Здесь выложена электронная книга Эмигранты автора по имени Мрожек Славомир. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Мрожек Славомир - Эмигранты.
Размер архива с книгой Эмигранты равняется 33.98 KB
Эмигранты - Мрожек Славомир => скачать бесплатную электронную книгу
Мрожек Славомир
Эмигранты
Славомир Мрожек
Эмигранты
Леонард Бухов, перевод с польского
Пьеса написана в 1973 г. Первая постановка в России: театр-студия "Человек", реж. М. Мокеев. Публикация: "Суфлер", 1994/2.
Многие западные критики увидели в "Эмигрантах" синтез мрачного натурализма в стиле Горьковского "На дне" и реминисценций театра абсурда, прежде всего из "В ожидании Годо" Беккета. Но несомненно, это наиболее значительное произведение Мрожека после "Танго" и одно из важнейших в польской драматургии послевоенного периода.
___________________________________________________________________________
Действующие лица
АА
ХХ
Стены серые и грязные, с подтеками. Низкий потолок. Голая лампочка, висящая на проводе под потолком. Резкий, заливающий свет. В глубине декорации, в правой стене - дверь (определения: справа, слева - со стороны зрительного зала). Окон нет. Вдоль правой и левой стен - ближе к авансцене две железные кровати. Над левой кроватью на гвозде висят пальто и деревянные плечики для костюма. У средней стены, на четверть ее ширины от левого края старинная раковина в форме ведра, установленная на канализационной трубе. Раковина покрыта пожелтевшей, потрескавшейся эмалью, труба ржавая. Над раковиной латунный кран. Выше крана примитивная полочка с двумя бритвенными приборами, один из них дешевый, другой подороже. Над полочкой достаточно большое, но дешевое зеркало, висящее на гвозде. Возле раковины - два полотенца на гвоздях. В четверти ширины стены от правого края, в глубине сцены - старая ширма. Кроме того по средней стене проходят канализационные трубы различной толщины, кабели, провода и т.п., тянущиеся от пола до потолка и размещенные по усмотрению художника.
На середине сцены, в центре, под лампочкой - стол, покрытый газетами. На столе: две грязные тарелки, две ложки, две белые, пластиковые кружки, две открытые консервные банки, одна бутылка из-под пива и коробка с чаем в пакетиках. На столе валяются также окурки сигарет. Два стула - один слева, другой справа от стола. На левом стуле лежат брюки пепельного цвета, на спинке висит твидовый пиджак и шелковое кашне. Под стулом пара ботинок.
На кровати слева лежит небритый мужчина в халате. Его ноги в носках обращены к залу. Он худощав, лет тридцати-сорока. Редковатые волосы, очки в темной оправе. Читает книгу.
На кровати справа на дешевом одеяле лежит пес Плуто[1], большая яркая кукла-талисман.
На стуле справа сидит мужчина в черном старомодном костюме, в некоторых странах такую одежду до сих пор носят по праздникам крестьяне. Белая рубашка и кричаще яркий галстук. Туфли с очень острыми носами тщательно начищены. Мужчина крепкого сложения, коренастый, с грубыми руками и грубым чисто выбритым лицом. Он сидит левым профилем к зрителям, глядя на лежащего партнера. Оба они приблизительно одного возраста. Некоторое время один из них (АА) лежит и читает, другой (ХХ) сидит и смотрит на лежащего.
ХХ. Я воротился. (АА не реагирует. Пауза. ХХ повторяет громче.) Я воротился.
АА (не прерывая чтения). Следует говорить: вернулся.
ХХ (растирая икры ног). У тебя закурить не найдется?
Не отрывая глаз от книги, АА сует руку под подушку и достает пачку сигарет. Протягивает ее ХХ. Тот встает, прихрамывая подходит к кровати и берет сигарету из пачки. АА продолжает читать. ХХ украдкой прячет сигарету в карман и достает из пачки вторую. Поколебавшись, повторяет эту операцию: прячет вторую сигарету в карман, достает третью и сует ее в рот.
ХХ. Взял уже. (АА, по-прежнему глядя в книгу, не убирает руки с пачкой. Пауза.) Ладно, тогда еще одну возьму. (Протягивает руку к пачке.)
АА. Положи на место. (ХХ послушно вытаскивает сигарету из кармана и кладет обратно в пачку. Поворачивается и хочет отойти. АА не убирает руки и не прекращает чтения.) Отдай.
ХХ. Я уже отдал.
АА. Ты взял три.
ХХ достает вторую сигарету из кармана и вкладывает ее в пачку. АА, продолжая читать, прячет сигареты под подушку. ХХ выходит на середину комнаты, достает из правого кармана коробок спичек. Вынимает спичку из коробка и уже собирается зажечь, но останавливается и бросает взгляд на АА. Видя, что тот по-прежнему читает, кладет спичку обратно в коробок, а коробок - в правый карман. Подходит к стулу, на котором висит пиджак, ощупывает карманы пиджака. Находит в одном из них коробок спичек. Закуривает сигарету и прячет коробок в левый карман. Усаживает на тот же стул, что и в начале, и принимает прежнюю позу. С наслаждением затягивается дымом. Растирает икры ног, расстегивает воротничок рубашки и ослабляет узел галстука. Снимает туфли. В носках огромные дыры. ХХ сдувает с начищенных туфель невидимую пыль, заботливо ставит их возле стула. С огромным облегчением вытягивает перед собой ноги, шевелит пальцами ступней. Пауза.
ХХ. Я на вокзале был.
АА (продолжая читать). И что?
ХХ. Ничего. Народу полно. (Пауза.) Выпил пива.
АА (с недоверием). Ты?
ХХ. Ей-богу. (Пауза.) Две кружки. (Пауза.) В буфете.
АА. А-а!..
ХХ. Телефоны там...
АА. И что?
ХХ. Ничего. Звонят...
АА. Ага.
ХХ. Я-то не звонил. Думаю себе, чего мне звонить. Так, постоял у телефонов...
АА. Хорошо. (Пауза.)
ХХ. Будки с газетами.
АА. Вот как!
ХХ. С газетами и авторучками.
АА. И что?
ХХ. А ничего. Покупают газеты.
АА. Ага.
ХХ. Читают. Я-то не читал. Думаю себе, чего мне читать.
АА. Конечно.
ХХ. Постоял около газет. (Пауза.) Кассы там. (Пауза. АА не реагирует.) Я говорю - кассы.
АА. Что?
ХХ. Кассы с билетами.
АА. С билетами?
ХХ. Они билеты покупают в кассе. (АА восхищенно присвистывает.) Я-то не купил. Постоял себе у кассы.
АА. И правильно.
ХХ. А потом думаю себе - схожу-ка я на перрон.
АА. Зачем?
ХХ. А тут бесплатно. У нас перронный билет купить надо, а они задарма пускают. Вот глупый народ.
АА (рассеянно). Кто?
ХХ. Они. Вот я и пошел на перрон.
АА. Ага. Ну и что?
ХХ. А там рельсы и дует.
АА. Что дует?
ХХ. Ветер. Я себе думаю - пойду-ка я назад. Собрался уж уходить, а тут по радио что-то объявляют. Думаю себе - подожду еще. Ну и остался. Опять дует и рельсы... Нет, думаю себе, пойду. Хотел уже идти, а тут смотрю едет...
АА. Поезд.
ХХ. А ты откуда знаешь? (Пауза.) Верно. Поезд. Электрический. Тихо едет, без шума, потому что электрический. У нас-то паровые, а тут все электрические. И не жалко им электричества?
АА. Не жалко.
ХХ. Международный. Одни спальные, с вензелями. Хороший поезд. А я ничего, стою себе, закурил только.
АА. Свои?
ХХ. Были свои. Отличный поезд. А я стою себе спокойно и думаю: а ну-ка, песик, к ноге. Дальше ты все равно не поедешь, у тебя расписание. К ноге. А он подъезжает, подъезжает и...
АА. Останавливается.
ХХ. А ты откуда знаешь? (Пауза.) И совсем встал. А я думаю себе видишь? Говорил же, что дальше не поедешь!
АА (переворачивая страницу). А он что?
ХХ. Ничего, стоит.
АА. И все?
ХХ. Ну, тут набежали железнодорожники с тележками, на тележках простыни и одеяла. Отличные одеяла, сто процентов шерсть. Я одно пощупал. Столько одеял и все шерстяные. Ну, а я - ничего, я стою, курю, а они выходят. Был один японец в пальто, должно быть нездешний.
АА. Наверное.
ХХ. Я так сразу и подумал. Но мне-то наплевать, я стою себе, как ни в чем не бывало, и курю свои. Можно ведь, а?
АА. Можно.
ХХ. Имею право. Ну и, думаю себе, докурю сейчас и пойду. Вроде все уже ушли. Хотел сигарету погасить, а тут напротив меня высовывается из окна одна такая и кричит: "Носильщик!"
АА. И ты понял, что она сказала?
ХХ. Я-то нет, а носильщик понял. Сразу к ней подбежал. А она... Господи ты Боже мой! Волосы у нее вот до сих пор, артистка, наверное. Ну, думаю себе, тогда еще подожду, пока не выйдет. А мне уже пальцы обжигает, на ветру табак горит быстро, если только не с фильтром... А я ничего, терплю, из руки в руку перекладываю и жалею, что мундштук не захватил. Думаю себе, должна выйти.
АА. И что?
ХХ (торжествующе). Вышла!
АА. Повезло тебе. (Продолжительная пауза.) Уже все?
ХХ. Нет. (Хихикает.)
АА. Что ты смеешься? (ХХ продолжает хихикать.) Что тут смешного?..
ХХ. Да я же ее...
АА в первый раз отрывает взгляд от книги и смотрит на ХХ.
АА. Что, что?
ХХ. Ну... (Хихикает.)
АА. Перестань смеяться.
ХХ. Так если правда. Я ее так...
АА. Где?
ХХ. В туалете. Первого класса.
АА. Там же полагается платить.
ХХ. Ну и что. Она заплатила, за меня и за себя. (АА закрывает книгу.) Она еще хотела, да мне больше неохота было.
АА снимает очки и кладет их в карман халата, поворачивается на бок и, опершись на локоть, смотрит на ХХ.
АА. Так? И что дальше?
ХХ. Ничего.
АА. Как так ничего?
ХХ. Я же говорю, мне больше неохота было. Она хотела, а мне уже не хотелось.
АА. Ну хорошо, а что потом?
ХХ. Потом? Потом я ушел.
АА. А она?
ХХ. Тоже ушла.
АА. И ты не взял ее адрес?
ХХ. Нет. Она-то хотела дать мне адрес, а я себе думаю - на кой он мне. Еще потеряю...
АА. Но она просила, чтобы ты взял.
ХХ. Просила. (Пауза.) За ней генерал приехал. Муж, наверное. В лимузине.
АА. Ага. (Достает из-под подушки сигареты, берет одну в рот, ищет спички в карманах халата, встает и подходит к стулу, на котором висит пиджак, ищет в карманах пиджака, но не находит.)
ХХ. Тебе прикурить?
АА подходит к нему, ХХ достает коробок из левого кармана пиджака и подает АА огонь. АА перебрасывает брюки со стула на кровать, садится на стул. Затягивается дымом.
АА. Хочешь знать, как это было?
ХХ. Так я же рассказал.
АА. Нет, я спрашиваю, хочешь ли ты послушать, как это было на самом деле.
ХХ. Ну, если ты знаешь лучше...
АА. Конечно же, я знаю лучше. Итак, вернемся к самому началу. Ты действительно был на вокзале. Но пошел туда не сразу. Когда сегодня утром ты здесь стоял перед зеркалом и совершал свой еженедельный ритуал бритья, то вовсе не намеревался идти туда. Когда напяливал на себя этот костюм и эти остроносые туфли... Я, кстати, часто себя спрашиваю, зачем ты их носишь, если они превращают тебя в калеку. Неужели тебе кажется, что твои копыта с этими копьями выглядят менее скотски?
ХХ (обиженно). Это очень дорогие туфли.
АА. Ну да ладно. Итак, куда же ты пошел? На улицу. Каждый имеет право туда пойти. Но вот взгляды... За километр видно, кто ты такой. Тебе можно прогуливаться, а они имеют право глазеть на тебя. Разглядывать твою чужеземную рожу, ибо ты - плоть от плоти нашего народа. Ты, с этой точки зрения, даже гордость наших идеологов, хоть скорее всего и не подозреваешь об этом. Священная субстанция для наших патриотов, святая святых национализма...
ХХ. Не богохульствуй.
АА. Это метафора. Но откуда тебе, невинной жертве клерикализма, знать, что такое метафора.
ХХ. Мне все едино. А богохульствовать не позволю.
АА. Но вернемся к твоей прогулке. Итак, прохаживаясь возле кино, ты подумал, что туда стоило бы заглянуть.
ХХ. Я кино люблю.
АА. Естественно. В кино никто на тебя не смотрит, поскольку все смотрят на экран. И ты тоже. На экране что-то мелькает и сверкает. Ты не знаешь что, не понимаешь, о чем говорят. Но все это не имеет значения. Главное - там ты чувствуешь себя в безопасности. Правда, кино имеет один принципиальный недостаток - за него надо платить.
ХХ. Я в кино никогда не хожу.
АА. Вот именно. Но еще не все потеряно. В твоем распоряжении остается вокзал.
ХХ. Главный.
АА. Ну, конечно же, главный. Если уж идти на вокзал, то на какой же еще, я ни на секунду не подозреваю, что ты удовлетворился бы какой-нибудь там пригородной станцией. И вот ты прешься прямо на главный вокзал, на самый наиглавнейший. А там - сплошные удобства! Во-первых, вход свободный. Во-вторых, там ты не чужой, поскольку вокзал именно для чужих и предназначен, иными словами - на вокзале все оказываются здешними, там чужие становятся даже более здешними, чем здешние. Там твоя нездешняя внешность вполне уместна. К тому же на вокзале светло, тепло... Есть киоски с газетами, будки с телефонами, кассы с билетами...
ХХ (мечтательно). Буфет...
АА. И буфет тоже. И вот ты постоял возле газетных киосков, возле телефонных будок, возле билетных касс...
ХХ. Пива выпил...
АА. В этом я, правда, сомневаюсь. Пиво тоже стоит денег. Зато у меня нет ни малейшего сомнения, что ты побывал в писсуаре.
ХХ. А перрон?
АА. Не перебивай. Именно к этому я и подхожу.
ХХ. Сперва я был на перроне.
АА. Правильно. Физически ты сначала был на перроне и лишь затеи в писсуаре. Но интеллектуально события на перроне ты разработал уже постфактум, а писсуар сыграл при этом важную роль, я бы сказал оплодотворяющую, писсуар вдохновил тебя...
ХХ. Может, скажешь, что перрона не было?
АА. Был, был, был перрон, прибыл поезд, ты стоял перед спальным вагоном, высаживались пассажиры - все это было. Правда и то, что из спального вагона вышла особенно красивая и элегантная женщина...
ХХ. Вот видишь!
АА. ...Ты на все это поглазел, а уж потом пошел в писсуар. Нет, не в туалет - чистый, с цветочками на столе у клозетной бабки, где сияет белый кафель, где пахнет дезодорантом и где полагается платить за вход. Ты направился в обыкновенный писсуар, куда может зайти любой, где окурки засоряют слив и плавают в зловонной, пенистой моче, где полотенцем, видимо, когда-то пользовались, но теперь оно настолько грязное, что к нему уже никто не прикасается. Где смердит. Мужчины, набожно сосредоточившись, копаются там в брюках, каждый в своих, каждый по отдельности, но при этом каждый объединен с остальными в этом сортирном свальном грехе. Но тебя это не отпугивает, даже наоборот. Я уж умалчиваю о твоей нечувствительности к запахам. Но найдешь ли ты другое такое место, где твой сосед был бы точно в том же положении, как и ты? Ну, где еще царит подобное равенство? Нигде. Не страшно, что равенство это в самоосквернении. Главное - оно подлинно, выразительно и даже утрированно, карикатурно экспрессивно. Тем лучше для тебя, ибо ты, из-за недоразвитости восприятия, способен ощущать лишь лошадиные дозы, любые градации и нюансы не затрагивают твоих чувств. Ты пробыл там долго. Но, к сожалению, не мог остаться в писсуаре навсегда. И когда ты уже закончил свое дело, когда перестал делать вид, что продолжаешь, когда уже причесался, - меня, кстати, поражает, насколько тесна у тебя взаимосвязь между урологией и косметикой, - ты вышел из этого подземелья, и вот тогда в твоем причесанном разуме зародилось, - просто непостижимо, как косметика воздействует на твою мозговую деятельность, разве что раздражение черепа гребешком играет здесь некую роль? - зародилось это дурацкое, наивное вранье о любовном приключении с дамой из поезда.
ХХ. Так я же ее...
АА. Чепуха. Явная чепуха. Ты стоял перед спальным вагоном и обжигал себе пальцы жалким чинариком. Твоя сигарета была единственным символом твоей независимости, в остальном же ты был всецело во власти вожделения, зависти и униженности... Да, конечно, ты ее желал, причем даже больше, чем просто как женщину. Впрочем, я подозреваю, что ты и понятия не имеешь, что такое женщина, твой сексуализм не выходит за рамки функционального знакомства с так называемым первичным половым признаком. Ты видел в ней символ того далекого мира, который тебе так абсолютно, так беспощадно недоступен. И тогда, будучи не в состоянии перешагнуть эту пропасть реально, ты перешагнул ее в своем воображении. И, следует признать, совершил потрясающее для твоих возможностей умственное усилие. В чем тебе действенно помог писсуар. Потому я и говорю, что события на перроне ты интерпретировал, придал им законченную форму, уже постфактум, в писсуаре. Там, в способствующих подобным размышлениям условиях...
ХХ. Хватит!
АА. А разве не так было?
ХХ. Не так!
АА. Да ты не расстраивайся. Через неделю снова пойдешь на вокзал... (ХХ хватает со стола пустую бутылку и разбивает о стол ее нижнюю часть, в руке у него остается горлышко. Оба встают. Пауза.) Ну ладно, хорошо, пусть! Ты имел ее, имел! Она отдалась тебе, бросилась к твоим ногам, целовала твои руки, ноги целовала, эти твои остроносые туфли, ползала перед тобой, восхищалась тобой и твоими туфлями. И ее ты имел, и генерала, и даже генеральский лимузин! Генерал салютовал тебе, они устроили в твою честь фейерверк, а потом угостили мороженым. Ведь ты красивый! Тобой все восхищаются. Ну что, доволен? Теперь тебе легче? Достаточно уже? (ХХ садится, кладет в сторону горлышко бутылки. Пауза.) Хочешь чаю? (Примирительно.) Я могу заварить для тебя чай.
ХХ. Всегда все испортишь.
АА. Обиделся?
ХХ. А чего ты пристаешь?
АА. Ты обиделся из-за того, что я говорил правду.
ХХ. Вечно ты пристаешь. Чего я тебе сделал?
АА. Ничего не попишешь, дорогой мой. Я лишь помогаю тебе осознать свое положение...
ХХ. Какое еще положение. Я был на вокзале.
АА. Это и свидетельствует о твоем положении.
ХХ. Я хотел, чтобы мне было хорошо.
АА. Вот именно, у нас всегда так: приукрашивание фактов, стремление выдать нереальные мечтания за действительность, ханжеские пожелания... Поддельное настоящее рождает болезненное будущее. История мстит...
ХХ. Какая еще история...
АА. Наша история, история нашего народа.
Эмигранты - Мрожек Славомир => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Эмигранты автора Мрожек Славомир дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Эмигранты у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Эмигранты своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Мрожек Славомир - Эмигранты.
Если после завершения чтения книги Эмигранты вы захотите почитать и другие книги Мрожек Славомир, тогда зайдите на страницу писателя Мрожек Славомир - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Эмигранты, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Мрожек Славомир, написавшего книгу Эмигранты, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Эмигранты; Мрожек Славомир, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн