Вы? Или я?
Соколов засмеялся.
- Поговорим в машине. Надо спешить.
Через несколько минут прозрачный электромобиль. миновав роскошные сады Космограда, вырвался на бетонированную автостраду. Рядом с Соколовым сидел задумчивый -Мен. Он рассеянно смотрел на плантации буйной кукурузы, яркой лентой бегущие по сторонам дороги, и говорил, будто обращаясь к самому себе:
- Я не спал всю ночь, мистер Соколов. Я думал... Искал ошибки в своих убеждениях...
- И как? Нашли?
- По-прежнему туман... Вся история Земли - это борьба противоположных сил. Так было всегда, так есть, так должно быть. Но в вашем стремлении к общению с чужими мирами я вижу что-то другое. Не нарушает ли это законов природы? Что получится из вашего замысла?
- Только одно, - серьезно ответил Соколов. - Гигантский прыжок вперед. Мы давно поняли, что новому уровню сознания соответствуют новые законы. Враждебность, присущая низшим общественным формациям, в высших формациях сменится борьбой за овладение новыми вершинами Знания. Наша страна уже стала на этот путь. Мы без страха идем навстречу призыву из Космоса, ибо знаем, что он послан Разумом. Чего же нам бояться?
- И все же - ведь даже на Земле симпатия и антипатия часто бывают обусловлены внешностью. Приятной или неприятной. На Земле, где природа нам знакома и близка. А что можно сказать о созданиях чужих миров?
- Э, мистер Мен! Звук можно записать разными способами магнитным, механическим, световым. Но произведение Моцарта, записанное любым из них, останется произведением Моцарта... А вот уже и космодром!
Слева на горизонте вырисовывались гигантские фермы эстакад и кранов. Между ними возвышались несколько огромных металлических ракет, устремленных к небу.
Мен обернулся к Соколову.
- Как же вы технически разрешили проблему столь дальнего полета? Или это секрет?
- О нет, пожалуйста. План смелый, но вполне реальный. Такие опытные космонавты, как Огнев и Савенко должны с ним справиться. Вы знакомы с принципом работы новых ракетных двигателей?
- Почти нет.
- Подробности найдете в специальных журналах. Я скажу коротко: у корабля два двигателя. Один - для разгона ракеты в атмосфере - электротермический, второй - для полета в космосе - ионный. Энергия ядра непосредственно превращается в электрическую...
- Об ионном двигателе я имею представление. Это давняя конструкция. А про термический не слышал.
- Тоже ничего принципиально нового. В специальном канале образуется температура около десяти тысяч градусов. Рабочая жидкость превращается в плазму и реактивным потоком вылетает из дюз. Во вррмя полета в атмосфере специальные насосы, установленные в носовой части ракеты, всасывают воздух, пополняя истраченное. По расчетам этих запасов должно было хватить для полета на Марс и обратно...
- А теперь?
- Теперь не хватит. Пришлось поломать голову. Огнев предложил гениально простой выход. Спутник Сатурна - Титан, имеет очень плотную атмосферу. Прежде, чем опуститься на лишенный атмосферы Мимас, корабль сделает несколько витков вокруг Тлтана, чтобы набрать в баки горючего...
- Чудесно! Но вообще задача очень трудная.
- Я верю в успех.
Мен молча пожал плечами. Соколов нахмурился, вздохнул.
- Да, конечно... Действительность не всегда соответствует планам. Но если не верить - нельзя ничего начинать.
Электромобиль остановился возле диспетчерского пункта. Соколов вышел из машины и сразу увидел три фигуры. Две высокие, широкоплечие и между нимималенькая, стройная.
Всего несколько шагов прошел академик навстречу торопливо идущим к нему космонавтам, а перед его внутренним взором промелькнули десятилетия.
Миллионы людей, взрослых, подростков и детей, мечтали об этом дне. Тысячи раз провожали они героев фантастических романов в полет к далеким мирам, переживали вместе с ними горе и радость, подвергались опасности, боролись и побеждали. И вот ожили страницы любимых книг. Реальные герои идут по полю космодрома, готовые к легендарному полету. Вернутся ли они? Поможет ли им страстное желание успеха миллионов сердец?
Шура первой подбежала к Соколову, схватила его за руку. Глаза ее сияли счастьем и благодарностью.
- Спасибо... Сергей Александрович, учитель!.. Вы так много сделали для нас... Спасибо за все!
Волна нежности залила сердце Соколова. Но он ответил сдержанно, даже немного сурово:
- Спасибо, Шура. Не за что. Все мы только воплощаем в жизнь мечту человечества!
С Огневым и Савенко обнялись молча, поцеловались по славянскому обычаю. Мен пожал всем руки и, с трудом подбирая слова, сказал:
- Ваш полет... не простой... Это не только вопрос науки и техники... Планета будет ждать ответа - кто окружает нас в пространстве - друзья или враги? Желаю вам успеха, мужественные люди!
В диспетчерском пункте на пульте вспыхнул красный сигнал. Из динамика раздался голос:
- Ракета "Космоград-Луна" к старту готова. Просьба занимать места!
Последние торопливые рукопожатия... Соколов задержал руку Огнева в своей.
- Да, вот еще что, Иван... Очень важно. Помните, что они, возможно, совершенно не похожи на нас. Пусть любой их вид не будет для вас неожиданностью.
- Мы помним об этом, - серьезно ответил Огнев. - Не волнуйся. До встречи!
Старт
К этому времени люди уже сделали первые шаги в Космосе. На Луне было построено несколько научно-исследовательских пунктов, созданы советские межпланетная станция и обсерватория. Десятки автоматических ракет облетели ближайшие планеты - Венеру и Марс. Фотографии, переданные ими на Землю, подтвердили возможность существования жизни на планетах солнечной системы. Приборы сфотографировали небольшой венерианский спутник, невидимый с Земли из-за сильного блеска Венеры, Он имел кольцевидную форму, дававшую возможность предположить, что он искусственного происхождения. Спутники Марса оказались шарами. Астероидов такой безукоризненно правильной формы в природе не бывает.
Первое же обследование поверхности Луны показало, что даже в условиях почти полного вакуума, при резких колебаниях суточной температуры, в лунных кратерах и расщелинах скал существует примитивная, но цепкая жизнь.
Большинство ученых пришло к выводу, что в солнечной системе возможна встреча с разумными существами. С нетерпением ждали экспедиции на Марс" И вдруг, совершенно неожиданно, сигнал из холодного пояса больших планет. Кто они, попавшие в беду на Мимасе? Откуда прилетели? Чего можно от них ожидать?
Такие мысли волновали людей Земли.
В день старта все телевизоры планеты были настроены на волну лунного телецентра.
На экранах виднелся хорошо всем знакомый лунный пейзаж. На дне небольшого кратера возвышался гигантский ионный корабль. На его серебристой поверхности четко выделялась гордая надпись "Разум". Его строили четыре года тысячи советских людей, десятки заводов доставляли на Луну материалы и самые совершенные приборы.
И вот... свершилось! Трое посланцев Земли, одетые в тяжелые скафандры, стоят у входа в космический корабль. Их спокойные, слегка строгие лица видят сейчас все. С гордостью и любовью смотрит на них молодежь, готовая идти по славным и трудным дорогам знания. Мать Андрея, сидя у телевизора в далеком украинском селе, шепчет сердечные слова напутствия, подруги Шуры приветливо улыбаются космонавтам, дети из родного городка Огнева затаили дыхание, ожидая сигнала старта.
На Земле все видели, как Огнев поднял руку. Планета замерла, слушая командира корабля.
- До свидания, люди Земли! - спокойно сказал Огнев. - Мы чувствуем тепло ваших сердец. Верим, что в минуту опасности нас поддержит материнская рука родной планеты. Мы убеждены, что наш полет раздвинет границы мира, что в море земного разума вольется разум другой планеты. До встречи, люди Земли!
Космонавты вошли в люк. Телеоператоры отъезжали от корабля все дальше и дальше. Теперь изображения на экраны Земли передавались из-под прозрачного покрытия.
Прозвучал сигнал. Луна содрогнулась. Огненный вихрь, испепеляя скалы кратера, вырвался из-под кормы космического гиганта и унес его вверх, в звездную бездну.
В полете
Трое суток ионные двигатели разгоняли корабль, выводя его на заданную орбиту. Космонавты спали, погруженные в крепкий сон специальным препаратом. Кораблем управляли автоматы.
В черной глубине промелькнул и исчез красный огонек Марса, так и не открывшего людям своих тайн, далеко внизу засеребрились искорки астероидных потоков. Космонавты не видели ничего. И только когда ракета, подчиняясь приказу автопилота, послушно повернулась и помчалась к условной точке орбиты Сатурна, наступило пробуждение.
Двигатели замолкли. Наступила внезапная, глубокая тишина.
Даже железный организм Огнева не мог сразу побороть сонливость, сковавшую все его тело. Сознание пробуждалось медленно, пробиваясь сквозь мрак небытия. Рядом грезили Шура и Андрей, плывя по волнам туманных сновидений.
Громкие музыкальные аккорды прозвучали в каюте, развеивая смутные сны. Андрей раскрыл глаза и увидел над собою огромный иллюминатор, а за ним - звездное небо. Повернув голову набок, встретился взглядом с Огневым.
- Долгонько мы спали, - засмеялся командир. - Больше половины пути позади.
- Неужели?
- Посмотри на приборы. Мы уже прошли орбиту Юпитера.
- Значит, скоро торможение?
- Конечно.
- А что с Шурой? Она не просыпалась?
- Надо посмотреть, - заволновался Огнев, - я сейчас встану...
- Успокойтесь, - послышался веселый голос девушки. - Я проснулась раньше вас обоих...
...Шли часы. С экранов не сходило изображение Сатурна. Телескопическая установка увеличила его. На черном фоне ярко засверкали ослепительные кольца, поплыли шарики спутников.
- Сколько ни смотрю на Сатурн, всегда удивляюсь, - прошептал Огнев, глядя на экран телескопа.
- Почему, капитан? - заинтересовалась Шура.
- Всмотритесь в кольцо. Какая ювелирная точность! А цвет, блеск? Почему оно разное в каждом, поясе? Если это - остатки когда-то взорвавшегося спутника, то почему они расположились в пространстве с такой геометрической точностью? Никто из астрономов не мог дать на эти вопросы удовлетворительного ответа,
- Неужели вы хотите сказать...
- Иван! - заглушая голос девушки, загремел бас Андрея. Курс сходится с расчетным в пределах двух секунд. Торможение через пятнадцать минут.
- Расхождение скорректирую при торможении, - ответил Огнев, - а сейчас прошу по местам.
- Снова спать? - поморщилась Шура.
- На этот раз недолго, - улыбнулся Огнев. - Перед посадкой на Мимас я вас разбужу. Автоматы...
Командир не успел закончить - страшный удар встряхнул ракету, будто она наскочила на невидимую скалу,
Единственная возможность
Космонавты замерли. На пульте замелькали красные сигналы тревоги. В коридоре завыла сирена,
- Метеорит, - хрипло сказал побледневший Огнев, посмотрев на приборы. - Баки с горючим пробиты. Андрей! Вычислительная система работает?
- Да.
- Вычисли быстроту утечки горючего. Хватит ли его для торможения? Я осмотрю двигатели.
Огнев вышел в коридор. Электронная машина, помигав разноцветными огоньками, равнодушно выбросила ленту с колонкой цифф. Андрей, взглянув на результат вычисления, молча опустил голову.
- Конец? - тронула Шура его за плечо.
- Не знаю. Надо подумать.
Вошел Огнев.
- Пробоину закрыть нельзя. Боковые двигатели вышли из строя. Мы падаем на Энцелад - первый спутник Сатурна.
Он быстро пробежал глазами ряд цифр на поданной ему Андреем ленте, взглянул на хронометр.
- Нормальное торможение невозможно. Но у нас есть десантная ракета. Андрей? Поручаю это тебе. Вы с Шурой...
- А вы, капитан? - воскликнула девушка.
- Спокойно. Я попробую спасти "Разум".
Савенко молча кивнул головой.
- А если это мне не удастся... Тогда приказываю возвращаться на Землю. На Энцеладе можно найти горючее. Выйдя на земную орбиту, пошлете радиограмму. Все. Торопитесь!
Огнев обнял товарищей и слегка подтолкнул их к дверям.
- Скорее, Шура,- п отянул девушку за руку Андрей. - У нас только одна минута - через минуту должно было начаться торможение.
Задыхаясь от быстрой ходьбы в тяжелых скафандрах, Шура и Андрей заняли места в каюте десантной ракеты. Андрей включил двигатели. Секунда - и ракета вырвалась на свободу. Сила перегрузки прижала космонавтов к креслам. В глазах потемнело, но Шура сквозь туман видела увеличивающийся с каждым мгновением диск Энцелада, гигантский шар Сатурна, и на его фоне "Разум", несшийся с огромной быстротой навстречу спутнику.
- Андрей! - ужаснулась Шура. - Что он делает? Почему не тормозит? "Разум" врежется в Энцелад!
- Тихо, Шура. Я понимаю его. Тормозить надо у самой поверхности, чтобы хватило горючего.
- А перегрузка? Она увеличится в десятки раз?!
- Ничего не поделаешь. Это - единственная возможность!
На Энцеладе
Суровые голые скалы освещены бледными лучами далекого Солнца. На серую равнину ложатся черные тени. Прямо над головой сияет призрачным зеленоватым светом Сатурн. В его атмосфере бушуют вихри, появляются и исчезают разноцветные полосы, плавают какие-то темные острова. А вокруг планеты сверкает загадочное кольцо. Оно ярче Сатурна, и под его лучами скалы отбрасывают другие тени, более светлые, чем от лучей Солнца. Над горизонтом всходит второй спутник Сатурна - Мимас - небольшой буроватый диск. Холод. Тишина. Неподвижность.
На склонах скал поблескивают какие-то матовые ромбовидные предметы. Медленно поворачиваясь, они упорно ловят лучи заходящего Солнца. В небе появляется звездочка. Она быстро приближается, извергая вихрь раскаленных газов. Ромбовидные предметы зашевелились, свернули матовые лепестки и исчезли.
С неба падал корабль. Потоки пламени, вырывающиеся из дюз, слегка сдерживают его стремительное падение. На торможение до последней капли уходят остатки горючего. Бесполезно! Скорость чересчур велика!
Корабль врезался в поверхность Энцелада. Двигатели смолкли. Изувеченный гигант зашатался и медленно свалился на бок.
В небе появилась вторая звездочка. Она была меньше первой и двигалась медленней. Десантная ракета опустилась благополучно. Из нее вышли Шура и Андрей и, увидев невдалеке "Разум", не сговариваясь, побежали к нему.
Небольшая сила притяжения позволяла делать oгромные прыжки. Они легко перескакивали через широкие расщелины и небольшие скалы. Андрей, опередив девушку, первым подбежал к ракете. Ужасное зрелище представилось его глазам. Корпус ракеты раскололся почти напополам. Сквозь зияющую трещину были видны внутренние помещения с исковерканными и смятыми перегородками. Повсюду валялись разбитые и поломанные приборы и личные вещи космонавтов. "Разум" был похож на мертвое, побежденное в поединке, существо.
Услышав стон, Андрей оглянулся. Рядом стояла Шура.
- Капитан... погиб?
- Не знаю.
Через трещину они проникли в круговой коридор и остановились перед каютой управления. Андрей нажал кнопку. Двери медленно открылись, Шура и Андрей бросились к командирскому креслу.
Приборы и скафандр Огнева были покрыты изморозью. Сквозь ее белую сетку лица командира не было видно.
- Иван! - окликнул Андрей.
Огнев не пошевелился.
Савенко обмел со шлема изморозь рукой. Иссинябледное лицо Огнева было неподвижно. В уголках губ запеклась кровь. И только легкое дрожание ресниц говорило о том, что жизнь еще не совсем покинула его тело.
- Иван, - тронул Андрей Огнева за плечи, - очнись!
Ресницы затрепетали сильнее, губы дрогнули. Андрею казалось, что он ощущает, как в этом могучем организме борется со смертью желание жить, видеть мир и товарищей. И, наконец, это желание победило - глаза командира медленно открылись.
- Живы... Хорошие мои...- едва слышно прошептал он. Опять все вместе...
- Вы ранены, капитан? Скажите, что надо делать?
Огнев покачал головой.
- Со мною все в порядке... Просто ужасная перегрузка. Осмотрите все узлы корабля. Выявите запасы. Десантная ракета?
- В порядке. Только горючее израсходовано почти все.
- Об этом потом. Идите.
... Через полчаса Андрей коротко доложил:
- Обшивка разорвана почти до половины корпуса. Реактор сильно поврежден. Продуктов и воды при экономном расходовании хватит месяца на три. Кислорода - на четыре.
- Связь?
- Радиостанция разбита, - тихо ответила Шура. - Своими силами отремонтировать нельзя.
- А радио десантной ракеты?
- Ее мощность мала, на Земле не услышат.
Огнев закрыл глаза, что-то обдумывая. Товарищи с надеждой смотрели на его измученное лицо, А впрочем, чего можно ожидать от командира? Он не способен творить чудеса. А сейчас спасти их может только чудо.
- Давайте подведем итоги, - наконец сказал Огнев. - Андрей, помоги мне подняться. Спасибо, друг... Садитесь, не стойте передо мною. Я еще не покойник и, надеюсь, не скоро им буду. Ну, ну, не сердись, Шура. В таком положении, как мы, шутить необходимо.
1 2 3 4 5 6
Соколов засмеялся.
- Поговорим в машине. Надо спешить.
Через несколько минут прозрачный электромобиль. миновав роскошные сады Космограда, вырвался на бетонированную автостраду. Рядом с Соколовым сидел задумчивый -Мен. Он рассеянно смотрел на плантации буйной кукурузы, яркой лентой бегущие по сторонам дороги, и говорил, будто обращаясь к самому себе:
- Я не спал всю ночь, мистер Соколов. Я думал... Искал ошибки в своих убеждениях...
- И как? Нашли?
- По-прежнему туман... Вся история Земли - это борьба противоположных сил. Так было всегда, так есть, так должно быть. Но в вашем стремлении к общению с чужими мирами я вижу что-то другое. Не нарушает ли это законов природы? Что получится из вашего замысла?
- Только одно, - серьезно ответил Соколов. - Гигантский прыжок вперед. Мы давно поняли, что новому уровню сознания соответствуют новые законы. Враждебность, присущая низшим общественным формациям, в высших формациях сменится борьбой за овладение новыми вершинами Знания. Наша страна уже стала на этот путь. Мы без страха идем навстречу призыву из Космоса, ибо знаем, что он послан Разумом. Чего же нам бояться?
- И все же - ведь даже на Земле симпатия и антипатия часто бывают обусловлены внешностью. Приятной или неприятной. На Земле, где природа нам знакома и близка. А что можно сказать о созданиях чужих миров?
- Э, мистер Мен! Звук можно записать разными способами магнитным, механическим, световым. Но произведение Моцарта, записанное любым из них, останется произведением Моцарта... А вот уже и космодром!
Слева на горизонте вырисовывались гигантские фермы эстакад и кранов. Между ними возвышались несколько огромных металлических ракет, устремленных к небу.
Мен обернулся к Соколову.
- Как же вы технически разрешили проблему столь дальнего полета? Или это секрет?
- О нет, пожалуйста. План смелый, но вполне реальный. Такие опытные космонавты, как Огнев и Савенко должны с ним справиться. Вы знакомы с принципом работы новых ракетных двигателей?
- Почти нет.
- Подробности найдете в специальных журналах. Я скажу коротко: у корабля два двигателя. Один - для разгона ракеты в атмосфере - электротермический, второй - для полета в космосе - ионный. Энергия ядра непосредственно превращается в электрическую...
- Об ионном двигателе я имею представление. Это давняя конструкция. А про термический не слышал.
- Тоже ничего принципиально нового. В специальном канале образуется температура около десяти тысяч градусов. Рабочая жидкость превращается в плазму и реактивным потоком вылетает из дюз. Во вррмя полета в атмосфере специальные насосы, установленные в носовой части ракеты, всасывают воздух, пополняя истраченное. По расчетам этих запасов должно было хватить для полета на Марс и обратно...
- А теперь?
- Теперь не хватит. Пришлось поломать голову. Огнев предложил гениально простой выход. Спутник Сатурна - Титан, имеет очень плотную атмосферу. Прежде, чем опуститься на лишенный атмосферы Мимас, корабль сделает несколько витков вокруг Тлтана, чтобы набрать в баки горючего...
- Чудесно! Но вообще задача очень трудная.
- Я верю в успех.
Мен молча пожал плечами. Соколов нахмурился, вздохнул.
- Да, конечно... Действительность не всегда соответствует планам. Но если не верить - нельзя ничего начинать.
Электромобиль остановился возле диспетчерского пункта. Соколов вышел из машины и сразу увидел три фигуры. Две высокие, широкоплечие и между нимималенькая, стройная.
Всего несколько шагов прошел академик навстречу торопливо идущим к нему космонавтам, а перед его внутренним взором промелькнули десятилетия.
Миллионы людей, взрослых, подростков и детей, мечтали об этом дне. Тысячи раз провожали они героев фантастических романов в полет к далеким мирам, переживали вместе с ними горе и радость, подвергались опасности, боролись и побеждали. И вот ожили страницы любимых книг. Реальные герои идут по полю космодрома, готовые к легендарному полету. Вернутся ли они? Поможет ли им страстное желание успеха миллионов сердец?
Шура первой подбежала к Соколову, схватила его за руку. Глаза ее сияли счастьем и благодарностью.
- Спасибо... Сергей Александрович, учитель!.. Вы так много сделали для нас... Спасибо за все!
Волна нежности залила сердце Соколова. Но он ответил сдержанно, даже немного сурово:
- Спасибо, Шура. Не за что. Все мы только воплощаем в жизнь мечту человечества!
С Огневым и Савенко обнялись молча, поцеловались по славянскому обычаю. Мен пожал всем руки и, с трудом подбирая слова, сказал:
- Ваш полет... не простой... Это не только вопрос науки и техники... Планета будет ждать ответа - кто окружает нас в пространстве - друзья или враги? Желаю вам успеха, мужественные люди!
В диспетчерском пункте на пульте вспыхнул красный сигнал. Из динамика раздался голос:
- Ракета "Космоград-Луна" к старту готова. Просьба занимать места!
Последние торопливые рукопожатия... Соколов задержал руку Огнева в своей.
- Да, вот еще что, Иван... Очень важно. Помните, что они, возможно, совершенно не похожи на нас. Пусть любой их вид не будет для вас неожиданностью.
- Мы помним об этом, - серьезно ответил Огнев. - Не волнуйся. До встречи!
Старт
К этому времени люди уже сделали первые шаги в Космосе. На Луне было построено несколько научно-исследовательских пунктов, созданы советские межпланетная станция и обсерватория. Десятки автоматических ракет облетели ближайшие планеты - Венеру и Марс. Фотографии, переданные ими на Землю, подтвердили возможность существования жизни на планетах солнечной системы. Приборы сфотографировали небольшой венерианский спутник, невидимый с Земли из-за сильного блеска Венеры, Он имел кольцевидную форму, дававшую возможность предположить, что он искусственного происхождения. Спутники Марса оказались шарами. Астероидов такой безукоризненно правильной формы в природе не бывает.
Первое же обследование поверхности Луны показало, что даже в условиях почти полного вакуума, при резких колебаниях суточной температуры, в лунных кратерах и расщелинах скал существует примитивная, но цепкая жизнь.
Большинство ученых пришло к выводу, что в солнечной системе возможна встреча с разумными существами. С нетерпением ждали экспедиции на Марс" И вдруг, совершенно неожиданно, сигнал из холодного пояса больших планет. Кто они, попавшие в беду на Мимасе? Откуда прилетели? Чего можно от них ожидать?
Такие мысли волновали людей Земли.
В день старта все телевизоры планеты были настроены на волну лунного телецентра.
На экранах виднелся хорошо всем знакомый лунный пейзаж. На дне небольшого кратера возвышался гигантский ионный корабль. На его серебристой поверхности четко выделялась гордая надпись "Разум". Его строили четыре года тысячи советских людей, десятки заводов доставляли на Луну материалы и самые совершенные приборы.
И вот... свершилось! Трое посланцев Земли, одетые в тяжелые скафандры, стоят у входа в космический корабль. Их спокойные, слегка строгие лица видят сейчас все. С гордостью и любовью смотрит на них молодежь, готовая идти по славным и трудным дорогам знания. Мать Андрея, сидя у телевизора в далеком украинском селе, шепчет сердечные слова напутствия, подруги Шуры приветливо улыбаются космонавтам, дети из родного городка Огнева затаили дыхание, ожидая сигнала старта.
На Земле все видели, как Огнев поднял руку. Планета замерла, слушая командира корабля.
- До свидания, люди Земли! - спокойно сказал Огнев. - Мы чувствуем тепло ваших сердец. Верим, что в минуту опасности нас поддержит материнская рука родной планеты. Мы убеждены, что наш полет раздвинет границы мира, что в море земного разума вольется разум другой планеты. До встречи, люди Земли!
Космонавты вошли в люк. Телеоператоры отъезжали от корабля все дальше и дальше. Теперь изображения на экраны Земли передавались из-под прозрачного покрытия.
Прозвучал сигнал. Луна содрогнулась. Огненный вихрь, испепеляя скалы кратера, вырвался из-под кормы космического гиганта и унес его вверх, в звездную бездну.
В полете
Трое суток ионные двигатели разгоняли корабль, выводя его на заданную орбиту. Космонавты спали, погруженные в крепкий сон специальным препаратом. Кораблем управляли автоматы.
В черной глубине промелькнул и исчез красный огонек Марса, так и не открывшего людям своих тайн, далеко внизу засеребрились искорки астероидных потоков. Космонавты не видели ничего. И только когда ракета, подчиняясь приказу автопилота, послушно повернулась и помчалась к условной точке орбиты Сатурна, наступило пробуждение.
Двигатели замолкли. Наступила внезапная, глубокая тишина.
Даже железный организм Огнева не мог сразу побороть сонливость, сковавшую все его тело. Сознание пробуждалось медленно, пробиваясь сквозь мрак небытия. Рядом грезили Шура и Андрей, плывя по волнам туманных сновидений.
Громкие музыкальные аккорды прозвучали в каюте, развеивая смутные сны. Андрей раскрыл глаза и увидел над собою огромный иллюминатор, а за ним - звездное небо. Повернув голову набок, встретился взглядом с Огневым.
- Долгонько мы спали, - засмеялся командир. - Больше половины пути позади.
- Неужели?
- Посмотри на приборы. Мы уже прошли орбиту Юпитера.
- Значит, скоро торможение?
- Конечно.
- А что с Шурой? Она не просыпалась?
- Надо посмотреть, - заволновался Огнев, - я сейчас встану...
- Успокойтесь, - послышался веселый голос девушки. - Я проснулась раньше вас обоих...
...Шли часы. С экранов не сходило изображение Сатурна. Телескопическая установка увеличила его. На черном фоне ярко засверкали ослепительные кольца, поплыли шарики спутников.
- Сколько ни смотрю на Сатурн, всегда удивляюсь, - прошептал Огнев, глядя на экран телескопа.
- Почему, капитан? - заинтересовалась Шура.
- Всмотритесь в кольцо. Какая ювелирная точность! А цвет, блеск? Почему оно разное в каждом, поясе? Если это - остатки когда-то взорвавшегося спутника, то почему они расположились в пространстве с такой геометрической точностью? Никто из астрономов не мог дать на эти вопросы удовлетворительного ответа,
- Неужели вы хотите сказать...
- Иван! - заглушая голос девушки, загремел бас Андрея. Курс сходится с расчетным в пределах двух секунд. Торможение через пятнадцать минут.
- Расхождение скорректирую при торможении, - ответил Огнев, - а сейчас прошу по местам.
- Снова спать? - поморщилась Шура.
- На этот раз недолго, - улыбнулся Огнев. - Перед посадкой на Мимас я вас разбужу. Автоматы...
Командир не успел закончить - страшный удар встряхнул ракету, будто она наскочила на невидимую скалу,
Единственная возможность
Космонавты замерли. На пульте замелькали красные сигналы тревоги. В коридоре завыла сирена,
- Метеорит, - хрипло сказал побледневший Огнев, посмотрев на приборы. - Баки с горючим пробиты. Андрей! Вычислительная система работает?
- Да.
- Вычисли быстроту утечки горючего. Хватит ли его для торможения? Я осмотрю двигатели.
Огнев вышел в коридор. Электронная машина, помигав разноцветными огоньками, равнодушно выбросила ленту с колонкой цифф. Андрей, взглянув на результат вычисления, молча опустил голову.
- Конец? - тронула Шура его за плечо.
- Не знаю. Надо подумать.
Вошел Огнев.
- Пробоину закрыть нельзя. Боковые двигатели вышли из строя. Мы падаем на Энцелад - первый спутник Сатурна.
Он быстро пробежал глазами ряд цифр на поданной ему Андреем ленте, взглянул на хронометр.
- Нормальное торможение невозможно. Но у нас есть десантная ракета. Андрей? Поручаю это тебе. Вы с Шурой...
- А вы, капитан? - воскликнула девушка.
- Спокойно. Я попробую спасти "Разум".
Савенко молча кивнул головой.
- А если это мне не удастся... Тогда приказываю возвращаться на Землю. На Энцеладе можно найти горючее. Выйдя на земную орбиту, пошлете радиограмму. Все. Торопитесь!
Огнев обнял товарищей и слегка подтолкнул их к дверям.
- Скорее, Шура,- п отянул девушку за руку Андрей. - У нас только одна минута - через минуту должно было начаться торможение.
Задыхаясь от быстрой ходьбы в тяжелых скафандрах, Шура и Андрей заняли места в каюте десантной ракеты. Андрей включил двигатели. Секунда - и ракета вырвалась на свободу. Сила перегрузки прижала космонавтов к креслам. В глазах потемнело, но Шура сквозь туман видела увеличивающийся с каждым мгновением диск Энцелада, гигантский шар Сатурна, и на его фоне "Разум", несшийся с огромной быстротой навстречу спутнику.
- Андрей! - ужаснулась Шура. - Что он делает? Почему не тормозит? "Разум" врежется в Энцелад!
- Тихо, Шура. Я понимаю его. Тормозить надо у самой поверхности, чтобы хватило горючего.
- А перегрузка? Она увеличится в десятки раз?!
- Ничего не поделаешь. Это - единственная возможность!
На Энцеладе
Суровые голые скалы освещены бледными лучами далекого Солнца. На серую равнину ложатся черные тени. Прямо над головой сияет призрачным зеленоватым светом Сатурн. В его атмосфере бушуют вихри, появляются и исчезают разноцветные полосы, плавают какие-то темные острова. А вокруг планеты сверкает загадочное кольцо. Оно ярче Сатурна, и под его лучами скалы отбрасывают другие тени, более светлые, чем от лучей Солнца. Над горизонтом всходит второй спутник Сатурна - Мимас - небольшой буроватый диск. Холод. Тишина. Неподвижность.
На склонах скал поблескивают какие-то матовые ромбовидные предметы. Медленно поворачиваясь, они упорно ловят лучи заходящего Солнца. В небе появляется звездочка. Она быстро приближается, извергая вихрь раскаленных газов. Ромбовидные предметы зашевелились, свернули матовые лепестки и исчезли.
С неба падал корабль. Потоки пламени, вырывающиеся из дюз, слегка сдерживают его стремительное падение. На торможение до последней капли уходят остатки горючего. Бесполезно! Скорость чересчур велика!
Корабль врезался в поверхность Энцелада. Двигатели смолкли. Изувеченный гигант зашатался и медленно свалился на бок.
В небе появилась вторая звездочка. Она была меньше первой и двигалась медленней. Десантная ракета опустилась благополучно. Из нее вышли Шура и Андрей и, увидев невдалеке "Разум", не сговариваясь, побежали к нему.
Небольшая сила притяжения позволяла делать oгромные прыжки. Они легко перескакивали через широкие расщелины и небольшие скалы. Андрей, опередив девушку, первым подбежал к ракете. Ужасное зрелище представилось его глазам. Корпус ракеты раскололся почти напополам. Сквозь зияющую трещину были видны внутренние помещения с исковерканными и смятыми перегородками. Повсюду валялись разбитые и поломанные приборы и личные вещи космонавтов. "Разум" был похож на мертвое, побежденное в поединке, существо.
Услышав стон, Андрей оглянулся. Рядом стояла Шура.
- Капитан... погиб?
- Не знаю.
Через трещину они проникли в круговой коридор и остановились перед каютой управления. Андрей нажал кнопку. Двери медленно открылись, Шура и Андрей бросились к командирскому креслу.
Приборы и скафандр Огнева были покрыты изморозью. Сквозь ее белую сетку лица командира не было видно.
- Иван! - окликнул Андрей.
Огнев не пошевелился.
Савенко обмел со шлема изморозь рукой. Иссинябледное лицо Огнева было неподвижно. В уголках губ запеклась кровь. И только легкое дрожание ресниц говорило о том, что жизнь еще не совсем покинула его тело.
- Иван, - тронул Андрей Огнева за плечи, - очнись!
Ресницы затрепетали сильнее, губы дрогнули. Андрею казалось, что он ощущает, как в этом могучем организме борется со смертью желание жить, видеть мир и товарищей. И, наконец, это желание победило - глаза командира медленно открылись.
- Живы... Хорошие мои...- едва слышно прошептал он. Опять все вместе...
- Вы ранены, капитан? Скажите, что надо делать?
Огнев покачал головой.
- Со мною все в порядке... Просто ужасная перегрузка. Осмотрите все узлы корабля. Выявите запасы. Десантная ракета?
- В порядке. Только горючее израсходовано почти все.
- Об этом потом. Идите.
... Через полчаса Андрей коротко доложил:
- Обшивка разорвана почти до половины корпуса. Реактор сильно поврежден. Продуктов и воды при экономном расходовании хватит месяца на три. Кислорода - на четыре.
- Связь?
- Радиостанция разбита, - тихо ответила Шура. - Своими силами отремонтировать нельзя.
- А радио десантной ракеты?
- Ее мощность мала, на Земле не услышат.
Огнев закрыл глаза, что-то обдумывая. Товарищи с надеждой смотрели на его измученное лицо, А впрочем, чего можно ожидать от командира? Он не способен творить чудеса. А сейчас спасти их может только чудо.
- Давайте подведем итоги, - наконец сказал Огнев. - Андрей, помоги мне подняться. Спасибо, друг... Садитесь, не стойте передо мною. Я еще не покойник и, надеюсь, не скоро им буду. Ну, ну, не сердись, Шура. В таком положении, как мы, шутить необходимо.
1 2 3 4 5 6