Ангел Петков оказался человеком довольно смышленым. Как только Минковский прочитал ему результаты анализов, он понял, что отпираться нет смысла.
– Садитесь и спокойно, чистосердечно все опишите! – предложил ему Минковский. – Даты, соучастники, что взято, где продано – одним словом, все! Не могу обещать вам снисхождение, но в принципе, суд принимает во внимание чистосердечное признание.
Когда под вечер Ангел Петков подал исписанные листы следователю, рука его на мгновение дрогнула.
– Можно один вопрос? – спросил он, и губы его искривила плаксивая гримаса.
– Спрашивайте!
– А что если бы я не оставил шило, а выбросил? У вас не было бы улики, верно? Что тогда?
Минковский взял листы.
– То же самое. При любом преступлении остаются следы. Человек не бесплотное существо. В конце концов, на вас вывел бы другой след. И опять бы нашлась неопровержимая улика. Одним вы меня удивили. Как вы решились в ту ночь спрыгнуть с поезда с шилом в кармане, это же сумасшествие!

1 2 3 4