Кто-то помахал Ивану рукой, но Иван не ответил. Резкий
запах аммиака разъедал глаза и слизистую горла, чёрный дым стлался над
песком и проникал во все поры тела; в довершение ко всему десятка два крыс
отделилось от основной массы своих собратьев и приближалось к Ивану с явно
агрессивными намерениями. На сегодня достаточно, - решил Иван и шагнул
вперёд. И в тот же миг:

- А ты откуда здесь взялся? - Голос Пимы звучал удивлённо и в то же
время угрожающе.
Пима с дружками чистил карманы какого-то сопляка. Сопляк хныкал и
просил оставить хотя бы на пиво. Иван молча прошёл мимо них и толкнул дверь
сортира. Сзади он услышал возню и чьё-то отчаянное сопение. Иван оглянулся.
По кафельному полу металась крупная блестящая крыса с гладкой стальной
спиной и хвостом, походившим на огрызок провода. Вот она ткнулась острой
мордой в открытую дверь и скрылась в зале. И тут же оттуда послышалась
отборная брань и чьи-то вопли.
- Чьё животное? - вопросил кто-то.
- Развели здесь тварей! - возмутился женский голос.
- В СЭС надо сообщить!
- Ха! В СЭС! Да здесь для СЭС и без крыс работёнки хватит. Стоим по
колено в дерьме, жрём, словно свиньи в хлеву.
Иван вышел в зал. Крыса впилась острыми зубами в металлическую опору
ближайшей стойки и со скрежетом грызла её. Народ, сначала приняв её за
обычную серую крысу, теперь ошалело пялился на необычное животное. Во
мгновение ока перекусив железную трубу, зверёк принялся с остервенением
поедать её. Люди замолчали, завороженные необычным зрелищем. Сжевав до
основания трубу, крыса окинула маленькими злыми глазками окружающих её
людей и с жадностью вцепилась в соседнюю опору. Как только она перегрызла
её, стойка накренилась, и несколько пивных кружек со звоном посыпались на
усеянный бычками пол. Стальная крыса отскочила было в сторону, но тут же
набросилась на стеклянные осколки, глотая их не жуя.
- Ух, ты!.. - прошептал восхищённо кто-то во всеобщей тишине.
- Лови её! - прозвучал чей-то одинокий призыв.
Но никто не тронулся с места. Одна только тётя Шура, уборщица,
отважно ринулась на странное животное со шваброй в руках и ткнула ею в
железную морду зверька. Крыса огрызнулась, вцепилась было стальной челюстью
в мокрую тряпку, но тут же выпустила её и бросилась вон из зала прямо
сквозь огромное окно, оставив за собой в стекле аккуратное круглое
отверстие с оплавленными краями.
- Ну и дела! - удивлённо воскликнул кто-то, трогая пальцем гладкие,
ещё тёплые, края отверстия.
Никто не заметил, как из сортира выскочили ещё две крысы и принялись
поедать покосившуюся стойку. Потом и они исчезли сквозь окно.
"Нет, это не глюки, - твёрдо решил Иван. - Это явь".
Иван больше не сомневался, что через сортир он попал в параллельный
мир, на чужую планету, где случайно стал свидетелем жуткой сцены,
являющейся частью неземной жизни. По оценкам Ивана, жизнь эта была ужасна и
походила скорее на конвульсии гибнущей цивилизации. Но почему именно через
сортир? Впрочем, почему бы, собственно, и нет?..
В понедельник Иван решил посетить свой родной колледж. У входа в
институт он увидел знакомых мужиков.
- В кои-то века! - воскликнул Паниковский, комсорг их группы, идя
навстречу Ивану с широкой улыбкой. - Надолго к нам?
- По обстоятельствам, - рассеянно ответил тот и тряхнул руку
комсоргу.
- Что такой смурной?
- Осточертело всё:
К ним подвалил Олег Зотов, их староста и одновременно мастер спорта
по академической гребле.
- А, гулящий! - укоризненно покачал головой Зотов. - Говорят, тебя
целую неделю не было. Опять за старое?
- А сам-то где был? - огрызнулся Иван.
- Я-то? - Зотов пожал могучими плечами. - Я-то, положим, на сборах.
Причина, думается мне, уважительная.
- Ещё бы! Как никак, мастер спорта! А я вот без уважительной, в
наглую. Я, видишь ли, не сподобился в большой спорт угодить, всё больше по
малому. Только результат, по-моему, один: ни ты, ни я ни черта в науках не
волокём. Так ведь? Так! А знаешь, какая между нами разница? Ты красный
диплом получишь, а мне дай Бог до синего дотянуть. Так-то! И нечего мне
мораль читать, сам как-нибудь разберусь. Цепляются тут все:
Иван зло сплюнул под ноги и пошёл прочь. Охота идти на занятия
пропала. Но его тут же догнал местный фарцовщик, Мо.
- Слышь, Вано, - шепнул Мо, подбегая. - Трузера есть.
- Какие?
- Левис.
- Родные?
- Ну так!..
- Пилятся?
- Обижаешь!..
- Покажь.
Мо, с опаской озираясь по сторонам, вынул из-за пазухи
полиэтиленовый пакет с джинсами и протянул Ивану. Тот достал из кармана
спичку, послюнявил свободный от серы торец, прислонил его к джинсовой
штанине и повертел спичку вокруг оси, как бы вкручивая её в материал. Потом
внимательно осмотрел спичку: торец окрасился в характерный голубой цвет.
- Ну? Убедился? - спросил Мо.
Иван кивнул.
- Что, берёшь?
- Сайз?
Мо окинул оценивающим взглядом худую фигуру Ивана.
- На твой бэк. Как влитые сядут
- И сколько же?
- Пятнадцать.
Иван присвистнул и почесал в затылке.
- Многовато будет.
- Сам за столько взял, - горячо зашептал Мо. - Без навара сдаю.
Бабки срочно понадобились, а то бы я ни за что не кинул такой трузер за
какой-то вшивый пятнарик. Ну? Берёшь?
- Может и взял бы, коли б бабки были.
- А что ж ты мне лапшу на уши вешаешь! - зло прохрипел Мо и выхватил
трузера из рук Ивана. - Нищета!..
В колледж Иван так и не попал. Взяв по пути пузырь "Чашмы", он
попилил домой. У подъезда, словно бродячий пёс, рыскал Бублик.
- Ну наконец-то! - обрадовался он Ивану. - А я тут уже целый час
трусь. Есть чего выпить?
Иван показал горлышко бутылки.
- Живём, - воспрянул духом Бублик. - Куда рванём?
Иван огляделся.
- Давай в парадняк завалимся, - предложил он. - И тепло, и местность
просматривается. А то, не дай Бог, менты на хвост сядут.
Пили из горла. На закус выкурили по сигарете.
- А у меня циклодол есть, - вдруг вспомнил Бублик. - Хочешь?
- Ну да? - глаза Ивана засветились. - Давай!
Бублик отсыпал из стеклянной трубочки в ладонь Ивану несколько
мелких таблеток, а остальное спрятал в карман. Иван залпом проглотил колёса
и с удовольствием запил их остатками портвейна.
Бублик поморщился, глядя на друга.
- Попробовал я вчера пять штук, как ты мне говорил, - сказал он, -
но что-то не въехал. Всю ночь не спал, какие-то мужики в комнате толпились,
музыка орала, хотя магнитофон вот уже с месяц не работает:
- Глюки, - подытожил Иван.
Бублик пожал плечами.
- Не понравилось мне, в общем. Да и по мозгам, говорят, бьёт. По
мне, так уж лучше стакан вмазать.
- Ну, это на любителя, - ответил Иван. - Лично мне нравится.
Особенно всухую, без спиртного. Башка ясная, всё соображаешь - и глюки...
Кайф!
- Да ну, организм травить. На, хочешь - всё забери, я всё равно не
буду.
- Давай!..
Всю ночь Иван тащился от колёс, но былого кайфа не словил.
Бесцветные глюки не шли ни в какое сравнение с той фантастической явью,
которую Иван наблюдал на Жёлтой планете. Не дождавшись рассвета, он с
досадой запустил оставшиеся таблетки в раскрытую форточку.
Поутру звякнул Бублик.
- Слыхал? Крысы, что в "стекляшке" жили, подохли. Все три. Забежали
в продмаг, перегрызли бутылки с кефиром и окочурились. Стекло жрут -
ничего, а от кефира коньки отбросили! Представляешь? И не просто сдохли, а
превратились в дымящуюся груду ржавого металла. Мне Харитон рассказал,
говорит, своими глазами видел; он у них подсобным работает. Какие-то врачи,
говорит, понаехали, ещё кто-то... Во, дела!..
- Слышь, Бублик, - прохрипел срывающимся от волнения голосом Иван,
ещё не оправившийся от колёс, - я, кажется, знаю, откуда эти крысы. Не
кажется, а точно знаю.
- Ну да!
- Вот тебе и да. Если хочешь - расскажу, только не по телефону.
Заваливай ко мне - я один, предки уже слиняли.
- Ванюха, не могу, - виновато произнёс Бублик. - Братан из Питера
приехал, в ГУМ просит сводить. Давай вечером?
- Ладно, - вздохнул Иван. - Пока...
Неодержимая сила влекла его в "стекляшку". Нет, пива не хотелось.
Хотелось в тот мир. Что-то тянуло его туда, звало, притягивало - то ли
предчувствие, то ли чья-то сверхволя.
Иван вошёл в пивнушку и тут же, у крайней стойки, столкнулся с Пимой
и его командой.
- Филипп, дай сорок копеек! - заклянчил Пима.
Иван отмахнулся и прямиком оправился в сортир.
- Стой, тебе говорят! - с угрозой крикнул Пима, но Иван уже скрылся
за дверью туалета.
Он с трепетом подошёл к замызганному умывальнику, и в тот же миг:

...правая нога его куда-то провалилась, и Иван, взмахнув руками,
упал на что-то мягкое. Он тут же вскочил и открыл глаза.
Иван стоял на дне неглубокой ямы из жёлтого песка, а на её краю
трудились десятки прожорливых стальных крыс, с жадностью поедавших песок и
камни. Хруст дробящегося гранита и скрежет песка на железных зубах
маленьких хищников наводили на Ивана тоску и отвращение. Страха он не
чувствовал. Он уже понял, что эти полуживотные-полуроботы питаются
неорганикой. Вернее, неорганикой и частью органических соединений
нерастительного и неживотного происхождения. То есть, самого его они не
съедят, а что касается одежды... Телогрейка, шерстяной свитер, брюки из
х/б, португальские ботинки из комиссионки... Хлопок, шерсть, натуральная
кожа... Нет, всё не съедобное, всё выросло либо в поле, либо на дереве,
либо на животном. Органика в чистом виде, органика, созданная природой. Он
вспомнил рассказ Бублика о смерти трёх крыс, отведавших кефиру. Да, именно
кефир убил их, именно он стал для них ядом. Иван это понял ещё тогда, когда
впервые услышал об этом от Бублика. Органика - яд для крыс! Но не вся: Иван
помнил, с каким удовольствием лакали они бензин. Значит... Значит, можно
смело выбираться из ямы.
Крысы не обратили на человека никакого внимания. Но то, что
представилось его взору, когда он вскарабкался на сыпучий край ямы,
заставило его содрогнуться.
Огромное множество ям избороздило некогда гладкую равнину на берегу
серого моря, и в каждой яме копошилось не менее десятка крыс. Сотни,
тысячи, миллионы крыс по всей планете поедали её. Ивану показалось, что
рельеф жёлтых гор, отчетливо вырисовывавшихся на фоне сизого неба,
несколько изменился. Они стали ниже, глаже, невзрачнее. Неужели и горы
превратились в объект уничтожения прожорливых животных?! Да, наверное, так
оно и было. Их обглодали, словно кости, и бросили, чтобы догрызть потом,
когда ничего другого не останется. Какой-то бред!..
Из одной ямы вдруг взметнулся ввысь чёрный нефтяной фонтан,
подбросив к низким, тяжёлым небесам несколько стальных тел, и тут же
окрасился в ярко-рыжий цвет пламени. Огненно-чёрная струя привлекла
внимание ближайших зверьков, которые оставили до поры до времени песок и
камни и принялись лакать густую и вязкую нефтяную жижу, не обращая внимания
на бушевавшее пламя.
Из моря, метрах в семидесяти от Ивана, выполз огромный таракан
величиной с легковой автомобиль и, скрипя ржавыми шарнирами, вперевалку
пополз к нефтяному фонтану, то и дело проваливаясь в многочисленные ямы. Но
доползти до цели он не успел: множество острозубых крыс впилось в его
бронированный панцирь и стало грызть его с ужасающим лязгом и скрежетом.
Таракан вяло сопротивлялся, но вскоре затих и замер.
Иван вспомнил, что в прошлый раз видел людей у самой кромки горной
гряды. Живы ли они ещё? Может быть, им нужна помощь? И противостоят ли они
как-нибудь этому прожорливому нашествию взбесившихся роботов?
Иван решил идти к горам. Он должен найти людей, он должен помочь им.
Во что бы то ни стало.
Около двух часов добирался Иван до горной цепи, с отвращением и
ужасом глядя на вгрызающихся в планету зверей. Чем ближе к горам он
подходил, тем плотнее становилась кишащая стальная масса.
Горы оказались более пологими, чем это казалось издали. Иван решил
подняться на одну из них, чтобы с высоты оценить ситуацию и осмотреться.
Ещё полтора часа ушло на подъём по голой мёртвой горе, осыпавшейся под
ногами инопланетянина жёлтым сухим песком и грязной белесой солью. Крысы
сновали под ногами, не причиняя ему вреда. Вот и вершина.
Ужасное зрелище представилось взору Ивана Нехилого. По ту сторону
горной гряды раскинулся огромный мёртвый город, кипящий серой стальной
массой миллиардов крыс. Словно навозные мухи на трупе крупного животного, -
подумал Иван. Город таял буквально на глазах. Съедалось всё начисто. Где-то
в дальнем конце города бушевал пожар. Сизое свинцовое небо тяжело висело
над планетой, в любой момент готовое, казалось, рухнуть и погрести под
собой её жалкие останки. Где-то за горизонтом один за другим прогремело
пять взрывов, обвалилась соседняя с Иваном гора, в недрах планеты что-то
заурчало и зашипело.
Совсем рядом, по правому склону, Иван увидел высокий деревянный
забор, обрамлявший некое странное сооружение, и группу людей, суетившихся
вокруг него. Забор был окружён нешироким рвом с какой-то белой густой
жидкостью. Сотни две крыс сидели у рва с наружной его стороны и жадно
лязгали зубами. Иван направился туда.
Ров оказался заполнен натуральной простоквашей. Иван определил это
по запаху и немало удивился. Впрочем, удивление вскоре сменилось догадкой:
простокваша препятствовала проникновению крыс за деревянный забор. Таким
образом люди спасали своё имущество от прожорливых хищников.
Легко перепрыгнув через ров с простоквашей, Иван обошёл забор по
периметру и обнаружил небольшую калитку. Войдя в неё, он остановился.
Человек пятнадцать-двадцать мужчин и женщин, все в синих комбинезонах,
возились у высокого стального цилиндра, похожего на некий космический
аппарат. У самого забора стоял вместительный вездеход на гусеничном ходу.
Никто не обратил на Ивана никакого внимания, все продолжали работать
у аппарата. Похоже, что с помощью этого аппарата они собираются покинуть
планету. Что ж, в добрый путь...
Далёкая гора взорвалась вулканом, окутав планету горячим пеплом и
удушающим запахом серы.
"Как в аду", - вдруг подумал Иван.
Люди прекратили работу и расселись в вездеходе. Некоторые из них
махали Ивану, приглашая его присоединиться к ним. Иван отрицательно покачал
головой. Тогда вездеход зарычал и легко побежал по сухой мёртвой земле,
оставив за собой и забор, и ров с простоквашей.
На какой-то короткий миг свинцовая мгла небес разорвалась, и в
образовавшийся просвет хлынули багровые лучи умирающего солнца - чужого
солнца. Город внизу засверкал мириадами мечущихся бликов. Великий хаос
победоносно шествовал по гибнущей планете. Тучи снова сомкнулись, не
оставив в небе ни единой надежды на лучшее.
Вездеход с людьми уверенно шел по крутому склону вниз, с хрустом
давя стальные панцири крыс. Вот он скрылся за большим обломком скалы.
Нарастающий шум, подобный скрежету ржавых суставов, стоном наполнил
вдруг пришедшую в неистовство атмосферу Жёлтой планеты; из-за далёкого
горизонта выросла обитая бронированными стальными листами фантастическая
голова громадного чудовища с мощными прожекторами вместо глаз. Смрадное
дыхание пронеслось по голой планете, вздымая ввысь тучи песка и пыли.
Глаза-прожектора выхватили из сумрака серого дня маленький вездеход с
людьми, и в тот же момент длинный стальной язык чудовища с воем реактивного
снаряда разрезал, подобно молнии, видимое пространство и слизнул
беззащитный вездеход со всем его экипажем. Шумно проглотив добычу, чудовище
скрылось за линией горизонта.
Иван оцепенел. Всё произошло столь молниеносно и неожиданно, что он
не успел даже как следует испугаться. Страх пришёл позже, а сейчас...
Сейчас им овладела жажда деятельности. Он бросился к тому месту, где только
что был виден вездеход, но нашёл там лишь следы мощной машины, обрывающиеся
внезапно и безнадёжно. Он хотел было уже повернуть назад, но услышал чей-то
слабый стон. Иван оглянулся. В тени скалы, у самого её основания, лежала
бездыханная фигура молодой девушки в синем комбинезоне. Лицо её было
безмятежно и светилось неземной красотой; сознание покинуло её. Иван
осторожно взял девушку на руки и удивился лёгкости её тела. Идти с ней по
каменистому склону было нетрудно, и Иван направился назад, к морю.
Шёл он около трёх часов, иногда останавливаясь на отдых, и за всё
это время девушка так ни разу и не открыла глаз. Была ли она без сознания,
или просто спала - Иван не знал. Сейчас для него важно было только одно -
спасти её, выбраться из этого ада.
1 2 3