Александра МАРИНИНА

ШЕСТИКРЫЛЫЙ СЕРАФИМ


Пролог
1
16 июля 1977 г., Москва
Мягкие ковровые дорожки заглушали шаги. Секретарша предупредительно
открыла дверь в кабинет.
- Пожалуйста. Вас ждут.
Традиционные часы-штурвал на столе раздражали. Создавалось
впечатление, что разговариваешь с рулевым. Впрочем, в определенном смысле
так оно и есть.
Хозяин кабинета вышел из-за стола, протянул вошедшему руку.
- Здравствуй, дорогой. Извини, что потревожил в неурочное время. Как
семья? Все ли здоровы? Как служба?
Вопросы задавались подряд и не требовали ответа. Обычная форма
приветствия - Спасибо, все нормально. - Ну, тогда к делу. Тут один из моих
мальчиков-референтов наткнулся на любопытную статью в ведомственном
сборнике. Эти сборники, конечно, мало кто читает, но все равно неприятно.
Дело, видишь ли, в том, что в этой статье описаны некоторые механизмы,
которыми мы пользуемся уже не первый год. Естественно, никаких фамилий там
не упоминается, судя по всему, автор ни о чем не догадывается. Однако
некоторые нежелательные аналогии просматривается. Есть мнение, что тема,
затронутая в статье, не должна стать предметом обсуждения. Какого бы то ни
было обсуждения. Какого бы то ни было обсуждения вообще. Я ясно выразился?
- Да, вполне. А что с автором?
- Я дал команду: тираж уже аккуратно изъят. А автор, дорогой мой, это
ваша забота. Посмотрите на него со всех сторон. Судя по статье, он далеко
не глуп. Как знать, может быть, он нам пригодится. В общем, проработайте
несколько вариантов. Вот сборник, вот данные об авторе. Еще раз
подчеркиваю - мы не должны допустить, чтобы эти методы получили огласку и,
не дай Бог, попали на Запад. Мне страшно даже подумать о тех последствиях,
которые могут наступить для вас, если мы услышим об авторе и об этих
методах по "Голосу Америки", "Свободе" или "Немецкой волне". Этого нельзя
допустить категорически. Я верю в вас. Мы работаем вместе не первый год. Я
заверил товарищей, что вы не подведете.
Хозяин кабинета встал и протянул руку. Здесь возражения не
принимались.
- Рад был видеть вас в добром здравии.
- Спасибо. Разрешите идти?
- Ну, зачем же так официально? Супруге привет. Массивные двойные
двери закрылись, за спиной остались улыбка секретарши, мягкие ковровые
дорожки, вежливый кивок милиционера у дверей подъезда...
2
11 ноября 1978 г.
Начальнику Черемушкинского РУВД г. Москвы полковнику милиции Акимову
Е. Н.
РАПОРТ
Докладываю Вам, что 10 ноября 1978 г. я был дежурным инспектором УР в
27-м отделении милиции г. Москвы. Около 20.00 я попросил дежурного по
27-му отделению милиции капитана милиции Голубева В. К. отпустить меня на
ужин и попросил находившегося в это время в отделении милиции старшего
инспектора УР старшего лейтенанта милиции Мишина В. Н. подменить меня до
22.00. В 22.00 я приехал-с ужина, дверь кабинета В. Н. Мишина была
заперта, свет в кабинете не горел. Я решил, что он ушел домой, не
дождавшись меня.
11 ноября в 9.00 капитан милиции Волков М. Д., занимающий один
кабинет с В. Н. Мишиным, открыл дверь своим ключом и обнаружил труп
Мишина, лежавший около стола на полу. Каких-либо следов борьбы, а также
присутствия посторонних лиц в кабинете не обнаружено. Мною была вызвана
оперативная группа РУВД и доложено руководству отделения милиции. При
осмотре трупа Мишина В. Н. и кабинета не были обнаружены ключи от двери
служебного кабинета и от сейфа, при нем также не оказалось личного жетона
и печати. На момент осмотра кабинета сейф опечатан не был, однако, как
сказал Волков М. Д., имевший второй ключ от сейфа Мишина, порядок в нем не
нарушен, ничего не пропало.
Инспектор УР 27-го отделения милиции г. Москвы лейтенант милиции
Никитин Ю. К.
***
25 ноября 1978г. Гор. Москва, ул. Петровка, 38. Кабинет начальника
инспекции по личному составу
- Вы, Волков, покрываете своего соседа по кабинету, и это понятно. Но это
ложное чувство товарищества, Нам известно, что Мишин был пьян, это
заключение судмедэкспертизы. Нас интересует, с кем он пил на рабочем месте
и куда делись ключи от его кабинета и сейфа, где его личный номер и печать?
- Я не могу спорить с заключением медэкспертов. Но я никогда за
четыре года совместной работы не видел Мишина в нетрезвом состоянии на
рабочем месте. Он вообще к выпивке относился равнодушно. У вас есть
заключение о причине его смерти?
- Заключения у меня нет, но вы мне зубы не заговаривайте. Где бутылка?
- Какая бутылка?
- Слушайте, Волков, вы, конечно, сыщик со стажем, но и мы работаем.
Когда вы вошли в кабинет, на столе стояла бутылка "Столичной". Между
прочим, с винтом. Там примерно еще треть была недопита. Кого вы
покрываете? Кто взял эту бутылку? Я понимаю, что вы спасаете репутацию
покойного, но зачем же своих обманывать?
- Да, товарищ, майор, бутылка там действительно была. И оставалось в
ней, как вы правильно заметили, где-то граммов 150. Но это была моя
бутылка. Она была открыта к тому моменту уже недели две. Я ее держал для
своего человека, у которого по утрам сердце останавливается, а
"полечиться", кроме как у родного сыщика, негде. Он ко мне зайдет, с утра
что-нибудь интересное расскажет, я ему граммов 50 и налью. Это вы с
офицерами дело имеете, и вам все бесплатно рассказывают. А нам за каждое
слово платить надо.
- Не зарывайтесь, Волков.
- А что зарываться-то? Даже если и выпил Мишин 100 - 150 граммов, ему
же это как слону дробина. Он ведь мужик огромный, под два метра, весит
больше центнера. Ну что ему эти сто граммов? А вот с давлением у него было
неважно.
И все-таки, Волков, куда вы дели бутылку?
- Никуда, Она так и стоит у меня в сейфе. Я не пью совсем, как вам,
наверное, известно. С удовольствием бы, конечно, да язва не дает. А
человек мой приболел, так что бутылка его дожидается.
- Бутылку придется изъять. Может быть, там чьи-то "пальцы" есть, ведь
не один же он пил.
- Это правильно, товарищ майор, осмотреть бутылку надо. Я принес
протокол ее осмотра с участием эксперта и в присутствии понятых. Между
прочим, от 12 ноября. Вот, пожалуйста. Нет на ней ничьих пальцев, кроме
Мишина.
- А где же ваши отпечатки? Бутылка-то, вы говорили, ваша?
- Бутылка действительно моя. Но у нас такая привычка была: после
того, как графин разбился, бутылку в сейфе всегда держали на всякий случай
протертой, без пальцев. Понятно, для чего? А вот ключи пока не нашлись.
Была, правда, у Мишина дурацкая привычка оставлять их в замке с наружной
стороны двери. появилась она недавно, с тех пор, как нам новый замок в
дверь поставили. Несколько раз Мишин захлопывал дверь, а ключи с собой
забывал взять. Замок приходилось отжимать. В тот день я вообще у него
ключей не видел. Я пришел 10 ноября на работу раньше Мишина, к его приходу
дверь была уже открыта. Целый день у нас был народ, обедать мы ходили
вместе. Точно не помню, но, кажется, дверь отпирал я.
- Вы считаете, что исчезновение ключей никак не связано со смертью
Мишина? Вы хотите сказать, что он мог их где-то оставить, потерять?
- Я хочу сказать, что это вполне возможно. Если вас интересует мое
мнение, то, по-моему, вы ищете криминал там, где его нет.
***
19 сентября 1986 г., пос. Дагомыс
Пос. Дагомыс, Сочинский р-н, Краснодарский край.
Протокол осмотра трупа
Осмотр начат в 10 часов 10 минут, окончен в 11 часов 10 минут.
Я, оперуполномоченный УР отдела милиции пос. Дагомыс старший
лейтенант милиции Коимшиди Ф. А., в присутствии приглашенных в качестве
понятых: Тихоненко Петра Ивановича, проживающего по адресу: пос. Дагомыс,
ул. Приморская, дом 10, Коваль Оксаны Сергеевны, проживающей по адресу:
пос. Дагомыс, ул. Приморская, дом 8, с участием: спасателя лодочной
станции "Дагомыс" Конюхова Н. Ф., фельдшера "скорой помощи" Лавровской И.
Г. произвел осмотр трупа гр-на Ахундова Сахиба Али-оглы, 1936 г. рождения,
уроженца г. Баку, проживающего: г. Баку, ул. Фиолстова, д. 26/15, кв. 7,
начальника отдела снабжения Бакинского нефтеперерыбатывающего завода.
К моменту осмотра труп гр. Ахундова С. А. извлечен из воды и лежит на
спине на берегу. Труп мужчины на вид 50 лет, рост 165 см, телосложение
нормальное, волосы черные с проседью, вьющиеся, высокие лобные залысины,
нос большой, с горбинкой, глаза карие, рот малый, в верхней челюсти на
втором и третъем зубе слева надеты коронки желтого металла, в нижней
челюсти справа отсутствуют 6, 7 и 8-й зубы, слева на 4-м зубе коронка
желтого металла. На подбородке слева родинка размером с булавочную головку.
Кожные покровы чистые, на правой руке цепочка желтого металла с
заклепкой-пластинкой, на ней гравировка: "Ахундов С. А. (ГУ)".
На левой руке браслет желтого металла и часы желтого металла марки
"Rollex" в исправном состоянии. Циферблат бледно-зеленого цвета. На
обратной Стороне крышки часов номер 88047942.
На трупе надеты плавки темно-синего цвета с белым фирменным клеймом
"La Costa". Следов борьбы или телесных повреждений на трупе внешним
осмотром не обнаружено. Смерть констатирована нарядом "скорой помощи" в 10
ч. 20 мин. 19 сентября 1986 г.
К протоколу осмотра прилагаются: Находившиеся на пляже личные вещи
гр. Ахундова С. А. рубашка с короткими рукавами белого цвета с надписью
"La Costa", брюки от спортивного костюма "Adidas" темно-синего цвета с
тремя белыми полосами, носки белые фирмы "Adidas", кроссовки
комбинированные "Adidas - Torion", сумка-визитка черного цвета, в которой
находятся паспорт на имя Ахундова С. А., выданный РОМ Центрального р-на г.
Баку 8 июня 1976 г. Серия II-A3 ј 568945. Деньги в сумме 830 руб. 56 коп,
различными купюрами, визитная карточка отдыхающего и ключ от номера с
брелоком ј 1208 комплекса "Дагомыс".
Осмотр проводился при естественном освещении, дополнений и замечаний
со стороны участников осмотра и понятых не поступало. Протокол прочитан
вслух. Записано верно.
Подписи понятых: Тихоненко, Коваль, Конюхов. Участвующие: Лавровская.

Глава 1

1
"Я, Маринина Александра Борисовна, 1957 г. рождения, родилась в г.
Москве. Мать - Маринина Галиновна Федоровна, доцент Политехнического
института, умерла в 1979 г. в г. Москве. Отец - Маринин Борис Львович,
адвокат, умер в 1969 г. в Ленинграде. После окончания средней школы в 1974
году поступила на юридический факультет МГУ им. М. В. Ломоносова, который
закончила в 1979 году. В 1978 году перевелась на вечернее отделение
факультета и поступила на работу в органы внутренних дел. Работала с 1978
по 1981 год в инспекции по делам несовершеннолетних в 27-м отделении
милиции г. Москвы, с 1981 по 1991 год - обозреватель журнала "Криминальный
вестник"
В 1975 году вступила в брак с гр. Ясновым С. А., в 1977 году брак
расторгнут, детей от брака нет.
Проживаю по адресу: Москва, 103287, 5-й Хуторской проезд, д. 6, кв.
23".
Главный редактор отложил листок с моей автобиографией.
- Александра Борисовна, у меня к вам несколько нескромных вопросов,
если позволите. Я кивнула.
- На последнем курсе вы перешли на вечернее отделение.
- Это история, с одной стороны, обычная, с другой - романтическая.
Если у вас есть время и желание выслушать, я могу рассказать.
- Буду признателен.
- Обычность состоит в том, что нам с мамой не хватало денег.
Последние два года жизни она почти все время провела в больнице. А
поскольку работала почасовиком, то жить приходилось на мою стипендию и на
то, что она получала по больничным листам.
- Это понятно. Меня интересует несколько иное. Я сам живу в
Черемушкинском районе рядом с 27-м отделением милиции, на Профсоюзной
улице. Вы в то время жили там же, где и сейчас, в Хуторском проезде?
- Да, конечно.
- Неужели рядом с вашим домом нельзя было найти работу? Что же
заставило вас ездить на службу через весь город?
И здесь пришлось рассказать про Славу.
2
Мы познакомились со Славой летом 1977 года. В это время я проходила
практику в Черемушкинском нарсуде. Судье, к которому меня прикрепили, я
явно надоела своими вопросами, и он все время отправлял меня куда-нибудь с
поручениями. В один прекрасный летний день по его просьбе я вместе с
судебным исполнителем Натальей - молоденькой девушкой чуть старше меня -
поехала в 27-е отделение милиции описывать автомашину, подлежащую
конфискации.
Машина стояла в гараже, ключи от которого были у кого-то из
сотрудников отделения. Время было обеденное, мы с Натальей сели на лавочку
около гаража, спешить нам было некуда. Примерно через час нам надоело
ждать, и я все-таки пошла к дежурному по отделению выяснить, у кого могут
быть ключи. Дежурный оторвался от газеты и недовольно пробурчал:
- Я же вам сказал, он скоро подойдет.
- А может быть, он уже пришел? Позвоните, пожалуйста, узнайте, - не
унималась я.
- Не пришел он... Я бы увидел. И вы тоже.
- Что - тоже?
- Увидели бы. Его всегда видно, дежурный почему-то засмеялся. - Он
большой такой...
И я его действительно увидела...
Судебный исполнитель Наталья давно ушла, а мы все сидели на заднем
сиденье подлежащей конфискации автомашины "Volvo". Я чувствовала, что
начинается "большой роман". В тот день Слава работал до 24 часов. Как-то
само собой получилось, что я досидела до конца его смены, потом он поехал
меня провожать.
Утром я поняла, что безоглядно влюбилась. А Слава сразу сказал, что
женат, растит ребенка и слово "развод" на сегодняшний день в его лексикон
не входит. Но меня это не испугало. После неудачного замужества я вовсе не
стремилась к семейной жизни. Я была влюблена, и все трудности меркли перед
моим чувством. Позже я поняла, что отсутствие матримониальных планов с
моей стороны, наверное, и было тем, что позволило мне удержать Славу около
себя. Тогда же я мало разбиралась в мужской психологии и тешила себя
иллюзией, что он меня любит. Впрочем, грех жаловаться, Слава относился ко
мне хорошо, был нежен и даже заботлив, насколько это позволяла служба.
Он стал своим человеком в нашем доме. Мама отнеслась к нему, как ни
странно, благосклонно. Видимо, несмотря на некоторую старомодность
взглядов, она сочла, что я уже выросла и извлекла достаточное количество
уроков как из ее, так и из своего неудачного опыта. Мама тяжело болела и,
наверное, хотела, чтобы рядом со мной был человек, на которого можно
опереться. Ощущение надежности и защищенности возникало само собой, когда
Слава находился рядом - двухметровый гигант с широкими плечами и крепкими
бицепсами. Может быть, мою настороженную к людям маму подкупила его
откровенность: о своем семейном положении Слава сообщил ей сам в первый же
день, когда я их познакомила. Как бы там ни было, но двери нашего дома
всегда были открыты для него, а спустя несколько месяцев у Славы уже был
ключ от нашей квартиры.
Общение со Славой на многое открыло мне глаза. Мне казалось, что
оперативная работа очень опасна, что он ежедневно рискует жизнью, имея
дело с преступниками. Если он обещал прийти в 10 вечера, а приходил в час
ночи, я сходила с ума от беспокойства, рисуя в воображении страшные
картины задержаний, нападений и перестрелок. Слава же всегда был
невозмутимо спокоен.
- Ну что ты беспокоишься, дурочка? Я прошелся по территории,
посмотрел, все ли в порядке.
- Ночь ведь на дворе. Неужели ты не боишься?
Слава пожимал плечами:
- Кого мне бояться?. Добрые люди вреда не причинят, а злые - они
знают, что я, во-первых, сыщик, а во-вторых, просто здоровый мужик. Враги
не всегда среди чужих, Шурик. К сожалению, они чаще бывают среди своих.
Вот их я действительно боюсь.
Так я сделала свое первое открытие: Слава не любил "своих" и опасался.
Второе удивившее меня открытие состояло в том, что у Славы полностью
отсутствовал интерес ко всяким нашумевшим в городе криминальным историям.
Однажды мама, знавшая об этой его особенности, все-таки решила спросить о
том, что волновало в то время всю Москву.
- Скажи, Слава, а что с тем маньяком, который убил двадцать женщин в
красном? Его еще не поймали?
Слава поморщился.
- Это слишком преувеличено. На самом деле - две, и одна из них
действительно была в красном. А маньяк ли он - трудно сказать. Поймаем -
узнаем.
Периодически город потрясали разные слухи: то обокрали известную
актрису, то убили олимпийского чемпиона. На все мои вопросы Слава
отшучивался, никаких комментариев не давал. Первое время я обижалась.
- Ты что, скрываешь от меня профессиональные секреты? Не доверяешь
мне?
- Да Бог с тобой, Шурик, ну какие тут секреты? Людям нравится
обсуждать кровавые убийства и миллионные ограбления. Ты пойми, меня
интересует только то, чем я занимаюсь. Все остальное меня не касается. Это
для вас убийство народного артиста - сенсация, у меня же на территории
убивают не таких знаменитых людей, но каждый случай одинаково важен,
потому что это случилось у меня.
1 2 3