Я решила, что ты в беде, примчалась сюда, и что я вижу? Ты сидишь в обществе человека, которого, как ты сама говорила, считаешь своим злейшим врагом, и мило с ним щебечешь!
Анна подбежала к сестре и потянула ее из кабинета, опасаясь, что в таком состоянии Натали выскажет о Никосе все, что она ей когда-то о нем говорила. Сейчас, когда Никос готов миром решить вопрос об опеке над ребенком, ссориться с ним совершенно ни к чему.
Как только Анна закрыла дверь своей спальни, Натали обратилась к ней:
– Ты вернулась к нему? И это после всего, что он причинил тебе и нашему отцу?
– Натали, что касается – нашего отца… Я только недавно выяснила, что заблуждалась сама и ввела в заблуждение тебя.
– Не понимаю… – На лице Натали появилось растерянное выражение.
– У Никоса не было выбора. Он только сделал то, что на его месте сделал бы любой, обнаружив, что… его добротой злоупотребляют.
– Странно. Если Никос вдруг оказывается не таким уж плохим, тогда, почему ты выходишь замуж и уезжаешь в Россию?
Теперь пришла очередь Анны изумленно спросить:
– О чем ты говоришь?
– Ты не знаешь, что выходишь замуж? – Натали хрипло засмеялась. – Нет, конечно же, откуда! Я устала звонить тебе и отправлять сообщения одно за другим… Сегодня утром наша мать продала Виктору особняк прабабушки почти за бесценок, но в счет частичного погашения нашего долга – два миллиона. Двести тысяч, которые он дал матери, она уже потратила. На одежду. На месте этого особняка он планирует построить современный дворец. Для тебя.
– Для меня? – ничего не понимая, переспросила Анна.
– Какая же я была идиотка, влюбившись в Витю, – словно не слыша ее, продолжала Натали. – Вчера я прилетала в Вегас, чтобы просить его не разрушать особняк. Он рассмеялся мне в лицо и сказал, что у его жены должно быть все только самое лучшее.
– Это чепуха! – Анна несколько оправилась от первоначального шока. – Я видела его только однажды и то несколько минут. Никакого предложения он мне не делал.
– Может, потому, что считает это обычной формальностью? У него есть причины так думать?
– Никаких! Я и поехала-то к нему только затем, чтобы заставить Никоса оформить совместное опекунство над Мишей и стать свободной. Сейчас я никуда не могу уехать.
В глазах Натали появилось недоверие.
– Ты обратилась к Виктору за помощью? Когда я пришла к нему в клуб, то вдруг поняла, что он совсем не такой, как я привыкла о нем думать. Вчера с меня спали розовые очки, и я увидела его в новом свете. Он не наш друг. Друзья не дают в долг под огромные проценты, зная, что мы никогда не сможем вернуть таких денег, а потом вдруг отказываются от них, чтобы заполучить желаемое. И почему я не подумала об этом раньше? Иначе, зачем он стал бы одалживать матери деньги каждый раз, когда она его об этом просит? Он ведь знает, что нам нечем платить.
– Я что-нибудь придумаю. – Анна внезапно почувствовала усталость. – Как только получу подпись Никоса на документе об опеке, я собираюсь в Нью-Йорк, чтобы подыскать работу.
– Ты думаешь, что Виктор примет от тебя деньги? – Натали покачала головой. – После того как я поняла, чего он добивается, мне в это не слишком верится. Не можешь же ты быть такой же легковерной и наивной, как наша мать. Она берет у него деньги со спокойной уверенностью будущей родственницы. А ты, как обычно, будешь готова пожертвовать собой ради нее.
– Мы не можем знать об этом наверняка, – сказала Анна, не очень веря в свои слова.
– Не можем? Ха! Не пора бы тебе повзрослеть? Всю свою жизнь я считала свою старшую сестренку, чуть ли не святой. Ты все делала для нас, даже если сама страдала от этого. Кто настоял на том, чтобы я получила художественное образование, когда я решила окончить бухгалтерские курсы?
– Но ты всегда любила рисовать!
– И люблю. Но реставратор не такая оплачиваемая работа, как бухгалтер. А я ведь хотела помочь… Но нет, в нашей семье только тебе позволяется жертвовать собой ради других!
– Я думала, что так будет лучше для тебя! – Анна не понимала, откуда возник этот спор на ровном месте. Они ведь всегда ладили!
– Каждый раз, когда ты делаешь что-то для нас, бывает только хуже. – Натали распалялась все больше. – А знаешь почему? Потому что ты в своей жизни разобраться не можешь. Пример? Пожалуйста. Вместо того чтобы прямо отшить Виктора, ты сбежала от него к Никосу, затем родила ребенка от Никоса и снова сбежала. Ты думаешь, что решаешь чужие проблемы, но это не так. А стоит какой-нибудь проблеме возникнуть в твоей жизни, ты сразу сбегаешь.
– Натали! – потрясенно сказала Анна, но ее сестра была непреклонна.
– Мне жаль тебе все это говорить, но это так. Ты ведь хочешь быть сильной, да? Тогда перестань без конца сбегать от своих проблем. Реши вопрос с Виктором, разберись в своих отношениях с Никосом и перестань считать, будто все, что ни делаешь, ты делаешь для нашего блага!
Натали резко развернулась и направилась к двери. Анна осталась одна, не в силах поверить тому, что услышала. И от кого? От сестры, на которую она привыкла рассчитывать, как на себя.
Слова Натали еще звучали в ушах, а ее уже охватило сомнение. Неужели Натали права? Можно было отшить Виктора уже тогда, когда он только начал ее домогаться. Но Анна не обращала на это внимания, а в итоге, когда Виктор уже не давал ей прохода, предпочла уйти к Никосу. И что? Она влюбилась в Никоса, зная о его недостатках, и – пожалуйста, прыгнула к нему в постель. О чем она вообще думала?
Не находя себе места, Анна зашла в детскую, взяла сына на руки и села в кресло-качалку. Ее взгляд блуждал по комнате, пока не наткнулся на бассейн за окном. Неужели всего несколько минут назад ей казалось, будто у нее есть любимая семья?
Анна с любовью посмотрела на маленькое личико и поняла, что, как бы ей ни хотелось уехать в Нью-Йорк, она этого не сделает. Ради Миши. У него должен быть отец, и не важно, что отношения между его родителями запутались до такой степени, что лучше все оставить как есть, чем пытаться их разрешить.
Она останется, но жить с Никосом не будет-найдет себе другое место, работу и начнет новую жизнь.
Но может, попытаться убедить Никоса, что она и есть та самая подходящая кандидатура на место его секретаря? Он ведь сам высоко отзывался о ее профессиональных качествах. Плюсы такой работы налицо. Во-первых, они могут устроить так, чтобы Миша всегда был рядом с ними. Во-вторых, она знает свою работу от «а» до «я», любит ее и, что самое главное, вряд ли в другой компании ей будут платить столько, сколько Никос. Конечно, видеть его каждый день будет нелегко, не говоря уже о женщинах, которые могут появиться в его жизни, но она справится.
Ну что ж, план на ближайшее будущее разработан. Осталась самая малость: убедить Никоса взять ее секретаршей и доказать ему, что современной женщине по силам и работать, и заниматься воспитанием ребенка. И умирать от непосильного труда она не собирается.
– Что с этой не так? – раздраженно вопросил Никос.
– Если ты не заметил, Кармен Ортега тридцать лет работала в компаниях, принадлежащих нескольким акционерам. Разве не понятно, что в ее возрасте ей будет трудно приспособиться к подчинению только одному человеку?
Нет, черт возьми, ему ничего не было понятно. Он вообще не мог взять в толк, о чем она толкует!
Девять дней уже прошло, а они ни на йоту не сдвинулись с места. И все потому, что каждый раз Анна находила в более-менее подходящей кандидатке недостаток, видимый разве что под электронным микроскопом.
Однако Никос, помня о своем плане, терпел этот фарс и был с Анной нежен и предупредителен. Иногда ему даже не нужно было притворяться. Как, например, когда Никос, Анна и Майкл куда-нибудь все вместе выбирались, будь то бассейн во дворе, пешие прогулки по пустыне или поездки в «Эрмитаж-казино».
И хотя ему казалось, что Анна искренне радуется его успехам как отца, Никос не заметил никаких признаков, что она вот-вот готова упасть к его ногам.
Радовало только то, что вместе с ее приходом в его офис вернулся порядок. За каких-то девять дней Анна исправила все недочеты, неточности и ошибки, оставшиеся в наследство от Линдси. Никос уже был готов попросить ее забыть о его просьбе и работать самой, но удержался. Ее место рядом с его сыном, и точка.
При мысли о сыне Никос расплылся в улыбке. Все эти дни он в основном работал дома, а так как Анна кормила малыша каждые три часа, он нашел, что его обычный шестнадцатичасовой график невозможен. Внимание Никоса то и дело привлекал к себе смех играющего со своими погремушками сына, если он не спал, либо красивая и соблазнительная Анна, которая стала его временным секретарем.
И уже завтра Никос должен их покинуть. Странно, но в этот раз он не чувствовал прилива энергии и сил, как раньше, когда приближалась завершающая стадия какого-либо проекта…
– Что ты делаешь?
Анна встала на колени рядом с корзиной для бумаг и пригнулась. Узкая юбка натянулась на бедрах. В горле у него сразу пересохло, а в мозгу вспыхнули отчетливые образы.
– Вот, выронила случайно, – пробормотала Анна, дотягиваясь до упавшего резюме. – Что это? – спросила она, заметив за корзиной бледно-голубой конверт.
Никос мысленно застонал: он выкинул его только сегодня утром, но, видимо, промахнулся.
– Марки греческие, – произнесла Анна.
– Ты смотрела это резюме? – он схватил первый попавшийся лист.
Анна поднялась на ноги и поправила юбку.
– Штамп неразборчивый… Ты когда его получил? – вернулась она к прерванной теме.
– Вчера.
Она заправила за ухо прядь волос и повертела нераспечатанный конверт в руках.
– Как оно попало в корзину для мусора? – Никос пожал плечами.
Анна подняла на него глаза.
– Ты не собираешься его прочесть?
– А как ты считаешь, если оно лежало рядом с корзиной для мусора? – В нем проснулось раздражение.
– Но ведь это письмо от твоей мачехи!
– Мне об этом известно, – сухо сказал Никос.
– А вдруг она хочет наладить отношения с семьей своего мужа, а ты…
– Нет никакой семьи, – оборвал ее Никос. – Отец ничего для меня не значил и никогда не будет значить. Он мертв. Какое мне дело до его вдовы? Если она хочет писать письма – это ее право. Читать их или нет – право мое.
Никос слишком хорошо помнил первое письмо этой гречанки и новость, которую она обрушила на него. Отец умер и оставил ему долю в судовой компании – то, чем он так стремился завладеть, в молодости. Но эта новость потрясла его куда меньше, чем другая. Оказалось, его отец выступил тем анонимным инвестором, на чьи деньги была основана компания «Ставракис Ризортс» и построен его первый отель.
Он не приехал на похороны, не стал знакомиться со своими единокровными сестрами и отказался от акций. Ему ничего не нужно от людей, которые значили для отца больше, нежели он сам и его мать.
Но больше всего Никоса потряс тон письма. От каждой его строчки веяло добротой, тогда как он был готов к ненависти. В ту ночь Никос, оглушенный и растерянный, нашел успокоение в объятьях Анны, в ее постели. Тогда-то и был зачат Майкл…
Словно прочитав его мысли, Анна сказала:
– Послушай, Никос, встать на ноги тебе помог отец, почему же ты продолжаешь его ненавидеть?
– Если бы я знал, что за тем анонимным инвестором скрывается отец, я бы не взял его денег. Он соблазнил мою мать, уже, будучи женатым, сделал ей ребенка и отослал в Нью-Йорк, как… посылку. Отец для меня не существует. – Его губы превратились в узкую полоску.
– Но твоя мачеха…
– Не называй ее так.
– По ее словам, он каждый месяц присылал вам деньги, которые твоя мама отправляла назад, – настаивала Анна.
Да, именно так написала та женщина. Как и то, что ее муж любил Никоса и несколько раз порывался приехать и навестить его, но мама отказала. Эта женщина даже написала, что именно мать Никоса настояла на том, чтобы уехать в Нью-Йорк. Их отъезд разбил ее мужу сердце.
Никос не знал, кому верить.
Но мама заботилась о нем до самой своей смерти. Она – единственная, кого он знал. Он не может ее предать. В любом случае все уже давно в прошлом. Пусть там оно и покоится. Поэтому он не читает этих писем.
– Если ты не хочешь его прочесть, я хочу.
Никос удержал ее за руку.
– Как ты быстро ухватилась за возможность устроить мои семейные дела. Чтобы забыть о своих?
– Что ты имеешь в виду?
– Прошло уже больше недели, а ты до сих пор не сказала, зачем приезжала твоя сестра.
– Обычная семейная ссора, – пытаясь вырвать свою руку, пробормотала она, но Никос держал её крепко.
– И она имеет отношение к Виктору?
Анна рванула руку на себя с силой, которой Никос от нее не ожидал.
– Тебя это не касается! Я в состоянии сама… – Дрожащей рукой она взяла ножичек для бумаг и сделала резкое движение. Ножик прошел сквозь конверт и чиркнул по ладони. Анна вскрикнула от боли.
– Покажи, – потребовал Никос, поднимая ее ладонь с осторожностью, идущей вразрез с его тоном. Кровь окрасила края рукавов его рубашки, пока он изучал рану. – Зашивать не понадобится, – вынес он вердикт. – Продезинфицировать, наложить повязку и ждать, когда заживет. – Никос сам промыл ей рану, вытер насухо и, перед тем как намазать антисептиком, предупредил: – Будет немного щипать.
Анна поморщилась от боли, но не произнесла ни слова. Лицо Никоса скривилось, словно ее боль передалась ему.
– Спасибо, – слабо улыбнулась Анна, когда он закончил накладывать повязку.
– Анна… Скажи мне, что связывает вашу семью с Виктором.
– С чего ты взял?
– Не отпирайся: врать ты не умеешь.
– Это вопрос, который касается только нашей семьи. Мы решим его сами. Спасибо за помощь. Она потянула руку. Никос позволил ей выскользнуть из своей ладони.
– Ты ошибаешься. Меня это касается, если этот вопрос затрагивает Майкла.
– Ты думаешь, я бы стала подвергать его опасности?
Никос выразительно посмотрел на нее, подняв брови.
– Иди к черту, – не выдержала Анна.
– Либо ты скажешь мне сама, либо я выбью правду из Виктора, либо Купер проследит за Натали.
Анна посмотрела ему в глаза и прочитала в них непреклонную решимость.
– Пожалуйста, не надо, – прошептала она. Плечи ее поникли. – Мы в долгу, – все же сдалась она и села в кресло, не поднимая глаз от пола.
– Сколько?
На секунду закрыв глаза, она выдохнула:
– Было шесть миллионов. Осталось четыре.
– Почему ты не обратилась ко мне за помощью?
– Я рассчитывала продать особняк… ну, ты знаешь, – она поспешила проскочить опасное место. – Но чтобы получить за него хорошие деньги, мне бы сначала потребовалось изрядно потратиться. Виктор купил его за два миллиона. В счет долга.
– Почему?
Анна упрямо не встречалась с ним взглядом.
– Натали сказала, что он хочет переделать его. И преподнести мне в качестве свадебного подарка, – еле слышно сказала она.
– Что?! – рявкнул Никос.
Не в силах усидеть на месте, она встала и зашагала по комнате.
– Виктор говорил, что хочет меня, и давал родителям в долг, зная, что они не смогут вернуть деньги. Думаю, он делал это с одной целью: загнать меня в угол и… – ее голос упал до шепота. Но Никос понял.
– Я убью его, – спокойно произнес он. Анна покачала головой.
– Я не собиралась выходить замуж ни тогда, ни сейчас. – Никос немного расслабился.
– Я могу справиться с ним сама, – нерешительно продолжила она, – но для этого мне может потребоваться твоя помощь. Раз уж ты все знаешь…
– Какого рода помощь? – Она остановилась перед ним.
– Дай мне работу, и я верну ему долг.
– Я ведь сказал, что позабочусь об этом.
– Никос, пожалуйста, – умоляла она. – Просто прими меня снова на работу.
Никос взял ее руку и поцеловал.
– Я позабочусь обо всем, – повторил он. Анна облизнула губы. Это мгновенно привлекло его внимание.
Почему он до сих пор не уложил ее в свою постель?
– Разве ты жалел, когда взял меня на работу в первый раз? Ребенок не станет помехой…
– Я не хочу, чтобы ты была моим секретарем. Мне нужно, чтобы ты была моей женой.
Анна открыла рот. Никос воспользовался этим, чтобы заглушить ее слова поцелуем.
Глава седьмая
Анна даже не пыталась его остановить. Поцелуй Никоса был жарок и требователен. Он обхватил ее шею ладонями, которые затем переместилась на ее спину. На секунду ей безумно захотелось забыть обо всем и просто быть в кольце его рук, защищающих, оберегающих ее от всего мира.
С тихим вздохом она прижалась к нему.
– Ты принадлежишь мне, – прошептал он, целуя впадинку над ключицей.
Его дразнящий язык вызвал в ее теле нервную дрожь. Одной рукой он вытащил из пучка шпильки, которые с тихим звоном упали на пол. Словно живые, волосы рассыпались мягкими волнами.
Никос прижал ее к столу, и Анна почувствовала его руку на внутренней стороне бедра. Ее дыхание участилось, а Никос уже обхватил Анну руками, посадил на стол и закинул ее ноги себе на талию.
– Ты вся дрожишь, – хрипло сказал он, проведя рукой по ее ноге.
Взгляд Анны упал на компьютеры, календарь встреч, стопку резюме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11