ммм…
– Закоренелые преступники?
– Нет. Обошлось без этого, – поправился Бикер. – Даже если не читать личные дела между строк, становится очевидно, что эту роту можно разделить на две основные категории. Одна из них, как вы уже отмечали, состоит из тех малопригодных людей, которым нелегко привыкнуть к военной службе, несмотря даже на то, что они поступили на нее добровольно. Вторая категория являет собой другую крайность. По натуре они пацифисты или по выбору – неважно, это все равно затрудняет или делает вообще невозможным их пребывание на военной службе. Однако, я думаю, необходимо отметить тот факт, что почти всех без исключения из вашей роты скорее всего можно отнести лишь к одной из упомянутых категорий. Одним словом, мои рассуждения приводят меня к тому, что вас назначили командовать отрядом, состоящим в основном из… ну скажем… неудачников всех мастей, если уж не использовать более прямолинейных выражений.
– Но я-то ведь не такой, а, Бикер? – Шутт криво улыбнулся.
– Сдается мне, что временами и вы кажетесь таким же, – заметил дворецкий с показным равнодушием.
Шутт потянулся.
– Я согласен с вашими выводами во всем, Бикер, кроме одного.
– Сэр?
– Когда вы начинаете относить их к той или иной категории… я не вижу, что может объединять их в какую-либо из этих категорий или в команду в целом, кроме тех, уже упомянутых вами обстоятельств. Это не категории, а всего лишь наборы отдельных индивидуумов, к которым на самом деле не применимы такие понятия как "категория" или "принадлежность".
– Я должен внести поправку. Термин "категория" я употребил лишь для удобства рассуждений.
Теперь Шутт подался вперед, и, несмотря на усталость, в его глазах появился блеск.
– Удобные термины частенько заводят в ловушки, Бик. А я не могу себе этого позволить. Уж если быть предельно точным, то подобные термины и есть причина того, что большая часть персонала, набранного в эту роту, и являют собой… как ты назвал их?
– Неудачниками, сэр.
– Это верно, неудачники. Я собираюсь создать из них группу, крепко спаянный отряд, и чтобы сделать это, я должен прежде всего воспринимать их как личности. Люди, Бикер! Все всегда вращается вокруг людей. Чем бы мы ни занимались, бизнесом или армейской службой, ключ ко всему – люди!
– И, конечно же, сэр, вы уже уяснили, что не все в вашей роте подходят под определение "люди", – многозначительно прокомментировал дворецкий.
– Вы имеете в виду нечеловеческие существа? Это верно, у меня их трое. Так кто же они? Давайте посмотрим…
– Два синфина и волтрон. Говоря попросту – два слизня и африканский кабан.
– Нет, такой подход мне не нравится, Бикер. – В голосе Шутта появилась резкость. – Ярлыки – самый худший вид терминологии, и я этого не потерплю. Кто бы или что бы они собой не являли, они – прежде всего подчиненные мне легионеры, и к ним следует относиться с надлежащей вежливостью, если не говорить об уважении. Это ясно?
Дворецкий давно изучил различие между вспышками раздражения, которые проявлялись в характере его шефа и которые очень быстро проходили, и подлинным гневом. И хотя сделал вид, что не заметил в нем перемены, но, тем не менее, для себя это отметил.
– Понимаю, сэр. Больше не повторится.
Шутт расслабился, инцидент был исчерпан.
– Примечательно, что из трех видов существ, не относящихся к роду человеческому, но ставших нашими союзниками, я, к своему удивлению, обнаружил в своей роте двух. Полагаю, было бы чрезмерным надеяться встретить здесь одного-парочку гамбольтов.
"Кошек?" – едва не сказал Бикер, но вовремя удержался.
– Я полагаю, что представители этого вида поступают в регулярную армию с большей охотой, – заметил он вместо этого. – Я даже слышал, что из них формируют целые роты.
– И это вполне оправдано. – Шутт состроил гримасу. – С их рефлексами и способностью к активным действиям они могут успешно справиться с любым заданием.
– Действительно, у них есть породы… которые представляют собой куда более хороший материал, чем тот, с которым придется работать вам, – с готовностью согласился дворецкий. – Скажите мне, сэр, вы действительно думаете, что вам удастся преобразовать такую… разнообразную коллекцию индивидуумов в эффективно действующую роту?
– Это удавалось и раньше. Если вспомнить "Бригады Дьяволов" – первые отряды Специальной Службы, которые в конце концов стали…
– Специальными Силами, – закончил за него Бикер. – Да, мне известно об этом отряде. Хотя с сожалением могу отметить, что это была часть американо-канадских сил. Американцы с самого начала поставляли туда лишь человеческие отбросы, потенциальных преступников, в противоположность канадцам, которые жертвовали первоклассными воинами. Но, боюсь, пока вы будете старательно разбираться со своими преступниками, скажется ощутимый недостаток в настоящем боевом отряде, который послужил бы в качестве примера.
– Туше. – Шутт слегка усмехнулся. – Мне надо было бы придумать что-нибудь получше, чем пытаться излагать перед вами военную историю, Бикер. Хорошо. Отвечая на ваш вопрос, скажу, что не знаю, можно ли это сделать, или, говоря более конкретно, смогу ли это сделать я. Я знаю только, что хочу вложить в дело и свою лепту.
– Которая составит ровно столько, сколько сможет запросить каждый из них, и наверняка больше того, что они заслуживают. – Дворецкий потянулся и зевнул. – А сейчас, все же, нет ли чего-нибудь еще?..
Он позволил вопросу повиснуть в воздухе.
– Отправляйтесь спать, Бикер, – сказал Шутт, возвращаясь к своему компьютеру. – Сожалею, что пришлось разбудить вас, но мне хотелось поговорить.
Дворецкий помолчал, глядя на экран.
– А вы сами, сэр? Вам нужно хорошенько отдохнуть перед прибытием на Планету Хаскина.
– М-ммм? Да, разумеется… сейчас, только закончу кое-что… Я хочу сначала получить кое-какую информацию, выяснить, кто есть кто в этой колонии. Я привык знать, с кем имею дело.
Дворецкий только покачал головой, когда увидел, что Шутт вновь склонился над компьютером. Он слишком хорошо знал, какого сорта подробности интересовали его шефа, когда начиналось изучение конкурентов по бизнесу: банковские счета, образование, семья, полицейские досье, и полагал, что ему больше нечего улаживать в этом новом предприятии, которое он начинал. Должно быть, пройдут часы, а может быть десятки часов изнурительной работы, столь длительной, что большинство людей упало бы от усталости. Но Бикер знал, что совершенно бесполезно пытаться уговорами или лестью сбить Шутта с выбранного пути, на который тот однажды встал. Все, что мог сделать дворецкий, – стараться всегда быть рядом, чтобы поддержать этого неординарного человека, если тот начнет испытывать неуверенность.
Продолжая покачивать головой, он отправился к себе в каюту.
Глава 2
Сам я не присутствовал на той встрече, когда мой шеф впервые появился перед своим новым отрядом. И хотя я имел самое полное представление обо всех легионерах, какое мог получить, ознакомившись с их личными делами, и впоследствии имел возможность общаться со многими из них, тем не менее, не имея никакой официальной должности в Легионе, я считал свое присутствие на той встрече просто неуместным.
Поэтому я довольствовался лишь тем, что подслушивал происходящее по двухканальной громкоговорящей системе. Это был всего-навсего улучшенный вариант прошедшей испытание временем системы для подслушивания в труднодоступных местах. Ведь в то время, когда ваш хозяин использует свое право на уединение, становится почти невозможно удовлетворить его требования без полного знания всего того, с чем сталкивает его жизнь.
(Я, в общем-то, никогда не обсуждал этого со своим шефом открыто, но довольно часто занимался анализом информации, поступавшей ко мне окольными путями, а он никогда не комментировал это и не пытался как-либо ограничивать меня в отношении получаемых мной сведений.)
Дневник, запись № 013
Хотя зал для отдыха легионеров и был самым большим помещением в их казармах, по вечерам там обычно никого не бывало. С некоторых пор зал превратился в заброшенное место, особенно в последние месяцы, когда легионеры вообще перестали убирать за собой, и в помещении застоялся запах пищевых отбросов, или, говоря попросту, вонь.
Однако сегодняшним вечером зал был набит до отказа. Прошел слух, что новый командир хочет поговорить с солдатами, и это, по-видимому, стало причиной такого полного сбора.
Были заняты все вообразимые сидячие места, включая пустые столы и радиаторы отопления, а по тому, кем и для кого уступались ранее занятые места по мере заполнения зала, можно было определить порядок неофициальных взаимоотношений, сложившихся в роте. Несмотря на то, что собравшиеся пытались поддерживать атмосферу непринужденности, тем не менее было заметно, что легионеры проявляли определенный интерес к новому командиру, и обсуждение его было основной темой в разговорах среди самой молодой, наиболее выделяющейся части собравшихся.
– Что-то очень долго он готовился к этой встрече, – выкрикнул один из них. – Командир здесь вот уже почти неделю, но так и не удосужился поговорить хоть с кем-нибудь из нас… только посылает своего дворецкого в столовую за едой да с поручениями в город.
– Кто-нибудь слышал, чтобы у офицера был собственный дворецкий?
– А что в этом такого? Все они – всего лишь избалованные детки каких-нибудь богачей. Разве кто-то другой станет покупать офицерский чин?
– И о чем же, интересно, он собирается говорить?
Это последнее замечание предназначалось скорее для старшего сержанта, сидящего рядом и прислушивавшегося к разговору. Сержантом была женщина лет тридцати с грубыми чертами лица и вполне приличными пропорциями, хотя до тех пор, пока она не вставала, трудно было заметить, как велика она была.
– А я могу вам сказать, о чем он собирается говорить, – заявила она, старательно изображая на своем лице наигранную скуку.
– И о чем же, Бренди?
Кроме чина и солидной внешности, старший сержант обладала непоколебимым спокойствием и уверенностью в движениях, чем заслужила особое отношение и вызывала общее внимание всякий раз, когда начинала говорить.
– Он, очевидно, скажет то же, что сказал бы любой командир, принимая новое подразделение, – сказала она. – Прежде всего, начнет с шутки. Думаю, о том, что встречу с новыми подчиненными надо начинать с шутки, записано в руководстве для офицеров. В любом случае, он начнет с шутки, а затем скажет нам, что все, что бы ни происходило здесь прежде, уходит в прошлое, а он собирается сделать из вас самую лучшую роту в Легионе. Разумеется, капитан не скажет, как именно он собирается сделать это, а будет говорить об этом лишь как о своем намерении… а это означает, что нас ждут новые физические тренировки и проверки в течение нескольких недель, пока он не откажется от всяких попыток справиться с этим сбродом и не начнет искать путей для отступления.
Несколько бывалых легионеров громко высказали свое согласие, услышав эти слова. Они, разумеется, с таким уже встречались.
– У большинства из нас есть только такой выбор, – продолжила Бренди. – Можно либо не признавать его, либо подхалимничать перед ним, в расчете на то, что капитан возьмет вас с собой, когда найдет способ сбежать из этой помойки.
Последовало несколько минут неуютной тишины, прежде чем один из недавно поступивших на службу высказал мысль, вертевшуюся в голове почти у каждого.
– Уж не думаете ли вы, старший сержант, что наши дела пошли бы значительно лучше, окажись мы в другом подразделении?
Прежде чем ответить, старший сержант выразительно сплюнула на пол.
– Все зависит от того, что понимать под словом "лучше". Я вам доложу, что нести сторожевую службу в болотах мало похоже на пикник, но и это может скоро закончиться. Пока рота существует как единое целое…
Тут она бросила быстрый взгляд на двух лейтенантов, беспокойно ерзающих в двух противоположных концах зала, и понизила голос.
– …то все офицеры поступают в соответствии с заведенным порядком, и самое большее, что они делают, это пишут рапорты и складывают их в корзину. Если вы спросите меня, что я думаю о том, чем все это кончится… ну хорошо… я отвечу вам, солдаты… кстати, а знаете ли вы, что такое на самом деле рота "Омега"?
Неожиданно раздался дружный скрип стульев, послышались выкрики и свист, привлекшие на какое-то мгновение внимание всех присутствующих. Этого времени вполне хватило на то, чтобы вся рота смогла убедиться, что это всего лишь в очередной раз неистовствует Супермалявка, и все вновь вернулись к прежним занятиям.
Супермалявка была самым маленьким легионером во всей роте, имела неистовый характер и буквально взрывалась при каждой провокации, действительной или мнимой. Особенно чувствительна она была к любым замечаниям относительно ее роста… или других недостатков.
– Интересно, что выкинула Супермалявка на этот раз? – пробормотала Бренди себе под нос.
– Разве это возможно угадать? – заметил один из ее слушателей. – Прошлый раз она выпихнула меня из очереди за завтраком. А все, что я сделал, так это попросил у повара дополнительную порцию оладий.
– Это на нее похоже. – Старший сержант кивнула, в то время как остальные понимающе рассмеялись. – А вы знаете, можно подумать, что чем больше эта коротышка дерется, тем больше она в этом преуспевает. Вот посмотрите.
Оказавшийся жертвой нападения легионер, откровенно смеясь, удерживал Супермалявку на расстоянии вытянутой руки, причем самым примитивным способом: он положил свою руку ей на макушку, в то время как она вслепую наотмашь махала кулаками.
Бренди печально покачала головой.
– Это больше напоминает школьный двор, а не роту Космического Легиона. Это как раз то, о чем я начала говорить по поводу роты "Омега". Если мы подсчитаем всех психов и ушедшие в корзину дела, которые обнаружим в этом подразделении, то окажется, что самым правильным будет…
– Вста-АТЬ!
Голос лейтенанта Армстронга отразился от стен, создавая в зале реверберацию, но почти никто не обратил на него внимания. Ходили слухи, что лейтенант был списан из регулярной армии и поэтому до сих пор не оставил привычку призывать собравшихся к вниманию, когда в помещение входил старший офицер. В Легионе подобные традиции не прижились. Вежливость между людьми разных рангов была здесь скорее личным делом, чем требованием служебных уставов, и как таковая попросту игнорировалась. Но, тем не менее, действия лейтенанта привлекли внимание к тому факту, что их новый командир вошел в зал, и все легионеры вытянули шеи, чтобы его увидеть.
Обрамленная дверным проемом и застывшая в торжественно-непринужденной позе, одновременно и расслабленной и напряженной от едва сдерживаемой энергии, фигура офицера, только что появившегося в зале, доминировала над собравшимися. Его мундир, отливающий черным блеском, на самом деле представлял собой хорошо облегающий его стройную фигуру комбинезон, по краям отделанный золотым кантом. Фехтовальная рапира с отполированной до блеска бронзовой гардой, висевшая на перевязи у него на боку, возможно и придавала бы ему несколько комичный вид, если бы это не компенсировалось ледяным взглядом, которым тот окинул собравшуюся роту. Такими необычными были и этот пристальный взгляд и сопровождавшая его тишина, что некоторые легионеры даже нервно поднялись со своих мест и попытались принять позу, смутно отображавшую стойку "смирно". Но казалось, командир не заметил их, так же, как не заметил и по-прежнему сидящих.
– Меня предупредили, что вы все сплошь неудачники и люди, непригодные к службе, – ровным голосом произнес он, не делая обычного для таких случаев вступления. – Я надеюсь, что это не так… хотя, похоже, большинство из вас уверены, что неудачи ваши происходят из-за ваших же собственных поступков.
Легионеры обменялись взглядами, внезапно устыдившись своей грязной формы и запаха гнили, все еще витавшего в зале. Некоторые взгляды были обращены в сторону старшего сержанта и будто спрашивали: "Ну и где же обещанная шутка?" Но Бренди игнорировала их, делая вид, что полностью поглощена словами нового командира, который тем временем продолжал:
– Я так понимаю, что у всех вас недостаток способностей, или определенных свойств характера, которые обычно и формируют, как это принято говорить, идеального солдата. Я осознаю, что идеальный солдат, в полном смысле этого слова, в реальности не существует, и потому не собираюсь пытаться сделать из вас идеальных солдат, а лишь хочу видеть вас прежде всего эффективно действующими солдатами.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Шутт - 1. Шуттовская рота'
1 2 3 4 5
– Закоренелые преступники?
– Нет. Обошлось без этого, – поправился Бикер. – Даже если не читать личные дела между строк, становится очевидно, что эту роту можно разделить на две основные категории. Одна из них, как вы уже отмечали, состоит из тех малопригодных людей, которым нелегко привыкнуть к военной службе, несмотря даже на то, что они поступили на нее добровольно. Вторая категория являет собой другую крайность. По натуре они пацифисты или по выбору – неважно, это все равно затрудняет или делает вообще невозможным их пребывание на военной службе. Однако, я думаю, необходимо отметить тот факт, что почти всех без исключения из вашей роты скорее всего можно отнести лишь к одной из упомянутых категорий. Одним словом, мои рассуждения приводят меня к тому, что вас назначили командовать отрядом, состоящим в основном из… ну скажем… неудачников всех мастей, если уж не использовать более прямолинейных выражений.
– Но я-то ведь не такой, а, Бикер? – Шутт криво улыбнулся.
– Сдается мне, что временами и вы кажетесь таким же, – заметил дворецкий с показным равнодушием.
Шутт потянулся.
– Я согласен с вашими выводами во всем, Бикер, кроме одного.
– Сэр?
– Когда вы начинаете относить их к той или иной категории… я не вижу, что может объединять их в какую-либо из этих категорий или в команду в целом, кроме тех, уже упомянутых вами обстоятельств. Это не категории, а всего лишь наборы отдельных индивидуумов, к которым на самом деле не применимы такие понятия как "категория" или "принадлежность".
– Я должен внести поправку. Термин "категория" я употребил лишь для удобства рассуждений.
Теперь Шутт подался вперед, и, несмотря на усталость, в его глазах появился блеск.
– Удобные термины частенько заводят в ловушки, Бик. А я не могу себе этого позволить. Уж если быть предельно точным, то подобные термины и есть причина того, что большая часть персонала, набранного в эту роту, и являют собой… как ты назвал их?
– Неудачниками, сэр.
– Это верно, неудачники. Я собираюсь создать из них группу, крепко спаянный отряд, и чтобы сделать это, я должен прежде всего воспринимать их как личности. Люди, Бикер! Все всегда вращается вокруг людей. Чем бы мы ни занимались, бизнесом или армейской службой, ключ ко всему – люди!
– И, конечно же, сэр, вы уже уяснили, что не все в вашей роте подходят под определение "люди", – многозначительно прокомментировал дворецкий.
– Вы имеете в виду нечеловеческие существа? Это верно, у меня их трое. Так кто же они? Давайте посмотрим…
– Два синфина и волтрон. Говоря попросту – два слизня и африканский кабан.
– Нет, такой подход мне не нравится, Бикер. – В голосе Шутта появилась резкость. – Ярлыки – самый худший вид терминологии, и я этого не потерплю. Кто бы или что бы они собой не являли, они – прежде всего подчиненные мне легионеры, и к ним следует относиться с надлежащей вежливостью, если не говорить об уважении. Это ясно?
Дворецкий давно изучил различие между вспышками раздражения, которые проявлялись в характере его шефа и которые очень быстро проходили, и подлинным гневом. И хотя сделал вид, что не заметил в нем перемены, но, тем не менее, для себя это отметил.
– Понимаю, сэр. Больше не повторится.
Шутт расслабился, инцидент был исчерпан.
– Примечательно, что из трех видов существ, не относящихся к роду человеческому, но ставших нашими союзниками, я, к своему удивлению, обнаружил в своей роте двух. Полагаю, было бы чрезмерным надеяться встретить здесь одного-парочку гамбольтов.
"Кошек?" – едва не сказал Бикер, но вовремя удержался.
– Я полагаю, что представители этого вида поступают в регулярную армию с большей охотой, – заметил он вместо этого. – Я даже слышал, что из них формируют целые роты.
– И это вполне оправдано. – Шутт состроил гримасу. – С их рефлексами и способностью к активным действиям они могут успешно справиться с любым заданием.
– Действительно, у них есть породы… которые представляют собой куда более хороший материал, чем тот, с которым придется работать вам, – с готовностью согласился дворецкий. – Скажите мне, сэр, вы действительно думаете, что вам удастся преобразовать такую… разнообразную коллекцию индивидуумов в эффективно действующую роту?
– Это удавалось и раньше. Если вспомнить "Бригады Дьяволов" – первые отряды Специальной Службы, которые в конце концов стали…
– Специальными Силами, – закончил за него Бикер. – Да, мне известно об этом отряде. Хотя с сожалением могу отметить, что это была часть американо-канадских сил. Американцы с самого начала поставляли туда лишь человеческие отбросы, потенциальных преступников, в противоположность канадцам, которые жертвовали первоклассными воинами. Но, боюсь, пока вы будете старательно разбираться со своими преступниками, скажется ощутимый недостаток в настоящем боевом отряде, который послужил бы в качестве примера.
– Туше. – Шутт слегка усмехнулся. – Мне надо было бы придумать что-нибудь получше, чем пытаться излагать перед вами военную историю, Бикер. Хорошо. Отвечая на ваш вопрос, скажу, что не знаю, можно ли это сделать, или, говоря более конкретно, смогу ли это сделать я. Я знаю только, что хочу вложить в дело и свою лепту.
– Которая составит ровно столько, сколько сможет запросить каждый из них, и наверняка больше того, что они заслуживают. – Дворецкий потянулся и зевнул. – А сейчас, все же, нет ли чего-нибудь еще?..
Он позволил вопросу повиснуть в воздухе.
– Отправляйтесь спать, Бикер, – сказал Шутт, возвращаясь к своему компьютеру. – Сожалею, что пришлось разбудить вас, но мне хотелось поговорить.
Дворецкий помолчал, глядя на экран.
– А вы сами, сэр? Вам нужно хорошенько отдохнуть перед прибытием на Планету Хаскина.
– М-ммм? Да, разумеется… сейчас, только закончу кое-что… Я хочу сначала получить кое-какую информацию, выяснить, кто есть кто в этой колонии. Я привык знать, с кем имею дело.
Дворецкий только покачал головой, когда увидел, что Шутт вновь склонился над компьютером. Он слишком хорошо знал, какого сорта подробности интересовали его шефа, когда начиналось изучение конкурентов по бизнесу: банковские счета, образование, семья, полицейские досье, и полагал, что ему больше нечего улаживать в этом новом предприятии, которое он начинал. Должно быть, пройдут часы, а может быть десятки часов изнурительной работы, столь длительной, что большинство людей упало бы от усталости. Но Бикер знал, что совершенно бесполезно пытаться уговорами или лестью сбить Шутта с выбранного пути, на который тот однажды встал. Все, что мог сделать дворецкий, – стараться всегда быть рядом, чтобы поддержать этого неординарного человека, если тот начнет испытывать неуверенность.
Продолжая покачивать головой, он отправился к себе в каюту.
Глава 2
Сам я не присутствовал на той встрече, когда мой шеф впервые появился перед своим новым отрядом. И хотя я имел самое полное представление обо всех легионерах, какое мог получить, ознакомившись с их личными делами, и впоследствии имел возможность общаться со многими из них, тем не менее, не имея никакой официальной должности в Легионе, я считал свое присутствие на той встрече просто неуместным.
Поэтому я довольствовался лишь тем, что подслушивал происходящее по двухканальной громкоговорящей системе. Это был всего-навсего улучшенный вариант прошедшей испытание временем системы для подслушивания в труднодоступных местах. Ведь в то время, когда ваш хозяин использует свое право на уединение, становится почти невозможно удовлетворить его требования без полного знания всего того, с чем сталкивает его жизнь.
(Я, в общем-то, никогда не обсуждал этого со своим шефом открыто, но довольно часто занимался анализом информации, поступавшей ко мне окольными путями, а он никогда не комментировал это и не пытался как-либо ограничивать меня в отношении получаемых мной сведений.)
Дневник, запись № 013
Хотя зал для отдыха легионеров и был самым большим помещением в их казармах, по вечерам там обычно никого не бывало. С некоторых пор зал превратился в заброшенное место, особенно в последние месяцы, когда легионеры вообще перестали убирать за собой, и в помещении застоялся запах пищевых отбросов, или, говоря попросту, вонь.
Однако сегодняшним вечером зал был набит до отказа. Прошел слух, что новый командир хочет поговорить с солдатами, и это, по-видимому, стало причиной такого полного сбора.
Были заняты все вообразимые сидячие места, включая пустые столы и радиаторы отопления, а по тому, кем и для кого уступались ранее занятые места по мере заполнения зала, можно было определить порядок неофициальных взаимоотношений, сложившихся в роте. Несмотря на то, что собравшиеся пытались поддерживать атмосферу непринужденности, тем не менее было заметно, что легионеры проявляли определенный интерес к новому командиру, и обсуждение его было основной темой в разговорах среди самой молодой, наиболее выделяющейся части собравшихся.
– Что-то очень долго он готовился к этой встрече, – выкрикнул один из них. – Командир здесь вот уже почти неделю, но так и не удосужился поговорить хоть с кем-нибудь из нас… только посылает своего дворецкого в столовую за едой да с поручениями в город.
– Кто-нибудь слышал, чтобы у офицера был собственный дворецкий?
– А что в этом такого? Все они – всего лишь избалованные детки каких-нибудь богачей. Разве кто-то другой станет покупать офицерский чин?
– И о чем же, интересно, он собирается говорить?
Это последнее замечание предназначалось скорее для старшего сержанта, сидящего рядом и прислушивавшегося к разговору. Сержантом была женщина лет тридцати с грубыми чертами лица и вполне приличными пропорциями, хотя до тех пор, пока она не вставала, трудно было заметить, как велика она была.
– А я могу вам сказать, о чем он собирается говорить, – заявила она, старательно изображая на своем лице наигранную скуку.
– И о чем же, Бренди?
Кроме чина и солидной внешности, старший сержант обладала непоколебимым спокойствием и уверенностью в движениях, чем заслужила особое отношение и вызывала общее внимание всякий раз, когда начинала говорить.
– Он, очевидно, скажет то же, что сказал бы любой командир, принимая новое подразделение, – сказала она. – Прежде всего, начнет с шутки. Думаю, о том, что встречу с новыми подчиненными надо начинать с шутки, записано в руководстве для офицеров. В любом случае, он начнет с шутки, а затем скажет нам, что все, что бы ни происходило здесь прежде, уходит в прошлое, а он собирается сделать из вас самую лучшую роту в Легионе. Разумеется, капитан не скажет, как именно он собирается сделать это, а будет говорить об этом лишь как о своем намерении… а это означает, что нас ждут новые физические тренировки и проверки в течение нескольких недель, пока он не откажется от всяких попыток справиться с этим сбродом и не начнет искать путей для отступления.
Несколько бывалых легионеров громко высказали свое согласие, услышав эти слова. Они, разумеется, с таким уже встречались.
– У большинства из нас есть только такой выбор, – продолжила Бренди. – Можно либо не признавать его, либо подхалимничать перед ним, в расчете на то, что капитан возьмет вас с собой, когда найдет способ сбежать из этой помойки.
Последовало несколько минут неуютной тишины, прежде чем один из недавно поступивших на службу высказал мысль, вертевшуюся в голове почти у каждого.
– Уж не думаете ли вы, старший сержант, что наши дела пошли бы значительно лучше, окажись мы в другом подразделении?
Прежде чем ответить, старший сержант выразительно сплюнула на пол.
– Все зависит от того, что понимать под словом "лучше". Я вам доложу, что нести сторожевую службу в болотах мало похоже на пикник, но и это может скоро закончиться. Пока рота существует как единое целое…
Тут она бросила быстрый взгляд на двух лейтенантов, беспокойно ерзающих в двух противоположных концах зала, и понизила голос.
– …то все офицеры поступают в соответствии с заведенным порядком, и самое большее, что они делают, это пишут рапорты и складывают их в корзину. Если вы спросите меня, что я думаю о том, чем все это кончится… ну хорошо… я отвечу вам, солдаты… кстати, а знаете ли вы, что такое на самом деле рота "Омега"?
Неожиданно раздался дружный скрип стульев, послышались выкрики и свист, привлекшие на какое-то мгновение внимание всех присутствующих. Этого времени вполне хватило на то, чтобы вся рота смогла убедиться, что это всего лишь в очередной раз неистовствует Супермалявка, и все вновь вернулись к прежним занятиям.
Супермалявка была самым маленьким легионером во всей роте, имела неистовый характер и буквально взрывалась при каждой провокации, действительной или мнимой. Особенно чувствительна она была к любым замечаниям относительно ее роста… или других недостатков.
– Интересно, что выкинула Супермалявка на этот раз? – пробормотала Бренди себе под нос.
– Разве это возможно угадать? – заметил один из ее слушателей. – Прошлый раз она выпихнула меня из очереди за завтраком. А все, что я сделал, так это попросил у повара дополнительную порцию оладий.
– Это на нее похоже. – Старший сержант кивнула, в то время как остальные понимающе рассмеялись. – А вы знаете, можно подумать, что чем больше эта коротышка дерется, тем больше она в этом преуспевает. Вот посмотрите.
Оказавшийся жертвой нападения легионер, откровенно смеясь, удерживал Супермалявку на расстоянии вытянутой руки, причем самым примитивным способом: он положил свою руку ей на макушку, в то время как она вслепую наотмашь махала кулаками.
Бренди печально покачала головой.
– Это больше напоминает школьный двор, а не роту Космического Легиона. Это как раз то, о чем я начала говорить по поводу роты "Омега". Если мы подсчитаем всех психов и ушедшие в корзину дела, которые обнаружим в этом подразделении, то окажется, что самым правильным будет…
– Вста-АТЬ!
Голос лейтенанта Армстронга отразился от стен, создавая в зале реверберацию, но почти никто не обратил на него внимания. Ходили слухи, что лейтенант был списан из регулярной армии и поэтому до сих пор не оставил привычку призывать собравшихся к вниманию, когда в помещение входил старший офицер. В Легионе подобные традиции не прижились. Вежливость между людьми разных рангов была здесь скорее личным делом, чем требованием служебных уставов, и как таковая попросту игнорировалась. Но, тем не менее, действия лейтенанта привлекли внимание к тому факту, что их новый командир вошел в зал, и все легионеры вытянули шеи, чтобы его увидеть.
Обрамленная дверным проемом и застывшая в торжественно-непринужденной позе, одновременно и расслабленной и напряженной от едва сдерживаемой энергии, фигура офицера, только что появившегося в зале, доминировала над собравшимися. Его мундир, отливающий черным блеском, на самом деле представлял собой хорошо облегающий его стройную фигуру комбинезон, по краям отделанный золотым кантом. Фехтовальная рапира с отполированной до блеска бронзовой гардой, висевшая на перевязи у него на боку, возможно и придавала бы ему несколько комичный вид, если бы это не компенсировалось ледяным взглядом, которым тот окинул собравшуюся роту. Такими необычными были и этот пристальный взгляд и сопровождавшая его тишина, что некоторые легионеры даже нервно поднялись со своих мест и попытались принять позу, смутно отображавшую стойку "смирно". Но казалось, командир не заметил их, так же, как не заметил и по-прежнему сидящих.
– Меня предупредили, что вы все сплошь неудачники и люди, непригодные к службе, – ровным голосом произнес он, не делая обычного для таких случаев вступления. – Я надеюсь, что это не так… хотя, похоже, большинство из вас уверены, что неудачи ваши происходят из-за ваших же собственных поступков.
Легионеры обменялись взглядами, внезапно устыдившись своей грязной формы и запаха гнили, все еще витавшего в зале. Некоторые взгляды были обращены в сторону старшего сержанта и будто спрашивали: "Ну и где же обещанная шутка?" Но Бренди игнорировала их, делая вид, что полностью поглощена словами нового командира, который тем временем продолжал:
– Я так понимаю, что у всех вас недостаток способностей, или определенных свойств характера, которые обычно и формируют, как это принято говорить, идеального солдата. Я осознаю, что идеальный солдат, в полном смысле этого слова, в реальности не существует, и потому не собираюсь пытаться сделать из вас идеальных солдат, а лишь хочу видеть вас прежде всего эффективно действующими солдатами.
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Шутт - 1. Шуттовская рота'
1 2 3 4 5