Мальчики тоже
заболевали, но оставались в живых и приобретали иммунитет к Болезни. В
конце концов женщин благородных кровей оказалось очень мало. Это были
женщины высокого социального положения из знатных фамилий. Больше всего их
было у Свободных.
Я залюбовалась золотистой равниной. Эннис не мог найти родовитую
женщину и мог умереть бездетным. Я была из знатной фамилии. Я несла гены,
которые нужны Дому Харлана, а у Энниса были гены, которые Ричард хотел
сохранить у потомства своего Дома.
Я достигла брачного возраста. Я замужняя взрослая женщина. Я больше
не буду плакать. Хватит рыданий!
Однако легче сказать, чем исполнить. Я должна поднять голову и
задрать нос, чтобы не капали слезы. Арл был добрый и любящий человек, а
сейчас его нет. Смерть из-за родовой вражды, в которой его Дом никогда не
участвовал.
В окно влетел ледяной порыв ветра. Я посмотрела вдаль на озеро у
подножия гор. Холод, твердыня, прочность.
Умерла последняя надежда. Это была земля Макниса, земля союзника.
Меня здесь никогда не найдут. Впервые я поняла, какая жизнь была у невест
Черного Корабля. Мать никогда не рассказывала о ее жизни здесь. Сейчас я
могу представить обиды и унижения, которые она испытала, когда ее
превратили из человека в машину для производства детей. Я много пережила,
но меня никто не обижал, а Эннис обещал, что он не обидит меня, если я не
буду сопротивляться. Другие мужчины не такие.
Обиды и насилие обеспечены были на долгие годы, так как брак
заключался на всю жизнь, за исключением измен жены или если жена была
бесплодна. Я теперь могу вырваться из Дома Харлана только после смерти
Энниса, а поэтому добровольно я отдамся ему или нет, не имеет никакого
значения.
С другой стороны, я могу отказаться от близости с ним, он - нет.
Эннис был добр ко мне, но непреклонен. Поэтому, находясь здесь, он _н_е
м_о_г_ отказаться от меня; это было хуже, чем согласиться стать женой
Харлана. Я была бы опозорена навсегда.
Принял бы Карн обычай Сломанной Печати? На мгновение я засомневалась.
Карн сильно изменился после возвращения из Болдера. Он следует обычаям
Гхарров. Означает ли это, что он принял бы брак по принуждению без борьбы?
Я слезла с подоконника и стала расхаживать по комнате, мягко ступая
ботинками, которые были свадебным подарком леди Агнес, по каменному полу.
Карн, наверное, представляет, какая опасность грозит, если ребенок,
которого я рожу, будет наполовину Харлан. Если это будет мальчик, то он
будет наследником Халарека, если умрут мальчики Нетты, а для Ричарда
смерть двух детей - дело привычное.
Я долго прохаживалась и размышляла. Я никогда раньше не оказывалась в
столь затруднительном положении. Когда я остановилась у окна и снова
выглянула наружу, то заметила, что небо окрасилось в пурпурный цвет, а
горные вершины отбрасывали длинные черные тени перед крепостью. То были
темные, слепые тени, предвестники ночи. Слепые, как я. Я никогда раньше не
наблюдала зло в Черных Кораблях, кроме огромных расходов. Мать, казалось,
уговорила себя, что новая жизнь для нее лучше прежней, поэтому я всегда
представляла Черные Корабли как относительно безопасное место для потомков
и сохранения чистоты крови Домов.
Как бы я хотела сейчас, чтобы Мама рассказала о себе, как все
произошло у нее. Возможно, Отец нанял специальных людей, чтобы выбрать
себе жену. Возможно, Мать была уже готова к этой жизни. Опять от горя
полились слезы. Я бы все отдала, чтобы освободиться от всего случившегося.
Я бы выбрала Ника. Я бы отказала де Ври. Между нашими Домами была бы
долгая борьба, но мы бы победили.
"Не обманывай себя, Катрин Магдалина Алиша Халарек, - шептал дух моей
матери. - Ни один Дом не может позволить себе соединиться с другим Домом,
уже тесно спутанным с кем-то".
Я пыталась подавить обиду, но это было безнадежно. Согласиться на
близость с врагом, чтобы подарить ему ребенка, даже если этот ребенок
будет наследником Дома Халарека.
"Ох, Ник, - бормотала я, - как мы были глупы, когда отказались от
любви и удовольствия ради такой глупости, как фамильная честь и власть".
Я съежилась в маленький комочек и рыдала, рыдала, рыдала. Было уже
совсем темно, когда я вытерла слезы, разгладила платье и набросила
свадебную накидку на голову, чтобы скрыть свое заплаканное лицо. Брандеру
доставили бы удовольствие мои слезы. Эннису, я думаю, нет.
"Поведение выдает чувства", - всегда говорила моя мать. Теперь я
могла проверить это.
- Теперь я готова, - произнесла я.
Эннис стоял, протянув мне руку. Я взяла его за руку, и он повел меня
в свою комнату.

4
Чтобы я отказалась от сопротивления, Эннис дал мне больше времени,
чем нужно, чтобы прошла боль. Он был нежным, добрым и очень искусным.
Когда был объявлен ужин, простыня на его кровати уже-была окрашена
кровью, что требовал увидеть Брандер. После этого я узнала, что акт любви
может быть очень приятным.
Выглядели ли мы удовлетворенными, когда шли на обед? Я подозреваю,
что да, потому что Брандер только посмотрел на нас оценивающим взглядом и
провел нас к столу. Эннис и я уставились на большую тарелку на двоих, из
которой было принято есть мужу и жене. Слуги расставили еду, и мы начали
есть в полной тишине, изредка только лишь прерывая ее просьбами принести
овощи или подать вино или бренди. Я нашла, что есть из одной и той же
тарелки с Эннисом слишком странно.
После обеда Эннис показал мне библиотеку и игровой кабинет в конце
комнаты. На Старкере-4 мы знаем очень много игр, потому что нам каждую
зиму приходится сидеть взаперти. Мы поиграли немного в шахматы в эту ночь
и затем пошли спать, оставив доигрывать партию на завтра.
Вечера проходили обычно так же - ночной ужин, затем игры или чтение,
затем сон. Когда Эннис или Брандер были не одни, с кем-либо из Дома
Харланов или Одоннела или из младших Домов, которые были их вассалами, я
ложилась спать одна. Я в конце концов заметила, что не было дня, чтобы не
присутствовал кто-либо из членов Семьи помимо Брандера, и что все эти люди
были одного и того же ранга с Эннисом. Возможно, Ричард или кто-либо из
Одоннелов или Харланов не доверяли Эннису полностью?
Дни часто были скучными. Часто в охотничьем доме нечего было делать,
если никто не охотился. Иногда Эннис брал меня покататься на лошади.
Хорошо было выбраться на свежий воздух, хотя нас тщательно охраняли все
время. Чаще всего мы совершали длинные прогулки, во время которых много
разговаривали. Это было лучше, чем катание на лошадях, потому что охраны
было меньше и она находилась на большем удалении.
По мере того, как шло время и мы лучше узнавали друг друга, Эннис
отважился более настойчиво окружать меня вниманием, а больше всего он
домогался моей близости. Он предлагал мне заняться любовью, говоря, что
пришло время попрактиковаться; девственнице, какой я была, нужна была
большая практика, чтобы привыкнуть к нему, говорил он с серьезностью в
голосе и в лице и с блеском в глазах.
В постели нам не было скучно. Я иногда думала о средствах
предохранения, которые были со мной.
Мне вернули одежду, некоторые личные вещи, такие как парфюмерия и
крем для лица, но средства предохранения - нет. Я не думаю, что я бы
воспользовалась ими. Быстро забеременеть было очень важно. Я поняла, что
Эннису это было необходимо, чтобы удержать свои позиции в Доме Харланов.
Если бы Эннису это не удалось, его бы заменил другой мужчина из Харланов,
возможно, не такой нежный и добрый. Кроме того, я не хотела воспитывать
ребенка у Харланов. Я думаю, Эннис начал понимать это. Его детство было
более тяжелым, чем у Карна, но он тоже многому научился у своей мудрой и
любящей матери.
Прошел нарн. Ежедневная рутина продолжалась. Эннис учил меня
фехтованию либо проводил время в компании по утрам. Библиотека была
большой и разнообразной, что было необычно для охотничьего домика, и
достаточной для заполнения моего дневного времяпрепровождения. Затем
наступало время ночного ужина и гостей. Еда всегда была вкусной и щедрой,
думала я с горечью в ожидании, что мне скоро надо будет есть за двоих. Я
не выносила, чтобы на меня смотрели как на самку, что было совершенно в
порядке вещей в Доме Харлана.
После ужина Эннис и Брандер часто удалялись, чтобы делать то, что
мужчины делают, когда выходят из себя. Я шла в библиотеку, выбирала книгу
и возвращалась на кожаное кресло в нашей комнате. В обычное время
приготовления ко сну слуги всегда приносили мне успокоительные таблетки,
независимо от того, пришел Эннис или нет. Успокоительные таблетки были
всегда сладкими и помогали заснуть. Кроме успокоительных Эннис обычно
присылал мне что-нибудь особенное, когда он задерживался с гостями -
шоколад, цветы, специальную книгу (несмотря на то, что гости были
постоянно, он не всегда оставался с ними). Его знаки внимания стали
значить для меня больше, чем просто удовольствие. Это не значило, что я
полюбила его. Это значило, что я поверила ему и начала беспокоиться о нем
и тревожиться, что с ним случится, когда я исчезну навсегда или буду
спасена. Я еще верила, что буду спасена, хотя мои мысли стали реалистичнее
из-за понимания, какое общественное осуждение возникнет, когда я
забеременею или рожу ребенка, и каких трудов будет стоить Карну установить
мое местопребывание.
Однажды утром я проснулась от тошноты и головокружения. Я добежала до
туалета, прежде чем меня вырвало. Меня рвало долго, а затем я обессиленная
упала на холодные плитки пола. Я провела здесь уже месяц и связывала это
со стрессом и ужасом от той кровавой резни. Временные ухудшения состояния
здоровья вполне естественны при таких обстоятельствах. Но не смогла
объяснить второй приступ, не сопровождаемый обычным болезненным
состоянием. Я носила в себе ребенка Энниса.
Когда я поняла это, то стала думать о самоубийстве, несмотря на все,
что я обещала Эннису. Смерть была бы значительно лучшим выходом, чем
рождение ребенка, что неизбежно поставило бы Дом Халарека под власть
Харланов. Но крепость, с которой легко было бы прыгнуть на острые скалы,
была крепко закрыта вот уже две недели, а входные лестницы наружу всегда
охранялись. Кроме того, самоубийство никогда не было в чести у Халареков.
Они борются до конца.
После того как прошли первые минуты отчаяния, мое положение стало
казаться мне чуть в лучшем свете. Возможно, Харлан ослабит охрану, как
только у меня станет увеличиваться живот. Возможно, меня перевезут рожать
куда-нибудь в более цивилизованное место, если ребенок так важен для
Харлана, как считает Эннис. Ну и наконец должно быть объявлено о рождении
ребенка. Ричард Харлан не упустит шанс порадоваться такой возможности.
Эннис знал, что я беременна, хотя я ничего не говорила об этом, и его
доброта и внимание ко мне усилились. Мы стали больше доверять друг другу,
и я узнала от Энниса много подробностей о том, почему я оказалась здесь.
Эннис оберегал меня. Трудно переоценить его заботу. Он был для меня больше
чем друг, чего большинство женщин даже в дружелюбных Домах не могли
ожидать от замужества.
Оказывается, Ричард хотел выкрасть меня и увезти в Бревен, жить со
мной, пока я беременна, а затем отправить меня домой.
Когда Эннис мне это рассказывал, он даже не смог говорить дальше, а
я, казалось, ничего не слышала, настолько это было ужасно даже
представить. Для меня это означало бы страдание (потому что Ричард не
оберегал бы меня, как Эннис), унижение и, наконец, изгнание из общества
Гхарров. Для моего Дома это означало бы упадок, унижение, изоляцию,
презрение (из-за того, что все бы узнали, что Карн не смог защитить свою
сестру от самого ужасного оскорбления женщины) и, наконец, политический
крах. Самому Карну тоже грозили бы неприятности, но не смертельные, так
как во многих Домах женщин похищали соперники и враги в течение многих
поколений.
Но вассалы Дома Харлана не позволили бы Ричарду осуществить свой
замысел. _О_н_и_ не желали смерти Халареку. И Ричард не мог ничего
поделать, так как его содержали в заключении в Бревене. Но он настаивал на
похищении, чтобы доказать Карну, что он все равно силен, даже находясь в
Бревене.
Тогда генетический совет Дома Харлана выбрал меня в качестве
подходящей самки, а Ричард одобрил этот выбор. Я, конечно, как и многие за
пределами Дома Харлана, ничего раньше не слышала о генетическом совете.
Эннис объяснил, что сила их Дома в большой степени зависела от тщательного
отбора родителей для выведения потомства. В конце концов родилось много
девочек, что позволяло заключать много важных браков и иметь выбор среди
женщин.
- Женщины ценятся в Доме Харлана, - сказал Эннис.
Возможно, это объяснение чуть успокоило меня. Но Брандер,
по-видимому, не придерживался этого мнения. Казалось, что он чувствует,
как моя беременность увеличивает мою надежду на спасение, и постоянно
отпускал колкости по поводу того, что ребенок Халареков будет воспитан в
духе Дома Харлана. В деталях он расписывал мне, какие засады и капканы
расставлены для Карна, если только он попытается вызволить меня. Все это
нервировало меня, приводя в ярость и негодование. Я хотела как-то
предупредить Карна, что его ожидает. Часами я прогуливалась по коридорам
охотничьего домика, обдумывая, что можно предпринять. Но Эннису я не могла
рассказать о своем страхе за Карна. Они были врагами, и нельзя было
доверять Харлану своих мыслей о том, как предупредить Халарека.
Брандер приставал ко мне и досаждал мне своими насмешками. Так как я
не знала, что в его словах простая болтовня, а что представляет реальную
угрозу Карну, то мое желание предупредить Карна и фамилию все усиливалось.
Мне ничего не приходило в голову, а был уже поздний уль. Путешествовать
было невозможно, даже если бы я могла подкупить слуг. Весной... я
старалась не думать о весне. Ребенок должен появиться весной, примерно за
две недели до собрания Совета в тау. С другой стороны, пока невозможно
где-либо разъезжать, Карн, Лизанна и мальчики Нетты будут в безопасности.
Только во время Совета в тау уже будет поздно что-либо предпринимать.
Ричард захочет, чтобы ребенок был единственным живым наследником во время
собрания. Он даже не хочет думать о том, что ребенок может умереть при
родах (что случалось довольно часто) или что родится девочка. Будут ли его
тайные агенты убивать наследников в Доме Дюрлена? Во всех Домах были
тайные агенты - и свои, и из лагеря противников...
Но обычно тайные агенты не были убийцами.
Вдруг появился еще повод для тревоги. Эннис с волнением сообщил мне,
что мы должны пожениться по всем правилам с брачной церемонией по дороге в
Дом Одоннела пятнадцатого керенстена, и это будет объявлено по всему
нашему миру. Я, должно быть, выглядела очень испуганной и не могла скрыть
этого, что Эннис отступил.
- Я освобожу тебя от всех забот об этом, - начал он. - Наймем швею,
чтобы пошить великолепное платье...
- Пятнадцатый керенстен! - закричала я. - Пятнадцатый керенстен! Кто
это придумал, ты или твой хозяин?
- В... в чем дело? Это Первый тау в этом году, Новый Год, большой
праздник.
- Это мой день рождения! Я должна буду выйти замуж за Харлана в Дом
Одоннела в день моего рождения! Что может быть лучше, чтобы подчеркнуть
слабость моего брата?
- Ох, черт! - Эннис схватился за голову. - Опять Ричард. - Он подошел
ко мне, крепко сжал мои руки, чтобы утешить меня. - Я уже ничего не могу
изменить, даже если выступлю против Ричарда. Об этом уже объявлено.
Мы были в библиотеке и решили поиграть в шахматы. Я села за доску и
уставилась на ее клетки. Я была заложницей, так же, как и Эннис. Он
опустил мои руки, что обычно означало, что он хочет сказать что-то
неприятное для меня.
- Ты можешь выбрать фасон платья по своему желанию, Катрин, но платье
должно быть из ткани синего цвета - цвета твоего Дома и зеленого - цвета
моего Дома.
Я кипела от возмущения. Это платье уже было для меня отвратительно,
не из-за его покроя, а из-за того, что мне придется предстать в нем перед
всем родом Харланов, и неизвестно, сколько еще людей увидит меня на
экранах три-д.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21