Надо сигнал подать. Ракетницы у нас тут нет?
– Да откуда…
Леха бросил свое занятие, вскинул ладонь к глазам, прикрываясь от солнца, громко хмыкнул, выхватил у друга бинокль.
– Везуха! – подтвердил он, приглядевшись – Я же говорил, сержант, не пропадем. Только откуда здесь столько парусников, регата что ли?
– Да какая на хрен разница? – Федор забрал бинокль обратно. – Регата – это тоже хорошо. Не дадут же они пропасть братьям-яхтсменам. Вяжи быстрее свои веревки, надо выйти на их курс, а то мимо пройдут и не заметят. Ишь как быстро чешут. На всех парусах!
– Ясен перец, быстро, – подтвердил Леха, довязывая последний узел и осторожно поднимая парус, – ветер-то попутный.
Едва он это сделал, как парус наполнился ветерком, и лодка ощутимо качнулась вперед. Мачта натужно скрипнула. Федор с опаской на нее посмотрел, но, к счастью, ничего не отвалилось. Леха прыгнул к рулю и постарался выправить нос лодки так, чтобы он пересекал курс приближавшихся парусников. Минут через сорок расстояние между ними сократилось примерно до мили.
– Давай-давай, – подбодрил Чайка рулевого, – еще немного и будем рядом. А там нас сразу заметят. Если еще не разглядели.
Он в нетерпении вскинул бинокль – силуэты «яхт» тут же выросли в несколько раз. Но что-то с этими кораблями оказалось не так. Были они какие-то неправильные, несовременные. Даже для парусников.
Федор смотрел на них минут пять, не отрываясь, и вдруг поймал себя на мысли, что похожие суденышки видел, и не один раз. Но не в море, не в порту у причалов или в репортажах о гонках. Он видел что-то похожее в книгах. В справочниках по истории античного флота.
Кораблей он насчитал ровно шесть. Первые четыре имели относительно короткие, почти круглые корпуса и по одной вертикальной мачте с прямоугольным парусом. Еще один парус висел спереди, на наклонной мачте. Присмотревшись к корме первого из судов, Чайка понял, что «нормального» руля там нет, а есть только рулевое весло. Даже два. По одному с каждой стороны. Парусники эти были довольно большими. На глаз не меньше тридцати метров. Не танкер, конечно, и не сухогруз. Но все равно, махины изрядные. Не лодки для прогулок.
Но главный шок он испытал, когда перевел бинокль на замыкавшие караван суда. Они шли парой, одно за другим, и длина каждогопочти вдвое превышала размеры головных. С виду они смахивали на самые настоящие квинкеремы . Или пентеры, как их еще называли древние мореплаватели. Не самые маленькие, дажедля нынешнего времени, боевые корабли. А по античным меркам это вообще были пятипалубные линкоры, на которые даже не всегда ставили тараны, поскольку на борту хватало метательных машин, чтобы уничтожить вражеское судно задолго до того, как оно успеет приблизиться.
Две мощные мачты, с прямоугольными парусами, наполненными ветром и увенчанными штандартами с изображением диска и полумесяца, влекли пентеры вперед. Чайка помнил, что у них должны быть и весла, причем в несколько рядов. Сколько именно, сейчас не разобрать: все порты задраены. Над самой водой что-то тускло поблескивало вдоль всего грандиозного корпуса, заканчивавшегося кормой в виде загнутой вверх и вперед балки, слега напоминавшей хвост не то животного, не то рыбы. Присмотревшись, Федор с удивлением понял, что это металлические плиты – бронирование от таранного удара. А на носу, на выступавшей вперед на несколько метров балке угадывался и сам таран.
Федор перевел взгляд повыше – на палубе вдоль поручней были закреплены овальные щиты. За ними сержант с трудом, но различил несколько человек в доспехах. Видимо, капитан корабля и его помощники. Или командир морпехов, отряд которых неизменно входил в команду подобного корабля.
– Ни черта не понимаю, – пробормотал Чайка, отрываясь от бинокля.
– Ну, что там видно, сержант? – уточнил Леха. – Иностранцы?
– Не уверен. Больше всего это похоже на античный караван грузовых судов под охраной военных, – пробормотал ошарашенный Федор. – Может, киношники? Тогда точно не наши. У наших на такую декорацию денег не хватит. Проще на компьютере нарисовать…
– Может, клуб любителей древних кораблей? – неожиданно высказал здравую мысль Леха, не меняя курса. – Сейчас таких немало. Забугорные в основном. Я слыхал. Строят черте что за бешеные деньги, сами в доспехи разные наряжаются, а потом рассекают на деревянных баржах по морям, что твои древние греки. Рекорды устанавливают. Выясняют, может эта посудина плавать или сразу потонет? – он даже сплюнул за борт. – Хотя, нам-то какая разница? Главное, чтобы до Туапсе дотащили, а не к себе за границу.
– Ну да, – рассеянно согласился Федор, вцепившись в борт и припоминая, где он мог видеть этот штандарт с диском и полумесяцем ? В Риме, кажется, таких не было. В Греции тоже. Но с уверенностью он сказать не мог. Не настолько хорошо успел изучить вопрос.
Между тем, они сближались с этим странным караваном и даже слегка его обгоняли. Леха прикинул на глаз скорость, с которой они шли, и выдал расчет:
– Успеем. Аккурат на первые корабли выходим, если не свернут. Скоро войдем в контакт. Давай маши руками, сержант, а то вдруг не заметят?
Он посмотрел на приближавшиеся корабли, облизнул соленые губы и, как ни в чем не бывало, продолжал держать курс. Похоже, Леху совсем не волновал их странный и вычурный вид. Корабли как корабли. С парусами – и ладно. Грести не придется. Федор даже позавидовал полному отсутствию воображения у своего друга. А вдруг они сейчас участниками киносъемок окажутся? Или масштабной инсценировки? Или вообще во время шторма в далекое прошлое провалились? Вот уж тогда точно смешно получится…
Когда до квинкерем оставалось не больше сотни метров, их, наконец, заметили. Федор отчетливо разглядел трех черноволосых и бородатых мужиков, стоявших у ограждения на борту «грузовика». Одетые в серые балахоны, они с интересом разглядывали тельняшки изможденных морпехов – сине-белые полоски морской души. Единственное, что осталось на друзьях из военной формы.
Первый корабль на полном ходу прошел мимо, не смотря на дикие крики, которые издавали оба друга, и яростное жестикулирование.
– Подойди ближе, – неуверенно посоветовал Федор, хотя лодку с развернутым парусом любой раззява не проглядел бы даже ночью.
Леха выполнил приказ и приблизился еще метров на пятьдесят, а потом даже свернул на параллельный с караваном курс. Но неизвестные мореплаватели, с интересом разглядывавшие морпехов, желания помочь незадачливым рыбакам не выказывали.Второй и третий «сухогрузы», разрезая килем волны, также величаво прошествовали мимо к неведомой цели.
– Черт побери, – не выдержал Леха, когда четвертый корабль родил мощную волну, на которой их лодка вознеслась вверх на несколько метров, – да они что слепые, что ли? Пялятся на нас и хоть бы кто притормозил. Сволочи нерусские!
– Может, у них приказ, – безрадостно заметил Федор, – никого на борт не брать.
– Да что они там везут, золото что ли? – заерзал Леха у руля.
– Кто их знает, – ответил Федор, разглядывая приближавшуюся квинкерему, – может, и золото. Не зря же с ними охрану послали.
– Какую охрану? – вскинулся Леха.
– Да вот этот корабль, со щитами на борту, – показал Федор. – Это военные.
– Сержант, ты перегрелся? Какие военные? Это же парусники! – Леха привстал и заорал, бросив руль: – Эй, братишки! Не дайте погибнуть!
Но, заметив, что мощный корабль, вспарывавший волны тараном, над которым виднелись огромные раскосые глаза, намалеванные на обшивке носовой части, тоже не собирается замедлять ход, снова схватился за руль и крутанул его в сторону. Лодка, повинуясь, вильнула и пошла поперек хода квинкеремы.
– Уж теперь точно заметят, – мстительно пообещал дембель.
Военный корабль приближался. Между ними было не больше сорока метров, когда лодка морпехов оказалась прямо перед ним по курсу. Еще немного – и массивный корпус навалится, раздавит их утлое суденышко, словно каток лягушку. Но Леха и не думал сворачивать. Даже наоборот, повернулся к приближавшемуся судну кормой.
– Ты чего творишь? – рявкнул Федор. – Он же нас в щепки разнесет! Уходи с курса!
– Ни хрена! – заявил Леха. – Пусть давит, сволочь! Или на борт возьмет.
На высоко вздернутом носу квинкеремы, возвышавшемся над водой на несколько метров, действительно началась суматоха. Их заметили. Но произошло совсем не то, на что рассчитывал Леха. На площадке, находившейся сразу за высоким носом, появились двое лучников в кожаных куртках. Они быстро натянули тетиву своих луков и тут же в борт лодки, в десяти сантиметрах от левой ноги рулевого, с мокрым стуком впилось две стрелы. Лучники выждали несколько секунд и снова взялись за свое оружие.
– Это предупредительный! – дошло до Федора. – Сворачивай, а то убьют к чертовой матери! И так дойдем, на своем парусе.
Леха, увидев стрелы в реальной близости от голени, мгновенно осознал угрозу и навалился на руль. Спасать их, похоже, никто не собирался. Не убили бы – и то ладно.
– Хорошо стреляют, сволочи, – заметил он, оглядываясь на странные суда с не менее странной командой.
В последний момент лодка соскользнула с тарана квинкеремы, отброшенная боковой волной. Над головой промелькнули доспехи, щиты, несколько скуластых лиц. Боевой корабль неизвестной страны прошел мимо, оставив их за кормой, над которой возвышалась какая-то палатка. Но и оттуда за ними наблюдали. Несколько облаченных в доспехи человек, с выделявшимся среди них седовласым и бородатым в серо-синем одеянии. Доспехов на нем не было. Зато была золотая цепь на груди с какой-то бляхой или амулетом. Она так сверкала на солнце, что Федор заметил ее даже с расстояния в сотню метров.
– Обезьяны зажратые! – погрозил кулаком Леха, вставая во весь рост. – Ну, попадитесь вы мне. Я вас на куски порву! Бросили помирать, сволочи, посреди моря.
Он даже хотел снять штаны и продемонстрировать им то, что является у американцев самой важной частью тела, и даже взялся за ремень, но Федор его удержал, указав другой рукой куда-то назад.
– Погоди, – проговорил сержант, – сейчас тебе представиться такая возможность.
Леха перевел взгляд в указанном направлении. Замыкающий корабль – такая же квинкерема – немного отклонилась от курса, направляясь к ним. Паруса на корабле уже спустили. Затем до морпехов долетел какой-то пронзительный свист, а следом окрик. В бортах открылись многочисленные порты и оттуда выскользнули, погрузившись в воду, длинные весла, образовав один сплошной ряд от носа до кормы. Несколько целенаправленных взмахов целого леса весел – и корабль оказался почти рядом с лодкой.
– Да пошли они в жопу, – вдруг решил Леха и снова взялся за руль, – Психи какие-то. Сами выберемся.
– Это точно, – кивнул Федор. – Да только удрать нам, похоже, не светит. Шустрые ребята.
– Ничего, пусть догонят на своих лопатах, – заявил Леха, снова бросая лодку поперек курса квинкеремы.
Набрав парусом ветер, суденышко пошло на удивление ходко. Так быстро, что, проскользнув на полном ходу прямо перед носом корабля, развернулось и нахально еще раз пошло в десятке метров от форштевня. Леха умудрялся даже вилять из стороны в сторону, успешно уклоняясь от пролетавших над головой стрел.
– Мазилы! – морпех грозно вскинул кулак, заложил очередной вираж и снова вытянул руку с фигойв сторону лучников и нескольких мужиков в доспехах, столпившихся на носу догонявшей их на веслах квинкеремы. – Не родилось еще удальцов, чтобы Леху Ларина и Федора Чайку живьем взять!
Федор бросил взгляд на остальной караван судов – тот шел своим ходом, не обращая внимания на гонки. Видимо, его хозяин решил, что одной квинкеремы вполне хватит, чтобы разобраться с утлой лодчонкой каких-то сумасшедших моряков. Однако лодка этих самых моряков продолжала закладывать виражи, успешно уходя от преследования.
– Что, взяли?! – морпех старательно подкопил слюны и выразительно харкнул в сторону неповоротливого врага. – Больше не увидимся!
Ларин резко, с глубоким креном, переложил руль на левый борт, уходя от квинкиремы под ветер – и в этот миг громко хлопнул один из шкотов. Обрывок веревки свистнул над головой, парус заполоскался, лодка качнулась с боку на бок – раздался предательский треск, и мачта, преломившись у основания, рухнула в воду вместе с парусом. Палуба ушла из-под ног, Чайка потерял равновесие, взмахнул руками, падая на спину, и окунулся в воду.
Федор очнулся от скрипа. Он лежал на какой-то дерюге со связанными руками и ногами. Прямо над ним, буквально в метре, поскрипывали и прогибались доски, по которым расхаживал кто-то тяжелый. В глаза посыпалась просмоленная труха, которой были законопачены пазы, и сержант зажмурился.
Голова болела. Глаз тоже. А что еще ожидать, когда тебе вместо рукопожатия, шерстяного одеяла и рюмки водки, полагающейся спасенному в море, без лишних разговоров въезжают в глаз оголовьем короткого меча? Потом связывают и бросают в узкий кубрик где-то на самом дне мокрого трюма, в котором кроме вонючих мешков с какой-то тухлятиной и крыс ничего нет. В общем, мирно войти в контакт с «киношниками» у морпехов как-то не получилось. Но на борт неизвестного корабля они все-таки попали. Хотя и не так, как рассчитывали вначале.
Мокрых рыбаков, вцепившихся в брошенную сверху веревку с узлами, втащили на палубу квинкеремы и, прежде чем они хоть что-то успели рассмотреть, оглушили крепким ударами по голове. Точнее – попытались. Но не зря ведь морпехи срочную служили. Сдаваться были не приучены. Даже усталый, в неудобном спасжилете, Федор успел разбросать троих мужиков, одетых в темно-синие кожаные доспехи с металлическими пластинами на груди. Но четвертый все же достал его, точным ударом массивной рукояти в бровь. Хорошо, не в висок.
За время ближнего боя Федор успел заметить короткую схватку в исполнении рядового, саданувшего ребром ботинка по колену ближайшего «спасителя». Еще одного Ларин вышвырнул за борт в полном боевом облачении и, отбиваясь затем сразу от троих, орал при этом благим матом:
– В очередь, сукины дети! Я вам покажу морскую пехоту!
Однако «киношники» взялись за щиты, прижали бравого солдатика к борту, оглушили древком копья, связали и бросили в трюм корабля, догоняющего остальной караван.
Леха опять очнулся вторым. Подергался, попытался освободиться от веревок, но вскоре затих. Понял, не судьба. Спеленали пленников на совесть, вполне профессионально. Потом заметил Федора, подкатился ближе, изловчился и прислонился спиной к борту в двух шагах.
– Как думаешь, сержант, что это за мужики? – спросил Леха, перекосившись на бок и сплюнув кровавую слюну. – На богатеньких любителей истории не сильно похожи. Больно ловко дерутся.
При «спасении» ему, кажется, выбили пару зубов, и он теперь сильно шепелявил. Но от этого не выглядел особенно расстроенным. И сразу было видно, что намеревался вернуть должок обидчикам при первом же удобном случае. У Федора зубы остались целы. Повезло. И, в отличие от Лехи, он в драке много не разговаривал. Просто валил «киношников» одного за другим, пока самого не свалили.
– Да и вообще, где это мы? – продолжал изумляться Леха. – Больно странно все как-то. Ни фонарей не видно, ни антенн, ни лебедок. Ладно, пусть они древнюю баржу восстановили. Но без сигнальных огней все равно ходить нельзя, правила навигации запрещают. Обязаны быть. На носу, на мачте, на корме. Кто этих кретинов вообще из порта выпустил?
– Не знаю, – ответил Федор, превозмогая головную боль. – Главное, мы на корабле. Время покажет…
Он прислушался. К методичным скрипам шагов над головой добавился резкий переливчатый свист, словно кто-то дул в боцманскую дудку, затем скрежет дерева о дерево и отчетливый всплеск. Совсем рядом. Затем корабль замедлил ход.
– На весла перешли, – заметил сержант, – видать, берег близко.
Судя по всему, прямо над ними располагалась одна из палуб, где сидели гребцы. И было их немало. Когда квинкерема перешла на весельный ход, палуба задрожала от синхронных движений десятков накачанных тел. А массивный корабль стал рывками продвигаться вперед.
«А действительно, – подумал как-то отстраненно Федор, в ушибленной голове его сами собой всплывали отрывочные сведения из истории древних войн, – где это мы? Уж, не к солдатам ли Карфагена в плен попали? Но откуда они, черт побери, взялись посреди Черного моря? Хотя, если на то пошло, насчет названия моря тоже нельзя ручаться».
– Как думаешь, командир, – не унимался Леха, прерывая его размышления, – эти психи нас сразу повесят или еще пытать будут? Они могут. Видел, какие у них рожи? Опять же, если нас отпустить, мы их в ментуру сразу сдадим. Напали в море на честных рыбаков, захватили… Федь, а может, это пираты? Хотя, на парусниках – вряд ли. Кого они догонят на паруснике?
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Рим должен пасть'
1 2 3 4 5 6
– Да откуда…
Леха бросил свое занятие, вскинул ладонь к глазам, прикрываясь от солнца, громко хмыкнул, выхватил у друга бинокль.
– Везуха! – подтвердил он, приглядевшись – Я же говорил, сержант, не пропадем. Только откуда здесь столько парусников, регата что ли?
– Да какая на хрен разница? – Федор забрал бинокль обратно. – Регата – это тоже хорошо. Не дадут же они пропасть братьям-яхтсменам. Вяжи быстрее свои веревки, надо выйти на их курс, а то мимо пройдут и не заметят. Ишь как быстро чешут. На всех парусах!
– Ясен перец, быстро, – подтвердил Леха, довязывая последний узел и осторожно поднимая парус, – ветер-то попутный.
Едва он это сделал, как парус наполнился ветерком, и лодка ощутимо качнулась вперед. Мачта натужно скрипнула. Федор с опаской на нее посмотрел, но, к счастью, ничего не отвалилось. Леха прыгнул к рулю и постарался выправить нос лодки так, чтобы он пересекал курс приближавшихся парусников. Минут через сорок расстояние между ними сократилось примерно до мили.
– Давай-давай, – подбодрил Чайка рулевого, – еще немного и будем рядом. А там нас сразу заметят. Если еще не разглядели.
Он в нетерпении вскинул бинокль – силуэты «яхт» тут же выросли в несколько раз. Но что-то с этими кораблями оказалось не так. Были они какие-то неправильные, несовременные. Даже для парусников.
Федор смотрел на них минут пять, не отрываясь, и вдруг поймал себя на мысли, что похожие суденышки видел, и не один раз. Но не в море, не в порту у причалов или в репортажах о гонках. Он видел что-то похожее в книгах. В справочниках по истории античного флота.
Кораблей он насчитал ровно шесть. Первые четыре имели относительно короткие, почти круглые корпуса и по одной вертикальной мачте с прямоугольным парусом. Еще один парус висел спереди, на наклонной мачте. Присмотревшись к корме первого из судов, Чайка понял, что «нормального» руля там нет, а есть только рулевое весло. Даже два. По одному с каждой стороны. Парусники эти были довольно большими. На глаз не меньше тридцати метров. Не танкер, конечно, и не сухогруз. Но все равно, махины изрядные. Не лодки для прогулок.
Но главный шок он испытал, когда перевел бинокль на замыкавшие караван суда. Они шли парой, одно за другим, и длина каждогопочти вдвое превышала размеры головных. С виду они смахивали на самые настоящие квинкеремы . Или пентеры, как их еще называли древние мореплаватели. Не самые маленькие, дажедля нынешнего времени, боевые корабли. А по античным меркам это вообще были пятипалубные линкоры, на которые даже не всегда ставили тараны, поскольку на борту хватало метательных машин, чтобы уничтожить вражеское судно задолго до того, как оно успеет приблизиться.
Две мощные мачты, с прямоугольными парусами, наполненными ветром и увенчанными штандартами с изображением диска и полумесяца, влекли пентеры вперед. Чайка помнил, что у них должны быть и весла, причем в несколько рядов. Сколько именно, сейчас не разобрать: все порты задраены. Над самой водой что-то тускло поблескивало вдоль всего грандиозного корпуса, заканчивавшегося кормой в виде загнутой вверх и вперед балки, слега напоминавшей хвост не то животного, не то рыбы. Присмотревшись, Федор с удивлением понял, что это металлические плиты – бронирование от таранного удара. А на носу, на выступавшей вперед на несколько метров балке угадывался и сам таран.
Федор перевел взгляд повыше – на палубе вдоль поручней были закреплены овальные щиты. За ними сержант с трудом, но различил несколько человек в доспехах. Видимо, капитан корабля и его помощники. Или командир морпехов, отряд которых неизменно входил в команду подобного корабля.
– Ни черта не понимаю, – пробормотал Чайка, отрываясь от бинокля.
– Ну, что там видно, сержант? – уточнил Леха. – Иностранцы?
– Не уверен. Больше всего это похоже на античный караван грузовых судов под охраной военных, – пробормотал ошарашенный Федор. – Может, киношники? Тогда точно не наши. У наших на такую декорацию денег не хватит. Проще на компьютере нарисовать…
– Может, клуб любителей древних кораблей? – неожиданно высказал здравую мысль Леха, не меняя курса. – Сейчас таких немало. Забугорные в основном. Я слыхал. Строят черте что за бешеные деньги, сами в доспехи разные наряжаются, а потом рассекают на деревянных баржах по морям, что твои древние греки. Рекорды устанавливают. Выясняют, может эта посудина плавать или сразу потонет? – он даже сплюнул за борт. – Хотя, нам-то какая разница? Главное, чтобы до Туапсе дотащили, а не к себе за границу.
– Ну да, – рассеянно согласился Федор, вцепившись в борт и припоминая, где он мог видеть этот штандарт с диском и полумесяцем ? В Риме, кажется, таких не было. В Греции тоже. Но с уверенностью он сказать не мог. Не настолько хорошо успел изучить вопрос.
Между тем, они сближались с этим странным караваном и даже слегка его обгоняли. Леха прикинул на глаз скорость, с которой они шли, и выдал расчет:
– Успеем. Аккурат на первые корабли выходим, если не свернут. Скоро войдем в контакт. Давай маши руками, сержант, а то вдруг не заметят?
Он посмотрел на приближавшиеся корабли, облизнул соленые губы и, как ни в чем не бывало, продолжал держать курс. Похоже, Леху совсем не волновал их странный и вычурный вид. Корабли как корабли. С парусами – и ладно. Грести не придется. Федор даже позавидовал полному отсутствию воображения у своего друга. А вдруг они сейчас участниками киносъемок окажутся? Или масштабной инсценировки? Или вообще во время шторма в далекое прошлое провалились? Вот уж тогда точно смешно получится…
Когда до квинкерем оставалось не больше сотни метров, их, наконец, заметили. Федор отчетливо разглядел трех черноволосых и бородатых мужиков, стоявших у ограждения на борту «грузовика». Одетые в серые балахоны, они с интересом разглядывали тельняшки изможденных морпехов – сине-белые полоски морской души. Единственное, что осталось на друзьях из военной формы.
Первый корабль на полном ходу прошел мимо, не смотря на дикие крики, которые издавали оба друга, и яростное жестикулирование.
– Подойди ближе, – неуверенно посоветовал Федор, хотя лодку с развернутым парусом любой раззява не проглядел бы даже ночью.
Леха выполнил приказ и приблизился еще метров на пятьдесят, а потом даже свернул на параллельный с караваном курс. Но неизвестные мореплаватели, с интересом разглядывавшие морпехов, желания помочь незадачливым рыбакам не выказывали.Второй и третий «сухогрузы», разрезая килем волны, также величаво прошествовали мимо к неведомой цели.
– Черт побери, – не выдержал Леха, когда четвертый корабль родил мощную волну, на которой их лодка вознеслась вверх на несколько метров, – да они что слепые, что ли? Пялятся на нас и хоть бы кто притормозил. Сволочи нерусские!
– Может, у них приказ, – безрадостно заметил Федор, – никого на борт не брать.
– Да что они там везут, золото что ли? – заерзал Леха у руля.
– Кто их знает, – ответил Федор, разглядывая приближавшуюся квинкерему, – может, и золото. Не зря же с ними охрану послали.
– Какую охрану? – вскинулся Леха.
– Да вот этот корабль, со щитами на борту, – показал Федор. – Это военные.
– Сержант, ты перегрелся? Какие военные? Это же парусники! – Леха привстал и заорал, бросив руль: – Эй, братишки! Не дайте погибнуть!
Но, заметив, что мощный корабль, вспарывавший волны тараном, над которым виднелись огромные раскосые глаза, намалеванные на обшивке носовой части, тоже не собирается замедлять ход, снова схватился за руль и крутанул его в сторону. Лодка, повинуясь, вильнула и пошла поперек хода квинкеремы.
– Уж теперь точно заметят, – мстительно пообещал дембель.
Военный корабль приближался. Между ними было не больше сорока метров, когда лодка морпехов оказалась прямо перед ним по курсу. Еще немного – и массивный корпус навалится, раздавит их утлое суденышко, словно каток лягушку. Но Леха и не думал сворачивать. Даже наоборот, повернулся к приближавшемуся судну кормой.
– Ты чего творишь? – рявкнул Федор. – Он же нас в щепки разнесет! Уходи с курса!
– Ни хрена! – заявил Леха. – Пусть давит, сволочь! Или на борт возьмет.
На высоко вздернутом носу квинкеремы, возвышавшемся над водой на несколько метров, действительно началась суматоха. Их заметили. Но произошло совсем не то, на что рассчитывал Леха. На площадке, находившейся сразу за высоким носом, появились двое лучников в кожаных куртках. Они быстро натянули тетиву своих луков и тут же в борт лодки, в десяти сантиметрах от левой ноги рулевого, с мокрым стуком впилось две стрелы. Лучники выждали несколько секунд и снова взялись за свое оружие.
– Это предупредительный! – дошло до Федора. – Сворачивай, а то убьют к чертовой матери! И так дойдем, на своем парусе.
Леха, увидев стрелы в реальной близости от голени, мгновенно осознал угрозу и навалился на руль. Спасать их, похоже, никто не собирался. Не убили бы – и то ладно.
– Хорошо стреляют, сволочи, – заметил он, оглядываясь на странные суда с не менее странной командой.
В последний момент лодка соскользнула с тарана квинкеремы, отброшенная боковой волной. Над головой промелькнули доспехи, щиты, несколько скуластых лиц. Боевой корабль неизвестной страны прошел мимо, оставив их за кормой, над которой возвышалась какая-то палатка. Но и оттуда за ними наблюдали. Несколько облаченных в доспехи человек, с выделявшимся среди них седовласым и бородатым в серо-синем одеянии. Доспехов на нем не было. Зато была золотая цепь на груди с какой-то бляхой или амулетом. Она так сверкала на солнце, что Федор заметил ее даже с расстояния в сотню метров.
– Обезьяны зажратые! – погрозил кулаком Леха, вставая во весь рост. – Ну, попадитесь вы мне. Я вас на куски порву! Бросили помирать, сволочи, посреди моря.
Он даже хотел снять штаны и продемонстрировать им то, что является у американцев самой важной частью тела, и даже взялся за ремень, но Федор его удержал, указав другой рукой куда-то назад.
– Погоди, – проговорил сержант, – сейчас тебе представиться такая возможность.
Леха перевел взгляд в указанном направлении. Замыкающий корабль – такая же квинкерема – немного отклонилась от курса, направляясь к ним. Паруса на корабле уже спустили. Затем до морпехов долетел какой-то пронзительный свист, а следом окрик. В бортах открылись многочисленные порты и оттуда выскользнули, погрузившись в воду, длинные весла, образовав один сплошной ряд от носа до кормы. Несколько целенаправленных взмахов целого леса весел – и корабль оказался почти рядом с лодкой.
– Да пошли они в жопу, – вдруг решил Леха и снова взялся за руль, – Психи какие-то. Сами выберемся.
– Это точно, – кивнул Федор. – Да только удрать нам, похоже, не светит. Шустрые ребята.
– Ничего, пусть догонят на своих лопатах, – заявил Леха, снова бросая лодку поперек курса квинкеремы.
Набрав парусом ветер, суденышко пошло на удивление ходко. Так быстро, что, проскользнув на полном ходу прямо перед носом корабля, развернулось и нахально еще раз пошло в десятке метров от форштевня. Леха умудрялся даже вилять из стороны в сторону, успешно уклоняясь от пролетавших над головой стрел.
– Мазилы! – морпех грозно вскинул кулак, заложил очередной вираж и снова вытянул руку с фигойв сторону лучников и нескольких мужиков в доспехах, столпившихся на носу догонявшей их на веслах квинкеремы. – Не родилось еще удальцов, чтобы Леху Ларина и Федора Чайку живьем взять!
Федор бросил взгляд на остальной караван судов – тот шел своим ходом, не обращая внимания на гонки. Видимо, его хозяин решил, что одной квинкеремы вполне хватит, чтобы разобраться с утлой лодчонкой каких-то сумасшедших моряков. Однако лодка этих самых моряков продолжала закладывать виражи, успешно уходя от преследования.
– Что, взяли?! – морпех старательно подкопил слюны и выразительно харкнул в сторону неповоротливого врага. – Больше не увидимся!
Ларин резко, с глубоким креном, переложил руль на левый борт, уходя от квинкиремы под ветер – и в этот миг громко хлопнул один из шкотов. Обрывок веревки свистнул над головой, парус заполоскался, лодка качнулась с боку на бок – раздался предательский треск, и мачта, преломившись у основания, рухнула в воду вместе с парусом. Палуба ушла из-под ног, Чайка потерял равновесие, взмахнул руками, падая на спину, и окунулся в воду.
Федор очнулся от скрипа. Он лежал на какой-то дерюге со связанными руками и ногами. Прямо над ним, буквально в метре, поскрипывали и прогибались доски, по которым расхаживал кто-то тяжелый. В глаза посыпалась просмоленная труха, которой были законопачены пазы, и сержант зажмурился.
Голова болела. Глаз тоже. А что еще ожидать, когда тебе вместо рукопожатия, шерстяного одеяла и рюмки водки, полагающейся спасенному в море, без лишних разговоров въезжают в глаз оголовьем короткого меча? Потом связывают и бросают в узкий кубрик где-то на самом дне мокрого трюма, в котором кроме вонючих мешков с какой-то тухлятиной и крыс ничего нет. В общем, мирно войти в контакт с «киношниками» у морпехов как-то не получилось. Но на борт неизвестного корабля они все-таки попали. Хотя и не так, как рассчитывали вначале.
Мокрых рыбаков, вцепившихся в брошенную сверху веревку с узлами, втащили на палубу квинкеремы и, прежде чем они хоть что-то успели рассмотреть, оглушили крепким ударами по голове. Точнее – попытались. Но не зря ведь морпехи срочную служили. Сдаваться были не приучены. Даже усталый, в неудобном спасжилете, Федор успел разбросать троих мужиков, одетых в темно-синие кожаные доспехи с металлическими пластинами на груди. Но четвертый все же достал его, точным ударом массивной рукояти в бровь. Хорошо, не в висок.
За время ближнего боя Федор успел заметить короткую схватку в исполнении рядового, саданувшего ребром ботинка по колену ближайшего «спасителя». Еще одного Ларин вышвырнул за борт в полном боевом облачении и, отбиваясь затем сразу от троих, орал при этом благим матом:
– В очередь, сукины дети! Я вам покажу морскую пехоту!
Однако «киношники» взялись за щиты, прижали бравого солдатика к борту, оглушили древком копья, связали и бросили в трюм корабля, догоняющего остальной караван.
Леха опять очнулся вторым. Подергался, попытался освободиться от веревок, но вскоре затих. Понял, не судьба. Спеленали пленников на совесть, вполне профессионально. Потом заметил Федора, подкатился ближе, изловчился и прислонился спиной к борту в двух шагах.
– Как думаешь, сержант, что это за мужики? – спросил Леха, перекосившись на бок и сплюнув кровавую слюну. – На богатеньких любителей истории не сильно похожи. Больно ловко дерутся.
При «спасении» ему, кажется, выбили пару зубов, и он теперь сильно шепелявил. Но от этого не выглядел особенно расстроенным. И сразу было видно, что намеревался вернуть должок обидчикам при первом же удобном случае. У Федора зубы остались целы. Повезло. И, в отличие от Лехи, он в драке много не разговаривал. Просто валил «киношников» одного за другим, пока самого не свалили.
– Да и вообще, где это мы? – продолжал изумляться Леха. – Больно странно все как-то. Ни фонарей не видно, ни антенн, ни лебедок. Ладно, пусть они древнюю баржу восстановили. Но без сигнальных огней все равно ходить нельзя, правила навигации запрещают. Обязаны быть. На носу, на мачте, на корме. Кто этих кретинов вообще из порта выпустил?
– Не знаю, – ответил Федор, превозмогая головную боль. – Главное, мы на корабле. Время покажет…
Он прислушался. К методичным скрипам шагов над головой добавился резкий переливчатый свист, словно кто-то дул в боцманскую дудку, затем скрежет дерева о дерево и отчетливый всплеск. Совсем рядом. Затем корабль замедлил ход.
– На весла перешли, – заметил сержант, – видать, берег близко.
Судя по всему, прямо над ними располагалась одна из палуб, где сидели гребцы. И было их немало. Когда квинкерема перешла на весельный ход, палуба задрожала от синхронных движений десятков накачанных тел. А массивный корабль стал рывками продвигаться вперед.
«А действительно, – подумал как-то отстраненно Федор, в ушибленной голове его сами собой всплывали отрывочные сведения из истории древних войн, – где это мы? Уж, не к солдатам ли Карфагена в плен попали? Но откуда они, черт побери, взялись посреди Черного моря? Хотя, если на то пошло, насчет названия моря тоже нельзя ручаться».
– Как думаешь, командир, – не унимался Леха, прерывая его размышления, – эти психи нас сразу повесят или еще пытать будут? Они могут. Видел, какие у них рожи? Опять же, если нас отпустить, мы их в ментуру сразу сдадим. Напали в море на честных рыбаков, захватили… Федь, а может, это пираты? Хотя, на парусниках – вряд ли. Кого они догонят на паруснике?
Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":
Полная версия книги 'Рим должен пасть'
1 2 3 4 5 6