыла на стол. В майоликовой тарелке благоухал суп с луком-пореем и креветками, а на плите, Вероника в этом не сомневалась, было много еще чего заманчивого.
— какая ты у меня молодчина. Прямо как у Элизабет Арден на ее фермах красоты. И калории все рассчитаны.
Позже, когда Борис Савельевич ушел, Вероника поделилась с мамой:
— Мам, не знаю я, что сказать об этом Грязнове. Похоже, что он не очень понимает, насколько жесток мир балета. Он же обычный, средненький человек. Ну детектив неплохой… так говорят. Но у нас же случай совсем не стандартный! Откуда ему знать, какие интриги плетутся вокруг популярных исполнителей, тем более в балете? Я ему еще даже не сказала о своих главных подозрениях по поводу Макарова. А то он меня на первый раз совсем счел бы сумасшедшей.
— Лапочка, не волнуйся. У них же там целое детективное агентство. Они тщательно все изучат и разберутся. Бизнесмены сразу нанимают профессионалов, как только заподозрят что-нибудь неладное. Это же происходит на интуитивном уровне. Вдруг тебе как-то не по себе становится, когда ты идешь по улице. А потом оказывается, что там киллер тебя выслеживал.
— Хватит, мама! — Балерина с раздражением отодвинула тарелку. — Что ты вдруг про киллеров?! Ко мне это не имеет никакого отношения!
— Зайчик, сейчас такое время, все успешные люди подвергаются опасности. А в нашей стране, где завистник на завистнике сидит и завистником погоняет, — особенно! Мало ли что взбрело в голову какому-нибудь сумасшедшему? Ведь только единицы понимают, что ты своего успеха добилась адским трудом. Небось любая дурочка из провинции считает, что она тоже так могла бы.
— А еще эти балетные критики, которые батмана от арабеска не отличают. Вроде бы мой пресс-агент неплохо с журналистами работает, а все равно время от времени проскальзывает в газетах — «Кутилина недовертела фуэте», «У Кутилиной сухая стопа», «Кутилина плохо чувствует партнера». Какое это имеет значение, когда народ в «Россию» ломится?! Кто еще из балетных такой зал может собрать на свой сольник?!
— Вероничка, ты бы отдохнула, — предложила мать.
— Да, мамуль, я пойду к себе. Полежу, видик посмотрю.
Вероника зашла в свою спальню, растянулась на огромной тахте и серьезно задумалась.
Ситуация с Макаровым ее серьезно тревожила. Во-первых, она привыкла побеждать, а не проигрывать. Во-вторых, именно на Макарова она сделала ставку, отклонив другие выгодные предложения. Ее подкупило, что он не только обладает достаточным состоянием, чтобы обеспечить ей достойный уровень жизни. Забавно, однажды она попросила своего пресс-агента запустить утку в желтую прессу, что на женщину уровня Вероники Кутилиной нужно тратить не менее двухсот тысяч долларов в месяц. С того момента ее стали окружать мужчины, готовые платить такие деньги, и более того. Никто даже не ставил под сомнение размер материальной компенсации. Каким-нибудь фотомоделям такие суммы и не снились.
Вероника достаточно рано поняла, что умеет управлять людьми. Добиться своего можно всегда, даже если придется воспользоваться не совсем стандартными путями.
Что бы с ней было, если б она проводила дни и ночи напролет у балетного станка? Ну конечно, техника бы улучшилась, но она и так вполне достойная, чтобы держать внимание зала. Обывателю плевать на чистоту позиций, он хочет видеть красоту. Красоту, вашу мать! А она, Вероника Кутилина, и была живым воплощением современного идеала женской внешности. Высокая, пропорционально сложенная, с длиннющими ногами, достаточно полной для балерины грудью. Ведь изначально балет был искусством именно эротическим. А все об этом как-то подзабыли! раньше в театр приходили посмотреть на женщину в короткой юбочке и трико, что во времена кринолинов было более чем смело. Все эти фуэте, антраша и стояние на пуантах нужны были лишь для приличия. И между прочим, самым главным для примы во все времена было умение выбрать могущественного покровителя! а не в позиции правильно стоять.
Вероника включила кондиционер и вдохнула полной грудью.
Жаль, что в наше время несколько усложнился выбор балетных меценатов. Раньше все было проще — есть царь или король, а также его приближенные. И эти приближенные часто были балетными примами. Иерархия как и среди девочек у балетного станка, все рассчитано до миллиметра. Сейчас, к сожалению, президенты не берут себя любовниц из Большого театра.
5
Денис отрядил в дозор за потенциальным отравителем Макаровым одного из двух оставшихся в его распоряжении оперативников — Севу Голованова. Филя Агеев не мог вести слежку, потому что был занят: по-прежнему чинил этот треклятый «фольксваген», а сам Денис не мог по той же причине — Филя чинил его машину, а значит, ездить пока что было не на чем. Он, правда, пытался робко намекнуть Филе, что еще вчера машина работала, ведь он же сам, в конце концов, на ней приехал в «Глорию». Филя веско возразил:
— Если тачка ездит, это еще не значит, что она работает.
У Дениса имелись следующие сведения, которыми он снабдил Голованова.
Дмитрию Семеновичу Макарову сорок девять лет, он очень состоятельный человек, но чем конкретно занят — понять невозможно, поскольку сфера его интересов очень широка. В начале девяностых он был банкиром, а теперь вроде бы отошел от активного бизнеса, учредил благотворительный фонд «Finikietc» и вовсе стал меценатом. Вкладывает деньги в театр, кино, посылает русских художников в Италию и Скандинавию и так далее. Коллекционирует живопись и всякие старинные побрякушки, что называется звучным словом «антиквариат». Словом, ведет себя Дмитрий Семенович как и положено богатому русскому человеку, который богат не по рождению, поскольку рождение это состоялось еще в 1954 году, то есть при советской власти, а в результате собственных усилий. И как многие другие, его недавно сколоченный капитал отдает запашком.
Макаров женат, у него двое взрослых сыновей (23 и 27 лет, старший Артем — военный летчик, младший Сергей — маркетолог в консалтинговой фирме, специализирующийся на выборах губернаторов). С женой, Ираидой Леонидовной, Макаров не живет и, вероятно, поэтому поддерживает хорошие отношения. Она известный хирург-офтальмолог. А вот в личной жизни Макарова большой пробел. Ни до балерины Кутилиной, ни после нее (хотя не так уж много времени прошло) никаких следов увлечения слабым полом. А ведь это как-то противоестественно…
Наверно, сделал вывод Денис, женщины у него были, не могло же не быть, чай, не монах. Просто Макаров свою личную жизнь, вероятней всего, держал в секрете от падких на такую информацию СМИ. С Кутилиной, разумеется, это не прошло, ей любое упоминание в прессе — очко в копилку, вот он и мелькал последнее время на голубом экране и в таблоидах. Между прочим, стоило взять на заметку и такой тезис: не эта ли публичность отношений и достала в первую очередь Дмитрия Семеновича, явившись причиной разрыва? Но травить-то ее зачем, прости господи? Неужели он, такой многоопытный бизнесмен, не может найти безопасный способ, чтобы избавиться от своих финансовых обязательств перед ней или ее импресарио?!
…Сева Голованов заглушил двигатель еще за три особняка до коттеджа Макарова. Оставив машину в тени выгоревшей под солнцем акации, он, внимательно осматриваясь, пошел вдоль каменного, с витиеватыми башнями, забора. В маленьких бойницах этих башен на Голованова красными лучами вечернего солнца посверкивали объективы видеокамер слежения. Он тут же, согнувшись над кроссовкой, прижался вплотную к забору и дальше двинулся по нескошенной, жухлой траве, ощущая за каменной стеной преследовавшее его дыхание большой собаки.
Коттедж Макарова, тоже окруженный высоким кирпичным забором, имел лишь одну камеру над железными воротами. Но так же поблескивало красным отблеском и единственное полукруглое окно на башне этого, больше похожего на вычурный замок, трехэтажного особняка.
Голованов, сорвав у дороги лопух, небрежно обмахиваясь им, беспечно пошел в противоположную сторону. Он пересек городскую трассу и заметил напротив коттеджного поселка несколько старых частных домов вдоль дороги. Одна из покосившихся, полуразваленных избушек с упавшим уже кое-где забором привлекла его внимание высокими садовыми деревьями на участке. Испугав грызунов в высокой траве, Голованов наконец выбрал высокую старую яблоню и в несколько секунд забрался на нее. Вооружившись биноклем, он начал обзор. Территорию коттеджа Макарова из-за высокого забора все равно видно было плохо. Но тем не менее Голованов заметил край бассейна и хаотично двигающихся по его кромке полуголых людей, преимущественно мужчин, а также изнывающего от безделья охранника возле железных ворот. Наводя резкость на лица мелькавших людей, Голованов заметил их раздражение…
Вскоре ворота автоматически распахнулись, и во двор въехал черный джип «гелентваген». Значки «мерседеса» у него были и спереди, и сзади.
— Ага, — пробормотал Сева, — хозяин явился…
Из машины вышли трое мужчин и скрылись за фасадом дома. Голованов убрал бинокль и бесшумно спрыгнул на землю. Но неудачно — одной ногой он угодил в муравейник. Попрыгав и отряхнувшись, он поспешил назад, в коттеджный поселок. И уже несколько минут спустя, сидя в своей «шестерке», слава богу не нагревшейся на солнцепеке, а скрываемой тенью акации, заметил, как сначала со стороны особняка Макарова появился, гремя на всю округу ухающей музыкой, серебристый «БМВ» и следом — красный «пежо» с открытым верхом.
— Угу. Детки разбежались, — сказал сам себе Сева.
…Солнце почти скрылось за тарелкой спутниковой антенны на крыше особняка, и возле открытого окна над ухом Севы запищали комары. Он, лениво отмахиваясь, уже зевал, поглядывая на часы, как вдруг мимо него неслышно прокатил «гелентваген» и, съехав за пределами видимости на городскую трассу, взревел двигателем, судя по звуку, быстро удаляясь. Голованов завел машину и поехал следом. Но сделать это было не так-то просто. В надвигающихся сумерках «гелентваген», включив только габаритные огни, то летел по шоссе стрелой, распугивая редкие машины, то вдруг резко перестраивался и тащился по правой стороне за каким-нибудь грузовиком.
— Ну и орлы у него! — восхищенно выдохнул Голованов, в очередной раз притормаживая и прячась за рейсовым автобусом.
Через полчаса они добрались до города и поехали по полупустым московским улицам. А еще через двадцать минут были в центре. «Гелентваген» свернул с Нового Арбата и припарковался под сияющими огнями казино «Корона», над входом которого висела самая настоящая корона в диаметре, наверно, метра два. Но тут оказалось, что его клиентов игорное заведение вовсе не интересовало, четверо мужчин вдруг двинулись в противоположную от неоновых огней сторону и вскоре скрылись в темной арке с небольшой лестницей. Голованов чертыхнулся про себя и побежал следом. Арка вела на старый Арбат. Оказавшись среди праздношатающихся людей, Голованов рванул сначала в одну сторону, затем, обгоняя подвыпившую студенческую компанию, быстро зашагал в другую и, наконец, узнал удаляющуюся четверку по лысой голове одного из высоких телохранителей Макарова. Возле театра Вахтангова давали представление самодеятельные артисты, и, пользуясь возникшей толчеей, Голованов догнал Макарова с охранниками и пошел уже в нескольких шагах позади лысого.
— … и цветы закажи! — услышал он распоряжение Макарова. — Позвонишь потом.
Голованов пригнул голову, весь обратившись в слух, но тут неподалеку, скверно подражая Высоцкому, запел уличный бард, и то, что говорил Макаров, стало не слышно.
Они прошли полторы сотни метров в направлении Смоленской площади. Вдруг лысый охранник резко развернулся. Голованов тут же схватил за рукав первого же шедшего навстречу мужчину и, вынув из-за уха специально припасенную сигарету, попросил огоньку. Охрана застыла напротив освещенного шумного подъезда, куда степенно вошел Макаров.
Голованов, затянувшись сигаретой, благодарно кивнул прохожему и, покосившись на вывеску, прошел мимо. Там было написано: «Театрально-концертный центр». Голованов свернул за угол. Обойдя здание, нашел служебный вход, но он был заперт. Тогда он вернулся к центральному подъезду и открыл тяжелую стеклянную дверь, за которой на контроле стояли улыбающаяся древняя старушка и розовощекий молодой детина.
— Добрый вечер! — шикарно улыбнулся Голованов. — Вот, я не успел купить билет. А где тут касса, собственно?
Бабуля отчего-то нахмурилась.
— У нас нет кассы, молодой человек. И билеты все проданы!
— Да? — Голованов искренне расстроился. — А я всю неделю мечтал попасть на этот спектакль! Может, как-нибудь, а? — И Голованов засунул руку в карман джинсов.
— Это концерт! — поджала губы старушка.
— Вообще-то там есть два места, — вмешался детина, недвусмысленно заглядывая Севе в глаза. — В партере. По полторы тысячи. Ну так как?
Голованов моргнул, потер потный лоб и поспешил выйти на улицу. Затем быстро обошел здание и забарабанил в закрытую дверь служебного входа. Ее через несколько минут открыл охранник с кружкой в руке.
— Слышь, друг! — Голованов тут же сунул ему в ладонь десять баксов. — Я жить не могу без этого концерта! Ты бы меня пустил на этот… на балкон, а?
Охранник, засунув дубинку под мышку и скомкав в кулаке купюру, прижался к стене, пропуская Севу внутрь.
— По коридору и налево, вверх по лестнице, — скомандовал он. — Быстрей, там уже поют!
Натыкаясь в полумраке на колонны, Голованов наконец попал на балкон.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Падший ангел'
1 2 3 4 5
В это время Екатерина Алексеевна, худощавая дама возраста вынужденной элегантности, мирно ворковала с пожилым адвокатом.
— как, Екатерина Алексеевна, дела у Вероники?
— Борис Савельевич, голубчик, спасибо за ваши хлопоты. Пока все складывается удачно. Она поговорила с Юрием Петровичем Гордеевым, он разобрался в проблеме, решил, что адвокату в дело пока еще вступать рано, и предложил воспользоваться услугами частного детектива. Посоветовал очень толкового молодого человека.
— Как его фамилия?
— Кажется, Грязнов. Да-да, Денис Грязнов.
— Юрий Петрович действительно указал вам на очень толкового специалиста. Я о нем слышал. Денис неоднократно успешно распутывал весьма непростые ситуации, где многие другие специалисты его профиля оказывались бессильны. И что теперь?
— Не знаю еще. Вероника только сегодня к нему ездила. Сейчас расскажет.
Вероника появилась в столовой. Борис Савельевич, несмотря на солидный возраст, едва удержался от того, чтобы не присвистнуть от восхищения. Девушка была необыкновенно хороша. Вьющиеся темные волосы, глаза ярко-синего цвета, эффектная фигура, угадываемая даже под бесформенным балахоном.
— Вероничка, ну как ты съездила к этому детективу?
Кутилина с трудом сдержалась. Неужели она не понимает, что при посторонних столь деликатные проблемы не обсуждают?! И ей, Веронике, плевать, что старый адвокат является другом их семьи и уже лет пятнадцать — поклонником ее матери! Любой человек может выболтать все журналистам. Конечно, лишние упоминания в прессе еще ни одному публичному человеку не помешали, но все же гораздо удобнее, когда это именно такие упоминания, которые тебя полностью устраивают. И, взяв себя в руки, она промурлыкала:
— Мамуль, трудно пока сказать. Я ему объяснила ситуацию. Раз все говорят, что он толковый специалист, значит, сможет разобраться.
— Уверен, деточка, что все прояснится. Юрий Петрович плохого не посоветует, — веско высказался Борис Савельевич.
— Да-да, конечно. Понимаете, у популярности есть свои издержки. Когда тебя начинают узнавать на улице, приходится особенно тщательно заботиться о собственной безопасности. Мамуль, чем ты меня накормишь? — перевела Вероника разговор в кулинарное русло.
Екатерина Алексеевна уже накрыла на стол. В майоликовой тарелке благоухал суп с луком-пореем и креветками, а на плите, Вероника в этом не сомневалась, было много еще чего заманчивого.
— какая ты у меня молодчина. Прямо как у Элизабет Арден на ее фермах красоты. И калории все рассчитаны.
Позже, когда Борис Савельевич ушел, Вероника поделилась с мамой:
— Мам, не знаю я, что сказать об этом Грязнове. Похоже, что он не очень понимает, насколько жесток мир балета. Он же обычный, средненький человек. Ну детектив неплохой… так говорят. Но у нас же случай совсем не стандартный! Откуда ему знать, какие интриги плетутся вокруг популярных исполнителей, тем более в балете? Я ему еще даже не сказала о своих главных подозрениях по поводу Макарова. А то он меня на первый раз совсем счел бы сумасшедшей.
— Лапочка, не волнуйся. У них же там целое детективное агентство. Они тщательно все изучат и разберутся. Бизнесмены сразу нанимают профессионалов, как только заподозрят что-нибудь неладное. Это же происходит на интуитивном уровне. Вдруг тебе как-то не по себе становится, когда ты идешь по улице. А потом оказывается, что там киллер тебя выслеживал.
— Хватит, мама! — Балерина с раздражением отодвинула тарелку. — Что ты вдруг про киллеров?! Ко мне это не имеет никакого отношения!
— Зайчик, сейчас такое время, все успешные люди подвергаются опасности. А в нашей стране, где завистник на завистнике сидит и завистником погоняет, — особенно! Мало ли что взбрело в голову какому-нибудь сумасшедшему? Ведь только единицы понимают, что ты своего успеха добилась адским трудом. Небось любая дурочка из провинции считает, что она тоже так могла бы.
— А еще эти балетные критики, которые батмана от арабеска не отличают. Вроде бы мой пресс-агент неплохо с журналистами работает, а все равно время от времени проскальзывает в газетах — «Кутилина недовертела фуэте», «У Кутилиной сухая стопа», «Кутилина плохо чувствует партнера». Какое это имеет значение, когда народ в «Россию» ломится?! Кто еще из балетных такой зал может собрать на свой сольник?!
— Вероничка, ты бы отдохнула, — предложила мать.
— Да, мамуль, я пойду к себе. Полежу, видик посмотрю.
Вероника зашла в свою спальню, растянулась на огромной тахте и серьезно задумалась.
Ситуация с Макаровым ее серьезно тревожила. Во-первых, она привыкла побеждать, а не проигрывать. Во-вторых, именно на Макарова она сделала ставку, отклонив другие выгодные предложения. Ее подкупило, что он не только обладает достаточным состоянием, чтобы обеспечить ей достойный уровень жизни. Забавно, однажды она попросила своего пресс-агента запустить утку в желтую прессу, что на женщину уровня Вероники Кутилиной нужно тратить не менее двухсот тысяч долларов в месяц. С того момента ее стали окружать мужчины, готовые платить такие деньги, и более того. Никто даже не ставил под сомнение размер материальной компенсации. Каким-нибудь фотомоделям такие суммы и не снились.
Вероника достаточно рано поняла, что умеет управлять людьми. Добиться своего можно всегда, даже если придется воспользоваться не совсем стандартными путями.
Что бы с ней было, если б она проводила дни и ночи напролет у балетного станка? Ну конечно, техника бы улучшилась, но она и так вполне достойная, чтобы держать внимание зала. Обывателю плевать на чистоту позиций, он хочет видеть красоту. Красоту, вашу мать! А она, Вероника Кутилина, и была живым воплощением современного идеала женской внешности. Высокая, пропорционально сложенная, с длиннющими ногами, достаточно полной для балерины грудью. Ведь изначально балет был искусством именно эротическим. А все об этом как-то подзабыли! раньше в театр приходили посмотреть на женщину в короткой юбочке и трико, что во времена кринолинов было более чем смело. Все эти фуэте, антраша и стояние на пуантах нужны были лишь для приличия. И между прочим, самым главным для примы во все времена было умение выбрать могущественного покровителя! а не в позиции правильно стоять.
Вероника включила кондиционер и вдохнула полной грудью.
Жаль, что в наше время несколько усложнился выбор балетных меценатов. Раньше все было проще — есть царь или король, а также его приближенные. И эти приближенные часто были балетными примами. Иерархия как и среди девочек у балетного станка, все рассчитано до миллиметра. Сейчас, к сожалению, президенты не берут себя любовниц из Большого театра.
5
Денис отрядил в дозор за потенциальным отравителем Макаровым одного из двух оставшихся в его распоряжении оперативников — Севу Голованова. Филя Агеев не мог вести слежку, потому что был занят: по-прежнему чинил этот треклятый «фольксваген», а сам Денис не мог по той же причине — Филя чинил его машину, а значит, ездить пока что было не на чем. Он, правда, пытался робко намекнуть Филе, что еще вчера машина работала, ведь он же сам, в конце концов, на ней приехал в «Глорию». Филя веско возразил:
— Если тачка ездит, это еще не значит, что она работает.
У Дениса имелись следующие сведения, которыми он снабдил Голованова.
Дмитрию Семеновичу Макарову сорок девять лет, он очень состоятельный человек, но чем конкретно занят — понять невозможно, поскольку сфера его интересов очень широка. В начале девяностых он был банкиром, а теперь вроде бы отошел от активного бизнеса, учредил благотворительный фонд «Finikietc» и вовсе стал меценатом. Вкладывает деньги в театр, кино, посылает русских художников в Италию и Скандинавию и так далее. Коллекционирует живопись и всякие старинные побрякушки, что называется звучным словом «антиквариат». Словом, ведет себя Дмитрий Семенович как и положено богатому русскому человеку, который богат не по рождению, поскольку рождение это состоялось еще в 1954 году, то есть при советской власти, а в результате собственных усилий. И как многие другие, его недавно сколоченный капитал отдает запашком.
Макаров женат, у него двое взрослых сыновей (23 и 27 лет, старший Артем — военный летчик, младший Сергей — маркетолог в консалтинговой фирме, специализирующийся на выборах губернаторов). С женой, Ираидой Леонидовной, Макаров не живет и, вероятно, поэтому поддерживает хорошие отношения. Она известный хирург-офтальмолог. А вот в личной жизни Макарова большой пробел. Ни до балерины Кутилиной, ни после нее (хотя не так уж много времени прошло) никаких следов увлечения слабым полом. А ведь это как-то противоестественно…
Наверно, сделал вывод Денис, женщины у него были, не могло же не быть, чай, не монах. Просто Макаров свою личную жизнь, вероятней всего, держал в секрете от падких на такую информацию СМИ. С Кутилиной, разумеется, это не прошло, ей любое упоминание в прессе — очко в копилку, вот он и мелькал последнее время на голубом экране и в таблоидах. Между прочим, стоило взять на заметку и такой тезис: не эта ли публичность отношений и достала в первую очередь Дмитрия Семеновича, явившись причиной разрыва? Но травить-то ее зачем, прости господи? Неужели он, такой многоопытный бизнесмен, не может найти безопасный способ, чтобы избавиться от своих финансовых обязательств перед ней или ее импресарио?!
…Сева Голованов заглушил двигатель еще за три особняка до коттеджа Макарова. Оставив машину в тени выгоревшей под солнцем акации, он, внимательно осматриваясь, пошел вдоль каменного, с витиеватыми башнями, забора. В маленьких бойницах этих башен на Голованова красными лучами вечернего солнца посверкивали объективы видеокамер слежения. Он тут же, согнувшись над кроссовкой, прижался вплотную к забору и дальше двинулся по нескошенной, жухлой траве, ощущая за каменной стеной преследовавшее его дыхание большой собаки.
Коттедж Макарова, тоже окруженный высоким кирпичным забором, имел лишь одну камеру над железными воротами. Но так же поблескивало красным отблеском и единственное полукруглое окно на башне этого, больше похожего на вычурный замок, трехэтажного особняка.
Голованов, сорвав у дороги лопух, небрежно обмахиваясь им, беспечно пошел в противоположную сторону. Он пересек городскую трассу и заметил напротив коттеджного поселка несколько старых частных домов вдоль дороги. Одна из покосившихся, полуразваленных избушек с упавшим уже кое-где забором привлекла его внимание высокими садовыми деревьями на участке. Испугав грызунов в высокой траве, Голованов наконец выбрал высокую старую яблоню и в несколько секунд забрался на нее. Вооружившись биноклем, он начал обзор. Территорию коттеджа Макарова из-за высокого забора все равно видно было плохо. Но тем не менее Голованов заметил край бассейна и хаотично двигающихся по его кромке полуголых людей, преимущественно мужчин, а также изнывающего от безделья охранника возле железных ворот. Наводя резкость на лица мелькавших людей, Голованов заметил их раздражение…
Вскоре ворота автоматически распахнулись, и во двор въехал черный джип «гелентваген». Значки «мерседеса» у него были и спереди, и сзади.
— Ага, — пробормотал Сева, — хозяин явился…
Из машины вышли трое мужчин и скрылись за фасадом дома. Голованов убрал бинокль и бесшумно спрыгнул на землю. Но неудачно — одной ногой он угодил в муравейник. Попрыгав и отряхнувшись, он поспешил назад, в коттеджный поселок. И уже несколько минут спустя, сидя в своей «шестерке», слава богу не нагревшейся на солнцепеке, а скрываемой тенью акации, заметил, как сначала со стороны особняка Макарова появился, гремя на всю округу ухающей музыкой, серебристый «БМВ» и следом — красный «пежо» с открытым верхом.
— Угу. Детки разбежались, — сказал сам себе Сева.
…Солнце почти скрылось за тарелкой спутниковой антенны на крыше особняка, и возле открытого окна над ухом Севы запищали комары. Он, лениво отмахиваясь, уже зевал, поглядывая на часы, как вдруг мимо него неслышно прокатил «гелентваген» и, съехав за пределами видимости на городскую трассу, взревел двигателем, судя по звуку, быстро удаляясь. Голованов завел машину и поехал следом. Но сделать это было не так-то просто. В надвигающихся сумерках «гелентваген», включив только габаритные огни, то летел по шоссе стрелой, распугивая редкие машины, то вдруг резко перестраивался и тащился по правой стороне за каким-нибудь грузовиком.
— Ну и орлы у него! — восхищенно выдохнул Голованов, в очередной раз притормаживая и прячась за рейсовым автобусом.
Через полчаса они добрались до города и поехали по полупустым московским улицам. А еще через двадцать минут были в центре. «Гелентваген» свернул с Нового Арбата и припарковался под сияющими огнями казино «Корона», над входом которого висела самая настоящая корона в диаметре, наверно, метра два. Но тут оказалось, что его клиентов игорное заведение вовсе не интересовало, четверо мужчин вдруг двинулись в противоположную от неоновых огней сторону и вскоре скрылись в темной арке с небольшой лестницей. Голованов чертыхнулся про себя и побежал следом. Арка вела на старый Арбат. Оказавшись среди праздношатающихся людей, Голованов рванул сначала в одну сторону, затем, обгоняя подвыпившую студенческую компанию, быстро зашагал в другую и, наконец, узнал удаляющуюся четверку по лысой голове одного из высоких телохранителей Макарова. Возле театра Вахтангова давали представление самодеятельные артисты, и, пользуясь возникшей толчеей, Голованов догнал Макарова с охранниками и пошел уже в нескольких шагах позади лысого.
— … и цветы закажи! — услышал он распоряжение Макарова. — Позвонишь потом.
Голованов пригнул голову, весь обратившись в слух, но тут неподалеку, скверно подражая Высоцкому, запел уличный бард, и то, что говорил Макаров, стало не слышно.
Они прошли полторы сотни метров в направлении Смоленской площади. Вдруг лысый охранник резко развернулся. Голованов тут же схватил за рукав первого же шедшего навстречу мужчину и, вынув из-за уха специально припасенную сигарету, попросил огоньку. Охрана застыла напротив освещенного шумного подъезда, куда степенно вошел Макаров.
Голованов, затянувшись сигаретой, благодарно кивнул прохожему и, покосившись на вывеску, прошел мимо. Там было написано: «Театрально-концертный центр». Голованов свернул за угол. Обойдя здание, нашел служебный вход, но он был заперт. Тогда он вернулся к центральному подъезду и открыл тяжелую стеклянную дверь, за которой на контроле стояли улыбающаяся древняя старушка и розовощекий молодой детина.
— Добрый вечер! — шикарно улыбнулся Голованов. — Вот, я не успел купить билет. А где тут касса, собственно?
Бабуля отчего-то нахмурилась.
— У нас нет кассы, молодой человек. И билеты все проданы!
— Да? — Голованов искренне расстроился. — А я всю неделю мечтал попасть на этот спектакль! Может, как-нибудь, а? — И Голованов засунул руку в карман джинсов.
— Это концерт! — поджала губы старушка.
— Вообще-то там есть два места, — вмешался детина, недвусмысленно заглядывая Севе в глаза. — В партере. По полторы тысячи. Ну так как?
Голованов моргнул, потер потный лоб и поспешил выйти на улицу. Затем быстро обошел здание и забарабанил в закрытую дверь служебного входа. Ее через несколько минут открыл охранник с кружкой в руке.
— Слышь, друг! — Голованов тут же сунул ему в ладонь десять баксов. — Я жить не могу без этого концерта! Ты бы меня пустил на этот… на балкон, а?
Охранник, засунув дубинку под мышку и скомкав в кулаке купюру, прижался к стене, пропуская Севу внутрь.
— По коридору и налево, вверх по лестнице, — скомандовал он. — Быстрей, там уже поют!
Натыкаясь в полумраке на колонны, Голованов наконец попал на балкон.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Падший ангел'
1 2 3 4 5