Они били по вершине холма, на которой обосновался Гиперкид, до тех пор пока вокруг него почти никого не осталось. Затем Тарас приказал перенести огонь на колонну, расстреляв ядрами стоявших на месте пехотинцев.
- Просто пушечное мясо, - прокомментировал он работу своих артиллеристов, - вот на что способны всего четыре баллисты. А если бы у меня их было здесь восемь…
Но вскоре к нему прибыл Темпей, доложивший, что каменные ядра на исходе.
- Остались только огненные горшки, да и то три штуки, - сообщил алхимик, поднимаясь на стену, над которой свистели стрелы все еще не терявших надежды солдат Ставроса. - Прикажете использовать?
- Не надо, - ответил, слегка огорчившись, Тарас, - подождем до ночи.
К счастью, после такой бомбардировки войско Гиперкида было на треть уничтожено и почти деморализовано. В конце концов он отдал приказ отойти от города на безопасное расстояние, спрятавшись за холм, и отправил часть пеших бойцов захватить пустующую гавань. Воспользовавшись передышкой, Тарас приказал перетащить одну из баллист на самую широкую башню, чтобы оттуда прицельно использовать оставшийся арсенал. Желая оттянуть начало нового штурма, Тарас отправил Гиперкиду стрелой письмо с напоминанием о заложниках, которых он мог начать казнить, если тот не сдастся. Тарас не собирался этого делать, но не использовать такой шанс потянуть время не мог. Однако ответа не последовало.
До самой ночи Гиперкид больше ничего не предпринимал, боясь угодить под обстрел неизвестного оружия, которого он так и не увидел, уничтожившего почти треть его отряда. А когда ночная мгла окутала Итаку, скрыв и болтавшиеся в море корабли, солдаты Ставроса опять появились под стенами. Оборону города Тарас поручил Иолаю, так хорошо проявившему себя в прошлых боях. Тот и сейчас не подвел, проверил все посты, распределил солдат на самых вероятных направлениях удара.
- Идут на приступ, значит, плевать он хотел на заложников, - спокойно отметил Тарас, находившийся в башне рядом с расчетом баллисты и Темпеем. - Заметил, где они строились? Вот туда и прицеливайся. Наверняка там находился сам Гиперкид, а значит, и еще кто-нибудь остался.
- А если они уже оттуда ушли? - засомневался Темпей.
- Придется рискнуть одним горшком, - отмахнулся Тарас, - все равно нам нужно немного подсветить окрестности.
Когда воины Ставроса уже карабкались на стены, уверенные в том, что почти незаметны в ночи, и начались первые стычки с защитниками, Тарас отдал приказ применить еще одно секретное оружие. Торсионы скрипнули, в небо взвился первый горшок. Его тлеющий фитиль промелькнул за мгновение, а затем исчез. Тарас в напряжении вглядывался в темноту, не видя и не слыша пока ничего вокруг, кроме звона мечей и криков сброшенных вниз.
- Неужели погас, - пробормотал он, когда прошло несколько секунд, показавшихся ему вечностью.
Но в этот момент за холмом полыхнуло зарево и тотчас раздалось несколько диких криков. А затем поднялась невообразимая суматоха. В неясных отсветах разгоревшегося пламени, казавшегося не таким уж большим со стены, Тарас увидел разбегавшихся в стороны вооруженных людей.
- Смотри-ка, брат, да мы угодили в самую гущу, - хлопнул он по плечу Темпея, - ай да молодцы артиллеристы. А ну давай второй горшок туда же!
После второго взрыва суматоха на холме перед крепостью переросла в настоящую панику. А драка на стенах едва ли не прекратилась. Все, кто лез на стены по лестницам, остановились и устремили свои взгляды назад, позабыв про осторожность. За что многие тут же поплатились своей жизнью.
Но то, что Тарас увидел дальше, удивило его еще больше. Солдаты Ставроса, побросав мечи, разбегались кто куда. А несколько из них, объятые пламенем, корчились в судорогах на земле. Другие катались по траве, пытаясь безуспешно сбить пламя. Один такой человек-факел, на котором загорелись даже волосы, после того как он сбросил шлем, пытался сорвать с себя доспехи. Но это ему не удалось. Кожа доспехов расплавилась, спекшись с его телом, а раскаленные медные пластины причиняли ему невыразимую боль. Он дико кричал до тех пор, пока не выхватил меч у одного из солдат и не бросился на него, чтобы прекратить свои страдания. Это был сам Гиперкид.
- Я предлагал тебе умереть с мечом в руках, - тихо проговорил Тарас, узнав вождя Ставроса, - но не так, а в поединке. Ты сам выбрал свою судьбу.
Победа была полной. Оставшиеся воины Ставроса, побросав оружие, разбежались кто куда, испытав на себе огненное дыхание богов. Так что, когда Тарас решился на рассвете сделать вылазку со своими солдатами, чтобы осмотреть прилегавшую к городу местность, он не обнаружил ничего, кроме трупов. Тем не менее Тарас прочесал все прилегавшие склоны и дошел почти до перевала, лишь там окончательно уверился в том, что враг разгромлен, и вернулся в город.
На подходе он заметил еще одно войско, приближавшееся к Ставросу с того же перевала, откуда пришел Гиперкид. Но, приглядевшись, быстро успокоился. Это были люди Иксиона.
- Я вижу, тебе даже не понадобилась моя помощь, - усмехнулся здоровяк, увидев Гисандра во главе своих морпехов и следы разрушения повсюду.
- Да, - кивнул тот, снимая шлем, - мне удалось справиться самому. Правда, очень помогли твои солдаты, настоящие храбрецы. Да еще пригодились баллисты.
Тарас устало махнул рукой в сторону полуразрушенного города и сказал.
- Можешь занять город Одиссея, я дарю его тебе.
Когда войско вошло в город, а корабли, проведя ночь в море, вернулись в гавань, Иксион сообщил Тарасу неожиданную новость:
- Да, совсем забыл сказать, Гисандр. К тебе в Ватхий прибыл человек из Спарты.
- Никто не знает, что я здесь, - напрягся Тарас, удивленно поднимая брови.
- Он знает. Это Клеандр.
Услышав это имя, Тарас вздрогнул. Пифий царя Леонида не стал бы рисковать своим положением без особой причины. Значит, он привез новости, которых Гисандр ждал уже давно.
- Мне нужно немедленно возвращаться в Ватхий, - проговорил Тарас, погружаясь в свои мысли, - тем более что война закончена. Мы победили. Отныне Итака теперь твоя.
Глава девятнадцатая Тайный флот
К исходу второго дня его караван оставил далеко позади открытое море, миновал Патры и теперь рассекал Коринфский залив между расходившимися все дальше берегами Локриды и Ахайи. Здесь уже встречалось немало кораблей из разных греческих полисов, но они, завидев пятнадцать грациозных триер, шедших под парусами, предпочитали обходить караван стороной. Почти все захваченные корабли Гиперкида пришлось оставить на Итаке, солдат для них не нашлось. После сражений первый спартанский наварх едва смог укомплектовать морпехами собственные триеры.
Тарас прошелся по палубе, пытаясь разглядеть далекие берега залива, но тщетно. Они тонули в легкой дымке. День, что уже понемногу клонился к вечеру, выдался жаркий. К счастью, плыть оставалось недолго. Гисандр, не впервые бороздивший эти воды, мог и без помощи Иллария предсказать, что вскоре они достигнут берегов Фокиды. Скорее всего, еще засветло.
«Наше появление может вызвать у охранников Кирры большой переполох, - подумал он, все еще блуждая взглядом вдоль размытой линии горизонта, - жаль, что Клеандра со мной нет. Он бы их быстро успокоил. Впрочем, я и сам справлюсь».
Где-то там, где заканчивались берега Ахайи, залив был ограничен берегами другого полиса, гораздо меньшего по площади, но куда более мощного и развитого Коринфа, чье имя даже носил этот залив в Ионическом море. Там же находился Истм, небольшой перешеек, самое узкое место в Коринфе и единственный путь по суше из остальной Греции в Пелопоннес. Об этом перешейке каждый раз вспоминали в случае нападения врагов. Именно здесь многие полководцы Пелопоннеса, включая «домоседов»-спартанцев, всегда хотели обороняться, забыв про остальную Грецию.
- Вот бы там канал прорыть, - вырвалось вслух у Тараса, - через этот Истм. Не хуже Суэцкого получился бы.[15] Очень нужное дело, и как только жители Коринфа до такого не додумались. Раз, и ты уже в Эгейском море. И не нужно мучиться, тащить корабли волоком по деревянным рельсам, как сейчас, или совершать кругосветное плавание вокруг Пелопоннеса. Сиди себе, поднимай шлагбаум и получай барыши за проход караванов. Больше ничего и делать не потребуется.
Примерно часа через три, когда появились первые признаки заката, Гисандр бросил взгляд поверх острого носа «Тайгета» и заметил знакомые очертания городских стен. Это была Кирра, из которой он уже не раз отплывал и не раз в нее возвращался за время последней кампании у Дельфийских проходов. Война с персами длилась, в сущности, не так уж долго, но в жизни Тараса за этот короткий промежуток произошло столько событий, что ему казалось - прошла вечность.
- Жаль, Клеандра нет, - опять вспомнил о царском пифии Тарас, глядя, как к нему навстречу, едва завидев караван, устремились несколько триер местного флота, и усмехнулся. - Забеспокоились. Конечно, есть о чем переживать. С такой силой я могу ваш городишко стереть в порошок. Конечно, Клеандр бы с вами поговорил на своем языке, не люблю я кривить душой, но и мне в дипломатии кое-что по силам.
При этом он непроизвольно похлопал себя по нагруднику, под которым находился небольшой кошель с золотом, для того чтобы сгладить возможные шероховатости при встрече с местными чиновниками. Хотя, если все пойдет по плану, этого и не понадобится. Новый кошель передал ему, конечно, Клеандр. Сам же он не мог отправиться в путь с Гисандром и остался на Итаке. Но, как понял Тарас, ненадолго. Дела царя Леонида требовали его присутствия в самой Спарте, куда он собирался вернуться сразу после разговора с Гисандром. А разговор получился интересным.
- Наша вторая армия задержана в Спарте и, похоже, еще долго не покинет границ Лакедемона, - огорошил его новостями пифий, едва Тарас сумел добраться до Ватхия, где ждал его царский посланец. - Теперь Леониду придется отражать персов, рассчитывая лишь на себя и на помощь афинян.
- Неизвестно, что лучше, - ухмыльнулся Тарас, - биться с малыми силами против полчищ персов или просить поддержки у афинян, которые только и ждут, чтобы нанести удар в спину.
- Уже не ждут, - проговорил пифий, с нескрываемым интересом осматривая триеры с холма, нависавшего над гаванью, где проходил разговор, - большинство афинян по приказу Фемистокла покинули Дельфы и ушли в свой город вместе с Агенором.
- Что? - не поверил своим ушам Тарас, подавшись вперед и даже невольно сжимая ладонью рукоять меча. - Они предали нас?
- Еще нет, - медленно проговорил пифий, - но все еще может случиться. С тех пор как ты покинул Спарту, произошло много событий, о которых тебе следует знать.
Клеандр перестал рассматривать корабли и с заговорщическим видом повернулся к Тарасу. Они оба стояли у входа в небольшой дом в верхнем городе, который избрал своим временным пристанищем в бухте Ватхия царский пифий. Дом был хоть и деревянный, но гораздо больше, чем обычный спартанский. Раньше, как слышал Тарас, он принадлежал какому-то местному купцу. До тех пор пока Иксион не ввел здесь военное правление и не реквизировал все, что ему понравилось, превратив городок в базу пиратов. Бывая здесь по делам довольно часто, Тарас изредка обращал внимание на этот дом, даже подумывал, не сделать ли здесь свою резиденцию. Но воздержался, решив, что слишком далеко от гавани, в которой стояли его корабли. А вот пифию он как раз приглянулся. По его мнению, тот стоял не слишком близко и не слишком далеко, не очень бросался в глаза. Идеальное место для того, кто не хочет лишний раз привлекать внимание.
- Так отчего не вышла на помощь царю Леониду вторая армия Спарты? - уточнил Тарас. - Насколько я помню, перед моим… исчезновением все было в порядке. Войска должны были уже выступать. Да и я с ними…
- Вот именно, - поддержал его пифий, распрямляя спину, - и ты с ними. Когда эфоры узнали о твоем исчезновении на охоте, они не сразу поверили этому. Даже устроили тайное расследование и, похоже, кое-что узнали. Кто-то видел тебя в царском темене и доложил им об этом, как мне стало известно.
- Они знают о том, что мы построили баллисты? - подался вперед Гисандр.
- Точно неизвестно, но эфоры что-то заподозрили, - ответил пифий, вновь переводя взгляд на море, - больше всех старались Ипполит и Фидий. А после того, как твои поиски ничего не дали…
- Меня искали по приказу эфоров? - Тарас удивился настолько, что позволил себе перебить пифия.
- Да, было проведено даже тайное расследование, - кивнул Клеандр, усмехнувшись, как показалось Тарасу, чуть с издевкой, - все-таки пропал победитель Гимнопедий. Но, я думаю, искали они тебя не только поэтому. Что-то о наших тайных делах эфоры пронюхали и, уверен, хотели бы с тобой поговорить о них.
При слове «поговорить» перед внутренним взором Тараса возникли лишь позорные столбы, к которым привязывали спартиатов, достойных наказания, или скамьи, где их секли ивовыми прутьями до тех пор, пока дух не отлетал к Аполлону. Что именно могли с ним сотворить богатые на выдумку эфоры, Тарас старался даже не представлять. Ничего хорошего такой разговор ему не сулил.
- Тебя они не нашли, - закончил мысль пифий, присаживаясь на врытую в землю скамью, чтобы продолжать оттуда наблюдать за бухтой, и повторился: - Но вслед за этим царь Леотихид вдруг объявил, что вторая армия пока остается в Спарте. Так решило собрание, на котором эфоры убедили остальных старейшин, что Аполлон послал им плохое знамение и армию ни в коем случае нельзя отправлять сейчас на войну.
«Хорошая отмазка эти знамения», - подумал Тарас, молча прохаживаясь вдоль края холма и поглядывая на бухту сквозь начинавший быстро темнеть воздух.
- Значит, они опять обрекают Леонида на смерть? - задал он риторический вопрос, наконец останавливаясь напротив скамьи. - Оставляют без помощи, в то время когда персы продолжают атаковать и афиняне предали нас. И все это произошло из-за меня?
- Ты, конечно, славный воин, Гисандр. Но не думай, что теперь все в Спарте происходит из-за тебя, - чуть охладил его воспаленную от услышанного гордость пифий, - однако совершенно ясно, что настал решающий момент в истории Лакедемона. Эфоры кое-что знают или догадываются о том, что происходит в царском темене. Они наслышаны от своих соглядатаев о том, как ты воевал со своим оружием у Дельфийских проходов, и не могут не понимать, что наш царь что-то скрывает от них.
Пифий, разволновавшись, даже встал и прошелся по краю холма.
- Эфоров раздражает Леонид, который ведет себя слишком самостоятельно. А они очень не любят царей, готовых идти против воли эфората или народа, который они якобы представляют. И, что самое страшное, способного изменить традицию, которую они так защищают. Поэтому эфоры хотят одного - уничтожить Леонида и будут стараться сделать это любыми способами. Прежде всего с помощью второго царя, Леотихида. Я знаю, когда новая армия все же выйдет за границу Лакедемона, то с ней отправится Леотихид с приказом сменить на посту главнокомандующего и вернуть Леонида в Спарту.
- Представляю, что ждет там нашего царя, - ответил в тон пифию Тарас, обхватив себя руками за локти, и даже осмелился предположить: - Его наверняка попытаются обвинить во всех грехах и отправить в ссылку. Но кто же тогда будет побеждать персов?
- Наш царь не так глуп, как думают эфоры, в своем рвении к власти позабывшие даже об угрозе всей Греции от армии Ксеркса, - успокоил его пифий, прищурившись, - и он приготовил подарок эфорам. Но когда они его получат, то вряд ли обрадуются.
После этих слов Тарас внимательно взглянул в прозрачные глаза пифия и понял, что тот коснулся самого главного, но дальше говорить об этом был пока не намерен и быстро сменил тему.
- Я вижу, ты тут неплохо послужил нашему царю, - проговорил Клеандр, кивнув в сторону эскадры триер.
- О да, - не стал отнекиваться Тарас, наполняясь законной гордостью, вставая рядом и обводя взглядом бухту, - зря время не терял. Пятнадцать триер полностью готовы к выходу. На каждой есть моряки, гребцы и солдаты, не говоря уже о баллистах. И всю эту армию я уже испытал в деле. Пришлось.
- Я слышал, о том, что вы с Иксионом захватили всю Итаку, - кивнул пифий, сказав это таким будничным тоном, словно речь шла о простой потасовке между пьяными матросами, - это неплохо. Теперь у нас есть собственный остров для того, чтобы разместить на нем столько людей, сколько потребуется.
- Для чего? - не выдержал Тарас.
- Позже узнаешь, когда придет время. А пока тебя ждет новое дело, - вновь сменил тему пифий, - царь приказывает тебе немедленно взять весь этот флот и прибыть с ним в Фокиду, где тебе надо будет встретиться с ним. Что делать дальше, узнаешь от Леонида.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
- Просто пушечное мясо, - прокомментировал он работу своих артиллеристов, - вот на что способны всего четыре баллисты. А если бы у меня их было здесь восемь…
Но вскоре к нему прибыл Темпей, доложивший, что каменные ядра на исходе.
- Остались только огненные горшки, да и то три штуки, - сообщил алхимик, поднимаясь на стену, над которой свистели стрелы все еще не терявших надежды солдат Ставроса. - Прикажете использовать?
- Не надо, - ответил, слегка огорчившись, Тарас, - подождем до ночи.
К счастью, после такой бомбардировки войско Гиперкида было на треть уничтожено и почти деморализовано. В конце концов он отдал приказ отойти от города на безопасное расстояние, спрятавшись за холм, и отправил часть пеших бойцов захватить пустующую гавань. Воспользовавшись передышкой, Тарас приказал перетащить одну из баллист на самую широкую башню, чтобы оттуда прицельно использовать оставшийся арсенал. Желая оттянуть начало нового штурма, Тарас отправил Гиперкиду стрелой письмо с напоминанием о заложниках, которых он мог начать казнить, если тот не сдастся. Тарас не собирался этого делать, но не использовать такой шанс потянуть время не мог. Однако ответа не последовало.
До самой ночи Гиперкид больше ничего не предпринимал, боясь угодить под обстрел неизвестного оружия, которого он так и не увидел, уничтожившего почти треть его отряда. А когда ночная мгла окутала Итаку, скрыв и болтавшиеся в море корабли, солдаты Ставроса опять появились под стенами. Оборону города Тарас поручил Иолаю, так хорошо проявившему себя в прошлых боях. Тот и сейчас не подвел, проверил все посты, распределил солдат на самых вероятных направлениях удара.
- Идут на приступ, значит, плевать он хотел на заложников, - спокойно отметил Тарас, находившийся в башне рядом с расчетом баллисты и Темпеем. - Заметил, где они строились? Вот туда и прицеливайся. Наверняка там находился сам Гиперкид, а значит, и еще кто-нибудь остался.
- А если они уже оттуда ушли? - засомневался Темпей.
- Придется рискнуть одним горшком, - отмахнулся Тарас, - все равно нам нужно немного подсветить окрестности.
Когда воины Ставроса уже карабкались на стены, уверенные в том, что почти незаметны в ночи, и начались первые стычки с защитниками, Тарас отдал приказ применить еще одно секретное оружие. Торсионы скрипнули, в небо взвился первый горшок. Его тлеющий фитиль промелькнул за мгновение, а затем исчез. Тарас в напряжении вглядывался в темноту, не видя и не слыша пока ничего вокруг, кроме звона мечей и криков сброшенных вниз.
- Неужели погас, - пробормотал он, когда прошло несколько секунд, показавшихся ему вечностью.
Но в этот момент за холмом полыхнуло зарево и тотчас раздалось несколько диких криков. А затем поднялась невообразимая суматоха. В неясных отсветах разгоревшегося пламени, казавшегося не таким уж большим со стены, Тарас увидел разбегавшихся в стороны вооруженных людей.
- Смотри-ка, брат, да мы угодили в самую гущу, - хлопнул он по плечу Темпея, - ай да молодцы артиллеристы. А ну давай второй горшок туда же!
После второго взрыва суматоха на холме перед крепостью переросла в настоящую панику. А драка на стенах едва ли не прекратилась. Все, кто лез на стены по лестницам, остановились и устремили свои взгляды назад, позабыв про осторожность. За что многие тут же поплатились своей жизнью.
Но то, что Тарас увидел дальше, удивило его еще больше. Солдаты Ставроса, побросав мечи, разбегались кто куда. А несколько из них, объятые пламенем, корчились в судорогах на земле. Другие катались по траве, пытаясь безуспешно сбить пламя. Один такой человек-факел, на котором загорелись даже волосы, после того как он сбросил шлем, пытался сорвать с себя доспехи. Но это ему не удалось. Кожа доспехов расплавилась, спекшись с его телом, а раскаленные медные пластины причиняли ему невыразимую боль. Он дико кричал до тех пор, пока не выхватил меч у одного из солдат и не бросился на него, чтобы прекратить свои страдания. Это был сам Гиперкид.
- Я предлагал тебе умереть с мечом в руках, - тихо проговорил Тарас, узнав вождя Ставроса, - но не так, а в поединке. Ты сам выбрал свою судьбу.
Победа была полной. Оставшиеся воины Ставроса, побросав оружие, разбежались кто куда, испытав на себе огненное дыхание богов. Так что, когда Тарас решился на рассвете сделать вылазку со своими солдатами, чтобы осмотреть прилегавшую к городу местность, он не обнаружил ничего, кроме трупов. Тем не менее Тарас прочесал все прилегавшие склоны и дошел почти до перевала, лишь там окончательно уверился в том, что враг разгромлен, и вернулся в город.
На подходе он заметил еще одно войско, приближавшееся к Ставросу с того же перевала, откуда пришел Гиперкид. Но, приглядевшись, быстро успокоился. Это были люди Иксиона.
- Я вижу, тебе даже не понадобилась моя помощь, - усмехнулся здоровяк, увидев Гисандра во главе своих морпехов и следы разрушения повсюду.
- Да, - кивнул тот, снимая шлем, - мне удалось справиться самому. Правда, очень помогли твои солдаты, настоящие храбрецы. Да еще пригодились баллисты.
Тарас устало махнул рукой в сторону полуразрушенного города и сказал.
- Можешь занять город Одиссея, я дарю его тебе.
Когда войско вошло в город, а корабли, проведя ночь в море, вернулись в гавань, Иксион сообщил Тарасу неожиданную новость:
- Да, совсем забыл сказать, Гисандр. К тебе в Ватхий прибыл человек из Спарты.
- Никто не знает, что я здесь, - напрягся Тарас, удивленно поднимая брови.
- Он знает. Это Клеандр.
Услышав это имя, Тарас вздрогнул. Пифий царя Леонида не стал бы рисковать своим положением без особой причины. Значит, он привез новости, которых Гисандр ждал уже давно.
- Мне нужно немедленно возвращаться в Ватхий, - проговорил Тарас, погружаясь в свои мысли, - тем более что война закончена. Мы победили. Отныне Итака теперь твоя.
Глава девятнадцатая Тайный флот
К исходу второго дня его караван оставил далеко позади открытое море, миновал Патры и теперь рассекал Коринфский залив между расходившимися все дальше берегами Локриды и Ахайи. Здесь уже встречалось немало кораблей из разных греческих полисов, но они, завидев пятнадцать грациозных триер, шедших под парусами, предпочитали обходить караван стороной. Почти все захваченные корабли Гиперкида пришлось оставить на Итаке, солдат для них не нашлось. После сражений первый спартанский наварх едва смог укомплектовать морпехами собственные триеры.
Тарас прошелся по палубе, пытаясь разглядеть далекие берега залива, но тщетно. Они тонули в легкой дымке. День, что уже понемногу клонился к вечеру, выдался жаркий. К счастью, плыть оставалось недолго. Гисандр, не впервые бороздивший эти воды, мог и без помощи Иллария предсказать, что вскоре они достигнут берегов Фокиды. Скорее всего, еще засветло.
«Наше появление может вызвать у охранников Кирры большой переполох, - подумал он, все еще блуждая взглядом вдоль размытой линии горизонта, - жаль, что Клеандра со мной нет. Он бы их быстро успокоил. Впрочем, я и сам справлюсь».
Где-то там, где заканчивались берега Ахайи, залив был ограничен берегами другого полиса, гораздо меньшего по площади, но куда более мощного и развитого Коринфа, чье имя даже носил этот залив в Ионическом море. Там же находился Истм, небольшой перешеек, самое узкое место в Коринфе и единственный путь по суше из остальной Греции в Пелопоннес. Об этом перешейке каждый раз вспоминали в случае нападения врагов. Именно здесь многие полководцы Пелопоннеса, включая «домоседов»-спартанцев, всегда хотели обороняться, забыв про остальную Грецию.
- Вот бы там канал прорыть, - вырвалось вслух у Тараса, - через этот Истм. Не хуже Суэцкого получился бы.[15] Очень нужное дело, и как только жители Коринфа до такого не додумались. Раз, и ты уже в Эгейском море. И не нужно мучиться, тащить корабли волоком по деревянным рельсам, как сейчас, или совершать кругосветное плавание вокруг Пелопоннеса. Сиди себе, поднимай шлагбаум и получай барыши за проход караванов. Больше ничего и делать не потребуется.
Примерно часа через три, когда появились первые признаки заката, Гисандр бросил взгляд поверх острого носа «Тайгета» и заметил знакомые очертания городских стен. Это была Кирра, из которой он уже не раз отплывал и не раз в нее возвращался за время последней кампании у Дельфийских проходов. Война с персами длилась, в сущности, не так уж долго, но в жизни Тараса за этот короткий промежуток произошло столько событий, что ему казалось - прошла вечность.
- Жаль, Клеандра нет, - опять вспомнил о царском пифии Тарас, глядя, как к нему навстречу, едва завидев караван, устремились несколько триер местного флота, и усмехнулся. - Забеспокоились. Конечно, есть о чем переживать. С такой силой я могу ваш городишко стереть в порошок. Конечно, Клеандр бы с вами поговорил на своем языке, не люблю я кривить душой, но и мне в дипломатии кое-что по силам.
При этом он непроизвольно похлопал себя по нагруднику, под которым находился небольшой кошель с золотом, для того чтобы сгладить возможные шероховатости при встрече с местными чиновниками. Хотя, если все пойдет по плану, этого и не понадобится. Новый кошель передал ему, конечно, Клеандр. Сам же он не мог отправиться в путь с Гисандром и остался на Итаке. Но, как понял Тарас, ненадолго. Дела царя Леонида требовали его присутствия в самой Спарте, куда он собирался вернуться сразу после разговора с Гисандром. А разговор получился интересным.
- Наша вторая армия задержана в Спарте и, похоже, еще долго не покинет границ Лакедемона, - огорошил его новостями пифий, едва Тарас сумел добраться до Ватхия, где ждал его царский посланец. - Теперь Леониду придется отражать персов, рассчитывая лишь на себя и на помощь афинян.
- Неизвестно, что лучше, - ухмыльнулся Тарас, - биться с малыми силами против полчищ персов или просить поддержки у афинян, которые только и ждут, чтобы нанести удар в спину.
- Уже не ждут, - проговорил пифий, с нескрываемым интересом осматривая триеры с холма, нависавшего над гаванью, где проходил разговор, - большинство афинян по приказу Фемистокла покинули Дельфы и ушли в свой город вместе с Агенором.
- Что? - не поверил своим ушам Тарас, подавшись вперед и даже невольно сжимая ладонью рукоять меча. - Они предали нас?
- Еще нет, - медленно проговорил пифий, - но все еще может случиться. С тех пор как ты покинул Спарту, произошло много событий, о которых тебе следует знать.
Клеандр перестал рассматривать корабли и с заговорщическим видом повернулся к Тарасу. Они оба стояли у входа в небольшой дом в верхнем городе, который избрал своим временным пристанищем в бухте Ватхия царский пифий. Дом был хоть и деревянный, но гораздо больше, чем обычный спартанский. Раньше, как слышал Тарас, он принадлежал какому-то местному купцу. До тех пор пока Иксион не ввел здесь военное правление и не реквизировал все, что ему понравилось, превратив городок в базу пиратов. Бывая здесь по делам довольно часто, Тарас изредка обращал внимание на этот дом, даже подумывал, не сделать ли здесь свою резиденцию. Но воздержался, решив, что слишком далеко от гавани, в которой стояли его корабли. А вот пифию он как раз приглянулся. По его мнению, тот стоял не слишком близко и не слишком далеко, не очень бросался в глаза. Идеальное место для того, кто не хочет лишний раз привлекать внимание.
- Так отчего не вышла на помощь царю Леониду вторая армия Спарты? - уточнил Тарас. - Насколько я помню, перед моим… исчезновением все было в порядке. Войска должны были уже выступать. Да и я с ними…
- Вот именно, - поддержал его пифий, распрямляя спину, - и ты с ними. Когда эфоры узнали о твоем исчезновении на охоте, они не сразу поверили этому. Даже устроили тайное расследование и, похоже, кое-что узнали. Кто-то видел тебя в царском темене и доложил им об этом, как мне стало известно.
- Они знают о том, что мы построили баллисты? - подался вперед Гисандр.
- Точно неизвестно, но эфоры что-то заподозрили, - ответил пифий, вновь переводя взгляд на море, - больше всех старались Ипполит и Фидий. А после того, как твои поиски ничего не дали…
- Меня искали по приказу эфоров? - Тарас удивился настолько, что позволил себе перебить пифия.
- Да, было проведено даже тайное расследование, - кивнул Клеандр, усмехнувшись, как показалось Тарасу, чуть с издевкой, - все-таки пропал победитель Гимнопедий. Но, я думаю, искали они тебя не только поэтому. Что-то о наших тайных делах эфоры пронюхали и, уверен, хотели бы с тобой поговорить о них.
При слове «поговорить» перед внутренним взором Тараса возникли лишь позорные столбы, к которым привязывали спартиатов, достойных наказания, или скамьи, где их секли ивовыми прутьями до тех пор, пока дух не отлетал к Аполлону. Что именно могли с ним сотворить богатые на выдумку эфоры, Тарас старался даже не представлять. Ничего хорошего такой разговор ему не сулил.
- Тебя они не нашли, - закончил мысль пифий, присаживаясь на врытую в землю скамью, чтобы продолжать оттуда наблюдать за бухтой, и повторился: - Но вслед за этим царь Леотихид вдруг объявил, что вторая армия пока остается в Спарте. Так решило собрание, на котором эфоры убедили остальных старейшин, что Аполлон послал им плохое знамение и армию ни в коем случае нельзя отправлять сейчас на войну.
«Хорошая отмазка эти знамения», - подумал Тарас, молча прохаживаясь вдоль края холма и поглядывая на бухту сквозь начинавший быстро темнеть воздух.
- Значит, они опять обрекают Леонида на смерть? - задал он риторический вопрос, наконец останавливаясь напротив скамьи. - Оставляют без помощи, в то время когда персы продолжают атаковать и афиняне предали нас. И все это произошло из-за меня?
- Ты, конечно, славный воин, Гисандр. Но не думай, что теперь все в Спарте происходит из-за тебя, - чуть охладил его воспаленную от услышанного гордость пифий, - однако совершенно ясно, что настал решающий момент в истории Лакедемона. Эфоры кое-что знают или догадываются о том, что происходит в царском темене. Они наслышаны от своих соглядатаев о том, как ты воевал со своим оружием у Дельфийских проходов, и не могут не понимать, что наш царь что-то скрывает от них.
Пифий, разволновавшись, даже встал и прошелся по краю холма.
- Эфоров раздражает Леонид, который ведет себя слишком самостоятельно. А они очень не любят царей, готовых идти против воли эфората или народа, который они якобы представляют. И, что самое страшное, способного изменить традицию, которую они так защищают. Поэтому эфоры хотят одного - уничтожить Леонида и будут стараться сделать это любыми способами. Прежде всего с помощью второго царя, Леотихида. Я знаю, когда новая армия все же выйдет за границу Лакедемона, то с ней отправится Леотихид с приказом сменить на посту главнокомандующего и вернуть Леонида в Спарту.
- Представляю, что ждет там нашего царя, - ответил в тон пифию Тарас, обхватив себя руками за локти, и даже осмелился предположить: - Его наверняка попытаются обвинить во всех грехах и отправить в ссылку. Но кто же тогда будет побеждать персов?
- Наш царь не так глуп, как думают эфоры, в своем рвении к власти позабывшие даже об угрозе всей Греции от армии Ксеркса, - успокоил его пифий, прищурившись, - и он приготовил подарок эфорам. Но когда они его получат, то вряд ли обрадуются.
После этих слов Тарас внимательно взглянул в прозрачные глаза пифия и понял, что тот коснулся самого главного, но дальше говорить об этом был пока не намерен и быстро сменил тему.
- Я вижу, ты тут неплохо послужил нашему царю, - проговорил Клеандр, кивнув в сторону эскадры триер.
- О да, - не стал отнекиваться Тарас, наполняясь законной гордостью, вставая рядом и обводя взглядом бухту, - зря время не терял. Пятнадцать триер полностью готовы к выходу. На каждой есть моряки, гребцы и солдаты, не говоря уже о баллистах. И всю эту армию я уже испытал в деле. Пришлось.
- Я слышал, о том, что вы с Иксионом захватили всю Итаку, - кивнул пифий, сказав это таким будничным тоном, словно речь шла о простой потасовке между пьяными матросами, - это неплохо. Теперь у нас есть собственный остров для того, чтобы разместить на нем столько людей, сколько потребуется.
- Для чего? - не выдержал Тарас.
- Позже узнаешь, когда придет время. А пока тебя ждет новое дело, - вновь сменил тему пифий, - царь приказывает тебе немедленно взять весь этот флот и прибыть с ним в Фокиду, где тебе надо будет встретиться с ним. Что делать дальше, узнаешь от Леонида.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30