Жертва, одетая в красную нейлоновую куртку, короткую бордовую юбчонку, задранную сейчас наверх, и простые шерстяные колготки изо всех сил брыкала ногами.
Второй, черноволосый крепыш, стягивал с девчонки колготки вместе с трусиками и гоготал, прижимая брыкающиеся ноги к столу.
Зыркнув на стоящего рядом Романа черным, налитым кровью глазом, крепыш продолжал забавляться, то ловя, то отпуская девчоночьи ноги. Роман невольно сглотнул подступивший к горлу комок.
Это движение не ускользнуло от внимания белобрысого.
– Что, мужик, молодого тельца хочется? – говорил белобрысый, запуская руку в открытый ворот кофточки. Девчонка болезненно взвизгнула.
Хмель моментально выветрился из головы Романа. Чувствуя, что еще немного, и он перестреляет всю эту полубандитскую шелупонь, вообразившую себя сегодняшними хозяевами жизни, Роман решил отвлечь внимание на себя.
Протянув сто баксов, Торопов пошатнулся и, сделав шаг вперед, подошел к чернявому, определив его за главного.
Роман заметил, что его пальцы, державшие деньги, трясутся.
Торопов знал за собой эту особенность: перед экстремальной ситуацией у него наступал тремор рук, иногда и ног, особенно после принятия алкоголя. Как только Роман начинал действовать, все побочные явления моментально проходили, и тело действовало, как хорошо отлаженный механизм.
– Тебе, что ли, бабки отдавать? – заплетающимся языком спросил Торопов, прикидывая расклад сил.
В подвале находилось только четыре человека, остальные парни стояли на лестнице, не решаясь спуститься вниз и принять участие в забаве.
В помещении было светло и чисто. Под потолком, подвешенная на длинном черном шнуре, горела яркая пятисотваттная лампочка, помещенная в нестандартный керамический патрон «Голиаф».
– Значит, фраер, сейчас отдашь лопатник свой – и гуляй живой и целый, а не захочешь, пеняй на себя. Куртку тоже снимай! – приказал чернявый, оценив по достоинству новую замшевую куртку Романа, за которую три дня назад была отдана тысяча долларов.
– Я что! Я ничего! – заторопился Роман, вытаскивая левую руку из куртки. Он подошел совсем близко к чернявому парню и, когда тот протянул руку, собираясь принять куртку, ловко выдернул из поясной кобуры полицейский «смит-вессон» тридцать восьмого калибра.
Рванувшись вперед, чернявый бандит моментально получил рукояткой револьвера в лоб, кулем упал на пол и, перевалившись на бок, закатился под верстак. Роман ударил его от всей души.
«Таким ударом в лоб можно реально свалить быка!» – прикинул Торопов, понимая, что в самом лучшем случае после такого удара чернявому бандиту «отдыхать» часа полтора-два. При плохом раскладе у бандита есть шанс навсегда остаться полным идиотом или попросту умереть.
Особой жалости к насильнику Роман не испытывал, тем более, что пора было подумать об остальных бандитах.
Белобрысый, отпустив девчонку, заорал на весь подвал, не делая, однако, попыток приблизиться к Торопову:
– Пугает, гад! У него газовик!
– Стоять, сявки! Это тридцать восьмой калибр. Называется «Полис Спешиал». Делает в теле дырки не хуже гранатомета. Из вредности я сделал крестообразные надрезы на наконечнике, так что после попадания пули в человека она раскрывается наподобие розочки, – не прерывая лекции, Роман легко ушел от парня, кинувшегося на него сбоку.
Роман левой рукой поймал шустряка на болевой прием и, выхватив из рук длинный, сантиметров в двадцать, нож, рукояткой револьвера ударил в основание черепа. Пробежав еще два шага, нападающий упал на бетонный пол и, проскользив по инерции метра два, мягко ткнулся головой в стену.
– Видите, этот козел не стреляет! Точно говорю, у него газовик! Вали его, парни! – не унимался белобрысый.
Пущенный умелой рукой Романа нож пригвоздил правую руку белобрысого подстрекателя, которой тот опирался на столешницу верстака.
– А!А!А! – заорал парень, пытаясь левой рукой выдернуть нож. Несмотря на все усилия, ничего из этой затеи не вышло.
– Так я продолжаю, парни, – как ни в чем не бывало продолжил лекцию о револьвере Роман. – Револьвер обладает скорострельностью около четырех пуль в секунду. Начальная скорость пули порядка девятисот метров. Пробивает троих, а если толстые, то двоих. Вам хочется лечиться от тяжелых пулевых ранений? – спросил Роман, не выпуская из поля зрения подвал. Особое внимание Роман уделял лестнице, на которой слышался подозрительный шорох и негромкий разговор нескольких людей.
Левой рукой Торопов взвел курок. Металл звонко щелкнул, и сразу наступила полная тишина.
– Сявки! Свет в коридоре включите! – приказал Роман, дулом показывая худенькой девчонке, что надо идти вперед.
Та быстро натянула колготки, соскочила со стола и, проходя мимо пригвожденного парня, выбросила вперед руку. Парень открыл рот и осел на пол.
– Дяденька! Там света нет! – проговорил из темноты ломкий мальчишеский голос.
– Все ушли с лестницы! Кого увижу на дороге – сразу стреляю, – предупредил Роман.
Сунув левую руку в карман, Торопов достал и немедленно включил фонарик. Мощный луч света моментально озарил пустую бетонную лестницу.
– Коза! Забери нож! На нем мои отпечатки! – попросил Роман, легонько поводя револьвером вправо-влево.
Девчонка одним рывком выдернула воткнутый в верстак нож.
Так состоялось его знакомство с Веркой, которая, предупредив Романа, запустила в действие план, придуманный Антеем.
Проводив девчонку до квартиры, Роман еще долго пил водку с ее отцом, крановщиком Василием Федоровичем. Папаша работал на портальном кране в морском порту и был не дурак выпить.
Часа в четыре утра, когда Роман собрался уходить домой, благо он жил на втором этаже этого же дома и даже того самого подъезда, где жила спасенная девчонка, собутыльник положил тяжелую руку на его плечо и попросил:
– Тормозни, парень! Никому не рассказывал, но тебе расскажу. Ты сегодня Верку мою от насильников спас, я хочу сделать тебе подарок.
Есть такое прекрасное озеро Иссык-Куль. Если не побоишься туда поехать и возьмешь пару водолазов, то можешь обеспечить себя на всю жизнь! Я вижу, что ты парень не бедный, но если рискнешь, то станешь очень богатым человеком, да и меня не забудешь! – начал говорить собеседник, обдавая Романа водочным перегаром.
Умение слушать собеседника всегда являлось одним из достоинств Романа. Тряхнув головой и разом протрезвев, Роман внимательно посмотрел на своего собеседника.
Василий Федорович, взяв Романа за лацкан куртки, долго рассказывал о последних днях родного торпедного предприятия.
– Понимаешь, сосед, таких торпед ни у кого не было! Любую коробку, будь она хоть пятьсот тысяч тонн водоизмещением, с одного удара развалит! А мы эти торпеды под пресс! Одну, правда, я спрятал под водой. За нее китайцы давали через посредников сто тысяч долларов. Это когда было! Сейчас она в сто раз больше стоит!
Выйдешь на створ двух сосен, а как только покажется камень, похожий на палец, там и ныряй. Это примерно километрах в трех от берега. Только будь осторожен, в торпеду еще какой-то хитрый газ закачан, чтобы не вскрывали! – тряхнув головой, сказал крановщик, громко икнул и, повалившись на Романа, захрапел.
Дотащив хозяина до кровати, Торопов собрался уходить, когда увидел стоящую в дверях Валентину – жену крановщика.
– Спаси и сохрани тебя господь! – перекрестила она выходящего из квартиры гостя.
Глава 4
«Попробую позвонить по объявлению, и надо дергать из города. Пока менты объявят свой «Перехват», я успею уехать в Германию. У меня там открытая виза и погранцы знакомые. В Германии сяду на самолет – и в любимый город Питер!» – решил про себя Роман, набирая на мобильнике номер телефона из газеты.
Ответили не сразу. Определитель номера быстро замигал и засветился, показывая нули. Так было всегда, когда звонок был междугородним с переадресацией абонента.
– Вас слушают, – нейтральным тоном ответил сочный мужской бас, принадлежавший мужчине лет сорока.
– Вы давали объявление? – просительно сказал Роман, но бас тут же прервал его:
– У нас уже есть два человека, которые прекрасно работают!
– Значит, я опоздал, – вполне искренне огорчился Роман.
– Какое у вас спортивное звание? Возраст? – быстро спросил человек, явно опасаясь, что Роман бросит трубку. Из разговора стало ясно: с кадрами у басистого не так хорошо, как он хотел представить.
– Мастер спорта международного класса по подводному спорту. Инструктор подводного спорта. Имею международный сертификат австралийской ассоциации дайвинг-клубов. Возраст – тридцать девять лет. Семьсот часов под водой, в том числе и глубоководные погружения до ста пятидесяти метров, – перечислил Роман свои регалии и послужной список, стараясь заинтересовать своего собеседника.
– Немного староват для работы под водой, – констатировал бас.
– Но мне же придется учить курсантов работать под водой, а не плавать самому, хотя на длинные дистанции пловцы и до сорока лет выступают. Тем более стаж тренерской работы лет пятнадцать. Жак Ив Кусто до семидесяти лет ходил под воду, – уговаривал Роман, благоразумно умалчивая о том, что он уже шесть месяцев не спускался на глубину. Месяца два не плавал вообще, разве что в бассейне в сауне, ибо целиком отдавался бизнесу. Роман вовремя прикусил язык, едва не приплюсовав сюда семь лет службы боевым пловцом на Тихоокеанском флоте.
Но эта часть его биографии была известна очень немногим и маскировалась в трудовой книжке лаконичной записью «Инструктор трудового обучения производственного объединения «Изумруд», находящегося в закрытом городе Норильске.
– Когда вы сможете приехать на собеседование? – уверенно спросил бас, у которого тоже, видимо, был АОН.
– Прежде чем ехать, я хотел бы выяснить вопрос оплаты, – уже более уверенно начал напирать Роман, чувствуя заинтересованность собеседника.
– Семь-десять тысяч в месяц в зависимости от глубины погружения. Кстати, до какой глубины вы погружались? – невзначай поинтересовался невидимый собеседник.
– До сорока метров в обычном снаряжении и до ста пятидесяти в гелиокислородном, – последовал мгновенный ответ Романа.
– Подходит. Ждем вас через два дня в десять часов утра по адресу: город Тарабов, улица Азина, двести сорок семь, – буркнул собеседник, собираясь бросить трубку.
«Это около химического комбината «Нитрон», – про себя констатировал Роман, многозначительно хмыкнув.
– Вы бывали в Тарабове? – сразу поинтересовался невидимый собеседник, воспользовавшись паузой в разговоре.
Не отвечая на вопрос, Роман снова спросил:
– Оплата в рублях?
– Может быть, и нет, – ответил собеседник, и в трубке раздались гудки отбоя.
«На сегодня это решение всех проблем, как и положено по легенде», – решил Роман, закрывая дверь конспиративной квартиры. Передавая ключ соседке из квартиры напротив, Роман прижал руку к сердцу и чуть поклонился.
– Когда вы вернетесь? – спросила любопытная соседка лет тридцати пяти, уже давно зазывавшая Романа в гости. Под разными предлогами Роман уклонялся от этого приглашения, но, видно, соседка решила попытать счастья в последний раз.
– Недели через две, может, раньше, – улыбнулся Торопов и спокойно начал спускаться по лестнице.
Выезжая из города, Торопов свернул на проселочную дорогу, остановился. Внимательно посмотрев по сторонам, открыл тщательно замаскированный люк в полу машины и начал перекладывать из большой спортивной сумки завернутые в полиэтилен пакеты.
Свертки были разных размеров – одни маленькие и легкие, другие большие и тяжелые, но все они поместились в, казалось бы, небольшом пространстве профессионально сделанного тайника.
Вставив люк на место, Роман щелкнул кнопкой брелка ключей. Мощные магниты плотно притянули крышку люка к полу. Крышка в полу автомобиля была настолько точно пригнана к отверстию, что даже с расстояния в полметра ее нельзя было рассмотреть.
Достав из кармана коричневый тюбик, Роман выдавил на палец немного прозрачной жидкости и, промазав ею по щели в полу, удовлетворенно хмыкнул. Резиновый коврик привычно лег сверху. Теперь только с рентгеном и по наводке можно было определить, где тайник.
Глава 5
Старая немецкая дорога, петляя в высоком хвойном лесу, через два часа вывела Торопова на песчаную косу к пограничному пункту.
Длинный хвост машин тянулся километра на полтора и практически не двигался.
– Роман! Сколько денег везешь? – подскочил к нему Зигмунд, знакомый перегонщик машин из Литвы. Литовец хорошо знал Торопова и не раз перепродавал через него легковые автомашины, которые сам пригонял.
– Да так, по мелочи, основные деньги на пластиковой карточке, – нехотя ответил Роман, с недавних пор не любивший вопросы о деньгах.
– Да я не в этом плане. Нужна твоя помощь! С меня причитается пять процентов от суммы. Ладно, даю десять, только помоги! Двадцать тонн зелени возьмешь для передачи моему брату?
– Надо подумать! Это же не сто рублей везти! – протянул Торопов, поглядывая по сторонам.
Милицейских машин сзади видно не было. Но подспудное чувство говорило Роману, что тишина обманчива. Вот-вот должны появиться или менты или братки.
– Ты же все равно через Вильнюс поедешь? Альфред такой «шестисотый» «мерс» нашел – пальчики оближешь! Машине только три года, от одного хозяина, а просят за него всего двадцатку. Я тебя без очереди по своим каналам через границу протащу! – соблазнял Зигмунд, наклоняясь к дверце автомобиля с высоты своего почти двухметрового роста.
Глянув назад, Роман обнаружил сзади сполохи разноцветной милицейской мигалки. За ним шла эта канарейка или нет, но рисковать не стоило.
– Давай садись! – пригласил Торопов, открывая правую переднюю дверцу.
Сунув в бардачок туго перевязанную резинкой пачку долларов, Зигмунд, кивнув назад, спросил:
– Это за тобой цветные скачут?
– Не знаю точно, но вполне вероятно. Я сейчас в розыске, но это непроверенные данные – соседка сказала. Сам я ни ориентировки, ни разыскного листа не видел, – спокойно ответил Роман, чувствуя холодные струйки пота, которые покатились по спине.
До милицейской машины, которая мчалась к таможенному посту, осталось не больше километра, а «жигуленок» все еще стоял в пробке.
– Сейчас организуем ДТП, и все будет тип-топ! – пообещал Зигмунд, вынимая из кармана куртки сотовый телефон.
Быстро проговорив длинную фразу по-литовски, которая могла одновременно означать и сдачу Романа погранцам, и объяснение в любви, Зигмунд улыбнулся и махнул рукой, показывая, что можно ехать.
– Давай по встречной полосе к КПП! – приказал он, повернувшись назад.
Кресло в машине заскрипело и наклонилось вправо под его мощным телом.
В зеркало заднего вида Роман заметил, как с их полосы, метрах в пятидесяти сзади, выехал длинный грузовик «Вольво», разом перегородив всю дорогу. Он попытался занять прежнее место, но его кабина съехала на обочину дороги, и тут мотор заглох. Грузовик полностью заблокировал движение в обе стороны.
Водитель, здоровенный мужик в черной кожаной куртке, выскочив из кабины, виновато развел руками.
Проскочив до КПП, Зигмунд спокойно вышел из машины и, облокотившись на пограничный шлагбаум, заговорил с литовским пограничником.
Пограничник на российской стороне, мельком взглянув на затрапезную машину Романа, брезгливо скривил губы и прямо на капоте поставил штамп в паспорте. То же повторилось на литовской стороне.
Роман с облегчением выехал на прекрасное шоссе и взглянул в зеркало заднего вида.
Сразу за «жигуленком» шлагбаум переезжала черная «Шкода», но ни всполохов полицейской мигалки, ни летящих вдогонку автомобилей видно не было.
Проехав километров тридцать уже по литовской земле, Роман услышал трель сотового телефона.
– Ты был прав, Роман, на тебя объявлен розыск. Брату скажешь об этом. За штуку баксов он тебе нарисует новые ксивы на тебя и машину. Ты телефон моего брата Генриха ведь знаешь? Старайся моими баксами по дороге не расплачиваться, – намекнул Зигмунд.
«Скотина этот Зигмунд! Фальшивые баксы мне впарил!» – понял Роман, запихивая свернутые деньги подальше в бардачок.
Дорога ложилась серой лентой под колеса «жигуленка», который скромно держался правой стороны дороги. Роман спокойно провожал глазами стремительные иномарки, обходящие «Жигули».
Через сто километров встречная синяя грузовая «Вольво» замигала фарами, призывая остановиться.
Взяв вправо, Роман остановился прямо на обочине.
Из грузовой машины с пассажирского сиденья выскочил Генрих и побежал к «жигуленку».
1 2 3 4
Второй, черноволосый крепыш, стягивал с девчонки колготки вместе с трусиками и гоготал, прижимая брыкающиеся ноги к столу.
Зыркнув на стоящего рядом Романа черным, налитым кровью глазом, крепыш продолжал забавляться, то ловя, то отпуская девчоночьи ноги. Роман невольно сглотнул подступивший к горлу комок.
Это движение не ускользнуло от внимания белобрысого.
– Что, мужик, молодого тельца хочется? – говорил белобрысый, запуская руку в открытый ворот кофточки. Девчонка болезненно взвизгнула.
Хмель моментально выветрился из головы Романа. Чувствуя, что еще немного, и он перестреляет всю эту полубандитскую шелупонь, вообразившую себя сегодняшними хозяевами жизни, Роман решил отвлечь внимание на себя.
Протянув сто баксов, Торопов пошатнулся и, сделав шаг вперед, подошел к чернявому, определив его за главного.
Роман заметил, что его пальцы, державшие деньги, трясутся.
Торопов знал за собой эту особенность: перед экстремальной ситуацией у него наступал тремор рук, иногда и ног, особенно после принятия алкоголя. Как только Роман начинал действовать, все побочные явления моментально проходили, и тело действовало, как хорошо отлаженный механизм.
– Тебе, что ли, бабки отдавать? – заплетающимся языком спросил Торопов, прикидывая расклад сил.
В подвале находилось только четыре человека, остальные парни стояли на лестнице, не решаясь спуститься вниз и принять участие в забаве.
В помещении было светло и чисто. Под потолком, подвешенная на длинном черном шнуре, горела яркая пятисотваттная лампочка, помещенная в нестандартный керамический патрон «Голиаф».
– Значит, фраер, сейчас отдашь лопатник свой – и гуляй живой и целый, а не захочешь, пеняй на себя. Куртку тоже снимай! – приказал чернявый, оценив по достоинству новую замшевую куртку Романа, за которую три дня назад была отдана тысяча долларов.
– Я что! Я ничего! – заторопился Роман, вытаскивая левую руку из куртки. Он подошел совсем близко к чернявому парню и, когда тот протянул руку, собираясь принять куртку, ловко выдернул из поясной кобуры полицейский «смит-вессон» тридцать восьмого калибра.
Рванувшись вперед, чернявый бандит моментально получил рукояткой револьвера в лоб, кулем упал на пол и, перевалившись на бок, закатился под верстак. Роман ударил его от всей души.
«Таким ударом в лоб можно реально свалить быка!» – прикинул Торопов, понимая, что в самом лучшем случае после такого удара чернявому бандиту «отдыхать» часа полтора-два. При плохом раскладе у бандита есть шанс навсегда остаться полным идиотом или попросту умереть.
Особой жалости к насильнику Роман не испытывал, тем более, что пора было подумать об остальных бандитах.
Белобрысый, отпустив девчонку, заорал на весь подвал, не делая, однако, попыток приблизиться к Торопову:
– Пугает, гад! У него газовик!
– Стоять, сявки! Это тридцать восьмой калибр. Называется «Полис Спешиал». Делает в теле дырки не хуже гранатомета. Из вредности я сделал крестообразные надрезы на наконечнике, так что после попадания пули в человека она раскрывается наподобие розочки, – не прерывая лекции, Роман легко ушел от парня, кинувшегося на него сбоку.
Роман левой рукой поймал шустряка на болевой прием и, выхватив из рук длинный, сантиметров в двадцать, нож, рукояткой револьвера ударил в основание черепа. Пробежав еще два шага, нападающий упал на бетонный пол и, проскользив по инерции метра два, мягко ткнулся головой в стену.
– Видите, этот козел не стреляет! Точно говорю, у него газовик! Вали его, парни! – не унимался белобрысый.
Пущенный умелой рукой Романа нож пригвоздил правую руку белобрысого подстрекателя, которой тот опирался на столешницу верстака.
– А!А!А! – заорал парень, пытаясь левой рукой выдернуть нож. Несмотря на все усилия, ничего из этой затеи не вышло.
– Так я продолжаю, парни, – как ни в чем не бывало продолжил лекцию о револьвере Роман. – Револьвер обладает скорострельностью около четырех пуль в секунду. Начальная скорость пули порядка девятисот метров. Пробивает троих, а если толстые, то двоих. Вам хочется лечиться от тяжелых пулевых ранений? – спросил Роман, не выпуская из поля зрения подвал. Особое внимание Роман уделял лестнице, на которой слышался подозрительный шорох и негромкий разговор нескольких людей.
Левой рукой Торопов взвел курок. Металл звонко щелкнул, и сразу наступила полная тишина.
– Сявки! Свет в коридоре включите! – приказал Роман, дулом показывая худенькой девчонке, что надо идти вперед.
Та быстро натянула колготки, соскочила со стола и, проходя мимо пригвожденного парня, выбросила вперед руку. Парень открыл рот и осел на пол.
– Дяденька! Там света нет! – проговорил из темноты ломкий мальчишеский голос.
– Все ушли с лестницы! Кого увижу на дороге – сразу стреляю, – предупредил Роман.
Сунув левую руку в карман, Торопов достал и немедленно включил фонарик. Мощный луч света моментально озарил пустую бетонную лестницу.
– Коза! Забери нож! На нем мои отпечатки! – попросил Роман, легонько поводя револьвером вправо-влево.
Девчонка одним рывком выдернула воткнутый в верстак нож.
Так состоялось его знакомство с Веркой, которая, предупредив Романа, запустила в действие план, придуманный Антеем.
Проводив девчонку до квартиры, Роман еще долго пил водку с ее отцом, крановщиком Василием Федоровичем. Папаша работал на портальном кране в морском порту и был не дурак выпить.
Часа в четыре утра, когда Роман собрался уходить домой, благо он жил на втором этаже этого же дома и даже того самого подъезда, где жила спасенная девчонка, собутыльник положил тяжелую руку на его плечо и попросил:
– Тормозни, парень! Никому не рассказывал, но тебе расскажу. Ты сегодня Верку мою от насильников спас, я хочу сделать тебе подарок.
Есть такое прекрасное озеро Иссык-Куль. Если не побоишься туда поехать и возьмешь пару водолазов, то можешь обеспечить себя на всю жизнь! Я вижу, что ты парень не бедный, но если рискнешь, то станешь очень богатым человеком, да и меня не забудешь! – начал говорить собеседник, обдавая Романа водочным перегаром.
Умение слушать собеседника всегда являлось одним из достоинств Романа. Тряхнув головой и разом протрезвев, Роман внимательно посмотрел на своего собеседника.
Василий Федорович, взяв Романа за лацкан куртки, долго рассказывал о последних днях родного торпедного предприятия.
– Понимаешь, сосед, таких торпед ни у кого не было! Любую коробку, будь она хоть пятьсот тысяч тонн водоизмещением, с одного удара развалит! А мы эти торпеды под пресс! Одну, правда, я спрятал под водой. За нее китайцы давали через посредников сто тысяч долларов. Это когда было! Сейчас она в сто раз больше стоит!
Выйдешь на створ двух сосен, а как только покажется камень, похожий на палец, там и ныряй. Это примерно километрах в трех от берега. Только будь осторожен, в торпеду еще какой-то хитрый газ закачан, чтобы не вскрывали! – тряхнув головой, сказал крановщик, громко икнул и, повалившись на Романа, захрапел.
Дотащив хозяина до кровати, Торопов собрался уходить, когда увидел стоящую в дверях Валентину – жену крановщика.
– Спаси и сохрани тебя господь! – перекрестила она выходящего из квартиры гостя.
Глава 4
«Попробую позвонить по объявлению, и надо дергать из города. Пока менты объявят свой «Перехват», я успею уехать в Германию. У меня там открытая виза и погранцы знакомые. В Германии сяду на самолет – и в любимый город Питер!» – решил про себя Роман, набирая на мобильнике номер телефона из газеты.
Ответили не сразу. Определитель номера быстро замигал и засветился, показывая нули. Так было всегда, когда звонок был междугородним с переадресацией абонента.
– Вас слушают, – нейтральным тоном ответил сочный мужской бас, принадлежавший мужчине лет сорока.
– Вы давали объявление? – просительно сказал Роман, но бас тут же прервал его:
– У нас уже есть два человека, которые прекрасно работают!
– Значит, я опоздал, – вполне искренне огорчился Роман.
– Какое у вас спортивное звание? Возраст? – быстро спросил человек, явно опасаясь, что Роман бросит трубку. Из разговора стало ясно: с кадрами у басистого не так хорошо, как он хотел представить.
– Мастер спорта международного класса по подводному спорту. Инструктор подводного спорта. Имею международный сертификат австралийской ассоциации дайвинг-клубов. Возраст – тридцать девять лет. Семьсот часов под водой, в том числе и глубоководные погружения до ста пятидесяти метров, – перечислил Роман свои регалии и послужной список, стараясь заинтересовать своего собеседника.
– Немного староват для работы под водой, – констатировал бас.
– Но мне же придется учить курсантов работать под водой, а не плавать самому, хотя на длинные дистанции пловцы и до сорока лет выступают. Тем более стаж тренерской работы лет пятнадцать. Жак Ив Кусто до семидесяти лет ходил под воду, – уговаривал Роман, благоразумно умалчивая о том, что он уже шесть месяцев не спускался на глубину. Месяца два не плавал вообще, разве что в бассейне в сауне, ибо целиком отдавался бизнесу. Роман вовремя прикусил язык, едва не приплюсовав сюда семь лет службы боевым пловцом на Тихоокеанском флоте.
Но эта часть его биографии была известна очень немногим и маскировалась в трудовой книжке лаконичной записью «Инструктор трудового обучения производственного объединения «Изумруд», находящегося в закрытом городе Норильске.
– Когда вы сможете приехать на собеседование? – уверенно спросил бас, у которого тоже, видимо, был АОН.
– Прежде чем ехать, я хотел бы выяснить вопрос оплаты, – уже более уверенно начал напирать Роман, чувствуя заинтересованность собеседника.
– Семь-десять тысяч в месяц в зависимости от глубины погружения. Кстати, до какой глубины вы погружались? – невзначай поинтересовался невидимый собеседник.
– До сорока метров в обычном снаряжении и до ста пятидесяти в гелиокислородном, – последовал мгновенный ответ Романа.
– Подходит. Ждем вас через два дня в десять часов утра по адресу: город Тарабов, улица Азина, двести сорок семь, – буркнул собеседник, собираясь бросить трубку.
«Это около химического комбината «Нитрон», – про себя констатировал Роман, многозначительно хмыкнув.
– Вы бывали в Тарабове? – сразу поинтересовался невидимый собеседник, воспользовавшись паузой в разговоре.
Не отвечая на вопрос, Роман снова спросил:
– Оплата в рублях?
– Может быть, и нет, – ответил собеседник, и в трубке раздались гудки отбоя.
«На сегодня это решение всех проблем, как и положено по легенде», – решил Роман, закрывая дверь конспиративной квартиры. Передавая ключ соседке из квартиры напротив, Роман прижал руку к сердцу и чуть поклонился.
– Когда вы вернетесь? – спросила любопытная соседка лет тридцати пяти, уже давно зазывавшая Романа в гости. Под разными предлогами Роман уклонялся от этого приглашения, но, видно, соседка решила попытать счастья в последний раз.
– Недели через две, может, раньше, – улыбнулся Торопов и спокойно начал спускаться по лестнице.
Выезжая из города, Торопов свернул на проселочную дорогу, остановился. Внимательно посмотрев по сторонам, открыл тщательно замаскированный люк в полу машины и начал перекладывать из большой спортивной сумки завернутые в полиэтилен пакеты.
Свертки были разных размеров – одни маленькие и легкие, другие большие и тяжелые, но все они поместились в, казалось бы, небольшом пространстве профессионально сделанного тайника.
Вставив люк на место, Роман щелкнул кнопкой брелка ключей. Мощные магниты плотно притянули крышку люка к полу. Крышка в полу автомобиля была настолько точно пригнана к отверстию, что даже с расстояния в полметра ее нельзя было рассмотреть.
Достав из кармана коричневый тюбик, Роман выдавил на палец немного прозрачной жидкости и, промазав ею по щели в полу, удовлетворенно хмыкнул. Резиновый коврик привычно лег сверху. Теперь только с рентгеном и по наводке можно было определить, где тайник.
Глава 5
Старая немецкая дорога, петляя в высоком хвойном лесу, через два часа вывела Торопова на песчаную косу к пограничному пункту.
Длинный хвост машин тянулся километра на полтора и практически не двигался.
– Роман! Сколько денег везешь? – подскочил к нему Зигмунд, знакомый перегонщик машин из Литвы. Литовец хорошо знал Торопова и не раз перепродавал через него легковые автомашины, которые сам пригонял.
– Да так, по мелочи, основные деньги на пластиковой карточке, – нехотя ответил Роман, с недавних пор не любивший вопросы о деньгах.
– Да я не в этом плане. Нужна твоя помощь! С меня причитается пять процентов от суммы. Ладно, даю десять, только помоги! Двадцать тонн зелени возьмешь для передачи моему брату?
– Надо подумать! Это же не сто рублей везти! – протянул Торопов, поглядывая по сторонам.
Милицейских машин сзади видно не было. Но подспудное чувство говорило Роману, что тишина обманчива. Вот-вот должны появиться или менты или братки.
– Ты же все равно через Вильнюс поедешь? Альфред такой «шестисотый» «мерс» нашел – пальчики оближешь! Машине только три года, от одного хозяина, а просят за него всего двадцатку. Я тебя без очереди по своим каналам через границу протащу! – соблазнял Зигмунд, наклоняясь к дверце автомобиля с высоты своего почти двухметрового роста.
Глянув назад, Роман обнаружил сзади сполохи разноцветной милицейской мигалки. За ним шла эта канарейка или нет, но рисковать не стоило.
– Давай садись! – пригласил Торопов, открывая правую переднюю дверцу.
Сунув в бардачок туго перевязанную резинкой пачку долларов, Зигмунд, кивнув назад, спросил:
– Это за тобой цветные скачут?
– Не знаю точно, но вполне вероятно. Я сейчас в розыске, но это непроверенные данные – соседка сказала. Сам я ни ориентировки, ни разыскного листа не видел, – спокойно ответил Роман, чувствуя холодные струйки пота, которые покатились по спине.
До милицейской машины, которая мчалась к таможенному посту, осталось не больше километра, а «жигуленок» все еще стоял в пробке.
– Сейчас организуем ДТП, и все будет тип-топ! – пообещал Зигмунд, вынимая из кармана куртки сотовый телефон.
Быстро проговорив длинную фразу по-литовски, которая могла одновременно означать и сдачу Романа погранцам, и объяснение в любви, Зигмунд улыбнулся и махнул рукой, показывая, что можно ехать.
– Давай по встречной полосе к КПП! – приказал он, повернувшись назад.
Кресло в машине заскрипело и наклонилось вправо под его мощным телом.
В зеркало заднего вида Роман заметил, как с их полосы, метрах в пятидесяти сзади, выехал длинный грузовик «Вольво», разом перегородив всю дорогу. Он попытался занять прежнее место, но его кабина съехала на обочину дороги, и тут мотор заглох. Грузовик полностью заблокировал движение в обе стороны.
Водитель, здоровенный мужик в черной кожаной куртке, выскочив из кабины, виновато развел руками.
Проскочив до КПП, Зигмунд спокойно вышел из машины и, облокотившись на пограничный шлагбаум, заговорил с литовским пограничником.
Пограничник на российской стороне, мельком взглянув на затрапезную машину Романа, брезгливо скривил губы и прямо на капоте поставил штамп в паспорте. То же повторилось на литовской стороне.
Роман с облегчением выехал на прекрасное шоссе и взглянул в зеркало заднего вида.
Сразу за «жигуленком» шлагбаум переезжала черная «Шкода», но ни всполохов полицейской мигалки, ни летящих вдогонку автомобилей видно не было.
Проехав километров тридцать уже по литовской земле, Роман услышал трель сотового телефона.
– Ты был прав, Роман, на тебя объявлен розыск. Брату скажешь об этом. За штуку баксов он тебе нарисует новые ксивы на тебя и машину. Ты телефон моего брата Генриха ведь знаешь? Старайся моими баксами по дороге не расплачиваться, – намекнул Зигмунд.
«Скотина этот Зигмунд! Фальшивые баксы мне впарил!» – понял Роман, запихивая свернутые деньги подальше в бардачок.
Дорога ложилась серой лентой под колеса «жигуленка», который скромно держался правой стороны дороги. Роман спокойно провожал глазами стремительные иномарки, обходящие «Жигули».
Через сто километров встречная синяя грузовая «Вольво» замигала фарами, призывая остановиться.
Взяв вправо, Роман остановился прямо на обочине.
Из грузовой машины с пассажирского сиденья выскочил Генрих и побежал к «жигуленку».
1 2 3 4