Переименование сыграло свою роль. Вся городская элита возжелала дать своим чадам лицейское образование. Контингент детей и родителей сильно изменился. Этих ребят отличало наглое поведение, пресыщенность и вседозволенность. Это мешало учителю заинтересовать их или заставить учиться. Хорошо, если родители понимали: деньги – деньгами, а знания – знаниями. Родители шестиклассника Димы Клемашина мерили все в валюте. Мальчик, единственный из класса, никогда не выполнял домашние задания и получал в году двойки по обоим предметам. За неделю до окончания учебного года под окнами кабинета Галины Михайловны остановился черный «Мерседес», и оттуда вышел представительный мужчина в сопровождении бритоголовых охранников. Дав им какое-то распоряжение, он оставил их возле машины, а сам поднялся по ступенькам в вестибюль. Учительница не ожидала, что гость направится именно к ней. Он появился в дверях убогой классной комнаты с разбитыми партами и выцветшими портретами классиков, благоухая дорогим одеколоном:
– Разрешите, Галина Михайловна?
– Вы ко мне? – удивилась женщина.
– Я отец Ивана Клемашина, Виктор Федорович Клемашин. – Мужчина подошел к учительскому столу, брезгливо взял стул и сел напротив Галины Михайловны. – О цели моего визита вы, наверное, догадываетесь.
– Догадываюсь, – вздохнула женщина.
– Галина Михайловна, я деловой человек, у меня каждая секунда на счету, и поэтому я не буду произносить речи, отвечая на вопрос: кто виноват, что у моего сына двойки по вашим предметам? Перехожу сразу к делу: я хочу, чтобы вы их исправили. – Его взгляд был тверд, как гранит.
– Но… – учительница хотела ответить, однако Клемашин жестом остановил ее:
– Смею вас уверить, Ване после окончания школы не понадобятся ваши предметы. Он будет учиться за границей, это во-первых. Во-вторых, я не требую отличных отметок, у меня есть совесть. Тройки нас устроят.
– Если для вас все так просто, – заметила Галина Михайловна, – нужно пойти в городской отдел образования и объяснить это там. Возможно, вашему мальчику разрешат заниматься по индивидуальному плану, исключающему те предметы, которые, как вы считаете, ему не нужны.
– Признаюсь, первой моей мыслью и было отправиться к директору или в отдел образования, – признался Виктор Федорович. – Но я сказал себе: «Сначала я увижу учителя и побеседую с ней. Так будет порядочнее».
– Ну, вот вы меня увидели. – Галина Михайловна развела руками. – И что же дальше?
– Я не только увидел, но и кое-что узнал о вас, – продолжал Клемашин, – и собираюсь вам кое-что предложить.
Брови учительницы поползли вверх.
– Я узнал, что вы одиноки, бедны, нуждаетесь, что у вас есть сын, который вот уже два года штурмует одно учебное заведение, правильно? – Он нагло посмотрел на женщину.
Та кивнула.
– А если правильно, излагаю свое предложение: вы исправляете отметки моему сыну, а ваш поступает в институт и благополучно учится там все пять лет. Столько времени нужно и моему ребенку, чтобы закончить школу. Если я не сдержу своего обещания, вы всегда сможете исправить оценки. Как вам такое предложение?
Клемашин явно ожидал сумасшедшего восторга и немедленного согласия, но этого не последовало.
– Спасибо, не надо. – Галина Михайловна так же твердо посмотрела в глаза своему собеседнику. – Мой сын – умный мальчик и в конце концов поступит сам. Что касается вашего… Я обычно иду навстречу всем ученикам. Пусть учит и пересдает, я приму, и если он окажется достойным положительной оценки, то обязательно ее получит.
– Вы меня, наверное, не поняли, – отмахнулся мужчина. – Мой сын ничего не будет пересдавать. Как и ваш сыночек ничего не будет сдавать. Будь он хоть тысячу раз умным, в вузах требуются знакомства или деньги. У вас их нет. Перед вами шанс устроить сына. Неужели вы его упустите? Кроме того, – заметил он, остановив пытавшуюся заговорить учительницу, – вы должны понимать, что я добьюсь своего и без вашего согласия. Мне просто захотелось вам помочь. А иначе я сразу же отправился бы по инстанциям, вы бы получили распоряжение и, возможно, уже все бы исправили. Давайте остановимся на вашем кабинете, Галина Михайловна. Еще раз взываю к вашим материнским чувствам.
Женщина покачала головой:
– Идти против совести – не в моих правилах.
– Может быть, вы не доверяете словам и хотите взять наличными? – Мужчина уже полез в карман, однако грозный окрик учительницы остановил его:
– Убирайтесь вон!
– Что вы сказали? – Толстые щеки Клемашина побагровели, и он начал медленно вставать со стула. Галина Михайловна испуганно отодвинулась к стене. У нее создалось впечатление, что этот папаша сейчас ударит ее. Возможно, он сделал бы это, но сдержал себя и, изобразив на лице ироническую улыбку, покинул кабинет.
На следующий день женщину вызвала директор. Эта дама дала недвусмысленно понять: либо она ставит Клемашину пятерки (на меньшее его отец не согласен, а он, между прочим, уважаемый человек в городе и спонсор школы, благодаря ему учителя их лицея получают надбавку к зарплате), либо пишет заявление об уходе, замену ей найдут. Первым желанием Галины Михайловны было написать заявление. Она знала: оценки исправят и без нее, в школе такое практиковалось. Однако потом, поразмыслив, решила сделать по-клемашински: не хотелось покидать учебное заведение, где частные ученики давали неплохой дополнительный заработок. Придя домой, учительница бросилась на диван и зарыдала. Ее трясло оттого, что клемашинская правда восторжествовала, а она не только пошла против совести, но и упустила шанс устроить сына. Сергей узнал обо всем после разговора матери с Торчинским. Он оторопел:
– И ты из-за своих паршивых принципов отказалась изменить мою жизнь?
Галина Михайловна молча побрела в свою комнату. Она знала: в нынешней жизни трудно оставаться честным, но никогда не надо сдаваться. Когда-нибудь Сережа это поймет. Ведь она столько в него вложила!
Эти две истории лихорадили мозг Сергея.
Если бы мамаша не показывала свою принципиальность, он мог бы сейчас работать с Торчинским или Клемашиным и имел бы пусть криминальные, как выражается его родительница, но деньги, ей же, кстати, дуре, на лекарства, или учился бы в вузе на экономическом с гарантией быть пристроенным после его окончания. Эти двое ни за что не оставили бы его. Такие, можете поверить, умеют держать свое слово и поэтому так жестко требуют того же от других. Парень стукнул кулаком по столу. Из-за этой старой дуры, погрязшей в никому не нужной в наше время честности, в ближайшее время ему придется туго. Вот уж не повезло с матерью! Впрочем, что удивляться? Еще будучи девушкой, она совершила непростительную глупость: родила от знаменитого на весь город Валерия Полоцкого и не заставила его жениться. Мало того, из-за ее дурацкого характера папаша и не знал о его, Сергея, существовании. Правда, и сын до недавнего времени не подозревал о таком родителе. Однажды, сложив два и два, молодой человек обо всем догадался сам. Он усмехнулся, вспомнив, как, будучи ребенком, часто задавал матери сакраментальный вопрос: «Где мой отец?» – и получал банальный ответ: «Он умер, Сереженька, когда ты был совсем маленьким». Потом, в отроческом возрасте, на каждом шагу слыша фамилию «Полоцкий» и вопросы типа «не твой ли это родственник?», парень стал задумываться. Кое-что показалось ему странным, например, такие обстоятельства: пусть его отец и умер, как говорит мама, но почему и при каких обстоятельствах, где его могила, родственники, фотографии, наконец? Почему фамилия Сергея – Полоцкий, а матери – Усольцева? И почему мать на прямой вопрос об отцовстве Полоцкого сначала замялась и покраснела, а потом ответила: «Нет»? Отчество «Иванович» не удивляло молодого человека. Вполне возможно, мать была обижена на Валерия Семеновича и не захотела, чтобы кто-либо об этом знал. Такие действия были вполне в ее характере. Раньше Сергей восхищался матерью, однако теперь ее действия вызывали в нем глухое раздражение. Ему казалось, она всегда думала только о себе. Приреченск кричал о богатстве Валерия Полоцкого, предприниматель покупал земли, квартиры, дачи, загородные дома, его фирма внушительным зданием громоздилась в центре города, куда его доставляли на дорогих автомобилях. И он, Сергей Полоцкий, мог властвовать со своим отцом (кстати, у папаши не было наследников). Черноволосая стерва, его жена, не дала их ему, и поделом. Парень ненавидел Диану Полоцкую всеми фибрами своей души. Это из-за нее, считал он, отец не женился на матери, счел ее обыкновенной хорошенькой студенткой, каких миллионы и какие годятся только для удовлетворения мужской похоти. А Диана со своим беспаловским кланом давала ему деньги, власть и уверенность в себе. Разумеется, мать не могла составить ей конкуренцию. С недавних пор Сергей был уверен: если бы не Диана, он находился бы сейчас, как говорят, в шоколаде. А эта богатая сука ни за что не позволит ему сблизиться с отцом. Однажды Сергей предпринял такую попытку. Он позвонил Полоцкому домой, но трубку взяла Диана. Молодой человек набрался храбрости и выплеснул в лицо этой стерве, кто он такой. На его удивление, она долго смеялась, а потом послала его таким отборным матом, какому мог позавидовать любой грузчик.
Тогда парень решил подкараулить папашу у подъезда. Тот, выслушав его и оглядев с ног до головы, иронически ухмыльнулся:
– Время детей лейтенанта Шмидта прошло. Начинается время отпрысков предпринимателя Полоцкого.
Напрасно Сергей взывал к его памяти, напоминая о студентке филфака Гале Усольцевой. Либо Валерий Семенович был хорошим актером, либо это имя действительно ничего ему не говорило, бесследно растворившись во времени.
– Я знаю ваши дальнейшие действия, молодой человек, – нахмурился бизнесмен. – Сейчас вы попросите денег на лечение больной бабушки. Да, я богатый человек, но я не собес, а вы достаточно молоды, чтобы заработать самому.
Он повернулся к Сергею спиной и направился к подъезду. Продолжать преследование парень не решился. Он почему-то подумал, что мать вполне могла обращаться к папаше, однако тот полностью отказался от ребенка. Такой на это способен. Но странное дело! Никакой ненависти и злости к Валерию Семеновичу он не испытывал. Все эти чувства мощным потоком направились на его жену. Во всем, несомненно, виновата она. И она свое получит.
Глава 3
Марина сидела перед зеркалом, накладывая макияж. Валерий обещал быть через полчаса, и она согласилась, хотя сегодня у нее не было настроения его видеть. Хорошо бы продержать его за дверью, если бы она могла и решилась сделать это! Удивлению этого богатого борова наверняка не было бы предела! Еще бы! Столько времени она прибегала к нему, как собачонка, по первому же зову и свисту. Однако такое поведение ничего не даст. Ведь ему позволено все.
Марина со злостью отшвырнула тушь, села в кресло, обхватив колени руками, и задумалась, погрузившись в воспоминания. Ее биография как две капли воды походила на биографии девчонок из приреченских сел и деревень, мечтающих о лучшей городской жизни. Но, в отличие от множества ехавших в областной центр за высшим или хотя бы средним специальным образованием, Марина преследовала другие цели. Зная о своей привлекательной внешности, девушка мечтала подцепить богатого господина и пойти к нему на содержание. Марина поморщилась, вспомнив, кого, где и как она обслуживала. Она удовлетворяла мужскую похоть в подземных переходах, грязных бесплатных туалетах, заплеванных, загаженных кустах в пригородных парках. А что было делать семнадцатилетней девчонке, не имевшей в городе ни родных, ни друзей, а в кармане – денег? При помощи таких заработков ей удалось снять комнату в коммуналке на окраине города с беспокойными соседями: маразматической старушкой, забывавшей выключать газ и электроприборы и смывать за собой в туалете, и алкашом средних лет, порой допивавшимся до белой горячки и метавшимся по квартире с топором, пилой, табуретками – всем, чем можно нанести человеку непоправимые увечья.
А время шло. Жизнь если и менялась, то уж не в лучшую сторону. Красавица Марина превратилась в обыкновенную дешевую вокзальную шлюху. Благодаря ловкости и какому-то изворотливому уму ей удавалось не привлекать внимания конкуренток и сутенеров: она оставалась кошкой, гуляющей сама по себе. Конечно, это не могло продолжаться вечно и неизвестно чем бы кончилось: сколько трупов таких вот девочек находят по городу, со следами и без следов насильственной смерти, находят в канавах и помойках, словно гнилое мясо, как будто и не было у этих девочек ни родителей, ни дома, ни даже имени. К моменту знакомства с Полоцким Марина находилась в отчаянии. Бывают женщины, которые по своему характеру так и не смиряются с положением, в котором они оказались, и либо уходят в мир грез, продолжая, однако, отдаваться где попало и кому попало и мечтая о прекрасном принце, либо кончают с собой. Марина выбрала последний вариант. Ей захотелось уйти из жизни эффектно, хотя бы в последнем действии оставив о себе память в городе, который унижал и растлял ее. Девушка решила прыгнуть с высокого городского моста в сумерках. Она надела нарядное платье, все свои дешевенькие украшения, распустила волосы и по раздолбанному телефону коммуналки заказала такси: умирать – так с музыкой. Таксист подвез ее к указанному месту и галантно распахнул дверцу. Свежий вечерний воздух ударил в ноздри и слегка закружил голову. Марина подошла к перилам и посмотрела вниз. Город, который ей так и не удалось покорить, равнодушно взирал на нее огнями реклам. Никому не было до нее дела, даже родителям, которые благополучно пропивали деревянную избу в приреченской деревне. Девушка перегнулась через перила.
– Не делайте этого! – Низкий мужской голос заставил ее вздрогнуть. Она обернулась. Мужчина лет сорока, в дорогом костюме, протягивал к ней руки. – Не торопитесь. – На его лице мелькнула грустная улыбка. – Все там будем, но в свое время. – Он подошел к девушке и встал рядом. – А жизнь порой так прекрасна!
– Не моя, – откликнулась Марина.
– Может быть, вы просто не умеете радоваться жизни?
Марина более пристально посмотрела на собеседника. Стоящий перед ней господин явно относился к сильным мира сего. Метрах в десяти глянцево блестел черный «мерс», явно поджидая хозяина, решившего почему-то остановиться на середине моста.
– Как тебя зовут? – спросил он, взяв ее за локоть.
Девушке вдруг захотелось отшить этого элегантного мужчину и сделать это как можно больнее. Вероятно, сей расфуфыренный кобель выехал на охоту за ночными бабочками и пытался словить одну на мосту, прикинувшись добрым дядей. Насчет себя она не строила никаких иллюзий. С любым мужчиной у нее все начиналось и кончалось одинаково. Марина с горечью подумала, что, вероятно, путаной от нее несет за километр. Вот и этот пижон не проехал мимо.
– Так как тебя зовут? – мужчина повторил свой вопрос.
– Катился бы ты, дядя. – Она резко вырвала локоть.
Лицо господина приняло обиженное выражение.
– Извините, если я чем-нибудь обидел вас. – Он неловко топтался на месте. – Я просто хотел помочь. И попросить, чтобы помогли мне.
Девушка вдохнула запах дорогого одеколона и поморщилась: ей вспомнился фильм «Красотка». Там была похожая фраза. Он спас ее, а в ответ она спасла его, так, кажется? Красивый удачливый бизнесмен пошел против общественного мнения. Однако это всего лишь фильм. А в жизни…
– Мне ничего не нужно. – Марина снова стала смотреть на реку.
– Вам нужно участие, – мягко возразил незнакомец. – Оно нужно и мне.
– Вы хотите сказать «секс»? – Девушка даже не повернулась в его сторону.
– Вот этого мне сейчас абсолютно не хочется. – Господин снова взял ее за локоть. – Я предлагаю вам сесть в мою машину, проехать в какое-нибудь уютное кафе и просто поговорить, понимаете? – Он умоляюще смотрел ей в глаза.
– Неужели вам не с кем поговорить? – она по-прежнему не верила в его благородные намерения.
– Есть, – согласился мужчина. – Но сегодня я хочу поговорить с вами. Прошу вас, не отказывайте мне.
Марина вздохнула. Отчего бы действительно не прокатиться напоследок в шикарном автомобиле, не поужинать в дорогом ресторане, не удовлетворить этого наверняка щедрого дядю в сексуальном плане, не взяв денег, а завтра свести счеты с жизнью? Эта мысль ей неожиданно понравилась.
– Меня зовут Мариной. – Она протянула ему холодную ладонь. – А вас?
– Валерий Семенович Полоцкий. – Незнакомец крепко пожал ей руку. Позже он признался ей: его поразило то, что она никак не отреагировала на эту известную в городе фамилию.
1 2 3 4
– Разрешите, Галина Михайловна?
– Вы ко мне? – удивилась женщина.
– Я отец Ивана Клемашина, Виктор Федорович Клемашин. – Мужчина подошел к учительскому столу, брезгливо взял стул и сел напротив Галины Михайловны. – О цели моего визита вы, наверное, догадываетесь.
– Догадываюсь, – вздохнула женщина.
– Галина Михайловна, я деловой человек, у меня каждая секунда на счету, и поэтому я не буду произносить речи, отвечая на вопрос: кто виноват, что у моего сына двойки по вашим предметам? Перехожу сразу к делу: я хочу, чтобы вы их исправили. – Его взгляд был тверд, как гранит.
– Но… – учительница хотела ответить, однако Клемашин жестом остановил ее:
– Смею вас уверить, Ване после окончания школы не понадобятся ваши предметы. Он будет учиться за границей, это во-первых. Во-вторых, я не требую отличных отметок, у меня есть совесть. Тройки нас устроят.
– Если для вас все так просто, – заметила Галина Михайловна, – нужно пойти в городской отдел образования и объяснить это там. Возможно, вашему мальчику разрешат заниматься по индивидуальному плану, исключающему те предметы, которые, как вы считаете, ему не нужны.
– Признаюсь, первой моей мыслью и было отправиться к директору или в отдел образования, – признался Виктор Федорович. – Но я сказал себе: «Сначала я увижу учителя и побеседую с ней. Так будет порядочнее».
– Ну, вот вы меня увидели. – Галина Михайловна развела руками. – И что же дальше?
– Я не только увидел, но и кое-что узнал о вас, – продолжал Клемашин, – и собираюсь вам кое-что предложить.
Брови учительницы поползли вверх.
– Я узнал, что вы одиноки, бедны, нуждаетесь, что у вас есть сын, который вот уже два года штурмует одно учебное заведение, правильно? – Он нагло посмотрел на женщину.
Та кивнула.
– А если правильно, излагаю свое предложение: вы исправляете отметки моему сыну, а ваш поступает в институт и благополучно учится там все пять лет. Столько времени нужно и моему ребенку, чтобы закончить школу. Если я не сдержу своего обещания, вы всегда сможете исправить оценки. Как вам такое предложение?
Клемашин явно ожидал сумасшедшего восторга и немедленного согласия, но этого не последовало.
– Спасибо, не надо. – Галина Михайловна так же твердо посмотрела в глаза своему собеседнику. – Мой сын – умный мальчик и в конце концов поступит сам. Что касается вашего… Я обычно иду навстречу всем ученикам. Пусть учит и пересдает, я приму, и если он окажется достойным положительной оценки, то обязательно ее получит.
– Вы меня, наверное, не поняли, – отмахнулся мужчина. – Мой сын ничего не будет пересдавать. Как и ваш сыночек ничего не будет сдавать. Будь он хоть тысячу раз умным, в вузах требуются знакомства или деньги. У вас их нет. Перед вами шанс устроить сына. Неужели вы его упустите? Кроме того, – заметил он, остановив пытавшуюся заговорить учительницу, – вы должны понимать, что я добьюсь своего и без вашего согласия. Мне просто захотелось вам помочь. А иначе я сразу же отправился бы по инстанциям, вы бы получили распоряжение и, возможно, уже все бы исправили. Давайте остановимся на вашем кабинете, Галина Михайловна. Еще раз взываю к вашим материнским чувствам.
Женщина покачала головой:
– Идти против совести – не в моих правилах.
– Может быть, вы не доверяете словам и хотите взять наличными? – Мужчина уже полез в карман, однако грозный окрик учительницы остановил его:
– Убирайтесь вон!
– Что вы сказали? – Толстые щеки Клемашина побагровели, и он начал медленно вставать со стула. Галина Михайловна испуганно отодвинулась к стене. У нее создалось впечатление, что этот папаша сейчас ударит ее. Возможно, он сделал бы это, но сдержал себя и, изобразив на лице ироническую улыбку, покинул кабинет.
На следующий день женщину вызвала директор. Эта дама дала недвусмысленно понять: либо она ставит Клемашину пятерки (на меньшее его отец не согласен, а он, между прочим, уважаемый человек в городе и спонсор школы, благодаря ему учителя их лицея получают надбавку к зарплате), либо пишет заявление об уходе, замену ей найдут. Первым желанием Галины Михайловны было написать заявление. Она знала: оценки исправят и без нее, в школе такое практиковалось. Однако потом, поразмыслив, решила сделать по-клемашински: не хотелось покидать учебное заведение, где частные ученики давали неплохой дополнительный заработок. Придя домой, учительница бросилась на диван и зарыдала. Ее трясло оттого, что клемашинская правда восторжествовала, а она не только пошла против совести, но и упустила шанс устроить сына. Сергей узнал обо всем после разговора матери с Торчинским. Он оторопел:
– И ты из-за своих паршивых принципов отказалась изменить мою жизнь?
Галина Михайловна молча побрела в свою комнату. Она знала: в нынешней жизни трудно оставаться честным, но никогда не надо сдаваться. Когда-нибудь Сережа это поймет. Ведь она столько в него вложила!
Эти две истории лихорадили мозг Сергея.
Если бы мамаша не показывала свою принципиальность, он мог бы сейчас работать с Торчинским или Клемашиным и имел бы пусть криминальные, как выражается его родительница, но деньги, ей же, кстати, дуре, на лекарства, или учился бы в вузе на экономическом с гарантией быть пристроенным после его окончания. Эти двое ни за что не оставили бы его. Такие, можете поверить, умеют держать свое слово и поэтому так жестко требуют того же от других. Парень стукнул кулаком по столу. Из-за этой старой дуры, погрязшей в никому не нужной в наше время честности, в ближайшее время ему придется туго. Вот уж не повезло с матерью! Впрочем, что удивляться? Еще будучи девушкой, она совершила непростительную глупость: родила от знаменитого на весь город Валерия Полоцкого и не заставила его жениться. Мало того, из-за ее дурацкого характера папаша и не знал о его, Сергея, существовании. Правда, и сын до недавнего времени не подозревал о таком родителе. Однажды, сложив два и два, молодой человек обо всем догадался сам. Он усмехнулся, вспомнив, как, будучи ребенком, часто задавал матери сакраментальный вопрос: «Где мой отец?» – и получал банальный ответ: «Он умер, Сереженька, когда ты был совсем маленьким». Потом, в отроческом возрасте, на каждом шагу слыша фамилию «Полоцкий» и вопросы типа «не твой ли это родственник?», парень стал задумываться. Кое-что показалось ему странным, например, такие обстоятельства: пусть его отец и умер, как говорит мама, но почему и при каких обстоятельствах, где его могила, родственники, фотографии, наконец? Почему фамилия Сергея – Полоцкий, а матери – Усольцева? И почему мать на прямой вопрос об отцовстве Полоцкого сначала замялась и покраснела, а потом ответила: «Нет»? Отчество «Иванович» не удивляло молодого человека. Вполне возможно, мать была обижена на Валерия Семеновича и не захотела, чтобы кто-либо об этом знал. Такие действия были вполне в ее характере. Раньше Сергей восхищался матерью, однако теперь ее действия вызывали в нем глухое раздражение. Ему казалось, она всегда думала только о себе. Приреченск кричал о богатстве Валерия Полоцкого, предприниматель покупал земли, квартиры, дачи, загородные дома, его фирма внушительным зданием громоздилась в центре города, куда его доставляли на дорогих автомобилях. И он, Сергей Полоцкий, мог властвовать со своим отцом (кстати, у папаши не было наследников). Черноволосая стерва, его жена, не дала их ему, и поделом. Парень ненавидел Диану Полоцкую всеми фибрами своей души. Это из-за нее, считал он, отец не женился на матери, счел ее обыкновенной хорошенькой студенткой, каких миллионы и какие годятся только для удовлетворения мужской похоти. А Диана со своим беспаловским кланом давала ему деньги, власть и уверенность в себе. Разумеется, мать не могла составить ей конкуренцию. С недавних пор Сергей был уверен: если бы не Диана, он находился бы сейчас, как говорят, в шоколаде. А эта богатая сука ни за что не позволит ему сблизиться с отцом. Однажды Сергей предпринял такую попытку. Он позвонил Полоцкому домой, но трубку взяла Диана. Молодой человек набрался храбрости и выплеснул в лицо этой стерве, кто он такой. На его удивление, она долго смеялась, а потом послала его таким отборным матом, какому мог позавидовать любой грузчик.
Тогда парень решил подкараулить папашу у подъезда. Тот, выслушав его и оглядев с ног до головы, иронически ухмыльнулся:
– Время детей лейтенанта Шмидта прошло. Начинается время отпрысков предпринимателя Полоцкого.
Напрасно Сергей взывал к его памяти, напоминая о студентке филфака Гале Усольцевой. Либо Валерий Семенович был хорошим актером, либо это имя действительно ничего ему не говорило, бесследно растворившись во времени.
– Я знаю ваши дальнейшие действия, молодой человек, – нахмурился бизнесмен. – Сейчас вы попросите денег на лечение больной бабушки. Да, я богатый человек, но я не собес, а вы достаточно молоды, чтобы заработать самому.
Он повернулся к Сергею спиной и направился к подъезду. Продолжать преследование парень не решился. Он почему-то подумал, что мать вполне могла обращаться к папаше, однако тот полностью отказался от ребенка. Такой на это способен. Но странное дело! Никакой ненависти и злости к Валерию Семеновичу он не испытывал. Все эти чувства мощным потоком направились на его жену. Во всем, несомненно, виновата она. И она свое получит.
Глава 3
Марина сидела перед зеркалом, накладывая макияж. Валерий обещал быть через полчаса, и она согласилась, хотя сегодня у нее не было настроения его видеть. Хорошо бы продержать его за дверью, если бы она могла и решилась сделать это! Удивлению этого богатого борова наверняка не было бы предела! Еще бы! Столько времени она прибегала к нему, как собачонка, по первому же зову и свисту. Однако такое поведение ничего не даст. Ведь ему позволено все.
Марина со злостью отшвырнула тушь, села в кресло, обхватив колени руками, и задумалась, погрузившись в воспоминания. Ее биография как две капли воды походила на биографии девчонок из приреченских сел и деревень, мечтающих о лучшей городской жизни. Но, в отличие от множества ехавших в областной центр за высшим или хотя бы средним специальным образованием, Марина преследовала другие цели. Зная о своей привлекательной внешности, девушка мечтала подцепить богатого господина и пойти к нему на содержание. Марина поморщилась, вспомнив, кого, где и как она обслуживала. Она удовлетворяла мужскую похоть в подземных переходах, грязных бесплатных туалетах, заплеванных, загаженных кустах в пригородных парках. А что было делать семнадцатилетней девчонке, не имевшей в городе ни родных, ни друзей, а в кармане – денег? При помощи таких заработков ей удалось снять комнату в коммуналке на окраине города с беспокойными соседями: маразматической старушкой, забывавшей выключать газ и электроприборы и смывать за собой в туалете, и алкашом средних лет, порой допивавшимся до белой горячки и метавшимся по квартире с топором, пилой, табуретками – всем, чем можно нанести человеку непоправимые увечья.
А время шло. Жизнь если и менялась, то уж не в лучшую сторону. Красавица Марина превратилась в обыкновенную дешевую вокзальную шлюху. Благодаря ловкости и какому-то изворотливому уму ей удавалось не привлекать внимания конкуренток и сутенеров: она оставалась кошкой, гуляющей сама по себе. Конечно, это не могло продолжаться вечно и неизвестно чем бы кончилось: сколько трупов таких вот девочек находят по городу, со следами и без следов насильственной смерти, находят в канавах и помойках, словно гнилое мясо, как будто и не было у этих девочек ни родителей, ни дома, ни даже имени. К моменту знакомства с Полоцким Марина находилась в отчаянии. Бывают женщины, которые по своему характеру так и не смиряются с положением, в котором они оказались, и либо уходят в мир грез, продолжая, однако, отдаваться где попало и кому попало и мечтая о прекрасном принце, либо кончают с собой. Марина выбрала последний вариант. Ей захотелось уйти из жизни эффектно, хотя бы в последнем действии оставив о себе память в городе, который унижал и растлял ее. Девушка решила прыгнуть с высокого городского моста в сумерках. Она надела нарядное платье, все свои дешевенькие украшения, распустила волосы и по раздолбанному телефону коммуналки заказала такси: умирать – так с музыкой. Таксист подвез ее к указанному месту и галантно распахнул дверцу. Свежий вечерний воздух ударил в ноздри и слегка закружил голову. Марина подошла к перилам и посмотрела вниз. Город, который ей так и не удалось покорить, равнодушно взирал на нее огнями реклам. Никому не было до нее дела, даже родителям, которые благополучно пропивали деревянную избу в приреченской деревне. Девушка перегнулась через перила.
– Не делайте этого! – Низкий мужской голос заставил ее вздрогнуть. Она обернулась. Мужчина лет сорока, в дорогом костюме, протягивал к ней руки. – Не торопитесь. – На его лице мелькнула грустная улыбка. – Все там будем, но в свое время. – Он подошел к девушке и встал рядом. – А жизнь порой так прекрасна!
– Не моя, – откликнулась Марина.
– Может быть, вы просто не умеете радоваться жизни?
Марина более пристально посмотрела на собеседника. Стоящий перед ней господин явно относился к сильным мира сего. Метрах в десяти глянцево блестел черный «мерс», явно поджидая хозяина, решившего почему-то остановиться на середине моста.
– Как тебя зовут? – спросил он, взяв ее за локоть.
Девушке вдруг захотелось отшить этого элегантного мужчину и сделать это как можно больнее. Вероятно, сей расфуфыренный кобель выехал на охоту за ночными бабочками и пытался словить одну на мосту, прикинувшись добрым дядей. Насчет себя она не строила никаких иллюзий. С любым мужчиной у нее все начиналось и кончалось одинаково. Марина с горечью подумала, что, вероятно, путаной от нее несет за километр. Вот и этот пижон не проехал мимо.
– Так как тебя зовут? – мужчина повторил свой вопрос.
– Катился бы ты, дядя. – Она резко вырвала локоть.
Лицо господина приняло обиженное выражение.
– Извините, если я чем-нибудь обидел вас. – Он неловко топтался на месте. – Я просто хотел помочь. И попросить, чтобы помогли мне.
Девушка вдохнула запах дорогого одеколона и поморщилась: ей вспомнился фильм «Красотка». Там была похожая фраза. Он спас ее, а в ответ она спасла его, так, кажется? Красивый удачливый бизнесмен пошел против общественного мнения. Однако это всего лишь фильм. А в жизни…
– Мне ничего не нужно. – Марина снова стала смотреть на реку.
– Вам нужно участие, – мягко возразил незнакомец. – Оно нужно и мне.
– Вы хотите сказать «секс»? – Девушка даже не повернулась в его сторону.
– Вот этого мне сейчас абсолютно не хочется. – Господин снова взял ее за локоть. – Я предлагаю вам сесть в мою машину, проехать в какое-нибудь уютное кафе и просто поговорить, понимаете? – Он умоляюще смотрел ей в глаза.
– Неужели вам не с кем поговорить? – она по-прежнему не верила в его благородные намерения.
– Есть, – согласился мужчина. – Но сегодня я хочу поговорить с вами. Прошу вас, не отказывайте мне.
Марина вздохнула. Отчего бы действительно не прокатиться напоследок в шикарном автомобиле, не поужинать в дорогом ресторане, не удовлетворить этого наверняка щедрого дядю в сексуальном плане, не взяв денег, а завтра свести счеты с жизнью? Эта мысль ей неожиданно понравилась.
– Меня зовут Мариной. – Она протянула ему холодную ладонь. – А вас?
– Валерий Семенович Полоцкий. – Незнакомец крепко пожал ей руку. Позже он признался ей: его поразило то, что она никак не отреагировала на эту известную в городе фамилию.
1 2 3 4