Я о ней не знаю ничего: считается, что она должна оставаться для меня неведомой и новой.
Временное поле, производное от магнитного поля, не подведет. Я перенесусь на тысячу или на миллион лет назад. Это поле действует только на живую органическую материю. Мой свинцовый купол, тетради не последуют за мной. Останутся здесь и инструменты, и продовольствие, все, кроме нескольких предназначенных мне для питания в первые дни совсем недавно забитых животных из тех, что избежали заражения. Сам я при переходе потеряю омертвевшие части ногтей и волос. Короче, через несколько минут вместо свинцовых стен, которые воздвигли, чтобы укрыть меня от губительных лучей, я увижу девственные леса, древовидные папоротники, молодость мира. На мне не будет одежды. Я нагим окажусь на опушке леса приходится на это уповать - в третичном или четвертичном периоде, и не будет у меня другого достояния, кроме собственного тела. А в пятидесяти метрах от меня будет незнакомка, совершившая такое же путешествие.
Я готов. Не вступая в личный контакт ни с кем из людей, подвергшихся облучению и обреченных на вымирание, я изучал математику и физику, прочел Гомера, Платона, Лукреция, Монтеня, Расина, Данте, Толстого и евангелия, которые должен провидеть сквозь толщу времен. По переговорному устройству я прослушал лекции, потом выполнил необходимые упражнения. Я познакомился с естественными науками, узнал названия планет и животных, чтобы дать им имена, когда прибуду на место... В мою память заложена и молитва "Отче наш", никогда еще не звучавшая на той земле, куда я направляюсь.
Возможно, Землю будут населять свирепые хищники. Я не могу взять с собой даже простейшего средства для добычи огня... Помощи ждать будет неоткуда, орудий - никаких. Только эти листы пергамента, приготовленные за полчаса до отправки из шкуры животного, в котором теплится еще жизнь, на них я и пишу кровью этого же животного, поскольку временные поля пропускают лишь органическую материю, не тронутую тлением... Вот почему мне пришлось изложить здесь все самое главное, чтобы в случае нужды припомнить это тогда, когда я буду отброшен на миллионы лет назад, в мир без людей... Но смогу ли я разобрать эти строки хотя бы через несколько лет?
А если не смогу, если в геологическую эпоху чудовищ я сам превращусь в зверя, если людям не суждено найти и прочесть эту рукопись, то круг замкнется: без нее человечество начнет развиваться так же, как оно уже развивалось когда-то, и в 1983 году от рождества Христова погибнет; те, кто сумеет уцелеть, помогут соединиться последнему мужчине и последней женщине, способным иметь потомство; машина времени опять перенесет их в далекое прошлое, чтобы вновь, от поколения к поколению, передавали они этот напрасный дар: жизнь...
Долг велит мне согласиться на транспортировку в раннюю доисторическую эпоху, транспортировку, возможную благодаря открытиям последних из людей. Через четыре минуты я возьму в руки эти листы и сразу окажусь нагим на первозданной земле. И наша цивилизация, и ее гибель-все будет далеко от меня, далеко в будущем. И немыслимой станет казаться война, способная уничтожить жизнь на целой планете. Ни следа не сохранится от свинцового укрытия, где я пишу эти строки, и от купола по соседству, где изготовилась к путешествию во времени предназначенная мне женщина. Думаю, что разделяющие нас пятьдесят метров не помешают нам сразу же встретиться. И гигантские папоротники обступят нас со всех сторон.
Чтобы память о прошлом не угасла и тогда, когда наступит для нас опасность впасть в дикость первобытного состояния, нам дали новые и очень простые имена. В моем - всего лишь четыре буквы: АДАМ.
Через минуту я окажусь на неведомой земле, вне времени, вне истории и человеческой трагедии, подле ЕВЫ, такой же нагой, как и я.
1 2
Временное поле, производное от магнитного поля, не подведет. Я перенесусь на тысячу или на миллион лет назад. Это поле действует только на живую органическую материю. Мой свинцовый купол, тетради не последуют за мной. Останутся здесь и инструменты, и продовольствие, все, кроме нескольких предназначенных мне для питания в первые дни совсем недавно забитых животных из тех, что избежали заражения. Сам я при переходе потеряю омертвевшие части ногтей и волос. Короче, через несколько минут вместо свинцовых стен, которые воздвигли, чтобы укрыть меня от губительных лучей, я увижу девственные леса, древовидные папоротники, молодость мира. На мне не будет одежды. Я нагим окажусь на опушке леса приходится на это уповать - в третичном или четвертичном периоде, и не будет у меня другого достояния, кроме собственного тела. А в пятидесяти метрах от меня будет незнакомка, совершившая такое же путешествие.
Я готов. Не вступая в личный контакт ни с кем из людей, подвергшихся облучению и обреченных на вымирание, я изучал математику и физику, прочел Гомера, Платона, Лукреция, Монтеня, Расина, Данте, Толстого и евангелия, которые должен провидеть сквозь толщу времен. По переговорному устройству я прослушал лекции, потом выполнил необходимые упражнения. Я познакомился с естественными науками, узнал названия планет и животных, чтобы дать им имена, когда прибуду на место... В мою память заложена и молитва "Отче наш", никогда еще не звучавшая на той земле, куда я направляюсь.
Возможно, Землю будут населять свирепые хищники. Я не могу взять с собой даже простейшего средства для добычи огня... Помощи ждать будет неоткуда, орудий - никаких. Только эти листы пергамента, приготовленные за полчаса до отправки из шкуры животного, в котором теплится еще жизнь, на них я и пишу кровью этого же животного, поскольку временные поля пропускают лишь органическую материю, не тронутую тлением... Вот почему мне пришлось изложить здесь все самое главное, чтобы в случае нужды припомнить это тогда, когда я буду отброшен на миллионы лет назад, в мир без людей... Но смогу ли я разобрать эти строки хотя бы через несколько лет?
А если не смогу, если в геологическую эпоху чудовищ я сам превращусь в зверя, если людям не суждено найти и прочесть эту рукопись, то круг замкнется: без нее человечество начнет развиваться так же, как оно уже развивалось когда-то, и в 1983 году от рождества Христова погибнет; те, кто сумеет уцелеть, помогут соединиться последнему мужчине и последней женщине, способным иметь потомство; машина времени опять перенесет их в далекое прошлое, чтобы вновь, от поколения к поколению, передавали они этот напрасный дар: жизнь...
Долг велит мне согласиться на транспортировку в раннюю доисторическую эпоху, транспортировку, возможную благодаря открытиям последних из людей. Через четыре минуты я возьму в руки эти листы и сразу окажусь нагим на первозданной земле. И наша цивилизация, и ее гибель-все будет далеко от меня, далеко в будущем. И немыслимой станет казаться война, способная уничтожить жизнь на целой планете. Ни следа не сохранится от свинцового укрытия, где я пишу эти строки, и от купола по соседству, где изготовилась к путешествию во времени предназначенная мне женщина. Думаю, что разделяющие нас пятьдесят метров не помешают нам сразу же встретиться. И гигантские папоротники обступят нас со всех сторон.
Чтобы память о прошлом не угасла и тогда, когда наступит для нас опасность впасть в дикость первобытного состояния, нам дали новые и очень простые имена. В моем - всего лишь четыре буквы: АДАМ.
Через минуту я окажусь на неведомой земле, вне времени, вне истории и человеческой трагедии, подле ЕВЫ, такой же нагой, как и я.
1 2