Так и не знаю, когда он пришел. Утром вижу, лежит на полу и храпит вовсю.
Миссис Хара. Вероятно, это мужчинам полагается – время от времени что-нибудь такое выкидывать, иначе не успокоятся.
Харуко. Может, и правда. Ясу-сан вообще-то…
Миссис Хара. Ну, ладно, ладно. Миссис Ямасита, кажется, ничего не знает. Только вот те деньги, что он занял, как они, целы?
Харуко. В карманах у него ни цента не осталось. Но он, наверно, большую часть держит в банке.
Миссис Хара. Я думаю, обойдется. Он же понимает. (Внезапно приходит в беспокойство.) Все очень серьезно. Надо что-то делать. Я сегодня собиралась поискать себе тихую квартиру где-нибудь в городе. А потом подумала: может, все-таки уехать в Японию?…
Харуко (со вздохом). Опять Япония!
Миссис Хара. А вдруг на родине не на что будет жить, как тогда? Лучше уж Нью-Йорк, надежнее. Мне все время кажется, что в Японии меня со всех сторон будет что-то подстерегать. Вон Накамура-сан: работал-работал, подкопил денег и – на родную землю. И что же? Опять вернулся сюда без гроша. (Вздыхает.) Нет, что ни говори, страшно ехать!
Харуко. Интересно, где нам все-таки удастся окончательно устроиться?…
Миссис Хара. Ну, ты-то, наверное, в Хартфорде.
Харуко. Как знать.
Миссис Хара. У тебя же Ясу-сан. Так что вам беспокоиться нечего. Только ты, Хару-тян, должна как следует держаться.
Звонок. Харуко открывает дверь. Входит Рёити.
А, Рё-сан, опять ты болтаешься без дела…
Рёити (широко улыбаясь). Наконец-то! Завтра!
Миссис Хара. Ты о чем? Рёити. Завтра мы отправляемся в мэрию.
Харуко. Правда?!
Рёити. Все, Хару-тян, твои угрозы больше не действуют. Я проявил сообразительность, и вот результат.
Миссис Хара. Чудной ты человек!
Харуко. Да, но…
Рёити. Никаких «но»! Потому что у меня есть нюх – и в торговле и в жизни. Я знаю, как добиваться своего. А тут даже и проблема денег не возникает, так что все решилось очень быстро.
Харуко. Это прекрасно, но не слишком ли ты увлекся?
Рёити. Слушай, как не увлечься, другого такого случая не будет! У меня же чутье. Не хочу я жить, как отец.
Харуко. Ну что ж, поздравляю.
Миссис Хара. Да, само собой.
Рёити. Все решает сила. Это точно, сила.
Харуко. Беспокоюсь я что-то.
Рёити. Глупости.
Харуко. Радуешься пока что ты один.
Рёити. Я ее скрутил.
Харуко. Бедняжка. И что ж она, согласилась?
Рёити. Ага. Поплакала, правда… Я растрогался и даже, пожалуй, ее полюбил. Забыл про все на свете, хожу дурак дураком.
Харуко. Да, так оно и бывает, это ты верно сказал.
Миссис Хара незаметно уходит.
Рёити. И еще она согласилась в кимоно работать в магазине.
Харуко. О-о…
Рёити. Я говорю – ладно, не надо… А она не слушает.
Харуко. Подумать только!
Рёити. Ну, я и сказал тогда – пусть все будет, как ты захочешь. (Направляясь в спальню.) Ясу, проснись!
Голос Ясудзиро. А? Что? Это ты?
Голос Рёити. Завтра нам идти в мэрию. Будь шафером, а?
Голос Ясудзиро. Угу… То есть как?
Голос Рёити. Ну, давай-давай, просыпайся как следует. (Смеется.)
Голос Ясудзиро. Угу…
Рёити (выходит из спальни). Забавно. Я матери сказал, а она: «Ну и что особенного, это же с самого начала предполагалось».
Харуко. Упорная женщина.
Рёити. Ладно, пустяки. Я одного не понимаю: как это старое поколение ухитряется до сих пор оставаться при своем образе мыслей.
Харуко. Тосико-сан долго не могла отважиться. Она молодец, перешла опасный рубеж.
Рёити (полный решимости). Теперь – магазин.
Харуко (улыбнувшись). Все меньше будешь думать о людях, все больше – о торговле?
Рёити. А с какими людьми я имел дело всю свою жизнь? С одними японцами. В Америке можно сколько угодно гордиться: я, мол, японец – да толку от этого никакого. В конце концов только разжигаешь антияпонские настроения. (Усмехается.) А хорошо бы… Осточертело мне служить в этой унылой отцовской лавчонке. Сам хочу, сам.
Ясудзиро без пиджака выходит из спальни и удаляется в коридор.
(Суетливо.) Ладно, Хару-тян, я еще зайду. (Выбегает.)
Голос Ясудзиро. Слыхала? Завтра в мэрию. Это что же, вступают в брак, значит? Ну и ну.
Харуко. Никак это у меня не укладывается.
Голос Ясудзиро. А, ладно, не все ли равно.
Харуко. Но Тосико-сан так упрямилась, а теперь вот… Даже обидно, что так быстро все кончилось.
Ясудзиро (появляется, вытираясь полотенцем). Э-э, Хару-тян, в человеческих отношениях логики не ищи. (Исчезает в дверях.)
Харуко вздыхает, потом вдруг начинает плакать, ищет носовой платок. Слышен смех Ясудзиро.
Харуко. Что тут смешного! (Утирает слезы.) Ты что, все еще пьян?
Голос Ясудзиро. Не-ет. Вчерашнее виски почти не подействовало.
Харуко. Понятно. Так ты все знаешь?
Голос Ясудзиро. Нет.
Харуко. Не может быть.
Ясудзиро (появляется в дверях, теперь уже аккуратно одетый, но выглядит плохо; внезапно пошатывается). А что? Что-нибудь интересное? Тогда жаль, что не слышал.
Харуко (испуганно). Ой!
Ясудзиро (невесело усмехаясь). Ничего особенного. Просто… (Похлопывает себя по затылку.) Просто вот тут что-то не в порядке.
Харуко (со слезами в голосе). Я боюсь.
Ясудзиро. Ничего, это часто бывает. (Осторожно садится на стул.) Вчера опять ездили в тот кабак. Ужасно тоскливое место. Все пьяные, а такие тихие. Сидят себе тихо-тихо и словно чего-то ждут. Нет чтобы хорошенько напиться и развеселиться.
Харуко. Как тебе не стыдно ходить по таким местам.
Ясудзиро. Выпивка – всюду выпивка, везде от нее один вред… (Его передергивает.) Слушай, Хару-тян, приготовь кофе.
Харуко выходит в коридор.
Надо будет вечером пойти навестить Сато-сан.
Голос Харуко. Зачем?
Ясудзиро. Хартфорд. Деньги! Деньги! (Пауза.) Хару-тян!
Голос Харуко. Что?
Ясудзиро. Ты говорила, что хочешь туда переехать и жить беззаботно.
Голос Харуко. Да.
Ясудзиро (улыбается). Не услежу – вдруг появится какой-нибудь жизнерадостный типчик вроде Рё-сана…
Голос Харуко. Ну зачем ты говоришь такое?
Ясудзиро. Мне надо было больше искать, искать в разных сферах…
Харуко (вносит кофе; с болью). Мужчина должен быть тверже…
Ясудзиро (принимая чашку). Ты совершенно права. (Словно размышляя вслух.) Выкрутимся ли?…
Харуко. Хорошо бы пожить ни о чем не тревожась… во всяком случае, я не собираюсь обратно в Японию… (Многозначительно.) Слушай, ты правда ничего не знаешь?
Ясудзиро (насторожившись). О чем ты?
Харуко. Ты нарочно всегда держишься так, как будто тебе на все наплевать.
Ясудзиро. Так оно и есть.
Харуко. Значит… (Плачет.) Ты жалеешь…
Ясудзиро. Ни о чем я не жалею. Что толку жалеть, когда уже поздно.
Харуко. О прошлом жалей сколько угодно, но я хочу, чтобы ты подумал о нашем будущем. (Пауза.) Я так сердита на тетушку…
Ясудзиро. А на меня?
Харуко. На тебя?
Ясудзиро. Я ведь живу словно по инерции.
Харуко. Нет, это неправда. Я всегда верила в тебя. (Плачет.) Но, конечно, если ты больше не хочешь…
Ясудзиро. Мы ведь собирались ехать в Хартфорд.
Харуко. Ну конечно.
Ясудзиро. Там тоже легкой жизни не будет.
Харуко. Ничего, я согласна.
Ясудзиро. Денег у нас нет. Ничего нет. Я… ты… ребенок…
Харуко. Да. Ребенок! Сейчас уже нечего сокрушаться. Мы слишком много думали о себе…
Ясудзиро. Да.
Харуко (улыбнувшись). Ну, хватит. Хватит. (Снова помрачнев.) А ты для меня все тот же.
Ясудзиро молчит.
Если б я тебя не любила, разве я могла бы спокойно жить?
Ясудзиро. Ая жил так, словно ничего не замечал, словно все это меня не касалось… Я дурной человек!
Харуко. Нет, конечно, нет. А я-то какая дура.
Пауза.
Ясудзиро. Хару-тян, еще чашечку…
Харуко (улыбнувшись). Еще чашечку! (Берет у мужа чашку и выходит.)
Звонок. Ясудзиро открывает дверь. Это Гэмпати.
Гэмпати (дрожа). Бр-р, замерз я.
Ясудзиро. Где ты был-то все это время?
Гэмпати. На крыше. На скамейке спал. Как солнце зашло, так сразу холодно стало, просто жуть.
Ясудзиро. Ты куда теперь?
Гэмпати. То есть как? А-а, поеду в Райбич. Как всегда, ten cents, ten balls.
Ясудзиро. Снова будешь работать?
Гэмпати. Так, подзаработаю немножко, а зимой опять гулять буду.
Ясудзиро. А потом?
Гэмпати. Потом? Потом опять лето… (Надувшись.) Откуда я знаю?
Харуко (приносит кофе на двоих). Гэмпати-сан, угощайтесь.
Гэмпати. А-а. Кофе?
Харуко. Да. Надеюсь, вы любите кофе?
Гэмпати. Э-э… Буду рад. Ужасно.
Мужчины пьют кофе.
Ужасно проголодался.
Харуко. Сейчас. (Приносит тарелку с хлебом, маслом и ножом.)
Гэмпати. О-о, спасибо. (Садится на пол, скрестив ноги, и принимается за еду.)
Харуко. Нельзя спать на крыше.
Гэмпати. Угу. Я знаю. Прекрасно знаю.
Харуко. Вдруг заболеете, что тогда?
Гэмпати. Спасибо за заботу. Я когда выпью, то забываю и про здоровье и про все. Наконец-то в голове прояснилось. Это почти как долларовый обед!
Ясудзиро. Да, плохи твои дела. (Уходит в спальню.)
Гэмпати. А мои обеды почти всегда такие. Остальное – на выпивку. Вон машинистки там или продавщицы: перебиваются на сэндвичах и яблоках, зато покупают себе новое платье. (Пауза.) Я когда-то работал боем в отеле в Сиэтле. Мне на четвертом этаже закажут бутылку в номер, я пока дойду вниз – уже забыл, какое вино заказывали…
Харуко. Гэмпати-сан, вы про это рассказывали уже много раз.
Гэмпати: Правда?
Ясудзиро (появляясь). Ну, пошли?
Гэмпати. Ага. Вот всегда, как протрезвею, все вокруг проясняется до отвращения, прямо беда! Ну что ж, может, пойти проведать миссис Ямасита?
Харуко. Ты уже уходишь?
Ясудзиро. Да, ненадолго.
Харуко. Может быть, мне пока начать понемногу укладываться?
Ясудзиро. Подожди, вместе этим займемся. Знаешь, я тут как-то проходил мимо небоскреба Вулворта. И представь себе, на вершине этой пятидесятисемиэтажной махины кружатся облака. Я стоял, не мог оторваться. Вот ведь что люди сделали! (Улыбается.) Так что я тоже выплыву. А, Хару-тян?
Харуко. Ну конечно. (Прижимается к Ясудзиро.) Мы тоже.
Гэмпати многозначительно вздыхает.
Что с вами, Гэмпати-сан?
Ясудзиро (кладет руку Гэмпати на плечо). Держись, брат, держись. Just try your luck!
Гэмпати. Да-да. Just try your luck!
Mужчины, обнявшись, выходят. Харуко заворачивает шляпки. Потом уносит кофейные чашки и тарелку. Звонок. Харуко открывает дверь. Входит Тосико.
Харуко. Ох…
Тосико молчит, не двигаясь с места.
Заходи. Что случилось?
Тосико. Спасибо. (Проходит в комнату.)
Харуко. Что с тобой? Ведь все хорошо.
Тосико. Знаешь, я все-таки… (Плачет.)
Харуко. Но это же чудесно, Тосико-сан. Ну что ты, зачем плакать. (Усаживает ее на диван, садится рядом.) Все уладилось, ты так этого хотела. Тяжело тебе было? Так ведь это хоть и будничное, а счастье. А Рё-сан так увлечен. Знаешь, он ради тебя… (Радостно смеется.) Жизни не пожалеет, вот как любит! Это же здорово. Не так уж часто мужчины такое говорят. Мне далее завидно.
Тосико. Он сказал, что все сделает, чтобы я была счастлива.
Харуко. Ну, видишь!
Тосико. Он ведь очень пылкий… Ну, вот и я как-то воодушевилась…
Харуко. Ну! Воодушевилась?
Тосико. Да. А теперь вот я призадумалась…
Харуко (удивленно). Странная ты. В него надо верить. Это большое счастье для женщины, если есть мужчина, в которого веришь.
Тосико. Да.
Харуко. И вообще хорошо, что ты наконец решилась.
Тосико. Да нет, я…
Харуко. Ты, главное, успокойся. Не надо ни о чем думать. Как бы это тебе объяснить…
Звонок. Харуко открывает дверь. Входит миссис Ямасита.
А-а!
Миссис Ямасита. Тосико-сан, тебя ждет Рёити. Говорит, надо идти в магазин.
Тосико. Хорошо, иду. (Выходит.)
Харуко (смущенно). Оказывается, у них все решилось… Завтра…
Миссис Ямасита. Да чему решаться-то? Все и так с самого начала было решено. Специально ведь выписали ее, даже дорогу оплатили. Рёити все ужасно преувеличивает, одно беспокойство. Ясудзиро куда пошел?
Харуко. Ему Сато-сан что-то обещал.
Миссис Ямасита. Сато-сан? Так его же нет, он в Чикаго уехал.
Харуко. В Чикаго?
Миссис Ямасита. Что ж он заранее не узнал? Вроде не дурак, а вот… Триста долларов большие деньги. Сразу не наберешь.
Харуко. Тетушка, мы все равно в любом случае переезжаем в Хартфорд.
Миссис Ямасита. Да? Тебе эта идея по душе? Что Ясудзиро об этом думает, ты знаешь?
Харуко. Да.
Миссис Ямасита. Ну, что?
Харуко. Что вы имеете в виду?
Миссис Ямасита. Готов он ехать без копейки, как, по-твоему?
Харуко. Да.
Миссис Ямасита. Хм. Значит, решил обосноваться в Америке? А ведь неустроенному человеку здесь и работы порядочной не найти. А?
Харуко. Я тоже так думаю.
Миссис Ямасита. Жалко уезжать из этого дома двадцать шесть, но пускай уж лучше сносят такое старье, ведь так оно выгоднее. По-моему, молодцы, что сносят.
Харуко. Жаль все-таки…
Миссис Ямасита. Да нисколько. Мы же тут ни на что не могли решиться. Все себя жалели. Никто не думал, как дальше жить, только сидели и грезам предавались. Больше ничего. Конечно, в Америке можно и так просуществовать… Но теперь-то видно, как это глупо было. Ну, нам трудно перестроиться, но если теперь еще и вы вздумаете все это повторить – нет уж, я не согласна… Я тут все пыталась что-нибудь придумать по секрету от дядюшки, насчет этих ваших денег.
Харуко изумлена.
Как у тебя с Ясудзиро, любовь по-прежнему?
Харуко (смущенно). Д-да…
Миссис Ямасита (удовлетворенно улыбаясь). Ну вот и хорошо…
С улицы доносится звук глухого, но сильного удара. Внезапно становится очень тихо. Женщины выглядывают в окно. Слышатся крики.
Харуко. Ах, автомобиль!
Миссис Ямасита. Что это там случилось? (Поспешно уходит.)
Харуко с завернутыми шляпками выходит в другую комнату. Становится светлее от отблесков автомобильных фар. Одновременно отовсюду раздаются гудки. Харуко быстро возвращается и подходит к окну. Очень взволнована. Звонок. Она открывает дверь. Входит миссис Хара.
Миссис Хара. Что там за шум? Я так испугалась.
Харуко. Никак не могу прийти в себя…
Миссис Хара. Посиди спокойно, пройдет. (Выглядывает в окно.)
Гудки постепенно стихают.
Харуко. Тетушка!
Миссис Хара. Ну, что? (Закрывает окно.)
Харуко. Знаете, кажется, тетушка Ямасита дает нам денег.
Миссис Хара. Ну! Триста долларов?
Харуко. Да. Здорово, правда?
Миссис Хара. Гм. Вот оно как. Гм. (Снова подходит к окну.)
Харуко. Ох, у меня просто гора с плеч свалилась. (Вздыхает.) Ох, опять сердце схватило…
Миссис Хара. Ничего-ничего. Выпей-ка немножко виски.
Харуко. А можно?
Миссис Хара. Не волнуйся. Все будет в порядке.
Обе идут в другую комнату. Вскоре миссис Хара возвращается и в беспокойстве подходит к окну. В дверь вбегает Гэмпати.
Гэмпати. Где Хару-тян?
Миссис Хара. Тс-с! Тише ты. Знаю я, все знаю. (Пытаясь вытолкать Гэмпати из комнаты.) Значит, так оно и есть?
Гэмпати. Представляешь, Нагао-то как рванет, прямо под машину! Каково, а? Сейчас свидетелей собираю. Мы с этого автомобилиста большую компенсацию сдерем.
Миссис Хара. Не смей пугать девочку. Ну, пошел. Ну же! (Выпроваживает его.)
Слышится возбужденный голос Гэмпати. Миссис Хара осторожно закрывает за ним дверь.
Харуко (входит встревоженная). Что-нибудь случилось?
Миссис Хара. Ничего особенного. Ну, как тебе, лучше?
Харуко. В чем дело? Мне страшно, тетушка!
Миссис Хара. Сказано тебе, ничего особенного, значит, ничего особенного. (Громко плачет.)
Харуко. Тетушка!
Миссис Хара. Это… это Ясу-сан… Ясу-сан…
Харуко (растерянно). Как? Это он? А-а! (Выбегает из квартиры.)
Миссис Хара. Хару-тян! Не надо! Уже все! (Прислоняется к косяку распахнутой двери и плачет.)
Слышатся шаги Харуко, в ужасе бегущей по бетонной лестнице.
Занавес
1932
1 2 3 4 5
Миссис Хара. Вероятно, это мужчинам полагается – время от времени что-нибудь такое выкидывать, иначе не успокоятся.
Харуко. Может, и правда. Ясу-сан вообще-то…
Миссис Хара. Ну, ладно, ладно. Миссис Ямасита, кажется, ничего не знает. Только вот те деньги, что он занял, как они, целы?
Харуко. В карманах у него ни цента не осталось. Но он, наверно, большую часть держит в банке.
Миссис Хара. Я думаю, обойдется. Он же понимает. (Внезапно приходит в беспокойство.) Все очень серьезно. Надо что-то делать. Я сегодня собиралась поискать себе тихую квартиру где-нибудь в городе. А потом подумала: может, все-таки уехать в Японию?…
Харуко (со вздохом). Опять Япония!
Миссис Хара. А вдруг на родине не на что будет жить, как тогда? Лучше уж Нью-Йорк, надежнее. Мне все время кажется, что в Японии меня со всех сторон будет что-то подстерегать. Вон Накамура-сан: работал-работал, подкопил денег и – на родную землю. И что же? Опять вернулся сюда без гроша. (Вздыхает.) Нет, что ни говори, страшно ехать!
Харуко. Интересно, где нам все-таки удастся окончательно устроиться?…
Миссис Хара. Ну, ты-то, наверное, в Хартфорде.
Харуко. Как знать.
Миссис Хара. У тебя же Ясу-сан. Так что вам беспокоиться нечего. Только ты, Хару-тян, должна как следует держаться.
Звонок. Харуко открывает дверь. Входит Рёити.
А, Рё-сан, опять ты болтаешься без дела…
Рёити (широко улыбаясь). Наконец-то! Завтра!
Миссис Хара. Ты о чем? Рёити. Завтра мы отправляемся в мэрию.
Харуко. Правда?!
Рёити. Все, Хару-тян, твои угрозы больше не действуют. Я проявил сообразительность, и вот результат.
Миссис Хара. Чудной ты человек!
Харуко. Да, но…
Рёити. Никаких «но»! Потому что у меня есть нюх – и в торговле и в жизни. Я знаю, как добиваться своего. А тут даже и проблема денег не возникает, так что все решилось очень быстро.
Харуко. Это прекрасно, но не слишком ли ты увлекся?
Рёити. Слушай, как не увлечься, другого такого случая не будет! У меня же чутье. Не хочу я жить, как отец.
Харуко. Ну что ж, поздравляю.
Миссис Хара. Да, само собой.
Рёити. Все решает сила. Это точно, сила.
Харуко. Беспокоюсь я что-то.
Рёити. Глупости.
Харуко. Радуешься пока что ты один.
Рёити. Я ее скрутил.
Харуко. Бедняжка. И что ж она, согласилась?
Рёити. Ага. Поплакала, правда… Я растрогался и даже, пожалуй, ее полюбил. Забыл про все на свете, хожу дурак дураком.
Харуко. Да, так оно и бывает, это ты верно сказал.
Миссис Хара незаметно уходит.
Рёити. И еще она согласилась в кимоно работать в магазине.
Харуко. О-о…
Рёити. Я говорю – ладно, не надо… А она не слушает.
Харуко. Подумать только!
Рёити. Ну, я и сказал тогда – пусть все будет, как ты захочешь. (Направляясь в спальню.) Ясу, проснись!
Голос Ясудзиро. А? Что? Это ты?
Голос Рёити. Завтра нам идти в мэрию. Будь шафером, а?
Голос Ясудзиро. Угу… То есть как?
Голос Рёити. Ну, давай-давай, просыпайся как следует. (Смеется.)
Голос Ясудзиро. Угу…
Рёити (выходит из спальни). Забавно. Я матери сказал, а она: «Ну и что особенного, это же с самого начала предполагалось».
Харуко. Упорная женщина.
Рёити. Ладно, пустяки. Я одного не понимаю: как это старое поколение ухитряется до сих пор оставаться при своем образе мыслей.
Харуко. Тосико-сан долго не могла отважиться. Она молодец, перешла опасный рубеж.
Рёити (полный решимости). Теперь – магазин.
Харуко (улыбнувшись). Все меньше будешь думать о людях, все больше – о торговле?
Рёити. А с какими людьми я имел дело всю свою жизнь? С одними японцами. В Америке можно сколько угодно гордиться: я, мол, японец – да толку от этого никакого. В конце концов только разжигаешь антияпонские настроения. (Усмехается.) А хорошо бы… Осточертело мне служить в этой унылой отцовской лавчонке. Сам хочу, сам.
Ясудзиро без пиджака выходит из спальни и удаляется в коридор.
(Суетливо.) Ладно, Хару-тян, я еще зайду. (Выбегает.)
Голос Ясудзиро. Слыхала? Завтра в мэрию. Это что же, вступают в брак, значит? Ну и ну.
Харуко. Никак это у меня не укладывается.
Голос Ясудзиро. А, ладно, не все ли равно.
Харуко. Но Тосико-сан так упрямилась, а теперь вот… Даже обидно, что так быстро все кончилось.
Ясудзиро (появляется, вытираясь полотенцем). Э-э, Хару-тян, в человеческих отношениях логики не ищи. (Исчезает в дверях.)
Харуко вздыхает, потом вдруг начинает плакать, ищет носовой платок. Слышен смех Ясудзиро.
Харуко. Что тут смешного! (Утирает слезы.) Ты что, все еще пьян?
Голос Ясудзиро. Не-ет. Вчерашнее виски почти не подействовало.
Харуко. Понятно. Так ты все знаешь?
Голос Ясудзиро. Нет.
Харуко. Не может быть.
Ясудзиро (появляется в дверях, теперь уже аккуратно одетый, но выглядит плохо; внезапно пошатывается). А что? Что-нибудь интересное? Тогда жаль, что не слышал.
Харуко (испуганно). Ой!
Ясудзиро (невесело усмехаясь). Ничего особенного. Просто… (Похлопывает себя по затылку.) Просто вот тут что-то не в порядке.
Харуко (со слезами в голосе). Я боюсь.
Ясудзиро. Ничего, это часто бывает. (Осторожно садится на стул.) Вчера опять ездили в тот кабак. Ужасно тоскливое место. Все пьяные, а такие тихие. Сидят себе тихо-тихо и словно чего-то ждут. Нет чтобы хорошенько напиться и развеселиться.
Харуко. Как тебе не стыдно ходить по таким местам.
Ясудзиро. Выпивка – всюду выпивка, везде от нее один вред… (Его передергивает.) Слушай, Хару-тян, приготовь кофе.
Харуко выходит в коридор.
Надо будет вечером пойти навестить Сато-сан.
Голос Харуко. Зачем?
Ясудзиро. Хартфорд. Деньги! Деньги! (Пауза.) Хару-тян!
Голос Харуко. Что?
Ясудзиро. Ты говорила, что хочешь туда переехать и жить беззаботно.
Голос Харуко. Да.
Ясудзиро (улыбается). Не услежу – вдруг появится какой-нибудь жизнерадостный типчик вроде Рё-сана…
Голос Харуко. Ну зачем ты говоришь такое?
Ясудзиро. Мне надо было больше искать, искать в разных сферах…
Харуко (вносит кофе; с болью). Мужчина должен быть тверже…
Ясудзиро (принимая чашку). Ты совершенно права. (Словно размышляя вслух.) Выкрутимся ли?…
Харуко. Хорошо бы пожить ни о чем не тревожась… во всяком случае, я не собираюсь обратно в Японию… (Многозначительно.) Слушай, ты правда ничего не знаешь?
Ясудзиро (насторожившись). О чем ты?
Харуко. Ты нарочно всегда держишься так, как будто тебе на все наплевать.
Ясудзиро. Так оно и есть.
Харуко. Значит… (Плачет.) Ты жалеешь…
Ясудзиро. Ни о чем я не жалею. Что толку жалеть, когда уже поздно.
Харуко. О прошлом жалей сколько угодно, но я хочу, чтобы ты подумал о нашем будущем. (Пауза.) Я так сердита на тетушку…
Ясудзиро. А на меня?
Харуко. На тебя?
Ясудзиро. Я ведь живу словно по инерции.
Харуко. Нет, это неправда. Я всегда верила в тебя. (Плачет.) Но, конечно, если ты больше не хочешь…
Ясудзиро. Мы ведь собирались ехать в Хартфорд.
Харуко. Ну конечно.
Ясудзиро. Там тоже легкой жизни не будет.
Харуко. Ничего, я согласна.
Ясудзиро. Денег у нас нет. Ничего нет. Я… ты… ребенок…
Харуко. Да. Ребенок! Сейчас уже нечего сокрушаться. Мы слишком много думали о себе…
Ясудзиро. Да.
Харуко (улыбнувшись). Ну, хватит. Хватит. (Снова помрачнев.) А ты для меня все тот же.
Ясудзиро молчит.
Если б я тебя не любила, разве я могла бы спокойно жить?
Ясудзиро. Ая жил так, словно ничего не замечал, словно все это меня не касалось… Я дурной человек!
Харуко. Нет, конечно, нет. А я-то какая дура.
Пауза.
Ясудзиро. Хару-тян, еще чашечку…
Харуко (улыбнувшись). Еще чашечку! (Берет у мужа чашку и выходит.)
Звонок. Ясудзиро открывает дверь. Это Гэмпати.
Гэмпати (дрожа). Бр-р, замерз я.
Ясудзиро. Где ты был-то все это время?
Гэмпати. На крыше. На скамейке спал. Как солнце зашло, так сразу холодно стало, просто жуть.
Ясудзиро. Ты куда теперь?
Гэмпати. То есть как? А-а, поеду в Райбич. Как всегда, ten cents, ten balls.
Ясудзиро. Снова будешь работать?
Гэмпати. Так, подзаработаю немножко, а зимой опять гулять буду.
Ясудзиро. А потом?
Гэмпати. Потом? Потом опять лето… (Надувшись.) Откуда я знаю?
Харуко (приносит кофе на двоих). Гэмпати-сан, угощайтесь.
Гэмпати. А-а. Кофе?
Харуко. Да. Надеюсь, вы любите кофе?
Гэмпати. Э-э… Буду рад. Ужасно.
Мужчины пьют кофе.
Ужасно проголодался.
Харуко. Сейчас. (Приносит тарелку с хлебом, маслом и ножом.)
Гэмпати. О-о, спасибо. (Садится на пол, скрестив ноги, и принимается за еду.)
Харуко. Нельзя спать на крыше.
Гэмпати. Угу. Я знаю. Прекрасно знаю.
Харуко. Вдруг заболеете, что тогда?
Гэмпати. Спасибо за заботу. Я когда выпью, то забываю и про здоровье и про все. Наконец-то в голове прояснилось. Это почти как долларовый обед!
Ясудзиро. Да, плохи твои дела. (Уходит в спальню.)
Гэмпати. А мои обеды почти всегда такие. Остальное – на выпивку. Вон машинистки там или продавщицы: перебиваются на сэндвичах и яблоках, зато покупают себе новое платье. (Пауза.) Я когда-то работал боем в отеле в Сиэтле. Мне на четвертом этаже закажут бутылку в номер, я пока дойду вниз – уже забыл, какое вино заказывали…
Харуко. Гэмпати-сан, вы про это рассказывали уже много раз.
Гэмпати: Правда?
Ясудзиро (появляясь). Ну, пошли?
Гэмпати. Ага. Вот всегда, как протрезвею, все вокруг проясняется до отвращения, прямо беда! Ну что ж, может, пойти проведать миссис Ямасита?
Харуко. Ты уже уходишь?
Ясудзиро. Да, ненадолго.
Харуко. Может быть, мне пока начать понемногу укладываться?
Ясудзиро. Подожди, вместе этим займемся. Знаешь, я тут как-то проходил мимо небоскреба Вулворта. И представь себе, на вершине этой пятидесятисемиэтажной махины кружатся облака. Я стоял, не мог оторваться. Вот ведь что люди сделали! (Улыбается.) Так что я тоже выплыву. А, Хару-тян?
Харуко. Ну конечно. (Прижимается к Ясудзиро.) Мы тоже.
Гэмпати многозначительно вздыхает.
Что с вами, Гэмпати-сан?
Ясудзиро (кладет руку Гэмпати на плечо). Держись, брат, держись. Just try your luck!
Гэмпати. Да-да. Just try your luck!
Mужчины, обнявшись, выходят. Харуко заворачивает шляпки. Потом уносит кофейные чашки и тарелку. Звонок. Харуко открывает дверь. Входит Тосико.
Харуко. Ох…
Тосико молчит, не двигаясь с места.
Заходи. Что случилось?
Тосико. Спасибо. (Проходит в комнату.)
Харуко. Что с тобой? Ведь все хорошо.
Тосико. Знаешь, я все-таки… (Плачет.)
Харуко. Но это же чудесно, Тосико-сан. Ну что ты, зачем плакать. (Усаживает ее на диван, садится рядом.) Все уладилось, ты так этого хотела. Тяжело тебе было? Так ведь это хоть и будничное, а счастье. А Рё-сан так увлечен. Знаешь, он ради тебя… (Радостно смеется.) Жизни не пожалеет, вот как любит! Это же здорово. Не так уж часто мужчины такое говорят. Мне далее завидно.
Тосико. Он сказал, что все сделает, чтобы я была счастлива.
Харуко. Ну, видишь!
Тосико. Он ведь очень пылкий… Ну, вот и я как-то воодушевилась…
Харуко. Ну! Воодушевилась?
Тосико. Да. А теперь вот я призадумалась…
Харуко (удивленно). Странная ты. В него надо верить. Это большое счастье для женщины, если есть мужчина, в которого веришь.
Тосико. Да.
Харуко. И вообще хорошо, что ты наконец решилась.
Тосико. Да нет, я…
Харуко. Ты, главное, успокойся. Не надо ни о чем думать. Как бы это тебе объяснить…
Звонок. Харуко открывает дверь. Входит миссис Ямасита.
А-а!
Миссис Ямасита. Тосико-сан, тебя ждет Рёити. Говорит, надо идти в магазин.
Тосико. Хорошо, иду. (Выходит.)
Харуко (смущенно). Оказывается, у них все решилось… Завтра…
Миссис Ямасита. Да чему решаться-то? Все и так с самого начала было решено. Специально ведь выписали ее, даже дорогу оплатили. Рёити все ужасно преувеличивает, одно беспокойство. Ясудзиро куда пошел?
Харуко. Ему Сато-сан что-то обещал.
Миссис Ямасита. Сато-сан? Так его же нет, он в Чикаго уехал.
Харуко. В Чикаго?
Миссис Ямасита. Что ж он заранее не узнал? Вроде не дурак, а вот… Триста долларов большие деньги. Сразу не наберешь.
Харуко. Тетушка, мы все равно в любом случае переезжаем в Хартфорд.
Миссис Ямасита. Да? Тебе эта идея по душе? Что Ясудзиро об этом думает, ты знаешь?
Харуко. Да.
Миссис Ямасита. Ну, что?
Харуко. Что вы имеете в виду?
Миссис Ямасита. Готов он ехать без копейки, как, по-твоему?
Харуко. Да.
Миссис Ямасита. Хм. Значит, решил обосноваться в Америке? А ведь неустроенному человеку здесь и работы порядочной не найти. А?
Харуко. Я тоже так думаю.
Миссис Ямасита. Жалко уезжать из этого дома двадцать шесть, но пускай уж лучше сносят такое старье, ведь так оно выгоднее. По-моему, молодцы, что сносят.
Харуко. Жаль все-таки…
Миссис Ямасита. Да нисколько. Мы же тут ни на что не могли решиться. Все себя жалели. Никто не думал, как дальше жить, только сидели и грезам предавались. Больше ничего. Конечно, в Америке можно и так просуществовать… Но теперь-то видно, как это глупо было. Ну, нам трудно перестроиться, но если теперь еще и вы вздумаете все это повторить – нет уж, я не согласна… Я тут все пыталась что-нибудь придумать по секрету от дядюшки, насчет этих ваших денег.
Харуко изумлена.
Как у тебя с Ясудзиро, любовь по-прежнему?
Харуко (смущенно). Д-да…
Миссис Ямасита (удовлетворенно улыбаясь). Ну вот и хорошо…
С улицы доносится звук глухого, но сильного удара. Внезапно становится очень тихо. Женщины выглядывают в окно. Слышатся крики.
Харуко. Ах, автомобиль!
Миссис Ямасита. Что это там случилось? (Поспешно уходит.)
Харуко с завернутыми шляпками выходит в другую комнату. Становится светлее от отблесков автомобильных фар. Одновременно отовсюду раздаются гудки. Харуко быстро возвращается и подходит к окну. Очень взволнована. Звонок. Она открывает дверь. Входит миссис Хара.
Миссис Хара. Что там за шум? Я так испугалась.
Харуко. Никак не могу прийти в себя…
Миссис Хара. Посиди спокойно, пройдет. (Выглядывает в окно.)
Гудки постепенно стихают.
Харуко. Тетушка!
Миссис Хара. Ну, что? (Закрывает окно.)
Харуко. Знаете, кажется, тетушка Ямасита дает нам денег.
Миссис Хара. Ну! Триста долларов?
Харуко. Да. Здорово, правда?
Миссис Хара. Гм. Вот оно как. Гм. (Снова подходит к окну.)
Харуко. Ох, у меня просто гора с плеч свалилась. (Вздыхает.) Ох, опять сердце схватило…
Миссис Хара. Ничего-ничего. Выпей-ка немножко виски.
Харуко. А можно?
Миссис Хара. Не волнуйся. Все будет в порядке.
Обе идут в другую комнату. Вскоре миссис Хара возвращается и в беспокойстве подходит к окну. В дверь вбегает Гэмпати.
Гэмпати. Где Хару-тян?
Миссис Хара. Тс-с! Тише ты. Знаю я, все знаю. (Пытаясь вытолкать Гэмпати из комнаты.) Значит, так оно и есть?
Гэмпати. Представляешь, Нагао-то как рванет, прямо под машину! Каково, а? Сейчас свидетелей собираю. Мы с этого автомобилиста большую компенсацию сдерем.
Миссис Хара. Не смей пугать девочку. Ну, пошел. Ну же! (Выпроваживает его.)
Слышится возбужденный голос Гэмпати. Миссис Хара осторожно закрывает за ним дверь.
Харуко (входит встревоженная). Что-нибудь случилось?
Миссис Хара. Ничего особенного. Ну, как тебе, лучше?
Харуко. В чем дело? Мне страшно, тетушка!
Миссис Хара. Сказано тебе, ничего особенного, значит, ничего особенного. (Громко плачет.)
Харуко. Тетушка!
Миссис Хара. Это… это Ясу-сан… Ясу-сан…
Харуко (растерянно). Как? Это он? А-а! (Выбегает из квартиры.)
Миссис Хара. Хару-тян! Не надо! Уже все! (Прислоняется к косяку распахнутой двери и плачет.)
Слышатся шаги Харуко, в ужасе бегущей по бетонной лестнице.
Занавес
1932
1 2 3 4 5