Милн Алан Александр
Дом на пуховой опушке
Ален Александер Милн
Дом на пуховой опушке
АНТИПРЕДИСЛОВИЕ
Предисловие нужно для того, чтобы представлять героев книги, но Кристофер Робин и его друзья уже вам знакомы и теперь хотят попрощаться. Выходит, это не предисловие, а что-то ему обратное. Когда мы спросили Пуха, что обратно предисловию, он переспросил: "Что чему?", и этим нисколько нам не помог, хотя мы очень на него надеялись. К счастью, в это время рядом оказалась Сова, которая поспешила сообщить, что обратное предисловию, дорогой мой Пух, называют антипредисловием. А поскольку Сова очень хорошо разбирается в длинных словах, я уверен, что так оно и есть.
Антипредисловие понадобилось нам потому, что на прошлой неделе, когда Кристофер Робин обратился ко мне со словами: "Что за историю ты собирался рассказать о том, как Пух..." - я быстро перебил его вопросом: "Сколько будет девять раз по сто плюс семь"? Покончив с этой задачкой, мы перешли к следующей - о коровах, которые паслись на лугу. Сначала их было триста, но сколько осталось через полтора часа, если каждую минуту с огороженного луга через единственные ворота уходили по две коровы?.. Мы нашли эти задачи очень интересными и решали их, пока не устали и не улеглись спать, свернувшись калачиком... А Пух, он все сидит на стуле у нашей подушки, думая Великую Думу Ни О Чем. Но вот и у него начинают слипаться глазки. Наконец, он кивает и на цыпочках следует за нами в Лес. Где нас по-прежнему ждут волшебные приключения, еще более удивительные, чем те, о которых я вам уже рассказал. Жаль только, что теперь по утрам, когда мы пробуждаемся, они, как сны, исчезают, прежде чем мы успеваем их поймать. С чего начиналось последнее из них? "Однажды, когда Пух шел по Лесу, у ворот стояли сто и семь коров..." Сами понимаете, на этом дело не закончилось, а мы уже все забыли. Но ничего страшного, есть и другие приключения, которые мы постараемся вспомнить. И, разумеется, Кристофер Робин и все остальные прощаются с вами понарошку, потому что Лес будет всегда... и тот, кто дружен с медведями, сможет его найти.
А. А. М.
ПОСВЯЩЕНИЕ
Настало время оживить
Героев прежних глав,
Где всякий может удивить
И показать свой нрав.
Из-под пера выходят вновь
Как будто на парад,
Чтоб высказать свою любовь
Тому, кто встрече рад.
Я книгу новую дарю
Тебе, о, ангел мой!
И от души благодарю
За жизнь, которую делю,
Бесценная, с тобой!
Глава 1,
В КОТОРОЙ ИА СТРОЯТ ДОМ НА ПУХОВОЙ ОПУШКЕ.
Однажды, когда делать Пуху было совершенно нечего, кроме как думать, (а ведь надо бы что-нибудь и делать), он направился к домику Хрюки, посмотреть, чем тот занят. Пока он топал по белой лесной тропе, снег все шел и шел, и Пух нисколько не сомневался, что Хрюка дома, греет задние копытца перед камином. Но, к своему изумлению, нашел дверь открытой, а внутри не обнаружилось и следа Хрюки.
- Он тоже гуляет, - пришел к грустному выводу Пух. - В этом-то все и дело. В доме его нет. И мне придется продолжать прогулку одному. Беда да и только!
Потом он решил, что прежде, чем уходить, надо громко постучать в дверь... так, на всякий случай, чтобы окончательно убедиться, что Хрюки нет. Ожидая, ответит Хрюка на стук или нет, Пух подпрыгивал, чтобы согреться, и тут в ему в голову неожиданно пришла бубнилка, по его разумению, Хорошая Бубнилка, какую не стыдно пробубнить друзьям.
Чем дольше снег идет,
(Трам-пам!)
Чем больше он метет,
(Трам-пам!)
Чем все вокруг белей,
(Трам-пам!)
Тем все мне холодней!
Продрог я и озяб,
(Прыг-скок!)
Совсем не чую лап!
(Прыг-скок!)
На месте не стою,
(Прыг-скок!)
Танцую и пою!
- Если я и должен что-то сделать, - сказал себе Винни-Пух, - так лучшего дела просто не найти. Сейчас вернусь домой, посмотрю, который час, и, возможно, повяжу на шею шарф, пойду к Иа и спою ему мою новую песенку.
И он поспешил к себе домой. По пути Пух не мог думать ни о чем другом, кроме как о бубнилке, которой хотел порадовать Иа, поэтому несказанно удивился, когда вдруг увидел Хрюку, рассевшегося в его любимом кресле. Остановился на пороге и начал чесать в затылке, гадая, а в чей же дом он пришел.
- Привет, Хрюка, - поздоровался Пух. - Я думал, ты гуляешь.
- Нет, - возразил Хрюка, - это ты гулял, Пух.
- Похоже на то, - кивнул Пух. - Я знал, что один из нас гуляет.
Он посмотрел на часы, которые показывали без пяти одиннадцать - с тех самых пор, как остановились несколько недель тому назад.
- Надо же, почти одиннадцать, - радостно воскликнул Пух. - Самое время чего-нибудь перехватить, - и он полез в буфет. - А потом, Хрюка, мы пойдем с тобой погулять и споем мою песенку Иа.
- Какую песенку, Пух?
- Ту самую, что мы собираемся спеть Иа, - объяснил Пух.
Часы все показывали без пяти одиннадцать, когда полчаса спустя Пух и Хрюка отправились в путь. Ветер стих, и снежинки, которым надоело гоняться друг за другом, медленно планировали вниз, пока не находили место для посадки. Иногда они садились на нос Пуха, иногда - нет, и вскоре на шее маленького Хрюки появился белый шарфик, а еще больше снега скопилось у него за ушами.
- Пух, - вкрадчиво начал он, потому что не хотел, чтоб Пух подумал, будто бы он сдается, - мне тут в голову пришла одна мысль. Почему бы нам не пойти сейчас домой и не порепетировать твою песенку? А Иа мы сможет спеть ее завтра... или в какой-то другой день, когда встретим его.
- Это очень хорошая идея, Хрюка, - кивнул Пух. - Мы начнем репетировать прямо сейчас, на ходу. Дома репетировать проку нет, потому что это Особая Песенка Для Прогулок, которую нужно петь под снегом.
- Ты уверен? - недоверчиво спросил Хрюка.
- Ты сам поймешь, когда услышишь песенку. Потому что начинается она с таких слов: "Чем дольше снег идет, трам-пам..."
- Трам что? - переспросил Хрюка.
- "Пам", - ответил Пух. - Очень хорошо бубнится, знаешь ли. "Чем больше он метет, трам пам, чем все..."
- Вроде бы ты пел не о снеге.
- О снеге я пел раньше.
- До "трам-пам"?
- До другого "трам-пам", - пояснил Пух, которому Хрюка сумел-таки задурить голову. - Я сейчас спою ее полностью, и тебе все станет ясно.
Чем дольше
СНЕГ ИДЕТ-трам-пам,
Чем больше
ОН МЕТЕТ-трам-пам,
Чем все
ВОКРУГ БЕЛЕЙ-трам-пам,
Тем мне
ВСЕ ХОЛОДНЕЙ!
Продрог я и
ОЗЯБ-прыг-скок,
Совсем не чую
Лап-прыг-скок!
На месте не
СТОЮ-прыг-скок!
Танцую
И ПОЮ!
Песенку, как вы сами убедились, он спел от начала до конца, решил, что спел очень даже хорошо, и теперь, соответственно, ждал от Хрюки слов о том, что тот никогда не слышал лучшей Бубнилки для Снежной Погоды. А Хрюка, хорошенько обдумав услышанное, возьми да ляпни: "Пух, речь, по-моему, должна идти не столько о лапах, как об ушах".
К этому времени они уже почти добрались до Унылого Места, где жил Иа. Снег по-прежнему скапливался за ушами Хрюки, и ему это уже изрядно надоело, но тут они свернули к маленькой сосновой роще и уселись на ворота, которые к ней вели. Снег наконец-то перестал, но было очень холодно и, чтобы согреться, они шесть раз спели песенку Пуха, причем Хрюка пел "трам-пам", а Пух - все остальное, и оба в такт стучали палками о ворота. Немного погодя они согрелись и вновь начали разговаривать.
- Я все думаю, и думаю я вот о чем. Думаю я об Иа.
- А чего думать об Иа?
- Дело в том, что бедному Иа негде жить.
- Действительно, негде, - согласился Хрюка.
- У тебя есть дом, Хрюка. И у меня есть дом, и дома у нас очень хорошие. У Кристофера Робина есть дом, и у Кенги тоже, и у Совы, и у Кролика, и даже всем друзьям и родичам Кролика есть, где жить. Только Иа жить совсем негде. Так вот что я придумал: давай построим Иа дом.
- Прекрасная идея! - оживился Хрюка. - А где мы его построим?
- Мы построим его прямо здесь, на этой опушке, у этой сосновой рощицы, которая защищает ее от ветра, потому что именно здесь я все это придумал. А опушку мы назовем Пуховой. Решено, на Пуховой опушке мы строим из палок домик для Иа!
- По ту сторону рощи этих самых палок полно! - радостно воскликнул Хрюка. - Я видел. Их там великое множество. И все сложены!
- Спасибо тебе, Хрюка. Своей наблюдательностью ты оказал нам Неоценимую Услугу, и поэтому я бы назвал эту опушку Пухохрюковой, если бы Пуховая не звучала лучше. А лучше звучит она потому, что короче и созвучна опушке. Пошли.
И они слезли с ворот и двинулись на другую сторону сосновой рощи за палками.
x x x
Кристофер Робин проводил утро дома, путешествовал в Африку и обратно. Он как раз сошел с корабля и знакомился с обстановкой, когда в дверь постучал не кто иной, как Иа.
- Привет, Иа, - поздоровался Кристофер Робин, после того, как открыл дверь и вышел за порог. - Как поживаешь?
- Снег все валит и валит, - мрачно ответствовал Иа.
- Вижу.
- И подморозило.
- Неужели?
- Да, - кивнул Иа. - Однако, - голос у него стал чуть бодрее, землетрясений у нас в последнее время не наблюдалось.
- Что случилось, Иа?
- Ничего, Кристофер Робин. Ничего особенного. Скажи, ты где-нибудь поблизости дома не видел? Полагаю, что нет.
- Какого дома?
- Просто дома.
- И кто там живет?
- Живу я. По крайней мере, думал, что живу. Но теперь получается, что вроде бы и нет. В конце концов, это же не дело... у каждого есть дом.
- Но, Иа, я не знал... я всегда думал...
- Не знаю, о чем думал ты, Кристофер Робин, но со всем этим снегом, ветром и морозом, не говоря уже о сосульках, на моем поле в три часа ночи совсем не так Жарко, как кажется некоторым. И совсем не Тесно, если ты понимаешь, о чем я толкую. И не Душно. Короче, Кристофер Робин, - продолжил Иа громким шепотом, - пусть это останется между нами, и я попрошу тебя никому об этом не говорить, но там Холодно.
- Бедный Иа!
- Вот я и сказал себе: "Обитатели Леса будут жалеть, если я замерзну". Мозгов у них нет, ни у кого, только серая вата, которой по ошибке набили им головы, и Думать они не способны, но, если снег будет падать еще недель шесть или около того, до них, пожалуй, все же дойдет: "А ведь Иа не так уж Жарко в три часа ночи". Вот тогда они все поймут. И пожалеют меня.
- Бедный Иа! - повторил Кристофер Робин. Он уже начал жалеть ослика.
- Я не про тебя, Кристофер Робин. Ты - другой. А сказать я хотел следующее: я взял и построил себе деревянный домик.
- Правда? Как интересно!
- Интересно, между прочим, совсем другое, - как всегда меланхолично продолжил Иа. - Когда я утром ушел, домик стоял, а когда вернулся, его уже не было. Что совсем не удивительно, даже, напротив, естественно, ведь это домик Иа. Но , тем не менее, у меня возникли вопросы.
Кристофер Робин уже решил, что сейчас не время отвечать на вопросы. Вернулся в дом, надел Непромокаемую шляпу, натянул Непромокаемые сапоги, накинул на плечи Непромокаемый плащ.
- Пойдем и посмотрим, что там у тебя происходит, - сказал он Иа.
- Иногда, если кто-то забирает твой дом, от него остается палочка или дощечка, которые не нужны тем, кто забрал дом, поэтому их и оставляют тебе. Если ты, конечно, понимаешь, о чем я. Вот я и подумал, если мы вместе сходим и...
- Пошли, - махнул рукой Кристофер Робин, и они поспешили к краю поля, где росла сосновая роща, возле которой больше не стоял домик Иа.
- Вот, - показал Иа. - И палочки не осталось! Конечно, снега у меня предостаточно, бери - не хочу. Так что жаловаться не на что.
Но Кристофер Робин не слушал Иа, потому что прислушивался совсем к другим звукам.
- Слышишь? - спросил он.
- Что именно? Кто-то смеется?
- Прислушайся.
Они оба прислушались... и услышали, как чей-то басовитый голос поет о том, что снег все идет и идет, а другой голос, куда как более тоненький и пронзительный, трампамкает и прыгскокает в промежутках.
- Это Пух! - обрадовался Кристофер Робин.
- Возможно, - не стал спорить Иа.
- И Хрюка! - не менее радостно добавил Кристофер Робин.
- Возможно, - все так же уныло согласился Иа. - А кто нам нужен, так это Натасканная Ищейка.
Слова песни внезапно изменились.
- Вот мы и построили наш ДОМ! - возвестил бас.
- Трам-пам! - пропел пискляк.
- Это прекрасный Дом...
- Трам-пам...
- Хотел бы я жить в таком ДОМЕ...
- Трам-пам...
- Пух! - крикнул Кристофер Робин.
Певуны разом замолчали.
- Это Кристофер Робин! - оживился Винни-Пух.
- Он сейчас как раз на том месте, откуда мы носили палки, - уточнил Хрюка.
- Пошли! - скомандовал Пух.
Они слезли с ворот и обежали рощицу, а Пух по пути то и дело радостно ахал и охал, предвкушая встречу с Кристофером Робином.
- Ой, да здесь Иа! - удивился Пух, когда закончил обниматься с Кристофером Робином и обнял Хрюку, а Хрюка обнял его, и оба подумали о приятном сюрпризе, который они приготовили Иа.
- Привет, Иа, - поздоровался Пух.
- И тебе того же, медвежонок Пух, а по четвергам в два раза больше, уныло ответствовал Иа.
И прежде чем Пух успел спросить: "А почему именно по четвергам?" Кристофер Робин начал рассказывать грустную историю, приключившуюся с Иа. Историю Пропавшего Домика. Пух и Хрюка слушали внимательно, и глаза у них раскрывались все шире и шире.
- Так где, говоришь, стоял домик? - спросил Пух.
- Да вот здесь, - ответил Иа.
- Построенный из палок?
- Да!
- Ой! - пискнул Хрюка.
- Что такое? - повернулся к нему Иа.
- Я только сказал "Ой!" - нервно ответил Хрюка. И чтобы показать, что пребывает в прекрасном настроении, дважды радостно прыгскокнул.
- Ты уверен, что это был дом? - спросил Пух у Иа. - Я хочу сказать, ты уверен, что дом стоял именно здесь?
- Разумеется, уверен, - оскорбился Иа. И тут же добавил, но шепотом. - У некоторых с головой просто беда.
- А в чем дело, Пух? - полюбопытствовал Кристофер Робин.
- Ну... - начал Пух. - Дело в том... - продолжил Пух. - Видишь ли... добавил Пух. - Похоже на то... - и тут он понял, что объясняет не очень понятно, а потому самое время обнять Хрюку.
- Похоже, - поддержал его Хрюка. - Только теплее, - добавил он с глубокомысленным видом.
- Теплее где?
- На другой стороне рощи, где стоит домик Иа.
- Мой домик? - переспросил Иа. - Мой домик стоял здесь.
- Нет, - твердо возразил Хрюка. - Он с другой стороны рощи.
- Там теплее, - пояснил Пух.
- Но я хочу знать...
- Давайте пойдем и посмотрим, - предложил Хрюка и повел всех вокруг рощи.
- Не может же тут быть двух домов, - рассуждал Пух. - Дома так близко не строят.
Они обошли рощицу и увидели стоящий на опушке очень уютный домик Иа.
- Вот он, - указал Хрюка.
- Хорош не только снаружи, но и внутри, - подчеркнул Пух.
Иа вошел в домик... вышел из него.
- Чудеса, да и только. Это мой дом, и построил я его на том месте, где и говорил, но, должно быть, ветер перенес его сюда. Ветер-то дул в эту сторону, вот он и подхватил мой домик, а потом опустил на землю здесь, целым и невредимым. А это место, надо признать, лучше прежнего.
- Гораздо лучше, - хором поддакнули Пух и Хрюка.
- Вот наглядный пример того, что можно сделать, проявив немного смекалки, - продолжал Иа. - Видишь, Пух? Видишь, Хрюка? Сначала, конечно, надо все продумать, потом - потрудиться. Посмотрите на мой домик! Только так и положено строить дома, - гордо заключил Иа.
Там они его и оставили: Кристофер Робин отправился с друзьями на обед, и по пути они рассказали ему о совершенной ими Ужасной Ошибке. А когда Кристофер Робин отсмеялся, они всю оставшуюся дорогу втроем пели Песенку Для Прогулок В Снежную Погоду, причем Хрюка, который по-прежнему немного стеснялся своего голоса, ограничивался только трампамами и прыгскоками.
"Знаю, кому-то может показаться, что это просто, - говорил себе Хрюка, но далеко не каждый способен на такое".
Глава 2,
В КОТОРОЙ ТИГЕР ПРИХОДИТ В ЛЕС И ЗАВТРАКАЕТ.
Глубокой ночью Винни-Пух внезапно проснулся и прислушался. Потом вылез из постели, зажег свечу и пересек комнату, чтобы посмотреть, не лезет ли кто в буфет с медом. Никто не лез, Пух вернулся к кровати, задул свечу и вновь забрался под одеяло. И снова услышал шум.
- Это ты, Хрюка? - спросил он.
Хрюка не откликнулся.
- Заходи, Кристофер Робин, - пригласил Пух.
Кристофер Робин не вошел.
- Расскажешь мне об этом завтра, Иа, - и Пух сладко зевнул.
Но шум не затихал.
- Ворра-ворра-ворра-ворра, - произнес Незнамокто, и Пух понял, что ему уже не уснуть.
"Что ж это такое? - думал он. - В Лесу много разных шумов, но этот ни на что не похожий. Не рычание, и не мурлыкание, и не лай, это даже не те звуки, которые предшествуют прочтению стихов; видать, ворчит какой-то странный зверь. И ворчит у моей двери. Поэтому я должен встать и попросить его больше так не делать".
Пух опять вылез из кровати и открыл входную дверь.
- Привет! - поздоровался он на тот случай, что за дверью кто-то есть.
- Привет! - ответил ему Незнамокто.
- Ой! - воскликнул Пух. - Привет!
- Привет!
- А, ты, значит, здесь! - воскликнул Пух, - Привет!
- Привет, - ответил Странный Зверь, гадая, долго ли его будут приветствовать.
Пух уже собрался сказать "Привет", в четвертый раз, но подумал, что приветов Странный Зверь получил предостаточно, а потому спросил: "Ты кто"?
- Я, - ответили ему.
- Ага, - кивнул Пух. - Тогда заходи.
Незнамокто вошел, и при свете свечи они с Пухом оглядели друг друга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9