Здесь выложена электронная книга Мертвая вода автора по имени Валентинов Иван. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Валентинов Иван - Мертвая вода.
Размер архива с книгой Мертвая вода равняется 40.71 KB
Мертвая вода - Валентинов Иван => скачать бесплатную электронную книгу
Валентинов Иван
Мертвая вода
Иван Валентинов
Мертвая вода
Сначала неизбежно идут: мысль, фантазия,
сказка. За ними шествует научный расчет, и
уже в конце концов исполнение венчает мысль.
К.Циолковский
1
...В просторной горнице махорочный дым лежал плотными слоями - один над другим. Окна и печная труба были закрыты - гроза бушевала третий час. Казалось, во всем мире ничего уже не осталось, кроме яростных фиолетовых всполохов и пенных потоков воды. При каждом ударе грома лесник крестился и что-то бубнил, задрав сивую и даже на взгляд жесткую, как конский хвост, бороду. Невольные его постояльцы посмеивались, но и им было чуточку жутко - в России могучие грозы редки. Их же ненастье едва не прихватило в лесу, где в этакий ливень и под шатровой елкой вымокнешь до последней нитки. К дому лесника они подбежали одновременно с разных сторон, когда первые полновесные капли уже стукали в тесовый навес над крыльцом. Столкнулись в дверях, рассмеялись. А сейчас слюнявят самокрутки у непокрытого стола, сколоченного из полуторавершковых липовых досок, стряхивают пепел в щербатый, отслуживший свой век, чугунок. Непогода и вынужденное безделье сближают незнакомых людей, и под мерный шум дождя завязывается беседа.
- Ну, вот, секретарь наш и говорит: "Ты, Алексей, желтый и морщеный стал, как гриб-сморчок. Давай-ка к докторам, пускай разберутся по науке, а то зачахнешь..."
Я сначала уперся, а потом - сам чую, дело дрянь. И пошел. Лекари меня, как барышники коня на ярмарке, обсмотрели, обслушали, обстукали. Ну и приговорили к высылке, потому как в городе да на заводе я бы быстренько в ящик сыграл. Сообщили куда надо и мне тоже объяснили. А тут как раз в этих вот палестинах потребовались люди твердые, с партийной закалкой, чтоб помочь местным жителям разобраться в обстановке, добить классового врага и выйти на светлую дорогу жизни. Пока доктора меня лечили, товарищи уже все обмозговали. Как тут поперек пойдешь, когда есть решение, есть партийная дисциплина? Да по чести говоря, уж если кого посылать, так таких, как я, ежели здоровье в расчет не брать: бобыль бобылем - родителей нет давно, жену да детишек за делами и хлопотами не успел завести, значит, на подъем легок. Семейному-то труднее...
- Ну, не вовсе же бобыль! Братья-сестры ведь есть?
- Никого. Был брат, да срубил его еще в девятнадцатом не то деникинец, не то казак из беляков... Слушай, а может, мы с тобой родичи? Я вот гляжу на тебя, ну вроде как в зеркало... Ты родом-то откуда?
- Местный... Из Прохоровки.
- Соседи - из окна в окно верст шестьсот. Далековато...
- А что похожи - верно. Чудно даже...
Они и в самом деле были похожи немного. Только тот, что назвался местным, был покрепче, посвежее и имел на левом виске отметину - свежий рубец, круто изогнутый, как серп.
- Где это тебя?
- Мельника тут одного, мироеда, тряхнули... Ну, а он все патроны расстрелял, обрез бросил и стал с топором за притолоку. Если бы я не поберегся - конец. И так еле очухался, да и поныне иной раз голова болит невыносимо...
- Вот оно что... Мы, значит, с тобой теперь вроде как однополчане. Только ты старослужащий, а я - новобранец. И, видать, не зря мне наган всучили, думал не нужен, а тут, глядишь, и очень даже потребуется. Волки водятся или того хуже...
- Не трусь. За наган попусту хвататься - людей смешить и себя ронять. Это на самый что ни на есть крайний случай.
- Понятно. Ну, а теперь ты куда?
- В район, а оттуда домой, в Прохоровку. Я же со станции, в городе в больнице лежал.
- Как со станции? Ведь и я оттуда, и тоже в район... А выскочил-то ты здесь мне навстречу. И у поезда тебя не видал...
- Чудо-человек, ты же приезжий - пока на станции дорогу спросил, пока огляделся, я уж был далеко. Вот и обогнал. А грозу приметил - назад. Лесника-то этого, Федора Ермолаича, давно знаю и дом его тоже... Понял?
- Теперь понял. А то, знаешь, сомнение взяло...
- Ну и правильно! Лучше засомневаться, чем рот разинуть. Осторожность не вредит, а вовсе даже наоборот.
Гроза кончилась. С крыши падали редкие звонкие капли. Солнце светило вовсю, горланил петух, на опушке трещали сороки, трясли хвостиками. Над огородом от черной земли поднимался прозрачный пар. Все было чисто вымытое, сверкающее, веселое - мелкий лист на березах, цветистое разнотравье лесной полянки и даже ощетиненный колючками чертополох у плетня.
- Ну что же, однополчанин-новобранец, ты еще отдыхай, а я пойду.
- Отдохнул уже. Вместе пойдем, веселее. Засветло в район доберемся?
- Да тут ходу часа полтора, не более. Пусть два - ходок ты, видать, не больно прыткий. К обеду будем.
- Тогда пошли...
Они простились с хозяином и взяли свой небогатый багаж. Залился лаем выскочивший из будки пес, взвизгнули ржавые петли старой калитки. И вот уже надвинулась стена леса, дорога нырнула под зеленый свод.
...Глубок и темен овраг. Волчий угол. В непролазную и непроглядную гущу переплелись крушина и бузина, орешник и ольховник. Папоротник - сплошным ковром, до пояса. А под ним - кучи гнилого валежника и трухлявые пни. В крутые откосы вцепились могучими корнями темные ели. По дну невидимый бежит ручей, разливается мелкой лужицей по твердой красной глине, пробирается через навал упавших стволов.
Поверху проложена дорога. Справа овраг, слева - поле: вика с овсом. Редко ходят по дороге, еще реже ездят. Колеи почти не видны в густой траве, под веселым покровом бело-желтой ромашки, малинового кипрея, синих колокольчиков.
Шли по дороге двое. Один отстал на шаг, оглянулся, сунул, руку за пазуху, блеснула сталь... Короткий стон, сдавленный хрип. Вниз, вниз тяжелое тело волоклось по склону, приминало траву, ломало папоротник. На дне, у самого ручья, быстро выросла горка сухих сучьев. Сверху навалено полуистлевшее осиновое бревно. Сыро здесь, сумеречно даже в летний полдень. Люди не придут - нечего им делать в овраге, ни ягод, ни грибов. Звери могут учуять - лисы, волки. Заберутся, порвут, обглодают. Докончат дело мелкие ползучие твари. И останутся вскоре только желтые кости...
Шли по дороге над оврагом двое. Теперь шагал один - быстро, почти бегом. Кончилось поле, забелели вокруг молодые березы, зашелестели широкие, серебристо-матовые с внутренней стороны листья лещины. На опушке человек остановился, присел на пенек, свернул козью ножку. Закурив, достал пачку бумаг и - отдельно - маленькую красную книжечку. Читал внимательно и прятал документы один за другим во внутренний карман пиджака. Потом встал, огляделся и, не спеша, направился к белевшим вдали окраинным домам городка. В кармане у него лежал партийный билет на имя Егорова Алексея Ивановича, а также разные справки и характеристики, подтверждавшие, что он - слесарь вагоноремонтных мастерских, участник гражданской войны направляется на работу в деревню. Но Егоров лежал в овраге, под кучей хвороста, убитый ударом ножа в спину. А в районный центр шел сын раскулаченного мироеда-мельника Григорий Зыбин совершивший неделю назад побег из следственной тюрьмы...
2
Боль была нестерпимой. Словно тупой гвоздь ворочался в спине, тянулся к сердцу: вот-вот ткнет - и все... Егоров чувствовал, что умирает. Он лежал на спине и все под ним было мокрым. "Это кровь, - подумал Алексей. - Я лежу в луже собственной крови, и сознание вернулось перед смертью. Я слышал - так бывает". Боль как будто притуплялась, медленно отступала. И свет померк. "Вот и все. А умирать, оказывается, совсем не страшно..." Это было последней мыслью Егорова. Потом - темнота, тишина...
Ему лишь показалось, что он умер. Ему лишь показалось, что он лежал в крови. Все было иначе. Он уснул. Крепко, без сновидений. Под ним была не кровь, а вода. Теплая, как живое тело. Крови Егоров потерял немало, когда убийца волок его в овраг и приваливал сучьями. И рана была глубокой, почти смертельной, хотя лезвие ножа и не задело сердце. Алексей неминуемо погиб бы, не брось его Зыбин на этом пологом глиняном склоне, по которому медленно стекала влага, заживляющая раны. Егоров пролежал здесь без сознания несколько часов. Кровь уже давно перестала течь и рана затягивалась. Нужен был покой, нужен был глубокий сон, чтобы целебная влага довершила начатое дело. Егоров спал...
Он спал очень долго. Солнечный луч пробился сквозь листья деревьев, сквозь сучья, которыми был завален Егоров, и осветил небритую щеку. Алексей открыл глаза. Он увидел у самого своего лица сухие ветки, с которых клочьями свисала кора, а выше чуть трепетали листья, и в просветах между ними голубело небо. Все было настоящим, такое не привидится ни во сне, ни в бреду. "Значит, я не умер, - подумал Егоров, - так что же со мной? Где я?" Он попробовал шевельнуться: тело слушалось, в груди болело, но не сильно, вполне терпимо. Алексей осторожно раздвинул сучья и огляделся - никого... Он выбрался из-под груды хвороста. "Овраг... Самое дно. Мы шли вдоль оврага. Он был рядом, потом отстал. А потом был удар в спину, боль, перехватившая дыхание, лишившая сознания. Значит, он меня ножом в спину... За что? Свой же парень, коммунист... А откуда я знаю, что действительно свой и коммунист? Документы мы друг другу не показывали. Документы!". Егоров обшарил карманы - пусто. Ни документов, ни нагана, ни денег. Самое страшное - не было и партийного билета. "Т-а-а-к... Напоролся я, значит, на вражину. Надо скорей в гепеу, в райком. Ох, и взгреют меня, недотепу...". Егоров шагнул было вверх по крутому откосу, но слабость охватила тело, голова закружилась. Он ощутил невыносимую жажду. Огляделся, ища воду. Перед ним в ярко-красной глине было небольшое углубление, наполненное влагой. Он зачерпнул горстью. Вода оказалась почти горячей. Егоров выплеснул ее с отвращением - ему бы сейчас ключевой или колодезной, чтоб от холода заломило зубы... Хотел уйти, но что-то удержало его. Алексей наклонился, наполнил теплой водой пригоршню, отхлебнул глоток. Вкус был неожиданно приятным, с чуть заметной кислинкой. Еще глотнул, еще... Потом стал на колени и начал тянуть губами воду из углубления, как из миски. Отрывался, чтобы перевести дух и снова пил. С каждым глотком он отчетливо это чувствовал - в него вливались силы, дыхание становилось ровнее и глубже, зрение острее, слух тоньше. И даже сознание яснело, мысли приобретали большую четкость и стройность. Наконец, Егоров решил: хватит. Выпрямился. Движения его были легки и уверенны. Он чувствовал себя совершенно здоровым, сильным и бодрым. "Ну и водичка, - подумал Алексей, прямо-таки влага жизни. И вот ведь чудо: сколько пил, а в животе никакой тяжести. Простая вода бултыхалась бы, как в кувшине, а тут хоть снова глотай. Куда же она подевалась? Нет, это дело непростое...".
Он внимательно приглядывался к созданной природой чаше, из которой только что пил, и ко всему вокруг. Его поразил цвет глины, по которой стекала "влага жизни". Глина была не красновато-коричневой, а почти алой. Такой Егорову видеть не приходилось. На самой глине ничего не росло. Узкий треугольник поднимался, как язык пламени, вверх по склону метра на три. А вокруг стояли растения невиданных размеров. Папоротник вытянулся в высоту метра на полтора, а стебли были в два пальца толщиной. Алексей едва узнал кислицу: ее листья не уместились бы и на тарелке, а обычно они едва могли прикрыть спичечный коробок. "Он потому меня и заволок сюда, что здесь такая гущина... на мое счастье заволок..." Егоров снял пиджак и увидел, что вся спина залита кровью, а с левой стороны материя прорезана. Рубашка выглядела еще более устрашающе. Алексей заложил руку за спину и стал осторожно нащупывать рану. Но раны не было, пальцы скользнули по гладкому рубцу ниже лопатки. Он шагнул к ручейку, умылся. Потом возвратился к алой глине, зачерпнул "влаги жизни", вгляделся. Она сначала показалась синеватой, потом бледно-бирюзовой, и в ней то появлялись, то исчезали узкие золотистые ленты - прозрачные, как сама вода. "Наверное, в темноте все светится... И краски ярче", - подумал Алексей. Он взглядом искал какие-нибудь приметы, чтобы лотом безошибочно найти это место. Но овраг был как овраг - кусты, деревья, трава. Все же Егоров увидел выше, на самом краю три березы, росшие из одного корня. "Вот от них - прямо вниз. Ладно, вылезу, - найду что-нибудь у дороги, камень положу или хоть палку воткну. Я вернусь сюда; обязательна вернусь". Откуда было знать Алексею, что вернуться он сможет лишь спустя годы.
...Наступил вечер, когда Егоров выбрался из оврага. Алексей поискал и вскоре нашел камень - здоровенный, пуда на два с лишним, "Не подниму, пожалуй. Катить придется. Ничего, десяток шагов". Но попробовал и поднял без труда, даже на плечо взвалил. "Ого, силенки такой у меня никогда не было..." Камень ухнул на землю, примял высокую траву. Что-то блеснуло. Егоров вытащил из путаницы стеблей большой тяжелый нож. Ребристая рукоятка была выточена из твердого, как кость, березового наплыва. Лезвие искусной ручной ковки хищно изгибалось. Нож был остер, как бритва, и совсем не тронут ржавчиной. Но на лезвии явственно виднелись следы крови. "Вот этим он меня, - подумал Егоров, - а потом обронил второпях..." У дороги рос лопух. Алексей сорвал два больших листа, обернул находку и положил в карман.
...Если бы Егоров вошел в городок тремя часами раньше, то он наверняка встретил бы Зыбина и был убит второй раз - наган действовал исправно. Но Алексею повезло. Зыбин уже уехал.
Райком партии по позднему времени был закрыт. Егоров отправился в райотдел ОГПУ. Дежурный - молодой парень неприметной наружности с воспаленными от бессонницы глазами - выслушал его рассказ очень внимательно, кое-что записал, мельком глянул на нож и положил оружие в ящик стола.
- Да... Тут мне многое непонятно... Ну, не в том дело. Ты вот что, Егоров, шагай сейчас, отдохни, поспи...
- Куда шагать-то?
- А, ты же приезжий... Вот задача... Ага, вспомнил: тут неподалеку живет тетка одна. Вдова, с дочкой. Так она пускает постояльцев. Ты скажи, что я просил. Коноплев. Она меня знает. Да, у тебя ж и денег нету...
Дежурный полез в карман и вытащил мятую трешницу.
- Держи. Да бери, вернешь по прошествии времени... А завтра с утра сюда. Тут народ подойдет наш, займутся с тобой и разберутся, как положено. Понял?
- Понял. Скажи, Коноплев, быстро найдут его?
- У нас работа такая. Искать и находить. Чем быстрее - тем лучше. Ладно, иди...
Егоров поднялся, шагнул к двери.
- Постой-ка! Тебе, может, в больницу надо?
- Нет... Все в порядке.
- Ну, гляди... Вон, кровищи-то у тебя на пиджак натекло. Дойдешь? А то бойца пошлю, проводит.
- Да нет, спасибо. Говорю же - все в порядке. Будь здоров!
Дом, где принимали постояльцев, был большой - рубленый пятистенок в четыре окна по фасаду. Но строение ветшало. Это Егоров заметил, едва ступив на крыльцо. "Безмужняя хозяйка-то. Вот и некому починить", подумал Алексей, поднимаясь по шаткой подгнившей лесенке. Хозяйка - ее звали Анна - встретила Егорова в просторных сенях, сказала неприветливо: "Ночуй, раз пришел. Голодный, небось? Разносолов не жди, а щей в чугунке немного осталось. Заходи, чего стоишь..." В комнате горела семилинейная керосиновая лампа. Анна вошла первой, повернувшись, и у Егорова непроизвольно приоткрылся рот: вдова была необыкновенно красива. Смугловатое, тонко очерченное лицо. Яркие губы. Темные брови ровными дугами. Густые стрельчатые ресницы. Чем-то это лицо напоминало изображения пресвятой девы на старинных иконах. Но не было в нем ничего мученического, ничего великопостного. Выразительное было лицо. И Егоров увидел, что Анна смотрит на него с брезгливым сожалением.
- Ох, и нескладный же вы народ, мужики... Где это ты так вывозился? И дождей вроде не было, а ты весь в грязище.
Только сейчас, в этой чистой и светлой комнате Алексей заметил, что и в самом деле был непристойно грязен. Он попытался объяснить, как все произошло, но вдова решительно прервала его.
- Ладно, потом расскажешь, коли захочешь. А сейчас снимай все, постираю. Печка горячая, к утру высохнет. Да не бойся, голым не оставлю, найдутся штаны и рубаха - латаные, да чистые. Давай, давай, без разговоров...
Переодевшись и вернувшись в комнату, Егоров увидел на столе большую глиняную миску, полную горячих щей, краюшку хлеба, солонку и почувствовал лютый голод. Алексей набросился на еду, ничего не слыша и не замечая. Он вытер остатком хлеба миску, облизал ложку. Хозяйки не было, она громыхала корытом и ведрами в глубине дома. А у притолоки стояла девочка лет двенадцати. В одной руке она держала книжку, а другой перебирала кончик толстой каштановой косы, перевязанной голубой лентой. Девочка смотрела на Егорова без всякого смущения, с любопытством и одобрением: ей, видимо, нравилось, как он управляется с едой. "Очень похожа на мать, - решил Алексей, - только носишко в веснушках и глаза синие, как васильки. А у Анны - серо-зеленые...".
- Как тебя зовут?
- Сеня... - тихо ответила девочка.
- Как?..
- Ксенией ее зовут. А ей не нравится, вот и называет себя мальчишеским именем, - сказала вошедшая в комнату Анна.
Мертвая вода - Валентинов Иван => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Мертвая вода автора Валентинов Иван дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Мертвая вода у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Мертвая вода своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Валентинов Иван - Мертвая вода.
Если после завершения чтения книги Мертвая вода вы захотите почитать и другие книги Валентинов Иван, тогда зайдите на страницу писателя Валентинов Иван - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Мертвая вода, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Валентинов Иван, написавшего книгу Мертвая вода, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Мертвая вода; Валентинов Иван, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн