Она вспомнила, какой ужас испытывала сама, когда ей впервые пришлось схватиться с вампиром, а теперь она смотрела вокруг и на каждом лице видела страх. Они знали, что каждый день их могут ранить. Могут убить.
Гвардейцев, солдат, было немного сложнее понять. Некоторые новобранцы сидели кучками по четыре-шесть человек, держа винтовки между коленями. Они вскидывали головы каждый раз, когда раздавался чей-то смех или радио шипело белым шумом. Ветераны Ирака выглядели более обыденно. Большинство гвардейцев, отслуживших в Ираке, были из Пенсильвании, и их потери там также были велики. О том, как нужно выживать, эти люди знали больше, чем она могла рассказать им. Они стояли, прислонившись к грузовикам, не делая лишних движений. Лора видела, как они смотрят на четыре дороги, которые вели от площади, не столько встревоженные, сколько насторожившиеся, внимательно следившие за окружающей обстановкой.
«Сейчас», - подумала она, посмотрев на радио.
Тишина.
К ней подошел Глауэр с огромным термосом горячего кофе и горой вставленных один в другой пластиковых стаканчиков в полиэтиленовой пленке. Он разорвал обертку и протянул ей стаканчик, налив кофе.
- Как ваши ребята? - спросила она.
Он надул щеки, выпустил воздух.
- Мы в порядке, в порядке, - ответил он ей.
Он оглянулся через плечо. Из двадцати офицеров геттисбергского полицейского отделения восемнадцать были расставлены по площади в ожидании приказов. Все двадцать человек пришли добровольно. Это был их город - они хотели остаться здесь, хотели защитить свои дома. Двоих она отправила домой. Один был единственной поддержкой для своего аутичного брата, который не мог сам о себе позаботиться. Другой был болен.
Начальник полиции Висенте перебрался в безопасное место.
Глауэр почесал усы.
- Послушайте, офицер, - сказал он, но тут вдруг словно забыл, что хотел сказать.
Он неловко улыбнулся, опустил руку.
- Они отлично справятся, - сказала она, ибо решила, что именно это сказал бы Аркли. - Их учили стрелять. Они прекрасно справятся.
Он коротко кивнул, но, судя по виду, его это не убедило.
- Ага. В тире. Некоторые из них, правда, охотники. Я всегда рыбалку предпочитал. Если б я знал, что произойдет, что тут случится, я бы прошел один из предлагавшихся ФБР контртеррористических курсов. Мне бы и счет в отеле оплатили, и все такое. Я всегда думал, понимаете, мол, в Геттисберге это не понадобится. То есть никто из нас не проходил их. Мы думали, это глупо.
- Они прекрасно справятся.
- Ладно, - сказал он и пожевал губу. - Я… гм… я никогда еще не стрелял в живое существо. Ни разу за свою жизнь.
- И сегодня не придется, - ответила она. - Вампиры уже мертвы.
Он рассмеялся, но не тем дружелюбным смехом, которого она ожидала, а громко, неловко фыркнув, так что несколько гвардейцев удивленно обернулись. Он снова кивнул и отошел, протягивая кофе всем, кто пожелает.
Эти люди справятся, убеждала она себя. Она поведет их против вампиров, и тогда все, что нужно будет сделать, - это только стрелять. Вампиры собьются вместе, они не станут дробиться. Ей не придется гоняться за ними. Она покончит с этим сегодня ночью, живая или мертвая, но она покончит с этим, и тогда…
- Противник в зоне видимости, - закашляло радио.
Это прозвучало чуть ли не виновато.
- Подтвердить можете? - спросил пилот вертолета.
Обращался он не к Кэкстон.
- Положительно. Вижу противника.
Пилот скороговоркой передал координаты. Кэкстон обратилась к своей карте, положив ее на капот машины, и внезапно вокруг нее столпились семьдесят пять мужчин, протискиваясь, пытаясь что-нибудь разглядеть. Вампиров видели к югу от города, на поле сражения. Это идеально соответствовало ее плану.
- Хорошо, - сказала она.
Сердце прыгало у нее в груди, но она не показывала этого.
- Давайте действовать без ошибок, - предупредила она. - Выдвигаться будем быстро, чтобы они не успели разделиться. Никому не отставать.
Она нырнула сквозь строй людей, направляясь к югу. Старинные здания Геттисберга, красный кирпич с белым кантом, желтый кирпич с черным кантом, проносились мимо нее. Шум всех этих людей, двигавшихся вместе, напоминал громкий скрип парусов, поймавших ветер. Слух у вампиров был безупречный. Они услышат, что они идут. Они увидят человеческую кровь, пылающую в темноте.
Она на ходу проверила винтовку, проверила обойму, затвор. Услышала позади себя, как щелкнули семьдесят пять предохранителей.
Городское кладбище находилось слева от нее, темнота наплывала оттуда, куда не доставали уличные фонари. Здания справа от нее теперь располагались с большими интервалами. Окна их были темны. Улица впереди поднималась на невысокий холм. Она увидела старинную расписную пушку, памятник батальонам и полкам, сражавшимся в Геттисберге. Открытые участки газона, ряды деревьев, и вот Лора уже стояла на вершине холма, глядя вниз, на долину - открытое пространство между двумя поросшими деревьями горными хребтами, которые ограничивали поле сражения: Семинарийская гряда - к западу и Могильная гряда - к востоку.
Во всей туристической литературе поле называли Долиной Смерти. В брошюрах, проспектах и путеводителях. Сотни тысяч людей сражались тут в течение трех дней, и многие из них погибли. Кэкстон наклонила голову вперед, напрягая зрение в попытке хоть что-нибудь увидеть. Уловить движение, тень. Луны не было, и только несколько звезд освещали поле сквозь просветы в облаках. Пусто… она ничего не видела…
…и тут она заметила. Что-то белое, бледнее, чем темное поле. Движущееся, практически извивающееся. Словно масса личинок ползла по траве, медленно приближаясь к ней, нарастая, превращаясь в отдельные фигуры.
Она подняла винтовку к плечу, глянула в прицел.
«Вот и хорошо, - подумала она, - началось».
70
Мне сказали, Билл, что ты отомщен, ибо Чесс побежден и уничтожен. Но все же я скучаю по тебе. И хоть правосудие осуществлено, но память не успокаивается.
Сколько раз я мечтал о том, как мы вернемся в старый добрый штат Мэн, где нас встретит праздник в кругу семьи и друзей, таких же, как и мы. Как часто снилось нам с тобой это возвращение? Но ни ты, ни я не увидим этого благословенного дня.
Я пришел сегодня посидеть возле НЕЕ, думая, что только ненависть будет в сердце моем. В конце своей жизни ты служил ей как раб. Я сказал, что ты сбежал от нее, но она ответила мне, написав на бумаге, мол, твое тело уже мертво и в течение семи дней твоя душа освободится. Тяжесть в груди поразила меня, и я дал знак, что хотел бы уйти. Мои проводники шагнули вперед, чтобы подхватить меня. Но прежде чем они успели унести меня, я попросил их задержаться.
Она изменилась, Билл, ее лицо превратилось в твое.
Это была чистой воды иллюзия, легко узнаваемая, и все же я понимал, что пожелай я этого, и она заговорила бы твоим голосом, взяв меня за руку, как это некогда делал ты. Сначала меня захлестнуло отвращение, но ненадолго. В этот самый миг я понял, что она делает мне какой-то подарок, какое-то одолжение, и я подчинился, ибо видеть тебя снова было так хорошо.
И потом… она обратилась ко мне напрямую, используя мысли вместо слов.
Письмо Алвы Гриста (неотправленное)
71
Вампиры приближались прямоугольником, выстроившись плечом к плечу как минимум в дюжину рядов. На них не было ничего, кроме лохмотьев, обрывков старой униформы, просторных штанов, оборванных понизу. Некоторые были в мундирах, не различимых по цвету в темноте. Их кожу было легче заметить, бледную даже во мраке. Их лица были безволосы и измождены, щеки впали.
Они были огромны. Они были стремительны и опасны. Они двигались в жутком безупречном порядке, словно были единым существом со множеством тел. Кэкстон смогла различить их зубы, мерцающие в свете звезд, она могла видеть их огромные мощные руки.
Любой вампир мог прикончить ее. Это было проще простого. Тот вампир едва не задушил ее. С такой же легкостью он мог разорвать ее на кусочки. А теперь перед ней была целая армия.
«Я не смогу», - подумала Кэкстон.
«Я умру здесь», - заключила она.
Она не могла шевельнуться, не могла вздохнуть. Она чувствовала себя одурманенной.
А они всё надвигались. Их ноги двигались ритмично: левой, правой. Левой. Правой. Армия… не просто кучка, не просто толпа. А армия в буквальном смысле.
Ну да. Ведь именно армией они и были, когда были живы.
- Это солдаты, - сказала Кэкстон, и заклятие спало.
Она вдохнула полные легкие кислорода.
- Они идут маршем.
Аркли бы не колебался. Аркли был бы смелее. Она мысленно обратилась к нему, заставляя себя думать, как думал бы он. Вампиры были смертельно опасны, они были сильны, но неуязвимыми они не были. Кэкстон прицелилась для первого выстрела, затаилась. Вампир из первого ряда, слева от центра. Она поискала взглядом своего вампира, но не смогла найти. Она ждала, что он окажется впереди, возглавляя атаку, но он, должно быть, спрятался среди других.
Они были тощими, болезненно, ужасающе тощими. Они выглядели оголодавшими и грязными.
Однако глаза их горели. В темноте казалось, будто они светятся. Кэкстон попридержала свой выстрел.
- Целиться в сердце, - громко приказала она, так, чтобы остальные услышали ее. - Каждый раз.
Патрульные вокруг нее и полицейские из антиалкогольного подразделения, солдаты Национальной гвардии и местные полицейские вскинули свои винтовки. Некоторые опустились на колено, уперев локти в бедро, чтобы зафиксировать прицел. Остальные целились от плеча, готовые к бою.
Вампиры надвигались очень быстро, их ноги едва касались земли. Руки болтались по сторонам, а глаза продолжали смотреть вперед, не отклоняясь в сторону. Если они и заметили Кэкстон и ее отряд, они ничем этого не показали. И конечно же, они не выказывали никакого страха.
Лора боялась, что они разделятся. Боялась, что они направятся в разные стороны и тогда ей никогда будет не переловить их. Такой проблемы не возникло. Вампиры были солдатами, обученными военной тактике девятнадцатого века. Это означало держаться вместе и двигаться навстречу огню. Такой порядок плохо показал себя в ходе Гражданской войны, когда люди шли вперед на пушечный огонь.
Ближе… все ближе. Это было так похоже на сон, так неправильно и сюрреалистично, что Кэкстон не могла понять, как далеко они находятся. Она удержалась, чтобы не выстрелить. Подправила руку. Вампиры были всё ближе, исполненные ярости.
- Открыть беглый огонь! - выкрикнула она, и ночь взорвалась.
Винтовки рявкнули и подскочили в руках стрелков. Кэкстон выстрелила сама, ощутив отдачу винтовки в плечо. Удар был не так силен, как она ожидала. Она не сводила взгляда со своей мишени, наблюдая, как темная дыра появляется в его груди. Рука вампира взлетела вверх, и он повернулся, ткнувшись подбородком в плечо.
Строй замер на месте. Вампиры стояли неподвижно, абсолютно неподвижно, словно удивившись. Глаза их горели.
Тот, которого она подстрелила, рухнул на землю. Глаза его перестали гореть, глядя вверх, в небо. То там, то здесь из первого ряда выпали и другие. Два, нет, три вампира. Другие уставились на их тела, на дыры, которые пронизывали их грудные клетки, животы и лица, оглядываясь по сторонам, осматривали то одного, то другого.
Те трое, которые упали, так и остались лежать. Лица остальных исказились гримасами боли, когда плоть стала заполнять пулевые отверстия, пока их тела исцелялись. Это не могло длиться дольше секунды-другой.
- Продолжать огонь! - крикнула Кэкстон.
Винтовки с грохотом стали плеваться огнем. Упал еще один вампир, потом, в конце одного ряда, какой-то вампир развернулся и схватился за соседа. Винтовки рявкнули, и вампиры запрыгали, отступая назад, сдвигаясь в сторону, пропуская вперед идущих за собой.
Они снова наступали. Приближались. Очень стремительно.
- Держать позиции, - крикнула Кэкстон, когда люди за ней качнулись вперед и назад, следя за попаданиями, некоторые отходили назад, пытаясь сохранить дистанцию.
- Держать! - крикнула она, перекрывая грохот винтовок.
Вампиры в первом ряду корчились, но остальные двигались вперед, их было большинство. Их было так много, и они были так близко, и так быстро двигались.
- Держать! - крикнула она снова.
Она выстрелила опять, и ржавые медные пуговицы отлетели с темного мундира. Крови не было; в них совсем не было крови, которая могла бы течь из ран. Сказать, попал ты или промахнулся, было невозможно. Некоторые из вампиров, которые падали на траву, неуклюже разбросав конечности, начали подниматься.
Приближались они быстро. Они были ближе, чем этого хотелось Кэкстон. Она схватила пару защитных наушников, висевших на шее, и натянула их на голову, глянула, убедившись, что у остальных они тоже были. Потом вытащила из кармана гранату и сорвала пластиковую оболочку.
Та лежала в руке скорее как банка с лимонадом, чем миниатюрная бомба. Снаряд был покрыт черной матовой краской, тяжелый цилиндр с расположенными по всей длине отверстиями. Лора никогда не видела таких прежде, но знала, как они работают.
- Береги глаза! - крикнула Кэкстон и рванула чеку.
Она швырнула гранату, словно мяч для софтбола, и та ударила вампира в плечо, не причинив ему вреда. Вампир повернулся, следя за тем, как она упала на траву.
И как только Лора вернула винтовку в положение для стрельбы, она зажмурила глаза. Тем не менее, когда граната взорвалась, у Кэкстон искры из глаз посыпались.
Обычные осколочные гранаты были бы против вампиров бесполезны. Взрыв шрапнели мог на секунду-другую притормозить их, но металлические осколки никогда бы не достигли надежно защищенного вампирского сердца. Когда в Национальной гвардии спрашивали, какое вооружение будет наиболее эффективным, она тут же испытала настоящее воодушевление. Она вспомнила, как фонарик Гарольда, ночного сторожа, неприятно поразил вампира, и попросила светошумовые гранаты - другими словами, гранаты временного поражения. Гвардейцы называли их «икс-эм-84».
В брошенной ею гранате было всего четыре с половиной грамма магния и перхлората аммония. И этого было более чем достаточно. Когда снаряд взорвался, он выбросил больше света, чем миллион горящих свечей, и шум выше ста восьмидесяти децибел. Подобной мощности хватало, чтобы ослепить и дезориентировать незащищенного человека. Даже в наушниках Кэкстон показалось, что граната взорвалась прямо возле ее лица.
Когда вспышка и грохот прошли, она снова осторожно открыла глаза, молясь, чтобы граната оказалась эффективной. И едва не заулыбалась от увиденного зрелища.
Вампиры были ночными тварями, не способными выносить яркий свет. Кроме того, они были хищниками с исключительно тонким слухом К тому же им было больше ста лет, и вряд ли они могли понять, что именно она кинула в их гущу. Многие из них повернулись, чтобы взглянуть на гранату. Все услышали звук взрыва. Наступление прекратилось, и большая часть вампиров упала, перекатываясь по траве, зажимая свои треугольные уши. Глаза их засияли намного ярче, пока не стали похожи на красные угли, мучительно сжигающие их глазницы. Лора видела, как один вампир тянулся к небу, словно пытаясь прикрыться от невидимого удара. Другой упал на колени, схватившись за глаза когтистыми пальцами.
Они были не более чем в десяти ярдах от отряда. Если она промедлит еще секунду, они навалятся на нее все вместе, уничтожая ее отряд.
- Окружайте, - прокричала Кэкстон, оглядываясь на людей, срывавших защитные наушники.
Она потянулась и сняла свои.
- Берите в кольцо, живей, лучшего шанса у нас не будет!
В кармане у нее была еще одна граната, но она прекрасно понимала, что не стоит недооценивать вампиров. Они будут знать, чего им ждать, если она снова попытается проделать этот трюк.
Ноги заскользили, когда Лора бросилась бежать по высокой траве, но она не упала. Она забежала в тыл вампирам и вскинула винтовку. Это едва ли напоминало охоту, но Кэкстон на это было плевать. Выстрелила, потом прицелилась снова, приканчивая чудовищ, простреливая их сердца. Они извивались и стонали у нее под ногами, белые тела светились во тьме. Нелепая убийственная считалка крутилась у нее в голове синхронно выстрелам:
«Раз вампирчик, два вампирчик, три, четыре, пять…»
Она не останавливалась, не сбавляла темпа, пока Глауэр не схватил ее за руку.
- Что? - спросила она. - Что еще?
Он показал, и она увидела одного из оглушенных вампиров, быстро мигающего глазами. Он садился, медленно приходя в чувство.
- Черт, - выругалась она.
Она знала, что они придут в себя после вспышки. Но искренне надеялась, что на это уйдет больше времени.
72
Я думал, добровольцев будет сложно найти. И снова я ошибался. Я был поражен, как и любой человек, который не видел эту войну в непосредственной близости, узнав, сколько здесь, в Мэриленде, было умирающих солдат, раненных в бою, жертв ужасного мора или просто сломленных духом и разумом. Сколько было тех, кому просто не для чего было жить, кто бы с радостью согласился использовать последний шанс прославиться, прежде чем уйти, обретя покой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
Гвардейцев, солдат, было немного сложнее понять. Некоторые новобранцы сидели кучками по четыре-шесть человек, держа винтовки между коленями. Они вскидывали головы каждый раз, когда раздавался чей-то смех или радио шипело белым шумом. Ветераны Ирака выглядели более обыденно. Большинство гвардейцев, отслуживших в Ираке, были из Пенсильвании, и их потери там также были велики. О том, как нужно выживать, эти люди знали больше, чем она могла рассказать им. Они стояли, прислонившись к грузовикам, не делая лишних движений. Лора видела, как они смотрят на четыре дороги, которые вели от площади, не столько встревоженные, сколько насторожившиеся, внимательно следившие за окружающей обстановкой.
«Сейчас», - подумала она, посмотрев на радио.
Тишина.
К ней подошел Глауэр с огромным термосом горячего кофе и горой вставленных один в другой пластиковых стаканчиков в полиэтиленовой пленке. Он разорвал обертку и протянул ей стаканчик, налив кофе.
- Как ваши ребята? - спросила она.
Он надул щеки, выпустил воздух.
- Мы в порядке, в порядке, - ответил он ей.
Он оглянулся через плечо. Из двадцати офицеров геттисбергского полицейского отделения восемнадцать были расставлены по площади в ожидании приказов. Все двадцать человек пришли добровольно. Это был их город - они хотели остаться здесь, хотели защитить свои дома. Двоих она отправила домой. Один был единственной поддержкой для своего аутичного брата, который не мог сам о себе позаботиться. Другой был болен.
Начальник полиции Висенте перебрался в безопасное место.
Глауэр почесал усы.
- Послушайте, офицер, - сказал он, но тут вдруг словно забыл, что хотел сказать.
Он неловко улыбнулся, опустил руку.
- Они отлично справятся, - сказала она, ибо решила, что именно это сказал бы Аркли. - Их учили стрелять. Они прекрасно справятся.
Он коротко кивнул, но, судя по виду, его это не убедило.
- Ага. В тире. Некоторые из них, правда, охотники. Я всегда рыбалку предпочитал. Если б я знал, что произойдет, что тут случится, я бы прошел один из предлагавшихся ФБР контртеррористических курсов. Мне бы и счет в отеле оплатили, и все такое. Я всегда думал, понимаете, мол, в Геттисберге это не понадобится. То есть никто из нас не проходил их. Мы думали, это глупо.
- Они прекрасно справятся.
- Ладно, - сказал он и пожевал губу. - Я… гм… я никогда еще не стрелял в живое существо. Ни разу за свою жизнь.
- И сегодня не придется, - ответила она. - Вампиры уже мертвы.
Он рассмеялся, но не тем дружелюбным смехом, которого она ожидала, а громко, неловко фыркнув, так что несколько гвардейцев удивленно обернулись. Он снова кивнул и отошел, протягивая кофе всем, кто пожелает.
Эти люди справятся, убеждала она себя. Она поведет их против вампиров, и тогда все, что нужно будет сделать, - это только стрелять. Вампиры собьются вместе, они не станут дробиться. Ей не придется гоняться за ними. Она покончит с этим сегодня ночью, живая или мертвая, но она покончит с этим, и тогда…
- Противник в зоне видимости, - закашляло радио.
Это прозвучало чуть ли не виновато.
- Подтвердить можете? - спросил пилот вертолета.
Обращался он не к Кэкстон.
- Положительно. Вижу противника.
Пилот скороговоркой передал координаты. Кэкстон обратилась к своей карте, положив ее на капот машины, и внезапно вокруг нее столпились семьдесят пять мужчин, протискиваясь, пытаясь что-нибудь разглядеть. Вампиров видели к югу от города, на поле сражения. Это идеально соответствовало ее плану.
- Хорошо, - сказала она.
Сердце прыгало у нее в груди, но она не показывала этого.
- Давайте действовать без ошибок, - предупредила она. - Выдвигаться будем быстро, чтобы они не успели разделиться. Никому не отставать.
Она нырнула сквозь строй людей, направляясь к югу. Старинные здания Геттисберга, красный кирпич с белым кантом, желтый кирпич с черным кантом, проносились мимо нее. Шум всех этих людей, двигавшихся вместе, напоминал громкий скрип парусов, поймавших ветер. Слух у вампиров был безупречный. Они услышат, что они идут. Они увидят человеческую кровь, пылающую в темноте.
Она на ходу проверила винтовку, проверила обойму, затвор. Услышала позади себя, как щелкнули семьдесят пять предохранителей.
Городское кладбище находилось слева от нее, темнота наплывала оттуда, куда не доставали уличные фонари. Здания справа от нее теперь располагались с большими интервалами. Окна их были темны. Улица впереди поднималась на невысокий холм. Она увидела старинную расписную пушку, памятник батальонам и полкам, сражавшимся в Геттисберге. Открытые участки газона, ряды деревьев, и вот Лора уже стояла на вершине холма, глядя вниз, на долину - открытое пространство между двумя поросшими деревьями горными хребтами, которые ограничивали поле сражения: Семинарийская гряда - к западу и Могильная гряда - к востоку.
Во всей туристической литературе поле называли Долиной Смерти. В брошюрах, проспектах и путеводителях. Сотни тысяч людей сражались тут в течение трех дней, и многие из них погибли. Кэкстон наклонила голову вперед, напрягая зрение в попытке хоть что-нибудь увидеть. Уловить движение, тень. Луны не было, и только несколько звезд освещали поле сквозь просветы в облаках. Пусто… она ничего не видела…
…и тут она заметила. Что-то белое, бледнее, чем темное поле. Движущееся, практически извивающееся. Словно масса личинок ползла по траве, медленно приближаясь к ней, нарастая, превращаясь в отдельные фигуры.
Она подняла винтовку к плечу, глянула в прицел.
«Вот и хорошо, - подумала она, - началось».
70
Мне сказали, Билл, что ты отомщен, ибо Чесс побежден и уничтожен. Но все же я скучаю по тебе. И хоть правосудие осуществлено, но память не успокаивается.
Сколько раз я мечтал о том, как мы вернемся в старый добрый штат Мэн, где нас встретит праздник в кругу семьи и друзей, таких же, как и мы. Как часто снилось нам с тобой это возвращение? Но ни ты, ни я не увидим этого благословенного дня.
Я пришел сегодня посидеть возле НЕЕ, думая, что только ненависть будет в сердце моем. В конце своей жизни ты служил ей как раб. Я сказал, что ты сбежал от нее, но она ответила мне, написав на бумаге, мол, твое тело уже мертво и в течение семи дней твоя душа освободится. Тяжесть в груди поразила меня, и я дал знак, что хотел бы уйти. Мои проводники шагнули вперед, чтобы подхватить меня. Но прежде чем они успели унести меня, я попросил их задержаться.
Она изменилась, Билл, ее лицо превратилось в твое.
Это была чистой воды иллюзия, легко узнаваемая, и все же я понимал, что пожелай я этого, и она заговорила бы твоим голосом, взяв меня за руку, как это некогда делал ты. Сначала меня захлестнуло отвращение, но ненадолго. В этот самый миг я понял, что она делает мне какой-то подарок, какое-то одолжение, и я подчинился, ибо видеть тебя снова было так хорошо.
И потом… она обратилась ко мне напрямую, используя мысли вместо слов.
Письмо Алвы Гриста (неотправленное)
71
Вампиры приближались прямоугольником, выстроившись плечом к плечу как минимум в дюжину рядов. На них не было ничего, кроме лохмотьев, обрывков старой униформы, просторных штанов, оборванных понизу. Некоторые были в мундирах, не различимых по цвету в темноте. Их кожу было легче заметить, бледную даже во мраке. Их лица были безволосы и измождены, щеки впали.
Они были огромны. Они были стремительны и опасны. Они двигались в жутком безупречном порядке, словно были единым существом со множеством тел. Кэкстон смогла различить их зубы, мерцающие в свете звезд, она могла видеть их огромные мощные руки.
Любой вампир мог прикончить ее. Это было проще простого. Тот вампир едва не задушил ее. С такой же легкостью он мог разорвать ее на кусочки. А теперь перед ней была целая армия.
«Я не смогу», - подумала Кэкстон.
«Я умру здесь», - заключила она.
Она не могла шевельнуться, не могла вздохнуть. Она чувствовала себя одурманенной.
А они всё надвигались. Их ноги двигались ритмично: левой, правой. Левой. Правой. Армия… не просто кучка, не просто толпа. А армия в буквальном смысле.
Ну да. Ведь именно армией они и были, когда были живы.
- Это солдаты, - сказала Кэкстон, и заклятие спало.
Она вдохнула полные легкие кислорода.
- Они идут маршем.
Аркли бы не колебался. Аркли был бы смелее. Она мысленно обратилась к нему, заставляя себя думать, как думал бы он. Вампиры были смертельно опасны, они были сильны, но неуязвимыми они не были. Кэкстон прицелилась для первого выстрела, затаилась. Вампир из первого ряда, слева от центра. Она поискала взглядом своего вампира, но не смогла найти. Она ждала, что он окажется впереди, возглавляя атаку, но он, должно быть, спрятался среди других.
Они были тощими, болезненно, ужасающе тощими. Они выглядели оголодавшими и грязными.
Однако глаза их горели. В темноте казалось, будто они светятся. Кэкстон попридержала свой выстрел.
- Целиться в сердце, - громко приказала она, так, чтобы остальные услышали ее. - Каждый раз.
Патрульные вокруг нее и полицейские из антиалкогольного подразделения, солдаты Национальной гвардии и местные полицейские вскинули свои винтовки. Некоторые опустились на колено, уперев локти в бедро, чтобы зафиксировать прицел. Остальные целились от плеча, готовые к бою.
Вампиры надвигались очень быстро, их ноги едва касались земли. Руки болтались по сторонам, а глаза продолжали смотреть вперед, не отклоняясь в сторону. Если они и заметили Кэкстон и ее отряд, они ничем этого не показали. И конечно же, они не выказывали никакого страха.
Лора боялась, что они разделятся. Боялась, что они направятся в разные стороны и тогда ей никогда будет не переловить их. Такой проблемы не возникло. Вампиры были солдатами, обученными военной тактике девятнадцатого века. Это означало держаться вместе и двигаться навстречу огню. Такой порядок плохо показал себя в ходе Гражданской войны, когда люди шли вперед на пушечный огонь.
Ближе… все ближе. Это было так похоже на сон, так неправильно и сюрреалистично, что Кэкстон не могла понять, как далеко они находятся. Она удержалась, чтобы не выстрелить. Подправила руку. Вампиры были всё ближе, исполненные ярости.
- Открыть беглый огонь! - выкрикнула она, и ночь взорвалась.
Винтовки рявкнули и подскочили в руках стрелков. Кэкстон выстрелила сама, ощутив отдачу винтовки в плечо. Удар был не так силен, как она ожидала. Она не сводила взгляда со своей мишени, наблюдая, как темная дыра появляется в его груди. Рука вампира взлетела вверх, и он повернулся, ткнувшись подбородком в плечо.
Строй замер на месте. Вампиры стояли неподвижно, абсолютно неподвижно, словно удивившись. Глаза их горели.
Тот, которого она подстрелила, рухнул на землю. Глаза его перестали гореть, глядя вверх, в небо. То там, то здесь из первого ряда выпали и другие. Два, нет, три вампира. Другие уставились на их тела, на дыры, которые пронизывали их грудные клетки, животы и лица, оглядываясь по сторонам, осматривали то одного, то другого.
Те трое, которые упали, так и остались лежать. Лица остальных исказились гримасами боли, когда плоть стала заполнять пулевые отверстия, пока их тела исцелялись. Это не могло длиться дольше секунды-другой.
- Продолжать огонь! - крикнула Кэкстон.
Винтовки с грохотом стали плеваться огнем. Упал еще один вампир, потом, в конце одного ряда, какой-то вампир развернулся и схватился за соседа. Винтовки рявкнули, и вампиры запрыгали, отступая назад, сдвигаясь в сторону, пропуская вперед идущих за собой.
Они снова наступали. Приближались. Очень стремительно.
- Держать позиции, - крикнула Кэкстон, когда люди за ней качнулись вперед и назад, следя за попаданиями, некоторые отходили назад, пытаясь сохранить дистанцию.
- Держать! - крикнула она, перекрывая грохот винтовок.
Вампиры в первом ряду корчились, но остальные двигались вперед, их было большинство. Их было так много, и они были так близко, и так быстро двигались.
- Держать! - крикнула она снова.
Она выстрелила опять, и ржавые медные пуговицы отлетели с темного мундира. Крови не было; в них совсем не было крови, которая могла бы течь из ран. Сказать, попал ты или промахнулся, было невозможно. Некоторые из вампиров, которые падали на траву, неуклюже разбросав конечности, начали подниматься.
Приближались они быстро. Они были ближе, чем этого хотелось Кэкстон. Она схватила пару защитных наушников, висевших на шее, и натянула их на голову, глянула, убедившись, что у остальных они тоже были. Потом вытащила из кармана гранату и сорвала пластиковую оболочку.
Та лежала в руке скорее как банка с лимонадом, чем миниатюрная бомба. Снаряд был покрыт черной матовой краской, тяжелый цилиндр с расположенными по всей длине отверстиями. Лора никогда не видела таких прежде, но знала, как они работают.
- Береги глаза! - крикнула Кэкстон и рванула чеку.
Она швырнула гранату, словно мяч для софтбола, и та ударила вампира в плечо, не причинив ему вреда. Вампир повернулся, следя за тем, как она упала на траву.
И как только Лора вернула винтовку в положение для стрельбы, она зажмурила глаза. Тем не менее, когда граната взорвалась, у Кэкстон искры из глаз посыпались.
Обычные осколочные гранаты были бы против вампиров бесполезны. Взрыв шрапнели мог на секунду-другую притормозить их, но металлические осколки никогда бы не достигли надежно защищенного вампирского сердца. Когда в Национальной гвардии спрашивали, какое вооружение будет наиболее эффективным, она тут же испытала настоящее воодушевление. Она вспомнила, как фонарик Гарольда, ночного сторожа, неприятно поразил вампира, и попросила светошумовые гранаты - другими словами, гранаты временного поражения. Гвардейцы называли их «икс-эм-84».
В брошенной ею гранате было всего четыре с половиной грамма магния и перхлората аммония. И этого было более чем достаточно. Когда снаряд взорвался, он выбросил больше света, чем миллион горящих свечей, и шум выше ста восьмидесяти децибел. Подобной мощности хватало, чтобы ослепить и дезориентировать незащищенного человека. Даже в наушниках Кэкстон показалось, что граната взорвалась прямо возле ее лица.
Когда вспышка и грохот прошли, она снова осторожно открыла глаза, молясь, чтобы граната оказалась эффективной. И едва не заулыбалась от увиденного зрелища.
Вампиры были ночными тварями, не способными выносить яркий свет. Кроме того, они были хищниками с исключительно тонким слухом К тому же им было больше ста лет, и вряд ли они могли понять, что именно она кинула в их гущу. Многие из них повернулись, чтобы взглянуть на гранату. Все услышали звук взрыва. Наступление прекратилось, и большая часть вампиров упала, перекатываясь по траве, зажимая свои треугольные уши. Глаза их засияли намного ярче, пока не стали похожи на красные угли, мучительно сжигающие их глазницы. Лора видела, как один вампир тянулся к небу, словно пытаясь прикрыться от невидимого удара. Другой упал на колени, схватившись за глаза когтистыми пальцами.
Они были не более чем в десяти ярдах от отряда. Если она промедлит еще секунду, они навалятся на нее все вместе, уничтожая ее отряд.
- Окружайте, - прокричала Кэкстон, оглядываясь на людей, срывавших защитные наушники.
Она потянулась и сняла свои.
- Берите в кольцо, живей, лучшего шанса у нас не будет!
В кармане у нее была еще одна граната, но она прекрасно понимала, что не стоит недооценивать вампиров. Они будут знать, чего им ждать, если она снова попытается проделать этот трюк.
Ноги заскользили, когда Лора бросилась бежать по высокой траве, но она не упала. Она забежала в тыл вампирам и вскинула винтовку. Это едва ли напоминало охоту, но Кэкстон на это было плевать. Выстрелила, потом прицелилась снова, приканчивая чудовищ, простреливая их сердца. Они извивались и стонали у нее под ногами, белые тела светились во тьме. Нелепая убийственная считалка крутилась у нее в голове синхронно выстрелам:
«Раз вампирчик, два вампирчик, три, четыре, пять…»
Она не останавливалась, не сбавляла темпа, пока Глауэр не схватил ее за руку.
- Что? - спросила она. - Что еще?
Он показал, и она увидела одного из оглушенных вампиров, быстро мигающего глазами. Он садился, медленно приходя в чувство.
- Черт, - выругалась она.
Она знала, что они придут в себя после вспышки. Но искренне надеялась, что на это уйдет больше времени.
72
Я думал, добровольцев будет сложно найти. И снова я ошибался. Я был поражен, как и любой человек, который не видел эту войну в непосредственной близости, узнав, сколько здесь, в Мэриленде, было умирающих солдат, раненных в бою, жертв ужасного мора или просто сломленных духом и разумом. Сколько было тех, кому просто не для чего было жить, кто бы с радостью согласился использовать последний шанс прославиться, прежде чем уйти, обретя покой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32