Здесь выложена электронная книга Казнить Шарпея автора по имени Теплый Максим. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Теплый Максим - Казнить Шарпея.
Размер архива с книгой Казнить Шарпея равняется 158.43 KB
Казнить Шарпея - Теплый Максим => скачать бесплатную электронную книгу
Максим Теплый
Казнить Шарпея
роман, написанный в автомобиле
В этой книге нет ни одного персонажа, списанного с реального человека. Даже Брежнев, Андропов и Ельцин – персонажи вымышленные, не говоря уже о Президенте России. Такого Президента не существует. Нет ни одного реального события. Все происходящее, как и имена героев, – плод авторского воображения. Однако...
От издателя
Этот роман написан человеком, чье настоящее имя известно единицам. Макс Варм, он же Максим Теплый, – оперативный псевдоним разведчика-нелегала, который большую часть жизни провел за рубежом. Не часто человек, завершивший такую карьеру, продолжает жить и в своей стране в условиях глубокой секретности. Так что, увы, нам не приходится рассчитывать на то, что в романе автор приподнял завесу над хранимыми им тайнами.
По понятным причинам мы не можем сообщить никаких иных подробностей об авторе. Скажем только, что живет он в небольшом доме на границе двух областей – Московской и Калужской – и каждый день почти четыре часа проводит в служебном автомобиле. Утром выезжает на работу в Москву, вечером – обратно. В автомобиле и был написан этот роман-провокация, в котором, помимо интригующего сюжета, обнаруживается «незамыленный», в меру ироничный, а местами очень острый взгляд на современную политическую жизнь страны. Автор намеренно щекочет нервы каждому, кто причастен к спецслужбам или занимается политикой. Политики же у него яркие и часто узнаваемые.
Это одновременно роман-байка, интересный тем, что с какого-то момента перестаешь понимать, где описание реальных событий и персонажей сменяется лукавым авторским вымыслом.
Ну и, наконец, это роман-боевик, слепленный по классическим законам этого занимательного жанра. Правда, с одним исключением: финал романа оставляет много вопросов, хочется спросить: «Что дальше?»...
С господином Теплым мы пообщались по телефону, прочитав рукопись и сразу же согласившись на ее публикацию. Поскольку роман заканчивается неожиданно и оставляет много вопросов, мы поинтересовались: будет ли продолжение?
– Посмотрим, – ответил автор...
Нет ничего невозможного...
Софокл
...Беркас Каленин никогда раньше не задумывался о том, что ждать смерти так страшно. В отношении себя он почему-то верил, что это событие произойдет не скоро, а главное – мгновенно.
Когда-то, в ранние студенческие времена, засев без особой охоты за реферат по философии, он обнаружил у Эпикура слова, которые его зацепили: «...когда мы существуем, смерть еще не присутствует, а когда смерть присутствует, мы не существуем». Мысль ему понравилась, и с тех пор он обрел уверенность в том, что примет смерть спокойно и мужественно. Но она явилась к нему неурочно и в странном обличье: два молодых симпатичных парня деловито и буднично готовили его уход из этой жизни.
Они аккуратно заклеили ему рот скотчем, крепко связали руки и ноги. Один из них деловито поправил ему узел галстука. Он чуть-чуть подтянул его и, отстранившись, оценил результат своей работы. Увиденное его удовлетворило. Парень фамильярно похлопал Каленина по плечу: мол, смотришься просто отменно.
– Давай, закидываем!
Потащили к машине. Один прихватил Каленина за подмышки, другой – за щиколотки. Легко качнув, бросили в багажник. Крышка захлопнулась, и пленник понял, что его повезут куда-то, где непременно вскоре убьют. Да, собственно, ранее сказано об этом было недвусмысленно.
Самое отвратительное было именно в ожидании и в осознании того, что эти двое уже знали его судьбу. Они, собственно, и были его судьбой...
Он испытывал животный страх и даже не понял, когда, в какой момент, мокрыми стали брюки. Произошло это непроизвольно, и ему не было стыдно. Он, скорее, удивился, когда почувствовал, что бедра согрело неожиданным теплом.
Странным образом во тьме кошмара продолжало работать сознание, живя, казалось, собственной, отдельной от тела, жизнью. Выудив из памяти афоризм Эпикура, оно стало решать «задачку», почему мысль веселого грека нравилась Сталину, которого как-то трудно заподозрить в эпикурействе...
«Боже мой, какой Сталин?!» Беркас тряхнул головой и замычал заклеенным ртом. Мысль вернулась к скорой расправе, и его накрыла новая удушающая волна ужаса...
«Командирский подъезд». Май. Утро. Жара
Старший прапорщик Трегубов уже час находился на посту. Он охранял с улицы третий подъезд Государственной думы, называемый в народе «командирским» потому, что именно через него проникают в Думу сам ее председатель, его заместители, лидеры думских фракций, министры, иностранные гости и разные высокие начальники. Более того, если случалось заглянуть в Думу Президенту (что, правда, и было всего-то раза два), попадал он туда также через третий подъезд, а вовсе не через центральный, имеющий второй порядковый номер.
Одетый в плотный камуфляж, высокие, туго обвитые шнурками ботинки, Трегубов изнемогал от жары и скуки. Привычное, почти каждодневное занятие было для него именно сегодня особенно тягостным: он заступил на свое последнее дежурство в качестве сотрудника службы охраны Государственной думы, которая, прямо скажем, надоела ему до чертиков.
Работа в Думе, в силу специфики охраняемого контингента, действительно была нервной и неблагодарной. Помимо того, что сами депутаты вели себя порой высокомерно и капризно, еще труднее было общаться с их многочисленными помощниками и прочими ходоками. Эти вообще казались Трегубову людьми неуправляемыми, посещающими Думу только для того, чтобы при первой же возможности сцепиться друг с другом в непримиримом споре, который запросто мог перерасти в натуральную драку.
Особенно нервировало охрану то, что некоторые чересчур возбужденные граждане, которые не имели доступа в здание, часами дежурили на улице возле подъездов. Отогнать их не было никакой возможности. Ну не стрелять же... Эти напряженно всматривались в лица людей, входящих в Думу и покидающих ее, и, наконец углядев знакомое лицо какого-нибудь известного политика, вцеплялись в него, рассчитывая вручить то жалобу, то очередной гениальный план спасения России, а то и вовсе попросить рублей сто: кто и вправду от житейской безысходности, а кто – в надежде поправить истерзанный похмельем организм...
Уже на следующий день Трегубов должен был заступить на новое место службы. И не где-нибудь, а в Федеральной службе безопасности России, правда, тоже в охране, но сама мысль о том, что на вопрос «Где работаешь?» можно было смело отвечать: «В ФСБ!» – грела суровое сердце прапорщика и торопила время: быстрее бы уж конец этого последнего дежурства – и домой...
Приближавшаяся компания молодых людей сразу привлекла его внимание.
Парни были обнажены по пояс. Рубашки и футболки повязали на бедра. В центре компании, обнимая двух девушек, шел высокий юноша в одних шортах, которые своей расцветкой (крупный черный горох на белом фоне) и фасоном сильно напоминали семейные трусы. Было совершенно очевидно, что этот, с позволения сказать, наряд выбран именно для того, чтобы подразнить московских обывателей и гостей столицы.
Девушки были одеты под стать кавалерам. Длина юбок напоминала скорее о широких поясах и исключала любой наклон вперед без вреда для нервов сильной части человечества. Блузки на барышнях были расстегнуты и завязаны узлом на животе.
Все шли по пыльному асфальту босиком, держа обувь в руках.
Трегубов успел заметить, как у одной из девчонок стремительной змейкой нарисовалась влажная полоска от лифчика до пупка. «Змейка» чуть задержалась в промежуточной точке своего движения и чиркнула, исчезнув где-то в изгибах живота. Переведя взгляд в направлении, обратном движению «змейки», Трегубов «ударился» о смеющиеся глаза девушки, смутился, машинально поправил на груди автомат и отвел глаза.
В ту же секунду он ощутил прилив неосознанного беспокойства. Человек, который шел в двух метрах позади городских нудистов, поразил Трегубова куда больше, чем полуодетые девицы. Это был высокий широкоплечий мужчина атлетического сложения. Он необычно прямо держал спину, шагал широко и упруго, легко неся сильное и явно хорошо тренированное тело. Эта юношеская легкость никак не вязалась с тем, что мужчине было хорошо за шестьдесят. Его лицо напоминало смятую мелкоячеистую рыбацкую сеть. Морщины шли во всех направлениях, набегали друг на друга и пересекались под разными углами. Даже губы состояли из мелко нашинкованных кусочков различной формы. Сетью морщин было покрыто все, что не закрывал элегантный, явно дорогой и безупречно сидящий костюм.
Короткие волосы были по-особенному седыми. Казалось, на ярком майском солнце они дают отблеск, ослепляющий, подобно вспышке электросварки.
Трегубов, служивший в охране госучреждений не первый год и отвоевавший две командировки в Чечне, как и все вояки, побывавшие под пулями, обладал хорошо развитым чувством опасности. Однажды под Гудермесом он сопровождал делегацию депутатов Госдумы, приехавших на празднование Дня примирения и согласия. Оказавшись в оцеплении вместе с бойцами Кадырова-младшего, он обратил внимание на то, что в толпе, собравшейся перед грузовиком, служившим импровизированной трибуной, стоит женщина с коляской. Когда в кузове грузовика вместе с группой парламентариев появился Президент Республики Ахмад Кадыров, позже погибший в результате теракта, Трегубов, тогда еще старший сержант, движимый непонятной силой, рванулся, крепко обхватил молодую мать и рухнул вместе с ней на землю, не давая извивавшейся горячей пружине столкнуть с себя его тяжесть и дотянуться до упавшего рядом потертого мобильного телефона.
Позже, когда фугас, лежавший в коляске рядом с настоящим живым младенцем, обезвредили, Трегубов так и не смог внятно объяснить, почему он заподозрил неладное. Может, причиной тому были глаза смертницы, наполненные чернотой во весь зрачок, может быть, снежно-белые костяшки ее пальцев, сжимавшие ручку коляски и особо выделявшиеся на фоне матово-смуглой кожи, а может, что-то еще.
Интуиции он был обязан медалью, внеочередным званием и долгим запоем, из которого почти не пьющий Трегубов выходил целую неделю. Запой чуть было не закончился лишением почестей и надежд на радужные перспективы по причине прилюдно данного пьяным Трегубовым обещания пристрелить депутата Алексея Митрохина, который в тот критический момент находился в грузовике и истерично орал в микрофон, чтобы «этот идиот в военной форме» отпустил женщину.
«Идиот в военной форме» впоследствии с Митрохиным не только помирился, но и был приглашен в его личную охрану на серьезные деньги, намного превышавшие размеры его жалованья в службе безопасности Госдумы. Трегубов день помаялся и отказался, посчитав, что не сможет каждодневно выдерживать рядом с собой глумливую физиономию известного московского тусовщика с депутатским значком в петлице.
Приняв это трудное решение, он себя всерьез зауважал. Как-то, находясь на «рамке»[2], он вежливо попросил Митрохина показать депутатское удостоверение. При этом, явно издеваясь над пыхтевшим от раздражения и ранней полноты парламентарием, он доверительно сообщил ему, что где-то на входе установлены секретные видеокамеры, которые фиксируют прохождение депутатов, а охрану наказывают, если она пропустит депутата без предъявления им документов. Вопли Митрохина о том, что он с «этим кино разберется», Трегубов выслушал, сохраняя сочувственное и невозмутимо серьезное выражение на лице.
– Выбирают же таких козлов! – мстительно произнес он, услышав, как за орущим депутатом закрылись двери лифта...
...Прапорщик внимательно смотрел на приближавшегося мужчину, которого, несмотря на солидный возраст, почему-то не получалось про себя назвать стариком. Пытаясь понять природу нараставшего внутри беспокойства, Трегубов наметанным глазом опытного службиста успел отметить, что жесткий ворот белой рубашки в тридцатипятиградусную жару у необычного прохожего застегнут, а галстук подобран к костюму идеально и завязан с тем изяществом, которое никогда не удавалось неуклюжим пальцам коренастого прапорщика. Пиджак, согласно принятой моде, был застегнут на две верхние пуговицы. Нижняя была расстегнута, давая возможность увидеть, что галстук имеет идеальную длину, то есть уголком чуть нависает над пряжкой ремня, а пряжка, в свою очередь, обладает тем безупречно опрятным видом, который присущ только качественным и дорогим вещам.
Вообще-то рядом с таким заметным человеком, по логике, должен был идти еще кто-то, к примеру, телохранитель, носильщик дорогого портфеля или на крайний случай какой-нибудь подчиненный, который своей серостью подчеркивал бы очевидные достоинства шефа. Но Седой, как мысленно окрестил его Трегубов, был совершенно один. Его походка была столь напориста, что, казалось, разрубала пространство, и это еще больше убеждало в том, что его никто не сопровождает.
Мужчина двигался прямо на Трегубова. С каждым его шагом прапорщик ощущал нараставшее волнение. Руки, сжимавшие автомат, привычно заняли положение полной боевой готовности. При этом Трегубов, неожиданно для себя слишком нервно дернул скобу предохранителя. Раздался щелчок, который явно услышал Седой. Он едва заметно улыбнулся, остановился буквально в полуметре от Трегубова и приветливо произнес:
– Здравствуйте. Меня зовут Дмитрий Матвеевич Игнатов. Я генерал-майор КГБ в отставке. Мне нужно срочно переговорить с Председателем Государственной думы. – И, помолчав пару секунд, твердо добавил: – Прошу, не теряйте времени, его и у вас, и у меня совсем немного. Любое промедление обернется бедой. Вот мои документы...
Трегубов между тем отметил, что «рыбацкая сеть», опутавшая лицо незнакомца, ожила движением тысяч морщинок. Каждое произнесенное слово, как в мультипликации, меняло его выражение и даже, казалось, его черты.
Прапорщик точно знал, как он должен действовать по инструкции. И хотя что-то подсказывало ему бессмысленность следования служебным предписаниям, он тем не менее по инерции произнес:
– Обратитесь, пожалуйста, в общественную приемную Думы на Моховой. Там ежедневно дежурит кто-то из депутатов. Вы сможете ему все... – Трегубов вдруг осекся. Мужчина, представившийся Игнатовым, смотрел на него равнодушно, так, будто он не вслушивался в рекомендации прапорщика. В какой-то момент Трегубову даже показалось, что незнакомцу сейчас все надоест и он просто отодвинет его крепким плечом и беспрепятственно войдет в здание. Но Игнатов отреагировал иначе.
– На Моховую я не пойду, – спокойно ответил он. – Жарко! Да и не успею! У вас осталось меньше часа на все про все. – Игнатов гипнотически-пристально посмотрел Трегубову в глаза, дернул желваками и добавил: – Не дури, парень! Ты же понял, что я не шутки шутить сюда пришел. Зови начальника охраны. Промедлишь – пеняй на себя. Есть рация?
Последние слова были сказаны столь решительно и с такими хорошо знакомыми Трегубову командирскими интонациями, что он сделал шаг назад, перекрыл спиной вход и, приникнув к наружному карману, откуда торчал хвостик антенны, произнес:
– Первый! Я – третий! Срочно прошу лично подойти на пост. Как поняли?
После паузы коробочка зашипела и послышался хриплый голос:
– Что стряслось, Трегубов? Опять психи в Думу рвутся? – И после невнятного бурчания прозвучало отчетливое: – Иду!
Игнатов, Андропов, Ленин и ГКЧП. 1939—1991 гг.
Дима Игнатов появился на свет в Ленинграде в 39-м году в семье, в которой все мужчины и по отцовской, и по материнской линии были потомственными моряками. Родители прожили предвоенные годы счастливо и почти безмятежно. Отец служил в штабе Балтийского флота и считался лучшим специалистом в области планирования боевых операций. Он был любим и начальством, и подчиненными, писал книги по морскому делу, хорошо рисовал, причем все его картины так или иначе были связаны с морем. Кадровые чистки, которые сгубили не одну жизнь и не одну военную карьеру, обошли его стороной.
Мать, дочь балтийского морячка, анархиста и гуляки, прибившегося к Махно и сгинувшего вдали от моря в 19-м году, очень гордилась семейным преданием о том, что ее отец якобы одним из первых ворвался в Зимний дворец в октябре 17-го. Как и муж, она была членом ВКП(б), активисткой всевозможных женских организаций. Однако с появлением сына ушла с работы, перестала посещать многочисленные собрания, где прежде была неизменным членом президиумов и штатным докладчиком, и полностью посвятила себя заботам о мальчике и муже.
Дима был поздним и единственным ребенком. Любовь к мальчику затмевала для родителей все, включая перемены в судьбах многих друзей и сослуживцев Игнатова-старшего, которые объявлялись врагами народа и исчезали:
Казнить Шарпея - Теплый Максим => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Казнить Шарпея автора Теплый Максим дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Казнить Шарпея у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Казнить Шарпея своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Теплый Максим - Казнить Шарпея.
Если после завершения чтения книги Казнить Шарпея вы захотите почитать и другие книги Теплый Максим, тогда зайдите на страницу писателя Теплый Максим - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Казнить Шарпея, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Теплый Максим, написавшего книгу Казнить Шарпея, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Казнить Шарпея; Теплый Максим, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн