Чужак (И. Дравин) - 1

Аннотация
Предисловие напишу позже. Есть причины. А пока читайте то, что есть.
Игорь Дравин
Чужак
Пролог
Хмурое осеннее утро. Свет едва пробивается сквозь мутные разводы на стекле. Я встал с кровати и подошел к окну. Настроение и, что важнее, самочувствие полностью соответствовали увиденной окружающей действительности. Серые комья ноздреватого снега, большая лужа перед входом в подъезд. Интересно, от вчерашнего банкета что-то осталось? Я подошел к галерее бутылок около кровати. Так, водка — пустая. Баллон пива — пустой. Банка пива — что-то есть. Несколько глотков теплого, выдохшегося напитка не убрали мерзкий привкус во рту и не подняли настроение.
— Ни уму, ни сердцу, правда, алкаш?
Ну вот, еще мысли посторонние в голове бродят.
— Радуйся, что есть пока где бродить.
И чего она привязалась?
-Надо вот и привязалась.
Здравствуй шиза. Вот последствия неумеренного потребления спиртного. Допился. Пока еще мысленно сам с собой разговариваю. Потом вслух с собой ругаться начну, дальше больше. Интересно, соседи скорую вызовут раньше, чем на людей бросаться начну или как? А потом здравствуй белый дом, прием посетителей по выходным, если ты не буйный.
— И пиво в дурке не наливают, да и с сигаретами напряженка.
Так, а может, это уже горячка белая началась и где тогда зеленые чертики. Нету. Ау беленькая, я так не играю, если горячка подать сюда чертей, для комплекта ощущений. Ладно, я не привередливый, нет в запасниках чертиков, согласен на человечков, но чтоб зеленых, других я принципиально не терплю.
— И не горячка я совсем, тем более, белая. Ты до такой степени еще не допился. Но ничего, уж это поправимо, пара тройка дней и привет, нас будет уже трое. Я, ты и беленькая.
Ну вот и буду тебя «Я» называть, кстати, пора в магазин здоровье подправить.
— Слушай, у тебя как крыша точно не поехала самого себя «Я» называть? А насчет магазина мысля здравая.
Нет, тот ботаник, что придумает какие-то таблетки, для контроля собственных мыслей озолотится. Глотнул и не о чем постороннем не думаешь, в принципе ни какая левая мысля в голову не придет.
— Не дождешься.
Называется, не думай минуту о белой обезьяне.
— Сам ты обезьяна, в магазин иди, сигареты тоже закончились.
Будешь доставать никуда не пойду, из вредности.
— Пойдешь, еще как пойдешь, но мешать не буду, затыкаюсь.
А ведь «Я» прав пойду, куда я денусь.
Выйдя из подъезда, поеживаюсь. Да, на улице не май месяц, хорошо, что до точки назначения не далеко. Заходим в магазин, что у нас сегодня идет в потребительскую корзину. Бутылка «Ржаной», пиво «Охота», как же без нее, кусок колбасы и сигареты. Джентльменский набор мать его. Оплачивая в кассе, замечаю сочувствующий взгляд девчонки продавца. Пока еще сочувствующий. А скоро наверняка будет презрительный.
Смотрю на свое отражение в зеркале, видок еще тот. Недельная щетина, покрасневшие глаза, наверняка запашок от меня еще присутствует неслабый. Картина Репина спился. Ну еще бы который день, а точнее три с половиной месяца каждый раз брать почти одно и тоже. И почему девчонка так смотрит, тоже понимаю.
— Помнишь, как два года назад ты забежал, зачем-то в магазин и, пока она возилась с кассой, наговорил ей кучу комплиментов, благо настроение было отличным. С тех пор она постоянно тебе улыбалась и перекидывалась парой фраз.
Да помню я, помню, только от этого еще хуже. Надо быстрей домой, чем меньше народу меня видят в таком состоянии, тем лучше. Хотя, пошли они все. Не нравится, не смотри.
Ну вот я и дома, еду в холодильник, а спиртное на стол. Наливаю в один стакан пива, в другой водки, прикуриваю сигарету. Пара глотков из обоих стаканов, затяжка, ох хорошо.
— Хорошо тебе, а ты подумал, как жить будешь, если деньги не найдешь?
Когда свои финансы закончатся, тогда у Геры возьму.
— Уже даже не употребляешь слово одолжить.
Не употребляю. Какой из меня сейчас работник? Не найду бабок проживу как-нибудь.
— Да, а может Толяна наберешь, телефон не забыл?
Заткнись «Я» ты просто сука.
— Помнишь, как профукал неделю назад последний штукарь со шлюхами из массажного салона. Как на следующее утро кричал: «зачем я это сделал».
Помню, все помню к сожалению.
-Видно плохо. Придется напомнить тебе, кем ты был и кем стал.
Сигаретный дым сизыми кольцами поднимался к потолку, а я сидел и вспоминал. Мне исполнилось шесть лет дядя подарил русские городки из пластика и я с друзьями иду во двор опробовать подарок. Секция гимнастики, куда отвел меня отец. Наивный, он думал, что мне сразу очень понравится. Пришлось ему еще полгода вставать на полтора часа раньше и постоянно провожать меня до порога, пока я не втянулся. Школа как большинство вверх не лез и в болото не опускался. Выпускной бал и я приглашаю на первый танец свою гордую мать. Институт. Секция популярного руконогомашества. Соблазны свободной жизни в общаге не прошли даром и здравствуй армия. Косить было не интересно. Мотострелки форевер. Нет, в армии я время не потерял. Привили ответственность и избавили от раздолбайства. Я думал навсегда. Снова институт и она. Нет, не так. ОНА. Десять лет счастья, а потом все закончилось. Все закончилось. За год из успешного и уверенного в себе человека я стал тем, кем сейчас являюсь. Безработной пьянью и неудачником.
— Последние десять лет ты что-то очень быстро пролистал.
Пошел ты. Не хочу вспоминать.
— И причины, по которым ты…
Пошел на хутор, сволочь.
— Пойду, еще как пойду. А куда идешь ты? Вернее мы.
Не мы, а я. Ты ко мне никакого отношения не имеешь.
— Может, скорую вызовешь? Пожалуешься на меня? Как тебе такой вариант?
Голову что ли себе расшибить, чтобы отстал? Так жалко. Своя. И так жизнь не сахар, еще и голоса слышать стал. Вернее голос. Да пошло оно все. Лучше опять напиться. Емкость весело забулькала, освобождаясь от содержимого. Так, пора и закусить, половину жидкостей я уже употребил. Достав тушенку, я открыл ее охотничьим ножом. Нож, единственное, что у меня осталось от меня прежнего. Какая это квартира? Пятая или шестая, а про вещи я уже не говорю. Ну, поехали.
Отступление 1
— Как пропал? Куда?
— Неизвестно. В сфере никаких следов.
— Ты. Понимаешь. Что. Сейчас. Сказал.
— Да, мастер.
— Если хочешь жить, то ты его найдешь. Если нет…
— Я все понимаю, мастер и прошу Вас узнать, не было ли в отношении отступника проявления повторного интереса наших «партнеров»?
— Ты думаешь?
— Не знаю. После их первого вмешательства можно думать все, что угодно.
— Я узнаю, но в любом случае не забывай о моих словах. Не забывай Хизар, а я постараюсь не вспоминать о твоих отношениях с отступником. Кажется, это называется дружба? Так?
— Мастер, я давно искупил свой проступок.
— Помню. Не я один помню, как ты предал его. Поэтому ты находишься здесь, а он там. Вернее, там он находился. Найди его.
Глава 1
Черт, как болит голова. Судя по всему, вчера я хорошо нажрался. Попытка открыть глаза ни к чему не привела. Лицо стягивала плотная, непрозрачная повязка. Где я? По ощущению тела, нахожусь явно не дома. Сексодром у меня гораздо мягче. На этой лежанке, при проведении операции «Буря в постели», можно заработать инвалидность. Руки и ноги почему-то привязаны к кровати. У Лерки что ли? Однажды она намекала, что ей нравится экстремальный перепих. Намек я доблестно проигнорировал, обошлись стандартным, если можно так сказать. Лежу голенький под каким-то одеялом. Так, хватит.
— Лера, ты где? Заканчивай свои приколы.
А в ответ тишина.
— Лера.
Неясное бормотание справа от меня. Приплыли. Не у Леры. У нее квартира гораздо меньше, а тут, судя по звукам, жилплощадь минимум метров пятнадцать в длину или в ширину. Остается только Маша. Света вышла замуж, а больше никуда я свое тело, в состоянии анабиоза, не понесу.
— Машутка, твой медвежонок проснулся.
Чувствую себя полным идиотом. Но если ей с утра не скажешь пару-тройку подобных глупостей, то получишь полный набор обижулек. Нахмуренные брови, надутые губки, еще, не дай бог конечно, слезы и как венец всему заявление: «ты меня не любишь». Я понимаю, что она пытается меня обтесать, взнуздать и тому подобное, но от этого не легче. Чувствуешь себя персонажем рекламы пивзавода. А насчет любишь, не любишь… Нечем любить. Нечем.
— Маша, давай соня, просыпайся.
Хорошо, что она любит поспать и не слышала про обращение к Лере. Конечно, девчонки подозревают о существовании друг друга, но подозревать одно, а знать другое. Хотя странно, что я вообще к ней поперся. Уже месяца два я не общаюсь с подружками и лишь изредка отвечаю на их звонки.
— Маша, — кричу я в полный голос.
Становиться неуютно. М-да. Подобного эха отродясь в ее скромной, пятикомнатной квартире не было. Машин папа, весьма не бедный человек, такие спецэффекты не потянет. Не по причине их стоимости, а в виду отсутствия наличия подобной аппаратуры. Это чертово бормотание начинает действовать на нервы. Блин, где я нахожусь? Ну, вспоминай вчерашнее. Вспоминай!
Твою тещу, в голове туман и различные обрывки. Вот я доблестно надираюсь и начинаю сам с собой общаться, или нет. Точно нет. Этот долбанный «Я» появился до того как. Ясненько. Допился. Видно меня потянуло на подвиги. Черт, до вчерашнего дня мне только одна моя особенность мешала по жизни. Из-за чересчур молодого лица часто возникали сложности в работе, а теперь получил привет от второй. Способность много употреблять, не пьянея, с одной стороны вещь хорошая, но с другой… Ясненько, пошел за догонкой и начудил. Вот черт, как в туалет хочется. Терпи сволочь. Ясен пень, что я не в ментовке, доводилось. Знаю порядки и правила даже слишком хорошо. Значит все-таки дурка. Терпи сволочь, сам виноват.
— Есть тут кто?
Ни привета, ни ответа. Буду ждать, что еще остается. Ну и порядки здесь. Хотя пока я не узнаю, что вчера натворил, свою оценку происходящего могу только засунуть в известное место. О, вот кажется и местный персонал. До меня начали доноситься звуки шагов, сопровождаемые механическим лязганьем. Судя по шагам больше одного и меньше десяти. Смешно, ха-ха.
Группа обходчиков остановилась около меня. Все-таки трое. Один около головы, двое по бокам.
-……………, — произнес один из них.
— Уважаемый, по гыргырски не понимаю.
— ……………, — продолжил недоумок.
— Командир, я даже таких матюгов не знаю. Развяжите лучше, я обещаю вести себя прилично, в туалет очень надо. Срочно. Я…
Удар в живот заставил меня проглотить предложение о любви и мире.
— Суки!
Голову словно сдавило тисками. Повязку сорвали с лица. Какой-то старик. Его глаза. Глаза.
Сколько времени это продолжалось, не помню. Когда я очухался, вокруг никого не было. Вот это я попал. Нахожусь внутри помещения сильно смахивающее на храм. Высокие окна, купол над головой, неф, что-то вроде алтаря, множество толстых свечей на массивных подсвечниках. Не говоря уже о том, что стены и потолок покрыты изображениями дядек с нимбами. Что за черт. С каких это пор задержанных определяют в церковь. Снятие первичных показаний, тоже не в какие ворота не лезет. Мысли в голове одна поганее другой. Самую бредовую, объясняющую подобную несуразицу, послал подальше. Нефиг пугать народонаселение. Дождусь получения боле полных данных, тогда и буду коленками дрожать. Начитался блин фантастики. Если бы от ерша такое было возможно, то Россия моментом обезлюдела бы. Одно хорошо, в туалет уже не надо. Сходил, если можно так выразиться. Три раза ха-ха. Кстати, за окнами уже ночь. Ждем-с. Кстати, голова совершенно перестала болеть и в теле легкость приятная образовалась. С чего бы это?
Местные долго ждать себя не заставили. Примерно через полчаса мое одиночество пришли развеять двое, закованных в железо организмов. Наблюдая за их приближением ко мне, посланная подальше мысля с утроенной силой начала долбится в череп. Я не являюсь фанатом реконструкции, а к толкиенутым, изображающим из себя по окрестным лесам эльфов, орков и прочих придурков. М-да, к ним я относился как к недосмотру нашей медицинской системы оказания первой и последующей психиатрической помощи. Однако немного в железе разбираюсь. По крайней мере, белый доспех* от кастен-брута* отличить смогу. Покажите мне мужика, которого выставка железок средневековья оставит равнодушным. Латные доспехи декоративной жестянкой не выглядели. Да и риттершверты* с кинжалами* на поясах смотрелись внушительно. Кто я такой, чтобы ради меня устраивать такое представление? Нет, год назад некоторые личности пошли бы на большие траты, чтобы иметь возможность лицезреть мою физиономию у себя в офисе. Но сейчас и в данном антураже. Кстати, парни дистрофией совершенно не страдают, а учитывая недавнее прошлое…
Мне становилось все грустнее и грустнее. Остановившись по бокам лежанки, клоны калифорнийского губернатора внимательно на меня посмотрели. Потом быстро достали кинжалы и, перерезав веревки, рывком поставили меня на ноги.
— Синхронисты б…, — вырвалось у меня. — Я вам что, мешок с картошкой?
— Кто такие синхронисты, дерг? — внезапно спросил правый братец-клон.
— Это те, кто всякую хрень делает одновр… Постой, ты понимаешь меня?
Удар в челюсть был хорош, очень хорош, а учитывая наличие на руке латной
* См. железо средневековой Европы.
перчатки, так вообще сказка. Но долго поскучать на полу мне не дали. Подождав пока я сделаю слабую попытку сесть, долбаные металлисты опять подняли меня на ноги.
— Еще раз обратишься ко мне на «ты» отрежу язык. Ясно?
— Да.
— Иди вперед, дерг, — продолжил он, накинув на меня хламиду и указав направление движения толчком в спину.
Делать нечего, возмущаться тем более. Нравы тут видно очень простые и незатейливые. Этот отрежет не только язык. Я искоса наблюдал за клонами, идущими на полшага позади меня. Выражение их лиц свидетельствовало о моей необычайно активной любовной связи с ихними родственницами женского пола. А у того, что справа, похоже, я поимел еще и пса. Кстати, бил, собака бешенная, осторожно, уж в этом я понимаю. Кожа нигде не рассечена, челюсть и зубы целы. При наличии кастета, в виде перчатки, нужно очень постараться, чтобы обойтись без вышеперечисленного. Тогда вопрос — зачем бил? Детство трудное в заднице играет? Ладно, не буду забивать себе голову.
Выйдя из храма, посредством все того же толчка я направился к низкому одноэтажному дому. Темноту лишь немного рассеивали факелы на высокой стене, окружающей церковное подворье. Немного света давала и луна. Странный свет никогда я не в… Твою тещу. От удивления я остановился. Две луну, жемчужного и розового цвета. Попал. Щипать себя я не стал. Челюсть довольно ясно намекала, что это не сон.
— Иди вперед, не останавливайся, — клон номер раз, отягощенный вредными привычками, снова захотел применить физическое воздействие.
— Уважаемый, две луны — так и должно быть?
— А сколько тебе нужно — три? — хмыкнул он.
Не ответив, я пошел дальше. Три. Мне и двух уже много. Я не сплю — это точно. Две луны, а уж об их цвете и говорить нечего. Окружающая меня действительность. Глюками я никогда не страдал, да и на похмельный бред все не спишешь. Чувствую себя на удивление хорошо. Такого давно не было. Клоны на актеров совершенно не похожи. Попал. Вернее не попал, а стал попаданцем. Черт, как неуютно то как, и главное, почему.
— А тебе не фиолетово?
«Я» сколько лет, не прошло и полугода. Насчет того, что не страдаю глюками я погорячился. Хотя ты прав, мне уже все ниже пряжки. Попаданец, так попаданец. Хорошо, что не зас…
— Стой, — положив руку на плечо, остановил мои мысли и тело разговорчивый клон номер раз.
Пока я размышлял о себе любимом мы уже пришли. Постучав в дверь, вежливый, однако, сразу и не скажешь и, дождавшись ответа, клон вошел внутрь.
— Вперед, — прорезался клон нумеро два.
Надо же, оно умеет разговаривать. Как обманчива внешность. Хорошо, что я не ежик. Подозревал, правильно подозревал. Обмануть хотели. За дверью оказалась большая комната. В ее центре располагался стол, заваленный бумагами, два стула и дедок. Знакомый дедок, уж эти глазки я не забуду.
— Садись Влад, — начал он, — я отец Эстор из ордена Знающих.
Надо же, имя мое знает, хотя я ему не был представлен. Присядем.
— Вижу, ты уже понимаешь наш язык. Разговаривать можешь?
— Да.
— Отлично, значит, обучение прошло успешно. Благодари Создателя и милость Его. Сейчас я расскажу тебе, где ты очутился. Расскажу очень просто. Не перебивай меня. Если у тебя будут вопросы, задашь их, когда я закончу.
Перебивать, как же, жди. Уже ученый местным порядкам, а если что-то не понял так вот, братцы клоны по бокам. Объяснят подробно и дотошно.
— Я понял.
Сначала везде была пустота. Но Мир не терпит пустоты и появился Творец, и стал он создавать миры. Арланд один из них. Благословенный Хион и Лайя с Тайей освещали его днем и ночью. Он стал жемчужиной Его творения.
1 2 3 4 5 6