Здесь выложена электронная книга Чунь-тао автора по имени Ди-шань Сюй. На этой вкладке сайта web-lit.net вы можете скачать бесплатно или прочитать онлайн электронную книгу Ди-шань Сюй - Чунь-тао.
Размер архива с книгой Чунь-тао равняется 49.45 KB
Чунь-тао - Ди-шань Сюй => скачать бесплатную электронную книгу
Рассказы китайских писателей 20 – 30-х годов – 20
OCR Busya
««Дождь». Рассказы китайских писателей 20 – 30-х годов»: Художественная литература; Москва; 1974
Аннотация
В сборник «Дождь» включены наиболее известные произведения прогрессивных китайских писателей 20 – 30-х годов ХХ века, когда в стране происходил бурный процесс становления новой литературы.
Сюй Ди-Шань
Чунь-тао
Вечер выдался особенно жаркий. На улицах уже зажгли фонари, а старик У все еще продавал сливовый напиток. Скликая жаждущих, он бил в медную тарелку, словно девушка, исполняющая «хуагу». В переулке показалась молодая женщина в рваной соломенной шляпе. За спиной у нее висела большая корзина с бумагой. Сгибаясь под тяжелой ношей, женщина, точно верблюд, медленно плелась домой. Проходя мимо торговца, она перекинулась с ним несколькими словами и улыбнулась, обнажив белоснежные зубы.
Женщина жила в ветхом, покосившемся домике из двух комнат; под окнами белели туберозы. Внутренний дворик был завален битой черепицей. В огороде перед домиком росли огурцы и кукуруза. Возле навеса лежала старая подгнившая балка – излюбленное место отдыха для обитателей домика. Едва женщина приблизилась к двери, навстречу ей поспешно вышел мужчина и помог снять со спины корзину.
– Почему ты сегодня поздно, женушка? – спросил он.
Она поглядела на него удивленными глазами.
– Ты что, спятил? Не называй меня женой!
В доме женщина сняла шляпу и повесила ее на крючок. Бамбуковым черпачком зачерпнула воды из чана, жадно выпила. Потом, устало зевнув, вышла и села на балку.
Женщине и мужчине было примерно лет по тридцати, носили они одинаковую фамилию Лю, но, кроме Лю Сян-гао, никто не знал, что имя женщины Чунь-тао, – соседи называли ее просто мусорщицей, так как целыми днями она рылась в помойках. Часто по улицам разносился ее голос: «Меняю спички на бумагу!» Домой она возвращалась запыленная, грязная, особенно в жару или в ветреную погоду, тут же снимала и вытряхивала одежду и тщательно умывалась водой, принесенной Лю Сян-гао.
Сян-гао окончил сельскую школу. Четыре года тому назад вместе с родными бежал из деревни, спасаясь от бедствий войны, и по дороге встретился с Чунь-тао. Они прошли вместе несколько сот ли, но потом разлучились.
Чунь-тао попала в Пекин. Кто-то из сострадания помог ей устроиться няней к ребенку одной иностранки, которая жила в переулке Цзунбухутун, – она искала скромную деревенскую женщину. Чунь-тао была очень миловидна и приятна в обращении, и хозяйка полюбила ее. Хозяева ели говядину, на хлеб намазывали сливочное масло, а в чай добавляли молоко. В доме стоял какой-то противный кислый запах. Однажды хозяин позвал ее и велел повести ребенка в сад Саньбэйцзы; от него несло псиной. Не прошло и двух месяцев, как Чунь-тао попросила расчет, не в силах переносить этот запах. Деревенские женщины вообще не привыкли прислуживать, они не выносят никаких попреков и обычно долго в прислугах не удерживаются. Чунь-тао пришлось заниматься сбором старой бумаги, которую она выменивала на спички.
Расставшись с Чунь-тао, Сян-гао поехал в Чжочжоу, где жили его родные. Но родных он там не нашел. Правда, встретил несколько своих знакомых, но едва они услыхали, что за душой у него нет ни медяка, как сразу же отказались приютить у себя. Пришлось ехать в Пекин. Здесь его познакомили с продавцом сливового напитка. Старик пустил его в свой ветхий домишко, но предупредил, что, если кто-либо захочет снять его, Сян-гао придется искать себе другое место. Парню не удалось найти работу, и он помогал старику У продавать напиток и подсчитывать выручку. За это хозяин не брал с него плату за жилье и кормил два раза в день.
Вернемся теперь к Чунь-тао. Соседи не позволяли Чунь-тао загромождать двор макулатурой, и ей пришлось искать жилье на окраине, за городской стеной, в районе Дэшэнмэня. Здесь-то она и встретила Лю Сян-гао. Чунь-тао, не раздумывая, сняла у старика У домик и поселилась в нем вместе с Сян-гао. Вот уже три года, как он ей помогал. Сян-гао был грамотен и научил Чунь-тао выбирать в макулатуре все, что годилось для продажи: художественные открытки, письма, парные надписи, сделанные рукой какого-нибудь генерала или министра. Дело пошло на лад. Иногда Сян-гао пытался обучать Чунь-тао грамоте, но, увы, бесполезно, – слишком мало он знал и объяснять иероглифы ему было не под силу.
Сян-гао и Чунь-тао нельзя было назвать счастливыми – ведь они еле сводили концы с концами. Но жили они мирно и дружно, как воробьи в своем гнездышке…
Но продолжим наш рассказ. Едва Чунь-тао вошла в комнату, как Сян-гао тут же принес ей воду.
– Скорее мойся, женушка! – оживленно вскричал он. – Я проголодался. Сегодня у нас будет вкусный ужин. Скажи, чего ты хочешь? Может быть, лепешек с зеленым луком? Я схожу за луком и соей.
– Женушка, женушка! – передразнила его Чунь-тао. – Я ведь просила не вызывать меня так.
– А я хочу, чтобы ты стала моей женой! – настаивал Сян-гао. – Завтра схожу на Тяньцяо и куплю тебе шляпу. Ты ведь говорила, что твою давно пора сменить!
– И слушать не хочу, – твердила свое Чунь-тао.
Видя, что она сердится, Сян-гао заговорил о другом:
– Так что мы будем есть?
– Что хочешь, то и приготовлю. Ну, иди!
Вскоре Сян-гао принес пучок луку и чашку соевого соуса и положил на столик в передней. К его возвращению Чунь-тао уже умылась и вышла к нему с красной бумагой в руках.
– Опять приглашение на свадьбу… Наверное, какой-нибудь важный господин женится, – проговорила она. – Не отдавай это приглашение старому Ли, как в прошлый раз. Лучше попроси кого-нибудь отнести в гостиницу «Пекин» – там больше дадут.
– Да это же приглашение на нашу свадьбу… Эх, два года обучаю тебя грамоте, а ты даже свою фамилию не можешь прочитать.
– Куда мне запомнить столько иероглифов!.. А ты опять заладил свое. Не хочу и слушать… Кто это написал?
– Я. Утром приходил полицейский, просматривал домовую книгу. Им, видишь ли, надо иметь точные сведения обо всех жильцах – сейчас строго следят за пропиской. Старый У советует нам пожениться – так будет спокойнее! Да и полицейский говорит: нехорошо нарушать закон. Вот я и заполнил бланк какого-то свадебного приглашения. Я написал, что мы поженились в год «Синь-вэй».
– В год «Синьвэй»? Да я тебя тогда даже не знала! Вот еще что выдумал! Мы с тобой не совершали поклонов Небу и Земле, не пили вместе из свадебного кубка. Какие же мы супруги? – сказала Чунь-тао недовольно, хотя и миролюбиво.
Чунь-тао скинула грязную одежду и натянула штаны из синего холста и белую курточку. Даже без пудры она выглядела такой миловидной, что, захоти она выйти замуж, любая сваха могла бы выдать ее за вдову лет двадцати четырех и заработать на ней пару сотен юаней.
Окончив переодевание, она скомкала свадебное приглашение и сказала со смехом:
– Отстань ты со своей свадьбой! Давай лучше ужинать!
Чунь-тао сунула приглашение в огонь, подошла к столу и принялась замешивать тесто.
– Ладно, – сказал Сян-гао. – Полицейский уже записал нас как супругов – в случае чего я скажу, что свидетельство было утеряно, когда мы бежали из дому. Теперь я буду звать тебя женой. Полиция наш брак признала, старый У – тоже. Хочешь не хочешь – теперь ты моя жена. Женушка! Дорогая! Завтра я принесу тебе новую шляпу! Купил бы тебе колечко, да не по карману!
– Если ты еще раз назовешь меня женой, я впрямь рассержусь.
– Понятно. – Радость Сян-гао сразу померкла. – Все думаешь о нем. – Он произнес эти слова тихо, но Чунь-тао услышала.
– О ком? О Ли-мао? Да мы и вместе-то почти не были. Уже около пяти лет от пего и весточки нет. Какой толк о нем думать?!
Чунь-тао уже рассказывала Сян-гао, как она рассталась с мужем. Едва свадебный паланкин поднесли к воротам и гости стали садиться за стол, как прибежали двое сельчан. Оказалось, в соседнюю деревню ворвались солдаты и всех мужчин забирают рыть окопы. Гости в страхе разбежались. Захватив кое-какие пожитки, новобрачные вместе с толпой беженцев направились на запад. Они шли весь день и всю ночь. На другой день, к вечеру, раздались крики: «Бандиты! Спасайтесь!» В ту минуту каждый заботился лишь о себе. Утром недосчитались песколько десятков человек – муж Чунь-тао был в числе пропавших.
– Я думаю, он ушел с бандитами, – объяснила Чунь-тао. – А может, давно убит… Ладно! Не будем о нем вспоминать.
Она испекла лепешки, накрыла на стол. Сян-гао налил себе чашку супа с ломтиками огурцов, и оба они принялись за еду. После ужина, как обычно, сели под навесом поболтать. Сквозь огуречные листья пробивался слабый свет звезд. Прохладный ветерок гнал под навес светлячков; они мерцали, словно звездочки. Аромат туберозы заглушал все другие запахи.
– Как чудесно пахнет! – воскликнул Сян-гао и, сорвав гроздь цветов, воткнул ее в волосы молодой женщины.
– Зачем ты рвешь цветы? – проворчала Чунь-тао. – Только гулящие девки ходят с цветами в волосах. – Она вытащила цветы из волос, понюхала и положила на балку.
– Почему ты сегодня так поздно? – повторил свой вопрос Сян-гао.
– Сегодня мне повезло. Я уже собралась было домой, как вдруг вижу: у Хоумэня дворник катит тележку с бумагой. Оказалось, он взял эту бумагу у ворот Шэнь-у мэнь. Целый ворох желтой и красной бумаги! Я спросила, не уступит ли мне. Он говорит: «Могу и уступить». Видишь, – Чунь-тао кивнула на корзину с бумагой, стоявшую под окном. – Здесь на целый юань. Завтра посмотришь.
– Из дворца-то, бывает, выкидывают кое-что ценное, – заметил Сян-гао, – а вот из школ и контор иностранных фирм – одно рванье. Вывалят целую кучу, а можно ли что-нибудь сбыть – еще неизвестно.
– Теперь все пользуются для обертки иностранными газетами. И как это люди учатся читать по-иностранному? А газетная бумага – дрянная. За нее ничего не дают.
– Да, теперь все читают иностранные книги и газеты и все хотят устроиться на работу только к иностранцам.
– Ну и пусть они работают у иностранцев, а мы будем подбирать бумагу, – проговорила Чунь-тао.
– Но тогда у нас не останется ничего своего, – возразил Сян-гао. – Рикши начнут возить иностранные коляски, погонщикам придется погонять иностранных ослов. Чего доброго, к нам еще и верблюдов завезут иностранных.
Чунь-тао рассмеялась.
– Зачем говорить о других? Возьмем, к примеру, тебя. Заведись у тебя деньги, ты тоже захотел бы научиться читать по-иностранному да наверняка женился бы на иностранке.
– Эх, видит Владыка неба, никогда мне не разбогатеть. Да если б я и стал богатым, ни за что не женился бы на иностранке. Махнули бы мы с тобой в деревню, купили бы немного земли и стали бы ее обрабатывать.
После всего пережитого Чунь-тао и слышать не желала о деревне.
– Ты хочешь вернуться в деревню? – удивилась она. – Да не успеешь купить земли, как все деньги разлетятся… Нет, с голоду помру, а туда не поеду!
– Я бы хотел вернуться в свою родную деревню Цзиньсянь, – пытался переубедить ее Сян-гао.
– А па что мне твоя деревня? Нынче везде одинаково: не разорят солдаты – ограбят бандиты, не бандиты – так японцы. Лучше уж здесь бумагу собирать. Жаль только, некому нам подсобить. Разбирал бы кто-нибудь бумагу, ты бы мог сам торговать. Тогда обошлись бы без посредников и нам больше бы перепало.
– Иногда я прогадываю. Сам виноват. Мне еще учиться надо. Однако кое-что я все-таки узнал: могу отличить редкие почтовые марки от обычных, определить, какую ценность представляет письмо того или иного государственного деятеля. Несколько дней назад в кипе бумаг я нашел документ, написанный самим Кан Ю-вэем. И сколько, по-твоему, я выручил? – Он с гордостью изобразил пальцами цифру восемь.
– Правда? Ну, если ты каждый день будешь вытаскивать из бумажного хлама по восемь мао, зачем нам ехать в деревню? Стоит ли самим лезть в петлю?! Погляди лучше, что я принесла. – Голос Чунь-тао зазвенел, как у иволги весной. – Ручаюсь, тут наверняка найдется кое-что ценное. Дворник велел завтра поутру прийти опять в Хоумэнь. Нынче из дворца отправляют какие-то вещи на юг: все упаковывают в ящики, и бумага со складов никому не нужна. За Дунхуамэнем тоже выбрасывают бумагу – целыми мешками. Завтра сходи туда – разузнай!
Пробили вторую стражу. Чунь-тао медленно поднялась, потянулась.
– Устала я. Пора отдыхать!
Она отправилась в комнату. Сян-гао последовал за ней.
При слабом свете коптилки на стене виднелись лубок «Восемь мудрецов играют в мацзян» и рекламный плакат табачной компании «Наша марка лучше», на котором красовалась девушка с сигаретой во рту.
Чунь-тао никогда не заказывала себе одежду в мастерской Жуйфусян или у других шанхайских портных. Но если бы она рассталась со своей старой соломенной шляпой, купила себе какой-нибудь халатик, пусть даже вышедший из моды, она была бы очень похожа на девушку с рекламы «Наша марка лучше». Недаром Сян-гао часто говорил ей, что это ее фотография.
Чунь-тао забралась на кан, такой широкий, что там свободно могли уместиться несколько человек, разделась и натянула на себя одеяло. Сян-гао, как обычно, растер ей спину и ноги. Чунь-тао сильно утомлялась за день, и это постепенно снимало усталость. Чунь-тао улыбнулась блаженной улыбкой и, засыпая, пробормотала:
– Ложись и ты, брат Сян! Ночью делами не занимаются! Завтра рано вставать!
Вскоре послышалось мерное посапывание, и Сян-гао погасил коптилку.
А утром, едва рассвело, оба они, словно птицы в поисках пищи, разлетелись в разные стороны, каждый по своим делам.
Когда раздался пушечный выстрел, возвещая полдень, и в храме Шичахай забили гонги, Чунь-тао с корзиной за спиной вышла из Хоумэня и направилась в Буяцяо. У перекрестка возле рынка ее неожиданно окликнули:
– Чунь-тао, Чунь-тао!
С тех пор как она уехала из родной деревни, вот уже несколько лет никто так к ней не обращался. Даже Сян-гао очень редко называл ее детским именем.
– Чунь-тао! Ты не узнаешь меня? – услышала она жалобный голос.
Обернувшись, Чунь-тао увидела безногого нищего. Он сидел у обочины дороги. Лицо его – давно небритое – заросло щетиной. Вылинявшая серая гимнастерка прохудилась в плечах, пуговицы заржавели. Голова была прикрыта рваной военной фуражкой, без эмблемы. Чунь-тао, оцепепев, глядела на него.
– Это же я, Ли-мао.
Женщина порывисто шагнула к нищему. По его грязному лицу покатились слезы. Сердце Чунь-тао учащенно забилось, она не в силах была вымолвить ни слова и, лишь немного придя в себя, спросила:
– Брат Ли, ты… ты просишь милостыню? Что случилось… с твоими ногами?
– Это длинная история. А ты давно здесь? Что продаешь?
– Ничего не продаю, собираю бумагу… Пойдем ко мне, поговорим!
Чунь-тао наняла рикшу, усадила Ли-мао в коляску и положила туда свою корзину. Сама она в коляску не села, а пошла сзади. В Дэшэнмэне Чунь-тао и рикша помогли Ли-мао сойти. В переулке старый У, как всегда, колотил в медную тарелку; увидев Чунь-тао, он спросил:
– Что так рано, дочка? Видно, хорошо поработала?
– Приехал мой земляк, – ответила она и пригласила Ли-мао войти во двор.
Ли-мао передвигался словно медвежонок, упираясь руками в землю и подтягивая тело. Чунь-тао вынула из кармана ключ, отперла дверь и помогла Ли-мао перебраться через порог. Потом предложила ему переодеться в одежду Сян-гао и направилась к колодцу. Набрав два ведра воды, она наполнила таз и подала гостю умыться. Когда он сполоснул лицо и руки, усадила его на кан, а сама пошла умываться в переднюю.
– У тебя очень чисто, – заметил Ли-мао. – Ты здесь одна?
– Нет, с помощником, – не раздумывая, ответила она.
– Ты что, занялась торговлей?
– Я же говорила, собираю старую бумагу.
– Бумагу? Много ли ее соберешь за день?
– Будет тебе задавать вопросы. Лучше расскажи, как ты все это время жил!
Она вылила воду из таза, причесалась и села напротив гостя, приготовившись слушать.
– Пережить мне пришлось много, но я постараюсь говорить покороче, – начал он. – С того самого вечера, как бандиты захватили меня, я ненавидел их лютой ненавистью – ведь они разлучили пас с тобой. Мне удалось отнять у одного ружье, я убил двоих бандитов и бежал в Шэньян. Там в это время шел воинский набор, и я завербовался. Три года я пытался разузнать, что стало с родными. Говорят, деревня наша вся разрушена. Когда бежали, мы с тобой забыли взять купчую на землю. У кого она теперь – неизвестно. Вот я и решил, что не стоит возвращаться в деревню. В армии хоть кормят, не помрешь с голоду.
Я служил простым солдатом, даже не мечтал стать офицером. Какое там повышение! Только бы кормили – и на том спасибо. Но злая судьба продолжала преследовать меня. Однажды, в начале прошлого года, командир нашего полка отдал приказ увеличить вдвое жалованье и повысить в чине тех, кто сумеет девять раз подряд выстрелить по мишени из винтовки. Никто не мог попасть в мишень больше четырех раз, а в самый центр – и вовсе ни разу. Мне же удалось поразить цель девять раз подряд.
Чунь-тао - Ди-шань Сюй => читать онлайн электронную книгу дальше
Было бы хорошо, чтобы книга Чунь-тао автора Ди-шань Сюй дала бы вам то, что вы хотите!
Отзывы и коментарии к книге Чунь-тао у нас на сайте не предусмотрены. Если так и окажется, тогда вы можете порекомендовать эту книгу Чунь-тао своим друзьям, проставив гиперссылку на данную страницу с книгой: Ди-шань Сюй - Чунь-тао.
Если после завершения чтения книги Чунь-тао вы захотите почитать и другие книги Ди-шань Сюй, тогда зайдите на страницу писателя Ди-шань Сюй - возможно там есть книги, которые вас заинтересуют. Если вы хотите узнать больше о книге Чунь-тао, то воспользуйтесь поисковой системой или же зайдите в Википедию.
Биографии автора Ди-шань Сюй, написавшего книгу Чунь-тао, к сожалению, на данном сайте нет. Ключевые слова страницы: Чунь-тао; Ди-шань Сюй, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн