Я уверена, что все уладится. Я… - Она не знала, что еще сказать. - Пожалуйста, простите меня, мистер Хаммонд.
Она отнесла Джуди в постель. Девочка мгновенно заснула, а вот у Элис сна теперь не было ни в одном глазу.
Правительство долго не давало о себе знать. Понимая, что они не станут докладывать ей о происходящем, Элис приказала роботу на внешней орбите половину времени тратить на поиск передач «Чинука». Их не было неделями.
Элис жила, как жила. Она одевала и кормила ребят, давала им выплакаться ей в подол, когда они уставали или разбивали коленки, время от времени отводила их погулять с Назимом. Она пила вечерами кофе с подружками и даже посмотрела новую пьесу, которая шла в перестроенном реакторном зале в подземных ярусах города. Оставшееся время она занимала работой.
В те недели Элис снова ощутила успокоение, черпая его в работе оторванных от всего мира старателей. На долгие часы она оказывалась за миллионы километров от самой себя, смотрела, как блестят в луче фонаря ледяные кристаллы, или любовалась звездами, невидимыми из ее окна. Из такого далека она буквально с новой точки зрения смотрела на свой дом: ей видна была Росинка во всей ее миниатюрности и хрупкости, и Элис понимала, что только тесный круг родных и друзей сдерживает одиночество миров гало. Тем больше она ценила людей, но ощущала любовь и к тем созданиям, которые первыми проникали в ледяные галереи и промерзшие бездны далеких лун.
Иногда ей приходило в голову, что она сможет наблюдать гибель Росинки глазами своих старателей. Нелепая мысль - ведь она тогда уже будет мертва. И все же ощущение бытия в пространстве оставалось таким живым, что ей мечталось как о золотой жиле - остаться навечно бестелесной и одинокой в объективах старателей и оттуда с тоской озирать руины своего мира.
Второе сообщение пришло через месяц после первого. Старатель Элис перехватил его - и полиция тоже, а больше никто, потому что передача велась на собственной частоте Хаммонда. В соседней комнате бесились ребята. Их смех звучал странным фоном для горечи, которой полон был голос в ее наушниках.
«Говорит Марк Хаммонд с „Чинука". Я передам вам все подтверждения, какими располагаю. Постараюсь, если сумею, послать видеозапись уничтожения Тиары. Это очень сложно. Нас, прежних пассажиров и членов команды, осталось совсем мало. Вся надежда на самоуверенность военных Левиафана - если они зашифровали базу данных, я ничего не смогу сделать. Если они меня поймают, то выкинут из шлюза.
Я расскажу вам, как все было. Я с планеты Мириам, четыре года назад отправился в музыкальную академию на
Тиаре. Следующим пунктом назначения „Чинука" был Левиафан, мы не взяли там никакого груза, а только несколько сотен пассажиров, оказавшихся солдатами. На борту „Чинука" в то время находилось около тысячи человек. Солдаты захватили центр управления, и после этого они решали, кто им нужен, а от кого можно избавиться. Нас осталось меньше половины. Меня спасло то, что я умею петь. Меня оставили для развлечения».
В голосе Хаммонда звучало отвращение. У него был очень приятный голос, звучный баритон. Но она слышала в нем горе.
«Мы уже два с половиной года живем под их пятой. С нас хватит.
Несколько недель назад они начали готовить удар по вашему миру. Тогда мы решились. Вы должны уничтожить „Чинук". Я пошлю вам точный курс корабля и снарядов. Заминируйте пространство на нашем пути. Иначе вас ждет участь Тиары».
У ребят по расписанию был урок выживания. Обычно Элис с удовольствием перепоручала детей Назиму или в последнее время инструкторам, но на этот раз повела их сама. Стоя вместе с остальными родителями на сухом, сыпучем, как песок, снегу у стен города и наблюдая за одетыми в скафандры детьми, выполняющими упражнения, она чувствовала некоторое облегчение. Ее ребята вместе с маленькой группкой других учились пользоваться Всепланетной Системой Ориентирования и успешно отыскали дорогу к нужному маяку. Элис преисполнилась гордости и весело болтала с другими родителями. Впервые за последние недели она почувствовала, что занята чем-то стоящим.
Очень странно было находиться снаружи при дневном свете - и родители, когда не обсуждали детей, только об этом и говорили. Все вспоминали свои детские занятия, проводившиеся в постоянном ночном мраке. Теперь они наперебой указывали друг другу на удивительное разнообразие цветов камня и льда, напоминающее картины земной Антарктики. Странным был и вид города. Прежде он высился сплошной темной пирамидой. Когда детей отпустили и все направились к дому, Элис рассматривала его новым взглядом. Сплошная бетонная масса казалась жемчужной под зеленоватыми облаками, и на гладком фасаде блестели точки окон. Их становилось все больше. Элис с ребятами пытались отыскать свои окошки, но это непривычное занятие скоро им наскучило.
Над входным городским шлюзом появилась большая надпись. «ПОМОЖЕМ СТРОИТЬ СОЛНЕЧНОЕ БУДУЩЕЕ!» - гласила она. Рядом график в виде термометра показывал, сколько средств удалось собрать правительству на следующую стадию по преобразованию Росинки в новую Землю. Пока столбик термометра стоял совсем низко, а краска на нем уже потускнела от времени. Все же несколько человек что-то опустили в ящичек у входа, и Элис сама чуть не поддалась искушению: оказавшись снаружи, начинаешь кое о чем задумываться.
Все вернулись домой усталыми, и дети добровольно легли поспать днем. Элис, ощущая себя почти счастливой, постояла немного, глядя в окно, а потом, спотыкаясь о завалы игрушек, пробралась в кабинет.
Ее уже ожидало новое сообщение:
«Женщине, которая приняла мою передачу. Я не меняю частоту, но посылаю луч в том же направлении, что в первый раз. Это только для вас, кто бы вы ни были».
Элис тихонько опустилась на стул.
Хаммонд рассмеялся, может быть несколько нервно. Голос его был таким глубоким, что смех будто наполнял ее голову.
«Ну и письмо вы мне прислали! Я не слишком верю, что почта напортачила. Но если это вышло случайно, я рад этой случайности.
Ваш голос - первый за годы голос, дошедший к нам извне. Вы должны понять: при том, как с нами обращаются, и… и оторванность от мира, и все такое - мы почти забыли, как это бывает. Я хочу сказать, как люди живут. Растят детей и беспокоятся за них. Здесь у нас больше нет детей. Их убивали вместе с родителями.
Многие сдались. Они забыли о том, что нужно беречь. Мы теперь почти все такими стали. Даже я и другие, кто пытается что-то делать… понимаете, мы это делаем из ненависти, а не потому, что хотим кого-то спасти.
Но вы мне напомнили, что осталось еще что-то. Просто услышать ваш голос, почувствовать, что вы и Росинка есть на самом деле, - уже помогло.
Поэтому я решил… Я дам прослушать ваше письмо - именно первое - кое-кому из тех, кто сдался. Напомню им, что мир еще существует. И мы за него отвечаем.
Еще раз спасибо вам. Не скажете ли, как вас зовут? Мне хотелось бы когда-нибудь с вами встретиться»
Запись кончилась.
Почему-то в его просьбе ей почудилась угроза. Словно то, что он не знал ее имени, как-то защищало ее. И в то же время ей хотелось ответить на его просьбу, ведь он как будто этого заслуживал. Просидев много долгих минут и так ни на что и не решившись, она сорвала с себя шлем и крадучись выскользнула из кабинета.
Назим позвонил на следующий день. Услышав его голос, Элис обрадовалась и в то же время удивилась. Она опасалась, что он в обиде на нее за холодность последних дней, однако он пригласил ее на ланч в одно из лучших городских бистро. Элис подкинула детей матери и принарядилась. И не зря. Встреча удалась.
Но от ее робкой попытки назначить следующую встречу он тактично уклонился. И по дороге домой ей оставалось только пережевывать намеки в каждой его фразе.
Да, в самом деле, разве поймешь? Жизнь и так слишком сложна. Дома ее ожидало еще одно послание от Хаммонда. Оно было адресовано властям. Элис его просмотрела и не раз потом жалела об этом. Эта была видеозапись гибели Тиары.
Крошечные фигурки в скафандрах отцепили от «Чинука» несколько тонких, как паутинки, кабелей силы Лоренца и оттолкнули их от корабля. Кабели казались бесконечными, и каждый весил, наверное, сотни тонн.
На следующем кадре виднелась далекая Тиара в голубой дымке - единственный обитаемый мир Обсидиана. Элис минуту смотрела на это дрожащее пестрое пятнышко и вдруг увидела, как на его поверхности яростно вспыхнули белые зигзаги молний. Падение кабелей.
И все. Затем голос Хаммонда зачитал ряд чисел, которые она перевела в скорости и траектории. Передача закончилась без дополнительных комментариев.
Элис могла бы известить власти и считать себя свободной от ответственности, но за ночь, проведенную в размышлениях, решила, что может сделать еще кое-что.
- Мистер Хаммонд, - начала она, - это Элис Кантрелл. Это я приняла ваше первое сообщение. Я передала присланную вами запись и уверена, что ее будет достаточно, чтобы правительство приняло меры. Попасть по Росинке не так уж легко, а теперь, когда мы знаем, с какого направления придут снаряды, мы, наверное, сумеем их перехватить. Я уверена, что правительство выразит вам благодарность, но думаю, это будет очень официально: может, они наградят вас медалью или возведут памятник. А я хочу сама поблагодарить вас. За своих детей. Вы, верно, не знаете, ради кого рискуете жизнью. Ну вот, это Джуди и Алекс. Я посылаю вам пару их фотографий. Покажите их своим. Может быть, они убедят и других вам помочь.
Я не хочу, чтобы наши взрывали «Чинук». Это значило бы, что вы умрете, а вы для этого слишком хороший человек. Вы этого не заслуживаете. Покажите всем фотографии. Не знаю… может, если вы уговорите побольше народу, вам удастся вернуть власть над кораблем? Должен ведь быть способ. Вы умный человек, мистер Хаммонд. Я уверена, вы сможете. Ради… ну, хотя бы ради меня. - Она засмеялась и тут же прокашлялась, чтобы убрать вставший в горле ком. - Вот фотографии. - Она вставила свои любимые снимки: первые шаги годовалой Джуди; Алекс, стоящий на шкафу, расправив над головой полотенце, словно отважный парашютист.
Элис сняла шлем и откинулась назад. Она очень устала, но ей было спокойно. Вопреки всякой логике, она чувствовала, что сделала что-то героическое, быть может первый раз в жизни.
Наверное, во всем городе одна Элис не удивилась, когда погасло солнце. Уже несколько дней ходили слухи, что правительство высылает корабли с грузом, но куда, никто не знал. Она знала. Свет погас, когда она готовила обед. Дети прибежали узнать, что случилось.
- Почему погасло? - выкрикнул Алекс. - Пусть вернется!
- Его вернут через пару дней, - успокоила Элис. - Солнце ремонтируют. Может, хотят сменить цвет, или еще что.
Это отвлекло ребят. Алекс с Джуди затеяли долгий спор: какого цвета теперь станет солнце. Остановились на голубом.
На следующее утро ее вызвал Сол:
- Мы перешли к делу, Элис, и нам нужна твоя помощь.
Она этого ожидала.
- Вы хотите забрать моих старателей.
- Нет-нет, не забрать. Только использовать. Ты их лучше знаешь. Я убедил начальника отдела, что ты и должна ими управлять. Нам нужно блокировать снаряды, которые вышлет «Чинук».
- И все?
- Что значит «и все»? Чего тебе еще? Она покачала головой:
- Ничего. Отлично, я это сделаю. Мне уже входить в сеть?
- Давай. Тебе дадут прямую связь с главным. Его зовут Оливер. Тебе он понравится.
Оливер ей не понравился, но она понимала, чем он подкупил Сола. Крутой, бескомпромиссный и немногословный до грубости. Он умел быть приятным, когда хотел, но такое случалось редко. Оливер приказал Элис снять четырех работавших на внутренних орбитах старателей и поставить их на перемещение ледяных астероидов в линию блокады
Следующие несколько дней были самыми напряженными за все время ее работы со старателями. Ей пришлось попросить Назима присмотреть за детьми, и он выполнил просьбу, оставаясь невидимым. Смена орбит поглотила все внимание Элис. Ее механизмы собирали большие глыбы космического льда и, как деловитые муравьи, перетаскивали их на нужную орбиту. В передышках она разглядывала бурые вершины облаков Тигля: грозовые тучи величиной с целую планету, облачка, в которых мог утонуть материк. Чтобы перехватить снаряды, требовались сотни ледяных гор. Солнце выключили, чтобы превратить его в грозное лазерное копье. Его направят на ледяные глыбы перед самым появлением снарядов: облака пара плотно затянут все пространство на их пути.
Пара старателей наверняка сгорит в этом пожаре, но на такие мелочи сейчас жаловаться не приходилось.
«Чинук» приближался, и сообщения с него доходили все с меньшей задержкой. Она приступила к коррекции орбиты последней льдины, когда пришло новое сообщение от Хаммонда. Опять для нее.
Взвинченные нервы не помогают в работе, поэтому она заставила себя установить вектор перехода, прежде чем открыть сообщение. На этот раз оно было в видеоформате.
Марк Хаммонд оказался худым темнокожим мужчиной с шапкой непокорных черных волос. В ушах у него висели сине-зеленые серьги. Он выглядел старым, но виной тому были морщины у губ и в уголках глаз. А сейчас он улыбался.
«Спасибо за снимки, Элис. Вы можете звать меня Марк. Я рад, что ваш народ готов защитить себя. Теперь вести дойдут до всех миров гало: никто больше не станет торговать с Левиафаном. Полный бойкот - они его заслужили. Спасибо. Ничего этого не случилось бы, если бы не вы».
Он потер подбородок.
«В последние дни мне очень нужна была ваша поддержка, Элис. Эти фотографии, они как глоток свежего воздуха. Да, я показал их всем. И это помогло: на нашей стороне теперь гораздо больше народу. Кто знает, может, нам и удастся вышибить отсюда убийц, как вы советуете. Если бы не вы, нам бы и в голову не пришло даже попытаться».
Он поморщился, на миг опустив взгляд.
«Глупо звучит. Но в таком положении невольно говоришь глупости. Ваша помощь много значит для меня. Надеюсь, вас эвакуировали в безопасное место. А я ломал голову, все думал, что мне сделать для вас, чтобы хоть как-то отблагодарить за эти снимки.
Многого сделать не могу, но я посылаю вам свои записи. Часть песен мои, остальные - народные песни Мириам. Но исполняю их тоже я. Надеюсь, они вам понравятся. Мне так и не удалось попасть на Тиару, чтобы поучиться по-настоящему. Пою, как умею. - И, вдруг застеснявшись, он выпалил: - Пока».
Элис сохранила песни в доступном формате и перевела на свою звуковую систему. Она вышла их кабинета, молча прошла мимо Назима с ребятами и включила запись. Сильный, чистый голос Хаммонда полился из динамиков, и она остаток дня сидела и слушала, глядя в стену.
На следующее утро Оливер отдал ей новые распоряжения:
- Вы единственная, у кого на пути «Чинука» есть хоть какое-то подобие корабля. Старатель Шесть. - Он говорил о роботе, принявшем первое сообщение Хаммонда. - Мы высылаем снаряды, какие сумели собрать, но их масса может оказаться слишком мала, чтобы пробить фронтальную защиту «Чинука».
- Вы хотите уничтожить «Чинук»…
Она не удивилась, а просто обиделась на судьбу, которая делает такие вещи.
- Да, - подтвердил Оливер. - Нельзя позволить этим подонкам уйти. Массы вашего старателя - десяти тысяч тонн - более чем достаточно, чтобы их прикончить. Я ввел векторы в вашу базу данных. Приступайте. - Он отключился.
Она бы скорее умерла. Элис хорошо сознавала свою ответственность перед Росинкой, но уничтожение «Чинука» не спасет ее мир. Его судьбу решат снаряды, которые он уже выбросил. Все же, чтобы полиция не обвинила ее в неисполнении приказа, она ввела векторы для перехвата «Чинука», включив в них крошечную ошибку, гарантирующую промах. От сознания важности поступка - правительство назвало бы его изменой - у нее засосало в животе. Наконец она набралась храбрости и вызвала Хаммонда:
- Они требуют, чтобы я вас убила. - Элис стояла перед компьютером, включив видеозапись. Хоть это было в ее силах! - Я не могу. Простите, но этого я не могу. Я не палач, а вы ни в чем не виноваты. Из всех нас вы меньше всего заслуживаете смерти! Это не честно. Марк, вы должны отобрать у них «Чинук». Вы сказали, что на вашей стороне теперь больше людей. Я даю вам время. До следующей станции еще пара лет. Верните свой корабль, и вы сможете сойти там. Вы еще можете спастись, Марк! Возвращайтесь сюда. Вас встретят как героя. - Она отважно попыталась улыбнуться, но губы только жалко искривились. - Прошу вас, Марк. Наше правительство наверняка уже предупредило все миры ореола. Они будут начеку. «Чинук» больше никого не застанет врасплох. Поэтому вовсе незачем вас убивать.
Она отправила сообщение и только тогда спохватилась, что забыла поблагодарить его за песни. Но она боялась сказать еще хоть слово.
Город эвакуировали на следующий день. С раннего утра полиция начала подметать все уровни города, вытаскивая людей из постелей и направляя растерянную толпу к поездам и самолетам.
1 2 3
Она отнесла Джуди в постель. Девочка мгновенно заснула, а вот у Элис сна теперь не было ни в одном глазу.
Правительство долго не давало о себе знать. Понимая, что они не станут докладывать ей о происходящем, Элис приказала роботу на внешней орбите половину времени тратить на поиск передач «Чинука». Их не было неделями.
Элис жила, как жила. Она одевала и кормила ребят, давала им выплакаться ей в подол, когда они уставали или разбивали коленки, время от времени отводила их погулять с Назимом. Она пила вечерами кофе с подружками и даже посмотрела новую пьесу, которая шла в перестроенном реакторном зале в подземных ярусах города. Оставшееся время она занимала работой.
В те недели Элис снова ощутила успокоение, черпая его в работе оторванных от всего мира старателей. На долгие часы она оказывалась за миллионы километров от самой себя, смотрела, как блестят в луче фонаря ледяные кристаллы, или любовалась звездами, невидимыми из ее окна. Из такого далека она буквально с новой точки зрения смотрела на свой дом: ей видна была Росинка во всей ее миниатюрности и хрупкости, и Элис понимала, что только тесный круг родных и друзей сдерживает одиночество миров гало. Тем больше она ценила людей, но ощущала любовь и к тем созданиям, которые первыми проникали в ледяные галереи и промерзшие бездны далеких лун.
Иногда ей приходило в голову, что она сможет наблюдать гибель Росинки глазами своих старателей. Нелепая мысль - ведь она тогда уже будет мертва. И все же ощущение бытия в пространстве оставалось таким живым, что ей мечталось как о золотой жиле - остаться навечно бестелесной и одинокой в объективах старателей и оттуда с тоской озирать руины своего мира.
Второе сообщение пришло через месяц после первого. Старатель Элис перехватил его - и полиция тоже, а больше никто, потому что передача велась на собственной частоте Хаммонда. В соседней комнате бесились ребята. Их смех звучал странным фоном для горечи, которой полон был голос в ее наушниках.
«Говорит Марк Хаммонд с „Чинука". Я передам вам все подтверждения, какими располагаю. Постараюсь, если сумею, послать видеозапись уничтожения Тиары. Это очень сложно. Нас, прежних пассажиров и членов команды, осталось совсем мало. Вся надежда на самоуверенность военных Левиафана - если они зашифровали базу данных, я ничего не смогу сделать. Если они меня поймают, то выкинут из шлюза.
Я расскажу вам, как все было. Я с планеты Мириам, четыре года назад отправился в музыкальную академию на
Тиаре. Следующим пунктом назначения „Чинука" был Левиафан, мы не взяли там никакого груза, а только несколько сотен пассажиров, оказавшихся солдатами. На борту „Чинука" в то время находилось около тысячи человек. Солдаты захватили центр управления, и после этого они решали, кто им нужен, а от кого можно избавиться. Нас осталось меньше половины. Меня спасло то, что я умею петь. Меня оставили для развлечения».
В голосе Хаммонда звучало отвращение. У него был очень приятный голос, звучный баритон. Но она слышала в нем горе.
«Мы уже два с половиной года живем под их пятой. С нас хватит.
Несколько недель назад они начали готовить удар по вашему миру. Тогда мы решились. Вы должны уничтожить „Чинук". Я пошлю вам точный курс корабля и снарядов. Заминируйте пространство на нашем пути. Иначе вас ждет участь Тиары».
У ребят по расписанию был урок выживания. Обычно Элис с удовольствием перепоручала детей Назиму или в последнее время инструкторам, но на этот раз повела их сама. Стоя вместе с остальными родителями на сухом, сыпучем, как песок, снегу у стен города и наблюдая за одетыми в скафандры детьми, выполняющими упражнения, она чувствовала некоторое облегчение. Ее ребята вместе с маленькой группкой других учились пользоваться Всепланетной Системой Ориентирования и успешно отыскали дорогу к нужному маяку. Элис преисполнилась гордости и весело болтала с другими родителями. Впервые за последние недели она почувствовала, что занята чем-то стоящим.
Очень странно было находиться снаружи при дневном свете - и родители, когда не обсуждали детей, только об этом и говорили. Все вспоминали свои детские занятия, проводившиеся в постоянном ночном мраке. Теперь они наперебой указывали друг другу на удивительное разнообразие цветов камня и льда, напоминающее картины земной Антарктики. Странным был и вид города. Прежде он высился сплошной темной пирамидой. Когда детей отпустили и все направились к дому, Элис рассматривала его новым взглядом. Сплошная бетонная масса казалась жемчужной под зеленоватыми облаками, и на гладком фасаде блестели точки окон. Их становилось все больше. Элис с ребятами пытались отыскать свои окошки, но это непривычное занятие скоро им наскучило.
Над входным городским шлюзом появилась большая надпись. «ПОМОЖЕМ СТРОИТЬ СОЛНЕЧНОЕ БУДУЩЕЕ!» - гласила она. Рядом график в виде термометра показывал, сколько средств удалось собрать правительству на следующую стадию по преобразованию Росинки в новую Землю. Пока столбик термометра стоял совсем низко, а краска на нем уже потускнела от времени. Все же несколько человек что-то опустили в ящичек у входа, и Элис сама чуть не поддалась искушению: оказавшись снаружи, начинаешь кое о чем задумываться.
Все вернулись домой усталыми, и дети добровольно легли поспать днем. Элис, ощущая себя почти счастливой, постояла немного, глядя в окно, а потом, спотыкаясь о завалы игрушек, пробралась в кабинет.
Ее уже ожидало новое сообщение:
«Женщине, которая приняла мою передачу. Я не меняю частоту, но посылаю луч в том же направлении, что в первый раз. Это только для вас, кто бы вы ни были».
Элис тихонько опустилась на стул.
Хаммонд рассмеялся, может быть несколько нервно. Голос его был таким глубоким, что смех будто наполнял ее голову.
«Ну и письмо вы мне прислали! Я не слишком верю, что почта напортачила. Но если это вышло случайно, я рад этой случайности.
Ваш голос - первый за годы голос, дошедший к нам извне. Вы должны понять: при том, как с нами обращаются, и… и оторванность от мира, и все такое - мы почти забыли, как это бывает. Я хочу сказать, как люди живут. Растят детей и беспокоятся за них. Здесь у нас больше нет детей. Их убивали вместе с родителями.
Многие сдались. Они забыли о том, что нужно беречь. Мы теперь почти все такими стали. Даже я и другие, кто пытается что-то делать… понимаете, мы это делаем из ненависти, а не потому, что хотим кого-то спасти.
Но вы мне напомнили, что осталось еще что-то. Просто услышать ваш голос, почувствовать, что вы и Росинка есть на самом деле, - уже помогло.
Поэтому я решил… Я дам прослушать ваше письмо - именно первое - кое-кому из тех, кто сдался. Напомню им, что мир еще существует. И мы за него отвечаем.
Еще раз спасибо вам. Не скажете ли, как вас зовут? Мне хотелось бы когда-нибудь с вами встретиться»
Запись кончилась.
Почему-то в его просьбе ей почудилась угроза. Словно то, что он не знал ее имени, как-то защищало ее. И в то же время ей хотелось ответить на его просьбу, ведь он как будто этого заслуживал. Просидев много долгих минут и так ни на что и не решившись, она сорвала с себя шлем и крадучись выскользнула из кабинета.
Назим позвонил на следующий день. Услышав его голос, Элис обрадовалась и в то же время удивилась. Она опасалась, что он в обиде на нее за холодность последних дней, однако он пригласил ее на ланч в одно из лучших городских бистро. Элис подкинула детей матери и принарядилась. И не зря. Встреча удалась.
Но от ее робкой попытки назначить следующую встречу он тактично уклонился. И по дороге домой ей оставалось только пережевывать намеки в каждой его фразе.
Да, в самом деле, разве поймешь? Жизнь и так слишком сложна. Дома ее ожидало еще одно послание от Хаммонда. Оно было адресовано властям. Элис его просмотрела и не раз потом жалела об этом. Эта была видеозапись гибели Тиары.
Крошечные фигурки в скафандрах отцепили от «Чинука» несколько тонких, как паутинки, кабелей силы Лоренца и оттолкнули их от корабля. Кабели казались бесконечными, и каждый весил, наверное, сотни тонн.
На следующем кадре виднелась далекая Тиара в голубой дымке - единственный обитаемый мир Обсидиана. Элис минуту смотрела на это дрожащее пестрое пятнышко и вдруг увидела, как на его поверхности яростно вспыхнули белые зигзаги молний. Падение кабелей.
И все. Затем голос Хаммонда зачитал ряд чисел, которые она перевела в скорости и траектории. Передача закончилась без дополнительных комментариев.
Элис могла бы известить власти и считать себя свободной от ответственности, но за ночь, проведенную в размышлениях, решила, что может сделать еще кое-что.
- Мистер Хаммонд, - начала она, - это Элис Кантрелл. Это я приняла ваше первое сообщение. Я передала присланную вами запись и уверена, что ее будет достаточно, чтобы правительство приняло меры. Попасть по Росинке не так уж легко, а теперь, когда мы знаем, с какого направления придут снаряды, мы, наверное, сумеем их перехватить. Я уверена, что правительство выразит вам благодарность, но думаю, это будет очень официально: может, они наградят вас медалью или возведут памятник. А я хочу сама поблагодарить вас. За своих детей. Вы, верно, не знаете, ради кого рискуете жизнью. Ну вот, это Джуди и Алекс. Я посылаю вам пару их фотографий. Покажите их своим. Может быть, они убедят и других вам помочь.
Я не хочу, чтобы наши взрывали «Чинук». Это значило бы, что вы умрете, а вы для этого слишком хороший человек. Вы этого не заслуживаете. Покажите всем фотографии. Не знаю… может, если вы уговорите побольше народу, вам удастся вернуть власть над кораблем? Должен ведь быть способ. Вы умный человек, мистер Хаммонд. Я уверена, вы сможете. Ради… ну, хотя бы ради меня. - Она засмеялась и тут же прокашлялась, чтобы убрать вставший в горле ком. - Вот фотографии. - Она вставила свои любимые снимки: первые шаги годовалой Джуди; Алекс, стоящий на шкафу, расправив над головой полотенце, словно отважный парашютист.
Элис сняла шлем и откинулась назад. Она очень устала, но ей было спокойно. Вопреки всякой логике, она чувствовала, что сделала что-то героическое, быть может первый раз в жизни.
Наверное, во всем городе одна Элис не удивилась, когда погасло солнце. Уже несколько дней ходили слухи, что правительство высылает корабли с грузом, но куда, никто не знал. Она знала. Свет погас, когда она готовила обед. Дети прибежали узнать, что случилось.
- Почему погасло? - выкрикнул Алекс. - Пусть вернется!
- Его вернут через пару дней, - успокоила Элис. - Солнце ремонтируют. Может, хотят сменить цвет, или еще что.
Это отвлекло ребят. Алекс с Джуди затеяли долгий спор: какого цвета теперь станет солнце. Остановились на голубом.
На следующее утро ее вызвал Сол:
- Мы перешли к делу, Элис, и нам нужна твоя помощь.
Она этого ожидала.
- Вы хотите забрать моих старателей.
- Нет-нет, не забрать. Только использовать. Ты их лучше знаешь. Я убедил начальника отдела, что ты и должна ими управлять. Нам нужно блокировать снаряды, которые вышлет «Чинук».
- И все?
- Что значит «и все»? Чего тебе еще? Она покачала головой:
- Ничего. Отлично, я это сделаю. Мне уже входить в сеть?
- Давай. Тебе дадут прямую связь с главным. Его зовут Оливер. Тебе он понравится.
Оливер ей не понравился, но она понимала, чем он подкупил Сола. Крутой, бескомпромиссный и немногословный до грубости. Он умел быть приятным, когда хотел, но такое случалось редко. Оливер приказал Элис снять четырех работавших на внутренних орбитах старателей и поставить их на перемещение ледяных астероидов в линию блокады
Следующие несколько дней были самыми напряженными за все время ее работы со старателями. Ей пришлось попросить Назима присмотреть за детьми, и он выполнил просьбу, оставаясь невидимым. Смена орбит поглотила все внимание Элис. Ее механизмы собирали большие глыбы космического льда и, как деловитые муравьи, перетаскивали их на нужную орбиту. В передышках она разглядывала бурые вершины облаков Тигля: грозовые тучи величиной с целую планету, облачка, в которых мог утонуть материк. Чтобы перехватить снаряды, требовались сотни ледяных гор. Солнце выключили, чтобы превратить его в грозное лазерное копье. Его направят на ледяные глыбы перед самым появлением снарядов: облака пара плотно затянут все пространство на их пути.
Пара старателей наверняка сгорит в этом пожаре, но на такие мелочи сейчас жаловаться не приходилось.
«Чинук» приближался, и сообщения с него доходили все с меньшей задержкой. Она приступила к коррекции орбиты последней льдины, когда пришло новое сообщение от Хаммонда. Опять для нее.
Взвинченные нервы не помогают в работе, поэтому она заставила себя установить вектор перехода, прежде чем открыть сообщение. На этот раз оно было в видеоформате.
Марк Хаммонд оказался худым темнокожим мужчиной с шапкой непокорных черных волос. В ушах у него висели сине-зеленые серьги. Он выглядел старым, но виной тому были морщины у губ и в уголках глаз. А сейчас он улыбался.
«Спасибо за снимки, Элис. Вы можете звать меня Марк. Я рад, что ваш народ готов защитить себя. Теперь вести дойдут до всех миров гало: никто больше не станет торговать с Левиафаном. Полный бойкот - они его заслужили. Спасибо. Ничего этого не случилось бы, если бы не вы».
Он потер подбородок.
«В последние дни мне очень нужна была ваша поддержка, Элис. Эти фотографии, они как глоток свежего воздуха. Да, я показал их всем. И это помогло: на нашей стороне теперь гораздо больше народу. Кто знает, может, нам и удастся вышибить отсюда убийц, как вы советуете. Если бы не вы, нам бы и в голову не пришло даже попытаться».
Он поморщился, на миг опустив взгляд.
«Глупо звучит. Но в таком положении невольно говоришь глупости. Ваша помощь много значит для меня. Надеюсь, вас эвакуировали в безопасное место. А я ломал голову, все думал, что мне сделать для вас, чтобы хоть как-то отблагодарить за эти снимки.
Многого сделать не могу, но я посылаю вам свои записи. Часть песен мои, остальные - народные песни Мириам. Но исполняю их тоже я. Надеюсь, они вам понравятся. Мне так и не удалось попасть на Тиару, чтобы поучиться по-настоящему. Пою, как умею. - И, вдруг застеснявшись, он выпалил: - Пока».
Элис сохранила песни в доступном формате и перевела на свою звуковую систему. Она вышла их кабинета, молча прошла мимо Назима с ребятами и включила запись. Сильный, чистый голос Хаммонда полился из динамиков, и она остаток дня сидела и слушала, глядя в стену.
На следующее утро Оливер отдал ей новые распоряжения:
- Вы единственная, у кого на пути «Чинука» есть хоть какое-то подобие корабля. Старатель Шесть. - Он говорил о роботе, принявшем первое сообщение Хаммонда. - Мы высылаем снаряды, какие сумели собрать, но их масса может оказаться слишком мала, чтобы пробить фронтальную защиту «Чинука».
- Вы хотите уничтожить «Чинук»…
Она не удивилась, а просто обиделась на судьбу, которая делает такие вещи.
- Да, - подтвердил Оливер. - Нельзя позволить этим подонкам уйти. Массы вашего старателя - десяти тысяч тонн - более чем достаточно, чтобы их прикончить. Я ввел векторы в вашу базу данных. Приступайте. - Он отключился.
Она бы скорее умерла. Элис хорошо сознавала свою ответственность перед Росинкой, но уничтожение «Чинука» не спасет ее мир. Его судьбу решат снаряды, которые он уже выбросил. Все же, чтобы полиция не обвинила ее в неисполнении приказа, она ввела векторы для перехвата «Чинука», включив в них крошечную ошибку, гарантирующую промах. От сознания важности поступка - правительство назвало бы его изменой - у нее засосало в животе. Наконец она набралась храбрости и вызвала Хаммонда:
- Они требуют, чтобы я вас убила. - Элис стояла перед компьютером, включив видеозапись. Хоть это было в ее силах! - Я не могу. Простите, но этого я не могу. Я не палач, а вы ни в чем не виноваты. Из всех нас вы меньше всего заслуживаете смерти! Это не честно. Марк, вы должны отобрать у них «Чинук». Вы сказали, что на вашей стороне теперь больше людей. Я даю вам время. До следующей станции еще пара лет. Верните свой корабль, и вы сможете сойти там. Вы еще можете спастись, Марк! Возвращайтесь сюда. Вас встретят как героя. - Она отважно попыталась улыбнуться, но губы только жалко искривились. - Прошу вас, Марк. Наше правительство наверняка уже предупредило все миры ореола. Они будут начеку. «Чинук» больше никого не застанет врасплох. Поэтому вовсе незачем вас убивать.
Она отправила сообщение и только тогда спохватилась, что забыла поблагодарить его за песни. Но она боялась сказать еще хоть слово.
Город эвакуировали на следующий день. С раннего утра полиция начала подметать все уровни города, вытаскивая людей из постелей и направляя растерянную толпу к поездам и самолетам.
1 2 3